Среди нас

Я ещё раз настойчиво постучал в дверь. Как же это унизительно стоять на чужом пороге и без толку торчать на холоде, замечая, как прохожие косятся в мою сторону. С какой стати я должен это делать? Я кому-то навредил? Нет. Обидел? Тоже нет. Это я пострадал: на ровном месте поссорился с Артуром, подхватил насморк и уже который день бесцельно валялся в кровати. — Уходи, или я вызову полицию! — послышалось из-за двери. Наконец-то хоть какая-то реакция. — Послушай, Мия, давай поговорим нормально! — кричал я в ответ, вслушиваясь в звуки по ту сторону двери. — Я не хочу с тобой разговаривать! Уходи! Я не шучу, я вызову полицию! — Да ладно тебе, я же просто поговорить. Спрошу пару вопросов и тут же уй… — Я уже взяла телефон! — перебила она. — Я уже звоню! — Не надо звонить! Послушай, Мия, я знаю, что ты была на шоу Джей-Джей! — В этот момент защёлкал замок. Я подумал, что всё это время дверь была открыта, и я мог просто зайти, но теперь Мия закрывала её и совсем скоро уйдёт в гостиную вызывать полицию, отчего закричал ещё громче: — Слышишь? Эй, Мия! Ты должна!.. Когда уже хотел заикнуться про инопланетян, дверь открылась и из-за неё выглянула Мия. Она сконфуженно отошла в сторону, словно приглашая пройти в дом, и, уставившись на меня отчего-то красными, опухшими и лихорадочно блестящими глазами, приглушённо попросила не кричать об этом и зайти в дом. — Так… ты поговоришь со мной? — неуверенно спросил я, наблюдая, как Мия защёлкивает одну задвижку за другой, и гадал, зачем ей пять замков на двери. Ситуация приняла резкий и неожиданный поворот, на который я уже и не надеялся. Но теперь гордился собой. — С чего бы? — пробормотала она, не оборачиваясь на меня, и тихо шмыгнула носом. — Потому что впустила к себе… разве нет? — Чепуха. Я не буду ничего тебе рассказывать, и вообще, если ты не понял, я тебя боюсь. — А… Но… — Мне понадобилось время, чтобы понять то, что только что услышал. — Но разве не глупо впускать в дом человека, которого боишься? — Возможно. Но ты не оставил мне выбора. Я вызову полицию, и они увезут тебя, а пока что… — Мия косо уставилась на меня, мотнув головой, и, не отрывая взгляда, боком подошла к комоду, открыла верхний ящик и медленно запустила в него руку, — у меня есть это. Мгновенье — она вытянула руки, сжимая рукоять пистолета. Дуло смотрело прямо на меня. Всё тут же сжалось в груди. Это не смешно. Спусти Мия курок, с еле слышным щелчком вырвется пуля, пробьёт мне череп, пройдёт насквозь, а я под разливающийся грохот в брызгах крови свалюсь на пол. Это ужасно. Примирительно поднимая руки и боясь оторвать взгляда от пальца на спусковом крючке, я тревожно пробормотал: — Х-хэ-й… Ты же не сделаешь этого… да? Ты же не выстрелишь в меня? Я посмотрел на Мию. Она дрожала. Сквозь растрёпанную чёлку исподлобья смотрела на меня и дрожала от страха, осознавая, что сейчас творит. Нужно забрать у неё пистолет — она обессиленно свалится на пол и разрыдается, испугавшись того, что хотела сделать. Я сделал маленький шаг. — Не подходи ко мне! — вздрогнув, истерично выкрикнула Мия. — Не подходи, или я пристрелю тебя! — Пожалуйста, успокойся. — Стараясь говорить уверенно, шагнул ещё раз. — Опусти пистолет, и давай по… — Я умею стрелять! Я выстрелю в тебя! Я сделал ещё один шаг. Ещё один. Мия металась взглядом, не расслабляла дрожащие руки, через силу удерживая пистолет на уровне глаз, и с каждым моим шагом отходила назад, пока спиной не упёрлась во входную дверь. — Хватит ко мне приближаться! — глотая воздух, истошно выкрикнула Мия и добавила тише, почти совсем шепча: — Он заряжен. Я не шучу, пистолет заряжен. Я правда могу выстрелить в тебя. — Мия, успо… От оглушительного хлопка я отскочил в сторону, прикрыв голову руками. Рухнул на пол, ударившись спиной