*** Пятница, двадцать первое июня 2019 года.
Тело Ямады и дело передали в полицию. Все участники литературного кружка после уроков собрались в своём кабинете. Кацуми почему-то отсутствовала и в четверг, и в пятницу. Ишибаши смотрел на телефоне новости без наушников. — Считается пропавшей без вести ученица средней школы Хотару Китамура, — тараторил ведущий, — подозреваемая в жестокой расправе со своей сверстницей, а та, в свою очередь, являлась её подельником. На экране высветился портрет красноволосой и красноглазой Хотару, но имя и фото умершей Умеко не показали. Ишибаши знатно удивился. — Погодите-ка, это случайно не из нашей школы девочка? Джун, Кими и Минако подошли к Ишибаши. Затем показали ещё одно фото Хотару плохого качества, снятое на скрытую камеру в школе в момент после убийства. Девочки удивились и ахнули. — Я как-то замечал её в компании с Умеко. — Ишибаши задумчиво хмыкнул. — Только недавно их видел. — Не нравится мне все это... — Кими насупилась, глядя в телефон Ишибаши. — Бедная Каги-чан... Она с вами связывалась? — Джун проверила уведомления на мобильном. — Мне не отвечает. — В беседу вроде ничего не писали. — Ишибаши в размышлениях произнёс. — А в личные сообщения она мне пишет редко. Кими тоже залезла в телефон. Минако, впрочем, из него и не вылезала. — Да, Каги-чан ничего не писала... — Кими вздохнула и положила мобильный обратно в карман. — Может, стоит её навестить? — спросила Джун тонким и испуганным голоском. Она не на шутку переживала за Кацуми. — Давайте не будем нарушать её личное пространство. — Предложила Минако. Ишибаши странно покосился на неё; в «его реалиях» можно, грубо говоря, к кому угодно проситься в гости и не бояться нарушения личного пространства.*** Суббота, двадцать второе июня 2019 года.
Выходные Ишибаши провёл дома. Из-за стресса большую часть времени он либо лежал на кровати, либо бездвижно сидел в кресле перед столом. Площадь его «дома» тоже очень маленькая — выдвижная кровать, кресло, выдвижной стол перед ним и мониторы почти что налезали друг на друга внутри металлических стен. Пара небольших светодиодов способны осветить небольшую «комнатку», ещё света достаточно исходило от мониторов. Один из них был огромный, занимал половину стены, которая была в полтора-два метра длиной, а рядом с ним висели экраны поменьше. Под ними путались многочисленные провода. Ишибаши прохлаждался в постели, раскинув руки. Это была его любимая поза, когда он уставшими глазами пялился в потолок и о чём-то размышлял. Сейчас юноше было не до чтения научных книг, которые стопкой были навалены на столе. Вдруг ему на телефон пришло сообщение. Ишибаши вздохнул, насупился, ещё немного полежал, лениво потянулся и только потом взял мобильник. Он пальцем сдвинул экран блокировки и зашёл в сообщения. Увидев СМС, Ишибаши не поверил своим глазам. — Мэй-чан? — недоверчиво, но в то же время поражённо пролепетал он. — СМС-ка от Мэй-чан? Ишибаши внимательно посмотрел на дату сообщения. Оно пришло две минуты назад. — Её ведь... — хмуро, но в недоумении юноша бубнил под нос. — Сейчас не существует. Ишибаши открыл СМС и пробежался по ней глазами. Её содержание было таково: «Мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль мне жаль что я не смогла остановить тебя Така-Така.» Ишибаши вытаращился и с удивлением перечитывал это сообщение вновь и вновь. Он проверил контакт и убедился в том, что это написала действительно Мэй Фукуда. К слову, на контакте Мэй стояла её фотография — на ней была девятилетняя девочка с каштановыми волосами, заплетёнными в четыре хвостика, и лохматой чёлкой. Девочка держала в руках колбу с каким-то веществом, где прекрасно различим осадок. — Она... она ведь не могла знать о моих планах! — пылко воскликнул Ишибаши; его тон становился всё выше и громче. — Как она могла отправить мне СМС? Откуда она знает мой номер? Он ведь не поменялся? Ишибаши ещё раз зашёл в контакты и проверил свой номер. Он не поменялся с тех пор, как Ишибаши «переехал». — ...