Star-Crossed

Взад и вперёд. Взад и вперёд. Блестящими туфлями по серому асфальту. Высокий центральный знак Кванчжу, белеющий над нервными людьми. Кихён перестал расхаживать по комнате и теперь стал шататься на месте. Свитер был помятым ещё тогда, когда Кихён его надевал. Несколько прошёдших мимо Наследников поздоровались с ним. Он помахал им рукой, желая постираться в машинке вместе со своим свитером. Наконец вдали появились две знакомые фигуры — Кихён прищурился, чтобы понять, точно ли это они. Одинаково длинноногие близнецы. Диор говорила с кем-то по телефону, а Минхёк почти сразу выхватил глаза Кихёна. Обычно этот идиот был похож на белку, которая всю жизнь сидит на кофе, но сегодня он шёл, засунув руки в карманы и опустив голову. Кихён не знал, помахать ему рукой или вести себя небрежно. Он помахал. Диор остановилась и глянула на него с отвращением. Хоть что-то пришло в норму. — Кихён, вытри соплю. Он прищурился — она думает, что он купится на это? Её выражение не менялось. Кихён вытер нос и смутился, поняв, что Диор не шутила. Он кашлянул, как бы благодаря её, и Диор, пожав плечами, прошагала мимо. Кихён повернулся, чтобы посмотреть на Минхёка. Тот стоял прямо напротив него, опустив плечи. Вблизи все раны на лице были хорошо заметны. Один глаз всё ещё был опухшим, на виске краснела отвратительная рана. Треснутая распухшая губа кровоточила. — Привет. Тон Минхёка встревожил его. Боже, Кихёну было бы легче, если бы он начал кидать его об стенку. Любое оскорбление он перенёс бы лучше, чем это бесчувственное «привет». — Привет, — ответил Кихён. Окей, захотелось дать себе по лбу. Жалко, слишком жалко, Ю Кихён! Минхёк ковырял плитку ботинком, не в силах поднять глаза на Кихёна. — Спасибо за субботу… ну ты понял. Он не хотел пояснять Кихёну, что имел в виду. — Да без проблем. Они стояли в неловком молчании, перекатывая с пятки на носок. Ну же, Кихён, скажи хоть что-нибудь, придурок, думал он про себя. — Что ж… пойдёшь сегодня на репетицию? Минхёк наконец поднял глаза, и Кихён убедился, что он не кривляется, как показалось вначале. Минхёк улыбнулся, выставив сколотый передний зуб на всеобщее обозрение. — От сцены меня никто не сможет оттащить. Врачи прописали мне довольно жёсткие таблетки, и я их выпью прямо перед репетицией. Чтобы выбросить из головы вообще всё, как мечтал Шекспир. Он украдкой показал Кихёну бутылку — тот хихикнул и пихнул её обратно Минхёку. — Лучше будет, если ты поделишься. И вдвоём будет веселее. — Да ладно, — Минхёк просиял. — Кихён крутой? Тот ударил его локтем. Кто-то обхватил Кихёна с обеих сторон и потянул в сою сторону. Разум снова оплёл страх. Воспоминания о субботнем нападении тут же возникли перед ним. Он вырвался и развернулся, готовый к драке. Над ним стоял, дрожа от злости, Гонхи. — Держи свои похотливые ручонки подальше от него, Наследник, — прорычал он, еле сдерживаясь, чтобы не напасть. Кихён кое-как выдохнул. Ужас из воспоминаний прибавился к ужасу от вида Гонхи. Между ними встал Минхёк, намереваясь усмирить Гонхи. — Чувак, оставь его. Он безвредный. Пошли посмотрим, что скажет Гюн. Гонхи кивнул, но продолжал сверлить взглядом Кихёна. — Хорошо. Мы должны понять, кто так обошёлся с тобой, и убить их. Последние слова, казалось, относились к Кихёну. Минхёк подобрался к нему и взял за плечо, ведя Гонхи в старый спортзал. Кихён смотрел им вслед, пытаясь успокоиться. Он чувствовал себя дураком, позволившим Минхёку разрушить крепость вокруг себя. Он же Отшельник. Враг, только и всего. Но чем дольше Кихён смотрел ему в спину, тем больше отчаяния было в груди. Минхёк остановился и обернулся, подарив Кихёну вымученную улыбку, словно извиняясь, а затем продолжил идти. Кихёна окатило счастьем, и он отказался это признать. И тут до него дошло. — Чёрт, они пошли расследовать! Кихён рванул вперёд, не замечая, кого сбивает. Громко топая, он бежал к местечку Наследников. Добравшись до двери, он ввалился в комнату отдыха. К счастью, там уже все были в сборе. Хёну подбежал к нему с объятиями. — Хён, у нас проблема. Насчёт субботы. Нужно было рассказать Хосоку про расследование Отшельников. Если они узнают, что сказал мужчина в маске, будет очень плохо. Хосок встал и подозвал Кихёна к себе. — Всё нормально, я всё им рассказал. Про нападение. Кихён восстанавливал дыхание, поэтому не увидел понимающий взгляд, который Хёну кинул Хосоку. Он быстро рассказал, что ему было известно, и поделился переживаниями. — Ки прав, если они узнают об этом, они подумают, что это были мы. И никакие доказательства им будут уже не нужны, — усмехнулся хёнвон. — Но ты говорил с Чангюном, да, Хосок? — Хёну покачал головой. — Вы