12.10.
В этот понедельник Линда проснулась необыкновенно рано. За те три с лишним недели, проведенные практически в каникулярном режиме, она уже начала привыкать к постоянному отдыху, изредка прерывающимся на уход за садом. Утро начиналось тогда, когда ей этого хотелось, перерывы длились столько, сколько ей было нужно, так что до последнего времени в ранних подъемах, казавшихся такой естественной необходимостью в прошлой жизни, отпала всякая нужда. Женщина уже успела порядком заскучать от обилия свободного времени, когда жители Саинтвилля начали собираться едва ли не каждый день. Собрания проводились в бывшем здании кинотеатра, закрытого двумя годами ранее и перенесенного на соседнюю улицу, и каждый раз начинались с унылой сводки новостей от старого заместителя директора саинтвильской школы, в которых только и прибавлялись имена пропавших детей. На этих же собраниях решено было учредить поисковые работы. Не то чтобы кто-то действительно надеялся отыскать пропавшего месяц назад Барри Теннера и всех остальных, будто бы они просто прятались где-то все это время, скорее людям было спокойнее думать, что они делают все возможное. Шериф Митчелл предоставил датированную сводку количества въездов и выездов за пределы города, исключавшую возможность того, что некий злоумышленник мог вывезти детей. Город просто на просто никто не посещал, за исключением поставщиков продукции и то, с ними уже работало отделение полиции Дарвелла, как с подозреваемыми. Кроме того, не было найдено ни одной улики, свидетельствующей о том, что за пропажами действительно стоит некий преступник, так что поисковые работы продолжались, а по городу ходили всевозможные догадки, вплоть до самых безумных. Миссис Бакленд была убеждена в том, что тут замешан какой-то подростковый культ самоубийц, а Ребекка Кондер с соседней улицы даже всерьез предположила, что дело как-то связано с якобы некогда жившей в Саинтвилле ведьмой Фионой МакХаллен, но такой откровенный бред Линда предпочитала пропускать мимо ушей. Итак, она проснулась практически засветло, чтобы отправиться в центр и скучать там на одном собрании, заодно помогая местным бедолагам с налоговыми декларациями, что, по ее мнению, было не таким уж и плохим занятием. В конце концов, даже если их поиски и собрания не дадут результатов, то она, по крайней мере, не даст государству нажиться на экономической неграмотности населения. В неверном свете раннего утра, дом казался пустым, хотя сквозь занавески в гостиной уже начинали пробиваться приветливые солнечные лучи. Мягкий свет слабого осеннего солнца приятно преображал обшитую деревом общую комнату и большими бликами отражался в зеркалах у задней стены, наполняя комнату нежными розовато-желтыми оттенками. Линда шла аккуратно, мягко ступая по старым деревянным половицам, чтобы не побеспокоить спящего сына, но, обнаружив открытый чердачный люк, тут же отбросила эту идею. Фрэнк уже сидел на кухне с тетрадкой и кружкой кофе так, будто бы сейчас не был самый ранний час утра. — Чего не спишь, ребенок? — как бы невзначай бросила она, пока обходила его стул по пути к кофеварке. — Задали, наверное, много?.. — Типа того, — буркнул тот, не отрываясь от своей писанины. — Красивая тетрадка, — снова попыталась начать разговор Линда. Она была, конечно, приятно удивлена тем, что ее ребенок так ответственно относится к учебе, но что-то здесь явно было нечисто, — цветочки? Непохоже на тебя. — Мне подарили. — Да? Кто? — Да тот па… не важно… — отмахнулся Фрэнк. — А почему не похоже? — Ну, это будто бы не твой стиль, — Линда засчитала себе за маленькую победу то, что мальчик, наконец, прервал свое письмо, чтобы продолжить разговор, — раньше ты всегда покупал самые простые тетрадки и блокноты и разрисовывал всем, чем попало… вот