Я ведь купил новую сим-карту, нет?! — яростно вскрикнул он. — Это... это сообщение из 2037 года! Ишибаши попытался перевести дух. «У меня же телефон 2019 года! А сим-карта... я ведь не мог вставить свою прошлую симку! Симки 2019 и 2037 годов должны различаться!» — кричал он про себя, стиснув зубы. Он быстро отбросил заднюю крышку телефона и посмотрел на сим-карту. Верить в увиденное ему не очень хотелось. — К-как я об этом не позаботился?! — Ишибаши вопил, нахмурившись. — Она действительно осталась та же! Как и мой номер! Другой вопрос, как девятилетняя девочка отправила сообщение на восемнадцать лет назад, и что она вообще хотела остановить! Я же не мог проговориться о том, что собираюсь использовать машину времени!!! Я… не… мог… Ишибаши бросил телефон на кровать, сел, обняв коленки, и лицом уткнулся в них. Да, его дом — это машина времени. Ишибаши не знал, что и думать. От сильнейшего волнения у него из груди вырывалось сердце; его окружил клубок из собственных чувств, переживаний, страхов, а перед глазами все мутнело. «Мэй-чан... — думал Ишибаши, улыбаясь сквозь боль. — Тебе же всего девять лет... и ты отправила сообщение в прошлое? Или тебе кто-то помогал? — парень усмехнулся. — Нет, ты бы не стала раскрывать ни мои, ни свои карты. Но я не припомню, чтобы изобретал устройство, способное отправлять сообщения в прошлое. Либо, если такой изобрели моя мама и её коллеги, то ты просто выкрала его... ха-ха... ха-ха-ха-ха!» Ишибаши схватился за грудь и засмеялся. Он нервно улыбался во все зубы. В нём перемешались все эмоции, а что-то в голове заиграло новыми красками. Испуг, опаска, паника, удивление, шок, казалось бы, и радость из-за того, что его подруга из будущего позаботилась о нём в далёком прошлом. «Мэй-чан... нас с тобой ведь не существует здесь... ты родилась в 2028 году, а я — в 2023... — Ишибаши злорадствовал над собой. — Иронично...» Истерика его закончилась очень нескоро.*** Воскресенье, двадцать третье июня 2019 года.
Ишибаши, Кими и Минако собрались дома у последней, поскольку её родители были вечно в командировке; Ишибаши притащил с собой свой ноутбук, на котором и хотел исполнить свой зловещий план. Ребята уселись за письменный стол в комнате Минако; Ишибаши сел посередине и поставил перед собой ноутбук. Он внешне мало чем отличался от ноутбуков 2010-х годов. Ишибаши включил его. Девочек смутил экран загрузки, не похожий на девятый Такиндовс, и странный диалект японского — некоторые закорючки было совсем не прочитать. Система запустилась. На рабочем столе Ишибаши не было ничего примечательного — все папки были сдвинуты влево и вправо, оставляя середину свободной, а там — вполне обычный фон рабочего стола. Ишибаши запустил программу, с помощью которой осуществлял взлом всяких информационных баз. Кими и Минако поняли, что они ничего не поняли. — Это что? — спросила Кими, прищурившись, и глядя в монитор. — Одна программка для взлома. — Кратко ответил Ишибаши. — Я сам её написал. Ты её не знаешь. — Прошу прощения, а на каком... — Минако была не уверена. — ...