***
Том ошибся, решив, что после небольшого инцидента на Зельеварении Гермиона вернётся на ужин в честь Хэллоуина. Том сидел за столом и лениво разрезал кусок ветчины в медовой глазури, когда заметил, что сестры нет в Большом зале. Он всегда легко находил её в толпе людей благодаря волосам, которые называл диким зверем. Том легко отыскал Невилла Лонгботтома, с которым обычно сидела Гермиона. Но её нигде не было. Серебряная вилка со стуком упала на тарелку. Том резко поднялся. Драко Малфой с недоумением посмотрел на него. — Ты куда, Риддл? Ужин только начался. — Не твоё дело, Малфой, но ладно. Я иду искать Гермиону. — Грейнджер? — возмущённо спросил Драко. — Какого чёрта ты вообще собираешься её искать? Том остановился и посмотрел на Драко с суровым выражением лица. На Гриффиндоре почти все знали, что они брат и сестра. Слизеринцам он пока ничего не рассказывал. Не потому, что не хотел, чтобы кто-то узнал, просто… никто никогда не заговаривал на эту тему. Видимо, пришло время. — Потому что она моя сестра, придурок, — равнодушно объявил Том. Выражение чистого шока на лице Малфоя и других слизеринцев повеселило его. Великолепное зрелище. — Оставь тарелку с едой, Малфой, если я не успею вернуться вовремя. Драко только молча кивнул и тихо принялся доедать свой ужин. Том поднял бровь и посмотрел на остальных слизеринцев, которые сидели за столом. Они продолжали есть, опустив глаза вниз. Том ещё раз взглянул туда, где должна сидеть Гермиона, и вышел из Большого зала, чтобы найти её. О, как же Том обожал раздавать приказы этим чистокровным идиотам. Но не только им, ещё и всем остальным первокурсникам. Эти несчастные жертвы привилегий уже попали в его лапы. И всё, что надо сделать – это мило улыбнуться, сказать пару подходящих слов и показать свою сильную магию. Да, она прекрасна. Том стоял на перемещающейся лестнице и размышлял. Если бы он был расстроенной Гермионой, то куда бы пошёл? Во-первых, она девчонка. Может быть, туалет. Он посмотрел на место, перед которым остановилась лестница, и посчитал, что это знак. Том поднялся и пошёл по коридору. После десяти минут блужданий, он наконец-то нашёл её. Том наблюдал за Гермионой, которая вышла из кабинки и устало потёрла глаза. Он почувствовал знакомую злость, разгорающуюся в груди. Том не знал, почему. — Выглядишь ужасно, — произнёс он. Гермиона испуганно подскочила и уставилась на брата. — Том! — воскликнула она и мрачно посмотрела на него. — Что ты здесь делаешь? Это туалет для девочек. Том ухмыльнулся и пожал плечами. Он направился к ряду раковин в центре комнаты и начал играть с кранами. — Не вижу в этом ничего такого. Ванная комната есть ванная комната. Для меня просто туалеты, умывальники и всё такое. К тому же, все в Большом зале. Он подошёл к раковине и открыл кран, но ничего не произошло. Том нахмурился и попробовал снова. Ничего. Риддл с интересом наклонил голову и заметил маленькую змею, выгравированную на одной стороне крана. Он медленно провёл пальцем по ней. — Он не работает, — пояснила Гермиона. Том убрал палец и посмотрел на неё. Он пожал плечами, скрестил руки и прислонился к раковине. Она наблюдала за ним. Отлично. — Настоящий вопрос в том, что ты здесь делаешь, Гермиона? Она открывала и закрывала рот как рыба, выброшенная на берег. — Я… я подумала, что не хочу есть. — Врёшь, — усмехнулся Том. Гермиона преувеличенно вздохнула. — Ладно! Я расстроилась, ясно? Хотела немного побыть одна. Глаза Тома сузились. — Что случилось? — с подозрением спросил он. — Ничего такого, ерунда. Я уже в порядке. — Я спросил, что случилось, — прорычал Том. Глаза Гермионы расширились от удивления. Она нервно облизала губы, не зная, как ему сказать. — Эм… я просто подслушала, как кто-то говорил обо мне кое-что не очень приятное. Но это правда ерунда. Я скучаю по маме и папе, поэтому всё