5
2 марта 2020 г. в 07:30
— Мисс Данфорд, пора. Скриптор Лэниган ждёт в оружейной.
Эмили медленно отняла руки от лица.
Квинлан, слегка помедлив, переступил порог комнаты. Бегло осмотрелся, чуть задержавшись взглядом на «Магнуме», но, похоже, так и не смог сложить воедино детали мизансцены.
— Да вы, я смотрю, совсем не отдохнули, — в голосе скриптора отчётливо слышалось осуждение. — У вас же было восемь часов!
Сам Квинлан, похоже, распорядился этим временем более рационально: по крайней мере, переодеться он успел. Замызганную рясу сменил мешковатый армейский костюм, из-под куртки выглядывала оранжевая толстовка — не цвет, а мечта снайпера.
— Знаете что, Эмили? Мы их хорошенько взгреем, — Квинлан, видимо, решил её подбодрить в своей неподражаемой манере. И точно: — Учёные мертвы, и это уже не исправить. Но Мемориал мы вернём! Ротшильд сейчас работает над одним проектом — я не имею права о нём говорить, но это нечто во всех смыслах грандиозное. Я, на самом деле, счастлив, что мне доведётся стать свидетелем…
— Оружейная, — перебила его Эмили.
— Что?
— Оружейная. Она далеко?
Снаружи было хоть глаз выколи: освещение в коридорах Цитадели приглушили до предела. Видимо, энергия была нужна для чего-то другого — может, для воспетого Квинланом «во всех смыслах грандиозного» проекта.
Темнота смыкалась вокруг Эмили, как зыбучий песок или болотная вода — медленно и неумолимо. Вот она лижет щиколотки, вот подбирается к коленям; со стороны кажется, что ещё можно выбраться, но на самом деле всё уже решено: не пройдёт и пары минут, как трясина сомкнётся над головой...
Эмили шла вперёд, вяло удивляясь собственному спокойствию. Она не чувствовала ровным счётом ничего, лишь где-то на дне души шевелилась убогая беззубая злость. На Квинлана — за его неуёмный энтузиазм. На Харона — зачем только он разрядил чёртов револьвер? И на себя, конечно: это каким же ничтожеством надо быть, чтобы тобой даже смерть побрезговала?..
В оружейной свет горел.
Лэниган склонился над столом, на котором лежали несколько упаковок микроядерных батарей и три одинаковые лазерные винтовки — ничего интересного, AER9 в базовой комплектации. Под столом стояла небольшая армейская сумка.
— Это для вас, мисс Данфорд, — скриптор проследил её взгляд. — Я попросил девушек из отдела снабжения собрать вам вещи в дорогу. Всего понемногу — паёк, аптечка, запасная одежда…
Какая ещё одежда? — со злостью подумала Эмили. Её бы вполне устроила простыня из прозекторской.
Она молча кивнула и ногой придвинула сумку к себе.
— План у нас с вами, мисс Данфорд, простой до безобразия, — старший скриптор говорил настолько спокойно, будто они обсуждали поход в столовую. — Нам надо живыми добраться до Убежища, укомплектованного ГЭКК, и по возможности забрать это устройство.
— Что за Убежище? — спросила Эмили. Ей, на самом деле, было всё равно. Но полагалось же что-то сказать. Тишиной она уже наелась до отвала — утром.
— Девяносто Второе, — Лэниган прищурился, будто разглядывая видимую лишь ему одному карту. — Это достаточно далеко на севере, рядом с Олд-Олни.
Эмили бросила быстрый взгляд на Харона, но гуль и бровью не повёл. Стоял у дверей, безмолвный и безучастный, словно каменное изваяние. Она бы отдала всё, что угодно, лишь бы не видеть его таким. Вот только отдавать ей было уже нечего.
— Может, ГЭКК там, а может, и нет, — размеренно продолжал скриптор. — За двести лет многое могло случиться.
— Думаю, если бы кто-то откопал ГЭКК на Столичной Пустоши, то мы бы об этом знали, — Квинлан сгрёб со стола обойму микроядерных батарей.
— Не обязательно, — возразил Лэниган. — Наш предшественник мог исследовать непонятную находку прямо на месте. Тогда в окрестностях Олд-Олни сейчас рай земной — как в третий день творения.
— Тогда уж в шестой день, — Квинлан поднял лазерную винтовку, задумчиво взвесил в руках, положил обратно. — Говорят, там когтей смерти немерено.
— Замечательно, — криво усмехнулась Эмили. — Нам точно не нужно больше людей?
Лэниган покачал головой.
— Если вы, мисс Данфорд, хотите, чтобы дело было сделано — его никому нельзя препоручить. До вчерашнего дня я думал, что в Цитадели есть по меньшей мере десяток человек, на которых можно положиться. Теперь я не уверен ни в ком.
— Выходит, и вам нельзя верить, — Эмили скрестила руки на груди.
— Нельзя, — кивнул Лэниган, похоже, нимало не обидевшись. — Никому нельзя. Доверие — это роскошь даже для мирного времени. Причуда, которая обычно очень дорого обходится. Но как по-вашему, Харон сможет меня убить, если вы заподозрите что-то неладное?
— С лёгкостью.
— Я бы не стал… — нахмурился Квинлан.
— А я склонен согласиться с мисс Данфорд, — задумчиво произнёс старший скриптор. — Так что, Эмили, у вас есть страховка на случай моей непорядочности.
— Полагаю, у вас тоже.
— Ну значит, мы оба можем позволить себе эту авантюру, не так ли? — Лэниган вежливо улыбнулся. — Грег, вы решили проводить нас военным салютом? Иначе я не вполне понимаю, куда вам столько боеприпасов.
— Я иду с вами, — Квинлан решительно вздёрнул подбородок. И Эмили в очередной раз поразилась тому, насколько похож Артур Мэксон на своего учителя.
— Это лишнее, — отрезал старший скриптор. — Братству нужен хоть один здравомыслящий человек в Цитадели.
— Бигсли будет подходящей занозой в заднице. А я нужен вам. Правда нужен.
— Не отрицаю. Но…
— Слушайте, я хоть один раз вас подводил? — с тихим отчаянием спросил Квинлан. — Хоть раз? И хоть раз ошибался — в важном?
Лэниган молчал.
— Тогда просто поверьте мне: я должен идти с вами.
— Обычно ты оперируешь фактами, Грег.
— Я не стану оперировать фактами здесь и сейчас.
Эмили нерешительно оглянулась: может, хоть Харон понимает, какого чёрта здесь творится? Но выражение лица гуля было непроницаемым. Он просто смотрел на Квинлана. Внимательно смотрел.
— А Артур? — тихо спросил Лэниган. — Оставишь его одного? Просто уйдёшь, не сказав ни слова?
— Он поймёт, — скриптор нахмурился. — Должен понять. И вообще, в ордене Пера не один я знаю латынь и довоенную историю.
— Ты ведь понимаешь, о чём я. Впрочем, ладно. Решать не мне. Эмили?
— Мне всё равно, — она закрыла глаза. — Идём.
— Харон?
— Как будет угодно мисс Данфорд.
Эмили стиснула зубы. Она была бы рада любому проявлению ярости или даже презрения — но эту отстранённую вежливость вынести было невозможно.
* * *
Этот день определённо не желал иметь ничего общего со смертью. Тёплый ласковый ветер гнал перистые облака на восток, к океану. Мрачные развалины Фоллз-Чёрч нежились в лучах апрельского солнца, подставляя ему каждую бетонную плиту, каждый осколок стекла, словно солнечный свет мог залечить раны, оставленные ядерной зимой. Не было видно даже вездесущих супермутантов — похоже, они решили взять тайм-аут, пока Братство и Анклав будут истреблять друг друга.
Первым шёл Лэниган — достаточно уверенно и быстро. Видно было, что этот район он знает, как свои пять пальцев. Эмили покорно и безмолвно следовала за скриптором, почти не глядя по сторонам: что бы ни пытался предложить ей непростительно ясный апрельский день, она не могла этого принять. Квинлан вёл себя, как щенок, которого впервые взяли на охоту: он, может, и рад был бы изобразить ледяное спокойствие и профессионализм, да только суетливая радость оказывалась сильнее. Он то забегал вперёд, чтобы получше рассмотреть очередное здание, то останавливался, чтобы черкнуть пару строк в потрёпанной записной книжке.
Харон шёл последним. Молча, конечно. Зато Квинлан говорил за четверых.