об угол обеденного стола, и оглушённый звоном в ушах с оцепенением снизу вверх смотрел на Мию. Она ненормальная. Она совсем больная. Выстрелила и теперь чуть ли не с облегчением и радостью победоносно смотрела на меня. Чокнутая сука. Я боялся встать. С опаской косился на дырку в полу в шаге от меня и гильзу, которая, как в замедленной съёмке, покатилась по полу и остановилась у плинтуса. Я был беспомощен. — Видишь? — шептала Мия. Она дрожала и истерично улыбалась, но по её щекам текли слёзы. — Я же говорила, что умею стрелять. И… если ты ещё раз ослушаешься меня, буду целиться в голову, а не в пол, и всю обойму в тебя пущу. Меня начала окутывать паника. Если так пойдёт и дальше, она меня правда пристрелит — теперь в этом я не сомневался. — Вставай и медленно иди в гостиную, — приказала Мия, мотнув головой в сторону комнаты. Я с трудом встал, опираясь на столешницу. Ушибленная спина отдавалась пронзительной болью, а страх сковывал тело. — Слушай, давай спокойно пого… — Развернись и иди в гостиную! — закричала Мия. Она рыдала, но не стирала с лица слёз: обеими руками вцепилась в пистолет и не опускала его ни на секунду. — Или ты хочешь сдохнуть?! Я покорно сделал, как она сказала: бегло оглядел кухню и, увидев проход, медленно боком попятился к нему. От напряжения уже двоилось в глазах. Казалось, гостиная находится в миле от меня, а дуло пистолета с каждой секундой неумолимо приближается ко лбу. Гостиная была маленькой тёмной комнатой. В воздухе витал запах пыли и древесины. Мия включила свет и приказала сесть в кресло, стоявшее в дальнем углу — я сел на самом краю сиденья, потому что оно было занято коробкой с книгами и вазой. Кроме кресла в комнате были ещё диван и небольшой стеллаж у стены, а в углу стоял скрученный ковёр. Всё нагромождали коробки с вещами. Окна были плотно заколочены изнутри досками. Примерно так же выглядела и кухня. Я молча наблюдал, как Мия, шмыгая носом, оглядывалась по сторонам, судорожно рылась в коробках и тихо ругалась, но пистолет из рук не выпускала, стараясь не сводить его с меня. Она боялась и не знала, что нужно сделать. Я решил, что всё-таки смогу отобрать у неё пистолет. — Послушай, Мия, тебе не стоит этого делать. — Это тебе не стоило вламываться ко мне в дом! — закричала Мия, нацелившись на меня. — И нападать на меня тоже! — Я ни разу не ломился и не нападал на тебя. — Не ври! Это ты преследуешь меня! Ты — грёбаный маньяк! Каждый день следишь за мной, который месяц ходишь по ночам вокруг моего дома — думаешь, я дура и не замечу? — Да я никогда так не делал! — не выдержав, крикнул я, вскочил с места и, примирительно поднимая руки, спокойней добавил: — Послушай, Мия, ты меня явно с кем-то путаешь. Я не хочу тебе навредить. Только поговорить. — Не приближайся ко мне! — она отошла назад, не сводя с меня пистолета. — Я выстрелю! Я убью тебя, чтобы ты наконец сдох и не мучил меня больше! — Мия, пожалуйста… Но она больше не слушала меня. Выстрелила в меня. В ушах стоял гул от хлопка выстрела, а тело цепенело от мысли, что пуля попадёт и убьёт меня. Я закрыл голову руками и был уже готов упасть на пол, прижав ноги к груди, но понимал, что так в меня Мие будет гораздо легче попасть — она не замешкает и выстрелит мне в спину. Но Мия промахнулась. Я слышал, как позади меня с приглушённым шуршанием крошится стена и мелкие её частички падают на пол, оставляя после себя еле заметное облако пыли. Но не оборачивался, не смотрел на пробитую стену. Всё внимание, все чувства обострились и сконцентрировались на Мии, которая не собиралась опускать пистолет. Смотря в её глаза, я понимал: с ней бесполезно говорить. Она сошла с ума. А мне было негде спрятаться и нечем защищаться. Я мог только нападать в ответ. Я схватил вазу с кресла и швырнул