The Oracle of Delphi (Дельфийский Оракул)

Вы обещали, что защитите их.

* * *

Храм Аполлона в Дельфах в традициях античной эпохи возвышался над утренним городом. Его руины сияли в лучах солнца, только что выглянувшего из-за горизонта. Пылинки ветром поднимались в воздух над колоннами, расположенными по кругу, и падали вниз, оказываясь внутри Дельфийского Оракула, окруженного вихрем из пыли, закрывающим обзор и уходящим воронкой в самое небо. Колонны, как гигантские исполины, сверкая новой отделкой, врезались в мраморный пол, сияющий чистотой, словно Храм только построили… но на самом деле это было не так. Здесь находилась одна из восьми точек Земли, соединяющая в себе пространство, время и множество реальностей. И именно сюда спустились два золотых шара, переливаясь невиданной энергией. Как только шары коснулись пола, то преобразились в прекрасных мужчину и женщину, с одинаковыми белыми локонами. Голубые глаза грозно смотрели из-под светлых кудрей, падавших на лоб мужчины, а глаза-галактики задумчиво бросали взгляды, прикрытые локонами прекрасной женщины. Мужчина и Женщина скинули капюшоны длинных плащей, мгновенно испарившихся за их спинами. Вместе с этим появились звуки завывающего ветра, шороха листьев, гомона туристов вдалеке, шума античной стройки и криков войска Римской империи, будто отсюда слышались все времена и эпохи одновременно. Женщина изящно подняла руку, с выставленным указательным пальчиком, и весь окружающий мир затих, оставляя лишь Оракул и звуки, раздававшиеся внутри. Дикий стон, словно вой раненного зверя отражался от мраморного пола и эхом взлетал в бездонное небо. Не трудно было найти его источник. У основания одной колонны лежала девушка, её согнутая фигурка содрогалась в рыданиях. На пришедших внимания она не обратила. — Здравствуй, смертная, — Аполлон говорил строго, с отголоском грусти в прекрасном голосе. Гермиона приподнялась, опираясь на руки, и с ненавистью взглянула на него, а затем на его сестру. — Вы обещали, что защитите их! — она медленно и размеренно произносила эти слова, и они эхом разлетались по залу. — Я лишь приняла, твою просьбу, о смертная дева, но не обещала им защиты, — Афродита мимолётно улыбнулась уголком губ, склонив голову на бок. — Вы… солгали мне? — Гермиона не могла поверить, что богиня, настоящая богиня, дала пустое обещание. — Солгала? — Афродита рассмеялась, запрокидывая голову. — Боги не лгут, прекрасная дева, — с укором ответил Аполлон за сестру. — Не лгут? — разозлилась Гермиона, — Но вы солгали! И не только солгали, вы... вы убили их! — она встала, гордо вздёрнув подбородок, неся в себе частичку Тёмной Леди, она уже не хотела становиться другой. — Боги не убивают! Разве ты не поняла?! — глаза мужчины метали молнии, — Я сказал, что дарую тебе испытание… испытание, в котором смертные могут постичь истину… — Истину?! — зло усмехнулась Гермиона. Теперь она верила в существование богов, но не верила самим богам. — Истина, которая гласит… Следуй за желаниями своего сердца, — последние слова боги проговорили одновременно, будто заученную теорему или правило. — Тот, кто забывает о сердце, внимая лишь голосу разума, слеп и опасен, — пояснила Афродита. — Опасен… опасен!.. Вы убили их! Убили! Кто из нас опасен?! — Гермиона кинулась на Аполлона, прямо перед ним врезаясь в плотную прозрачную стену и падая на пол. Силы покинули её, и слёзы, высохшие было на мгновение, снова полились, опустошая и успокаивая. — Ты судишь о том, чего не знаешь, — сказала богиня, присаживаясь рядом с Гермионой и касаясь её головы. — Мы не в силах повернуть время вспять, мы не в силах изменить даже свою судьбу, но делаем всё, что возможно… Мой брат указал тебе путь истины, путь спасения и счастья. Он помогает смертным обрести мир… тем, кого выбирает сам… А я, я лишь направляю, помогаю, содействую… всё остальное, в чём посмела ты нас обвинить, зависит лишь от богинь, плетущих нити судьбы… Гермиона подняла заплаканные глаза. — Мойр?.. — Да, — Афродита мягко улыбнулась, — судьба богов в руках трёх сестёр, и судьба смертных. И даже просьбы великих не исполняют они… — Это не твоя реальность, не твоя жизнь, пора возвращаться, Гермиона! — тихо сказал Аполлон тоном, не