— …Вот, пожалуйста: «ЛОБ Энтерпрайзис», — тараторил скриптор, указывая на здание, увенчанное гигантской эмблемой корпорации. — Мы ведь его так и не зачистили. А надо бы. Они до войны сотрудничали с Китаем, занимались разработкой оружия. В частности, проектом «Зу-Рон». Это, насколько я понял из отчётов, прототип очень неплохого пистолета, вариация на тему Маузера К96. Эти ребята усовершенствовали дульную часть за счёт состава «акумист», сначала не всё шло гладко, но потом добавили огнезащитный кожух, внутренние рассеиватели тепла — и всё пошло на лад…
— Это забота Ордена Меча, Грег, — устало отозвался Лэниган. — Вернёмся — обратись к Пибоди.
— Уже обращался, — грустно сказал скриптор. — Вы же догадываетесь, что он ответил, да? А прототип между тем…
Эмили поморщилась. Ода прототипу китайского пистолета была, может, и справедливой, только очень уж многословной. Само здание заинтересовало её больше. Добротное, на удивление хорошо сохранившееся — уцелели даже малахитовые панели наружной обшивки.
Надо будет сказать Анжеле и остальным. Вдруг да сгодится. Хотя Анакостийская республика на другом берегу…
… Если от неё вообще хоть что-то осталось. Братство Стали уцелело лишь потому, что Анклав решил оставить Цитадель на закуску. А какие шансы могли быть у ополченцев с одним убогим пистолетом на троих?
— А что с Ривет-Сити? — спросила Эмили. Вопрос запоздал как минимум на сутки, и она это понимала.
— А что с ним сделается? — Квинлан выглядел удивлённым. — Атаковать крупнейшее мирное поселение на Пустоши — отличный способ настроить против себя даже радтараканов. Не могут же анклавовцы быть настолько тупы!
— Неловко это признавать, мисс Данфорд, но Анакостийская республика оказалась в чём-то даже успешнее Братства, — кивнул Лэниган. — Они удержали причал и небольшой участок Молла. Видно, Анклав не ожидал серьёзного сопротивления от фермеров.
— Они их чуть ли не лопатами забили, — фыркнул Квинлан. — Разгневанный аграрий страшнее берсерка.
— Если это не группа поддержки, то за нами следят, — прервал молчание Харон. — От самой Блэр-роуд.
Эмили напрягла зрение, но не смогла уловить в развалинах и тени движения.
— Это люди Старейшины, — спокойно отозвался Лэниган как о чём-то само собой разумеющемся.
— У него же нет лишних людей?
— Всё не так просто, мисс Данфорд, — Квинлан тяжело вздохнул. — Лайонс может принимать неверные решения, но он не дурак. И он… скажем так — он не из тех, кто складывает все яйца в одну корзину.
— Грег, — как бы невзначай окликнул его Лэниган.
— Молчу, молчу, — скриптор покаянно воздел руки.
— Понимаю, это может действовать на нервы. Но нам ещё недолго терпеть этот эскорт, — Лэниган еле заметно улыбнулся. — И идти уже недолго.
Эмили могла только позавидовать его уверенности. С эскортом или без, но по самым оптимистичным подсчётам дорога до Олни должна была занять не меньше недели. А то и больше: день уже клонился к полудню, а они всё шли и шли на запад.
Вслед за Лэниганом они свернули в очередной затопленный переулок. Мутная застоявшаяся вода доходила почти до лодыжек, но кто-то заботливо разложил в луже крупные обломки строительного мусора — так, чтобы можно было пройти, не замочив ноги. Эмили нахмурилась: если везёт в мелочах, жди неприятностей в чём-то важном.
Неприятности отыскались почти сразу же. Переулок вёл в закрытый с трёх сторон дворик кондоминиума. Выездная дорога была перегорожена крупным завалом — перелезть через него, пожалуй, можно было, но зачем?
— Похоже, тупик, — Квинлан огорчённо уставился на испачканные ботинки. — Лэниган, вы уверены… Ох, дьявол.
Из ближайшего к ним подъезда неторопливо вышел облезлый пёс величиной с небольшого яо-гая. Таких крупных зверюг Эмили ещё не видела. Впрочем, не нужно было обладать экспертными познаниями в сфере зоологии, чтобы понять, что означает вздыбленная шерсть на холке псины и низкое утробное рычание.
Харон снял с плеча дробовик. Квинлан, бросив быстрый взгляд на гуля, тоже потянулся к пистолету. Но Лэниган предостерегающе вскинул руку.
— Всё в порядке, Дитрих, — Эмили не сразу поняла, что скриптор обращается к собаке. — Они со мной.
Пёс зарычал, но с места не двинулся. Обрубок пегого хвоста, словно маятник, заметался из стороны в сторону — сначала медленно и неуверенно, потом всё быстрее и быстрее.
Лэниган осторожно пошёл навстречу зверюге, демонстрируя пустые ладони. Эмили затаила дыхание. Те бродячие псы, которых ей доводилось встречать, расценили бы этот жест как приглашение к нападению.
— Харон, уберите оружие. Он нервничает, — вполголоса сказал Лэниган, не оборачиваясь.
— Подожду, пока вы наиграетесь в святого Бернарда, — проворчал гуль.
Из подъезда выскочил щенок — крупный, лохматый, со смешными толстыми лапами. Следом за ним вышла тощая жилистая сука, подозрительно похожая на волчицу. Устроилась чуть поодаль от крыльца, положив голову на лапы и не сводя настороженного взгляда со своего детёныша, который носился вокруг Лэнигана.
— И ты здесь, Икабод, — скриптор потрепал щенка за ушами. — Сегодня угощения не будет, извини, дружище. Я тороплюсь.
Интонация была такой же участливо-рассеянной, как в разговоре с Квинланом: «Ты хороший мальчик, но отвяжись, пожалуйста, сейчас не до тебя». Но тот, на его счастье, вряд ли замечал подобные мелочи.
— Это ваши собаки? — Квинлан наконец обрёл дар речи.
— Не думаю, что они согласились бы с таким определением. У нас, скорее, деловые отношения, — объяснил старший скриптор. — Эти ребята помогают мне сэкономить на сигнализации, а я, как могу, скрашиваю им тяготы быта.
— Как вы их приручили? Они же совсем дикие.
— Приручил тех, кто готов был принять новый уклад, — рука Лэнигана взъерошила шерсть на загривке старого пса. — Остальных пришлось убить.
— И каким было соотношение? — спросил Квинлан зачем-то.
— Я не считал, Грег, — Лэниган выпрямился. — На самом деле это у них в крови — подчиняться. Надо было просто напомнить им об этом. Достаточно было выставить перед ними миску с едой, чтобы память заговорила.
Одной миской тут, пожалуй, не обошлось. Эмили прищурилась, разглядывая расстеленный на крыльце здоровенный мешок из-под мясных консервов с клеймом бостонской фабрики. Чёрт возьми, она зимой ела такие консервы за милую душу, а этот холёный рыцарь ими псов кормил? Обидно как-то. И ведь, получается, он тащил сюда этот мешок на горбу от самой Цитадели, чтобы порадовать собачек. Собственно, почему нет? Использование не отменяет привязанности.
— Сюда, — Лэниган, оглянувшись, приоткрыл дверь подъезда.
Вместо того чтобы пройти сквозь холл и выбраться с другой стороны дома, Лэниган начал спускаться по лестнице, ведущей в подвал. Эмили понимала всё меньше и меньше. Вроде как где-то поблизости пролегала синяя линия метро, и в подвале мог быть выход в служебные тоннели — но к чему такие сложности? Перегон от «Фоллз-Чёрч» до «Мэриголд» отлично сохранился. Почему нельзя было воспользоваться им, а не тратить драгоценные часы на блуждания по развалинам? Или Лэнигану просто приспичило повидать собаченек? Собаченьки, кстати, плелись следом, что тоже оптимизма не добавляло. Снаружи остался лишь малыш Икабод, который успел тяпнуть Квинлана за штанину и тоненько тявкнуть вслед.
Эмили отчётливо осознавала: стоит Лэнигану скомандовать «Фас», и вся стая кинется на них. По спине пробежал холодок. Вот так пойти на корм собакам… явно не лучший способ умереть. Донельзя тупой и болезненный.
Квинлан чуть побледнел, но по-прежнему доверчиво смотрел на Лэнигана. Даже пистолет из кобуры не достал.
— Пришли, — старший скриптор распахнул тяжёлую стальную дверь.
Это и впрямь оказался подземный тоннель — только не для поездов, а для автомобилей. Выход на поверхность перегораживали ржавые остовы машин. Дренажная система, как ни странно, пережила двести лет ударной эксплуатации — асфальт оставался сухим, даже фрагменты разметки уцелели. Справа от входа дорожное покрытие неожиданно обрывалось: кто-то отгородил часть тоннеля стальными воротами. Опять двери. Слишком много дверей.