её в Мию — ваза попала Мие по руке и звонко разбилась на осколки, — рывком сбил её с ног и повалил в кучу коробок. Мия скорчилась и приглушённо простонала от боли, попыталась повернуться на бок и привстать на локте, но я не позволил ей этого, прижав за плечи спиною к полу. Она брыкалась, била меня по коленям, хватала меня за лицо, царапала ногтями и злостно шипела, с ненавистью глядя мне в глаза, пока я пытался схватить её за руку и отобрать пистолет, но когда у меня почти получилось вывернуть её кисть так, чтобы высвободить пистолет, Мия выстрелила в воздух. — Что, хочешь убить меня из моего же пистолета? — приглушённо спросила она, косясь исподлобья и не ослабляя хват на рукояти оружия. — Ты ведь с самого начала знал, что у меня есть пистолет, да? — Она подавленно улыбнулась. — Ну да. Наверняка даже видел, как я его покупала. — Я не понимаю, о чём ты. Я не собираюсь в тебя стрелять, только поговорить, — я старался говорить как можно спокойней, хотя не слышал и не чувствовал ничего, кроме бешенного стука сердца. Мия попыталась рывком высвободиться из моих рук, но я крепко держал её за кисти, не давая пошевелиться или направить дуло на меня. — Не притворяйся идиотом! — закричала она. — Я давно знаю, что ты следишь за мной, за каждым моим шагом. А теперь знаю, как ты выглядишь. — Ехидно хмыкнула. — Так же отвратительно, как и поступаешь. — Бестолковая сука! — оскорблено выкрикнул я. — Сколько ещё раз мне говорить, что ты меня с кем-то путаешь? Я здесь только чтобы поговорить! Мия уставилась на меня пристальным подозрительным взглядом и после еле слышного глубокого вздоха демонстративно выпустила из рук пистолет и спросила: — О чём же? Как только пистолет с железным бряцаньем ударился о пол, я схватил его, высвободив руки Мии, и отошёл от неё на пару шагов, направив на неё дуло. Так, на всякий случай. — Зачем ты забрал его? Всё-таки хочешь выстрелить? — пробормотала Мия, медленно садясь на полу и зажимая рукой спину. Она отодвинула в сторону окровавленные осколки вазы, и только сейчас я заметил бурое пятно на её плече. — Я-я не хотел тебе навредить. Правда. И стрелять я в тебя не хочу, — поспешно заговорил я. — Мне это не к чему. Я, наоборот, хочу… Слова застряли в горле, когда Мия пристально, исподлобья посмотрела мне в глаза. По её взгляду я понял, что она не верит ни единому моему слову. — Я уже давно знаю, чем всё закончится, — без толики сомнения сказала Мия. В её голосе пропала дрожь, а с лица сошла тень страха. Осталась только уверенная ненависть. — И мне совсем не жаль. Давай, забирай его! Стреляй! А я буду приходить к тебе в кошмарах! — Я не буду в тебя стрелять. Обещаю. Слышишь? — Мия медленно вставала, изредка пошатываясь на ногах. Вся спина её платья тут и там была пропитана пятнами крови. — Я хочу поговорить с тобой о шоу. Шоу с Джей-Джей. Помнишь? Мия запустила руку в одну из коробок, стоявших неподалёку, чем-то забряцала и забормотала, не глядя в мою сторону: — Поняла. Теперь я всё поняла. Вот что ты вынюхивал… — Она покосилась на меня. — Как удачно, что все коробки с посудой я перенесла сюда, а не оставила на кухне, да? Она выпрямилась и повернулась ко мне. В её руке блеснуло лезвие разделочного ножа. — Послушай меня, Мия, — говорил я, примирительно выставив одну руку, а в другой держа пистолет, но его тяжесть в ладони не придавала уверенности. Мия с ножом приближалась ко мне. — Давай отложим всё оружие и спокойно поговорим? — Откладывай. А я не буду. Если ты правда не хочешь мне навредить, то выбрось пистолет и умри, — она направила на меня нож. — Так ведь всем будет лучше. Она холодно и враждебно посмотрела на меня… и рванула с места, замахнулась рукой. А когда была уже в шаге от меня, рухнула на пол у моих ног, зажимая горло. Сквозь её пальцы