***
—Я уже однажды участвовал в этом походе, — наконец тихо сказал он. —Я собрал этот же отряд, включая Бильбо, и отправился к Эребору, чтобы вернуть Аркенстон, а вместе с ним и наше королевство. Но Балин, это была катастрофа от начала и до конца. Друг выглядел потрясенным, но не настолько, как ожидал Торин. Когда наступила пауза, Балин коротко кивнул головой. —У меня было предчувствие, что может быть что-то вроде этого, — вздохнул седовласый гном. — Это не совсем логичное объяснение, но... оно проясняет многое, что иначе казалось бы невероятным. Хотя, возможно, это и означает, что я растерял весь свой разум. Испытывая облегчение от того, что его не сразу признали сумасшедшим, Торин решил рассказать Балину все остальное как можно быстрее. —Я обидел Бильбо через несколько секунд после нашего знакомства, — продолжил он, все еще злясь на самого себя за идиотизм. Прогнав их хоббита, он лишился хорошего друга именно тогда, когда больше всего нуждался в друзьях. —Я отправился к Даину и остальным, ища помощи, но не нашёл у них поддержки и был так зол... Обозвал Бильбо бакалейщиком и сделал еще несколько нелестных замечаний, но на него они не произвели ни малейшего впечатления. До сих пор не понимаю, почему он присоединился к нам, —признался Торин. —Остальных членов отряда я сторонился, если только они не находились прямо передо мной или не подвергались какой-либо опасности, — с горькой усмешкой рассказывал узбад. —Мне также удалось оскорбить лорда Элронда, и мы выскользнули из Ривенделла, как воры в ночи. Я решил не ждать Гэндальфа, и в город гоблинов, мы попали без него. К счастью, волшебник появился вовремя, чтобы спасти нас, хотя он никогда бы не признался, как узнал, что мы нуждались в спасении. —Когда после побега нас атаковали орки, я напал на Азога и успел серьезно пострадать от зубов его варга, не причинив Осквернителю существенного вреда. Тогда Бильбо спас меня, атаковав и убив орка, которому Азог приказал принести мою голову. У хоббита не было никакой боевой подготовки, мы даже не позаботились обучить его, но он все равно рискнул своей жизнью. Орлы прилетели так же, как и в этот раз, и мы спаслись бегством, едва успев в последний момент. Некоторое время после этого я действительно ценил господина взломщика и был благодарен за то, что он с нами. —Торин,— вздохнул Балин наполовину сочувственно, наполовину отчаянно. —Безнадежен, не так ли?—Торин поймал себя на том, что спрашивает, презрительно качая головой от собственной глупости. —Все эти храбрые гномы, преданные мне, подарок судьбы в лице невероятного хоббита, согласившегося последовать за мной, и все, что я сделал - это принял их службу как должное, как подобает король из рода Дурина. Глупый дурак! —Нет никакого смысла проклинать себя за это сейчас, парень,—мягко сказал ему Балин. —Это было сделано и, по-видимому, каким-то образом отменено. Проживи он хоть десяток жизней - не перестанет проклинать себя за то, что случилось в первый раз. На его спутников обрушилось столько бед, которые он мог бы предотвратить. И уж точно никогда не простил бы себе смерти Фили и Кили. Но если бы слова Махала дошли до его ушей, когда племянники еще были живы, что бы он сделал? Вероятно, продолжил бы цепляться за свой гнев и свою ненависть и уже никогда не получил бы второго шанса. Однако теперь не было ничего, чего бы он не сделал, чтобы спасти мальчиков. Он будет вести переговоры с каждым эльфийским лордом и человеческим правителем, если это позволит сохранить жизнь сыновьям его сестры.***