помню как меня вызвали в школу из-за того, что ты все обложки изрисовал черепами. Ох, и досталось мне тогда от вашего психолога. Она очень хорошо помнила эту абсурдную ситуацию, в основном потому, что то тот психолог так настаивал на встрече с ней, будто бы черепа в тетрадке это что-то странное для тринадцатилетки. Хуже всего, как она помнила, было то, что это оказалось лишь предлогом, чтобы пригласить ее выпить с ним кофе. — Хотя меня так часто вызывали в школу тогда, что может я и путаю что-то… — Да, этот мистер мистер Фаллинс постоянно таскался за тобой, как влюбленный индюк, — добавил Фрэнк, улыбнувшись краем губ. Линда уже было подумала, что сумела поднять сыну настроение, как он тут же вернул на место мрачную мину и отвернулся к своей работе. Она украдкой заглянула за его плечо, но не смогла разобрать ни слова — тетрадные листы были сплошь исписаны бессвязными фразами и наборами букв, словно бы тот вдруг решил поиграть в «угадай слово». «Наверное, что-то по грамматике», — подумала женщина: «В конце концов, школьная программа сильно изменилась с тех пор, как я сама была ученицей». — Слушай, ты такой странный был вчера, — сдалась Линда. Теперь стало ясно как день, что она не сможет добиться от него откровенности, если будет ходить окольными путями, — сидел тихо и даже не спустился ко мне поговорить. И вот сегодня: так рано проснулся и сидишь такой угрюмый. Просто хочу знать, все ли в порядке… — Не парься, просто не выспался… Хотя, вообще-то… — тот казалось ненадолго задумался, подбирая слова, — я правда, чувствую себя странно, особенно после этой чертовщины на празднике. Я… я ничего не понимаю. Этот город такой чертовски странный, просто пиздец. — Не выражайся, — по привычке бросила она, — в смысле, да, это и вправду очень странно, но… не пойми неправильно, разве ты не самый большой любитель страшилок? Это не тебя я столько раз вытаскивала из жутких заброшенных зданий, куда ты все время норовил залезть? Я в жизни к тому сгоревшему дому не подошла бы и на милю, если бы не надо было достать оттуда твою задницу. А тут — птица в тыкве и ты в ужасе? — Да нет… не знаю, — нервно вздохнул Фрэнк, — дело даже не в этом, может… Черт этот город просто странный, понимаешь? Мне уже вроде даже начало нравиться — здесь все такое другое, будто в сказку попал, но, черт, тут дети пропадают! Птица в тыкве вообще рядом не стояла… И тот парень, помнишь, тот что мне нравится? Он тоже странный. Типа, нет, он все еще мне нравится, и он классный, но еще я его боюсь до усрачки, не знаю почему. Здесь вообще все такое… как бы это сказать… Ему и не нужно было подбирать точное слово, ведь Линда уже все поняла. Она и сама думала об этом с тех пор, как услышала о Барри Теннере, а когда стало известно об остальных пропавших, уже всерьез подумывала снова переехать. Сначала Саинтвилль и вправду казался хорошим местом для начала новой жизни. Но с каждым днем здесь становилось все страннее, хотя они не прожили тут и месяца. Самое странное в этой ситуации было то, что Линда нутром чувствовала, что уезжать сейчас — худшая идея из всех возможных. Для этого чувства не существовало буквально ни одного рационального объяснения, дело ведь даже было не в том, что Фрэнк, наконец, нашел здесь друзей, и даже симпатизировал кому-то и далеко не в его улучшившихся оценках. Это не была даже интуиция, скорее просто какая-то доселе неизвестная ей часть души проснулась ото сна и удерживала ее здесь. Пока все рациональные выводы сходились на том, что оставаться в этом месте нельзя, интуиция как раз громче всех вопила: «Забирай сына и беги!», но эта потаенная часть многозначительно молчала и этого было достаточно, для того чтобы заставить Линду остаться. — Все в порядке, я тоже так думаю, — нашлась, наконец, она. — Но