просачивалась густая бурая кровь, стекала по локтям, капала на пол и впитывалась в синюю кофту, придавая ей грязный коричневый цвет. Мия сделала вдох — я услышал мерзкое хлюпанье, а Мия скрючившись на полу, закашлялась кровью. Только тогда я с ужасом осознал, что произошло. — Нет… Нет, нет, нет!.. Я упал рядом с Мией на колени, хотел закрыть рану, остановить кровь, метался взглядом по комнате и стал рыться в первой попавшейся коробке, ища что-нибудь подходящее, и отчаянно бормотал: — Прости меня, слышишь? Я не хотел этого… В одной из коробок я нашёл одежду, достал первую попавшуюся цветастую тряпку и попытался замотать её вокруг шеи Мии, закрыть рану… но даже сейчас Мия из последних сил отбивалась, не давала ей помочь. И смотрела на меня ненавистным, осуждающим взглядом. — Га…и… в… а…у… тва…и… — с бульканьем прохрипела она. И замерла. Мия глядела на меня остекленевшими глазами и перепачканная, с прилипшими к лицу волосами и цветастой тряпкой на шее с каждой секундой всё больше утопала в собственной луже крови. Я застрелил Мию. Пуля попала ей в шею — я никак не мог ей помочь. Да и не смог бы. И теперь, когда она мертва — из-за меня мертва, — мне нельзя было больше оставаться в этом доме. Мои руки и джинсы на коленях были испачканы кровью Мии. Казалось, я весь пропах тяжёлым железным запахом. Я как можно быстрее вымыл руки под ледяной водой на кухне, взял с собой пистолет, судорожно открыв все замки на двери, выскочил на улицу и побежал как можно быстрее и дальше от дома Мии. По дороге незаметно выкинул пистолет в первый попавшийся мусорный бак. Что я натворил? Я убил Мию. Я стал преступником, и теперь меня будет искать полиция, чтобы посадить в вонючую тюрьму с сотнями психов и психопатов. Но я не хотел её убивать! Это была случайность, не больше. Она сама виновата в том, что умерла. Я бежал не останавливаясь и был счастлив тому, что уже наступил вечер, а на улицах никого нет: в домах уже горели окна, все отдыхали после работы, ужинали и не смотрели, что происходит снаружи. Пусть никто не увидит меня в темноте. Пусть все посчитают, что меня здесь никогда не было и я никого не убивал. Меня пробирала мелкая дрожь, и я не знал, как успокоиться. Я не хотел этого. Я хотел совсем другого. Но теперь даже с закрытыми глазами видел бездыханное тело Мии, лужи крови, её осуждающий взгляд, а в носу по-прежнему стоял удушающий железный запах. Всё было бы совсем по-другому, выслушай она меня… — Том? Это ты? — раздался голос позади меня. Но я не реагировал. Нет, я не Том. Меня здесь не было, нет и никогда не будет. Ни за что в жизни. — Том! Том, ты слышишь? Меня цепко схватили за плечо и настырно затормозили. Только сейчас я заметил рядом с собой Джесс. Почему она здесь? Она и Артур хотели сегодня улететь в Нью-Йорк — я же, по их мнению, дерьмом занимаюсь, — так какого чёрта она ещё здесь? — Том, это правда ты? Она сказала это без издёвки и словно действительно была удивлена… и напугана. Её голос дрожал. Джесс смотрела на меня мокрыми, словно обезумевшими, с расширенными зрачками глазами. — А ты кого-то другого хотела увидеть? — ядовито отозвался я, пытаясь высвободить руку. — Том! — Но Джесс только усилила хватку и, бегая взглядом, шёпотом затараторила: — Ты из того квартала шёл, оттуда, где Мия живёт, да? — У меня всё скрутилось изнутри, когда она произнесла её имя. Зачем, зачем она всё это напоминает?.. — Ну конечно, оттуда… Тогда этого не может быть! Понимаешь, Том? — Она затрясла меня за плечи. — Этого не может быть, понимаешь? — Нет, я ничего не понимаю. — Я заволновался. Я не понимал, что происходит и почему Джесс такая встревоженная и напуганная, но почему-то был уверен, что она не притворяется. — О чём ты говоришь? — Том, этого точно не может быть, — не