же… обсудили это. Кихён не обратил внимание и на заговорщический тон своего парня. — Ладно, слушайте, надо теперь ничего никому не рассказывать, поняли? Кихён, смотри за Минхёком. Если он вспомнит что-то из нападения, дай нам знать. Хёнвон, у тебя будут уроки с Диор, правильно? Хёнвон чуть не поперхнулся, услышав имя девочки. Он кивнул, пытаясь скрыть свою реакцию. — Отлично. Ты, похоже, ей нравишься. Ну, насколько Наследник может нравиться Отшельнице. Возможно, за ней тоже стоит понаблюдать. Она упёртая, и мне кажется, что она больше всего влияет на Чангюна. Если она всё поймёт, то точно ему скажет. Все кивнули. — Мы с Хёну узнаем, на что они способны. Если что-нибудь найдёте, пишите в нашу беседу и помните, что никто не должен об этом знать. Понятно? Хосок протянул Кихёну руку, и тот вспомнил, как вливался в их компанию, как они придумали эти глупые рукопожатия. Прозвенел звонок на первый урок, и Хёнвон с Хосоком побежали к двери. Кихён взял Хёну под руку: — На этих выходных обломались, да? — Да, прости, что в пятницу бросил тебя, а потом даже не пришёл. Я прочитал смс только после того, как вернулся с тренировки, и не мог вырваться к тебе до воскресенья, потому что батя наконец-то съезжал. Он уехал к своей любовнице. Кихён улыбнулся и сжал плечо парня. Конечно, он был зол, ведь Хёну не удосужился даже узнать, всё ли с ни в порядке. Но Кихён ничего не показал, у Хёну сейчас трудные времена. Несправедливо требовать от него быть рядом. — Не хочешь загладить вину и прийти ко мне поиграть во что-нибудь сегодня? Пожалуйста, согласись, думал он. — Я не могу, — нахмурился Хёну. — У меня тренировка, а ещё я пообещал Хосоку заняться его заданием. Но я свободен в среду… Пытаясь не выдавать своего огорчения, Кихён кивнул. Хёну улыбнулся, не подозревая, сколько боли причинил эмоциональному парню. Он быстро наклонился и поцеловал его. — Кихён, ты лучший! И он испарился, оставив Кихёна одиноким, как никогда раньше. --------- Когда Отшельники зашли в спортзал, Диор стояла за троном. Чангюн наклонился, подперев голову руками, и оглядел банду. Минхёк встал рядом с сестрой, за ним — Гонхи, Чжухон и Соквон. — Почему ты сегодня такая дёрганая? — шепнул Минхёк. — Потому что я возилась с тобой все выходные, — Диор отпихнула его. Минхёк состроил рожу и повернулся к Гану, чтобы продолжить обсуждать тупую младшеклассницу. Диор снова посмотрела на Чангюна. Он замер, почти как статуя. Сейчас был неплохой момент, чтобы начать разговор. Проведя все выходные у койки своего бесполезного брата, Диор не смогла расспросить Чангюна о том, как он связан с лидером Наследников. Она подошла ближе к Чангюн и нагнулась к его растрёпанной голове. Они встречаются? Диор придвинулась ещё ближе. Чангюн вообще понял, что ему нравится Хосок? И ещё ближе. Когда это всё началось? И ещё. Почему он не сказал ей? — Ди, если ты приблизишься ещё на чуть-чуть, то сядешь на меня, — грубо бросил Чангюн. Диор подпрыгнула и уставилась вниз. Кажется, она скользила бедром по сломанной клюшке, которая служила подлокотником. Она отошла, хихикая. Не сводя глаз с банды, Чангюн заговорил снова: — Ну рожай уже, Ди! Это был её шанс. Неужели он не понимал, как опасно встречаться со своим врагом? Диор посчитала бы это лицемерием, но всё-таки лидером была не она. Разве она не запрыгает от радости, узнав, что она не одна скрывает свои отношения, и что Чангюн вообще смог найти кого-то, кто ему понравился? Диор прокашлялась. Так, нужно держать лицо. Если спросить прямо, то Чангюн зажмётся, как политик, попавший в сексуальный скандал. Нужно быть осторожной и загадочной. — Сумасшедшие выходные были, да? Чангюн кивнул, и она облизнула губы. — Я очень рада, что мне есть, с кем это обсудить. С кем-то, кто всё мне прояснит. Мой собственный маленький Наследник. Чангюн вдруг повернулся к ней. — Да, по-моему, сейчас не время говорить про твоего парня. Диор огляделась. Никто их не слушал. Минхёк с Ганом шумно спорили о том, кто первый возьмёт номер у той девчонки. Им не стоило тратить время впустую — эта девочка неделю назад дала свой номер Чангюну. Диор не сомневалась, что он выбросил его в эту же секунду. Соквон спал стоя. Заметив взгляд Чжухона на себе, Диор испугалась. Парень глупо улыбнулся, не отводя глаз. Он помахал ей, и Диор улыбнулась. Когда-нибудь он, наверное, переступит через это увлечение, но точно не сегодня. — Ты прав как никогда, Гюн. Но ты знаешь, что всегда можешь рассказать мне обо всём. Обо всём! Можешь. Спросить и о своих проблемах, и даже про половое созревание, и даже, я не знаю, спросить совета по поводу свидания. Я выслушаю тебя. — Классно, — кивнул Чангюн. Диор