***
Вся комната, заставленная тяжелыми книжными шкафами, содрогается от очередного грохота, когда Намджун рывком скидывает на пол что-то хрустальное. Парень уже не замечает, что под ногами кряхтит побитое стекло или что-то еще, но невольно злится, когда снова и снова осколки впиваются в обутые ступни. Уже не смотрит, что именно цепляет длинными смуглыми пальцами и бросает в вольный полет с конечной остановкой на светлом мраморе; сваливается тяжелым грузом на мягкое кресло, ощутимо до боли упираясь позвоночником в отброшенные туда ранее книги в толстом переплете. Альфа провел целую ночь в раздумьях после последнего разговора с королем, который до сих пор отрывками проносится: Намджун предложил Клараксу сдать королевство добровольно в руки флоресских правителей, сохранив жизни сотням тысяч, но король был другого мнения. - Они не оставят меня в живых, ты же наслышан об их деяниях, – приторно-сладкий голос срывается на нервный крик, напоминающий игру на сломанной скрипке согнутым пополам смычком. – Тебя ведь тоже убьют. Ты же моя правая рука, Намджунни! Альфу только от одного воспоминания этого тона передергивает, не знает, как выдержал тогда. До победного пытался держать себя в руках, убедить того поступить хоть раз правильно за всю свою жизнь. Намджун ни разу не ловил себя на мыслях, что ему страшно умереть, а от представления своей же отрубленной головы даже не трясло, зато конечности знатно потряхивало после вчерашнего. Парень не мог понять, почему слуги как ошарашенные носятся по коридорам замка с разными вещами, а во дворе вовсю готовят лошадей, запрягают тех в повозки. Альфа быстрыми шагами направился прямиком в главный зал, где должен был уже обедать король. - Ваше Величество, Вы собрались в поездку? – отчаянно пытается не сорваться на грозный крик и не сводить брови в переносице. – Вы же знаете, что войска империи практически у наших границ! - Именно, что знаю, – на его лице ни капли волнения или страха, пальцы расслабленно зажимают вилку, нанизывая очередной кусок приготовленной дичи. – Завтра утром мы уезжаем с Агроаса в королевство моего двоюродного брата. - Они вот-вот ворвутся в город! – голос предательски рычит, а зубы до крови закусывают пухлые губы. - Намджунни, я все продумал, – довольная ухмылка на лице короля совсем не успокоила альфу, который, только и делал, что комкал подол накидки. – Нам не выстоять против их армии, поэтому мы и другие аристократические семьи выедем из Агроаса в безопасное место. - Сбежать под шумок, так это называется?! – скулы становятся еще острее и четче, темно-карие зрачки сужены. – Они разгромят весь город, убьют сотни тысяч наших людей из-за Вашего решения о войне! А Вы хотите воспользоваться этим и сбежать?! Комнату снова пронизывает звук разбившейся об стену вазы, что уже несколько лет пустовала в углу покоев. Ким рывком скидывает на пол развалившиеся за поясницей книги, чтобы опереться на мягкую спинку кресла; укладывает светлый затылок на изголовье, продолжая массировать виски, чтобы унять нарастающую злость и пульсирующую ноющую боль. Уже практически утро, совсем через пару часов Намджун должен ожидать короля у главного входа вместе со своими собранными вещами для того, чтобы покинуть город. Альфа устало встает, потягивая спину, зарываясь пальцами в спутанные пшеничные волосы, что сейчас тусклые и без намека на здоровый блеск, откидывая их назад. Тянется рукой к скомканной на полу бежевой накидки, наспех натягивая ее на слегка согнутые в усталости широкие плечи, надевая поверх серой рубахи, завязывая поясом на запах. После стука, двери перед парнем открывают стражники, вежливо кланяясь. Намджун спутанными шагами идет по освещенным свечами коридорам, прижимая руку к боку, где под тонкой, но не просвечиваемой тканью скрывается небольшой острый кинжал. У правой руки агроаского короля была вся ночь, чтобы хорошо обдумать все свои действия, и он пришел именно к такому