Йоркшир, Мир Фламинго, воскресенье, 28 июня 1998 года
— Извини, — смущенно извинилась Гермиона, когда они оба приземлились на ноги, и она заметила, что он выглядит немного бледнее, чем обычно. — Наверное, мне следовало предупредить тебя, прежде чем аппарировать. — Я в порядке, — отмахнулся он от ее слов. — Ну ладно, значит, пока мы здесь, никакой магии, никакой палочки и никаких магических терминов, — предупредила она его. — Ты не хочешь положить свою куртку в мою сумку? — спросила она его, заметив, что он скептически смотрит на ее расшитую бисером сумочку, прежде чем она сунула туда свою собственную палочку, а ее рука погрузилась в нее до локтя. — Как? — удивленно спросил он. — Необнаруживаемое заклинание расширения, — ответила она. Он почувствовал, как его брови поползли вверх; у чар был такой же уровень трудности, что и у Патронуса. — Я использовала её во время войны, внутри есть все, что мне нужно, чтобы выжить в бегах. Я знаю, что мне, вероятно, следует очистить содержимое, но я не могу заставить себя сделать это. Все еще слишком свежо, и никогда не помешает быть готовым ко всему, — объяснила она. Она протянула руку, и после того, как он вытащил маггловские деньги, которые он получил в Гринготтсе накануне, и положил их в карман, Гермиона взяла у него куртку и палочку, положив их в свою сумку для безопасного хранения. — Ты готов? — спросила она его, возбужденная улыбка появилась на ее лице и он улыбнулся в ответ. — Да, давай посмотрим, что ты мне приготовила, — ответил он. Гермиона вышла из-за группы деревьев, и Оливер последовал за ней. Его глаза расширились от количества странно выглядящих припаркованных автомобилей и длинных очередей людей. Гермиона прошла прямо мимо них, не обращая внимания на взгляды тех, кто стоял в очереди. — Мир Фламинго? — спросил он ее, глядя на большую вывеску перед ними. — Это тематический парк. — А что это такое? — Оливер, я собираюсь познакомить тебя с чудесами маггловского мира, — ответила она, оглянувшись через плечо, когда подошла к маленькой кабинке, которая была отделена от очередей людей, и постучала в окно. — Сэмми? — позвала Гермиона, и через несколько мгновений окно распахнулось, открыв блондинку с зелеными глазами, на вид ей было лет тридцать пять. Женщина улыбнулась Гермионе и наклонилась, чтобы обнять ее: — Привет, Гермиона, давно не виделись. — Так оно и есть, спасибо тебе за то, что ты снова помогла мне. — Это не проблема, кроме того, я не могу сказать «нет» девушке, которая спасла мир, — сказала она. Гермиона вздохнула и закатила глаза на ухмыляющуюся блондинку, и Оливер почувствовал, как его глаза расширились. «Она знает?» — Очень смешно, — пробормотала Гермиона, протягивая нужную сумму денег, чтобы оплатить их вход, и получила билеты, брошюру и карту. — Ты первый раз в мире маглов? — спросилa Сэмми Оливера, и тот кивнул в ответ. — Ну что ж, тебя ждет что-то крутое, — сказала она ему, прежде чем снова повернуться к Гермионе. —Тебе лучше поторопиться, парк вот-вот официально откроется и очереди будут просто убийственными, — предупредила она, и Гермиона усмехнулась. — Еще раз спасибо, я у тебя в долгу, — сказала Гермиона. — Развлекайтесь! — крикнула им вслед Сэмми, и Гермиона прошла через ворота, предварительно проверив свой билет, а Оливер повторил ее действия. — Откуда она знает про войну и мир магов? — спросил он в замешательстве. — Сэмми — сквиб. Она жила на той же улице, что и я, — она пожала плечами. Он открыл рот, чтобы заговорить, но вскоре отвлекся, увидев все эти магазины, аркады, игровые киоски, аттракционы и американские горки, громкие звуки, наполнявшие его уши, и запах готовящейся еды. — Добро пожаловать в мир маглов, — улыбнулась Гермиона и пошла вперед, глядя на карту. Как только он вышел из оцепенения, ему пришлось бежать трусцой, чтобы догнать ее. — Это удивительное место, — сказал он. — Ты еще ничего не видел, — пообещала