я чувствую, что мы не можем переехать сейчас. Я не знаю, как это объяснить, но думаю, ты тоже поймешь. — Ага, — спокойно заявил Фрэнк. Он тоже ощущал в себе эту необоснованную, но твердую уверенность. — И на счет того парня… Он пристает к тебе? Я могу поговорить с его родителями, если хочешь… — Да нет же, он не пристает. Просто пугает и все, — мальчик подавил очередную волну смущения, какую всегда вызывали разговоры о Джерарде. — Своим существованием. -Ох… знаешь, в твоем возрасте романтические чувства часто вызывают страх и смущение… — Мам, — неожиданно серьезно прервал он Линду, — я понимаю, у тебя не на все есть ответы. Это нормально, я как-нибудь справлюсь. И спасибо тебе. — А… Ага, — выдала женщина, мысленно поднимая с пола челюсть. «Вот и вырос ребенок», — подумала она. — Тогда я могу хотя бы помочь тебе с завтраком?***
Обманчивое октябрьское солнце, дававшее слабенькие нежные отсветы на рассвете, к девяти утра уже разошлось вовсю, залив светом широкую Брайтер Стрит, едва только выглянув из-за неровных сводчатых крыш коттеджей Саинтвилля. Оно не могло с такой же любовью обогревать каждое местное растение как и летом и, видимо, собиралось компенсировать этот досадный казус перекрасив улицы города в нежный рыжеватый цвет, сделав их похожими на полотна импрессионистов. Зрелище было впечатляющим, но мало трогало медленно плетущегося в школу Фрэнка. Не смотря на всю эту красоту вокруг, настроение мальчика оставалось пасмурным, скорее всего по причине отвратительных ночных кошмаров, которые преследовали его вторую ночь подряд. Ему все без конца снился Салем, бегущий за ним с ножом наперевес, равнодушно взирающий на эту картину Джерард, мирно восседающий на троне из овощей, и девочка с распахнутыми глазами на крыльце его дома. Она становилась в его воображении похожей то на Андреа Боровски, то на Сестер близняшек Смитли, а потом на этого злополучного Барри Теннера. Оба раза, когда лицо неизвестной девочки начинало принимать его черты, он сразу же просыпался. Проспать больше трех часов разом за выходные так и не удалось. По дороге в школу к нему, не говоря ни слова, присоединился Майки. Фрэнк был иногда невероятно признателен ему за умение вникать в настроение друга и вести себя соответствующе. Надежды Фрэнка на то, что все остальные помимо Майки тоже оставят его в покое рухнули, когда мальчики подошли ко входу в школу. За внушительными кованными воротами, вечно стоящими на распашку, стояли двое единственных представителей правоохранительных органов этого города, а рядом с ними сновали трое крайне подозрительных людей. По здоровенной профессиональной камере, которую один из компании наводил то на шерифа, то на его помощника, Фрэнк понял, что какой-то крутой телеканал решил сделать сюжет о том, что произошло в субботу. — Мэм, извините, но вам нельзя внутрь, — вежливо заговорил помощник Томанс с высокой леди с модной прической, — мы не пускаем посторонних в школу, в такое время, вы же понимаете… — Тогда мы будем снимать здесь, — категорично заявила она. — Извините мэм, ну, вы же понимаете… — снова взволнованно затараторил он, но тут же успокоился, когда шериф лениво махнул рукой. — Включаем? Три, два, один… Меня зовут Миранда Авар, и это программа Тайны С Задней Стороны Мира. Сегодня мы хотим рассказать вам о происходящих в маленьком, казалось бы, ничем не примечательном городишке кошмарах… — с выражением начала высокая леди, развернувшись к камере. — Ой, как мне это не нравится, — пожаловался Майки. — Может, с заднего входа?.. — Да какая разница, думаешь, они будут нас снимать? — У меня плохое предчувствие, — тихо буркнул тот, тем не менее, покорно последовав за Фрэнком, не ставшим сворачивать с главной дороги. — … Тем временем, число пропавших уже близко к десятку, и