решению: у Кларакса нету наследников, единственный родственник уже занимает трон в совсем другом государстве, а значит, престол перейдет именно к Намджуну, как к доверенному лицу. Альфа замедляется прямиком перед входом в покои короля, двери тут же открывают стражники, склоняя головы к своим коленям, только увидев высокую фигуру и блондинистые волосы. Парень медленно переходит порог огромных просторных покоев правителя, маленькими шагами подходя к изголовью кровати, на которой тот мирно спит. В темно-карих глазах нет ничего, кроме искр разочарования и презрения, когда они смотрят прямиком на расслабленное и забытое в царстве Морфея лицо правителя. В голове мелькают люди, перекошенные в страхе и плаче, тонущие в собственной крови в Агроасе, пока их король будет пить вино за веселой беседой со своим родственником в другом королевстве. Альфу снова берет злость, и он рывком распахивает накидку, цепляясь пальцами за кинжал. Режущий звук стали пронесся по всей комнате, когда холодное лезвие уже оказалось возле горла Кларакса; тот сразу проснулся, и, не до конца осознавая происходящее, пытался сфокусировать сонный взгляд на парне, но прикосновение острия к коже быстро заставило его прийти в чувства. Намджун ощущал, как тело короля дрожит в страхе, сам вглядывался в серые напуганные глаза, про себя радовался, что тот не посмеет сказать и слова своим противным голосом. Парень одним движением перерезает горло острием, не морщась от попавшей на лицо крови. Стража врывается в покои в тот момент, когда правая рука короля наблюдает за скорчившимся мужчиной, который пытается остановить кровотечение, трясясь на полу. Глаза слуг в удивлении расширяются, смотря, как их правитель испускает последний вздох с окровавленных губ, распластываясь мертвой тушей на уже испорченном ковре. - Распорядитесь, чтобы тут все убрали, и пришлите ко мне посла, – длинным рукавом накидки вытирает свежие кровавые капли с щек, окрашивая светлую ткань в бордово-алый, обводя контур подбородка. – Поездка отменяется.***
Раздольные пустоши под жарким палящим солнцем становятся огромной внушительной пустыней, перейти которую с каждым оценивающим взглядом этих масштабов кажется непосильной задачей. Собранная армия тремя правителями Флореса с полными невозмутимости лицами шаг за шагом преодолевает попадающиеся на пути песчаные холмы, пройдя уже бесчисленное количество таких, покажется, что взбираться куда легче, чем сходить вниз по склону. Каждый из них старается стойко переносить новые погодные условия, не опуская ладони с рукояти меча, чтобы всегда быть готовым к любым непредвиденным ситуациям. Сейчас не важно: северянин, южанин или же житель запада – они люди империи вечно цветущих роз, что возросли на неплодовитой почве, поглощая единственную возможную влагу из вязкой багровой крови, шипы которых острее лезвия меча, а лепестки нежнее и тоньше самого дорогого натурального шелка. В раздолье проносится запах высоко вздымающейся пыли, еле уловимого морского бриза, добавляя свежести, оповещая путников о скором завершении столь нелегкого пути. - Я думал, что на западе было нелегко с его сухим климатом, - слегка грязными желтоватыми руками из-за песчаных бурь зарывается обеими ладонями в слипшиеся от пота русые волосы, - но восток даже его переплюнул, – резкими движениями ворошит тяжелые пряди, чтобы стрясти с них остатки песка. - Удивительно, - черные омуты обсидиановых глаз вглядываются в просторы впереди, - нужно пройти через пустыню, чтобы добраться до лазурной глади моря, – веки невольно прикрываются, сужая округлый разрез, когда долгожданный влажный ветер несет в себе свежесть, нежно касаясь разгоряченного смуглого лба северного правителя, - не так ли? - Снова философствовать собрался, ледяная принцесска? – весь расслабленный настрой короля вмиг уносит тем же попутным бризом из-за очередного глупого обращения нефилима. Кажется, что Чонгук успел за пару лет