***
Солнце только поднималось. Наступало весёлое и солнечное утро после кровопролитной ночи. Лучи скользили по земле, освещая траву, деревья и двоих эльфов, лежащих под раскидистым дубом. Эллет с тёмными волосами устроилась на коленях златокудрого эллона. В её волосах играли лучи солнца, придающие прядям рыжеватый оттенок. Локоны же эльфа отливали раскалённым, но холодным, белым золотом. Трава была такой мягкой и тёплой — будто она лежала в тёплой постели, будто сейчас её разбудит любимая мама, обнимет, прижмёт к груди, целуя в макушку, но, увы, Мерридит мертва и больше никогда в жизни не разбудит младшую дочурку — она обречена скитаться в Чертогах Мандоса, возможно, издалека наблюдая за родной дочерью. Дасиэль пошевелилась и приоткрыла глаза. Бедро отозвалось резкой невыносимой болью. Она почувствовала тёплую руку на талии, приподняла голову и увидела Леголаса. Тот о чем-то задумался и не сразу обратил на неё внимание. — Проснулась? — улыбнулся он, проведя рукой по её спине и вгляделся в огромные глаза, пронизанные тонкими янтарными нитями солнца. — Нога болит? — заботливо поинтересовался эльф. Дасиэль переместила голову с колен на бедро Леголаса. Бугорок упёрся в ухо. Она сдержанно хмыкнула, ощутив это. — Да, — ответила эллет, переворачиваясь на спину и щуря глаза от яркого света Анора. — Всё было в порядке, пока я спала? — Не совсем… — Леголас помог ей присесть, обнял её и заговорил вновь. — Я видел отряд орков, направляющихся на юго-запад. Они огромны! Если такие орки атакуют, то могут захватить Средиземье… Дасиэль, я видел много орков, но среди этих… — Леголас замолчал. — Но среди них? Продолжай! — Дасиэль сжала руку любимого и с нетерпением вгляделась в красивое лицо, на секунду залюбовавшись им. — Среди этих были полуорки, — со страхом прошептал эллон. — Ну и что? Они часто захватывают в плен людей, — пожала плечами эльфийка, не совсем понимая возлюбленного, и положила руку на ногу. — Нет, ты не понимаешь! — эльф начинал злиться. Эллет хотела было ответить что-то оскорбительно-язвительное, но принц её перебил уже более ровным и спокойным голосом: — Полуорки от союза эльфа и орка, Дасиэль. Дасиэль резко дёрнулась, понимая, что орки делают с эльфийками, попавшими к ним в плен. Бедро пронзила боль. Она прижалась к сильной и тёплой груди Леголаса сильнее, сдерживая стон. Эллет не хотела, чтобы он лишний раз беспокоился за неё. — Нам нужно идти, — проговорил Леголас, поднимаясь с земли. — Как можно скорее! — прибавил он. — Но я… — начала эллет. Леголас склонился над ней и проговорил с улыбкой на губах: — Я помогу тебе. — Ты не можешь нести меня до самого Зеленолесья! Я сама пойду! — эльфийка, опираясь о дерево, встала и пошатнулась. — Ну, как ты пойдешь?! — фыркнул Леголас, подхватывая возлюбленную под руки. — Здесь недалеко есть ручеёк, мы промоем твою рану, и тебе станет легче, — заговорил он уже мягче. — Потом в Ривенделле переночуем. Эльф поднял её на руки. Дасиэль пискнула и обвила руками его шею. Они двинулись в путь.***
Прошло полсуток. Солнце клонилось к закату. Его последние лучи играли на траве, листве деревьев, на лицах спутников. Всё живое ложилось спать, но не все звери собирались отдыхать. А есть ли от них угроза для двух вооружённых эльфов, но одна из которых ранена? Только Эру ведает об этом! Леголас осторожно опустил Дасиэль на землю и сел сам. Он аккуратно распутал бинты и проговорил: — Иди искупайся в реке. Тебе станет легче… Я отвернусь, — прибавил эллон. — Да чего ты там не видел, — хихикнула эльфийка. — Особенно после нашей ночи. Скажи, что она для тебя значила? Она набрала в ладонь воды и отхлебнула. Остальным она обрызгала Леголаса, на что тот недовольно фыркнул. Пока Дасиэль раздевалась, Леголас заговорил: — Она подарила мне твою невинность. Теперь наши отношения зашли на новый уровень, и мне это нравится. Приедем домой — сразу поженимся. Я расскажу отцу всё! Уверен, он будет рад иметь такую невестку, как ты! Потом будем вместе гулять, отдыхать, просто любить друг друга, а потом и детишек заведём. Эллет улыбнулась и скользнула в воду. Она была ей чуть ниже талии. Эльфийка скинула топ. Ручеёк был с очень слабым течением. Дасиэль почувствовала, что бедро перестало болеть так сильно, но лёгкое покалывание осталось. Эллет провела по своей груди рукой и улыбнулась своим мыслям. Красавица, не одеваясь, выскользнула из воды и направилась к Леголасу. Тот окинул её взором и восторженно замер. По телу скатывалась вода — по пышной груди, тонкой талии, округлым бёдрам и ногам. Она была сейчас подобна одной из Айнур, что сошли с небес на землю, осветив всё Эа своей невероятной и непостижимой красотой. Эльфийка провела пальцами по его губам и страстно прошептала ему на ушко, почти касаясь мочки губами: — Когда ещё мы сможем развлечься? Дома твой отец, мои брат, сестра и отец. Она скользнула рукой по груди Леголаса, оставив следы от воды на ней, и опустила ладонь ему на штаны. — Дасиэль, не сейчас. — Леголас осторожно отстранился. — Я обещаю, что найду время и место для тебя, но сейчас нам нужно идти. Она молча кивнула и стала одеваться.***
Ривенделл.