разочарованно сморщилась. — Я хотела сказать… Ты знаешь все мои ужасные секреты — особенно один, сам знаешь какой. Я просто хочу, чтобы ты знал, что можешь доверять мне. Никакого осуждения! Ни за что! Даже из-за того, с кем ты будешь встречаться, и где ОН состоит. Чангюн уже не слушал. Ему подали сигнал о том, что в спортзале собрались все Отшельники, и он встал. В помещении воцарилась тишина. Чангюн осмотрел всех — кто-то склонил головы, кто-то опустил глаза в пол. Диор знала, сколько силы во взгляде лидера, силы, которой нет объяснения, но перед которой преклонялась вся банда. — Кто-то избивает учеников. В спортзале, казалось, стало ещё тише. — Как многие уже знают, на этих выходных на одного из нас, Минхёка, напали три мужчины в масках. Мы полагаем, что это те же люди, которые напали на нас раньше. В этот раз им под руку попал и Ю Кихён, один из Наследников. Теперь мы уверены, что эти нападения направлены на ОБЕ банды. По спортзалу пронёсся шёпот. Заговорила девочка, стоящая близко к трону — настоящая заводила, которая очень нравилась Диор и которую она даже собиралась обучить всему необходимому и взять под крыло Чангюна. — Если нападают на обе банды, то тогда почему Минхёк попал в больницу, а Кихён отделался только несколькими царапинами? Диор ухмыльнулась, услышав поддерживающие голоса. Она тоже была согласна с девочкой. Это никому не пришло в голову, когда они сидели в больнице, но было действительно странно, что Кихёна почти не ранили. Чангюн поднял руку, нетерпеливо рыкнув. Диор почувствовала его силу и стыд за свои мысли. — Кихёна тоже побили! Я видел, что он боится. Но мы все знаем, что драться он не умеет. А Минхёк умеет! Это тоже всем известно. Если я верно понял их сообщение, то они знают, что Минхёк представляет большую опасность. Минхёк вышел в середину. — Чангюн прав! Они прижали Кихёна к земле. Я не успел ударить одного, как на меня набросились двое других. Кихёна придавили, как собачонку. Напали на нас обоих! И если бы не он, я бы остался лежать на улице без помощи. И кто знает, сколько я бы там лежал! В толпе снова зашептались, и Ган злобно засмеялся. Диор поняла, что он просто не мог признать, что Наследник может быть хорошим. И она вспомнила о Хёнвоне с тёплой улыбкой. Возможно, они заставят всех пересмотреть своё мнение насчёт Наследников. Вот только Хёрин… ладно, о многих Наследниках. Не о всех. — Друзья, мы не можем терпеть эти угрозы. Я хочу, чтобы каждый из вас присоединился к расследованию. Узнайте, что это были за люди и почему они нападают. Переверните всё вверх дном, и когда найдёте их, приведите ко мне. Чангюн говорил уверенно и устрашающе. Спортзал опустел, за исключением нескольких приближённых Чангюна. Диор хотела продолжить их разговор, но они уже опаздывали на урок. — На нас напали уже три раза, но он подскочил из-за этого ёбаного Наследника, — говорил Гонхи Соквону достаточно громко, чтобы это услышали все. Чангюн остановился, цыкнув языком. Соквон потащил Гонхи за собой, и Чжухон подбежал к ним, чтобы разнять. Все знали, что Ган думает кулаками и что Чангюна не остановить, если он совсем зол. — Чё ты, блять, сказал, Ган? — Ты слышал, босс, — он оглядел Чангюна сверху вниз. — Тебя избили до полусмерти. Избили Питбулей. Минхёк получил дважды, но как только избили какого-то пиздюка из Наследников, ты сразу встрепенулся. Он осёкся, когда Чангюн подлетел к нему и схватил за воротник, толкая назад, пока они не упёрлись в трон. Никто не решался вмешаться. Решительность испарилась из глаз Гонхи, он попытался оттолкнуть Чангюна, но тот был неумолим. — Ещё и дальше будешь говорить со мной в таком тоне, то я встрепенусь по-настоящему! Понял? Гонхи быстро закивал, и Чангюн, отпустив его, обернулся к остальным с огнём в глазах. Диор отвела взгляд, почувствовав тошноту. — Это касается всех. Я лидер! Я сдерживаю слово. Всё, что я делаю, я делаю для вас! Я всю жизнь, блять, посвятил банде! Чангюн посмотрел на Гонхи. — Поэтому можешь не сомневаться в моей преданности! Чангюн вылетел, не забыв про свой рюкзак. Чжухон бросился за ним — только ему под силу было успокоить лидера. Как только дверь захлопнулась, Минхёк облегчённо выдохнул. Диор развернулась и ударила Гонхи прямо в нос. Тот отшатнулся, схватившись за нос. — Блять, Диор, за что? — За то, что ты придурок. Он поглядел на свою руку: она была вся испачкана в крови. — Ладно, ладно. Он меня просто неправильно понял, — Гонхи звучал неуверенно. Он напрягся под пристальным взглядом Диор. Те слова вырвались у него случайно. Иногда ярость охватывала Гонхи, и он переставал следить за языком. Один или два удара обычно приводили его в чувства. — Я