Просто держи меня за руку - Сколько останется, дай нам дней. Там где еще одна станция, просто дыши, Просто будь живым здесь. Немного Нервно «Просто держи меня за руку»
***
Лань Чжань невозмутимо переписывал древний текст, вполуха слушая возмущения Вэй Ина, который наворачивал круги по библиотеке и казалось вовсе забыл о том, что за громкостью голоса следует хоть немного следить. Его можно было понять, поэтому замечание Лань Чжань делать не спешил. С утра прошёл в полном соответствии с расписанием урок, повествующий об истории клана и ордена Лань. Несмотря на то, что многие уроки, посвященные историческим событиям или теории о не самых распространенных видах нечисти были замещены дополнительными занятиями по теории и практике дуэлей и массовых сражений, этот всё равно состоялся, как один из важнейших в блоке. Со всеми вытекающими последствиями, в смысле ссорой, из-за которой в прошлой жизни Вэй Ина выдворили из Облачных Глубин. Признаться, тогда Лань Чжань посчитал его несдержанным и излишне агрессивным, но только лишь от того, что лично на занятии не присутствовал и не узнавал подробностей специально. Сейчас же он видел всё своими глазами и прервал представление на середине. Даже вне зависимости от его личных мотивов, так оскорблять девушку, ещё и за спиной, просто недопустимо и возмутительно. Если Цзинь Цзысюань был недоволен помолвкой, подобное стоило либо обсудить со старшими, либо принять с должным смирением, а не злиться на ни в чём не повинную девушку и порочить её имя. Наследнику Цзинь было назначено взыскание, соответствующее правилам Гусу Лань, и к счастью перейти к драке Цзян Ваньинь и Вэй Ин попросту не успели. Старшим был дан подробнейший отчёт об инциденте, и Лань Ванцзи, посчитав свой долг исполненным, удалился прочь. Вэй Ин пришёл несколько часов спустя, видимо, обсуждал происшествие с Цзян Чэном, но к счастью особой реакции на свою яркую экспрессию не требовал, да и ругался меньше, чем мог бы. Видимо уже выдохся. Под конец тирады он остановился прямо напротив стола Лань Чжаня, повернулся к нему. — Спасибо, что вмешался, и этот павлин получил по заслугам! А то ещё немного, и я бы не сдержался и дал ему по напыщенной морде! Лань Чжань отложил в сторону кисть и что-то неопределенно хмыкнул. Он мог бы, да и должен был сказать, что не стоит выражаться или ругать человека за глаза, но Вэй Ин это и без него знал. И сейчас действовал даже не из природной вредности и чувства противоречия, как обычно. Не было смысла одергивать. А вот как-либо поднять явно испорченное настроение хотелось. Он с минуту подумал, так и не возобновив свою работу, кивнул своим мыслям и мягко посмотрел на Вэй Ина. — Тебе не стоит так злиться просто потому, что кто-то сказал обидную глупость. Это могут однажды использовать против тебя же, — Лань Чжань выдохнул, не позволяя себе задуматься о возможных масштабах, и продолжил, окончательно отбросив наставительный тон. — Если хочешь, можем завтра сходить в Цайи после утренних занятий. Если на первой части фразы Вэй Ин откровенно надулся, то на второй явно оживился и наконец-то стал больше похож на себя обычного. В смысле расцвёл улыбкой и явно загорелся идеей, пока Второй Нефрит клана Лань абсолютно несолидно этому зрелищу умилялся. Некое подобие идиллии. — В Цайи? С тобой? — переспросил Вэй Ин, будто бы не поверив своим ушам. — Да, — кивнул Лань Чжань, чувствуя, что его опять затапливает смущение. На несколько секунд его идея уже не казалась ему такой хорошей, и повисшая тишина не помогала, а лишь больше вгоняла в краску. Но вскоре раздался радостный смех Вэй Усяня. — Конечно хочу! Боги, Лань Чжань, ты так мило