Каком языке это написано? Ишибаши вздохнул. — Японский это, японский. — Он стал бить пальцами по клавиатуре, на которой тоже были неразличимые закорючки, набирая команды в программе. — Просто другой диалект. Вы о нём, наверное, не слышали. «Ага, диалект 2037-го года...» — подумал юноша и хмыкнул. Ишибаши вводил команды и очень быстро строчил код. Кими и Минако вчитывались, щурились, хотя не всё понимали. — У тебя тут ошибка. — Доложила Минако и указала пальцем на одно слово в длиннющем коде. — А вот тут ты точку с запятой пропустил. — Она указала теперь в другое место. Ишибаши мигом всё исправил и продолжил взламывать. — Спасибо. Так и прошло полчаса. — Всегда хотела спросить, а что значит это слово? — поинтересовалась Кими и тыкнула в очередной набор закорючек вперемешку с английским. — «Лёд». — Ишибаши ответил. — Это кодовое слово полиции. — А вот тут ещё «мусор» и «погоны». Кими и Минако удивлённо переглянулись. — Изумительно. — Сказала Кими на выдохе. Спустя время Ишибаши смог выудить какую-то информацию из полицейской базы. На экране появилась стена текста. — Смотрите. — Произнёс юноша. Девочки присмотрелись и начали читать. — С коробки бенто сняли отпечатки пальцев. — Задумчиво бормотала Кими, читая. — Интересно. — Их до этого не было в базе. — Продолжил Ишибаши. — Значит, преступника ранее не задерживали. Они наконец дочитали до имени. Кими изумлённо воскликнула: — Умеко... — Хаякава! — выкрикнул Ишибаши. — В теле умершего Такео Ямады были найдены следы тетродотоксина. — В замешательстве тот продолжил читать вслух. — Его доза была совсем мала; в коробке бенто тоже остались их частицы. Минако, по правде говоря, не была самым разбирающимся в таких вещах человеком. Её продолжало мутить, но она игнорировала свое недомогание, стараясь сосредоточиться на вещах, с которыми стоило разобраться здесь и сейчас. На самом деле, таких вещей было очень много, но все они казались какими-то неважными. Мысли разбредались, и Минако просто продолжала следовать за тем, что делали другие. Думать было трудно. Ишибаши-кун... был будто не из этого мира. Чудаковатый новичок с самого начала показался ей каким-то далеким, но тогда, на крыше, и прямо сейчас она начала замечать это особенно сильно. Чем дальше они продвигались, тем подозрительнее она относилась к любой информации, которую она знала о нём. Разумеется, диалект. Всё, что она могла сделать, чтобы оставаться спокойной — это абстрагироваться. Но не от всего на свете, потому что была одна вещь, которая волновала её и подъедала, как червь. — Кто последним виделся с Такаги-сан? Ишибаши и Кими посмотрели на Минако. Её простой вопрос ввёл ребят в ступор; Кими поджала губы и отвела взгляд, не зная, куда деваться. Ишибаши задумался, хотя всё ещё пялился в монитор. — Мы в среду были вместе. — Юноша вздохнул. — Тогда, на крыше... Это ведь было после уроков. Потом все разошлись по домам. — С тех пор я не видела Каги-чан, да и не писала она ничего. — После паузы Кими дополнила. — В личных не отвечала, в беседе её след простыл. Надо бы проверить, когда она была онлайн в последний раз. Минако поджала губы. Она бы не стала писать или звонить одна, но, если бы Такаги-сан не ответила, они могли бы позвонить на её домашний номер. Она лично видела, что в клубе были записаны номера участников. Она потёрла лицо, испытывая дрожь отвращения, стыда, волнения и страха. Она ненавидела это. — Давайте хотя бы напишем ей. Ишибаши-кун ведь узнал, что хотел? — Честно, Минако не могла знать, что ему было нужно, но надеялась, что скоро попрощается с ним. — Мне кажется... Кажется, не этим сейчас надо заниматься. Мне не нравится её молчание. У неё в животе пружиной скрутился спазм. Честно, в последнее время она едва могла есть, не вспоминая бледное лицо мёртвого Ямады. Если бы она могла просто убрать все это дерьмо в дальнюю полку, было бы легче. Ишибаши скрестил руки на груди. — Ещё бы я стал писать первым. В этом нет надобности. Хотя