извинюсь, — Гонхи опустил плечи. — У меня просто настроение сегодня не очень, а он под руку попался. Диор проследила за тем, как ушли остальные, и глубоко вздохнула. Теперь Чангюна допрашивать будет бесполезно, и всё благодаря этому идиоту. Лидер, конечно, был в ужасном настроении всё утро. Ученики и учителя обходили его, топающего по коридору. Только Чжухон, казалось, ничего не замечал. У него была будто магическая защита от гнева Чангюна — ну или не было инстинкта самосохранения. Диор склонялась ко второму. Дело в том, что Чжухон впитывал всю злость Чангюна и старался, чтобы всё не дошло до ареста или оскорбления окружающих. Диор иногда вспоминала одно телешоу, которое они смотрели, проходя комменсализм. Чангюн походил на разъярённого носорога, который готов был броситься на кого-нибудь в любой момент, а Чжухон — на разноцветную птичку, сидевшую у него на спине. К счастью, после обеда Чангюн немного остыл. По расписанию следовал урок углубленного английского, и Диор решила поговорить с ним тогда. Чангюн плюхнулся за свою парту и уставился в потолок. Кихён, уже занявший своё место, осторожно повернулся к нему. — Привет, Чангюн. Он заметно нервничал. Чангюн помахал ему. Диор присела рядом и чуть не рассмеялась, когда Наследник отпрыгнул назад. — Он не в духе, — шепнула она. — Почему? Диор покосилась на Чангюн, который, откинув голову, закрыл глаза. — Из-за Гонхи, — ответила она и не удивилась, увидев понимание в глазах Кихёна. Не нужно быть Отшельником, чтобы понять сущность Гана. Учитель начал урок с поиска скрытых подтекстов в рассказах. Диор снова отвлеклась на Чангюна. — Ган не хотел этого говорить. Ты знаешь, что он иногда бывает не в духе. Лидер хмыкнул и продолжил писать конспект. Ладно, зайдём с другой стороны. — Гюн. Ты в курсе, что мы все ценим и любим тебя? Блять, с тех пор, как ты стал лидером, мы превратились в самую сильную банду. Он перестал писать. — И всё благодаря мне? Лидера Отшельников? Диор нахмурилась. Она хотела подбодрить его, но на Чангюна, похоже, давило что-то. Она положила руку ему на бедро, чтобы успокоить. — Что ты, конечно нет! Почему ты так решил? Он тряхнул головой. — Не важно. — Гюн, скажи мне. — Мисс Ли. Она подняла голову, услышав своё имя. Учитель уставился на неё, и Диор невинно улыбнулась. — Да, сэр? — ответила она с непревзойдённым английским акцентом. — Не хочешь поделиться своими разговорами с классом? Диор хихикнула и помотала головой. — Хорошо, тогда перестань болтать. -------------- Не могу дождаться момента, когда смогу тебя увидеть. Я уже скучаю. Хочу коснуться губами твоей шеи и… — Чему ты там улыбаешься? Чангюн чуть не вскрикнул, когда Диор высунулась из-за его плеча. Он сунул в карман телефон с эротическими поэмами от Хосока. Лицо залилось румянцем. — Ты о чём, Ди? Она улыбнулась. Чангюн продолжает странно себя вести. Диор пыталась что-то из него вытянуть, хотя сама не понимала что. Телефон в его кармане оповестил о двух новых сообщениях. Хосок хочет, чтобы Чангюн сидел на уроке со стояком? Так ведь и будет. — Не хочешь делать презентацию со мной? Диор помахала перед ним листом с заданиями. Её лицо было ужасно близко. Да, она точно что-то задумала. В голову закрались тревожные мысли. Что если она узнала про Хосока? Это объяснила бы все странные речи, которые она наговорила Чангюну за сегодня. Особенно о том, что у него есть люди, которых он может пообнимать в тяжёлое время. Но она не говорила о Хёнвоне, которого ветер сносил. Если всё так, то Диор хочет заставить его признаться, а Чангюн может её перехитрить. Гюн поймал взгляд Наследника, вернувшегося из туалета и вытиравшего мокрые руки о брюки. В голову пришла идее. Чангюн поспешил к Наследнику, не обращая внимания на страх. — Прости, Ди, я уже договорился делать презентацию с Кихёном. — Что? — тот повернулся к нему. Диор прищурилась, сразу заметив ложь. — Но мы только получили задание! Когда вы успели договориться? — Он написал мне, когда был в туалете. — Но я не… Чангюн закрыл ему рот и прошептал в ухо: — Соглашайся, или я прокрадусь ночью в твой дом и напугаю тебя до смерти. Кихён сглотнул и закивал. — Да, я писал ему. Типа надо мириться же, все дела, — Кихён старался придать своему лицу максимально беззаботное выражение. Диор смотрела на них с большим подозрением. Но прежде, чем она успела сказать хоть что-то, Чангюн усадил Кихёна за случайную парту и достал свой лист с заданием. — Не обижайся, но придумал ты просто чушь. Чангюн замолк и бросил взгляд на Кихёна, но привычной силы в нём не было, потому что Кихён продолжал смотреть на него, словно на сына, которого он сейчас отчитывает. — Я знаю, мне просто надо