***
— Давайте закажем немного горячего шоколада! Рон застонал и стукнулся головой о стойку, за которой они сидели. — Гермиона, думаю, меня стошнит, если я увижу сладости. Гермиона скривилась. — Но я же не виновата, что ты набросился на котельные лепёшки. — Но я же не виноват, что Гарри купил так много, — перекривил её голос Рон. — Эй, не втягивай меня в это. Я не заставлял тебя есть, — засмеялся Гарри. Через несколько минут к ним подошла официантка и Гермиона заказала две чашки горячего шоколада с собой. После упоминания сладкого Рон схватился за живот и снова застонал. Он попытался встать и промямлил: — Чёрт. Кажется, меня сейчас стошнит. Гермиона отодвинулась, чтобы пропустить его. Они наблюдали, как Рон пробирался через толпу, чтобы дойти до туалета. — Наверное, мне стоит пойти с ним и убедиться, что всё хорошо, — задумался Гарри. Гермиона кивнула. — Да, думаю, это отличная идея. Помоги ему. Кстати, когда вы вернётесь, меня здесь не будет. — Да? — удивился он. Гермиона слегка улыбнулась. — Мы договорились встретиться с Томом, чтобы выбрать для родителей подарки на Рождество. Гарри улыбнулся и собирался что-то ответить, когда послышался крик. Кто-то ругался, что пол испачкан. Гарри и Гермиона повернулись туда, где недавно исчез Рон. — Тебе следует идти, — настояла она. — Ты права. Увидимся позже, Миона, — попрощался Гарри и ушёл. Гермиона бросила пару монет на стол и вышла из бара, держа в руках чашки с горячим шоколадом. Ей удалось обойти всех людей, не пролив ни капельки напитка. Она оглядывала толпу в поисках брата. А вот и он. Том стоял, прислонившись к фонарному столбу, рядом с Дафной Гринграсс, которая утомила его разговорами. С виду он не казался раздражённым, но Гермиона знала, что это не так. Том не раз говорил, насколько сильно Дафна его злит. Честно говоря, а кто вообще не раздражал её брата? Гермиона слегка улыбнулась и подошла к нему. Когда Том увидел сестру, на его лице отразилось облегчение. — А вот и ты, — проворчал Том, эффектно прерывая Дафну на полуслове. Кажется, она расстроилась. — А вот и я, — повторила Гермиона и протянула брату чашку. — Кстати, я взяла тебе немного горячего шоколада. Всегда пожалуйста. — Отлично, — поблагодарил Том и с благодарностью потянулся за чашкой. — У меня чертовски сильно замёрзли руки. — Вообще-то, ты волшебник, — пошутила Гермиона. Том недовольно посмотрел на неё. Она улыбнулась и поднесла чашку к губам, чтобы немного отпить. Дафна прочистила горло, что заставило Тома и Гермиону обратить на неё внимание. Они забыли, что она стояла здесь. — О, прости, Дафна. Если бы я знала, что ты здесь и у меня было больше рук, я бы обязательно взяла чашку горячего шоколада и для тебя, — вежливо солгала Гермиона. Том с любопытством поднял брови и отпил немного напитка. — А, всё в порядке, — ответила девушка и подняла рукав дорогого свитера, чтобы взглянуть на часы. — Всё равно я уже ухожу, потому что пообещала Пэнси помочь с выбором платья для бала. Пока! Гермиона вежливо помахала рукой на прощание. Том не стал ничего делать. Она повернулась к брату и спросила: — Готов? Том кивнул и поравнялся с Гермионой, когда они начали пробираться сквозь толпу. — И ты говоришь, что это я ужасен, — неожиданно заговорил Том. Гермиона растерянно уставилась на него. — О чём ты? — спросила она, когда они подошли к «Сладкому королевству». Родители очень любили необычные сладости из волшебного мира, хоть и работали дантистами. Том открыл для Гермионы дверь, и они зашли в магазин сладостей. Он шутливо прошептал ей на ухо: — Ты ведь не собиралась покупать горячий шоколад для Гринграсс. Лицо Гермионы покраснело. Она знала, что не из-за холода. — А может и собиралась. Ты не можешь знать наверняка. Том выпрямился и улыбнулся одной из своих злобных улыбок. — Не лги мне, Гермиона. Мы вдвоём знаем, что ты бы никогда не принесла ей горячий шоколад, даже если бы смогла наколдовать себе третью руку. Гермиона сморщила нос и