Лэниган поколдовал над кодовым замком, и створки ворот почти бесшумно разъехались, открывая взору Эмили самый благоустроенный гараж Столичной Пустоши. По левой стенке тянулись ряды стеллажей, аккуратно заставленных ящиками с инструментами. В центре помещения располагался огромный верстак, который вызвал бы учащённое сердцебиение у любого представителя Братства Стали. А зона отдыха выглядела уютнее, чем большинство жилищ, в которых Эмили доводилось бывать. Чего стоил отремонтированный торговый автомат, заполненный всеми сортами «Ядер-Колы»!
Машину она заметила не сразу. Но когда заметила, то не смогла отвести взгляд. Огромный внедорожник защитного цвета выглядел так, будто только что сошёл с конвейера — даже запах краски, казалось, окончательно не выветрился.
— Это ж Хамви! — восторженный вопль Квинлана донёсся, наверное, до самой Цитадели. — Где вы его нашли? Да ещё в таком состоянии!
Даже Харон выглядел впечатлённым.
— В этом же тоннеле, — Лэниган скромно улыбнулся. — Правда, когда я его нашёл, он был в несколько худшем состоянии. Пришлось повозиться.
— Да уж, представляю, — Квинлан влюблённо уставился на внедорожник. — Вот где вы пропадали по вечерам! Это же, наверное, несколько месяцев…
— Пять лет, — старший скриптор ласково провёл рукой по капоту машины. — На самом деле для меня это было чем-то вроде медитации. Что ж, пришло время старичку Хамви оправдать затраченные усилия.
— Мы на нём поедем? — казалось, Квинлан сейчас лишится чувств от восторга.
— Почему нет? Конечно, придётся попетлять, но по моим расчётам, до Олни мы доберёмся дня за три. И разведотряд, даже самый шустрый, за этим красавцем не угонится.
— И вся Пустошь сбежится посмотреть, что это так грохочет, — мрачно усмехнулся Харон.
— Шума от него много, это да, — согласился Лэниган. — Но тут уж приходится выбирать, что для нас важнее: время или относительная скрытность.
— Время, — твёрдо сказала Эмили. — Покончим уже со всем этим.
— Он жрёт столько топливных элементов, что вам и не снилось. А последняя «Красная ракета», как на грех, закрылась двести лет назад. Ни один мост такую махину не выдержит, а нам надо перебраться на другой берег. Какая там скорость указана в спецификации? Пятьдесят миль в час? Только на паркете. По пересечённой местности он ползёт, как черепаха. Идеальная мишень для любого придурка с гранатомётом, — Харон покачал головой. — Нет, это действительно тупая затея.
— Когда Хамви начнёт создавать проблемы, мы просто бросим его и пойдём пешком, — Лэниган больше не улыбался. — Но если он поможет нам выгадать хоть сутки, отказываться от такой возможности глупо. Девяносто Второе далеко, и…
— Нам не надо в Девяносто Второе, — тихо сказал Квинлан.
— Что?
— ГЭКК в Восемьдесят Седьмом. Не знаю, в каком состоянии, но если он где-то и есть на Столичной Пустоши — то там.
— Грег, если вдруг это шутка, то она не удалась. Я же видел данные из «Волт-тек».
— Видели уже после того, как я их отредактировал.
— Но когда? — Лэниган растерянно, словно в поисках поддержки, оглянулся на Эмили и Харона. — Все терминалы из головного офиса сразу же доставили в Цитадель. Я лично руководил изъятием.
— А я побывал в здании за два дня до экспедиции, — Квинлан виновато опустил голову. — Ещё тогда я всерьёз подозревал, что в Цитадели есть двойной агент. Упоминание о наличии ГЭККа раньше всплывало в архивах, поэтому я сделал, что мог.
— Ну, знаешь…
— Вам я верю, Лэниган. Вы единственный, кто не пытался диагностировать мне параноидальное расстройство. И вы, Эмили… вы просто не можете быть замешаны в этом. И заслуживаете того, чтобы отомстить за отца, — скриптор нервно улыбнулся. — Не знаю, что ещё сказать.
— Допустим… — Лэниган потёр виски. — Хорошо, Грег. Допустим, ГЭКК в Восемьдесят Седьмом. Как мы, чёрт возьми, это проверим? Там уровень радиации у входа — полторы тысячи рад в секунду. Это, как по мне, даже для Харона чересчур.
— Тем больше шансов, что ГЭКК до сих пор внутри.
— Оптимизм, да? — криво усмехнулся Лэниган. — Ладно. То есть люди Лайонса направятся в Девяносто Второе… может быть, сцепятся там с Анклавом… Грегори, Лайонс узнает. И тебе будет сложно объяснить ему всё. Сложнее, чем мне. Даже с моей точки зрения ты заигрался.
— Может, и объяснять не придётся, — скриптор вздёрнул подбородок. — Я же всё понимаю. С того момента, как в Девяносто Втором не найдут ни ГЭККа, ни наших следов, я буду вне закона. Но если такова цена того, что ГЭКК не достанется Анклаву — я её заплачу.
— Восемьдесят Седьмое — это вообще где? — Эмили осторожно дотронулась до защитной решётки на бампере внедорожника. Металл показался ей тёплым — по крайней мере, не холоднее пальцев.
— К западу от Эверглоу, — негромко произнёс Харон. Это были первые слова, что он сказал ей с самого утра.
— Вы знаете местность? — спросил Лэниган с надеждой. — Тогда, может, вы и поведёте? Путь до Олни я представляю, но западнее Арефу не забирался.
— Нет, — не задумываясь ответил Харон. — За руль я не сяду.
Потому что тогда на заднем сиденье будет ехать чужой, догадалась Эмили. Потому что дорога неминуемо оттянет на себя внимание водителя — это ведь не гладенькая довоенная автострада — а значит, он сможет пропустить попытку нападения.
— Как скажете, — Лэниган пожал плечами. — Тогда забирайтесь.
В салоне машины было просторно — впрочем, почти всё пространство сжирали ящики с топливными элементами и ремонтным оборудованием. Эмили затолкала сумку под сиденье и отвернулась к окну.
— Лучше пристегнитесь, мисс Данфорд, — обернулся к ней Лэниган. — И держитесь за раму. Будет трясти.
* * *
Трясло, и ещё как. Можно было не сомневаться, что к вечеру от ремней безопасности на теле останутся синяки. Правда, Эмили это нисколько не беспокоило. Боль — любого рода — просто перестала иметь значение.
Первый отрезок пути был самым тяжёлым: восточнее Фоллз-Чёрч от бетонки осталось одно воспоминание, и пришлось ехать по подтопленным пролескам. От брызг, летевших из-под колёс, брезентовый тент почти не защищал. Лэнигану то и дело приходилось останавливать машину, чтобы очистить лобовое стекло: «дворники» только размазывали грязь. А когда Хамви намертво увяз в старице безымянной речушки, Эмили и вовсе решила было, что безумной эскападе скриптора пришёл конец.
Выражение «Я же говорил» на лице Харона было отчётливым как никогда. Лэниган, словно безумная инкарнация Поля Баньяна, шатался по рощице с топором наперевес в поисках подходящих деревьев. Квинлан расчищал колею, столь же самоотверженно, сколь и безуспешно — зрелище было настолько душераздирающим, что Харон не выдержал и отобрал у бедолаги лопату. Примерно через час мытарств с помощью домкрата, деревянных мостков и такой-то матери внедорожник удалось вытолкать из грязи.
Но потом Хамви выбрался на дорогу неподалёку от Фэйрфакса — тут-то он и показал себя во всей красе. О пятидесяти милях в час, конечно, речи не шло, но скорость внедорожник набрал приличную: стрелка спидометра иной раз доползала до тридцатки. Квинлан разом позабыл о том, что не так давно малодушно предлагал прикопать машину в канаве, и с неподдельным восторгом смотрел на дорогу. Что уж он там видел сквозь грязевые разводы на бронестекле, для Эмили осталось загадкой. Сама она почти не вглядывалась в бесконечное мельтешение развалин по обе стороны шоссе.
Они промчались через Фэйрфакс — издалека Эмили видела стены Мегатонны. Обогнули гряду холмов, в одном из которых таился вход в Сто Первое Убежище. Прогулка по долине воспоминаний. По счастью, на этот раз в формате обзорной экскурсии.
На ночлег они остановились к северо-западу от Спрингвейла. Лэниган припарковал Хамви во дворе старой автостанции. Защитить машину от непогоды обветшалый навес не сумел бы, зато силуэт внедорожника полностью сливался с развалинами зала ожидания, стоило отойти от стоянки на полсотни шагов. Тем временем Квинлан развёл костёр в алюминиевом мусорном баке, разогрел несколько банок тушёнки — видимо, даже скрипторы иной раз нарушали ментатную диету.
И вроде бы всё было почти хорошо. От эскорта Старейшины удалось отделаться — уже проблемой меньше: в этом уравнении и без ребят Лайонса хватало переменных. Огонь тихо потрескивал, ночь была звёздной и безветренной — и пока все были живы, все были здесь, и до Восемьдесят Седьмого оставалось часов тридцать пути, а значит, всё закончится уже скоро.