было отделаться от Диор. Он вздохнул и обмахнул себя листом бумаги. — Давай уже приступим. В кармане снова звякнул телефон, Чангюн аккуратно глянул в экран и обомлел. Я прижму тебя к стене и заставлю стонать. Он засунул телефон в карман, чувствуя тяжесть внизу живота. Чёртов Хосок со своими подробностями. Остаток дня тянулся медленно, и Чангюн продолжал избегать Диор. Но она была неумолима. Он должен был сторониться её, пока не произойдёт что-то другое или Диор не забудет сама по себе. Наконец прозвенел звонок на урок, и Чангюн выскользнул из кабинета, чувствуя на спине прожигающий взгляд Диор. — Гюн, подожди, давай… Но он уже вышел за дверь и побежал к классу Хосока. Чангюн вошёл, прижимая к груди учебники. Сильные руки схватили его и прижали к двери, Хосок припал к нему с обжигающим поцелуем. Тетрадки полетели на пол, своим шелестом заглушая их тяжёлое дыхание. Хосок тянул рубашку, ласкал кожу. Никакой логики, никакого здравого смысла — только похоть. Наконец Хосок отстранился, чтобы вздохнуть. — Я скучал по тебе. С его губ сорвался смешок. — Я тоже. Ты весь день сводил меня с ума своими сообщениями. Хосок окинул его томным взглядом и погладил пальцем пуговицу на рубашке. — Я не мог не поделиться своими мыслями. К тому же, я видел, что ты был не в духе, и я подумал, что это может тебя отвлечь. Чангюн вспомнил о своём плохом настроении, и ярость вернулась к нему в двойном размере. Он оттолкнул Хосока, мысленно ругая себя. Все знают, что Гонхи иногда бывает придурком, но Чангюн не сомневался в его преданности банде. Чангюн не должен был так реагировать и наслаждаться страхом в глазах Гана. Хосок подцепил его подбородок и заставил посмотреть в глаза. — Гюн, что бы это ни было, ты можешь мне рассказать. Никто из них поговорить не хотел, и Чангюн притянул к себе Хосока для ещё одного страстного поцелуя. Хосок щёлкнул замком на двери и подхватил Чангюна на руки, чтобы его ноги сомкнулись у него за спиной. Тот взвизгнул, но продолжал наслаждаться ласками. Подойдя к большому учительскому столу, Хосок положил на него Чангюна. Гюн не задумывался о том, что всё идёт слишком быстро. Он был сумасшедшим подростком — блять, если Хосок сейчас лишит его девственности в школьном кабинете, то пусть так и будет. Хосок припал губами к его шее и втянул кожу, заставив Чангюна вздрогнуть. — Ох, хён, — рвано выдохнул он, и Хосок простонал в ответ. — Чёрт, мне нравится, как это звучит. Чангюн приподнялся и поцеловал его, и у Хосока искры посыпались из глаз. Он чувствовал, как внизу собирается ком возбуждения. Он, конечно, дрочил на порнуху до этого, но здесь были совершенно новые чувства, и Хосоку это нравилось. Раздался быстрый стук в дверь. Но парни не заметили его; Чангюн скользнул рукой Хосоку в штаны, хихикнув над его выражением лица. В дверь снова постучали, громче и настойчивее. — Хосок! Ты там? Открывай сейчас же! — завизжала Хёрин с той стороны. Парни замерли и уставились на дверь, пока девчонка продолжала стучать. — Я знаю, что ты там, Хосок. Открывай! — Блять, — Хосок слез с Чангюна и помог. Они поправили одежду, и Чангюн потянулся к Хосоку, чтобы пригладить его волосы, а Хосок поднял его воротник. — Я оставил засос. Чангюн сел на парту и вынул папку, которую они использовали для планов. Она была довольно толстой, учитывая обстоятельства. Дверь щёлкнула, и Хёрин полетела в объятия Хосока. — Раньше не мог открыть? — она подняла голову и посмотрела на него. Хёрин заметила пристальный взгляд Чангюна и злобно ухмыльнулась, а затем уткнулась носом в грудь Хосока. Тому явно было некомфортно, и стало ещё хуже, когда Хёрин поцеловала его. Чангюна пронзил укол ревности, и он заставил себя отвести взгляд. Они просто притворяются. Их отношения ненастоящие. Хосок не любит её, он говорил. — Зачем ты здесь, Хёрин? Отстранившись от него, девочка подошла к столу и села напротив Чангюна. Тот нахмурился — теперь отвести взгляд не выйдет. — Я хотела тебя видеть. Последнее время мы так отдалились друг от друга. Но ещё больше я хотела бы узнать, как проходит подготовка к балу! Всё это время Хёрин почему-то смотрела на Чангюна, перелистывающего страницы о музыкальных жанрах. Молчание тянулось и становилось всё более напряжённым. Чангюн чувствовал на себе взгляд девчонки, следящий за каждым его движением. Она что-то заподозрила? Нужно вести себя как обычно. Чангюн повернулся к Хосоку, похожему на малыша, который устроил кавардак в квартире. — Если все придут к шести вечера, то успеют раскачаться до «Ромео и Джульетты» в шесть сорок пять. А для того, чтобы были ещё и танцы, мы подадим еду в шесть пятнадцать, и все успеют наесться перед тем, как начнётся