терпящим возражений. Гермиона отрицательно покачала головой, с трудом представляя тот мир, где жила раньше и куда теперь ей предстояло вернуться. — Возьми… — Афродита сняла с шеи кулон на золотой цепочке, — этот амулет дарован мне матерью. Прими его в знак моей скорби о том, что пришлось пережить тебе в этом испытании. — Что это? — Гермиона почувствовала холод метала в своей ладони. Она опустила глаза, устремляя взор на прекрасное сердце — рубин в золотой оправе смотрелся так необычно, так божественно… Богиня улыбнулась. — Он станет для тебя индикатором любви. Рядом с сердцем, влюблённым в тебя, обжигать оно будет кожу, рядом с тем, кто любовью не сильно наполнен к тебе, о прекрасная дева, замёрзнет оно и станет прозрачнее льда… Афродита встала и сделала шаг назад, чтобы оказаться рядом с братом. Боги одновременно набросили капюшоны плащей, снова возникших из ниоткуда. — Постойте, я хотела спросить… — обратилась Гермиона в пустоту, в которой медленно падали золотые искорки, застывая на полу в причудливых формах. Богов больше не было. Пыльный вихрь обрушился на землю, открывая солнечный и такой родной для Гермионы мир. Неподалёку группа учёных что-то исследовала на оставшемся основании колонны, Рон и Джуллиан всё ещё стояли на том же месте, где она их видела в последний раз. — Ты что-то нашла? — Рон поднял голову и уверенно направился к ней. Она опустила глаза на то место, где должен был быть знак, с которого началось всё это, но там был лишь жёсткий жёлтый камень, потёртый и потрёпанный временем и погодными условиями. — Нет, нет… ничего, Рон, — голова гудела, и Гермиона будто слышала себя со стороны. — Всё в порядке? У тебя такой голос… — он подошёл совсем близко. Она повернулась, но так и не смогла взглянуть ему в глаза. Сердце пропустило пару ударов, а тугой комок скрутился в солнечном сплетении, не давая дышать. Слёзы, лившиеся так долго, вновь переполняли её, требуя выхода, и она уступила, не в состоянии поверить, что вернулась. Она всем телом прижалась к Рону, вздрагивая и поливая слезами его футболку. Он растерянно обнял её, поймал взгляд Джуллиана, пожимая плечами, но не выдал своего беспокойства, ведь для многих женщин абсолютно нормально заплакать ни с того ни с сего… для многих женщин, но не для Гермионы, той Гермионы, которую он знал и к которой привык. Она же выливала всю свою боль, свой страх и своё горе, ощущая его тёплые руки на своей спине, которые гладили и ласкали, пытаясь успокоить. Рон решил не спрашивать её ни о чём, пока она сама не захочет рассказать. Но он не знал, что ощущение его рук, запах его тела и голос постепенно стали приносить лишь раздражение, лишь неприятное и холодное чувство… Гермиона дошла до предела, до точки кипения и вдруг сбросила его руки, перестала плакать и отошла. Ей захотелось прямо сейчас отправиться в Малфой-Мэнор и рассказать всё Драко, всё, что она видела. И она даже рванула вниз по склону в сторону города, где могла попросить портал в Британию, а позже аппарировать к своей цели. Но, пролетев мимо исследовательской группы, Гермиона резко остановилась. — Что же я делаю? — прошептала она. Мысль, пришедшая ей в голову, возникла так внезапно, будто убивающее заклинание ударило прямо между рёбер, заставляя содрогнуться. Она не могла пойти в Малфой-Мэнор, просто не могла. Драко решит, что она сошла с ума, или хуже того, хочет прибрать его наследство. Этого нельзя было допустить, нужно было действовать по-другому. Рон с трудом догнал её и, задыхаясь, согнулся пополам, упираясь руками в колени. — Что случилось? — теперь он всерьёз забеспокоился. — Ничего. Я просто так рада, что скоро наша свадьба. Это от радости, понимаешь… — Гермиона врала плохо и знала, что её поведение выглядит странно, но это было единственное оправдание, пришедшее ей в голову. Однако Рон поверил, и улыбнулся. — Я рад, Гермиона. Хорошо. Может быть. пойдёшь отдохнуть? Она вспомнила маленький букет, простую бархатную коробочку и сливочное пиво в Кабаньей Голове. Это больше не казалось милым и романтичным. Гермиона взглянула на свою руку, где вместо фамильного кольца Малфоев палец снова обвивала простая золотая линия. — Где Уайт? — Уайт? — Уизли опешил, ошарашенно взглянув на