Да. Всё было хорошо.
Просто точно такой же термос стоял на столе в лаборатории Ривет-Сити. И наверное, потом он отправился вместе с учёными в мемориал Джефферсона — папа жизни не мыслил без кофеина, а доктор Ли жизни не мыслила без папы, так что, ну, всё естественно. И термос этот — Мэдисон как-то обмолвилась — мог сохранять тепло в течение тридцати шести часов. А значит, он, может быть, до сих пор валяется где-нибудь там, в ротонде, со всё ещё тёплым кофе. И это тепло медленно рассеивается и гаснет — последнее тепло, что осталось от папиной жизни…
Папа не ушёл навсегда. Он оставался повсюду, говорил с Эмили через все вещи, звучал во всех голосах вечным — теперь уже вечным — укором.
— Семейный пикник, — пробормотал Квинлан, выковыривая из банки остатки мяса. — Нет, ну правда. Мы словно небольшая дисфункциональная семья.
— Мы будем в Убежище послезавтра на рассвете, если повезёт с дорогами, — Лэниган поморщился, разглядывая масляное пятно на манжете своей белой рубашки. — Ни к чему нам родственные связи. И вообще, Грег, я не уверен, что шутки на тему семьи сейчас уместны.
— Чёрт, — скриптор помрачнел. — Эмили, мне жаль. Вечно я…
— Нормально всё, — она пожала плечами. — Может, костёр уже погасим?
— Не проблема, — Лэниган легко поднялся с земли. — Но имейте в виду, ночью будет холодно.
— Я знаю, — слабо улыбнулась Эмили. За кого они вообще её принимают, эти рыцари из ордена, чёрт возьми, Пера? Уж наверное, им не доводилось бродить по затопленному метро, когда снаружи пять градусов по Фаренгейту. А если даже и доводилось — у них-то была Цитадель. Место, куда можно вернуться. Дом. А у неё? Мелькнул арлингтонский коттедж, как маяк в кромешной мгле — да там же, во тьме, и растворился. А она шагнула в другую тьму, уровнем ниже.
— Здорово, конечно, получилось с этим Хамви, — Квинлан с обожанием посмотрел вслед начальнику. — На самом деле, идея-то на поверхности лежала. Но нет, никто в Братстве не додумался.
— Он же им не сказал, — Эмили отвернулась. Меньше всего ей сейчас хотелось обсуждать гениальность скриптора Лэнигана.
— Да и сказал бы — его бы слушать не стали, — убеждённо заявил Квинлан. — Тут дело не в идее, а в том, чья она.
— Вот оно что, — вяло отреагировала Эмили. Этого скриптору хватило:
— Лэниган для Братства столько сделал, а они всё ту злополучную историю забыть не могут. Вы думаете, почему все на Совете так взбесились, когда услышали про шпиона? Это ведь уже не первый случай. Прямо здесь, в Цитадели лет пятнадцать назад наши раскрыли агента. Парень был непростой, чуть ли не родня Ричардсону. Он несколько лет прослужил в ордене Меча, у руководства числился на хорошем счету… В общем, чёрт знает сколько вреда он успел причинить.
— И что с ним стало?
— Догадайся, — буркнул Харон откуда-то из темноты.
— Его пытали, — Квинлан нахмурился. — Подлечивали, штопали, чтобы не умер раньше времени — и снова в подвал. И так пару дней. А Лэниган, как это обычно называют, переусердствовал на допросе. Взял да и прикончил того урода. Лайонс и Каден — оба в ярости были. Они-то считали, что парень вот-вот расколется, а тут…
— Мне казалось, такой энтузиазм в Братстве ценится, — Харон неприятно усмехнулся.
— Вообще — да. Но… сами понимаете, поползли слухи. Что Лэниган тоже из Анклава, что он добил шпиона из милосердия. Но это всё гнусная чушь! Про Анклав, в смысле. Семья Лэнигана уже двести лет в Братстве, ещё со времён Марипозы. Да и сам он…
Квинлан замер. Оглянулся на подошедшего Лэнигана.
— Продолжайте, Грег, продолжайте, — невесело усмехнулся тот. — Очень интересно, как всё это видится со стороны.
— Я не думал, что эта история табу, — даже в темноте было заметно, что скриптор покраснел до корней волос.
— Не табу, — Лэниган тяжело вздохнул. — Только в одном вы ошибаетесь. Допрос длился девять дней. Всё, что он мог сказать, он сказал уже на второй. А дальше — это уже просто была жестокость ради жестокости. Лайонс считает иначе, но Лайонс просто отдал приказ об использовании воздействия третьей степени и умыл руки. Он даже в подвал ни разу не спускался. А я там был от начала до конца. Пришлось. Это ведь я его раскрыл, — он горько улыбнулся. — И точно знаю: он был спящим агентом, не более того. Просто копил информацию, завоёвывал авторитет — чтобы потом, когда придёт время, проявить себя. Я не хочу сказать, что его действия не причинили Братству вреда, напротив. Может, в чём-то нам и позавчера аукнулось. Но то, что с ним вытворяли в тюремном блоке, было… несоразмерно. Я вообще не знаю, чему такое могло быть соразмерно. Так что да, я его убил. И да, я не жалею об этом.
— И через все эти годы выясняется, что господин спящий агент нас всё-таки переиграл, — задумчиво протянул Квинлан. — Это же очень сильный ход, правда. Скормить Братству одного шпиона, чтобы все порадовались своей бдительности, отвели душу — и расслабились. А второй агент всё это время продолжал действовать. Только я ума не приложу, как они её завербовали? Либби Джеймсон в то время было от силы лет тринадцать!
— Всё-таки думаешь, это она? — угрюмо спросил старший скриптор.
— А кто ещё? — фыркнул Квинлан. — Всё ведь сходится! Её исчезновение, этот проект… Элизабет Джеймсон вела записи о деяниях всех членов Братства, — пояснил он, обернувшись к Эмили. — Проще говоря, в её руках сосредоточилась вся информация о каждом из нас. Цель вроде как была благой. С учётом и контролем в Восточном Братстве как-то с самого начала не заладилось. Боевые действия велись… хаотически. Не было никакой системы отчётности. Люди просто уходили в Пустошь. Иногда возвращались, иногда — нет. Бог знает сколько солдат пропало без вести. А Джеймсон с одобрения Старейшины великодушно согласилась разгрести этот бардак. Заставила рыцарей докладывать ей о каждой вылазке за стены Цитадели — и состоявшейся, и планируемой… Почему мы вчера понесли такие потери? Потому что Анклав знал, куда бить. Знал, где искать наши мобильные группы. Только я вот чего не понимаю: почему Джеймсон ушла сейчас? — скриптор сдвинул брови. — Теперь-то она нужна Анклаву как никогда.
— Может, вызвало начальство, — Лэниган скривился. — Ценными агентами не разбрасываются. А риск был уже слишком велик.
— Но ведь и ставки — тоже! Эмили, ну, а вы как полагаете?
Ничего она не полагала. Ничего. Вся эта перебранка вызывала в душе лишь глухое невнятное раздражение: всё уже случилось, так теперь-то о чём беспокоиться? Мёртвые не воскреснут, время вспять не обернётся.
— Да. Да, наверное, ты прав, Грегори, и это её рук дело, — Лэниган рассеянно кивнул. — Но сейчас-то мы всё равно ничего не сможем доказать.
— Да нет, как раз-таки сможем, — возразил скриптор. — Если зайдём в Никсонвилль.
— И с чего бы это нам туда заходить?
— Мы ведь всё равно рядом! — Квинлан вскочил на ноги. — И ночью всё равно никуда не поедем. А я уверен, что в этой истории со сбежавшей покойницей замешан Анклав. Кто ещё, кроме нас и Анклава, мог проявить интерес к андроиду?
— Скриптор Квинлан, у нас совсем другая задача, если вы не забыли, — раздражённо отозвался Лэниган.
— Другая, да, — согласился тот. — Но как, по-вашему, почему из Цитадели мне приказали вернуться, когда ещё можно было пойти по свежим следам? И кто это сделал?
— В любом случае Джеймсон уже не причинит вреда, Грегори.
— А если она и на этот раз действовала не одна? — у Эмили в глазах замельтешило — так быстро скриптор ходил туда-сюда. — Если у Элизабет был сообщник, и он до сих пор в Цитадели, то он сильнее, чем прежде — ведь без вас они там совсем расслабятся. А вот если мы найдём улики…
— Довольно, — резко оборвал его Лэниган. — К этому разговору мы вернёмся, когда у мисс Данфорд будет ГЭКК. А до тех пор мы не станем рисковать, только чтобы охладить чьё-то уязвлённое самолюбие.