смущаешься, не мог не насладиться моментом, — Вэй Ин раскинул руки в стороны, покружил вокруг своей оси, плюхнулся около стола спиной к нему и попытался с разгона улечься на деревянную поверхность. Обиженно глядящий в сторону Лань Чжань тем не менее успел подпихнуть ему под голову стопку бумаг, чтобы юноша не ударился затылком от переизбытка экспрессии. — Аккуратнее, убьешься. Вэй Ин опять расхохотался и лукаво посмотрел снизу вверх на своего собеседника. Лань Чжань очень медленно вдохнул — ровно на восемь счётов, потом так же медленно выдохнул, заталкивая свои потаённые желания куда подальше. Невыносимо. Он не переживёт завтрашний день. Но зато Вэй Ин больше не злится, а значит, оно того стоило. Лань Чжань едва заметно поднимает уголки губ, погружаясь в свои мысли, и даже не замечает, что полностью отомщён за своё недавнее замешательство. Вэй Ин смотрит на его легкое подобие улыбки жадно, впитывая каждое мгновение, и совсем не знает, что ему сказать и почему сердце так гулко и быстро колотится. — Нет, это становится решительно невозможно выносить, — ругается Цзян Чэн. — Ты меня уже достал своими историями о том, какой Лань Ванцзи неподражаемый и прекрасный. Как влюблённая девица, уже даже не смешно. До сих пор понять не могу, как вы вообще спелись, в смысле, каким образом он тебя вообще выносит? Вэй Ин засчитывает вопросы за риторические, затевает шуточную потасовку с шиди. Он не понимает, в чём проблема восхищаться кем-то, если человек и вправду хорош, и не понимает, почему Цзян Чэн так уверен в отсутствии общих тем у него и Лань Чжаня. Цзян Ваньинь прячет в воображаемом бездонном мешочке обиду за то, что шисюн в очередной раз готов бросить его практически на весь день ради чужака. У него уже многое там лежит, материнские упрёки, скользящее равнодушие отца, клеймо вечно второго, а тут, в Облачных Глубинах, уже даже третьего или четвёртого, и банальное неумение общаться с людьми, робость под коркой грубых игл. И когда после потасовки Вэй Усянь треплет его по голове, создаёт хаос в аккуратной и строгой причёске, как-то уж слишком рад вниманию к себе. Что его не задвинули в угол до самого конца. Но одновременно опять чувствует себя не первым. Слишком уж брат носится с новым знакомым, сколько бы не уверял, какой шиди для него незаменимый. И завтра вот его в город даже не подумал позвать. Вдвоём и всё тут. А уж о том, что у Вэй Усяня только и речей, что о втором молодом господине клана Лань и их совместных то ли исследованиях, то ли просто беседах о всяческой ерунде, и говорить не стоит. Достали оба, даже если Лань Ванцзи исключительно заочно. Ещё и по милости Не Хуайсана так перед этим Ланем опозориться пришлось, даже если тот и не сказал ничего ни ему, ни кому-либо ещё. Но закатывать сцены в духе ревнивой женушки гордость не позволяла, оставалось лишь кипеть внутри, немного расслабляясь под влиянием шуток Вэй Усяня, когда тот всё же находил на него время. Вэй Усянь не понимает, почему шиди так расстроен, позвать его — всё равно откажет, а если и не откажет, не сказать, что Цзян Чэн с Лань Чжанем хорошо ладили, значит ни нормального веселья, ни вообще чего-то хорошего ждать не придётся. Так зачем? Вэй Усянь любит своего шиди, правда любит и ценит, но не может же общаться только с ним и всё? Другие люди, новые знакомства, новые друзья, это же нормально, зачем же так злиться? Ещё и сравнивать его с влюблённой девицей! Лань Чжань же действительно хорош во многом, и собеседник из него неожиданно интересный, пусть и немногословный, и это просто признание истины, а вовсе никакое не приукрашивание, особенно подобного рода. Никто же не удивлён, когда человек