Наша бурная молодость.

Фуго недовольно застонал, ощутив боль в спине. Они снова выключились на диване в неудобной позе, чтобы пожалеть утром о своей ошибке, да ещё и телек всю ночь работал… От разрывающегося будильника под пледом завозился Наранча, свернувшийся сбоку. Из-под одеяла была видна лишь растрёпанная макушка. Вроде он – его глупый, «маленький» брат, а вроде Фуго ощущает нечто большее, чем просто братскую заботу. Странное, незнакомое чувство. Блондин целует Наранчу в макушку, и только после этого открывает глаза, окончательно просыпаясь. Паннакотта дотянулся рукой до ненавистного, но такого необходимого предмета, чтобы выключить его. Пора вставать. Электрический чайник был успешно поставлен на разогрев, тостер уже разогревал хлеб, и Фуго со стопкой чистой одежды, превозмогая сонливость, потащился в душ. - Стой! – Наранча (он что, так быстро поднялся?) хватает его запястье прямо у двери в ванную. - Пойдёшь первым? – единственное, что Фуго нашёл для ответа. - Я хочу пойти в душ с тобой, - сказал Наранча уверенно, но тут же отвернулся в жутком смущении. Он всё ещё держал Фуго за руку. - О.., - сказать, что пудинг охренел – ничего не сказать, - Ты уверен? - Да, пошли, - снова переполняясь уверенностью, Наранча затащил блондина в ванную. Фуго, щурясь от яркого света в ванной, зевнул и начал расстёгивать пуговицы на своей зелёной пижаме. Наранча же быстро стянул с себя тёмно-синюю футболку и уже выпрыгивал из школьных брюк, в которых остался у Фуго со вчерашнего дня. Когда Паннакотта начал избавляться от нижнего белья, Гирга на какое-то время занялся пристальным изучением плитки на стенах, а после что-то высматривал в зале через открытую дверь. - Залезай, ты вроде хотел, - Паннакотта задвинул шторку над ванной, через которую был виден его обнажённый силуэт. Раздался шум воды. Наранча неуверенно стянул с себя боксеры (создавалось впечатление, что трусы он позаимствовал у своего отца, ведь на его худом теле они болтались) и забрался в ванную, сгорая от стыда. С предложением вместе принять душ он явно поторопился. Они ведь даже не целовались толком! Фуго смотрел куда-то сквозь стену, намыливая свои волосы любимым клубничным шампунем. Его взгляд скоро упал на Гиргу, стоящего в ступоре. Слегка улыбнувшись, Паннакотта выдавил немного шампуня на ладонь, и принялся намыливать непослушные волосы Наранчи. Задумавшийся Гирга вздрогнул и поднял взгляд на грудь Фуго. На его затвердевшие от холодной воды, как розовые бусинки, соски. Парень медленно протягивает к ним пальцы, пока Фуго разбирается с колтунами в его волосах. Палец Наранчи робко коснулся его соска, и блондин шикнул, остановив его руку: «Ты не будешь делать это здесь». - А почему? - А вот почему! – Фуго внезапно больно ущипнул Наранчу за оба соска. - Ай! – Гирга рефлекторно прикрыл грудь руками и отпрянул. Внизу живота болезненно потянуло – такого он не ощущал никогда, и это показалось неприятным. Фуго издал тихий язвительный смешок, и, закончив мыться, взял с вешалки полотенце и ступил на пол. Наранча всё ещё стоял под прохладной струёй воды, всё ещё прикрывая грудь. - Чт…Что? Какого чёрта? Что это за..? Почему он…Что?!? – Фуго был уже в кухне, когда Наранча обнаружил у себя стояк – это действительно испугало его, он решил, что чем-то болен. К тому же, незнакомое чувство не проходило. Поколебавшись, минуту спустя он выбрался из ванны и старательно обмотал себя полотенцем. Он не хотел, чтобы его странную, смущающую особенность заметил Фуго (а вообще-то Фуго и был её виновником!). В проходе между кухней и залом шмыгнула тень – Гирга направился к знакомому шкафу с намерением взять чужую футболку без разрешения в очередной раз (это вошло в привычку).