— Да в чём риск-то?
— Навскидку, — Лэниган закатил глаза. — Если местные сотрудничают с Анклавом, то они, безусловно, очень обрадуются нашему появлению, Грег. Если они не сотрудничают с Анклавом, то мы только зря потеряем время и силы. А они нам понадобятся. Никакого Никсонвилля.
— Аминь, — отозвался Харон мрачно.
— С нами же Харон!
— Харон не с нами, а с мисс Данфорд, — уточнил Лэниган.
— Точно, — проворчал гуль. — А мисс Данфорд нечего делать в Никсонвилле.
— Ну и ладно, — легко согласился Квинлан. Слишком легко.
* * *
Эмили лежала на заднем сиденье Хамви, не сводя неподвижного взгляда с подсохших брызг грязи на брезентовом тенте. Кузов машины Лэниган протёр (и зачем бы? — завтра всё та же грязь и бездорожье, если не хуже), а вот на тент, видимо, сил не хватило: сейчас старший скриптор, укрывшись с головой, дремал чуть поодаль от кострища, разложив спальник прямо на земле. Отморозит себе всё, что можно, балбес.
Квинлан шумно и торопливо обходил периметр лагеря. Эмили слышала, как хрустит валежник под толстыми подошвами армейских ботинок, как чавкает болотистая земля у берега. Скриптор должен был дежурить до полуночи, но Эмили не сомневалась: Харон тоже не спит. Только вот его, в отличие от Квинлана, не было ни видно, ни слышно.
— Харон, — произнесла она почти беззвучно. И ничего. Он был не так далеко, Эмили знала, — но, безусловно, дальше, чем когда-либо. Плохая карма у человека — раз за разом служить хозяину, которого презираешь… Что их теперь связывает? Только пара подписей на контракте, который так и остался в Арлингтонском доме на дне рюкзака с вещами. Она-то уходила второпях, думала, что вернётся.
Всё ведь закончилось. В самом деле закончилось — в той комнате в Цитадели. А то, что сейчас — это постскриптум, постфактум, постмортем. Бессмысленное и долгое после.
Он не простит. Такое — не простит. А значит, ей не так уж много и осталось: просто расплатиться по счетам. Вернуть ГЭКК. Вернуть контракт. И покончить уже со всем этим. Она ведь обещала отцу, что скоро придёт с ним поговорить, а обещания надо выполнять.
— Мисс Данфорд! — Квинлан осторожно поскрёбся в дверцу машины. — Вы не спите?
— Нет, — отозвалась она.
— Я тут всё думаю насчёт Никсонвилля. До поселения рукой подать. За пару часов можно обернуться. Харон всегда начеку, так? Значит, без присмотра лагерь не останется.
— И?
— Вы же понимаете, как это важно — узнать, кто предал Братство. И вашего отца, между прочим, тоже. Почему проект «Чистота» остался без охраны? Да потому, что кто-то убедил Лайонса — лично Лайонса — что Мемориал не нуждается в защите. Да, в ротонде действовали другие — но приговор вашему отцу был подписан именно в Цитадели.
Эмили закрыла глаза.
— Смотрите: благодаря сэру Лэнигану мы выиграли время, — Квинлан был назойлив, как дутень. — Глупо этим не воспользоваться. Никсонвилль в двух шагах. Вы ведь уже были там, Эмили. Так хорошо поладили с местными. Ну же?
— Делайте что до́лжно, Квинлан. Я с вами, — ответила она — единственно чтобы прекратить эту болтовню.
— А «Магнум» у вас с собой, мисс Данфорд? — как бы невзначай осведомился скриптор, когда они уже подходили к окраине посёлка. — Не подумайте, я вовсе не собираюсь устраивать там пальбу. Но вообще…
— С собой.
— Так спокойнее, если честно, — доверительно признался Квинлан. — Хоть у меня пистолет и есть, я не лучший стрелок.
— Я тоже, — вздохнула она.
— Ну, вместе-то мы составим некое подобие боевой единицы, — усмехнулся скриптор. — Нормативы на стрельбище я в своё время сдал, но, скажем так, в традициях ордена Пера. Взломал программу учёта результатов и поставил себе приемлемый балл. Я это к тому, чтобы вы понимали, чего от меня не ждать.
Эмили кивнула.
Ночью посёлок выглядел бессовестно уютным — это здесь-то, посреди Столичной Пустоши. Некоторые дома были украшены гирляндами; свет маленьких лампочек дрожал и рассеивался в холодном воздухе, пропитанном речными испарениями. Слышен был писк кротокрысов из загона — приглядевшись, Эмили увидела, как зверьки копошатся у кормушки. Где-то заливалась хриплым лаем собака.
— Тут живёт староста, — Квинлан указал на небольшой аккуратный коттедж. — С неё и начнём.
— Снова вы? — Аннет приоткрыла дверь. — А гуля и того мордоворота где потеряли? Ладно, заходите уж.
— Как Том? — спросила Эмили.
— Да, как? — Квинлан понизил голос. — Что он делал после нашего ухода? Не покидал пределы посёлка?
— Он и из дома-то не выходил, — Аннет, тревожно оглянувшись, посторонилась, чтобы пропустить Эмили и Квинлана в дом. — Вы за Томом заявились? По мне, так не тормошили бы вы его. Такое переварить надо.
Похоже, над интерьером жилища староста голову не ломала: большая часть убранства перекочевала в гостиную Аннет из ближайшей закусочной. К стене привалился потрёпанный алый диван, на столе, покрытом клетчатой клеёнкой, громоздились щербатые кружки из «Слокам Джо». Единственным украшением комнаты была яркая и совершенно нездешняя картина, висевшая напротив окна. Ночные цветы с прозрачными, словно хрустальными лепестками, несмело тянулись к кроваво-красной луне. Ракурс был необычным: художник словно бы смотрел на цветы снизу вверх, лёжа на земле.
— Ида подарила, — пояснила Аннет, проследив за взглядом Эмили. — Она у нас мастерица, настоящая художница. Толстосумы из Тенпенни за такую красотищу сотни крышек отваливают, а мне даром досталось.
— Том ведь хочет похоронить жену, так? — Квинлан бесцеремонно опустился в ротанговое кресло. — Для этого её надо найти. А найти её можем мы.
— Оно меня, конечно, уже не касается, но нечего тут искать, — Аннет погасила настенный светильник.
— Я не против темноты, но зачем? — нервно усмехнулся скриптор.
— Да чтобы вас, балбесов, никто не увидел, — зло ответила староста. — Пришли как к себе домой, да ещё без оружия нормального. Хоть бы лица спрятали.
— А в чём проблема? — спросила Эмили.
— Времена такие… — женщина тяжело вздохнула. — Не то чтобы все поголовно тут радовались Анклаву. Нет, многие помнят, что Братство нам помогало. Но после вчерашнего… Мемориал захвачен, Эдем по радио вещает о скорой победе, а от Братства ни полслова. Слишком всего этого много, понимаете? Я хотела бы сказать, что мои люди — всё ещё мои. Но не могу.
— Это…
— Спасибо за честность, — перебила Эмили Квинлана, пока тот не брякнул что-нибудь глупое.
— Да пожалуйста, — Аннет вздохнула. — Заночуйте, чтоб в темноте не шастать. Вы вон тощие какие, на диване оба поместитесь. Поешьте, помойтесь даже, если охота. Но к утру уходите. И мне так спокойнее, и вам безопаснее.
— Мы не станем злоупотреблять вашим доверием, — к удивлению Эмили, скриптор не полез в бутылку. — Нам просто надо увидеть Тома… или ладно, хотя бы как можно больше узнать о нём от вас. Может, до этого инцидента его замечали в компании чужаков. Или он отлучался надолго.
— Отлучался, ясное дело, — Аннет закатила глаза. — Ремесло у него такое. Много плотник дома наработает?
— Так, ладно. А что насчёт других жителей? Понимаете, раз тело Мэри похитили так незаметно и без шума, кто-то провёл сюда чужаков. Выждал удобный момент, показал им, куда идти, отвлёк остальных… Кто-то местный.
— Ну, Ида несколько дней дома не появлялась, — Аннет мрачно усмехнулась. — Только, думаю, дело тут не в роботах. Фрэнк, конечно, мужик деловой, но замуж за такого — лучше уж в петлю. А девка вон сколько лет продержалась.
— И что, никто её не ищет? Даже муж? — удивился Квинлан.
— Да там муж такой… — Аннет неопределённо поморщилась. — Говорю вам, ни при чём тут роботы. Просто как вся эта заварушка началась, у девчонки, видать, терпячка и кончилась. Когда кругом люди мрут, понимаешь, что жизнь — одна.
— То есть она пропала после похищения Мэри?