навалилось за один… — Кто? — прервал Том. — Что? — Я сказал, кто? — ровно повторил он. — Эм, ну, это… это Рональд Уизли. Он из Гриффиндора, с рыжими волоса… — Дружок Поттера, — с отвращением выплюнул Том. — Да, я знаю его. — О, — неуверенно произнесла Гермиона. Том спрыгнул с раковины и подошёл к ней. Он почувствовал знакомое волнение, растекающееся по венам. — Итак, что будем делать? — О чём ты? Том закатил глаза. — Серьёзно, Гермиона? Мне всегда делать всё за тебя? Вот поэтому тебя всегда и дразнят. Никогда не можешь постоять за себя. Гермиона открыла рот от удивления. — Извини, но я могу постоять за себя, большое спасибо. Просто я не такая жестокая, как ты. — Не надо быть жестокой для того, чтобы отомстить, — ухмыльнулся Том. — Разве ты не хочешь отомстить Уизли, Гермиона? Гермиона замерла. Она нахмурилась и немного сморщила нос, размышляя. Тому нравилось, когда она так делала. — Хорошо, думаю, я не против, только если мы сделаем что-то… простое и безобидное. На лице Тома появилась озорная улыбка. Глаза Гермионы расширились. Она положила одну руку на пояс и указала пальцем на его грудь. — Никакого кровопролития, Том. Я серьёзно. Его ухмылка стала шире. — Никакого кровопролития. Понял.***
Кровопролития не случилось. Зато случился взрыв во время Зельеварения. Зелье Рона Уизли взорвалось прямо ему на лицо и зацепило Гарри Поттера. На их лицах появились самые отвратительные бородавки, которые Гермиона когда-либо видела. Ужасно. Профессор Слагхорн выглядел так, будто готов упасть замертво от шума и смеха студентов. Но он смог навести порядок несколькими взмахами палочки. Профессор отправил мальчиков в больничное крыло. Гермиона развернулась, чтобы посмотреть на брата, который сидел за другим столом. Она дала ему необходимые ингредиенты, чтобы зелье Рона начало вонять тухлой капустой, а не взорвалось и покрыло всё лицо бородавками. Том ещё и Гарри зацепил. Этого не должно было случиться. Гермиона нахмурилась, глядя на Тома. Он заметил и ухмыльнулся сильнее. Гермиона крепко сжала перо, когда записывала задания на следующую неделю. Она решила позже поговорить с Томом.***
После ужина Гермионе, наконец, удалось поймать брата, который торчал в библиотеке. Она не хотела находиться в его компании, как и он, особенно после того, как она отчитала Тома за то, что он натворил. — Почему ты так беспокоишься о них? — усмехнулся он. — Я думал, ты хотела отомстить. — Да, но только Рону. И ничего, что могло причинить вред. Мы же договаривались! — сурово прошептала Гермиона. Том тяжело выдохнул. — Нет, это ты согласилась на первое условие. Я соглашался только на то, что не будет кровопролития. И угадай, что? Никакой крови. Гермиона расслабилась и вздохнула, принимая поражение. — Я просто не хочу, чтобы нас исключили, Том. А ты? Где мы тогда будем изучать магию, а? Выражение лица Тома смягчилось, а в глазах появилось беспокойство. Он понизил голос и ответил: — Я… нас не раскроют. Мы очень умные. Гермиона скептически подняла бровь. — Умнее Дамблдора? Сомневаюсь. Том ничего не ответил, только снова нахмурился. Он знал, что Гермиона права. Она знала, что Тому не хотелось этого признавать. Гермиона сделала шаг к нему и прошептала: — Слушай, я больше не собираюсь заниматься такими вещами. И я не хочу, чтобы и ты продолжал. Слишком опасно. На лице Тома ничего не отразилось, но Гермиона заметила вспышку в его глазах до того, как он сглотнул. — Что? Хочешь сказать, что беспокоишься о моём благополучии? — усмехнулся он. Гермиона взволнованно вздохнула и закатила глаза. Почему он всегда такой упёртый? Раздражает. Его поведение сводило её с ума. Гермиона развернулась и сделала несколько шагов вперёд, прежде чем снова повернуться к нему. — Что бы ты ни сделал, Том, ты всё ещё мой брат. Естественно, я забочусь о твоём будущем. Гермиона заметила, что после её