Я же говорил.
— Нет! — Воскликнула Дора, вскочив. Мокрая от пота кожа неприятно зудела, ночнушка прилипла к телу. Скомканное одеяло лежало в углу кровати. Руки девушки тряслись, во рту пересохло.***
Говорят, что стоит бояться своих снов. Шиханова боялась. Боялась до скрежета зубов и трясущихся коленок. Словно перед ней был волк, готовый наброситься в любой момент. Только вот эти ебанутые сны были страшнее. Даша отчетливо помнила, как Серафим буквально умывался кровью, целовался с ней же. То, что кровь была человеческой, даже не подвергалось сомнениям. Фу, блять, как такое возможно? А как девушка отдала ему его же кольт. Вряд ли она застрелила собаку соседа, что умудрялась гавкать, как только все ложились спать. Это явно не была бедная псинка. Во сне Шиханова убила человека. Я же говорил. Дору каждый раз передергивало от этих слов. Говорил он, блять. По телевизору тоже много всякого рассказывают. И что? Да и вообще, кому придет в голову сосаться после убийства, да еще и с кровью. Даша же не ебанутая, верно? Она не извращенка. Она не убийца. И никогда ей не будет. К слову об убийцах, с Сидориным Дора больше не пересекалась. После того случая в камере Шиханова с достоинством отсидела дежурство, игнорируя насмешливые взгляды, а потом сорвалась и побежала к своему рабочему месту. Наверняка, тут многие и посчитали, что она не в себе. Но, блять, простите. Девушку никто и никогда намеренно не бил. А тут какой-то уголовник посмел поднять на нее свою грязную лапу, а потом еще и приставать. Вот сука. Дора едва сдержалась, дабы не шандарахнуть по стене со всей силы. Она направлялась в большой зал, где должно было пройти первое общее собрание. Ей предстояло извиниться перед всеми дилерами и увидеть гребаного Серафима. Мозг сразу стал подкидывать разные картинки. Он прижимает ее к стене, целует. А потом ее сон. Сердце предательски заколотилось сильнее, стоило Шихановой понять, что ей осталось всего пару поворотов по многочисленным коридорам. А потом она встретится лицом к лицу со своим новоиспеченным кошмаром, чтобы ему пусто было. Хотя, знаете что? Пора показать этому ублюденышу, что унижения закончились. Ведь Даша уже пробовала играть. Сыграем еще раз? Подсознание сразу же заорало, что жизнь девушку ничему не учит, что в прошлый раз все закончилось маленькой катастрофой. Какой маленькой? Пиздецкой катастрофой. И последствия Дора накануне испытала на своей шкуре. Выпрямившись, Даша вздохнула. Пора. Гордой походкой она вошла в помещение, где собрались все, кроме Лизы и Клавы. Видимо, пудрят носики. Или курят. Тут как карта ляжет. Несколько пар глаз тут же уставились на Шиханову. Преодолев желание съежиться и сбежать, девушка вышла в центр, где стоял большой стол, и заговорила: — Прежде чем вы все решите что-то сказать, я хотела бы извиниться, — мерзкий смешок Сидорина, стоявшего у стены, долетел до ушей Доры, — я действительно облажалась. Вы приняли меня, хоть и с недоверием. Вы поддерживали меня, — она посмотрела на Катю, — смешили и подарили мне эмоции, которые я никогда прежде не испытывала. Да, удивительно, что сотрудница полиции никогда не поставляла наркотики, — Алишер улыбнулся, — но поймите, я не специально. Это моя работа. Просто так сложилось. Был бы у меня выбор, я бы ни за что не предала вас. Рано или поздно вас все равно могли поймать. Даша старалась держаться. Старалась игнорировать пытливые взгляды сослуживцев, ту вину, что давила на ее плечи, несмотря на поддержку того же Андрея. Пирокинезис водил глазами по друзьям. — Браво, блять, — Серафим захлопал в ладоши, оттолкнувшись от стены. Только сейчас девушка поняла, что