— Я же перекличку по вечерам не провожу. Может, в тот день, может, позже.
— Муж-то, наверное, должен быть в курсе, — Квинлан прищурился.– Как, говорите, его зовут?
— Фрэнк. Господи, к нему-то вы не полезете? — обречённо спросила Аннет.
— Задам пару вопросов, и всё, — заверил её скриптор.
— Ну, если вас только так спровадить получится… Ладно, — староста со вздохом набросила на плечи шаль. — Приведу его сюда. Придумаю что-нибудь. У него сын в Братстве служит. Скажу папаше, что вы весточку от Фрэнки Феррелла-младшего передать пришли, а дальше сами разбирайтесь. Но вы из дома, чур, ни ногой! А то мне сложновато будет Фрэнку объяснить, чего это ради я посреди ночи его к себе заманила.
* * *
— Эмили, ей можно верить? — спросил Квинлан почти жалобно, когда дверь за старостой закрылась. — Видите ли, я просто совершенно не разбираюсь в таких вещах. В людях.
— Вы за этим меня сюда и притащили?
— Если честно, то да, — сконфуженно ответил скриптор. — У вас высокий эмоциональный интеллект. И хорошая интуиция.
Эмили рассмеялась бы, если бы могла. Её грёбаная интуиция позволила папе умереть. Вряд ли кому бы то ни было стоило на неё полагаться.
— Не знаю, — ответила она наконец. — По-моему, эта женщина продаст нас с потрохами за пару крышек, если только найдёт покупателя.
— Звучит так, будто это вас не беспокоит.
— Да не особо.
Квинлан грустно кивнул.
— Я многого не понимаю, — признался он. — Не понимаю, зачем Джеймсон помогать Анклаву. Не понимаю, почему Лэниган не захотел идти сюда со мной. Может, он просто боится найти доказательства того, что Элизабет предала Братство? Но разве ему не станет лучше, когда он узнает правду?
Эмили пожала плечами.
— Вот вы — будь такая возможность — предпочли бы узнать о смерти отца немного позже? — спросил скриптор неожиданно. — Выгадать ещё несколько спокойных дней ценой неведения?
Она вздрогнула. Не от того, что Квинлан был беспощаден в своём простодушии. А от того, что знала ответ.
— Нет. Лучше уж сразу, — соврала она.
Картина Иды с каждым взглядом казалась Эмили всё более и более мрачной: теперь вдруг ей стало ясно, что этот странный ракурс — взгляд из-под земли, взгляд мертвеца. Странный выбор для украшения гостиной; впрочем, навряд ли хозяйка так уж пристально вглядывалась в изображение. Хотя была в таком подходе и подкупающая простота: цветочки — это пейзаж, пейзажу самое место в культурном доме, а искать дьявола в деталях — удел невротиков.
— Что-то долго её нет, а? — проговорил скриптор рассеянно, подавив зевок.
Эмили посмотрела на Квинлана, так уютно устроившегося в чужом кресле. И ничего не сказала. Потому что не всё ли равно.
Тёмная вода была вокруг. Смыкалась над головой, мягко, но решительно отгораживая Эмили от того мира, в котором что-то когда-то было важно. Гасила все чувства, мысли, тревоги…
— Это что сейчас было? — Квинлан нахмурился. — Там, наверху?
Снаружи усилился ветер — мягкие ветви осины с раздражающим шелестом хлестали по стенам домика. Мерно тикали настенные часы в виде краснопузого чайника. Что-то тяжёлое гулко ударилось об пол верхнего этажа.
— Вот, опять, — скриптор с неохотой поднялся на ноги. — Пойду проверю, что ли.
Эмили кивнула. Достала «Магнум» из кобуры, сняла с предохранителя…
— Дьявол, — пробормотала она, сообразив, что револьвер так и остался незаряженным. Старшим по оружию в их маленькой армии всегда был Харон. Эмили просто отучилась беспокоиться о состоянии арсенала, количестве и качестве патронов. Всё хорошее вызывает привыкание, да.
Квинлан, уже наполовину поднявшийся по лестнице, вопросительно обернулся. Эмили улыбнулась и помотала головой: всё в порядке, мол. Серьёзно, незачем ему знать, насколько всё плохо. Если сейчас в комнату ворвётся десант Анклава, то и заряженный «Магнум» их не спасёт. На редкость тупая отмазка, не правда ли, мисс Данфорд?
Дверь в комнату, из которой доносился шум, оказалась заперта на ключ. Квинлана это нисколько не обескуражило: вооружившись отмычкой, скриптор на удивление сноровисто принялся ковыряться в замке.
— Ну, что там? — спросила Эмили с нетерпением, когда дверь наконец поддалась.
Квинлан ответил не сразу. Но зато исчерпывающе:
— Избитый мужчина, привязанный к кровати.
— О господи, — тяжело вздохнула Эмили. Идея исследовать хозяйскую спальню уже не казалась ей такой удачной.
В оценке ситуации скриптор оказался предельно точен. Почти всю комнату занимала собой здоровенная чугунная кровать. К её изголовью и изножью были пристёгнуты широкими пластиковыми хомутами конечности столь же здоровенного мужика (похоже, основательность в Никсонвилле ценилась). Единственной одеждой бедолаге служила рубаха, по счастью, достаточно длинная.
— Похоже, это пленник. Или, — скриптор покраснел, — сексуальные предпочтения Аннет отличаются от общепринятых. Но даже в этом случае он нуждается в медицинской помощи.
Мужчина яростно замычал, выражая согласие. Или несогласие — чтобы узнать наверняка, пришлось бы снять широкую полосу изоленты, которой ему заклеили рот. Натерпеться жертве Аннет пришлось немало: левая нога была закатана в гипс от бедра до лодыжки, а мокрое от пота лицо посинело и распухло от кровоподтёков. Даже в темноте бросались в глаза кровавые борозды на отёкших запястьях мужчины — видимо, он пытался привлечь внимание достаточно долго.
— Грегори Квинлан, Братство Стали, — скриптор склонился к изголовью. — Я сейчас сниму повязку, а вы отвечайте чётко, ясно и без лишнего шума. Кто вы и почему вас здесь держат?
— Ad victoriam! — проорал мужик, как только Квинлан, особо не церемонясь, рывком сдёрнул изоленту. — Я Фрэнк Феррелл, Аннет — лживая сука на побегушках у Анклава, и не она одна. Весь Никсонвилль лёг под Анклав, начиная с моей жёнушки.
Эмили только вздохнула. Не то чтобы новость была совсем уж неожиданной. Этот день слишком дерьмово начался, чтобы закончиться чем-то хорошим.
— И почему тогда вас не убили из-за столь трагического расхождения во взглядах? — Квинлан расстегнул пластиковый хомут, удерживавший правую руку Фрэнка.
— Держат меня тут, как туз в рукаве. Аннет думает, мой сын будет плясать под её дудку, пока я здесь. Такие мрази, как она, всех по себе мерят. А Фрэнки не такой. Никогда он не предаст Братство, — мужчина презрительно усмехнулся — и напрасно: едва затянувшийся порез на губе разошёлся и закровоточил.
— Кто это вас так? — не выдержала Эмили.
— Прощальный привет от жёнушки, — Фрэнк сплюнул кровь на грязные простыни. — Молодчики Аннет пришли уже на всё готовенькое.
Эмили поймала недоумевающий взгляд Квинлана. Роста Фрэнк был немаленького, да и телосложением его бог не обидел. Что ж там за Брунгильда такая?
— Кстати о вашей жене, — негромко произнёс скриптор. — Мы должны её найти.
— С каких это пор Братство ищет сбежавших шлюх? — мрачно улыбнулся Фрэнк.
— Раз уж Ида подружилась с Анклавом, она могла организовать похищение андроида.
— Вы про ту историю с «женой» Тома? — кавычки в речи Фрэнка слышались отчётливо. — Могла. И организовала. Но не думаю, что вы многое от Иды узнаете. У этой несчастной шлюхи одна забота была — как бы поудобнее устроиться на…
— Как минимум, она может вывести нас к тем, кто похитил Мэри, — скриптор отбросил в сторону второй пластиковый хомут.
Фрэнк со стоном вытянул руки, разминая запястья.
— Жюри-стрит, — сказал он наконец. — Там их логово. Но вдвоём вы с ними не сладите, ребята. Их много. И Иду вы вряд ли найдёте. Сто к одному, что она уже валяется в придорожной канаве с пулей в тупой башке. Туда и дорога… — его голос стал тихим до неразборчивости.
— Мистер Феррелл, соберитесь. Мы забираем вас с собой, — бестрепетно пообещал Квинлан. — Вы ценный свидетель. Вы нужны Братству.