решила обратить особое внимание на стойку со сладостями. Она взяла одну коробку и притворилась, что внимательно читает. — А знаешь, что? Ты ведь всегда врёшь. Том выхватил коробочку из рук Гермионы и с любопытством посмотрел на неё. Он поднял брови и вернул вещь обратно. Гермиона наблюдала, как Том втянул в себя длинный глоток напитка и со злобной ухмылкой проговорил: — Думаю, тебе это передалось от меня, сестрёнка. Гермиона усмехнулась и закатила глаза. Она положила коробочку обратно. — Едва ли, младший братик. Ухмылка исчезла с лица Тома. Его раздражение грело ей душу, поэтому Гермиона сладко улыбнулась. — Не называй меня так, — огрызнулся он. — Как? — спросила Гермиона, её улыбка стала шире. — Ты знаешь, как. Да, она хорошо знала, что это его раздражает, но ничего не могла с собой поделать. — Младший братик, — насмехалась Гермиона. Она с восторгом наблюдала, как его ноздри раздулись. Он всегда так делал, когда злился. Иногда Гермионе нравилось играть в их маленькую игру. — Ну и ладно, — беззаботно бросил Том и снова отпил немного горячего шоколада. Он улыбнулся. — Я всё ещё выше тебя. — А я старше, — усмехнулась Гермиона. Том перестал улыбаться. Гермиона уже собиралась сказать, чтобы он перестал принимать всё близко к сердцу, когда заметила, что он больше не смотрел на неё. Он уставился куда-то назад, за её плечо. — Не оборачивайся, этот болгарский клоун сейчас пялится на нас, — прошептал Том, но не отвёл взгляда. Гермиона удивлённо моргнула и почувствовала, как её сердцебиение ускорилось. — Подожди, что? — прошептала девушка и собралась обернуться, но Том схватил её за подбородок и развернул к себе. Сейчас их лица разделяли считанные дюймы. — Какую часть фразы «не поворачивайся» ты не поняла? Клянусь, ты никогда меня не слушаешь, — сурово прошептал Том. — Ой, замолчи. Ты тоже никогда никого не слушаешь, — парировала Гермиона и вцепилась в его руку. — Ты ведь смотришь, так почему я не могу? Несколько секунд он хмуро сверлил её взглядом, но в итоге убрал руку. Том отказался смотреть на неё, поэтому начал наблюдать за другими покупателями. Гермиона попыталась мастерски отпить немного горячего шоколада и обернуться, чтобы взглянуть за спину. После того, как она повернулась, девушка почувствовала, как сердце резко упало вниз живота, словно американские горки. Там стоял Виктор Крам, который слишком очевидно притворялся, что рассматривает сахарные перья. Он стоял, каждые несколько секунд бросая быстрые взгляды в их сторону. Их глаза встретились, из-за чего Гермиона резко вздохнула и подавилась напитком. Она быстро развернулась назад, прижав руку к груди. Гермиона задыхалась и кашляла, пока всё не прошло. Она посмотрела на Тома широко распахнутыми глазами. Он скучающе поднял бровь и нацепил на лицо пустую маску. Гермионе казалось, что её лицо горит. — Полегчало? — спросил брат. — Д… да, — неуклюже кивнула Гермиона. Том взволнованно выдохнул и покачал головой. — Игнорируй его. Наверное, он какой-то чудила, который прознал, что у нас лучшие оценки, и теперь хочет, чтобы мы делали за него домашнее задание. Давай уже поспешим и купим что-нибудь для родителей. — Да, скорее всего, ты прав, — согласилась Гермиона. Том развернулся и начал копаться в сладостях. Да, брат сказал игнорировать Крама. Она собиралась послушаться, правда. Только дело в том, что… Гермиона сомневалась, что домашнее задание – истинная причина того, почему Виктор смотрел в их сторону. Гермиона снова повернула голову, чтобы посмотреть. Виктор улыбался ей. Она улыбнулась в ответ. Гермиона развернулась обратно, её улыбка стала шире. Прямо как сказал Том. Она никогда не слушала брата, правда?***