признания Том непроизвольно закусил нижнюю губу. Он нервничал? Почему что-то такое заставило его нервничать? Она поняла, что Том не собирается отвечать, поэтому попрощалась и направилась в гостиную Гриффиндора. Гермиона услышала, как кто-то окликнул её, когда девочка назвала Полной Даме пароль и зашла внутрь. Она собиралась пойти прямиком в свою комнату и немного почитать перед сном, но, очевидно, у Гарри Поттера были другие планы на этот счёт. — Привет, Гарри, — коротко поприветствовала она. — Привет, Гермиона. Я, эм… хотел узнать, в порядке ли ты, — нервно ответил он. Глаза Гермионы сузились. — Прости? Ты спрашиваешь, в порядке ли я? Разве не вас сегодня отправили в больничное крыло? Гарри засмеялся. — Да, ты права. У Рона плохо получается варить зелья, скажи? Глаза Гермионы расширились. «Конечно, особенно когда в твой котёл добавляют неправильные ингредиенты», — подумала Гермиона, но быстро выбросила мысль из головы. — Но я говорил о другом. О том, что в тот день сказал Рон. Ну, он… не должен так говорить. Это грубо, — сказал Гарри и почесал затылок. Гермиона нахмурилась. — Смеяться с того, что он сказал, тоже грубо. Гарри вздрогнул от тона её голоса. — Да, знаю. Прости, мне очень жаль. Правда. Хмурый взгляд моментально исчез с её лица. — Ладно… если это так, то я прощаю тебя. Гарри широко улыбнулся, а сердце Гермионы затрепетало. — Отлично! — сказал он и протянул руку. — Друзья? Гермиона посмотрел на его ладонь, и снова вернулась к красивым зелёным глазам. Она медленно улыбнулась и протянула руку. — Друзья, — с небольшой улыбкой повторила Гермиона.***
Том помнил чувство удивления и недоумения, когда увидел сестру, сидящую рядом с Поттером во время завтрака в Большом зале. Это произошло на следующий день после взрыва. Первоначальный шок быстро прошёл и заменился возмущением. Как? Как она посмела?! Безмозглые Уизли и Поттер виноваты в её слезах! Том помог Гермионе отомстить, утешил, и вот так она ему отплатила? Дружелюбно болтая с Поттером уже на следующий день? Том помнил, как слизеринцы позвали его, когда он вылетел из Большого зала. Помнил, как расхаживал по коридорам и искал пустую комнату. Том пытался понять, что делать с непредвиденными обстоятельствами, которые произошли утром. Он помнил, что не мог ни о чём думать, особенно после того, что сказала Гермиона. «Я просто не хочу, чтобы нас исключили, Том. А ты?» Том помнил, как крепко сжал челюсть. Он знал, что сестра права. Почему, почему всегда, когда он слышит голос разума, в голове всегда звучит её голос? Постоянно, без исключения. Том отказался от идеи сделать что-нибудь, послушав этот тихий голос. Но это было тогда, сейчас всё изменилось. Они вернулись домой из Хогвартса. И вот сейчас, во время рождественских каникул, сестра получила письмо от Поттера. Тому действовало на нервы то, как взволнованно она отреагировала, когда увидела сову, скребущуюся в окно. Раздражало то, что она бесконечно рассказывала о нём родителям. То, как она рванула в комнату, чтобы ответить на письмо, зажгло огонь в груди Тома. Как же сильно этот огонь разгорался внутри. Губы Тома растянулись в улыбке, когда заметил, как сестра поспешила вверх по лестнице.***
На следующее утро Том проснулся под крики ужаса, которые стали музыкой для ушей. Видимо, сестре не понравилось спать в одной кровати с дохлой крысой. Том закрыл глаза и покрепче прижался к подушке. На его губах появилась довольная улыбка. Музыка продолжилась. Тому нравилось. «Счастливого Рождества, Гермиона».***