Эмили с сомнением покачала головой. Левая ступня Фрэнка почернела и распухла — видно, врачам в Никсонвилле не хватало ни опыта, ни благонамеренности. До лагеря в Спрингвейле было не так уж далеко, но что делать с этим громилой потом? Тащить его в Восемьдесят Седьмое? Или тратить время на то, чтобы доставить мистера Феррелла в Цитадель? Ещё неделю назад она бы так и поступила. Неделю назад папа был жив.
— Не настолько я ценный кадр, чтобы вам из-за меня под пули лезть, — Фрэнк словно прочитал её мысли. — Помогите мне спуститься, не хочу я на проссанном матрасе подыхать. А потом уходите, правда.
Спустить Фрэнка на первый этаж оказалось задачей нелёгкой — во всех смыслах. Кое-как Эмили и скриптор довели беднягу до середины гостиной. Фрэнк тяжело рухнул в кресло, с глухим вскриком вытянул загипсованную ногу. Схватил со стола графин, жадно начал пить — грудь при каждом глотке так и ходила ходуном.
— Что дальше? — так и не дождавшись ответа, Эмили обернулась — и увидела в глазах Квинлана отражение собственного смятения. Безуспешная попытка наскоро скомпилировать две несовместимые программы: «Братство своих не бросает» и «Задача должна быть выполнена».
— Ружьё мне подай, милая, — хрипло сказал Фрэнк, протягивая Эмили опустевший графин. — Вот, у входа. Кресло чуть разверни, чтобы мне стрелять было удобнее. И хватит с меня.
Только сейчас Эмили заметила, что подставка для зонтиков в углу гостиной выполняла функцию оружейного шкафа. Арсенал был невелик — обшарпанный обрез да «Винчестер» с погнутым прицелом. Ну да хоть что-то взамен бесполезного «Магнума». Патроны отыскались неподалёку, на полке с приправами. Коробку с картечью Эмили швырнула Фрэнку, десятимиллиметровые пересыпала в карман куртки.
— Через дверь не лезьте, — Фрэнк покачал головой, заряжая дробовик. — Под лестницей окно в сад — так надёжней будет.
Квинлан кивнул и направился к окну — настолько неторопливо, что Эмили захотелось отвесить скриптору пинка. Со двора уже доносились приглушённые голоса и осторожные звуки шагов: Аннет вернулась, и вернулась не одна.
— Как там мой Фрэнки? — спросил мужчина с неожиданной теплотой. — Хорошо справляется?
— Превосходно, — ответил Квинлан, не оборачиваясь. — Я видел имя в сводках. Он отличный солдат, мистер Феррелл. У командования на особом счету.
— Так я и знал, — Фрэнк спокойно взвёл курок. — Пусть устроит этим мразям из Наварро ад на земле. А вы передайте ему, что его папка хоть немного да помог.
— Так, мальчики-девочки, я вернулась, — донёсся из прихожей преувеличенно бодрый голос Аннет. — И Фрэнка привела. Фрэнк, ну-ка иди сюда!
— Да с удовольствием, сука ты старая, — почти весело сказал Фрэнк, вскидывая дробовик навстречу появившейся в дверях Аннет.
Дальше всё произошло очень быстро. Ровно в тот момент, когда Фрэнк выстрелил, Квинлан наконец одолел оконный замок. Рама с возмущённым треском распахнулась, впуская в комнату речную сырость. Кто-то перемахнул через тело старосты; Эмили успела увидеть лишь силуэт в пороховом дыму: Квинлан с неожиданной силой подтащил её к окну и вытолкнул наружу. Слава богу, падать было невысоко, да и чахлые побеги мутафрукта, росшие прямо под окном, смягчили удар.
В доме раздался выстрел, потом ещё один. Кто стрелял, в кого — Эмили не знала и выяснять не собиралась. Квинлан неуклюже перекатился через подоконник, и они рванули прочь. Хотя «рванули» — это сильно сказано: чёртов палисадник Аннет оказался хаотичным нагромождением колючих зарослей, через которые приходилось в прямом смысле продираться.
Кто-то выстрелил им вдогонку. Луч фонарика полоснул землю рядом с ногой скриптора. Эмили инстинктивно шарахнулась в сторону, не разбирая дороги: одной рукой приходилось прикрывать лицо от веток, которые так и норовили выцарапать глаза, а в другой тащить злополучный винчестер. Правая нога зацепилась за что-то острое, и Эмили растянулась на земле. Очень вовремя, что и говорить.
Ругнувшись сквозь зубы, она перекатилась на спину — посмотреть, что там с ногой. Нога была в порядке. А вот ботинку пришёл каюк. Подошва треснула пополам и почти полностью оторвалась.
— Мисс Данфорд, вы живы? — услышала она над ухом взволнованный шёпот — и с перепуга чуть не огрела Квинлана винчестером. Да уж, когда ещё довелось бы порадоваться собственным заторможенным рефлексам.
Эмили молча предъявила Квинлану то, что осталось от ботинка.
— Досадно, — пропыхтел скриптор. — Так, ладно. Я их уведу за собой — а вы пробирайтесь на север, к мосту. Ясно? Встретимся у моста.
Почему к мосту-то? — хотела спросить Эмили. Но скриптора уже и след простыл.
На четвереньках — у земли проклятые кусты были не такими колючими — она поползла вроде бы на север: по крайней мере, шум реки становился всё более отчётливым. Пришлось разуться (плюс к скрытности, минус к скорости, как в старых настольных играх). Проклятое ружьё мешало передвигаться, цеплялось за всё подряд, да и весило будь здоров — но не бросать же его, в самом деле!
В стороне опять послышались разрозненные выстрелы, и Эмили прибавила ходу. Спроси её кто-то, чего ради она так старается не умереть — и она не смогла бы ответить. На счастье, вероятность повстречать философски настроенного интервьюера в палисаднике Аннет равнялась нулю. Так что Эмили просто ползла и ползла, без цели и смысла, пока не увидела прямо перед лицом ботинки. Очень знакомые ботинки.
Она медленно подняла голову.
Харон смотрел на неё сверху вниз — на босую, исцарапанную, грязную, с идиотским ружьём в руках…
Наверное, он был единственным человеком на Пустоши, кто не стал задавать вопросов.
— Да уж, — только и сказал он.
Эмили зажмурилась от стыда. Падать было уже некуда.
— Добрый вечер, — проворчала она. Поднялась на ноги, кое-как вытерла руки об куртку. — Мне надо к мосту.
— Нет, тебе не надо к мосту, — зло сказал Харон.
— Надо, — Эмили нахмурилась. — Я обещала Квинлану…
— Да насрать, — он выхватил винчестер у неё из рук и быстро зашагал в сторону реки.
— Ружьё-то тебе зачем?
— В музей отнесу, — ответил Харон, не оборачиваясь. — Этой рухляди там самое место.
Эмили покорно потащилась следом за ним, понимая: сейчас она не в том положении, чтобы спорить. Выстрелы уже стихли, и означать это могло всё что угодно. Может, Квинлану удалось оторваться от погони, а может, прямо сейчас его допрашивают солдаты Анклава. И если так, то тащиться к мосту и в самом деле неразумно. Хотя, чёрт возьми, вся эта вылазка была чистейшей воды недоразумением.
По счастью, идти пришлось недолго. И пяти минут не прошло, как Харон остановился у отжившего свой век лодочного сарая. На музей это место, пожалуй, не тянуло, а вот на смотровую площадку — вполне. Отсюда был виден и сам мост, и подступы к нему. Непогода и сырость успели дожрать крышу строения и большую часть обшивки стен, полусгнившие рыболовные сети воняли так, что запах застоявшейся воды казался нежным ароматом, но послужить укрытием сарай всё ещё мог.
— А чего мы тут ждём? — робко спросила Эмили, переминаясь на онемевших от холода ногах.
Словно в ответ на её вопрос, из чахлой рощицы на берег вышли четверо. Двое солдат в неброской серой форме волокли к реке упирающегося Квинлана, а третий шёл следом, держа наготове плазменную винтовку.
— Вот поэтому мы и сменили маршрут, — спокойно сказал Харон, рассматривая прицел винчестера. — Незачем облегчать Анклаву задачу. Хватит с них и рыцарёнка.
— Так же нельзя! — беспомощно охнула Эмили.
— Беспокоишься за своего нового друга? Напрасно, — процедил Харон сквозь зубы. — Милашку скриптора есть кому спасать.
Эмили, вспыхнув, отвернулась.
Один из солдат о чём-то спросил Квинлана. Тот ответил что-то короткое и, очевидно, оскорбительное — в ответ анклавовец отвесил ему оплеуху. Скриптор пошатнулся, но на ногах устоял. Ненадолго, впрочем: следующий удар, кулаком под дых, оказался куда менее деликатным.
— Да он же забьёт его до смерти! — возмутилась Эмили.
— Непохоже, — проворчал гуль. — Он с ним практически нежен.