Наступил первый день соревнований. С каждой минутой предвкушение всё нарастало. Студенты одевались в одежду разных цветов, чтобы поддержать любимого участника. Естественно, студенты Хогвартса собирались поболеть за Седрика, поэтому в основном трибуны пестрели цветами Хаффлпаффа. Гермиона сидела на скамейке со своими друзьями и ожидала начала первого этапа. Как бы сильно она ни хотела насладиться представлением, девушка чувствовала себя взволнованной. У Гермионы начинала болеть голова. Может быть, из-за волнения, предвкушения или шума толпы. Она точно не знала, почему. Публика почти лишилась рассудка, когда в центр арены вывели дракона. — Это шведский тупорылый дракон, — задохнулась Гермиона. — Вы знали, как тяжело мне было держать всё в секрете? Мерлин, я рад, что турнир начался. Не знал, сколько ещё смогу продержаться, — с облегчением выдохнул Рон. Гарри повернулся к нему и удивлённо открыл рот. — Ты знал? — Чарли, — ухмыльнулся Рон. Гарри закрыл рот и утвердительно кивнул. — Да уж. Вау. Ты прав. Не могу поверить, что ты так долго держал рот на замке. — Замолчи, Гарри, — ответил Рон, но он улыбался. Гермиона только покачала головой. — Не могу поверить, что они будут сражаться с драконами! Это очень опасно! О чём только думало Министерство, позволяя детям выступать против драконов? Их же убьют! — упрекнула Гермиона. — Зануда, — пошутил Гарри. — Я сейчас серьёзно. А если бы кто-то из вас оказался там? — возмутилась Гермиона. — Эм, ну… нет, спасибо, — пробормотал Рон. — Ни за что, — согласился Гарри. — Вот именно, — самодовольно ответила Гермиона. Седрик открыл состязание. Гермиона с ужасом наблюдала, как он замешкался, пытаясь придумать, что делать дальше. Она обрадовалась, когда Диггори решил отвлечь дракона, трансфигурировав камень в золотистого ретривера. Гермиона знала, что собака не настоящая, но это не помешало вспыхнуть панике, когда дракон переключил внимание на подделку. — Клёво, — с восхищением оценил Рон. Пока дракон приближался к собаке, Седрик приближался к яйцам. Как раз в тот момент, когда он попытался опалить пса, Диггори схватил золотое яйцо. Но действие парня вернуло внимание зверя, который выдохнул огонь прямо на него. Гермиона задохнулась, но обрадовалась, что парню как-то удалось закончить задание с парой ожогов на лице. — Это же просто нелепо. Посмотрите на бедного Седрика! — застонала Гермиона. — Да ладно тебе, Гермиона. Перестань жаловаться и просто наслаждайся турниром. Он ведь не умер, — ответил ей Гарри. Гермиона проворчала, что он, вообще-то, был на волосок от смерти. Пока все ждали, когда поменяют драконов, Гермиона осматривала толпу в поисках брата. Оказалось сложнее, чем она ожидала, потому что на трибунах очень много людей. Гермиона подумала, что придётся искать лицо человека, который меньше всего хотел бы оказаться здесь, и фыркнула. Рон спросил, что смешного, но она сказала, чтобы он не обращал внимания. После нескольких минут упорных поисков, Гермиона сдалась. В это время вывели следующего дракона. Рон рассказал, что это валлийский зелёный дракон. Наступила очередь Флёр Делакур. Гермиона не знала, радоваться или расстраиваться, что её дракон оказался глупым. — Серьёзно? Она же просто усыпила его. Скукота, — заворчал Гарри. — По сравнению с другими породами, валлийские зелёные драконы достаточно пассивные и миролюбивые, — пояснил Рон. — Я считаю, что она ещё легко отделалась. Если честно, Гермиона не очень понимала всех этих развлечений. Это потому, что она родилась и выросла в обычном мире? Или она на самом деле полная зануда? На арену моментально вывели следующего дракона, самку породы Китайский огненный шар. Наступила очередь Виктора Крама. Гермиона почувствовала ещё больше волнения, чем раньше, когда Рон сказал, что эта порода особенно агрессивна. Слава Богу, как и Флёр, Виктор быстро справился с заданием. Гермиона успела только резко вдохнуть, а он уже ослепил дракона и схватил золотое яйцо. Вокруг прогремели аплодисменты. Задание закончилось до того, как Гермиона успела сообразить. Она солгала бы, если бы сказала, что не рада окончанию первого этапа.***