она. — А теперь, я думаю, мы должны просто покончить с этим и начать развлекаться. Сюда, — сказала она, отрывая взгляд от карты и направляясь в нужном направлении. Они прошли небольшое расстояние, непринужденно болтая, Гермиона отвечала на многочисленные вопросы Оливера, как только смогла, прежде чем они достигли своей первой остановки в этот день. — Вот, — сообщила она ему, останавливаясь перед большими американскими горками под названием «Магнум Форс». — Это будут твои первые американские горки. Мы будем находиться на высоте ста одиннадцати футов* и двигаться со скоростью пятьдесят три мили* в час, делая петлю за петлей и огибая трассу, — сказала она, глядя на информацию о американских горках в брошюре, которую ей дали. — Как ты думаешь, ты справишься с этим? — спросила она его. Он усмехнулся и уверенно скрестил руки на груди: — Я профессиональный игрок в квиддич. Заставь меня бояться, когда я играю на высоте ста футов над уровнем земли, — ответил он. Гермиона почувствовала, как ее губы скривились в ухмылке; он понятия не имел, во что ввязался, и вот-вот должен был испытать сильнейший шок в своей жизни. — Тогда пошли, — сказала она, жестом показывая, что они идут вперед. Вместе они поднялись по пандусам, остановились у запертых ворот и стали ждать. Они пробыли там всего пять минут, когда толпа начала собираться и выстраиваться позади них. — Здесь очень много людей, — заметил Оливер, оглядываясь назад. — Вот почему я попросила Сэмми помочь мне забраться внутрь и купила билеты для пропуска очереди. Они позволят нам идти прямо к началу очереди, а не ждать в ней. Некоторые аттракционы имеют время ожидания более часа, и к этому времени мы вряд ли бы успели насладиться временем, проведенным здесь, — сказала она, пожимая плечами. Они подождали еще пять минут, и оператор наконец открыл ворота и позволил им войти. Гермиона поспешила занять передний вагон, прыгнув в него прежде, чем кто-либо успел это сделать, и Гермиона хихикнула от ее волнения. Он сел рядом с ней и пристегнул ее ремень; она показала ему, как правильно пристегнуть его, прежде чем они дождались, пока оператор аттракциона проверит их ремни. — Ты уверена, что это безопасно? — спросил он ее, не в силах скрыть своего беспокойства. — Да, здесь совершенно безопасно, и есть множество мер безопасности, — заверила она его. — Если ты боишься, я всегда могу взять тебя за руку, — поддразнила она, и уголки ее губ дрогнули. Как бы ему ни хотелось снова почувствовать ее руку в своей, он отверг ее предложение, чтобы сохранить свою мужественность, и она понимающе рассмеялась. Оператор аттракциона наконец-то добрался до них, проверил ремни, опустил предохранитель, и Гермиона лениво обхватила ее руками. Он усмехнулся, заметив смущенное выражение лица Оливера: — Ты в порядке, приятель? — спросил он, и Оливер кивнул в ответ. — Первый раз на американских горках, — объяснила Гермиона, и оператор рассмеялся. — Что ж, тебя ждет большое удовольствие, особенно с такой красивой девушкой, как эта молодая леди, которая ухаживает за тобой, — он подмигнул Гермионе. Она покраснела и смущенно отвернулась, а Оливер хмуро посмотрел на оператора аттракциона. Он не мог поверить, что тот флиртует с Гермионой прямо у него на глазах. — Ну что, ты готов? — спросила она, когда оператор вернулся в будку. — Все не может быть так плохо. Гермиона рассмеялась и покачала головой: — Все возможно, — предупредила она. Ее глаза были широко раскрыты от возбуждения, и она практически подпрыгнула на стуле. Начался обратный отсчет, и прежде чем Оливер понял, что происходит, машины рванули с места, как ракета, двигаясь по трассе. Он громко закричал и услышал крики других людей позади себя и радостный смех Гермионы рядом с ним. Краем глаза он заметил, что она подняла руки вверх и громко смеется и кричит. Один взгляд на нее — и он почувствовал, что ему становится все спокойнее. Подражая ей, он поднял руки вверх, засмеялся и закричал, и не успел он опомниться, как они достигли платформы и предохранитель поднялся вверх. Гермиона расстегнула пряжку, Оливер последовал ее примеру, и они вышли из машины. Оливер слегка пошатнулся, и Гермиона рассмеялась, протянув руку, чтобы помочь ему успокоиться. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она, раскрасневшись и широко улыбаясь. — А я в порядке. Это было… — он замолчал, не найдя подходящего слова, чтобы описать это переживание. Она понимающе улыбнулась ему, когда они спускались вниз по пандусу: — Тебе ведь не плохо, правда? — Нет, я в порядке, но я теперь понимаю, почему ты задала мне все эти вопросы, — сказал он, поднимая руку к волосам в попытке сделать их более презентабельным после того, как ветер распушил их. — А ты не хочешь еще раз прокатиться? — спросила она, и он тут же одобрительно кивнул. Она вытащила карту из своей расшитой бисером сумки, прежде чем уйти, и он последовал за ней, пытаясь остановить головокружение. Он не мог поверить, что магглы настолько гениальны, что могут создать такую вещь без использования магии. В волшебном мире не было ничего подобного; самое забавное, что у них было, — это квиддич. — Ты довольно громко кричал, — поддразнила его Гермиона, развернувшись и отступив назад, когда она посмотрела на него, и он поднял бровь. — Я показывал тебе свою признательность. Гермиона рассмеялась ему в лицо: — Значит, ты не испугался? — Не-а, я просто играл, стараясь быть джентльменом и заставить тебя чувствовать себя лучше от того, что я тоже боюсь — Я тебе верю, — промурлыкала она, но по тону ее голоса было ясно, что она не поверила ни единому его слову, и он усмехнулся: — Знаешь, это нормально — бояться, — сказала она, он остановился и прищурился, глядя на нее. — Я не был напуган, — сказал он. — Другие тоже боялись. — Нет. — Да, — пропела она. Его глаза сузились еще больше, прежде чем он внезапно бросился вперед, она испуганно вскрикнула, затем повернулась и побежала прочь от него, толпы людей расступались перед ними, некоторые из них с раздражением и другими забавой. Гермиона нырнула за игровую будку, и Оливер остановился, его глаза метались в поисках ее, пока она не подкралась сзади, испугав его. Когда она протянула руку, чтобы коснуться его, он вскрикнул от удивления. Он повернулся к ней лицом, слегка нахмурившись, когда она засмеялась, схватившись за бока. — Ты удивительно быстра для такой маленькой девочки. — Эй! Я не маленькая, я среднего роста, — сказала она, угрожающе указывая на него пальцем, и он фыркнул на нее: — О, мы пришли, — сказала она, поворачиваясь направо и глядя на знак пули. — Эта машина имеет высоту сто тридцать один фут* и движется со скоростью пятьдесят миль* в час, — прочитала она в брошюре. — Ладно, пошли, — сказал он, чувствуя себя увереннее, чем раньше. Гермиона улыбнулась и направилась в зал ожидания. После того как она отдала билеты и вагоны вернулись на платформу, они снова забрались в первый вагон. Они пристегнули ремни безопасности и подождали, пока водитель опустит предохранительную планку. — Здесь не только петля, но и обратный путь, — взволнованно сказала она, и он улыбнулся ей. Начался обратный отсчет, и поезд тронулся, Гермиона смеялась, подняв руки вверх, а Оливер кричал, пока не взял себя в руки и не начал передразнивать ее. Они обогнули трассу, прошли через петлю и поднялись по вертикальной колее, прежде чем машина откатилась назад, спустилась по колее и петляла обратно, а вскоре после этого они вышли и направились на другую горку. — Ты кричал, — снова поддразнила она его. — Я не виноват, это застало меня врасплох, — сказал он, и она рассмеялась. — Для этого и нужен обратный путь, — пропела она, и он нахмурился, когда она продолжила дразнить его.***