переставая, повторяла она и мотала головой. — Не может быть. — Да объясни мне, что произошло? — не выдержав, прикрикнул я и сам потряс её за плечи. Джесс вновь посмотрела на меня перепуганными, полными слёз глазами и заговорила, прерывисто дыша: — Я не понимаю, как такое могло произойти, понимаешь? Когда ты поссорился с Артуром и ушёл, я решила тебя догнать, чтобы помирить вас, понимаешь? Артур остался в номере и сказал, что уже устал от всего этого. Ещё дурой меня обозвал… — И ты из-за этого тут стоишь? — Нет, нет, это ещё не всё… Я… когда я вышла на улицу, тебя уже не было видно, а я ведь не знаю, где живёт Мия — только примерно если, — поэтому пошла так, наугад, расспрашивала у прохожих, где какая улица. И тут увидела тебя. Она замолкла и многозначительно посмотрела мне в глаза. И я молчал. Что должно было случиться, чтобы Джесс так себя вела? Неужели она видела, как я… — Ты не понял? — Она не сводила с меня взгляда и не выпускала мои плечи из рук, когда я дёрнулся, попытавшись высвободиться. — Я видела тебя. Видела меня. Где видела? Когда? Как? И если она правда видела, как я… что мне теперь делать?! — Я видела тебя, Том, — повторяла Джесс, не сводя с меня бегающего взгляда, — но ты был какой-то неправильный, не такой, какой обычно. Ты был в костюме, таком, красивом, чёрном. Ещё в пальто. И с зачёсанными назад волосами… Я сначала удивилась, окликнула тебя и только потом поняла, что что-то не так. Я тогда очень испугалась… — Подожди, я запутался. — И почувствовал облегчение. — Как ты могла меня видеть с зачёской и в пальто, если ничего из этого у меня нет? — Так я об этом и говорю! Ты никогда так не одеваешься: всегда в одних толстовках ходишь и с бардаком на голове, а тут внезапно так вырядился. — Это точно был не я. Я… был занят другими делами. Ты просто обозналась. — В том-то и дело, что я была уверена, что это был ты! До сих пор уверена на все сто процентов. Походка, осанка, лицо — всё было абсолютно такое же. Я не могла ошибиться. — Такого точно не может быть. То есть это нереально. Я не верил тому, что услышал. Как и не верил во всё то, что произошло за этот день. Не хотел верить. — Подожди, — прошептала Джесс. Заправив прядь за ухо, она похлопала по карманам куртки и достала телефон в розовом чехле. Разблокировала его. Только при свете экрана я заметил, какой бледной была Джесс, когда протягивала мне телефон и шептала: — Вот, я сфотографировала тебя. Получилось немного размыто, но всё же… Я смотрел на фото и не верил своим глазам: это и правда был я. Стоял на перекрёстке, в пальто и с зачёской — между прочим, довольно смазливой — и смотрел куда-то в сторону, но моё лицо было хорошо видно. Мои глаза, мои волосы, мои уши и даже родинку на подбородке — совсем такую же, как у меня. Но это совершенно точно не мог быть я. Не мог же?.. — Пиздец… — первое, что невольно слетело с губ. — И где я? Точнее, тот, кто похож на меня. — Я за тобой немного следила — как раз в это время и сфоткала, — но когда окликнула тебя, ты как-то затушевался, пошёл быстрее, а я спряталась здесь. — И куда он пошёл? Где он? — нетерпеливо спрашивал я. Только этого дерьма мне не хватало. — Ты пошёл туда, прямо. Но, наверное, уже куда-нибудь завернул… — Неважно. Сейчас всё узнаем. Пошли быстрей. — Я сошёл с тротуара, поспешно перебежал дорогу, но вскоре остановился, обернулся на Джесс, которая следовала за мной, и сказал: — И не называй его мной, поняла? Джесс покорно кивнула, и я пошёл дальше, заглядывая в каждый поворот. Только двойника мне не хватало. Если он живёт здесь, то у меня большие проблемы: кто-то увидел меня, выходящим из дома Мии, и признает в двойнике, то полиция повяжет его, а не меня. И всё бы ничего, если бы не мои отпечатки пальцев, которых в доме Мии я оставил в целую кучу. Они