***
- Маттиас! Это было потрясающе! – Якоб, который пропустил толпу желающих вручить Маттиасу цветы вперед и теперь подошел последним, протянул Маттиасу букет бордовых роз. Глаза доктора были влажными от слез. Матиас принял букет, подался вперед, приобнял своего бывшего лечащего врача и поцеловал его в щеку у уголка губ. Лицо доктора зарделось пунцовым румянцем. И тут оба, в один голос, выпалили: - Может, поужинаем вместе? Настала очередь Маттиаса покраснеть и смущенно опустить взгляд в пол. - У дураков мысли сходятся, - прыснув со смеху, выдал он пришедшую на ум детскую присказку. - По пятницам, - улыбнувшись, добавил Якоб. - Минут через пятнадцать-двадцать у выхода, хорошо? – Маттиас слегка сжал ладонь Якоба в своей, прежде чем отправиться в гримерку. Доктор кивнул.***
Выйдя из здания театра с букетом, подаренным Якобом, Маттиас огляделся вокруг, ища глазами доктора, как тут же услышал сигнал клаксона – за рулем невероятно дорогого «Харлея», в стильной куртке-косухе сидел… Якоб! Маттиас присвистнул от удивления. Кто бы мог подумать, что скромный доктор в белом халате и дерзкий, обтянутый кожей, с серьгой в ухе байкер – один и тот же человек! - Потрясно выглядишь! Широко улыбнувшись, Маттиас подошел к «всаднику» и его железному «коню». Якоб протянул Маттиасу мотоциклетный шлем, второй водрузил себе на голову. - Садись. Я знаю отличное место тут неподалеку. Маттиас сел на заднее сидение. В одной руке он держал розы, второй приобнял Якоба за талию. Водитель ударил по газам.***
Приглушенный свет… Негромкая, лиричная музыка… Атмосфера в ресторанчике, куда Якоб привез Маттиаса, была интимной, уютной и располагающей к сближению. - Что будешь пить? – Якоб протянул Маттиасу винную карту, - Я, пожалуй, ограничусь минеральной водой. Я ведь за рулем. - Но мы ведь можем воспользоваться услугами эвакуатора, поставить твой «Харлей» на платную стоянку и поехать домой на такси, - ответил Маттиас, и тут же осекся, подумав: «А не слишком ли я гоню лошадей? Остаться на завтрак меня пока что никто не приглашал.» - И то верно! – улыбнувшись, согласился Якоб. Они заказали к ужину бутылку красного вина и приступили к трапезе. - За лучшего в мире драматурга и гениального актера! – подняв наполненный вином бокал, произнес тост Якоб, - Ты так мастерски перенял не только все мои жесты, позы и интонации, но и удивительно точно передал мое настроение и растрёпанные чувства на тот момент, когда мы встретились. - Это не трудно, когда чувствуешь человека и смотришь в его душу, - Маттиас коснулся своим бокалом бокала Якоба и пристально посмотрел собеседнику в глаза, - Я с первого взгляда понял, как глубоко ты одинок и несчастен. Рыбак рыбака видит издалека… Свободной от бокала ладонью Маттиас накрыл свободную ладонь Якоба. Тот в ответ слегка сжал его пальцы. Тут Маттиас поставил свой бокал на стол и стал озабоченно оглядываться по сторонам. - Что?.. Что-то не так?.. – заволновался Якоб. - Прикидываю, сколько мне придется лететь… - нахмурив лоб, серьезно ответил Маттиас. Складка между его бровей стала отчетливее и глубже. -??? - Хочу поцеловать тебя, - Маттиас скромно опустил глаза в стол, - В прошлый раз, когда я пытался это сделать, мне это стоило двухметрового полета и гематомы на затылке. - Ах, вот оно что!.. Обожаю твое чувство юмора! – лицо Якоба просияло от блаженной улыбки. Он привстал, слегка наклонился над букетом роз, заботливо поставленным официантом в вазу на стол, взял лицо Маттиаса за подбородок и притянул к своему, - Простишь меня за тот случай? Якоб мечтательно прикрыл глаза и легко коснулся губ Маттиаса своими. Тот ответил ему таким же легким поцелуем. Из уст Маттиаса вырвался слабый стон. Он сплел пальцы с пальцами Якоба. - Боже! Как же не хочется расставаться! - Так мы и не будем! – Якоб снова сел на свое место, - Давай, все же, доедим. Грех пропадать такой вкуснятине. А потом – заказываем эвакуатор для моего «Харлея», вызываем такси и едем ко мне. В знак согласия Маттиас моргнул.***
В квартиру Якоба он ввалились, жадно целуясь и на ходу срывая друг с друга верхнюю одежду. Не отрывая рта от рта партнера, Якоб властным рывком прислонил Маттиаса к стене. Он освободил из-под ремня водолазку Маттиаса, просунул под нее руки и подушечками больших пальцев нежно провел по соскам Маттиаса, вырвав из его губ нетерпеливый стон. Их обоих как будто током пробило. Заключив друг друга в тесные объятия, они жарко и тяжело задышали друг другу в шеи. Их тела била мелкая дрожь возбуждения, требуя немедленной разрядки. Дрожащими, непослушными руками Якоб торопливо расстегнул ширинки себе и Маттиасу, взял оба члена в ладонь и принялся надрачивать. Маттиас обвил шею любовника руками, и, прогнувшись в спине, принялся толкаться в ладонь партнера, подсказывая темп. Несколько умелых движений – и… Якоб навалился на Маттиаса всей тяжестью своего тела, впечатывая того в стену. Их глотки в унисон издали звериный рык. Животы оросила теплая, вязкая жидкость. Они прижались друг к другу лбами и несколько минут лишь глуповато улыбались и гладили лица друг друга, полные восхищения и благодарности. Затем одарили друг друга долгим, нежным поцелуем. По телам разлилась приятная легкость и слабость. Наконец, когда напряжение, до боли сводившее яйца, сброшено, можно насладиться близостью с чувством, с толком, с расстановкой. Поддерживая готового сползти вниз по стене Маттиаса, Якоб, огляделся вокруг, взял что-то первое попавшееся под руку (выяснять, что это было, не было ни времени, ни желания), вытер с животов сперму и повел любимого в спальню.***