Они уже побывали на Приливной волне, Громовой горе, Топ-Пушке и Штопоре, и не успели они опомниться, как наступило время обеда, а их желудки дали знать о своем голоде. — Может быть, сделаем перерыв, пообедаем и позволим своему сердцу вернуться на свое место? — сказала она весело, и он усмехнулся. — Да, пожалуй, пришло время посмотреть на эту маггловскую еду. Гермиона подвела их к одному из ларьков, купила им обед, и они пошли в сторону зоопарка. Гермиона огляделась вокруг, прежде чем вытащить одеяло из своей сумки и положить его на большой участок травы рядом с открытым вольером бабуинов, и они сели, устраиваясь поудобнее. — Что это такое? — спросил Оливер, глядя на еду в своей коробке с едой навынос. — Сырный бургер. Это в основном говядина с сыром сверху и томатным соусом внутри булочки, — сказала она, взяв свой собственный бургер и откусив кусочек. Он наблюдал за ней, прежде чем повторить ее движения, взял свой гамбургер двумя руками и неохотно откусил кусочек, и она рассмеялась, когда его глаза расширились от вкуса. — Вкусно? Он с энтузиазмом кивнул: — А это что такое? — спросил Оливер, беря бутылку кока-колы. — Маггловский напиток. Он точно такой же, как тыквенный сок, только шипучий, не апельсиновый и не тыквенный. — Значит, это тыквенный сок, но только не как тыквенный сок? — сказал он удивленно. — Вот именно, — кивнула она, и он усмехнулся в ответ. Они непринужденно болтали, пока ели свою еду, и как только они закончили, Гермиона легла на спину и посмотрела на небо, а Оливер сделал то же самое и лег рядом с ней. — Я должен признать, что это удивительное место, — сказал он. — Я не понимаю, почему волшебный мир так боится магглов. Я не понимают, как и почему чистокровные считают магглов нецивилизованными, необразованными варварами, и как они вообще пришли к такому мнению. На чем оно основано? Большая часть волшебного населения еще не ступала сюда, — сказала она. — Я могу быть немного предвзятой, но я думаю, что магглы невероятны. Они прожили тысячи лет без магии, черт возьми; магглы существовали задолго до того, как появилась магия. Они построили такие места по всему миру, чтобы развлекать людей и заставлять их смеяться. Они построили самолеты, которые позволяют людям путешествовать по всему миру, они изобрели кухонные приборы, которые позволяют хранить и готовить пищу без заклинаний. У них есть электричество и лампочки, заменяющие использование заклинаний и огня. Я не понимаю и не могу понять, почему люди вырастают с ненавистью к магглорожденным, почему их учат обращаться с нами так, как будто мы недостаточно хороши, как будто мы ничто, что-то меньшее, чем человек, — она перевела взгляд на прикрытую левую руку, и он с любопытством проследил за ее взглядом. — На что ты смотришь? — Ни на что, — ответила она слишком быстро, чтобы можно было поверить, и он нахмурился. Она что-то скрывала от него, но сейчас он должен был забыть об этом. — А я не согласен с тем, как с вами обходятся. Сторонники превосходства крови верят, что вы крадете нашу магию, и поэтому наша магия может быть слабее, чем у других, и рождаются сквибы. Я не верю этому, и знаю, что Магглорожденные рождаются с даром по любой причине, и они заслуживают того, чтобы с ними обращались как с любой другой ведьмой или волшебником. Они заслуживают права заниматься магией, учиться и расти, и никогда не должны чувствовать себя нежеланными в мире, в котором они родились, — искренне сказал он. Гермиона повернула голову так, чтобы оказаться лицом к нему, и одарила его мягкой улыбкой, ее глаза наполнились теплом и любовью. Оливер решил, что ему всегда хотелось, чтобы она всегда так на него смотрела. — Я знаю, — сказала она ему. — Я знаю, почему существуют магглорожденные и сквибы. — Знаешь? — сказал он, звучание удивило. — Да, — промурлыкала она. — Хочешь, я тебе расскажу? — Поделись со мной своей мудростью, о самая яркая из женщин нашего века, — драматично произнес он, и она фыркнула в ответ. — Вопреки распространенному мнению, мы не крадем нашу