Он снова наблюдал за ней. Виктор Крам. Гермиона выполняла домашнее задание в библиотеке. Она готова была поклясться, что почувствовала на себе чей-то взгляд. Гермиона использовала вьющиеся волосы как щит, чтобы краем глаза подсмотреть, кто не спускал с неё глаз. Она продолжала притворяться, будто что-то записывает. Гермиона заметила, как его чёрные глаза выглядывали из-за одной из книжных полок. Сначала она игнорировала его, как сказал Том, но это оказалось непросто. Гермиона не знала, почему, но подглядывающий за ней Виктор заставил её сердце стучать, как сумасшедшее. И вовсе не в плохом смысле. Немного волнующе. Парни никогда не обращали на неё внимания. Но он не просто обычный парень, а знаменитый Виктор Крам. Все девчонки и даже многие мальчишки следовали за ним по всей школе. Поначалу Гермиона игнорировала его знаки внимания. Например, тот странный взгляд, которым он одарил её в первый день прибытия. Томные взгляды во время похода в Хогсмид. И вот сейчас, он тихо наблюдал за ней сквозь книжные полки. Сначала Гермиона не обращала на него внимания, потому что так сказал брат. Она знала, что Том пытался позаботиться о ней, но Виктор просто парень. Не похоже, что он злой, мерзкий или… Гермиона выпрямилась и решила, что пора прекращать эти глупости. Она повернула голову в сторону, где стоял Виктор, и посмотрела прямо на него. Его глаза расширились. Он подпрыгнул от неожиданности и упал на пол, зацепившись за тележку с книгами. — О, Боже, — удивлённо вздохнула Гермиона и подбежала туда. Она увидела Виктора, неуклюже растянувшегося на стопке книг. Гермиона стояла над ним, а он смотрел на неё. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросила она. На его лице появилась милая улыбка, отчего сердце Гермионы ёкнуло. — Мне уже лучше, — ответил он. Гермиона опустилась на колени. Виктор лежал примерно на двадцати книгах, а его правую ногу придавила пустая тележка. Это выглядело максимально неудобно. Так как, чёрт возьми, ему могло стать лучше? Только если… Лицо Гермионы вспыхнуло, когда она внезапно поняла, что он заигрывал с ней. — О, — глупо пробормотала она и несколько раз моргнула. Он улыбнулся ей и рассмеялся с самого себя. Гермиона смутно помнила, как он поднялся и взмахнул палочкой, вернув книги на место. Она смутно помнила, как он спросил, не хочет ли она оказать ему честь и пойти вместе на Святочный бал. Она смутно помнила, как сказала «да». Зато Гермиона прекрасно помнила, как её сердце забилось, затрепетало и чуть не выпрыгнуло из груди, когда Виктор поцеловал её руку. О, это мгновение она помнила отчётливо. Гермиона Джин Грейнджер, наконец, поняла, почему девочки ведут себя как ненормальные, когда дело касается парней. Чувство головокружения оказалось заразительным. Ей хотелось больше.***
Девчонки. Они раздражают. Они приводят в ярость. Они не оставляли его ни на секунду. Том искал убежище в лице сестры, чтобы спастись от этих глупо хихикающих гаргулий. Если бы во всей школе нашёлся человек, которому он мог доверить свои проблемы, то им оказалась бы именно Гермиона. Она сама часто жаловалась на глупых маленьких школьниц. Том снова поблагодарил всех существующих богов за то, что его сестра не похожа на других. Да, иногда она раздражала, но, по крайней мере, она не такая… не такая, как остальные. Том нашёл Гермиону в Часовой башне. Она спряталась в своём любимом месте и читала книгу. — Если бы я знал, что этот турнир доставит мне столько проблем, то никогда не стал бы ждать его начала с таким предвкушением и нетерпением, — пожаловался Том. Гермиона оторвалась от книжки и перевела взгляд на брата. — Что за проблемы? Том разочарованно взмахнул руками перед лицом. — Девчонки! — Девчонки? — удивлённо переспросила Гермиона. — Именно, — серьёзно ответил он. Гермиона позволила небольшой улыбке появиться на лице, прежде чем снова посмотреть в книгу. — Звучит как личная проблема. Том нахмурился. — Я серьёзно, Гермиона. Я больше не могу этого выносить. На этой неделе меня приглашали столько раз, что я уже сбился со счёта. Кажется, я начинаю сходить с