—Махал решил изменить то, что случилось, Он боялся, что мое упрямство и глупое нежелание видеть здравый смысл обрекут наш народ и мой род на гибель. Махал сказал мне, что я должен изменить все, если он даст мне второй шанс, и что для этого мне необходимо позаботиться о том, чтобы кхазад заняли свое место среди народов Средиземья, а не держались отдельно от них. —Махал!— недоверчиво воскликнул Балин. —Ты хочешь сказать, что наш Создатель сам решил изменить историю? Торин насмешливо фыркнул, мгновенно откладывая отвращение к самому себе. —Ты готов поверить, что я вернулся, чтобы изменить прошлое, но не веришь, что Махал способен на такое? — Нет... да... О, я не знаю Торин, просто это так странно, — попытался объяснить Балин, озадаченно качая головой. — Таких вещей не бывает. Разумная часть меня говорит, что то, что ты рассказываешь - безумие. —И все же ты до сих пор сидишь здесь и слушаешь меня, —настаивал Торин, чувствуя досаду от такой внезапной перемены настроения друга. —Несколько минут назад ты сказал, что это многое объясняет. —Я знаю, так оно и было, — согласился Балин, в отчаянии проводя руками по лицу. — Торин, я не знаю. Ты не можешь просто вывалить всё на меня и ожидать, что я легко приму это. —Я не "вывалил все на тебя", — раздражённо пробормотал узбад, выглядя таким же угрюмым, как Кили, когда его ругали за какую-нибудь мелкую провинность, хотя он никогда бы и не признался в этом даже себе. — Ты едва ли не силой притащил меня сюда и настоял, чтобы я все рассказал тебе! — О, перестань притворяться рассудительным, — чуть ли не заорал Балин. —Это неестественно! Все это совершенно неестественно! Тогда расскажи мне все остальное. Я очень сомневаюсь, что тебя отправили обратно, потому что ты были груб с нашим взломщиком, какой бы глупостью это ни было.— говоря это старый кхузд свирепо посмотрел на Торина, и его мысли о королях с из дурацкой манерностью стали совершенно очевидны. —Ты опять собираешься на меня кричать?— многозначительно спросил Торин, все еще немного раздраженный внезапной переменой в настроении Балина и достаточно встревоженный, чтобы показать это. — Нет, если только ты меня особенно не разозлишь, — только и ответил Балин. Было ясно, что он не собирается извиняться, а Торин не хотел начинать еще один спор, каким бы раздраженным он ни был. Одного спора за раз было вполне достаточно. –Мы так часто говорили о золотой болезни за последние несколько месяцев,— вместо этого сказал узбад, — и о необходимости держать людей Эсгарота в безопасности. Ты, конечно, сможешь догадаться, что произошло дальше. —О, я уверен, что смогу, — ответил Балин с преувеличенным терпением, —но если я хочу, чтобы ты не сделал того же в этот раз, то лучше всего мне узнать, как тебе это удалось в прошлый. Подробно. —Ты знаешь, что на этот раз мне удалось принять несколько хороших решений? —спросил Торин, лишь слегка притворяясь кротким. —Да, за что я поблагодарю самого Махала, если когда-нибудь увижу его, — резко ответил друг. Торин подумал, что сарказм Балина было гораздо приятнее наблюдать, когда он обрушивал его на Двалина или какого-нибудь раздражающего сановника. Он искренне надеялся не ощущать его на себе слишком часто. Вздохнув, узбад признался себе, что спор только затянет объяснения, каким бы несправедливо обвиненным он себя ни чувствовал. Ему придется, как он когда-то посоветовал Двалину, забыть об этом. На сегодня.***
— Нас поймали пауки в Лихолесье. Бильбо снова спас всех с помощью своего кольца, но нас захватили эльфы и привели сюда в качестве пленников. Я оскорбил и разгневал Трандуила, и он решил, что мы останемся гнить в подземельях. Бильбо вытащил нас, и мы сбежали в Эсгарот в бочках. Не спрашивай, —твердо добавил он, когда Балин уже открыл рот. — Лучше об этом не вспоминать. Балин согласно кивнул и жестом велел Торину продолжать свой рассказ, что тот счел добрым знаком. —Кили был ранен по дороге, и я не проверил его должным образом. Пока мы добирались до Эсгарота, рана воспалилась, и нас обнаружили, когда отряд пытался украсть оружие у местной стражи. Я заключил соглашение с бургомистром Озерного