магию, мы рождаемся с ней из-за того, что она находится в нашей родословной, она просто дремлет, — на его лице появилось смущенное выражение. — У нас в роду есть либо ведьма, либо волшебник, либо сквиб, когда у них появляются дети, магический ген передается детям, однако он может оставаться спящим, так как недостаточно силен, чтобы проявить себя. Этот ген непрерывно передается до тех пор, пока магия не становится достаточно сильной, а затем он проявляется в ребенке и рождается ведьма или волшебник. Магглорожденный, если быть более точным. — Итак, ты говоришь, что магглорожденные имеют магических предков, но ген магии слаб, поэтому он не проявляется в ребенке, он остается спящим, пока не станет достаточно сильным, чтобы доминировать над кровью, — сказал Оливер, слегка нахмурившись. — Да, мы не крадем нашу магию, она у нас в крови, как и у всех остальных, — кивнула она. — На самом деле это имеет большой смысл, — прокомментировал он. — Я не знаю, почему никогда не думал об это раньше, ведь это так просто. Как никто не понял этого раньше? — Профессор МакГонагал помогла мне разобрать родословную на шестом курсе. Мы поняли, что у меня в роду восемь поколений назад были сквибы. Просто представь, восемь поколений сквибов и в каждом из них магия все сильнее и сильнее… — А потом родилась ты, — сказал он с пониманием. — Вот почему ты так сильна. — Откуда ты знаешь насколько я сильна? — спросила она, приподнимая бровь — Все знают, что ты могущественная ведьма, Грейнджер, — закатил глаза он. — Ты вселяешь в людей страх, как сам Мерлин, — в его голосе звучала насмешка. — Ну, в любом случае, поскольку внутри меня много подавленной магии, у меня сильное магическое ядро, а это значит, что будущие поколения ведьм и волшебников, которые родятся у меня, будут также могущественны как я, независимо от того выйду я за волшебника или за маггла. — Твои дети будут также могущественны, как и ты? — Да, может даже сильнее. — Хорошо, а почему рождаются сквибы? — Простой инбридинг*; большинство чистокровных женятся на кузинах, чтобы защитить чистоту крови, а это значит, что вы все родственники, — сказала она и он кивнул в ответ. — Когда это происходит, ДНК, которая передается ребенку от родителей будет ограничена, потому что вы не расширяете семейное древо. Это означает, что ваша ДНК не эволюционирует и не развивается, вместо этого она мутирует, причиняет физические и психологические уродства, инвалидность. Это также ослабляет магическое ядро ребенка, так что когда он родится, магии в нем почти не будет. Если чистокровные продолжат это делать, ДНК продолжит мутировать и магия не сможет развиться. — И это значит, что магия вымрет, — проговорил он, понимание обрушилось на него, как тонна кирпичей. Он никогда не понимал почему рождаются сквибы или почему магия у одних волшебников сильнее, чем у других, но Гермиона заставила его понять все в совершенстве. — Я подозреваю, что именно поэтому пар чистокровным выбирают из полукровок или магглорожденных. Наша кровь и магия не мутировали, потому что мы расширяли наше семейное древо. Смешивая вашу кровь и магию с нашей, мы очищаем ее для будущих поколений. Так будет гораздо меньше сквибов, меньше магических уродств и проблем со здоровьем, превосходство крови перестанет существовать. Не будет причин для войны; волшебный мир будет состоять из полукровок и маглорожденных. Магия будет спасена и не умрет никогда, — задумчиво произнесла она. — Хотя, я думаю в будущем чистокровные все же появятся. — Но как? — Ну, одно из качеств чистокровных состоит в том, что вы можете проследить их родословную, чтобы узнать их магических предков. — Так? — Так что, через сотню лет, каждый сможет проследить свою магию до наших дней. — Поэтому чистокровные снова будут существовать, — сказал он с пониманием. — Все они будут чистокровными, у них ведь тоже маггловская родословная. — Именно, — она тепло улыбнулась