его руки не были закованы в наручники. Страх подступил к горлу. Но что он ей сделает, когда в комнате полно вооруженных полицейских? — Я ведь не зря сказал тебе подумать. А теперь ты хочешь сказать, что мы сами виноваты, что твоя паршивая задница решила нанести визит? Сидорин надвигался на Дашу. Внутри страх уже сжирал все органы, но внешне Шиханова оставалась непоколебимой, как скала. Дора сделала шаг навстречу. — Ты хотел, чтобы я ползала в твоих ногах, но знаешь, Серафим, как бы ни дул ветер, гора не покорится ему. Так вот, что я тебе скажу, — девушка подняла руку, поглаживая небритую щеку, — ты — ничтожество, — замахнувшись, она отвесила парню точно такую же пощечину, которая прилетела ей накануне, — и поверь, даже если бы ты был последним мужиком на планете, я бы не стала с тобой ебаться, понятно? С этими словами Шиханова отпрянула от опешившего дилера и повернулась к не менее ахуевшим зрителям. — А это вообще законно? — Калинкин попытался разрядить обстановку. Казалось, что воздух был накален до предела. — Хочешь, спроси об этом у нее, — Джарахов кивнул в сторону девушки с каре. Женя хихикнул. — Так, закрыли все рты, — рявкнул Терновой, — что вы тут устроили? — Мужчина подлетел к подчиненной. — Я готова ответить за свои действия, — ровным тоном ответила Даша, выдерживая ядовитый взгляд начальника. Вася кашлянул. — Рот все закрыли и радуемся, я сказал, — Олег Николаевич покосился на сотрудников, — Поперечный, лично проследишь за ней и лично ответишь. — Будет сделано, — Данила кивнул. В помещение тихо вошли опоздавшие девушки. — Что тут происходит? — Спросила Клава, осмотрев комнату. Терновой, у которого только пар из ушей не шел, каменная Даша и ахеревший Сидорин. Остальные притаились, словно боясь наказания. — Опоздавшие, на место, — подполковник кивнул на два свободных стула. — Олег Николаевич, принимать решения нужно на трезвую голову, — пискнул Бурцев, пытаясь вразумить начальника. — Дань, а Дань, не умничай, прошу, — мужчина вздохнул, окинув заведующего канцелярией взглядом, и сел рядом с ним. — Так, я надеюсь, что все в курсе событий, — Поперечный услужливо взял бразды правления в свои руки, — также я надеюсь на плодотворное сотрудничество, — рыжеволосый посмотрел на дилеров. — Есть пара условий, — безапелляционно сказал Кирилл. — Вы не в том положении, чтобы ставить условия, — Терновой мигом попытался пресечь эту попытку пойти против воли закона. — Мы будем передвигаться свободно. Сбежать у нас не получится, это мы уже поняли, — он продолжал как ни в чем не бывало, — это раз. И еще, этой железной бдсм херни не будет. — Хорошо, наручники исключаются, — мужчина кивнул. — За вами все равно будут следовать наши, так что свободное передвижение разрешается, — пояснил Данила, — еще условия? — Вы слушаете нас, — твердо заговорил Сидорин, так и не севший за стол. Как будто пару минут назад ему не прилетела оплеуха. — И не путаетесь под ногами, — фыркнул Юра. Даша мигом вспомнила о том, что хотела узнать причину его неприязни. — Да, — Кашин кивнул, — мы лучше знаем, как и что там работает. В конце-концов, это мы одной ногой в тюрьме, а не вы. — Договорились, — начальник отделения приподнялся, пожимая руку Серафиму. После того, как это таинство свершилось, в зале воцарилась неловкая пауза. — Ребят, давайте вы просто расскажете нам, что знаете, и мы вместе придем к какому-то общему плану действий? — Миролюбиво сказала Лиза, сложив руки на груди. — На самом деле это даже не потребуется, — вновь заговорил Серафим, принявшись ходить по залу, — итак, как вы уже поняли, это не простые воришки. Это люди, которые годами