города, к большому неудовольствию Барда, и мы отправились к Горе без моих племянников и без Оина и Бофура. Когда Торин продолжил свой рассказ, он еще раз осознал, насколько глупым и безразличным он был. Как он мог не обратить внимания на рану Кили? Почему ему никогда не приходило в голову, что народ Эсгарота окажется в ужасной опасности, если Смауг покинет Эребор? Или это пришло ему в голову, мрачно подумал он, и ему просто было все равно? Многое из того, что произошло тогда, теперь было у него в голове спутано, и он не мог быть полностью уверен в воспоминаниях. Резко тряхнув головой, чтобы избавиться от подобных мыслей, узбад вновь заговорил. —Когда мы вошли внутрь Горы, опять же благодаря Бильбо, я сошел с ума от золота. Я так зациклился на Аркенстоне, что напугал Бильбо и чуть не убил нас всех. Мы избежали этой участи только потому,что Смауг решил обратить свое внимание на Эсгарот. Балин буквально задохнулся от ужаса и неверяще посмотрел на Торина. —Нет, скажи что он этого не сделал, — дрожащим голосом пробормотал старый советник. — Торин сказал мне, что он не сжигал города вместе с нашими мальчиками. —Он сжег его, — с горечью сказал узбад. —Сжег и почти сравнял с землей вместе с сотнями людей, которые там жили. Мальчики, Оин и Бофур каким-то образом спаслись. Я никогда не узнаю полной истории; не уверен, что к тому времени был в состоянии слушать что-либо, кроме собственного безумия. Они присоединились к нам, и когда Бард и Трандуил прибыли к горе со своей армией, требуя компенсации за причиненные нами разрушения, мальчики стояли рядом. Тогда я подвел нас к краю войны. Нас было четырнадцать, среди которых едва ли половина - воины, — он невесело рассмеялся, — против целой армии. Это была бы такая славная битва! —Торин, — предостерегающе сказал Балин, подходя и кладя руку на плечо друга. — Просто расскажи мне, что произошло дальше. —Конечно, —кисло отозвался Торин, — список моих неудач должно быть невероятно увлекателен для слушания.—теперь, когда он начал думать о прошлом так, как не позволял себе раньше, он почти тонул в ярости и жалости к себе. Эти чувства были резко прерваны, когда Балин ударил его по лицу тыльной стороной ладони. — Балин!—невольно вскрикнул он, ошеломленный действиями своего советника. —Довольно, — сказал Балин ровным голосом, за которым ясно слышался сдерживаемый гнев и пронзил узбада суровым взглядом, который Торин редко видел прежде. Это был не дипломат, к которому он привык, а воин, всегда находившийся внутри Балина, о чем окружающие так редко вспоминали. — Долгое время я терпел эти приступы самокопания, потому что это был ты, и Махал свидетель, что ты немало перенёс за прошедшие годы. Но этого достаточно. После последних месяцев я знаю, что ты можешь быть лучше. Что бы там ни было сделано, ты лучше этого! И ты не будешь снова погружаться в прошлое и потворствовать своим желаниям сейчас! У нас есть дело, порученное нам нашим Создателем, и мы должны убедиться, что сделали всё возможное. А это значит - смотреть вперед, а не назад. Закончи свой рассказ и давай двигаться дальше. Несколько минут Торин молчал, оттаскивая себя от края пропасти, к которому успел приблизиться. Он думал, что стал намного лучше, чем был раньше. Так гордился тем, каким гномом стал, тем прогрессом, которого, как ему казалось, достиг. Осознание того, как близко его старое, обиженное "я " было к поверхности, сильно потрясло его. Похоже, золотая болезнь была не единственной вещью, которой он должен был остерегаться. Возможно и к лучшему, что Балин все-таки вывел его на чистую воду. Пусть уж лучше старый друг будет здесь и даст ему при случае пощечину, чем Торин снова вернется к старым привычкам.***