восхищается красивым цветком или хорошим мечом, открыто признавая его достоинства. А тут что? Ничего, верно. Любой бы на его месте восхищался. Лань Чжань не очень хорошо знает, чем обычно занимаются люди, когда просто гуляют с кем-то, он не вписывается на яркие уличные рынки и в шумные трактиры, а весь его опыт подобных прогулок сводится к неловкой встрече в Илине в прошлой жизни, где многое решила вязь непредвиденных обстоятельств. Поэтому, несмотря на то, что он, как инициатор культурного развлечения, должен был бы подумать, куда им и как идти, юноша решил довериться Вэй Ину, который сам знает, чего ему хочется, куда лучше, чем кто-либо другой. Ему же самому будет достаточно просто того, что Вэй Ин останется доволен происходящим и отвлечётся от недавнего неприятного инцидента. В прошлый визит в Цайи, несмотря на некоторую долю выпавших тогда развлечений, заклинатели всё же были тут по делу, и рассмотреть сильно много не успели, как бы ни старались. Сейчас же Вэй Ин с лихвой это недоразумение исправлял, казалось, стремясь обойти и осмотреть весь городок до самой захудалой лавки. Лань Чжань за его метаниями от одного места к другому катастрофически не успевал, но на его счастье Вэй Ин и не спешил теряться совсем, и каждый раз исправно возвращался к своему спутнику, показать что-либо, либо просто поделиться впечатлениями. Лань Чжань благосклонно смотрел и внимательно слушал. Вэй Ин был пламенем, ярким, горячим, живым, и сейчас, отбросив страх допустить это пламя в свой мир, можно было лишь пообещать себе его беречь. Сейчас у них ещё есть немного времени, но мир на пороге большой войны, которая в этот раз, похоже, грянет куда раньше. Пока ещё ни один орден не успел потерять силы, пока ещё ни в один из Великих орденов враг не пришёл с огнём и мечом. Но даже в более выгодной позиции война есть война. И им обоим придётся выйти на передовую. Поэтому сейчас особенно сильно нужно создавать как можно больше тех моментов, которые просто дарят ощущение жизни. В прошлом он не понимал, как это важно, важнее на самом деле самых тайных и великих знаний. А когда понял, уже не осталось ничего кроме пепла, крови и боли. Лань Чжань безропотно позволяет утянуть себя в какой-то трактир, и даже не протестует, когда Вэй Ин просит для себя вина. Сам правда отказывается наотрез, помня, чем всё окончилось в единственный прошлый раз. Им надо вернуться в орден до отбоя, времени на пьяные безумства нет, как бы ни хотелось не отказывать Вэй Ину ни в чём. — В другой раз, — дипломатично говорит он, находя приемлемый компромисс с совестью. Вэй Ин только смеётся и заявляет, что Второй молодой господин Лань действительно куда меньший зануда, чем пытается казаться. Лань Чжань неопределённо хмыкает и расплачивается за обед и вино прежде, чем Вэй Ин успевает понять, что происходит. Когда понимает, надувается как мышь на крупу, не любит оставаться в долгу. Лань Чжань же кажется с самого начала их общения только и делает, что вгоняет его в долги и не даёт вернуть. И ведёт себя так, будто всем доволен. Можно было бы сказать, что балует, но они не так давно знакомы, и непонятно, с какого ляду столько безвозмездной доброты, причём только на него одного. Но личной выгоды Лань Чжаню так поступать Вэй Ин не видел, от чего терялся больше. Подобное внимание… смущало? Это было довольно неожиданное открытие, и ситуацию оно ни коим образом не облегчило, скорее наоборот. Вэй Ин был немного ошарашен и капельку пьян, ровно настолько, чтобы мир вокруг стал чуть более ярким и открытым, но не настолько, чтобы разум мутнел. Поэтому тот факт, что Лань Чжань в какой-то момент показался не просто очень красивым, а