ему. — Но разве магия не умрет, если это произойдет? — Нет, ДНК и родословные будут расширяться, делая инбридинг и рождение сквибов менее вероятными. Если волшебники начнут жениться на магглах, они увеличат население и принесут в мир еще больше волшебства, и это будет полезно, поскольку численность магглов почти в трое больше численности волшебников. — Ты действительно самая умная ведьма столетия, — тихо сказал он. Она пожала плечами: — Я уверена, что есть еще много ведьм умнее меня, — сказала она, и он покачала головой, беззвучно смеясь над ней. — Почему ты не училась магии до одиннадцати, если она у тебя от предков? — спросил он ее. — Я могу проследить мою магическую родословную только до восьми поколений сквибов назад, а это значит, что они выходили замуж за магглов и жили без магии. Если моя бабушка восемь поколений назад не рассказала моему дедушке и своим детям про магию, то история просто не смогла передаться следующему поколению. — И к тому времени, когда родилась ты, ни один из твоих родителей не знал про магию, не говоря уже о ее наличии в родословной, — кивнул Оливер. — Да, моя мать является сквибом, также как и мой отец, — проговорила Гермиона, поднимая глаза к небу, и они снова погрузились в уютное молчание. — Могу ли я задать тебе вопрос? — спросил Оливер. — Конечно, но не факт, что я на него отвечу, — сказала она и Оливер фыркнул. — Учеба важна для тебя, так почему ты не вернулась в школу в этом году? Разве ты не собираешься сдавать ТРИТОНы? Ему было любопытно ответит ли она на вопрос, ведь в последний раз, когда он заговорил об этом, она сменила тему разговора. Он перевернулся на бок, оперевшись на локоть и подперев голову рукой, посмотрел на неё сверху вниз. — Если честно, все уже по-другому. Увидев нанесенный ущерб, все смерти и увечья, после всех страданий, через который мне пришлось пройти за эти годы, я изменилась. Волшебства и красоты Хогвартса, которые я увидела, катаясь на лодке в первый год, больше нет для меня. Хогвартс должен был стать моим домом, безопасным местом, но я больше страдала от пережитого там, страдала от того, с чем мне пришлось столкнуться лицом к лицу. И я могла бы вернуться, если бы не осознание того, что некоторые мои друзья не приедут, потому что мертвы. Я знаю, что пятые курсы и ниже будут ощущать себя прекрасно, но остальные будут знать, какие жертвы были принесены. Оливер мог её понять; он участвовал в последней битве и видел последствия, сам ушел настолько быстро, насколько мог. Он мельком видел Гермиону, бегущую по коридорам и полю битвы, видел, как она кидала проклятия в Пожирателей, помогая тем, кто с ними боролся. Он видел, как она сражалась сразу с двумя, помогая студентам, она бегала по подземельям, и сражалась спина к спине с членами Ордена. Она даже парализовала Пожирателя, пытавшегося напасть на него сзади. Он дрался с одним, когда вдруг услышал глухой удар позади, одержав верх и связав Пожирателя, он обернулся и увидел второго Пожирателя, лежавщего на земле без сознания. Когда он поднял глаза, то увидел отдаляющуюся спину Гермионы, бегущей к другому члену Ордена. Гермиона Грейнджер спасла ему жизнь. Он сомневался, что она видела кому помогла в этом хаосе, но она спасла его. Это и есть одна из причин, почему он не против иметь её, как свою пару. — Что касается ТРИТОНов, то я все же сдам их. Кингсли и профессор МакГонагал договорились, что я сдам экзамены в министерстве в январе. — Что-нибудь еще? — спросил он, чувствуя, что она рассказала не все. — Учеба не так важна для меня, как многие думают, — призналась она. Он не знал, как его челюсть еще не ударилась об землю: — Каждый раз, когда я видел тебя в школе, ты утыкалась носом в книгу и я помню, как некоторые семикурсники жаловались, что ты опередила их по оценкам. — Я знаю, — она пожала плечами, как будто это было не важно, и он усмехнулся. — Я была такой, потому что должна