ума, — проворчал Том и запустил руку в волосы. Он сел рядом с сестрой. — Всё закончилось бы быстро, если бы ты сказал одной из них «да», — посоветовала Гермиона так, будто это проще простого. Том моргнул и прищурился, задумчиво глядя на неё. — Но я не хочу идти ни с одной из них. Весь этот бал – бессмысленная затея. — Это должно быть весело, Том. Я знаю, что тебе такое не нравится, но, может быть, тебе стоит постараться и немного насладиться балом? — спросила Гермиона. Несколько секунд Том молчал, но затем подозрительно спросил: — Кажется, ты совсем не нервничаешь, как все остальные. Почему? Выражение лица Гермионы изменилось под его пристальным взглядом. — Почему я должна нервничать? — защищаясь, спросила она. Том снова задумался и вздохнул. — Ну да, полагаю, тебе и не надо сильно беспокоиться. Не похоже, что за тобой таскаются орды поклонников, чтобы пригласить на бал. Гермиона захлопнула книгу. — Прости, что? — А что? — уточнил Том и поднял брови. — Не похоже, что тебя пригласили на бал, поэтому ты не понимаешь весь уровень нервозности. Том обалдел, когда Гермиона подскочила и ударила его в плечо. Сильно. Он поднялся и злобно уставился на неё, но Гермиона была ещё злее. — Это ещё за что? — прорычал Том. — За то, что ты такой бесчувственный придурок! — огрызнулась в ответ Гермиона. — Почему это я бесчувственный придурок? — Потому, что полагаешь, что меня никто не пригласил на бал! Что ты пытаешься сказать? Что никто в здравом уме не пригласит такую, как я? Так что ли? — закричала она. После каждого вопроса Гермиона била Тома в грудь. Он позволил ей. Том оцепенел от её слов. Он взглянул на неё сверху вниз, на лице появилась непроницаемая маска, все мысли исчезли из головы. — Кто-то уже пригласил тебя? — вполголоса спросил он. Том говорил тихо, а Гермиона – нет. Он знал, что сестра вне себя от ярости. А ещё она обижена. Том не думал её оскорблять, но она приняла всё близко к сердцу. Он не собирался извиняться, потому что не сделал ничего плохого. Том же не виноват, что она делает поспешные выводы. — Вообще-то, да. Кое-кто пригласил меня, и я согласилась, — прокричала Гермиона. Её вьющиеся волосы и самообладание взорвались вокруг, такие дикие и безрассудные. Том почувствовал, как его челюсть сжалась. — Кто? Гермиона на мгновение замерла, обдумывая вопрос. На её лице появилась странная решимость. Сестра засунула книгу в сумку и перекинула её через плечо. Она с вызовом вскинула голову. — А знаешь, что? Нет. Ни черта я тебе не расскажу. — Гермиона, — предупредил Том. Она топнула ногой. Том заметил слёзы отчаяния, которые начали появляться в уголках её глаз. — Нет! Я не обязана рассказывать тебе всё, что происходит в моей жизни, Том! Бросив последний быстрый взгляд, она развернулась и унеслась от него прочь. Тома трясло от тихой ярости, когда он смотрел на удаляющуюся спину сестры. Гнев, которого он не чувствовал уже очень давно, зарождался, набухал, поднимался, восходил, вырывался из его груди и кровоточил, как пролитый на коже сок дерева. Липкий, горячий, похожий на пламя. Ярость должна исчезнуть, поэтому Том три раза ударил кулаком в стену, чтобы убрать её из своего тела. Этот огонь должен исчезнуть, убраться куда-нибудь подальше. Том перестал трястись, но пламя всё равно полыхало в груди. Он знал, потому что его костяшки стали красными, как огонь, и горели, как огонь. Тому надо найти того, кто пригласил его сестру на Святочный бал, и сделать это сейчас. Прямо сейчас, потому что потом станет поздно. Ведь защищать её – его работа. Именно его. Ему просто надо защитить её. Том игнорировал всех и вся, когда спускался по коридорам в подземелья. Он игнорировал всё, кроме этого огня. Жжение в костяшках и груди никогда не позволит ему ничего забыть.***