— Харон! Мы что, будем просто стоять тут и наслаждаться зрелищем?
— Тихо, — оборвал он её. — Две минуты. Дай мне две минуты.
От стены валежника бесшумно отделилась невысокая фигура в длиннополом плаще.
— Лэниган? — прошептала Эмили, окончательно перестав что-либо понимать.
— А вот и наша кавалерия из-за холмов, — ухмыльнулся гуль.
Старший скриптор отчего-то решил не пользоваться преимуществом внезапного появления. Он просто вышел на берег, не пряча ни лица, ни плазменного пистолета. Видимо, от такой наглости анклавовцы опешили — тот, что стоял на карауле, даже оружие опустил.
На короткий и жуткий миг Эмили показалось, неизвестно почему, что старший скриптор целится в Квинлана. Она зажмурилась — но даже сквозь закрытые веки увидела сдвоенную зелёную вспышку. Третьего солдата уложил Харон выстрелом из винчестера.
Всё?
— Видите, мисс Данфорд, беспокоиться решительно не о чем, — Харон швырнул ей в руки ружьё. — Кроме вашего интеллектуального уровня.
Квинлан медленно приподнялся, ощупывая рёбра. Неожиданно резким движением стащил через голову толстовку, забрызганную кровью, брезгливо отбросил — и скорчился, обхватив колени тощими руками.
Да и старший скриптор выглядел… оглушённым. Враги могли появиться отовсюду, это даже Эмили понимала, а он так и стоял с пистолетом в руке, не отводя взгляда от мёртвых солдат Анклава. Он же штабист. Орден Пера, все дела. Эти ребята не из тех, кому убить человека — всё равно что сказать «добрый день». Ветер трепал полы пальто Лэнигана — единственное движение в этой больной тишине.
Эмили повернулась, чтобы что-то сказать — или услышать — но Харон уже был далеко.
— Ты не выстрелил первым, — крикнула она ему вдогонку. — Почему?
— Я должен был понять, скольких надо убить, — он даже не оглянулся. — И до сих пор не уверен, что понял правильно.
* * *
Когда-то Эмили привела бы в ужас сама мысль о том, чтобы снять ботинки с мертвеца. Теперь её интересовало лишь одно: найдётся ли подходящий размер? Нашёлся. Один из анклавовцев оказался достаточно щуплым парнем — его берцы, ещё тёплые, пришлись Эмили впору. Наверное, Квинн узнал бы эту обувку, подумала она отстранённо. Обернулась — и поймала полный омерзения взгляд старшего скриптора.
— Что? — зло спросила она.
— Какая дикость, — Лэниган покачал головой. — Мародёрство, пытки, хаос…
— Ну, добро пожаловать на Столичную Пустошь, — Эмили затянула шнурки. — Или ради вашего душевного спокойствия мне надо ходить босиком?
— Ради моего душевного спокойствия вам достаточно было остаться в лагере! — повысил голос старший скриптор.
Тут ей крыть было нечем.
— Это моя вина, — подал голос Квинлан. — Мисс Данфорд ни при чём.
— Да тебя вообще не должно было здесь быть! — Лэниган с неожиданной яростью встряхнул его за плечи. — Какого дьявола ты сюда полез? Проявил инициативу, да? Ну вот она, твоя инициатива. Три трупа здесь и неизвестно сколько — в посёлке. Нравится?
— Вам необязательно было вмешиваться, — Квинлан выпрямился — худосочный мальчишка в футболке с Грогнаком-варваром, отчаянно непохожий на рыцаря. — Это была моя ошибка, от и до. И я бы за неё ответил.
— Необязательно, — криво усмехнулся старший скриптор. — Да. Совсем необязательно.
— А это точно нельзя обсудить позже? — язвительно осведомился Харон.
— Уходим, — отрывисто скомандовал Лэниган, убирая пистолет в кобуру. Эмили заметила, что его руки дрожали.
— Куда? — спросила она машинально.
— Да уже неважно, — огрызнулся Лэниган. — Просто, чёрт возьми, уходим.
— К Жюри-стрит, — произнёс Квинлан отчётливо. — У них там база.
— Однако, — проворчал Харон.
— Я был прав! — скриптор воинственно сверкнул глазом — второй окончательно заплыл. — У Анклава был агент в Никсонвилле, и это не Том. Если мы найдём Иду Феррелл, то она выведет нас к полевой группе или к тому, что от этой группы осталось, а уж от них мы узнаем, кто из Братства снабжал их информацией…
— Грегори, — голос Лэнигана был совсем тихим. — Тебе мало? Мало, чёрт возьми?
— Просто унести ноги? Да, мне мало, — огрызнулся Квинлан. — Потому что вы меня так научили, вот ведь штука.
Лэниган угрюмо молчал.
— Сейчас удачное время, — уверенно сказал скриптор. — Группа захвата мертва, подкрепления они ещё не получили. Надо атаковать сейчас и разобраться с этой проблемой раз и навсегда.
— У них наверняка есть рация, — Эмили пришла ему на помощь. — Вы сможете сообщить Братству, что на Никсонвилль лучше не рассчитывать.
— Рация, — задумчиво повторил старший скриптор. — Ну что тут скажешь? Ведите, Грег. У вас, видимо, встроенный радар на неприятности, так что это логово мы найдём.
* * *
Искать аванпост долго не пришлось: в окрестностях Жюри-Стрит сохранилось не так много пригодных для жизни зданий, и солдаты Анклава без особых затей выбрали для обустройства самое крепкое из них — двухэтажный дом рядом с бакалеей «Золотая лента». Неподалёку от входа обнаружились две противопехотные мины, вход украшала паршиво замаскированная лазерная турель — а в остальном, по замечанию Харона, анклавовцы оказались «непугаными идиотами».
Тем не менее, что-то этих идиотов спугнуло. То ли группа захвата из Никсонвилля каким-то образом успела связаться с друзьями с Жюри-Стрит, то ли сами они смекнули, что пора рвать когти, — но пост оказался совершенно безлюдным.
Похоже, анклавовцы уходили в спешке, даже свет не погасили. Это было хорошее, обжитое укрытие: двухъярусные кровати, сундуки, забитые снаряжением на все случаи жизни. И рация там тоже, конечно, нашлась — разбитая в хлам ударом пневмокастета.
— Я ещё поищу, — вскинулся Квинлан. — Вдруг у них была запасная?
Лэниган медленно помотал головой. Он казался совсем потерянным.
— И ни одного пароля, служебной записки или карты, — горько усмехнулся он, перебирая кипу бумаг на столе. — Не то что в Братстве.
— Может, их и было всего трое? — спросила Эмили — а то Лэниган выглядел так, будто вот-вот пустит себе пулю в лоб. Рыбак рыбака видит издалека.
— Нет, — крикнул Квинлан из соседней комнаты. — Точно нет. Посмотрите на койки — все застелены. Шестеро солдат, как минимум. Плюс Ида Феррелл.
— Да что ещё за Ида? — рявкнул Лэниган.
Квинлан пустился в объяснения — долгие и достаточно сумбурные. Эмили решила не встревать. Прошла на кухню, заглянула в холодильник. Есть ей не хотелось вовсе. Но кто-то же должен заняться провиантом, в конце концов.
— Я бы отравил еду, уходя, — отозвался Харон от двери. — И оставил отравленное на видном месте.
Эмили с сожалением кивнула. Меню у сволочей из Анклава было куда разнообразнее, чем у конкурентов. Ровные стопки консервов, не довоенных, а каких-то диковинных, в аккуратной фольгированной упаковке. Пластиковые бутыли с очищенной водой — такие весят гораздо меньше, чем стеклянные. Всё по уму. Похоже, дарами Пустоши анклавовцы тоже не брезговали — на нижней полке притаился копчёный болотник, завёрнутый в исчерченную карандашными линиями бумагу.
— Она была здесь, — произнесла Эмили, осторожно расправляя набросок.
Этот рисунок совсем не походил на выморочный пейзаж из гостиной Аннет. Широкая многолюдная улица, залитая огнями неоновых вывесок, простиралась до самого горизонта. Девушка в нарядном лёгком сарафане примостилась на бортике фонтана. В волосах незнакомки белел цветок феррокактуса, а взгляд тёмных глаз был изумлённо-радостным — как у человека, не привыкшего к тому, что в жизни бывает что-то кроме проблем и разочарований.
Эмили только головой покачала. Руки бы оторвать тому, кто осмелился испоганить такую красоту. И дело тут даже не в уважении к таланту художницы. Этот рисунок был чужой мечтой, молитвой о счастье — а в мечту копчёное мясо не заворачивают. Даже если очень надо.
— Где же ты теперь, Ида-художница? — с тихой тоской произнёс Квинлан, заглядывая Эмили через плечо. — И что ты такое?