Учитель Томиока добрее, чем кажется...

«Снег падает на трамвайные линии. Холодные, словно глаза твои… На них лежу я в бессилии, И пытаюсь забыть эти дни. Дни, где небо безоблачно-синее, Дни, в которых так мало любви. Я покроюсь белёсым инеем На этом трамвайном пути»       Томиока зашёл обратно в подсобку, и ученик последовал за ним. Желтоватый свет электрических ламп заливал пространство, на письменном столе физрука стоял недопитый стакан чая. Вернувшись к заполнению бумаг, Гию наклонился над ними, попутно спросив Танджиро: - Что хотел?       Парень слегка подрастерял свою решимость: - Незуко не была на последнем занятии. Можете дать ей задание?       Томиока вздохнул и отложил ручку в сторону. Потом дотянулся до остывшего чая, сделал глоток и запрокинул голову к потолку, задумавшись: - Небольшой реферат по теме: «Выносливость». Ей хватит – физрук опять взялся за ручку – Потом подойди ко мне, я передам образец реферата. В прошлый раз она оформила неправильно. «Незуко… Что тебе эти злосчастные рефераты? Ты, верно, видеть меня не хочешь, а тут я прискребаюсь к тебе с ними. Я мог бы заставить тебя отработать программу урока или что-то вроде, но… Зачем? Не хочу, чтобы тебе становилось хуже. Просто пиши эти нелепые работы и можешь больше не приходить. Я оставлю всё, как есть, обещаю…» - Учитель Томиока, - Танджиро вытащил телефон из кармана – Есть разговор.       Прозвучало это так, будто Камадо вздумал угрожать. Гию понимал, о чём должна пойти речь, но до последнего надеялся, что удастся избежать этой беседы. Танджиро – не тот, кто должен обо всём знать. Усилием воли подняв голову от письменной работы, физрук увидел, как ученик кладёт на стол прямо перед ним свой телефон, на котором сфотографирована фотолента. Та самая фотолента, из парка развлечений.       В тот момент, Томиока понял, что Незуко ничего брату не рассказала. Решив, что стоит сохранить всё в секрете, Гию принял ту же позицию: - И? – Про себя он отметил, как же неудачно получился, и как вдруг похолодел его голос – Что ты от меня хочешь?       В любом случае, Гию оказывался в более выгодном положении – отрицая всё, он имел право высказаться о бестактности ученика, а дабы этого не произошло, Танджиро точно не станет излишне наседать. Но парень вдруг приобрёл уверенность: - Я не знаю, что происходит с Незуко. Она сама не своя… - Танджиро облокотился на письменный стол физрука – Вы имеете к этому отношение? - Во-первых нет – не имею! – Гию помрачнел – А во-вторых, не совался бы ты с личными проблемами Незуко ко мне!       Он нахмурил брови, чуть склонил голову и тяжело дышал. Да, в этой ситуации он проявил агрессию. Но Танджиро не планировал сдавать позиции, так что пошёл напролом: - Тогда почему она прятала это?! Почему не говорит мне ни о чём?! - Камадо, не забывайся! – Гию поднялся, и повысил голос – Поговори со своей сестрой ещё раз, если тебе так интересно! У меня много работы – иди на урок!       Парень едва не отчаялся, но всё равно стоял на своём – учитель Томиока должен что-то знать и иметь к этому отношение. В голове всплыли фразы Ханако, которые девочка обронила, когда показала ему эти фото: «Это её парень? Ну, на фотографиях…», и пазл в его голове, наконец, сложился. Камадо опустил голову и тихо спросил: - Между вами что-то было?       Гию вздёрнул подбородок, потом медленно подошёл к двери и захлопнул её. В комнату больше не проникали никакие посторонние звуки, не слышно было даже визга малышни, которая играла в «догонялки». Сердце Томиоки гулко застучало в груди, заглушая мысли. Нет, страха не было. Была боль. Всепоглощающая боль, которая растекалась по венам вместе с кровью. И в последней попытке закрыть тему, физрук тихо спросил: - С чего… Ты это взял? - Незуко слишком много плакала. И дважды поздно возвращалась. Резонно было подумать… - парень говорил тише и тише – Я ведь прав? Что-то было?       Гию сел на своё место и взял стакан с чаем, залпом допил остаток. После этого закрыл глаза и потёр виски указательными пальцами, а потом и вовсе на несколько секунд замер, уставившись куда-то в пустоту. Он словно гадал, что из всего этого получится. Наконец, его ладони упали тыльной стороной не столешницу, а холодные, синие глаза пригвоздили Танджиро к стене: - Не знаю, как ответить на твой вопрос – Гию с трудом говорил - И было и не было… - Тогда, получается, из-за вас она в таком состоянии? – Танджиро сжал кулаки – Как вы могли так?! Что вы сделали ей?! Разве… Разве не могли быть мягче?!       Парень не представлял, о чём говорил – в его глазах, Незуко просто угораздило втрескаться в учителя физкультуры, признаться ему, а он в жёсткой форме ей отказал. Танджиро пытался убедить Томиоку, что ему стоило быть мягче в такой ситуации, но всё было иначе: - И что я должен был делать?! – мужчина снова вскочил, заходил по комнате взад и вперёд, потом резко остановился напротив ученика и громко заговорил – Камадо, я чуть не переспал с твоей сестрой! Ты этого для неё хочешь?! Чтобы я был мягче?!       Гию стих и отвернулся, пока Танджиро приходил в себя после услышанного. Да, он не ослышался – физрук чуть не переспал его сестрой. Ситуацию спасало то самое «чуть». Механическими движениями, парень доплёлся до двери, но Гию бросил, напоследок: - Незуко может не ходить не физкультуру. Не беспокойся…