скрывались от полиции и построили свою империю, а любая империя должна иметь хорошего лидера и четкую систему управления. — Мы прослушали запись, — прервал его Булаткин. — Он хочет сказать, что нападать в открытую это чистое безумие, — пояснил Андрей, — нужно действовать в тихую. — Если мы действуем тихо, то нужно как можно дольше делать вид, что все хорошо, — нахмурился Алишер. — Юра не из тех, кого можно запросто обвести вокруг пальца. Он уже знает, что что-то не так, — Катя откинулась на спинку стула, — я работала с ним дольше всех, я знаю. Теперь ему нужно время лишь для того, чтобы понять, что именно. — А это не составит труда, учитывая то, что наверняка кто-то уже донес им, что нас менты забрали, — продолжил за ней Кирилл, — он тут же поймет, что мы работаем на полицию. — И попытается нас устранить, — вынес вердикт Даня. — Нет, — отрезал Сидорин, — он не станет лезть вперед. Музыченко будет ждать наших действий. Пока мы совершим ошибку. Сотрудники отделения молча слушали своих новоиспеченных напарников, не решаясь прервать их последовательную беседу. — Тогда почему бы ему просто не свалить из города? Спасти свою задницу? — Размышлял Валеев. — Он просто самовлюбленный, даже самоуверенный мудак, — хмыкнула Кищук. — Это, конечно, хорошо, но что-то еще держит его здесь, — вновь подал голос Пирокинезис, — на его месте каждый бы уже свалил куда по-дальше, тем более, что его точку прикрыли, пускай и одну. — Да, я уверен, что он уже знает, что мы завербованы, поэтому надо выяснить, нахера ублюдок сидит в городе, — кивнул Серафим. — Надо придумать более-менее правдоподобную легенду, вдруг поверят, — в Кашина сразу же полетели недоумевающие взгляды, — ну, а что, попытка не пытка! — Допустим, мы заплатили залог, подняли свои сбережения, так скажем, — предложил Тимошенко. — Ага, еще бы сказал, что мы дружественно поквасили с ментами, а они, как добрые и чистые души, отпустили нас на все четыре стороны, — хихикнул Перфилов. — Лучше все равно ничего не скажешь, — выдохнул Серафим, — в любом случае, они захотят встретиться с нами. — Это ежу понятно, — отмахнулся Андрей, — что будем делать с клубом? — Торговать больше нельзя, — Терновой все же решил прервать беседу дилеров. — Придется, — вступила Шиханова, — если торговли не будет, то клиенты сразу что-то поймут, да и Музыченко тем более. Раз уж мы собираемся делать вид, что они откупились, то торговать придется. Возможно, первое время будет работать отмазка в стиле «дабы не вызвать подозрения, торговать пока не будем». — Это даже логично, сами подумайте, Олег Николаевич, — согласился с девушкой Джарахов. — Ладно, допустим, ваша взяла, — мужчина поднял руки, словно сдаваясь, — только не орите. — Клуб будет работать в штатном режиме, — подытожил Шакулин, — не стоит забывать и про то, что вам бабки надо будет платить. — А чтобы никто не вздумал чудить, я буду с ними, — уверенно сказала Даша. Мукка все же не смог сдержать ухмылку, — не радуйся, это не значит, что ты сможешь распускать свои руки. Больше спуску я не дам. — Как скажешь, слушай, — парень фыркнул, — не смей больше делать то, что сделала сегодня. — Не тебе мне указывать, — Шиханова победно улыбнулась. — Так, брейк, заебали уже! — Воскликнул Пирокинезис, — как дальше пойдут дела, решим потом. Загадывать сейчас нет смысла, нужно будет строить план по ходу событий. — По-хорошему, вам уже надо выбираться отсюда, чтобы делать вид, что все прекрасно, — с видом Шерлока проговорила Высокова. — Предлагаю пока по хатам не расходиться, будем в клубе тусить, — Кашин оглядел друзей, ища поддержку. — Я и на диване поспать могу, мне