Ривенделл встретил спутников благоуханием трав, шелестом листвы и полной тишиной. Пустота и заброшенность наводило тоску на сердце. Прекрасный ранее край превратился в заброшенные изваяния древности. Однако здесь было чисто и ничего не разрушено. Казалось, все эльфы ушли на праздник в ближайшую рощу и вот-вот вернутся оттуда. Леголас огляделся и обнял возлюбленную за талию. Где бы им остановится на ночь? Чей-нибудь дом? Или дворец? Пожалуй, Элронд бы позволим им остановиться во дворце. Эллон потянул по улочке свою возлюбленную и ласково и ободряюще улыбнулся ей. — Может, попробуем с тобой сблизиться ещё раз? — предложил Леголас, когда они отыскали подходящую комнатку и уселись на его тёплый плащ. Дасиэль разводила костерок, чтобы поджарить подстреленную ей птицу, и хищно улыбнулась на фразу эльфа. — Просто в прошлый раз всё пошло не по плану. К тому же, тебе тогда было больно… — Он защёл за спину эллет и обнял её, опустив руки на её пышные груди. — Но до свадьбы же нельзя… — вяло попыталась сопротивляться эллет, но Леголас уже начал наклонять её вперёд. — Эй! Я ниже тебя — мы стоя не сможем! — хмыкнула она, оборачиваясь к возлюбленному и опуская руки ему на плечи. — Я хочу быть сверху. Леголас улыбнулся и сел на свой плащ, опуская эллет к себе на колени. Она расстегнула ремень на его штанах и стянула их с себя. Аранен расстегнул ее кафтан и обнажил грудь. Он прильнул к нежному соску, и Дасиэль опустилась на его член, тихонько постанывая от его осторожных покусываний… Закончили они, когда стемнело совсем и уже похолодало. Дасиэль лежала на плаще Леголаса уже одетая и, улыбаясь, смотрела на то, как он поджаривает птицу. — Всё хорошо? — спросил Леголас, поглаживая возлюбленную по талии и низу живота. — Просто чудесно, — прошептала Наер Эсэт и сжала руку эльфа, влюблённо глядя в его голубые глаза.***
Леголас и Дасиэль наконец увидели родной лес. Вековые гиганты возвышались над ними, отбрасывая на их лица приятную и ласковую тень. Многие чувствовали, что Лес опасен, но для них двоих — тех, кто родился и всю жизнь прожил в этом лесу, — он не казался страшным или опасным — он был родным и в глубине души нежно любимым. — Мы дошли! — Эльфийка с искренней радостью улыбнулась. — Но сейчас южная часть и средняя полоса леса пустуют. Келеборн не стал оставлять эльфов, а Беорнинги ушли или умерли, я не знаю точно. Мне рассказали эльфы в Гавани, когда я их перевозила, — ответила она на вопросительный взгляд эльфа. — Здесь сейчас неспокойно. Пауки, тролли и прочие мерзкие твари. Трандуил приказал выстроить стену вокруг города. Эльфы решили держаться рядом. Так безопаснее. — Поверить не могу, что я увижу отца. Надеюсь, он меня простит, — не слушая возлюбленную, проговорил Леголас, вспоминая их последний разговор.***
— Леголас! Послушай меня! Гном умрёт лет через триста! Это ничто в жизни эльфа! Тебе будет одинаково тяжело, что здесь, что в Валиноре! — почти кричал Король, глядя в широкую спину сына. — Adar, я сам уже всё решил! — Леголас впервые так отвечал отцу. Ранее он не мог позволить себе подобную грубость в отношении родителя. Трандуил стоял за его спиной и пытался убедить, но он уже не изменит своего решения. Ещё несколько лет назад он и подумал бы над его поспешностью, но сейчас он изменился. Теперь по-другому смотрит на разные вещи. На дружбу, на любовь, на предательство, на боль, на смерть, даже на саму жизнь! — Ion nin*, подумай хотя бы обо мне! — прошептал Король Зеленолесья. Он использовал последний аргумент. Его сын, его единственный сын, покидает родной дом. С кем теперь жить Владыке? О ком заботиться? О Гарольде? Ещё чего! Его друг немногим младше него. Леголас повернулся к отцу, обнял его и проговорил: — Adar*, я люблю тебя, но я ещё раз повторяю: я сам всё решил! — Он не стал больше повышать голос — прекрасно знал, что Трандуил его и так понял. Понял, но простит ли когда-нибудь? Трандуил говорил что-то ещё ему вслед, но Леголас ничего не слышал. Он уходил с тяжёлым сердцем, ему не хотелось ругаться с отцом, но пришлось. По щекам Трандуила покатились слёзы. Они стекали по по подбородку и падали на пол. Плечи дрожали. В таком состоянии и нашёл своего друга Гарольд — рыдающим в полном одиночестве. Сын был его последним родным на всём белом свете. Ему казалось, что вся его умершая родня сейчас стоит за его спиной и умоляет вернуть домой нерадивого отпрыска, однако Леголас уже совсем взрослый и потому может принять решение самостоятельно. Он не сможет его переубедить — только сейчас до Короля дошло осознание того, что он потерял сына — возможно, навсегда.***
Дасиэль посмотрела на Леголаса снизу вверх. — Идём. Будь осторожен, — прошептала она, сжимая его руку. — Я и сам знаю, — усмехнулся Леголас и обнял эллет за плечи.