Гермиону, совершенно не ожидая ничего подобного. — Да, да, Джон Уайт. — Это тот, с которым ты соревновалась на защите этого проекта? Исследования в Дельфах, намечались давно, и нескольким отделам министерства было предложено реализовать идею проекта и защитить её. Человек, с лучшим результатом должен был поехать вместе с исследовательской группой в качестве руководителя. Гермиона Грейнджер прекрасно понимала, что проект отдали ей — представителю отдела магического правопорядка — лишь из-за её имени, но желание взяться именно за эту работу, не дали ей пойти за голосом совести и вернуть справедливость. Джон Уайт имел все шансы поехать, если бы не она… — Да, — теряя терпение, ответила она Рону. — Но при чём здесь?.. Пока Рон пытался разобраться, зачем ей нужен Уайт, Гермиона махнула рукой и направилась к самому старшему из исследователей. — Мистер Смитт, — отвлекая его от дела, обратилась она, — вы можете вызвать сюда мистера Уайта? Теодор Смитт поднял удивлённый взгляд. — Да, мисс Грейнджер, но это займёт время. — Мне всё равно, я хочу, чтобы он прямо сейчас оказался здесь. — Может быть это было бы не совсем уместо... — замялся он, но под её взглядом почему-то съёжился и кивнул, — Как скажете, — Смитт взмахнул волшебной палочкой, шепча заклинание и текст своего послания. — Мистер Адамс, — теперь Гермиона подошла к самому молодому из них, — документы, которые я не успела подписать, с вами? Тот тоже отвлёкся от детального изучения почвы и посмотрел на неё, наморщив лоб. — Конечно. Удовлетворившись таким ответом, Гермиона отошла, опустилась к основанию сломанной колонны и села, скрестив руки в ожидании. Она знала, что все за её спиной обмениваются многозначительными взглядами, но ей было совершенно всё равно, что они думают. Так пролетело сорок минут, в которые ровным счётом не произошло ничего, но после, снизу послышался шум, и к ним выбежал растрёпанный Джон Уайт, ошарашенно обводя глазами всех присутствующих. — Что, к чертям собачьим, заставило вас вытащить меня из постели в мой законный выходной? — начал он без предисловий. — Это я вызвала тебя… — Гермиона встала. — Ещё лучше! — с сарказмом бросил Уайт — Чего хотела? Показать как классно тут работается? — Нет… дело в том, что документы о проекте я ещё не подписала… — И что? — Там нигде не стоит моё имя… — она намекала как могла. — Ну не стоит и… — Уайт задумался, — постой… ты что?.. — Хочу отдать проект тебе, — выпалила Гермиона, не найди терпения ждать, когда он, наконец, закончит свою мысль. Все как один с глубочайшим удивлением взглянули на неё. — С ума сошла?! — Рон бросился к ней. — Собираешься оставить проект, за который столько боролась? — Да! — нетерпеливо ответила она, даже не посмотрев на него. Ей было всё равно, как всё это решится, лишь бы поскорее уйти отсюда и вернуться в Британию. — Ты же так мечтала… так об этом мечтала! — И моя мечта сбылась! Я получила этот проект и теперь могу делать с ним всё, что пожелаю! Я... — Гермиона вздохнула и вдруг почувствовала вину. Рон достоин хоть какого-нибудь, самого глупого объяснения. О том, почему она сама это делает, не было времени думать. Хотелось немедленно вернуться то ли для того, чтобы убедиться, что в этом мире Драко жив, то ли, чтобы сделать что-то ещё. Пока её просто тянуло обратно, поэтому она не задумываясь связала свои желания с предстоящей свадьбой, — Я просто хочу посвятить время подготовке нашей свадьбы, вместо того, чтобы работать тут день и ночь. Рон недоверчиво улыбнулся. — Ты ведь шутишь, да? Гермиона отрицательно покачала головой, и тепло улыбнулась в ответ. — Мистер Адамс, отдайте документы мистеру Уайту, это ваш новый начальник, а мне…извините, мне пора. Она действительно поклонилась всем и быстро направилась в сторону города, даже не оборачиваясь. Рональд не мог теперь последовать за ней, ведь оставался приказ начальства сопровождать исследователей, а заявка на замену аврора должна была быть оформлена только по истечению суток, при условии, что будет отправлена немедленно. Гермиона же спустилась в город, нашла отель, в котором они останавливались, и не долго думая, запросила портал. Ровно в полдень она исчезла, отправляясь туда, куда протянуло ниточку её беспокойное сердце.