Время до конца учебного года прошло размыто. Хьюго и Джин часто писали письма. Они гордились тем, что Том и Гермиона стали лучшими первокурсниками во всей школе. Нескончаемая похвала от профессоров и студентов заставляла их светиться от гордости. Многие студенты смотрели на них с восхищением, а некоторые – с завистью. Ожидаемо. Том говорил, что зависть – это обычное явление для людей. Гермиона тоже так думала, но не понимала, почему кто-то станет завидовать ей? А Том? Она могла понять, почему завидуют ему. Внешность. Гермиона не дурочка, поэтому всё понимала. Она низкая, тощая, с кудрявыми волосами, которые больше головы. Её передние зубы длиннее, чем надо. Гермиона знала, что не такая красивая, как другие девочки, но не придавала этому большого значения. В жизни есть более важные вещи, чем внешний вид. К тому же, ей не нравилось пристальное внимание. Брат вёл себя по-другому. Гермионе казалось, что он наслаждался вниманием, которое получал. Том нравился многим первокурсницам, и даже некоторым второкурсницам. Он высокий, умный и красивый. Но главное, что Том всё знал и пользовался этим. Гермиона читала и училась до такой степени, что засыпала на учебниках. Но с Томом снова иначе, он едва ли делал то же самое. Брат как будто всё знал от природы, ему всё давалось легко, словно так и должно быть. Гермиона ощущала две эмоции: она восхищалась Томом и немного завидовала его таланту. Нечестно, просто нечестно. Учёба превратилась в противостояние между братом и сестрой. Хотя Гермиона считала, что её это волнует больше, чем его. Том говорил, что она ведёт себя глупо, но девочка знала, что заставляет его работать сильнее. Значит, он беспокоился, что однажды Гермиона может его превзойти. Она немного обрадовалась, что получалось хотя бы немного на него повлиять. Кстати, после рождественских каникул социальная жизнь Гермионы наладилась. Она обнаружила, что дружба с таким, как Гарри Поттер, имела свои преимущества. Его родителей хорошо знали в волшебном мире, а Гарри знали многие ученики в школе, поэтому он достаточно популярен. Дружба с Поттером сделала Гермиону известной в обществе. Хотя её не сильно волновала популярность. Гермиона просто радовалась тому, что студенты Гриффиндора перестали её дразнить. Девочка считала, что это самое лучшее преимущество. Она, наконец, нашла своё место среди них, как и Том среди слизеринцев. Гермиона улыбнулась, сидя на диване между Гарри и Невиллом, и отпила немного тыквенного сока. Ребята болтали о предстоящем матче по квиддичу против Рейвенкло. Гермионе не очень нравилась игра, но она любила поболеть за свой факультет. Да, она нашла своё место в Хогвартсе.***
Прошло два дня после возвращения Тома и Гермионы из Хогвартса домой. Родители посадили их за стол в гостиной, чтобы очень серьёзно поговорить. По лицам Джин и Хьюго показалось, что они, скорее всего, услышат не самые хорошие новости. Любые разговоры, когда они садились все вместе, как семья, заставляли ускоряться сердцебиение Тома в считанные секунды. Он заметил, что сильно закусил нижнюю губу, поэтому остановился, чтобы не прокусить до крови. Настал этот момент, да? Он надоел им? Отвратительный социальный работник придёт завтра утром, чтобы забрать его? Том быстро посмотрел на Гермиону. Может, это она? Сестра рассказала родителям, что произошло в Хогвартсе? Неужели она снова предала его? «Нет, точно нет», — подумал Том. Гермиона не поступила бы с ним так, к тому же, она сама во всём участвовала. Не может быть, чтобы маленькая идеальная Гермиона Грейнджер разболтала что-то такое. Кстати, она тоже выглядела взволнованной. Очевидно, сестра понятия не имела, о чём хотят поговорить родители. Значит, не она, тогда что? Том вёл себя прекрасно с тех пор, как стал жить с ними. Ладно, может, не совсем прекрасно, но хотя бы прилично. Если бы только Гермиона так не раздражала… — Мы хотели поговорить с тобой о жизни в нашей семье, Том. В самом начале было немного тяжело, но сейчас всё стало лучше, и мы… эм… — неуверенно начал Хьюго, не зная, как продолжить разговор. «Да провались оно всё! Чёрт, чёрт, чёрт». Джин посмотрела на мужа уничтожающим взглядом и продолжила за него. — Мы