—В конце концов, войны не было, — продолжил Торин. — Бильбо украл Аркенстон прямо у меня из-под носа, пока я часами сидел в сокровищнице, одержимый его поисками. Насколько я помню, вы все были несколько захвачены сокровищами, так что никто из вас не остановил меня. Хотя прежде ты пытался заставить меня думать здраво. Как бы то ни было, Бильбо отнес Аркенстон Трандуилу и предложил использовать его в качестве рычага воздействия. —Он думал, что это лучший выход?— в замешательстве спросил Балин, не вполне представляя, как их хоббит мог так поступить. —Он чувствовал, что у него нет выбора, — объяснил Торин, стремясь оправдать Бильбо за любую провинность. В прошлом хоббита уже достаточно обвиняли в том, в чем он не был виноват. — Он пытался поговорить со мной, но я не слушал. Когда я узнал, что он натворил, то чуть не сбросил его с парапета у главных ворот, прямо под ноги Барду и Гэндальфу. Я говорил ему такие вещи, которые не стоит повторять. Не знаю, что бы я делал, если бы орки и гоблины не напали на нас. — Орки?— недоверчиво переспросил Балин. —Откуда взялись орки? В последний раз, когда я слышал о них, орлы спасли нас. —Кажется, я рассказываю эту историю не в той последовательности, —признался Торин с некоторым смущением. —Всё это сбивает с толку, и я кое-что пропустил. Балин фыркнул в ответ, и это прозвучало не так уж непохоже на особенно раздраженного Гэндальфа. —Рассказывание историй никогда не было твоей сильной стороной. Для этого у нас была Дис.— Торин великодушно решил не обращать внимания на наглое пренебрежение к его навыкам. — Орки напали, когда мы сбежали от Трандуила, и погнались за нами вниз по реке. Мне рассказали, что они нагнали тех, кого мы оставили в Эсгароте, но каким-то образом там оказались принц Леголас и капитан Тауриэль, которые спасли их и в придачу исцелили Кили. И нет никакого смысла задавать мне вопросы о том, как это могло произойти, — поспешно добавил он, когда друг уже открыл рот для сотни лишних вопросов. —Хорошо, что мы не рассчитываем на то, что ты будешь вести хронику нашего путешествия, не так ли? Это не имело бы никакого смысла, —фыркнул Балин, и узбад поймал себя на том, что тяжко вздыхает, как обманутый муж. —Балин, неужели ты будешь издеваться надо мной всю дорогу до Эребора?— спросил он с некоторым раздражением. Похоже, они никак не могли решить, в каком тоне вести беседу. Всё как обычно. Они оба были расстроены и не могли понять, кто прав, а кто нет. Это создавало очень неудобный тон разговора, и Торин страстно желал, чтобы их прежняя непринужденность вернулась. —Торин, ты уже несколько месяцев что-то скрываешь от меня, — раздраженно воскликнул старый друг. —Ты не можешь ожидать, что расскажешь правду и тебе тут же все простят. Это так не работает. —И как бы тогда ты мне поверил?— спросил Торин, снова раздраженный гневом Балина. —Если бы не все эти зацепки, это была бы всего лишь история сумасшедшего.— узбад вытянул руки в конце фразы, но тут же отдернул их назад и резким движением отбросил с лица волосы. Он не мог решить, на кого больше злился: на Балина или на самого себя. —Я бы постарался поверить тебе, Торин, — с нажимом сказал Балин, начиная расхаживать по комнате, как он часто делал, когда был раздражен или о чем-то раздумывал. —В том-то и дело, что ты мне не доверял. После долгих лет дружбы и службы в качестве твоего управляющего ты решил, что не можешь доверить мне самое важное знание, которым когда-либо обладал. Я не понимаю почему . —Почему ты, а не Двалин?—прямо спросил его Торин. —Я... прошу прощения, — пробормотал друг, совершенно сбитый с толку. —Почему ты, а не твой брат, Балин?