сам праздник. Хёрин вздохнула с отвращением, но Чангюн ничего не ответил. Хосок подошёл ближе. — Да, но нужно не забывать, что ужин будет из трёх блюд… из трёх блюд, да… из трёх блюд. Наверное, стоит подать сначала салаты и главное блюдо, а десерт уже через какое-то время. Чангюн многозначительно кивнул. Хёрин, кажется, всё равно что-то не нравилось. Её губы скривились от отвращения: — Бал должен быть классным праздником, а не каким-то ужином в театре! Она взяла в руки один из плакатов, который подготовили парни. — И что это такое вообще: Фонд старшеклассников школы Кванчжу. Где хоть строчка о вьетнамских сиротах? Хосок повернулся к ней с успокоительным жестом: — Фонд мы создали, чтобы помогать тем школьникам, что беднее нас. Благотворительность начинается с ближних, разве не так? — Благотворительность? — она взглянула на него, а потом снова на Чангюна. — Ты говоришь об Отшельниках. Вы создали фонд, чтобы помогать этим неудачникам? Чангюн закатил глаза. Все Отшельники привыкли так реагировать. Хёрин не делала ничего особенного, но Чангюну плохо становилось уже от того, как она прижималась к Хосоку. — Зачем ты здесь, Хёрин? Бал организовываем мы. Почему бы тебе не уйти и не позволить нам заняться подготовкой? Хёрин прижалась к Хосоку сильнее, так, чтобы он чувствовал телом её дыхание. Хосоку так хотелось отшатнуться. — Я не могу уйти и делать то что хочу, Отшельник. Если помнишь, в пятницу кто-то ворвался в мою студию и порвал все картины. Ты случайно не знаешь, кто это был? Чангюн сглотнул. Она поняла, что это был он, она давала понять это своим взглядом. Хёрин медленно кивнула с самодовольным выражением. Чангюну хотелось перепрыгнуть через стол и придушить её. Но его остановило только то, что дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился Чжухон. Он дышать так, будто бы пробежал милю. Он скользнул взглядом по Наследникам и сжал челюсть. — Что случилось? — спросил Чангюн. Рыжеволосый подозвал его к себе. — Что? — процедил он, глядя на Наследников. Те замерли, готовые слушать. — Не чтокай мне! Ган тут узнал, что какие-то парни говорили о нападении. Чангюн отступил на шаг. Неужели им действительно удалось узнать что-то? — Куда идём? — К Джуниору, — сказал Чжухон, подойдя ближе. — Он хочет встретиться с нами в «Монсте». Прямо сейчас. Чангюн кивнул и ушёл за рюкзаком. Оглянувшись на Хосока, он пожелал, чтобы тот смог всё понять сам. — Мне нужно идти. Важное дело в банде. Вы сможете закончить сами? Взгляд Хосока переместился на Хёрин, и в нём ясно читалась тоска и ненависть. Но Хосок кивнул. — Да, но это первый и последний раз. Друзья почти не разговаривали друг с другом в метро. Чжухон нервно жевал нижнюю губу, а Чангюн стоял неподвижно, погружённый в мысли. Чжухон посмотрел на его шею и вытаращил глаза. — Что это? Чангюн подёргал плечами, чтобы ворот рубашки закрыл засос. — Ничего. «Монста» располагался в здании больницы в ранее заброшенном подвале. Парни постучали в тяжёлую металлическую дверь. Та медленно открылась, и Чангюн приветственно кивнул огромному мужику на входе. — Ай.Эм, Чжухон, разве вы не должны сейчас быть в школе? Чангюн усмехнулся и вошёл в клуб. — Привет, Хё. Джуниор тут? Мужчина улыбнулся и указал за спину. Клуб был закрыт днём, но многие андеграундные рэперы проводили время в дальней комнате. В сверкающей жемчужине клуба — звукозаписывающей студии. Чжухон с Чангюном и сами были там не раз. Несколько рэперов, сидящих внутри, поприветствовали их. Джуниор записывался здесь с одним из новичков. Он похлопал Чангюна по плечу. — Прости, что вот так врываемся, хён, но Га сказал, что ты слышал что-то перед нападением. Джуниор кивнул с тревожным видом. Будучи бывшим Отшельником и лидером банды до Мингюна, он пользовался уважением. — В пятницу здесь были трое парней. Купили кучу бухла. Полаялись со Звездой. Они поглядели на женщину у бара, одетую в кожу с ног до головы. Она называла себя винной тётушкой Отшельников. Чангюн всё думал, носят ли другие винные тётушки шокеры в сумочках и туфли с гигантскими каблуками, в которых запрятаны шипы. — Ебанутые, — вставил Чжухон. — Ну в общем, — продолжил Джуниор, — я тогда не обратил внимания на то, что они говорили о школьниках и лёгких деньгах. Дело в том, что я уже видел здесь их лидера. Он рэкетирует по найму, в основном на какую-то шишку из небоскрёба в центре. Чангюн нахмурился. Кто-то заплатил за то, чтобы поставить банды друг против друга, но кто и зачем? Он хотел было спросить его имя, но дверь открылась, и бар залил свет с улицы. Чангюн зажмурился. От стен отражался звук топающих сапог. Чжухон похлопал его по руке: — Блять, Гюн, это копы. Эти