подготовили все бумаги для твоего усыновления, Том. Тишина. — Что? — тихо спросил Том, затаив дыхание. Джин улыбнулась ему одной из самых прекрасных улыбок. — Мы хотим усыновить тебя, Том. Официально. Конечно, если ты не против. Его разум вращался так быстро, что Том не успевал соображать. Голова разрывалась на части. «Мы хотим усыновить тебя, Том». Безопасное жильё. Безопасная семья. Постоянство. «Мы хотим усыновить тебя, Том». Больше никаких перебежек от одной семьи к другой. Никаких мыслей о том, будет ли следующее место таким же ужасным, как прошлое. Никакого жестокого обращения. «Мы хотим усыновить тебя, Том». До того, как Том осознал, что делает, он уже подошёл к Джин и крепко её обнял. Она сразу же ответила. Том не видел её лица, но он знал, что Джин плакала. Раньше он раздражался из-за того, что она могла легко расплакаться от объявлений о пропаже животных, но сейчас Том не чувствовал ничего подобного. Он не злился на неё. Во всяком случае, Том решил, что сможет использовать эту ситуацию для дальнейшей выгоды. — Спасибо, — прошептал он. Джин заплакала сильнее. Том знал, что так будет. Джин нежно провела пальцами по волосам, отчего он непроизвольно прикрыл глаза. Она содрогнулась от рыданий. Это немного успокоило разрывающийся мозг Тома. Так успокаивает. «Мы хотим усыновить тебя, Том». Мальчик открыл глаза и посмотрел на Гермиону, которая безразлично наблюдала за ним, сидя на диване. Его сердце забилось быстрее от её взгляда. Том осознал ещё кое-что. «Мы хотим усыновить тебя, Том». «Гермиона». Она никогда не сможет покинуть его, а он – её.***
Из-за высокой влажности волосы Гермионы постоянно липли к шее как мокрая лоза. Она редко связывала их сзади, но этой ночью пришлось. Приближалось время сна, а кое-какая работа ещё осталась. Девочка не хотела, чтобы волосы ей мешали. Гермиона ловила светлячков на заднем дворе, а Том сидел на корточках рядом с одним из деревьев. Она не знала, что он делал, но хотела узнать. Гермионе стало интересно. Родители сказали, что Тому понадобится время, чтобы всё обдумать и осознать происходящее. Усыновление – непростой процесс. Они говорили, что эта ситуация – огромный стресс для него. Даже несмотря на то, что Том зрелый ребёнок, который редко показывает эмоции. Наверное, родители не поняли, что весь процесс усыновления оказался сложным для Гермионы. Именно ей пришлось многое обдумать и принять. Девочка знала, что они не хотели забывать о её чувствах, но она беспокоилась из-за того, что родители не поговорили об этом в первую очередь с ней. Она их ребёнок, настоящий ребёнок, не в обиду Тому, но разве они не должны рассказать сначала ей? Наверное, родители считали, что Гермиона не будет против, потому что они уже разговаривали на эту тему в прошлом году, перед тем как взять Тома. Да, год назад Гермиона обрадовалась, что у неё появится брат, так почему бы не чувствовать то же самое сейчас? Немного лицемерно с её стороны. Гермиона задумалась. А что бы она ответила? Нет, я не хочу, чтобы вы усыновили Тома, и он стал моим братом? Или согласилась бы? Честно, а есть ли вообще разница? Разве важно, под опекой он или усыновлён? Гермиона поймала двух светлячков и закрыла крышку. Она мысленно нахмурилась, наблюдая за огоньками в стеклянной банке. Гермиона обеспокоенно смотрела то на светлячков, то на Тома. Так есть ли разница? Гермиона поджала губы, размышляя. Если так подумать, то она не могла представить ситуацию, в которой Том больше с ними не живёт. Сначала девочка ненавидела его и хотела, чтобы однажды появился социальный работник и забрал его. Но сейчас…? Все мысли о том, что его кровать опустеет, а комната превратится в гостевую, казались чужими, не такими. Какими-то неправильными. Том жил вместе с ними уже целый год. Самое первое лето с ним в качестве брата оказалось ужасным, но сейчас стало