по-настоящему привлекательным, при всём желании нельзя было списать на пьяный мозг, максимум — на более раскрепощённое восприятие, но не более. Это открытие слишком уж красиво складывалось с предыдущим, чтобы его игнорировать. Вэй Ин задумался. Он мог быть по-детски ещё наивным, мог не замечать в упор очевидных вещей, если они касались его самого непосредственно, но дураком он явно не был, и если уж что-то из глубин его подсознания выползало, делать вид, что ничего такого не происходит, было бы довольно неразумно с его стороны. Он задумчиво сощурился, пытаясь вспомнить и сопоставить все свои ощущения и мысли, которые касались Лань Чжаня, а спустя несколько бесконечно долгих минут вынужденно пришёл к неутешительным выводам, которые, стоило признать, назревали довольно давно. Цзян Чэн был абсолютно прав в своём шуточном сравнении, а Вэй Ин крупно влип. Влюбился во Второго нефрита клана Лань. А ведь Лань Чжань ему доверяет, относится как к хорошему и надёжному другу, а он что? От этих мыслей стало горько. К тому же, даже если забыть об этом всём и просто сохранить их дружбу, обучение в Облачных глубинах не будет длиться долго. Его дом, семья, близкие люди в другом месте, и его собственное место рядом с ними до самой смерти. Не иначе. И это всё попросту неуместно, в подобных чувствах нет будущего. Лань Чжань наблюдал за Вэй Ином почти неотрывно и не мог не заметить, как тот задумался о чём-то и разом сник и погрустнел. Он аккуратно дотронулся до чужого плеча, обращая на себя внимание. — Вэй Ин. Всё в порядке? Юноша посмотрел на него каким-то потерянным взглядом, но встряхнулся и кивнул. Врёт конечно, но настаивать сейчас Лань Чжань побоялся. Оттолкнут опять, и что он делать будет? После обеда Вэй Ина понесло покупать подарки Цзян Янли и Цзян Чэну, поэтому они обошли ещё с полтора десятка лавок, прежде чем нашли нужное. Лань Чжань обеспокоенно поглядывал на спутника, который как будто стал нарочно пытаться держать дополнительную дистанцию и сыпал глупыми шутками куда больше обычного. Что-то случилось, узнать бы ещё, что именно. Но добиться чего-то от Вэй Ина, который забился в свою раковину, не представлялось особо возможным. Впрочем через некоторое время Вэй Ин почти что вернулся в норму. Точнее, успешно отвлекся, не без скромной помощи Лань Чжаня. Однако на прощание тот всё же уточнил, что если необходимо, он всегда готов обсудить с Вэй Ином то, что его тревожит. Первый ученик ордена Цзян отмахнулся, попросил не забивать голову и лишь поблагодарил за чудесно проведённый день. И неожиданно быстро обнял, по-дружески, на прощание. Лань Чжань рвано выдохнул, теряясь от внезапного тепла рядом с собой, и даже не решился ответить на объятия. Сдерживать себя было всё сложнее, и постоянное сокращение личного пространства делу не помогало. А Вэй Ин напоследок, почти не давая прийти в себя, всунул Лань Чжаню в руки резную шкатулку, на которую среди других подарков его родным, лежащим в небольшой корзине, тот ранее просто не обратил внимания, ещё раз поблагодарил непонятно за что и убежал куда-то в направлении ученических комнат. Уже в цзинши, открыв шкатулку, Лань Чжань увидел там изящное украшение для волос. Очередной бесценный знак внимания в его стремительно растущем списке. Как дорого он бы отдал за то, чтобы такое внимание было обусловлено не только лишь дружеским расположением. Но чрезмерно верить в чудеса не стоит, он и так свой лимит на них превысил бесповоротно, и уже за это надо было бы по гроб испытывать благодарность. Жадным быть нельзя, но вот и удержаться от этой жадности тоже нельзя. Не выходит никак. Лань Чжань вздохнул и закрыл шкатулку.