-— повторил свой вопрос узбад. —Как мне выбрать, кто из вас для меня важнее? Или ты хотел, чтобы я ему тоже сказал? Если бы я рассказал ему, почему бы не сказать Дис, Фили и Кили, которые в равной степени вовлечены в эту историю? А тогда, почему не всему отряду? —Значит, рассказать одному из нас значило бы рассказать нам всем? —скептически спросил Балин. —Это ты пытаешься мне сказать? – Я говорю... — Торин на мгновение задумался о том, что же он на самом деле говорит. —Я говорю, что если я один буду вести себя странно--это будет достаточно необычно, но может быть принято, особенно теми, кто плохо меня знает. Но если бы ты не был удивлен моими действиями, то Двалину стало бы ясно, что ты знаешь нечто такое, чего не знает он. И вряд ли ему удалось бы скрыть от остальных свое собственное удивление. Он бы просто не посчитал, что в этом есть необходимость. Скоро весь отряд узнал бы, что между нами есть какая-то тайна. Как бы они себя при этом чувствовали? Как скоро они начали бы удивляться, почему я не могу им доверить того, что сказал тебе? —Но ты мне сейчас рассказываешь, — напомнил ему Балин. — Значит ли это, что ты расскажешь всем остальным? —Нет, — признался узбад, — не расскажу. Я буду цепляться за надежду, что они воспримут этот разговор как выговор за мое поведение на сегодняшней встрече или за какое-то другое дело, о котором ты хотел бы со мной поговорить. Мне не нравится мысль о том, что может произойти, если мы все начнем слишком сильно пытаться избежать своей собственной судьбы. И в конце концов, Балин, я не сказал тебе раньше, потому что Махал считал, что я не должен этого делать, по той же причине, и я поверил ему на слово. С таким как он трудно делать что-то ещё, кроме как соглашаться. —Что-то мне подсказывает, что это не помешало тебе спорить очень много раз, — сказал Балин Торину, слегка успокаиваясь, пока он переваривал это новое знание. —Почему же ты не сказал мне об этом, когда я спрашивал раньше? —Возможно, я надеялся, что ты просто поверишь мне и моим оправданиям, —ответил Торин, не в силах удержаться от того, чтобы в последний раз не ткнуть пальцем в спящего дракона. Взгляд, полный презрения, который он получил, заставил рассмеяться, и Балин вскоре присоединился к нему.***
Когда они наконец отсмеялись и довольно серьезно посмотрели друг на друга, Балин еще раз улыбнулся другу и печально покачал головой. —О, Махал, что же нам теперь делать? Кроме того, что теперь я могу использовать это имя, зная, что буду услышан? —Неужели ты думал, что я не слушаю, когда раньше произносил мое имя?— сухо осведомился стоящий рядом с ними Махал, заставив седовласого гнома подпрыгнуть и в страхе схватиться за грудь. —О Эру... —едва выговорил он, задыхаясь. —Господин, —и затем поклонился так низко, что его борода почти коснулась пола. Их создатель легко рассмеялся. —И почему бы тебе не отреагировать подобным образом?—спросил он Торина с немалым весельем. —Ты гораздо более впечатляющ, чем бестелесный голос, — хмуро сообщил ему узбад, но тут же снова рассмеялся. —Махал, которого можно рассмешить почти так же легко, как эльфа из Ривенделла, — пробормотал он себе под нос. —Ну что же, дети мои, — сказал им вала, чуть более серьезно, — я признаю, что до сих пор вы неплохо справлялись со своей задачей. Также я достаточно великодушен, чтобы признать, что я могу в чем-то ошибиться. Иногда. Мастер Балин, мои извинения, возможно, мне не следовало мешать Торину говорить с тобой о том, что произошло. Из этого разговора становится ясно, что ты будешь могущественным помощником, когда дело дойдет до борьбы с возможными плохими влияниями внутри Горы. — Благодарю Вас, Господин, — пробормотал Балин, — я имею в виду, не беспокойтесь об этом. На самом деле, Балин, казалось, мало осознавал, что он на самом деле говорит. Он не сводил глаз с фигуры Махала с тех пор, как тот появился в комнате. —И как часто ты подслушивал мои разговоры?