будут знать, как я выгляжу, и владеть моими отпечатками — с таким раскладом мне осталось недолго ходить на свободе. Я чуть ли не бежал вдоль домов, оглядывался по сторонам, ища мужчину в чёрном пальто, но ещё не знал, что сделаю, когда встречу его. В глубине души я надеялся, что не найду его в потоке людей, которые неспешно шли вдоль магазинных лавок, ужинали на веранде кафе и о чём-то разговаривали, не придавая значения тому, что я, как потерянный, оглядывался по сторонам, рвался вперёд, замирал на месте, снова оглядывался и снова срывался, нечаянно задевая прохожих плечами. — Вот он, — прошептала Джесс, цепко схватив меня за руку и указав в сторону. Двойник стоял возле урны одного из магазинов и курил в компании ещё двоих мужчин. — Что будем делать? — Я… я не… Притворимся, что кого-то ждём, а когда он куда-нибудь пойдёт, пойдём за ним. Я прислонился к стене магазина: так чтобы меня не было видно за стволом небольшого дерева, растущего вдоль дороги — та троица стояла через дорогу и не должна была меня заметить. Они о чём-то оживлённо разговаривали. Значит, были хорошо знакомы. Двойник стоял ко мне спиной, а его собеседники, наоборот, лицом. Один из них — азиат невысокого роста, весь какой-то сухенький, лет тридцати, а может и больше — чёрт поймёшь, сколько этим узкоглазым на деле лет. Второй — мулат и, скорее всего, не в первом поколении, шкаф, каких ещё поискать надо: плечи наверняка в два раза шире моего, хотя Майкл покрупнее него будет. Троица беззаботно болтала, смеялась и дымила, пока азиат не посмотрел в мою сторону. Он тут же замер и посерьёзнел, уставился на меня своими узкими глазёнками. Что-то сказал, мотнув головой. На меня уставился мулат, обернулся двойник. — Чёрт! Я пихнул в сторону Джесс, спрятался за углом дома. В висках предательски пульсировало, заглушая другие звуки, тело окутал лёгкий трепет. Меня заметили или нет? Что теперь делать? Ещё Джесс пристала с расспросами… Чёрт. Единственный способ это узнать — выглянуть из-за угла, но, чёрт возьми, как же боязно. Что я вообще здесь делаю? Почему именно я вляпываюсь во всё это дерьмо? Как же бесит. Без всяких объяснений, сказав Джесс на всякий случай приготовиться бежать, я сделал глубокий вдох и выглянул из-за угла. По улице по-прежнему бродили люди, тарахтели моторы машин, горели огни магазинов; я судорожно осматривал то место, где стояла троица, — их там нет, на перекрёстке — тоже, в толпе — ни одного похожего. Их нигде не было. Почему? Куда они делись? Я был уверен, что они пошли в мою сторону, но теперь будто испарились. Хотя это даже хорошо: я мог сбежать целым и невредимым. — Куда ты? Что происходит? — непонимающе спрашивала Джесс, семеня вслед за мной, когда я поспешил прочь с главной улицы. — Просто заткнись и шевелись быстрее. Мы вышли в спальный район. Здесь было темнее, чем на главной улице, но я этому даже обрадовался: во мраке легче потеряться. Мы поспешили вдоль домов; я не видел ничего, кроме дорожки и заборов, мелькавших сбоку. Быстрей, быстрей, быстрей. Почему Джесс не может идти быстрее и не цокать так громко каблуками? Надо идти ещё быстрее. Пронзительный визг оглушил меня на правое ухо, а в руку впились ногти Джесс. — Ты ебанутая?! — процедил я сквозь зубы, грубо отталкивая её от себя. — Там был человек! — шептала Джесс, вновь настырно прилипая ко мне. — Там, на той крыше! Она дрожащей рукой указала на дом позади нас: обычный дом, ничего особенного. Никакого человека на крыше там тоже не было. — Заглохни и не мешай мне, — прошипел я в лицо Джесс. — Но я правда видела! Я больше не слушал её, пошёл быстрее, уже не пытаясь высвободиться из её хватки. Как же достало. Висит на мне, верещит на ухо и постоянно тормозит меня. Настоящий балласт. Джесс снова встала на месте. — Да