Ветер в моей твоей голове

Земляне — раса глупая, с нелепым желанием завоёвывать и править, и снова завоёвывать, чтобы снова править. Так нелепо, так глупо, что даже смешно; и Ямагучи смеётся своим неземным голосом, смотрит из-под век светящимися нереальным светом глазами. Тсукишима — тот блондинистый учёный в белом халате, который только и делает, что весь день крутится вокруг Ямагучи, прикрепляя к нему различные присоски, трубочки с иголочками на концах. — кажется самым глупым среди всех земных существ. Вопреки всем замечаниям, от него исходит множество человеческих феромонов. От них кружит голову и сверкающие щеки инопланетянина заливает краской. Тсукишима излучает одновременно: усталость и радость, воодушевление и восхищение, — эти чувства становятся все ярче и ярче с каждым новым исследованием, накрывают сознание Ямагучи толстой пеленой, заставляя задыхаться даже при наличии у планеты атмосферы. Людские феромоны такие сильные, и почему только они сами их не чувствуют? Привыкли? — Тсукки, — «шима» даётся сложно, язык сломаешь с их странными звуками. «Шима» теряется, и в конце-концов, не произносится вовсе. А зачем? — Тсукки, Ещё долго? В стенах лаборатории, где из шума только возня учёного и жужжание компьютеров, голос Ямагучи кажется ещё звонче, чем обычно и это раздражает Кея, ломает привычную зону комфорта и заставляет устало морщиться. — Мы ничего не знаем о вашей расе, поэтому нам нужно больше времени для подробного изучения. — Тсукишима врать не хочет, но по инструкции — О да, он следует инструкции, написанной за три минуты на коленке! — по инструкции правда может вызвать у исследуемого агрессию. Правда такова, что это может затянуться на несколько месяцев, и благо, если они успеют закончить к Новому году. Тадаши — такое уж земное имя ему дали, он даже выговорить его не может сам. — откидывается на металлическом хирургическом столе и потягивается. Свет маленьких точек-звёздочек на коже отражается в серебристой поверхности и Кею в какой-то момент хочется к нему прикоснуться. Холодный свет тысячи далёких звёзд на коже всего лишь одного парнишки — он манит и не даёт покоя пытливому уму. Тсукишиме интересно, конечно же в первую очередь как учёному. — Это от переизбытка фосфора и неона в организме. — замечает взгляд Тадаши и спешит пояснить. Тсукишима встаёт из-за компьютера и подходит к инопланетной расе. Ещё с самого начало было удивительно, что «они» так похожи на земного человека. Пришельцы оказались уж слишком подозрительно дружелюбными, умными и… Красивыми. Индивид отданный ими в научных целях — Ямагучи — был очень худым, с тысячей сверкающих огоньков на коже, и с глазами цвета вселенной. В добавок остаётся заметить только то, что он оказался слишком слаб к человеческим феромонам, но стойко держался. — Можно? — Кей аккуратно подносит руку к огонькам и замирает. Тадаши краснеет, но кивает. Вся его уверенность выветривается в миг и теперь он просто пытается быть дружелюбным. Тсукишима касается подушечками пальцев огоньков, проводит по коже и не понимает — ничего странного: ни впадин, не шершавостей, — просто свет из-под кожи. — Тсукки! — паренёк взгдрагивает и резко садится на столике, дышит через раз и шарится по карманам своих вещей-обносок. Кей пусть и шарахается в сторону от него, но продолжает разглядывать огни через стекло очков. Интересно. Из множества карманов, Тадаши находит голограмму — вещица размером с карманные часы и по форме напоминающая обычный телефон. — Тсукки… — говорит он и разворачивает на ладони небольшую вселенную, смотрит в глаза и нервно сглатывает. Воздуха в лаборатории, кажется, совсем уже нет — только для них двоих, на самом деле. — Тсукки, — повторяет он, встряхивая головой и своими зелёными волосами. Несколько созвездий на его лице на пару секунд соединяются линией света. Созвездия на руке даже не вызывают интереса — Тсукишима выучил их ещё в юном возрасте и видел сотни раз. — Все мои звёзды — твои, Тсукки. — говорит Ямагучи и сжимает корпус голограммы в своей руке. — Забирай! — голос звучит слишком уверенно, пока руки трясет всеми возможными образами. Хочется отсесть на пару тысяч метров и всё-таки начать дышать, но он на краю металлического небольшого стола и вот-вот свалится назад. — Только отпусти меня, Тсукки. Все мои звёзды — твои. Забери их. Человеческая раса самая глупая во всей вселенной, но при этом такая самодовольная. Человек не имеет столько стыда, сколько поимел любой другой вид во всей галактике. Тсукишима аккуратно берёт пришельца за руки и почему-то успокаивает. Почему-то учёный нежно касается губами чужих щек, собирая поцелуями звёзды в целые живые вселенные. Ямагучи утыкается ему в плечо и чувствует себя крайне странно, не желая убегать, не желая дышать, мечтая поделить одну вселенную на двоих. Щеки ужасно горят от стыда — стыда, которого так не хватает простым земным людям, — а воздух только через раз попадает в лёгкие. Если человек раса глупая, то Ямагучи слаб, завоёван глупцом и ему не страшно. Ведь все их звёзды поделены на двоих в холодной лаборатории.