— в этот момент подозрительно спросил Торин. Его слова перекрывали слова Балина. —Ты очень любезен, — сказал Махал Балину с царственным поклоном, игнорируя Торина с легкостью, приобретенной долгой практикой. —Надеюсь, вас обоих утешит тот факт, что Эру осведомлен о наших планах и одобрил их, насколько это возможно. А сейчас я собираюсь нарушить неписаные правила в последний раз. Торин, — теперь его голос звучал смертельно серьезно, —не позволяй Бильбо спрятать это кольцо. Оно должно выйти на свет, но только среди тех, кого вы знаете и кому можете доверять. Это все, что я могу сказать, но это жизненно важно . —Все будет сделано, — пообещал ему Торин. —Я старался сделать все, о чем ты меня просил. —И я безмерно горд, — заверил его Создатель,— как уже говорил раньше. — Раньше?— удивился Балин, но ответа не получил. Махал снова исчез. Советник, казалось, все еще был ошеломлен и тупо смотрел в пространство еще с минуту или две, прежде чем вернуться в настоящее. —Это было очень, очень странно, — тихо пробормотал он. Торин увидел, как друг протянул руку к месту, где ещё недавно стоял Махал, помахал ею в воздухе, а затем медленно покачал головой, не веря своим глазам. Сделав это, он, казалось, на время забыл о том, что произошло, и снова обратил свое внимание на узбада.***
—Орки, — кивнул ему Балин, очевидно, используя это как команду. Торин предположил, что это означает, что он должен возобновить свой рассказ о прошлом. Но прежде чем сделать это, он не удержался и спросил: —Разве ты не собирался поблагодарить его за что-то? Взгляд, который он получил в ответ, обычно означал, что получателю вот-вот будет нанесен серьезный вред. Торин мудро сменил тему разговора. —Должно быть, кто-то из орков сбежал, — продолжил он свой рассказ, вспомнив, на чем остановился. —Они вернулись к своему хозяину Азогу, которого не было с ними, когда стая напала на Лихолесье. Азог в то время где-то собирал свои силы, и они присоединились к гоблинам, которые были разгневаны смертью великого Гоблина и нашим побегом. Армия двинулась на Эребор. По настоянию Гэндальфа люди и эльфы присоединились к нам в битве. —К тому времени уже прибыл Даин и тоже взялся за оружие. В общем, я пошел в бой вместе с Фили и Кили и снова оказался лицом к лицу с Азогом. Он убил мальчиков, когда они пытались защитить меня, а затем убил и меня тоже. Мне сказали, что в конце концов Беорн разорвал его. Перед смертью я успел помириться с Бильбо, но это уже не могло исправить содеянного, или оживить Фили и Кили. Только Махал мог помочь с этим. После того как я оказался там... где бы я не оказался, я некоторое время спорил с Создателем, кипя от гнева. Однако, в конце концов, он предложил мне шанс исправить смерть мальчиков, и я не мог отказаться от этого. К тому времени, как Махал отослал меня обратно, я уже осознал, что он был прав. Пока Балин обдумывал все это, воцарилась тишина. Торину казалось, что он слышит, как бегут секунды в окружающей тишине. — Мы участвуем в походе, организованном создателем нашего народа, с одобрения создателя нашей Вселенной, который дал нам жизнь, — наконец задумчиво проговорил старый кхузд. —Мне понадобится крепкий эль. Много крепкого эля. —План, с которым я полностью согласен, — весело ответил Торин, испытывая огромное облегчение от того, что довел свой рассказ до конца, сохранив рассудок, дружбу и целые части тела. Для гнома, который когда-то использовал слова так скупо, как только мог, он часто чувствовал, что в последние месяцы мало что делал, кроме разговоров. И невероятно устал от всего этого. —Давай отложим более серьезные разговоры до следующего раза. Может быть, мы пойдём и найдем Двалина? —Мы должны найти их всех, — сказал Балин, внезапно снова обретя уверенность. –Какой смысл быть гостем эльфийского короля, если ты не можешь напиться его элем? — А у Трандуила есть хоть немного эля?— удивился Торин, поднимаясь со стула, на котором сидел. —Я никогда его не видел. —Он обязательно должен быть...—Балин прервался на полуслове, остановленный звуком эльфийского рога.