Все мы здесь

Артём вырубился. Вот так, совершенно внезапно и очень быстро, в неудобной позе, прямо в кресле. Больше это было похоже на забытё, Стрелецкий слышал искажённые голоса, хлопки, какой-то шум, похожий на трель будильника, но у психолога не было сил открыть глаза. Голова была слишком тяжёлой, казалось, весила не меньше тридцати килограммов, как и веки. Несколько раз Артём порывался выбраться из этого ужасного состояния, но ничего не выходило. До тех пор, пока не раздался громкий стук почти над самым ухом или вовсе в самой голове. Стрелецкий всё же сумел разлепить веки. С трудом повернув затёкшую шею, он осмотрелся. Лёня, запрокинув голову, спал, тихонько похрапывая. Артём мог бы порадоваться, что помог страдающему от бессонницы другу поспать, но единственной эмоцией, которую он мог испытывать, была злость. — Кого там нелёгкая принесла, — пробормотал он, выталкивая своё тело вперёд и вверх. Поясница противно хрустнула, ноги слушались плохо. Артём думал, что хуже уже не будет, но ошибся. Теперь в его кабинете, помимо находящегося на грани суицида Серёжи-Лёни оказался ещё и истекающий кровью и валяющийся в обмороке Арбузов. «Слишком много потрясений за один день», — подумал Артём, а потом эта мысль вылетела из головы, потому что нужно было что-то делать. Ваня пришёл в себя довольно быстро. Сложно этого не сделать, когда тебя бьют по щекам. Открыв глаза, он увидел над собой обеспокоенное лицо Трубецкого. Интересно, как его сейчас зовут? — Привет, — улыбнулся Ваня. На него нашла какая-то странная весёлость, должно быть, из-за потери крови. — Я Иван теперь. — Дурак, — вместо приветствия был вынесен вердикт. — Артём. Убедившись, что друг в сознании, Стрелецкий торопливо вытащил ремень из шлёвок и соорудил жгут, чтобы остановить кровь. — Где тебя так? — сочувственно спросил он. — Ты не слышал? — удивился Иван. — У вас тут стреляли, вообще-то. Босс одной фирмы сбрендил. Ты чё тут, спишь? — Спим, — честно ответил Артём. — Скорую вызвать? — Уже, — быстро сказал Ваня, удивлённо поглядев на Артёма. — В смысле «спим»? Стрелецкий отошёл, чтобы не загораживать обзор. Иван вытянул шею, морщась от пульсирующей боли в руке, поглядел на занятое кресло. — Жизнь-индейка, — выругался он, а потом закряхтел, поднимаясь на ноги. — Дать бы ему по морде. — Это ещё почему? — удивился Стрелецкий. — Долгая история. И давняя, — тоскливо вздохнул Ваня. — Я пойду, а то там скорая, наверное, приехала. Артём, естественно, вызвался проводить Ивана. Выглядел он не слишком здоровым, бледный, худой, затюканный, ещё и с пулевым ранением. Стрелецкий хотел было предложить свою помощь, но вместо этого просто расспрашивал Ивана про его жизнь и рассказывал про свою. Ну, в основном, он рассказывал, потому что Ваня достаточно вяло ворочал языком, зато вдруг восторженно сообщил, что встретил Бестужева. — Он пожарный, ты можешь себе представить? — хрипло рассмеялся Иван. — Эх, сказал бы ему кто-то двести лет назад, что он свяжет свою жизнь с огнём. Смешно же. Кругом вода была, а теперь он с огнём. Артём с жалостью посмотрел на друга. Бедняга, ум за разум заходит уже. Доктор из Стрелецкого был весьма посредственным, может, он как-то слабо затянул ремень? — Адрес ты знаешь, — сказал Артём, когда они вышли из бизнес-центра и спустились по ступеням к пятачку перед зданием, куда уже подъезжала карета скорой помощи. — Так что заглядывай. — Обязательно, — пробормотал Иван, наблюдая, как его доблестный напарник заталкивает закованного в наручники дебошира на заднее сидение полицейского автомобиля. Стрелецкий передал Ваню врачам скорой, а потом вернулся в офис. Там Леонид уже проснулся, очевидно, разбуженный всей той вознёй, которая здесь происходила. — Что случилось? — хрипло спросил он, щуря глаза. — Два часа уже прошло? Мне надо уходить? Артём посмотрел на Лёню и у него вдруг сжалось сердце. Он столько всего пережил, разве он не заслужил отдыха, хотя бы сейчас? Он же не выдержит такого темпа, сломается и пропадёт. И кто знает, встретятся ли они ещё раз снова? — Всё хорошо, — Артём шагнул к Лёне, поддавшись внезапному порыву погладил его по голове. — Уходить не надо. То есть, надо, но только ко мне. Артём привёз Леонида к себе домой. Однокомнатная квартира встретила хозяина и его гостя тишиной. — Чувствуй себя, как дома, — Артём легонько, по-дружески, хлопнул Лёню по плечу. — Я приготовлю что-нибудь поесть. Не забудь матери маякнуть, чтобы она тебя не ждала. Да, это было похоже на указания несмышлёному ребёнку, но Артём видел, насколько Лёня дезориентирован после того, как перенервничал за день, поэтому решил направлять его, пока он не отдохнёт и не окрепнет. За то время, пока Артём вертелся на кухне, Лёня успел вымыться и теперь сидел на кухне, в штанах и свитере Стрелецкого. Глаза у Лёни закрывались, он привалился к стене и медленно моргал, наблюдая за тем, как Артём готовит. — Извини, что я так набросился на тебя, — пробормотал Леонид, чувствуя, как слипаются глаза. — Ты вовсе не крыса… Ну, может, самую малость… Лёня уже плохо соображал, что болтает, сон подступал слишком быстро и он стёк в него быстрее, чем смог осознать это.