примечательно то, что все они несовершеннолетние. Как связано появление загадочного существа на празднике и исчезновение детей? Местная полиция отказывается давать комментарии, но не запрещает детям разгуливать по улицам и посещать школу. Хотя эта версия и была опровергнута нашим экспертом оккультизма… — Вот бред-то, — прыснул Майки, проходя мимо леди, когда та, неожиданно обратила на них внимание. — А вот и бесстрашные ученики местной школы, которые как ни в чем не бывало ходят на занятия! — громко выдала она, подавая сигнал оператору, чтобы тот направил на них камеру. — Как вы оцениваете эту ситуацию? — Вот его мучайте, он здесь дольше живет, — переполошился мальчик, подталкивая Фрэнка к микрофону, который женщина уже поднесла к их лицам. Шериф Митчелл тихо хихикнул в кулак, наблюдая за ними. — Хорошо… Скажите вы… — Фрэнк, — равнодушно отозвался тот. — Хорошо, скажите Фрэнк, как вы не боитесь покидать дом, когда на улицах вашего родного города десятками пропадают дети?.. — Четверо, — поправил ее мальчик. — Что-что? — Пропавших всего четверо, вы ошиблись. — Ох, наверное, что-то в сводке напутали, — стушевалась высокая леди. Ей приходилось наклоняться, чтобы они оба вмещались в кадр. — Так что вы думаете о появлении загадочного существа? Есть какие-нибудь догадки? — Так это ведь была птичка, — так же спокойно отвечал ей Фрэнк, — маленькая такая, типа синицы или воробья. — И так… вы сделали это предположение, потому что рассмотрели на записи силуэт птицы? — Не-а, я там был. И видел птичку. — Как скажете, Фрэнк. Вы замечали еще что-нибудь необычное в последнее время? — Не-а. — Что ж… спасибо за интервью, удачного вам учебного дня, — проговорила окончательно разочарованная репортерша. — С вами была Миранда… — Подставил меня, сволочь, — хмыкнул Фрэнк, ткнув Майки пальцем под ребра, когда они отошли достаточно далеко. — Сам виноват, надо было в обход идти, — шутливо проворчал тот, — ну, что теперь будешь делать со своей знаменитостью? Тебя ведь покажут… эээ… В Тайнах Из Зада Мира? — Пффф, боюсь, что теперь не смогу посещать обычную школу вместе с тобой, увы. Моя слава слишком велика теперь, ну, знаешь, толпы поклонников, кучи завистников… останется только вспоминать иногда вечерами, какого это было быть обычным мальчиком, прежде чем Тайный Мировой Зад превратил меня в знаменитость… — для пущего эффекта Фрэнк драматично приложил запястье ко лбу и глубоко вздохнул, заставив Майки прыснуть от смеха. «Что ж», — подумал Фрэнк: «по крайней мере, эта леди подняла мне настроение, уже неплохо». Но даже если утреннее происшествие и заставило мальчика расслабиться на какое-то время, то длилось оно недолго. Про зловещие сны пришлось вспомнить между уроками в пустующем кабинете биологии, когда они с Майки принялись сверять свои наработки. Так они договорились проводить перерывы на столовую, ибо остальные свободные минутки их непременно отвлекали — в домашней комнате было предельно шумно, злобный историк не давал отвлекаться от своего предмета, а между классами было слишком много любопытных глаз. Так, они заседали в своем убежище, поедая черствые батончики из буфета с одним на двоих пакетом шоколадного молока. — Тут слишком много вариантов… вот, в этой строчке, — Майки ткнул пальцем в подчеркнутую фразу, написанную посередине листа, — и везде остаются лишние буквы, так что, наверное, ни одна из моих догадок… Уэй-младший писал в видавшем виды блокнотике с «My little pony», прослужившему ему, судя по всему, черновиком много славных лет. Выглядел он забавно, но, тем не менее, Фрэнка больше заинтересовал способ группировки словосочетаний. — То есть, ты делишь их на группы, таким образом, но разве тебе тогда не надо подставлять получившееся слово во все такие фразы, где эти буквы еще не