намного лучше. Да, они всё ещё ругались и часто дрались, но разве не все братья и сёстры так себя ведут? Гермиона соврёт, если скажет, что плохо иметь кого-то, с кем можно поболтать обо всём на свете. К тому же, никто из прошлой школы или района больше её не беспокоил. Гермионе казалось, что лучше общаться только с Томом, чем со всеми остальными. Гермиона вдохнула и направилась к нему. Когда она подошла, то заметила, что Том держал в руке карманный нож и соскребал с дерева кору. Она плюхнулась на траву рядом с ним и стала тихо наблюдать. Гермиона поняла, что Том знал о её присутствии, но он не отреагировал. После нескольких минут тишины она решила спросить: — Почему ты собираешь кору? — Кто сказал, что я её собираю? — спросил Том, не посмотрев на неё. — Никто, полагаю. Но по какой причине она тебе нужна? — Мне нужна причина? Гермиона удивлённо моргнула. Она перевела взгляд сначала на банку со светлячками, а потом снова на Тома. — Нет, думаю, нет, — медленно проговорила она. — Хорошо, тогда почему ты соскребаешь кору? Том продолжил своё занятие, но через несколько минут нехотя повернулся и поднял бровь. — Хочу увидеть внутренности дерева. — Внутренности? — переспросила Гермиона, в замешательстве сморщив нос. Том одарил её одной из своих озорных улыбок, ещё более ленивых, чем обычно. Он снова начала соскребать кору. — Да. Я хочу увидеть внутренности. Его плоть. Хочу проверить, что там, внутри. Гермиона нахмурилась. Она знала, что у деревьев есть годичные кольца, но никогда не задумывалась, что находится внутри. Она коротко подумала, что он имел в виду, когда говорил про плоть, но скрежет вырвал её из размышлений. — Но… зачем? — Потому что просто хочу знать, — нетерпеливо огрызнулся он. Том поднял большой кусок коры, который упал на траву, и передал его Гермионе. Она взяла, не до конца понимая, зачем брат передал его ей. Том поднялся и посмотрел на свою работу. — Знаешь, деревья похожи на людей. — Чем? — Они находят место в жизни и глубоко погружают корни в землю. Так они остаются там. Они будут торчать в одном месте и никогда не смогут уйти. У деревьев есть конечности и плоть, их кора – это кожа, — после этих слов Том вонзил нож в ствол. С силой, яростно. Он нахмурился и продолжил говорить. — Если ты порежешь дерево, из него вытечет жизнь. Знаешь, из него вытечет весь сок. А это – вся жизнь. Гермиона молчала. С одной стороны она была увлечена, а с другой – ошеломлена. Том достал нож и равнодушно посмотрел на неё. — Прямо как люди. Гермиона уронила кусок коры, словно он горел. Она могла сказать, что Том оценивал её реакцию. Это тест, только она не знала, какой именно. Она проследила за его взглядом и поняла, что Том смотрел на банку. Она взглянула на светлячков и задумалась о его словах. — Ты… ты не хочешь иметь корни? — медленно спросила Гермиона. Глаза Тома сузились. Он подошёл и сел рядом с Гермионой. — Можно посмотреть? — спросил он и указал на банку в руках девочки. Гермиона не глупая, она знала, когда кто-то пытался сменить тему. Девочка поджала губы. — Только если пообещаешь, что история с бабочкой больше не повторится. Том вздохнул и закатил глаза. — Я не собираюсь отрывать их дурацкие крылья. Обещаю. Просто дай посмотреть. Том никогда раньше ничего не обещал, поэтому у Гермионы не осталось выбора, кроме как поверить ему. — Ладно, — выдохнула она и передала банку. Гермиона нервно наблюдала за тем, как Том медленно ворочал банку в руках. — Ты знаешь, почему они светятся? — спросил он. Гермиона покачала головой. — Они разговаривают друг с другом. Таким образом они общаются, — рассказал Том. Интерес Гермионы пробудился. — Необычно! Ты знаешь, что они говорят друг другу? Думаешь, есть определённые последовательности, которые означают разные вещи? О, смотри! Как думаешь, о чём они только что говорили? Том немного отодвинулся