несколько тысяч раз пожалеть, что однажды наткнулся на алую макушку. – Ну и жарко же в этих краях, если Преисподняя существует, то явно сейчас под нашими ногами, – цепкие длинные пальцы еще больше открывают шею и ключицы, оттягивая ворот бордовой шелковой рубахи нараспашку. - Не знал, что ты веришь во Всевышнего, – Чонгук в удивлении вскидывает бровь, смотря прямиком на высоко поднятый подбородок Тэхена, который тот упорно протирает темно-синим платком, убирая капли пота. - Меня набожным не назовешь, знать Бога не знаю, - красные зрачки впиваются в смуглое лицо альфы, глаза нефилима как обычно чуть ли не адским пламенем горят, искрами усыпаны, – но вот демонов за жизнь повидал достаточно, чтобы не просто в них уверовать смог, – тонкой промокшей тканью ведет от линии скулы к шее, слегка натирая кожу, - а каждого поименно называть. - Думаю, есть кое-что, что будет в силах нас позабавить, – оба альфы сразу же обратили свое внимание на Хосока, который успел мало того, что отойти куда-то, так уже размеренными широкими шагами направлялся прямиком к ним. – Люди из центрального полка доложили, что к нам мчит человек со стороны Агроаса, предположительно посол короля. - Посол? – нефилим немного приоткрыл рот то ли от неожиданной новости, то ли, чтобы схватить больше свежего воздуха из-за стоящей духоты. – Они приняли войну, отказав предложение сдать нам город без бесполезных сопротивлений, что приведут только к кровопролитию, – вспотевшие ладони ложатся по обе стороны талии правителя запада, согнувшись в локтях. – Что за отвратительная театральная постановка бездарных актеров?! – бордово-алые брови сводятся в переносице, образовывая складочку, а губы стягиваются в тонкую линию. – Решили, что могут нами помыкать? – кончиком ботинка вскидывает небольшую груду закаменелого песка, поднимая облако пыли по колено. – За какие такие поводки на наших шеях они тянуть собрались? - Может, сначала выслушаем его? – лицо Хосока было не менее нахмуренным и разозленным не столько из-за прибытия вражеского посла перед самим началом битвы, а из-за громкого крика, что поднял нефилим своим давно уже недетским голоском. – Не думаю, что все так просто, если они решили отправить к нам гонца в преддверии войны, опираясь лишь на надежду, что тот вернется к ним с головой на плечах. Он должен передать слова своего правителя, да такие, чтобы те позволили ему вновь переступить порог собственного дома. Чонгук лишь слабо кивает на слова шатена, выпрямляя руку над собой, движением дает разрешение подчиненным позади. Тэхен не скрывает своего возмущения от всей этой ситуации, прислоняясь плечом к корпусу для навеса, сложив руки у груди. Двое альф в тяжелой и немного громкой из-за лязганья цепей экипировке тащат под руки стройного и молодого парня в легкой и летящей одежде. Правитель севера черными омутами вгрызается в испуганные зеленые зрачки, что дергаются то в одну сторону, то в другую, когда того швыряют под ноги. Парень упал прямо на колени, ладонями удерживаясь от полного падения, задрожал из-за собственного громкого кашля из-за поднявшейся сухой пыли. Альфа тут же припадает лицом к земле возле самих носков обуви Чонгука, ожидая, когда ему позволят подняться, если же ему не отрубят голову прямо сейчас. - Поднимись, - холодный голос эхом отдается в ребрах парня, чьи руки забились в дрожи, а ноги ходуном ходили. Альфа делает сильный упор на руки, медленно выпрямляясь в ногах перед самым лицом правителя, сразу делая пару быстрых шагов назад, - можешь говорить. - Мое имя Джихо, я гонец восточного королевства Агроас, Ваше Высочество, - низкий поклон головы, спадающие пыльные русые волосы, что завитком спускаются по шее, завязаны в низкий хвост тонкой белой лентой. - Разве я спрашивал, как тебя зовут? – эти нотки в тоне правителя заставляют стоящего перед ним гонца впервые почувствовать холод зимних ветров, не смотря на то, что сейчас они в пустынной