использованы? — Ну да, на той стороне еще варианты, — парень снова поправил сползшие на нос очки и еще раз прошелся по написанному. — Точно, я не подставил слово «есть» в эту… но все равное, здесь еще куча лишних букв. — Подожди-ка, — приостановил его Фрэнк. Он быстренько переписал фразу себе в блокнот и начал оперативно переставлять буквы вниз по строчкам. Этот способ подбора анаграмм он уже почти довел до автоматизма за последние выходные, — вооот… смотри если там не «есть», а «будет есть», то тогда в конце «в три раза больше» без лишних букв, вот. — О, черт, опять про это «три раза больше», — начал Майки, как сразу же осекся. — Стой, а может в той, которая 0930, так же попробовать? — Да, точно, там похожие буквы! — Вот, черт, чего мы раньше тупили!.. Черт, звонок через пять минут, где Рэя носит? — Наверное домашку доделывает, — отмахнулся Фрэнк. — Нет, в смысле, нам тоже надо идти. — Ты серьезно? Мы как раз что-то нащупали! — возмутился он. — Ну, соберемся у тебя, как обычно, — пожал плечами Майки. — Ммм, ладно… тогда встретимся на истории? — Ага? — Ага. Фрэнк с сожалением посмотрел на свой недоеденный батончик. Ему всегда казалось, будто бы ребята как-то несерьезно к этому относятся, то есть, с Майки все было понятно — он изначально не хотел в это втягиваться и ждать от него особого энтузиазма, было бы глупо. Но поведение Рэя все еще оставалось загадкой, ведь это он больше всех проявлял участие и, при этом, меньше всех уделял этому внимание. Конечно, Фрэнк знал, что тот еще ходит на дополнительные курсы после занятий и много времени проводит, помогая по хозяйству своей семье, но, тем не менее, странно было слушать от него все эти слова, наподобие «мы должны…» и «кто, если не мы…». Он неловко вертел в руках сладость в блестящей обертке, надпись на которой обещала ему «похудение с наслаждением», пока шел по коридору к кабинету. В мыслях его по-прежнему был Рэй, так что он даже и не заметил сначала, что тот стоял прямо перед ним. — Ну же, чего тебе это стоит? — умоляюще выдал Фил Оберт, отрезая кудрявому путь в коридор. — Делов на пять минут, а пользы-то сколько… — Ммм… я не уверен, что это хорошая идея… — искал оправдание тот. — Ой, да ладно, не будь занудой, эта мымра тебе доверяет, — вставил слово Назир. — Ага, самое время отрастить яйца, Торо, — добавил Тоби, стоящий позади них. — Иии фамое флемя, фтобы офтафить ефо нафлен в пофое, — заявил Фрэнк, вставая между Рэем и ребятами, но поздно понял, что пафосные речи не так легко произносить если запихнуть в рот половину сладкого батончика. Он не знал, к чему эти трое его пытались принудить, но явно ни к чему хорошему. — Брось, малой, ты-то чего лезешь? — фыркнул Фил. — О, это тебя там Мир Задницы снимал? — вклинился Тоби, пихнул локтем позеленевшего от зависти блондина. — Вот, можешь начинать ругаться Фил, этому пацану снова досталось все внимание. — Так что там с ответами, кучеряшка? — прервал их Назир. — До теста всего два урока. Рэй глубоко вздохнул сразу, как понял, что парень обращается к нему, и отвернулся, явно взвешивая варианты. То, как ему не нравилась вся эта ситуация было видно невооруженным взглядом, но Бучерам, видимо, было глубоко плевать в этот момент, на чье бы то ни было душевное состояние. — Ладно, хорошо, — нерешительно начал тот, — достану эти чертовы ответы, но только если вы потом оставите меня в покое. — Чувак, ты серьезно?.. — осторожно спросил Фрэнк, прожевав наконец свой ланч. Он возмущенно замотал головой от одного парня к другому, пока его взгляд не остановился на напряженном лице Рэя, но тот лишь раздраженно вздохнул и скрылся за соседней дверью. — Вот гады, — констатировал мальчик, оглядывая довольные лица Бучеров. — Брось, можно подумать, ты бы упустил такую возможность! — рассмеялся