испытывал Ишибаши совершенно обратное. Он переживал за Кацуми, девочку, которая показалась ему необычайно милой и такой страдающей, хотя он не оценил её ума и поступки. Ишибаши порой говорил далеко не то, что думал. И это опять повторилось. Частенько он корил себя за эту черту характера. — Ты... — у Минако внезапно дрогнул голос. — Да что с тобой, чёрт возьми, такое?! Зачем мы вообще все это тут делаем?! Такаги-сан... как ты можешь так говорить? Она ведь была так добра к тебе!.. Минако задохнулась, почувствовав, как её начинает потряхивать. Минако пришлось прикусить язык, чтобы не сказать того, о чём она могла бы в итоге пожалеть. Это мучило ее несколько дней, и сейчас она почувствовала себя ещё хуже. Её рука сжалась в кулак, она судорожно вздохнула, ощущая своё тело ватным и прошитым электрическим импульсом. Хотелось лечь, выключить голову и забыть обо всём, не вспоминать, сделать вид, что ничего не было. Почему так случилось, что её размеренная спокойная жизнь превратилась в это? — Вернемся к этому, когда ты перестанешь постоянно врать. Минако забрала свой рюкзак и, не сказав ни слова так и не повернувшемуся к ней Ишибаши, ушла. Её сердце колотилось, взволнованное, как у маленькой мышки. Именно так она и чувствовала себя — как взмокшая, жалкая, бесполезная мышь. Руки едва ли слушались её, и всё, о чём она думала: «лишь бы всё закончилось поскорее. Хочу, чтобы всё было по-старому.» Почему с появлением этого новичка все вокруг начало сходить с ума? Почему— Она положила руку на глаза и прикусила губу. Нельзя было так думать. Но так думать было легче. Кими посмотрела на Ишибаши. В её глазах были смешаны печаль, удивление и злоба, но в то же время они казались пустыми и безжизненными. Она на один миг хмуро глянула на Ишибаши, а затем побежала за подругой, прихватив свою сумку. — Минако-чан! М-Минако-чан, постой, пожалуйста! Кими захлопнула дверь. Ишибаши остался один. Он ошарашенно смотрел девочкам вслед. Он замер, а спустя время посмотрел в монитор и склонился над клавиатурой своего ноутбука, сложив под головой руки. Он уткнулся лицом в клавиатуру, сжал себя за рукава пиджака и больше ничего не хотел слышать. «Что я наделал... Дурак! Самый глупый из дураков! Почему я сказал это? Я не хотел этого говорить! Я испытываю к Кацуми-чан самые наитеплейшие чувства! Она начала страдать из-за меня, мне жаль её! Я не хотел—» Ишибаши проанализировал ситуацию. «Я тогда впервые сказал про желейные пирожные, Кими-чан испекла их и прославилась благодаря ярмарке... И к нашему клубу у людей появился повышенный интерес. Умеко Хаякава вступила к нам только для того, чтобы отравить Кацуми. Но в прошлом такого не было! Она осталась жива, как и Ямада! Это всё из-за меня!!!» Ишибаши до этого никогда не самобичевался. Он был уверен, что делает всё правильно, и что путешествие во времени было здравым поступком. Но теперь, когда он натворил столько всего, сказав два слова, он убедился в обратном. Эффект бабочки. Два слова про желейные пирожные изменили прошлое. Ишибаши оскалился, разозлился на самого себя и было захныкал. «Я не знаю, должны ли Кими-чан и Минако-чан знать правду! Я боюсь, что испорчу все опять! Я просто... я просто хотел всех спасти!» Ишибаши утёр свои немногочисленные слезы и стал собираться. Он быстро убрал в рюкзак свой ноутбук и одинокую пачку сока, стоявшую рядом на столе. Ишибаши распахнул входную дверь, строго посмотрел на Кими и Минако, которые стояли под боком, и произнёс: — ...Знайте только, что я вас всех люблю. И Каги-чан тоже. Пойду напишу ей, что ли. И ушёл, не позволив девочкам ответить. Те переглянулись между собой и пожали плечами. Продолжение следует…