В спальне они медленно освобождали друг друга от остатков одежды, лаская и зацеловывая нежную, такую чувствительную и такую желанную кожу, поминутно отрываясь от поцелуев, чтобы визуально насладиться изгибами тел. Якоб подвел Маттиаса к кровати, откинул одеяло и медленно уложил возлюбленного на постель. - Ты… как предпочитаешь? Сверху или снизу? - Я универсал. Мне так и эдак хорошо. Так что – на твоё усмотрение, - эротично, с придыханием, прошептал на ухо возлюбленному Маттиас. - Тогда – расслабься и получай удовольствие! Якоб прикасался к телу Маттиаса с такой нежностью, что это граничило с неким религиозным трепетом. Он будто священнодействовал. Маттиас закрыл глаза и всецело отдался наслаждению. Свои оргазмы, плавно переходящие один в другой, он и не считал. Наконец, доведя партнера до полного изнеможения и вняв его слабой мольбе о пощаде, Якоб медленно вошел в Маттиаса и позволил себе кончить.***
Перебирая шелковые пряди возлюбленного, прижимая его голову к своей груди и нежно целуя в макушку, Якоб несмело спросил: - Матти… Тебя разница в возрасте не смущает? - Десять лет? – прыснул начавший проваливаться в сон Маттиас, - Не смеши меня! - На самом деле, меня другое волнует… - после некоторой паузы продолжил Якоб, - В стенах больницы между моими пациентами нередко завязывается дружба, а то и романтические отношения. Но все прекращается, как только они выписываются. Как правило, то, что зародилось в стенах больницы, там и остается. С глаз долой, из сердца вон. Как объясняли мне мои пациенты, не хочется тащить психушку в нормальную жизнь. Вот я и боялся… что навсегда буду ассоциироваться у тебя с не лучшим периодом твоей жизни, и, выйдя в «нормальную» жизнь, ты не захочешь меня знать. - Милый… Не забивай себе голову ерундой! – хмыкнул Маттиас, - Это я должен беспокоиться… Та ведь такой обаятельный, яркий, импозантный мужчина… Ты можешь заполучить любую девушку или парня… А я?.. Я шизофреник. Зачем я тебе? - Затем, чтобы любить и дарить тебе свою нежность и ласку, - Якоб крепче прижал Маттиаса к себе, - Конечно, определенные нюансы при построении отношений учитывать придется. Допустим, болен человек диабетом. Разумеется, что тем, кто живет с ним бок о бок, приходится вносить коррективы и в свой рацион. Так и тут… Так что, по большому счету, какая мне разница, диабет у тебя или шизофрения? Я люблю тебя таким, какой ты есть, и принимаю тебя со всеми твоими особенностями. Но разве не каждый из нас – особенный? Любой человек заслуживает счастья независимо от состояния своего здоровья. Ладно… Давай спать. Якоб поцеловал Маттиаса в лоб и через пару минут сладко засопел. Успокоенный целительными словами любимого и его мерным дыханием, Маттиас крепко заснул.***
Прикосновение холодной ладони к щеке вырвало его из сна. Маттиас резко распахнул глаза. О, Боже!.. Не-е-е-ет! Клеменс! Сон как рукой сняло. Клеменс, который раньше являлся как спасение и утешение, теперь становился липким, навязчивым кошмаром. Высветленные волосы, старомодная стрижка и густо подведенные глаза делали Клеменса похожим на британского рок-музыканта Билли Айдола образца восьмидесятых годов прошлого века. - Клеменс… Какого хрена?.. Тебя целый месяц не было… - упавшим голосом еле выдавил из себя Маттиас. - Должен же я убедиться, что передаю тебя в надежные руки! – криво усмехнулся Клеменс. Он провел по волосам спящего рядом с Маттиасом мужчины, - А что? Он мне нравится! Может, разбудим его и устроим тройничок? Кривая, мерзкая усмешка не сходила с лица Клеменса. Маттиас поймал себя на мысли, что лучший способ побороть свой страх – это высмеять его. - И как, интересно, это у тебя получится? – глядя Клеменсу в глаза, с вызовом произнес Маттиас, - У тебя и тела-то нет! Ты пустышка! Ты ничто! Порождение моего больного рассудка! Ты – бред! А он (Маттиас кивком указал на Якоба) – реальность! Так что проваливай и никогда больше не возвращайся!***
- Что такое, дорогой? – разбуженный криками Маттиаса, Якоб открыл глаза и глядел на возлюбленного встревоженно. - Ничего, милый. Просто сон. Дурной сон, - покрывая любимое лицо поцелуями, ответил Маттиас. «Я не прощаюсь, Матти!» - прозвучал в голове Маттаса голос Клеменса, прежде чем тот окончательно дематериализовался, растворившись в воздухе.