Фил. — Мы-то знаем, что ты из себя паиньку строишь для показухи! Она бы нас ни за что не пустила на порог кабинета перед тестом, а вот если этот кудрявый предложил бы помочь полить цветы… — Если хотите сделать что-то незаконное — делайте сами, — возразил Фрэнк, прекрасно зная, что еще пару месяцев назад он вполне мог бы быть на месте этих ребят. Он бы и продолжал дальше их отчитывать, несмотря на то, что Бучерам было глубоко фиолетово на его слова, но тут на его плечо опустилась увесистая лапа Харриса Стюарта, напрочь уничтожив в нем все желание снова раскрывать рот. — Ох, малыш Фрэнки! Давненько не виделись, у меня тут мой любимый нож снова куда-то запропастился… Фрэнк лишь тихо чертыхнулся, не желая поворачивать голову на звук, и пробормотал: — Я не стал бы так делать во второй раз… — Я знаю! — возразил Харрис, обходя мальчика. — Ты не настолько храбрый, как хочешь казаться, тем более, что его украли, пока я был дома. Но, я думаю, ты можешь догадываться, кто мог бы быть виновником… — Нет идей, — честно выдал тот, оглядев довольные рожи Бучеров. Его взгляд на секунду задержался на сведенных к переносице бровях обычно невозмутимого Тоби и мальчик тут же понял, что упустил из виду, — то есть, нет! Я видел его, — выпалил он обращаясь к хмурому Моррису, — Салем реально сбежал и зачем-то приперся на праздник… Стоял там, в кустах и пялился на меня, как маньяк конченый и пялился! Харрис тут же прекратил движение и кинул на него удивленный взгляд, когда как Тоби, судя по виду, не на шутку перепугался. — А я говорил вам, что он чокнулся… — Сбежал и сбежал, — пожал плечами Фил. Его одного, казалось, не тронули слова Фрэнка. — Мало ли кому понравится сидеть за то, чего не совершал, на него ведь все повесили, только потому, что Митчеллу он как кость в горле. Это еще ничего не доказывает. — Джесс говорила, что кто-то пялился на нее через окно в ее спальню, но она не разглядела лица… — вклинился Назир. — А еще она говорила, что елка в ее дворе похожа на рогатого монстра, так что, надеюсь, ты не возражаешь, если мы не будем брать в расчет мнение твоей странной подружки, — раздраженно отмахнулся Стюарт. Извечный акулий оскал исчез с его лица и это не предвещало ничего хорошего. — Так, но мы же все знаем, что Сал не раз забирался к тебе в дом через окно, просто шутки ради, не значит ли это… — задумчиво пролепетал Тоби, но тут же заткнулся под выразительным взглядом Харриса. — Салем — тупица и иногда творит такое, что в голове не укладывается и да, он мог стащить этот чертов нож. Не имеет значения, почему он это сделал, может он хочет, чтобы я снова наехал на новенького, может он так шутит, хрен его разберет, но, Тоби, бога ради, я знаю, о чем ты думаешь, и поэтому говорю тебе — он не убийца. В пустом коридоре воцарилась полная тишина. Фрэнк неловко сглотнул накопившуюся слюну и трижды пожалел о том, что вообще назвал имя Салема. Он не задумывался до этого момента, что Бучеры дружат, наверное, уже достаточно давно, чтобы принимать друг друга со всеми странностями и проблемами и точно не задавался вопросом о том, как может быть важен для них этот жуткий бритый парень. Он точно видел, как лихорадочно тот пялился на него за праздничными палатками, он точно помнил, как тот пообещал, что сделает с ним нечто нехорошее. Этот тип был первым подозреваемым в его списке. Но так же он видел сейчас как люди, стоящие перед ним, готовы были защищать этого придурка несмотря на все логические выводы. «Наверное, именно так и выглядят мои попытки оправдать Джерарда, а мы ведь знаем друг друга всего месяц», — с горечью думал Фрэнк, — «Видимо, я думаю не тем местом, которым положено». — О, он это сделал! — воскликнул Фил, мгновенно разрядив обстановку. — Скинул ответы! Бучеры тут же столпились вокруг