слова будто разбудили его. Они, спотыкаясь, побежали к заднему входу. Если бы здесь нашли двух школьников с плохой репутацией, начался бы сущий ад. Прячась от полицейских, они пришли к выходу, полные надежды на спасение. Чжухон болезненно выдохнул. Чангюн зацепил ногой стул и опрокинул его, и обернулся на друга. Тот был уже прижат полицейскими, на него почти нацепили наручники. — Беги, чувак, — крикнул Чжухон, но это было впустую. Чангюн никогда не бросал его. Полицейский, выбежавший из неоткуда, побежал на Чангюна. Они повалились на пол, но мальчик был готов к драке. Смягчив падение ладонями, он откинулся назад, чувствуя, что попал своим затылком по носу офицеру. Его хватка ослабла, и Чангюн смог подняться на ноги. Но на него уже шли два других офицера. По зданию эхом прокатились крики, прежде чем офицер ударил Чангюна по ногам дубинкой. Тот упал, пытался защищаться дальше, но его приложили лицом об пол, скрепили запястья за спиной наручниками. Теперь они точно попали. ------------- Хосоку больно было смотреть на уходящего Чангюна. Он думал, что же услышал Ган, но ещё больше его тревожила близость Хёрин. Увлёкшись Чангюном, он напрочь забыл о своей девушке. Она казалась довольно бодрой сегодня, и это Хосоку не нравилось. — Ты слишком много времени провёл с этим оборванцем. Хосок сглотнул, когда Хёрин села к нему на колени, провела накрашенным ногтём по его щеке. Хосок вздрогнул, но она даже не заметила. Она потянулась, чтобы поцеловать его шею. Это было уже слишком. Хосок оттолкнул её и встал, поправляя одежду. Хёрин ухмыльнулась и протянула ему руку: — Ну что, малыш, пойдём отсюда? Твой отец же не будет против, если моя семья приедет к вам на обед? Вот это новость. Хосок чуть не упал там, где стоял, а ей было, казалось, совершенно всё равно. Хёрин выпорхнула из кабинета, и Хосок поплёлся за ней. Они сели в разные машины, и когда они приехали, родители Хёрин были, конечно, уже там. Хосок поклонился им и выдавил улыбку в ответ на дежурные комплименты его внешнему виду. — …нет, спасибо. Машина Хёрин наконец остановилась, и она вышла. Закончив телефонный разговор, она поцеловала родителей в обе щеки — Хосок чуть не закатил глаза, глядя на их притворство. Отец Херин похлопал его по плечу. — Ну что, мой мальчик, зайдём внутрь? Хосок кивнул и пропустил их вперёд. Время будто перекрутилось на несколько лет назад. По всему дому разносилась спокойная музыка, из кухни чувствовался запах приготовленной еды. Его родители вышли на порог, чтобы поприветствовать гостей. Наклонившись, Хосок поцеловал мать. Та сжала его руку со скорбным выражением в глазах. Незнакомая горничная взяла у них верхнюю одежду и повела гостей в столовую. Отец взял Хосока под руку. — Веди себя хорошо. На тебя рассчитывает вся семья. Хосоку ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Он почуял запах виски от отца. За столом Хосок занял место между Хёрин и мамой, которая снова сжала его руку. Это порождало тревожные мысли. На стол подали первое блюдо, и семьи заговорили о бизнесе. И всё же в воздухе висел вопрос — зачем всё это? Хёрин не прекращала хихикать, вообразив себя звездой, а Хосок почти всё время молчал. — Чонсок, должен сказать, что блюда восхитительны, — улыбнулась мать Хёрин, гоняя по тарелке крошечный кусок мяса. За всё время она ничего не взяла в рот. Чонсок улыбнулся в ответ, и Хосок отвёл взгляд. Его бесила притворнаявежливость отца. — Всё лучшее для лучших гостей. Отец Хёрин рассмеялся в ответ на комплимент. В его глазах сверкала только жадность. — Давайте перейдём к главной теме. Несмотря на идущее расследование, ваша компания по прежнему приносит миллиарды каждый год. Было бы неплохо объединиться. Чонсок согласно кивнул. Хосоку уже было неинтересно слушать, он думал о Чангюне. Неужели они что-то узнали? Ему сказали, что это был якобы подарок от Наследников? Кто-то назвал имя Хосока, и он снова вернулся в беседу, став хладнокровным. — Хёрин уже восемнадцать, а Хосоку исполнится через несколько месяцев — он уже как раз выпустится. Время начать думать о будущем. Чонсок снова согласно кивнул. Но мама Хосока сидела, впиваясь в ногу сына напряжёнными пальцами. А тот всё ещё понятия не имел, что происходит, и волновался как никогда. — Чонсок? — шепнула она, но отец отмахнулся. — Объединение компаний отразится и на наших семьях. К выпуску наших детей всё должно быть готово. Об их свадьбе будет говорить весь город. Хосока словно ударили по голове. Хёрин повернулась к нему и взяла за руку. Он смотрел то на её родителей, то на своих. — С-свадьба? Девочка ухмыльнулась. — Да, милый, свадьба. Мы будем вместе навсегда. — Чонсок, нам нужно