местности, в которой в полдень можно чуть ли не сгореть заживо. – Думаешь, мне известны имена всех, кто пал от моего меча, всех, кто уже сгнил в земле или съеден червями, или же тех, кому еще предстоит испустить свой последний вздох предо мной? – Гук вскинул голову набок, немного взмокшие черные пряди прилипли к смуглому лбу, цепким взглядом отрывает кусочек за кусочком от плоти парня. – Почему же ты решил стать особенным, Джихо? - Прошу смиловаться надо мной, Ваше Превосходительство! – его голос звучит хуже игры на расстроенной скрипке, ломается, переходит на тонкий визг, утихая вибрацией на последних слогах. Ладони, скрепленные в крепкий замок, влажные от пота, а лоб покрыт холодной испариной. Зеленые, но больше схожие на тусклый оттенок лазури зрачки дрожат и поблескивают от попадания солнечного света. Губы плотно зажаты между зубами до образования бледной прямой линии, когда к ушам доносится лязг меча. – Умоляю Вас! - Чонгук, - лицо правителя юга искривлено в омерзении из-за наблюдений за потным от испуга лицом, трясущимися в коленях ногами, что вот-вот не выдержат груза тела и свалятся к подолу сломленными ветвями засохшего дерева, - если он и не скончается сейчас от перепуга, то дар речи точно утратит. - Продолжай, - Чонгук попытался немного смягчить свой голос, кидая взгляд на потерянные глаза и нервно дергающиеся жылки на шее. - Несколько дней назад в городе сменилась власть, - тембр все также дрожит, но парень, сжав руки в кулаки по обе стороны от себя, пытается четко произносить слова и не путаться в собственных мыслях и диком страхе, что ритм сердца ускоряет, - сейчас правителем восточного королевства является бывший советчик – Ким Намджун. - Король передал свой трон деснице на пороге войны? – Тэхен вскидывает бровь, немного округляя суженный разрез алых глаз в удивлении. – Это что-то новенькое, восточные меня все больше поражают, - насмешливая улыбка касается смуглого лица, а веки снова щурятся в презрительном взгляде, - вот только умом или глупостью, все никак не пойму. - Господин Кларакс был убит ближайшим советчиком, - парень пытается быстро пройтись зелеными зрачками по альфам напротив, заметив лишь заинтересованность на их лицах, снова опустил взор к подолу пыльных ног. - Народ счел того достойным, и власть в полной мере перешла в руки короля Кима. Меня избрали послом, который должен был донести эту весть к правителям Флореса, вместе с тем, - парень медленно опускается на колени, выровняв при этом спину, ноздри неприятно щекочет поднявшаяся пыль, - умолять принять Агроас, как новую территорию империи трех роз, сохранив жителям их жизни – такова цель моего визита по приказу господина. - Стопы моих воинов прошлись по тысячам камней, что были остатками великих королевств, факелы в их руках сожгли сотни домов до развевающегося на ветру рассыпчатого пепла, к их ушам доносились предсмертные крики разных голосов, которые словно струны арфы рвались на последних нотах с протяжным визгом, - правитель севера в приказном жесте указывает подчиненным на стоящего на коленях альфу, не смеющего поднять глаз из-под опущенной русой челки. Парня резво ставят на ноги, тот сразу же выпрямляется, нервно зажимая меж пальцев подол грязной светлой рубахи, - такой удел тех, кто не склонил своей головы, задрав нос высоко вверх, вот только вместо чистого и безоблачного неба – увидали в конечном итоге собственный конец, – смуглые руки сгибаются, пальцы тянутся к длинным рукавам камзола, расстегивая несколько черных пуговиц, сминая ткань в локтях. Чонгук пятерней зарывается во взмокшие черные волосы, что из-за пота спадали завитками на концах, зачесывая их назад, открывая ровный цвета свежего меда лоб. – Твой правитель вызвал мое уважение своим поступком, только поэтому я принимаю его просьбу. Мы прибудем в Агроас через три дня. Ни жители, ни город не пострадает, если Ким Намджун соответствует образу, сложившемуся у меня на него.