вообще похуй, — пожал плечами Алишер. — Я тоже, — согласилась Катя, — покосившись на парня. Кирилл, пытаясь сохранить максимально спокойное и непринужденное выражение лица, собственнически взял Кищук за руку, выставляя их сплетенные пальцы напоказ. Егор, сидевший напротив, заметил это, казалось бы, невинное движение. Булаткин прищурился. — Тогда решено, — сказал Терновой, — завтра сможем вас отпустить в клуб. Осталось решить, кто кого будет сопровождать в будущем, но это и потом можно, — мужчина поднялся с кресла, — никого более не задерживаю. — Свобода, ахуенно! — Алишер вскочил с места, — пацаны, погнали курить, — он наклонился к Юре и Андрею. — Погнали, — согласился Перфилов, и они направились на улицу в сопровождении Калинкина и Шакулина, также решивших пустить по сигаретке. Постепенно зал пустел. Джарахов вместе с Олегом Николаевичем и Даней Бурцевым направились распределять сотрудников и дилеров. Даша же подошла к Поперечному. — Я напишу объяснительную, — она виновато посмотрела на него. — И купишь мне булку? — Спросил мужчина, — мою любимую? — Будет тебе булка, — Шиханова рассмеялась, обняв его. — Так душещипательно, еще немного и у вас месячные пойдут в одно и то же время, — процедил Серафим, покидая помещение, смерив их грозным взглядом. — Какая муха его укусила? — Пораженно спросила Катя, смотря ему вслед. — Слушай, — Дора неловко обратилась к ней, когда Поперечный решил присоединиться к Терновому и компании, — ты на меня не злишься? — По крайней мере сейчас мне не хочется выцарапать тебе глаза, — блондинка улыбнулась. — Спасибо, — Даша облегченно выдохнула, — мне это нужно было, правда. — Кстати, девочки, не хотели бы выпить кофе? — Высокова прервала их, — мне тут конфеты подарили недавно, я сама столько не съем. — Боже, нашла проблему, пошли быстрее, пока парни из курилки не вернулись, сметут все нахер, — Неред встрепенулась, — Лиза, приятно познакомиться. — Клава, — блондинка улыбнулась. — Рада встрече, — девушка кивнула, — я бы тоже выпила кофе, иначе я кого-нибудь убью. — Пойдем, — Даша взяла Катю и Клаву под руки, Высокова же схватила Неред за рукав форменного пиджака. Так, грозным девичьим строем они двинулись в сторону кухни. — Я на улице буду, Кать, — Кирилл окликнул ее. Кищук уже была увлечена новыми знакомствами, пропустив фразу парня мимо ушей. Бледный лишь тоскливо смотрел ей вслед. Ей же весело, да? А это самое главное. — Ну ты даешь, — протянул Булаткин, который все еще сидел за столом, с интересом наблюдая за происходящим. Кирилл обернулся, чтобы посмотреть на обладателя голоса. Какой-то шлифованный мент. Идеальная прическа, белые зубы. Аж тошнит от таких. — Не понял, — Тимошенко потоптался на месте, шарясь в карманах растянутых спортивок. — Девушка-то твоя ничего такая, — Егор поднялся с места, — горячая штучка. Но-но, не фыркай мне тут, не мой вкус. Только я тебе вот что могу сказать, дружище, — он подошел к хмурому парню, — зря ты так. Сам прекрасно знаешь, что ее уводят, видимо, не впервые, а реагируешь спокойно. Может, возьмешь себя в руки? — А может, ты нахер пойдешь? — Рыкнул дилер, — тебе-то какое дело? — Просто дружеское замечание. Со стороны, — его собеседник пожал плечами, — не хочу говорить наверняка, но, судя по всему, твои напарники тебя не предупреждали о том, к чему могут привести такие отношения. — Не нужны мне замечания, — пробормотал Кирилл, наконец, вытащив пачку сигарет, — и ты мне не друг. — Как скажешь, малец, мое дело предупредить, — Булаткин направился к выходу из помещения, — не кисни. — Постараюсь, — выдохнул парень, в который раз пересчитывая сигареты в пачке.