ты заебала! — не выдержав, крикнул я и уже был готов её ударить. — Отцепись от меня и иди сама. — Том… — Её голос дрожал. — Они мне не нравятся… Почему они там стоят?.. Я смотрел в её мокрые, перепуганные глаза и не понимал, о чём Джесс говорит. Пока не увидел их. Позади Джесс, поперёк улицы, на главной дороге виднелись два силуэта — маленький, совсем узкий, и огромный, чуть ли не в три раза больше первого — застыли на месте и неподвижно следили за нами. Я сразу понял, что это тот азиат с мулатом. А вот мой двойник… да, стоял позади меня. Мне обрезали путь с двух сторон. Я в ловушке. Неудивительно. Когда на тебе висит Джесс и орёт в ухо, это — вполне логичный исход, но я не понимал, почему всё так вообще сложилось. Почему они окружили меня? — Что тебе надо? — крикнул я двойнику и даже отсюда, издалека, в темноте заметил, какой хищный, свирепый взгляд у него был. И не получил ответа. Он молча шагнул ко мне — азиат с мулатом поступили так же. Ещё шаг. Ещё один. Джесс приглушённо пискнула, снова вцепилась в меня, держась позади. Нужно было что-то делать, и срочно. Вариантов немного: сдаться или биться. Первое точно не вариант: эти парни серьёзно намерены и с радостью размажут меня по асфальту — у них это на лицах написано. Драться с ними тоже не хотелось, потому что я был в явном проигрыше. Оставалось самое последнее — бежать. Брать ноги в руки и драпать как можно быстрее, плевав на гордость. — Эй, Барби, залезай мне на спину, — прошептал я, судорожно следя за тем, как троица в угрюмой молчаливости наступает с каждым шагом. Джесс всё медлила. — Быстрее! Она неуверенно коснулась моих плеч, пошаркала ногами, запрыгнула мне на спину, вплотную прижалась телом. Я сразу пожалел о своём решении. Не думал, что она окажется настолько тяжелой, а мне с этим грузом ещё бежать придётся! Настоящий балласт. В мозгу зародилось желание сбросить Джесс и побежать одному, но уже было поздно: она так сильно прижалась ко мне и обвила шею руками, что чуть ли не душила меня. Плевать. Плевать на всё! Главное — убежать. Каждому из троицы оставалось примерно по пять больших шагов до меня: придётся постараться, чтобы вырваться. Бежать мимо азиата с мулатом — настоящее самоубийство, а вот двойника вполне можно обогнуть, если пробежать по тротуару. Главное, подгадать время. — Бежать бесполезно, — неожиданно произнёс двойник. Его голос звучал громко и сквозил чрезмерной надменностью и злобой. — Ты можешь только сдаться и наконец-то сдохнуть. — О, так ты всё-таки умеешь разговаривать… и говорить то, что я уже недавно слышал. — Хватит. Твоя показушная дерзость тебе не поможет. Ты не сможешь убежать. Из нас может жить только один. Я. — Двойник подходил ближе. Джесс сзади тоже почему-то зашевелилась. Нашла время. — Сдавайся. Двойник, не отрывая от меня взгляда, демонстративно махнул рукой — это был знак мулату и азиату наступать на меня сбоку, загоняя к ограждению дома, — что-то блеснуло у него на пальце, и я тут же всё понял. На большом пальце он носил кольцо. Моё кольцо. Я был в этом больше чем уверен. — Что тебе от меня нужно? Я старался говорить как можно беззаботнее, пока злость и раздражение с каждой секундой окутывали меня всё сильнее и сильнее. Хотелось наброситься на двойника, врезать ему по роже, стереть эту надменную ухмылку, посеять страх в его взгляде… и это бесило ещё больше, до скрипа зубов бесило. И путало. Я видел своё лицо, и казалось, что нет никакого двойника — есть только я один, и ненавижу я сам себя. Сам на себя смотрю с презрением, сам себя боюсь, сам себя виню во всём, что со мной произошло — за то, что живу, как помойная крыса и не могу выкарабкаться из этого дерьма! Нет… Нет-нет-нет. Двойник существовал — он стоял передо мной. И это он шипел мне в лицо: — Ты мне мешаешь. И