Том не знал, что заставило его сказать «да». Он не хотел идти на бал с ней, ну, не совсем. Может быть, потому что он всё ещё злился из-за ситуации с Гермионой. Том подумал, что она достаточно красива. Он знал, что её пытался пригласить каждый, кто находил в себе храбрость, но она отказывала всем. Теперь Том узнал, почему. Она сказала, что ждала, когда он пригласит её, но устала, поэтому решила сама. Она подумала, что он просто стеснительный. Ни за что. Слишком высокомерная, раз решила, что Том вообще собирался её звать, но… Риддл знал возможность, когда видел её. В конце концов, он обожал признание. Всего на одну ночь он готов потерпеть её раздражающий акцент, чтобы получить желаемое.***
Гермиона избегала его. После случая в Часовой башне прошла неделя. Всё это время она отказывалась говорить с ним, даже на занятиях. Одна его часть злилась из-за её ребячества, а другая часть, меньшая, была рада дополнительному времени, которое можно провести без сестры. Тому нужно время, чтобы выяснить, кто, чёрт возьми, пригласил Гермиону на бал. Сначала он попытался узнать сам, но ничего не получилось. Том сразу подумал, что её мог пригласить Поттер. Сама мысль заставила его задыхаться от ярости. Гермиона ведь знала, как он относится к нему. Но, нет… нет. Том выяснил, что Поттер идёт вместе с одной из сестёр Патил. Тогда он решил, что она, скорее всего, пойдёт с одним из гриффиндорских друзей. Может быть, с Уизли или Лонгботтомом. Но нет, они уже нашли себе пару. Затем Том попросил Блейза, Драко и Тео узнать всё, что получится, но они тоже вернулись с пустыми руками. И вот, наступил день глупого Святочного бала, а Том всё ещё не имел ни малейшего понятия, кто пригласил Гермиону. — Может быть, она ни с кем не идёт? — предположил Тео во время завтрака. — Нет, — ответил Том и слегка покачал головой. Он хмуро уставился в тарелку с едой. — Нет, она не стала бы лгать. — А вдруг ей слишком стыдно признаться? — засмеялся Драко. — Не обижайся, но не похоже, что у твоей сестры есть из чего выбирать. Ну, ты понимаешь, о чём я. — Прости, разве я спрашивал твоё мнение, Малфой? — огрызнулся Том. Драко невнятно пробормотал «нет» и продолжил доедать завтрак. Том быстро взглянул на рассеянную Гермиону, сидевшую за столом Гриффиндора, и вылетел из Большого зала, чтобы в уединении справиться с очередным приступом гнева. Целый день он не выходил из спальни. До начала бала оставалось два часа. Том знал, что нужно подготовиться, но он никак не мог собраться, чтобы начать. Огонь снова растекался по венам. Он сжигал. Тома бросало в жар. Ему нужно выпустить это пламя. Парень схватил первую попавшуюся вещь, настольную лампу, и бросил в сторону. Она разбилась на множество кристаллов. Это помогло всего немного. Том услышал скрип матраса и повернул голову к источнику шума. Блейз писал письмо матери. Отлично. Он совсем забыл. Ну и ладно. Тому плевать, что Забини увидел, как он взбесился. Блейз равнодушно смотрел на него, но Том знал, что он изучает его, пытается найти правильный подход. Хотя, стоило ли вообще сейчас пытаться. Блейз всегда сначала думал, а потом говорил. Именно поэтому он меньше всего раздражал Тома. — Я знаю, что это не мое дело, но я спрашиваю тебя как друга, Том. Почему ты так расстроился из-за того, что не знаешь, с кем твоя сестра пойдёт на бал? — осторожно поинтересовался Блейз. Грудная клетка Тома всё ещё тяжело вздымалась после вспышки гнева. Хотя, если честно, злость ещё никуда не ушла. Том думал. Думал, думал и думал, не переставая. Он провёл большим пальцем по «напоминанию», оставленному на ладони. Это чувство успокоило его. Том прикрыл и закатил глаза, чтобы восстановить дыхание. — Потому что, Блейз, — тихо начал он и распахнул глаза. Он не смотрел на Забини, Том уставился на шрам на ладони. Риддл медленно облизал губы. Сейчас он чувствовал себя так далеко. Таким отстранённым и потерянным. — Никто не достоин моей сестры. Никто. Никто другой. Корни вросли глубоко – их нельзя изменить, но смола, капающая из ран на коре, оказалась легковоспламеняющейся. Маленькая, всего одна маленькая искорка подожгла её. О, как сильно начал гореть этот огонь.