поговорить, — шепнула мать Хосока, но мужчина бросил на неё свирепый взгляд. — Я не согласен, — прошептал Хосок, чуть не задыхаясь. Мир рушился у него на глазах. ----------- Чангюн прижался затылком к стене и закрыл глаза. Он уже не мог смотреть на решётку. Чжухон сидел рядом, но потом за ним приехали его родители. Он легко отмазался — «оказался в ненужное время в ненужном месте». А вот Чангюн подрался с полицейским. Звон связки ключей оповестил о том, что кто-то открывает камеру, но Чангюн не открывал глаза. Рядом с ним села девушка в костюме. — Здравствуйте, Чангюн. Меня зовут Мун Ханёль. Я буду вашим адвокатом. — Мне не нужен адвокат, — фыркнул он. Девушка улыбнулась и зашелестела своими бумажками. Она казалась не намного старше Чангюна и нервничала. — Наоборот, мистер Им. Вы атаковали полицейского, были замечены в клубе… Чангюн устроился поудобнее на скамейке и вздохнул, а девушка отодвинулась от него, испугавшись. Если бы она знала, кто он такой. — Вообще-то, в «Монсте» есть звукозаписывающая студия, куда можно ходить всем, и там меня и моего друга как раз и арестовали. Так что то, что я был замечен в клубе, не имеет значения. А если говорить о полицейском, то офицер первым повалил меня на пол, а я только откинул голову назад. Если вам и это оправдание не нравится, то скажу, что офицеры никогда не арестовывали нас, потому что Миранда Райтс им запретила. А ещё в «Монсте» есть камеры. Можете по ним посмотреть. Девушка открыла было рот, чтобы что-то сказать, но принялась искать что-то в бумажках. Камеры слежения. Как же он раньше о них не подумал? Их установили в баре через год после того, как какой-то айдол украл текст трека андеграундного рэпера. Если Чангюн сможет найти записи с той пятницы, то увидит напавших парней. — Подождите минуту, — Ханёль встала и поспешила к выходу. Чангюн откинулся к стене и ухмыльнулся, когда решетка снова захлопнулась. Полиция ничего не найдёт на него. Прошло около часа, и сердитый охранник велел ему встать. — Можешь идти. Обвинения сняты. Чангюн поклонился ему не без иронии. Вдоль камер его проводили двое охранников. Чангюн нёс свои вещи и был рад, что его родной свитер и рубашка снова греют его. Заглянув в телефон, он увидел несколько сообщений от Отшельников и ни одного от Хосока. Чангюн постарался игнорировать это. Охранники вывели его в холл. — Твои родители ждут. Чангюн не ожидал это услышать. Он даже не звонил им, зная, что сам сможет выбраться как-нибудь. Может, им Чжухон позвонил? Хотя нет, он ведь тоже знает правила. — Сдаётся мне, вы так же хорошо нарушаете законы, как и бегаете от полиции, — плюнул один из охранников. Чангюн поднял на него взгляд, потирая ломящие от наручников запястья. — Ты не расслышал? Твоего брата вызвали на допрос. Похоже, улики протии него были опровергнуты. Время замедлилось, по коридору пронёсся сквозняк. Чангюн замер. Перед ним стоял Мингюн, закованный в наручники, а за ним стояли копы. Братья впервые увиделись после суда. Мингюн вырос, но больше всего изменилось его лицо. Глаза загорелись при виде младшего брата, а на губах расплылась улыбка. Улыбка надежды. Мингюн шагнул вперёд, не обращая внимания на охранников. Он глядел на брата так, будто тот был главной звездой в его жизни. — Гюни, это правда ты? Его голос так изменился. Он был наполнен доброты и, Господи прости, радости. Мингюн же был монстром! Чангюн смерил его взглядом. Самые разные эмоции бушевали у него внутри. Внимание привлекло движение где-то в стороне, Чангюн повернулся и увидел своих родителей, глядящих на братьев. Оказалось, они пришли к Мингюну. — Гюн? Их взгляды снова встретились. Как всё это неправильно. Чангюн смотрел в глаза брата и не находил в них прежнего Мингюна. Теперь он был удивительно похож на Ильхуна. Расправив плечи, Чангюн шагнул навстречу брату, стараясь сделать самое злобное выражение лица, какое только мог. Мингюн нахмурился будто бы от боли. Охранники, стоявшие позади него, отступили, увидев выражение Чангюна. Тот стал напротив брата, глядя прямо ему в глаза — глаза, в которых уже не было психопатической ярости, глаза, словно уже не принадлежащие Мингюну. В глазах, которые раньше были наполнены безумной злостью, сейчас была только боль. В Чангюне вскипала ненависть. Как Мингюн, проклятый изменщик, посмел появиться вот так, снова ворваться в его жизнь? Чангюн плюнул ему под ноги. В ответ он ожидал вспышку гнева, мат, но услышал лишь болезненный выдох. — Гюн, в кого ты превратился? Мингюн не получил ответа. Чангюн толкнул его в плечо и вышел из участка, игнорируя крики матери. Он не позволит Мингюну забраться на вершину. Он ёбаный Им Чангюн, лидер Отшельников!