от неё и нахмурился. Лицо Гермионы вспыхнуло, когда она осознала, как близко оказалась рядом с ним. Девочка невнятно извинилась и вернулась в прежнее положение. Несколько минут они молчали. — Дай мне свою руку, Гермиона. — Что? Зачем? — подозрительно спросила она. — Не задавай глупых вопросов. Делай, как я говорю, — нетерпеливо бросил Том и выжидающе протянул ладонь. Гермиона скрестила руки на груди и нахмурилась. — Это не глупый вопрос. Вообще-то, это моя рука, а не твоя. Естественно, я собиралась спроси… Эй! Пока Гермиона оставалась Гермионой, Том оставался Томом. Он схватил её руку и зажал в железной хватке. В замедленном действии Гермиона наблюдала, как Том поднёс нож к её ладони и оставил неровный порез посередине. Всё произошло настолько быстро, что Гермиона не успела сообразить, чтобы закричать. Том порезал свою ладонь и бросил нож на траву. — Ч… что ты… — в шоке промямлила Гермиона. Она не успела договорить, потому что Том сцепил вместе их пальцы. Гермиона поморщилась от боли и отвращения, когда ладони коснулись друг друга и кровь смешалась. Том пристально уставился на неё. Его угольные глаза затягивали и полностью поглощали Гермиону. — Твоя жизнь истекает кровью, как сок дерева. Моя жизнь истекает кровью, как чёртов сок. И теперь мы разделяем это друг с другом. — Том? — нерешительно подала голос Гермиона. Его ноздри раздулись. Том облизал губы и наклонился поближе к лицу Гермионы. Он пялился, пялился, пялился на неё. Гермиона почувствовала, как он сжал её пальцы и тихо прошептал: — Мы делим одну кровь. Мы укоренились. Теперь мы повязаны. Гермиона попыталась сглотнуть, но во рту не оказалось слюны. — Укоренились? — В земле, — бросил Том, как будто легко понять, что он имел в виду. Гермиона ничего не понимала, но хотела узнать. Она начала ощущать небольшое покалывание и тепло. Гермиона не могла разобраться, что это. Её собственная магия, которая залечивала рану, или кровь, стекающая между ладонями. Том отпустил её руку. Гермиона быстро проверила, что происходило. Да, это её магия, которая залечивала рану. Кровь ещё покрывала ладонь, но порез затягивался. Когда Гермиона взглянула на Тома, то заметила, что он наблюдал за ней. — Что? — спросила она. Уголки его губ поползли вверх. Том перестал смотреть на неё и опустил взгляд на стеклянную банку. — Ничего, — ответил он и начал открывать крышку. Рука несколько раз соскальзывала из-за крови. — Ты обещал! — пригрозила Гермиона. — О, замолчи уже. Я их просто отпускаю. Или ты хотела, чтобы они здесь вечно торчали? — спросил Том, подняв брови. — Эм… нет, но… — Прекрасно, — ответил он и бросил крышку рядом с ножом. Том и Гермиона молча наблюдали, как светлячки выползли из банки, расправили крылья и упорхнули в темнеющее небо. Они всё время освещали путь и никогда не отлетали далеко друг от друга. Гермиона посмотрела на Тома, который наблюдал за тем, как пара светлячков присоединилась к другим. Гермиона знала, что всегда вела себя старше своего возраста. В этот момент она поняла, что Том не просто вёл себя или выглядел старше своего возраста. Его душа на самом деле старше, чем он сам. Что Том повидал до того, как пришёл к ним? Что он пережил? Насколько плохой была его жизнь, что он стал таким, как сейчас? Гермиона почувствовала укол вины, когда поняла, что понятия не имеет. Она никогда не спрашивала его, никогда не интересовалась. В этот момент она подумала, что собирается расспросить его по этому поводу, даже если Том не захочет. Она решила, что будет беспокоиться о нём. Ведь он теперь официально с ними. Не раздумывая, Гермиона нащупала пальцы Тома и сцепила их ладони вместе. Он удивлённо посмотрел на неё. Гермиона широко улыбнулась. Том одарил её небольшой улыбкой. Они сидели там, кровь перемешалась между руками. Они вместе вглядывались в ночное небо. Они сидели, связанные.