я избавлюсь от тебя, как от никчёмного паразита, который… Он ошарашенно отпрянул, закрыв лицо руками, а я под пронзительный крик Джесс: «Беги!» сорвался с места, понёсся вдоль домов на свет фонарей. Позади я слышал голоса, вой Джесс и её движения, но всё это сливалось, смазывалось и ощущалось, словно я был под водой. Я бежал вперёд, к огням, с новой силой, и вся боль и страх теплотой растекались по спине. Яркий свет. Сухонький старичок. Чьи-то возгласы. Рык машин, светофор, визг тормозов, завывающий сигнал клаксона. Дорога. Дерево. Девушка в синем, тявканье собачонки. Тень, оклик, дерево, забор, дорога. Дверь, яркий свет, лестница, дверь, тридцать восемь, ручка, стук в дверь. Артур. Ковёр. Кровать. На кровати было так мягко, что казалось, я утону в её блаженстве, задушенный нестерпимой болью: лёгкие словно хлопнулись изнутри, сердце пыталось вырваться из груди, а ноги, сведённые судорогой, ныли изнутри, у самых костей. Назойливо звенело в ушах. Веки сами собой закрывались, согревали глаза и нагоняли ленивую сонливость. Только я не мог заснуть в этом шуме. Джесс отчего-то стонала и выла, и Артур нервно повторял моё имя, изредка тряс меня за бок. От очередного толчка в спину я с грохотом повалился на пол и не смог встать: каждая мышца ныла и дрожала, и тело не слушалось. — Том! Том! — доносились крики Артура, перекрываемые воем Джесс. — Чёрт! — Больно! — Потерпи чуть-чуть. Прижми это вот так… Их голоса становились всё тише и расплывчатей и вскоре совсем исчезли.

***

Я очнулся в кровати. Безмолвную комнату освещал только жёлтый свет настольной лампы, а в воздухе витал запах приторный духов Джесс. Я сел на кровати, но в глазах потемнело, загудело в ушах и болью отдало в спине и ногах. Раскалывалась голова. И как бы я не сжимал её руками, боль всё не проходила. — Ты как? — тихо прохрипел Артур. Он сел рядом со мной на кровати и протянул бутылку воды. — Будешь? Вместо того, чтобы открутить крышку и сделать глоток, я приложил бутылку ко лбу и замер, закрыв глаза: холод приятно морозил кожу и заглушал ноющую боль. — Что произошло с Джесс? — уже настойчивей спросил Артур. — А что со мной случилось, тебя не интересует? — отрешённо отозвался я. — Хорошо. Что с вами обоими случилось? — раздражённо прохрипел Артур. — Почему вы оба в таком ужасном состоянии? — Мне пришлось пробежать несколько кварталов и пережить кучу неприятных моментов. Я получил огромный стресс. — А Джесс? — А она что? С Барби всё было в порядке. — В порядке?! Ты называешь это в порядке?! — Артур вскочил с кровати, крича во всё горло, но потом замолк и приглушённо зашипел: — Вот, посмотри. Это, по-твоему, в порядке? Я безразлично обернулся в сторону кровати, на которую эмоционально указывал Артур. Джесс спала, укрытая одеялом по пояс: на её бледных щеках и лбу блестела испарина. — Ты вломился с ней на спине насквозь пропитанный кровью, Джесс тоже вся в крови, совершенно никакая зажимала руку. Это, по-твоему, в порядке?! Ты тут же вырубился, а из её криков и воплей, как ей больно, я понял только, что её кто-то успел задеть! Это чем вообще так нужно было задеть, чтобы сделать рваную рану чуть ли не до кости?! И это ещё неизвестно, нет ли перелома! Пока Артур нарезал круги по комнате и всплёскивал руками, я обескураженно пялился на пол. Вот, значит, как… Всё-таки эти ублюдки дотянулись — не до меня, но до Джесс. И раз Артур так психует, ранили действительно серьёзно… Но как? И когда? Повезло. Раз так, то сегодня мне очень повезло — я мог умереть целых два раза за день, но практически невредим. — Что ты молчишь? — повиснув надо мной, прорычал Артур. — Ничего рассказать мне не хочешь? — Это неважно, Артур, — еле сдерживая улыбку, ответил я. — Сейчас… сейчас нам нужно валить отсюда. И как можно быстрее.