него и уставились в маленький экран дешевого смартфона, будто ничего только что не случилось. Фрэнк уже успел было выдохнуть, когда из соседнего кабинета вылетел Торо. — Молодец, кучеряшка! Так держать! — крикнул ему Тоби, но тот пронесся мимо, не обратив на него внимания. — Скинь мне, а то она опять нас рассадит… Фрэнк метнулся вслед за другом в ту же секунду. — Эмм… ты в порядке? А то бледный какой-то, — аккуратно поинтересовался он, когда Бучеры уже скрылись из виду за поворотом. — О, да, все в порядке, — отозвался Рэй, не сбавляя шага. — Ммм… тогда, знаешь, тебе бы стоило научиться говорить людям «нет», я думаю… — О! Так вот чем дело! Как же я раньше не догадался, — вспылил тот, неожиданно остановившись посреди коридора. — Чувак, полегче… Он на целую секунду замер, вероятно, считая до десяти и обратно в своих мыслях, пока не наткнулся на взволнованный взгляд Фрэнка. — Ох, черт, извини, — в конце концов выдал Рэй, подавив все агрессивные выпады, — я не хотел на тебя срываться, извини… — Да брось, это разве сорвался? Вот помню в старой школе, один чел мне нос сломал только потому, что я рядом оказался, когда его девушка отшила. Ее он ударить не мог, а я… — Да нет, нет, дело в том что… Ох, — кудрявый смачно залепил себе ладонью по лбу и, подумав немного над своими словами, плюхнулся на выступ подоконника, — это так глупо, что я боюсь делать такие вещи? — Какие такие вещи? Красть ответы перед тестом для младших? — без смеха спросил Фрэнк, забираясь на пластиковый карниз с ногами. — Но дело не в этом… просто наша преподавательница по английской литературе, она ведь, ну, старенькая… а она разве не должна у вас тоже вести занятия? В общем, ей уже много лет, а она преподает у старшеклассников и у вас тоже и… она ведь совсем одна живет, ты знал? Я иногда помогаю ей, там, домашнюю работу проверить, прибрать в классе и всякое такое… Но, ты же видел этих ребят, они точно не открывали ни одного произведения из тех, что она задавала, ты же понимаешь? А миссис Моррис — она живет по соседству с нами — всегда так волнуется, когда Тоби приносит плохие оценки… — О боже, я сейчас только понял, как это ужасно — иметь совесть, — усмехнулся Фрэнк. Ему вдруг стало стыдно перед всеми учителями, у которых он списывал на уроках. — Ага, ты даже не представляешь, — вздохнул Рэй. Ребята вдруг поняли, что исчерпали тему и как по команде уставились в окно. Двор Саинтвилльской школы сам по себе ничем не отличался от любой части города, но был также живописнее всех пейзажей, которые когда-либо видел Фрэнк, до переезда сюда. Обзор с окна третьего этажа по большей части перекрывала невероятно длинная береза, чьи ветки не находили достаточно пространства в месте, отведенном им садоводом, уткнулись в школьные окна, будто прося пустить их внутрь. Странно было видеть все эти блестящие на солнце зеленые листочки в середине октября. Естественные циклы, казалось, были не властны над вековым плющом, обвившимся вокруг здания, равно как и над пышным газоном во дворе. Зеленая пелена окутывала город во всех местах, которые можно было увидеть сквозь назойливые ветви, заставляя дома и улицы сливаться в одну большую мшистую поляну. Из всего этого цветущего марева выделялся лишь одинокий рыжий куст рябины на другом конце улицы, когда в это время года, все местные деревья уже должны были приодеться в похожий наряд. Должны были бы, если бы местная флора подчинялась законам логики. — На счет того дела, знаешь, есть кое-что новое. Тебе не понравится… — тихонько начал Рэй, не отрываясь от любования природой. — У меня есть идея, — перебил его Фрэнк. — Идея на счет?.. — Надо найти Майки, после уроков… — задумчиво пролепетал он, с подозрением косясь на веселенькую зелень под окном, — и, нам нужна карта. В смысле, бумажная.