была, этого ждали от меня. Я магглорожденная, которая узнала о магии за неделю до начала занятий; я находилась в невыгодном положении. Я не хотела быть позади всех; я не хотела быть изгоем, как в маггловской школе. Когда Малфой назвал меня грязнокровкой… Оливер вздрогнул. Он был там в тот день и он не мог поверить, что этот высокомерный блондин посмел сказать такое. — Мне нужно было доказать, что я не хуже него, независимо от крови, поэтому я училась настолько много, насколько могла. Через несколько лет от меня требовалось знать все. Гарри и Рон постоянно попадали в неприятности, у нас никогда не было спокойного и нормального учебного года, и мы всегда были в опасности. Я должна была знать и уметь все, что только можно, на случай, если нам это понадобится, чтобы выжить. Они полагались на меня и оказывали на меня такое давление; мы были между жизнью и смертью, но они не собирались учиться, так что это стало моей ответственностью, — он нахмурился, услышав ее слова, с ней никогда не следовало так обращаться, но он знал, что теперь уже ничего не сможет с этим поделать, это было в прошлом. — После моего первого курса родители узнали, что случилось, и попытались забрать меня из Хогвартса, они хотели, чтобы я вернулась в маггловскую школу и жила без магии. — Неужели? — спросил он с ужасом в голосе. — Да — вздохнула она. — К счастью, Дамблдор смог убедить их не делать этого, и они позволили мне остаться в волшебном мире, но они ожидали, что я буду получать идеальные оценки, что означало, что я должна была учиться все время. У меня не было времени на веселье и смех. Моя жизнь вращалась вокруг удовлетворения желаний моих родителей и сохранения жизни Гарри и Рона. Но они изменились, я имею в виду моих родителей. — Как? — Они изменились, когда мы узнали правду о том, что я ведьма. Они стали более сдержанными со мной, они не позволяли мне говорить о Хогвартсе, магии или волшебном мире, когда я возвращалась домой из школы. В нашем доме это было табу. Он почувствовал, как нахмурился от гнева и недоверия. Они мешали ей быть той, кем она была рождена. — Это была не их вина, — защищалась она, увидев выражение его лица, — они не понимали магии, поэтому сделали единственное, что могли, они не дали мне говорить об этом и непреднамеренно отдалились от меня. Я знаю, что они этого не хотели, просто им было тяжело. Они не могли быть вовлечены в мою жизнь, как другие родители, они были изолированы от волшебного мира и моей магической жизни. — А что произошло между тобой и твоими родителями? — мягко спросил он, понимая, что это щекотливая тема для нее, но он не хотел испытывать судьбу. Она много рассказывала ему о своей жизни, и он знал, что еще многое предстоит узнать, но ему было слишком любопытно, чтобы не спросить. — Пока нет, — печально ответила она, закрыв глаза. — Я еще не готова тебе сказать. — Но ты ведь расскажешь мне? — Когда я буду готова, я тебе все расскажу, — пообещала она, и его губы растянулись в легкой улыбке. Он молча наблюдал за ней, ее кожа, казалось, светилась, а волосы сияли в лучах солнца, демонстрируя несколько различных оттенков. Она выглядела очень красивой, полностью расслабленной, с закрытыми глазами и разбросанными по одеялу волосами, похожими на нимб кудрей. Чем больше он узнавал о ней, тем больше хотел узнать, и он знал, что, несмотря на ее протесты, быть женатым на ней на самом деле не так уж плохо; он был уверен, что это будет интересно и ему никогда не будет скучно, она будет держать его в напряжении. — Хочешь прогуляться по зоопарку? — спросила она его. — Да, пойдем посмотрим на этих странных маггловских животных, — ответил он. Она открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее сверху вниз с мягким выражением на лице, и почувствовала, как ее щеки вспыхнули: — Что? Он покачал головой: — Ничего, — сказал он весело, сел и поднялся на ноги. Гермиона медленно выдохнула, не осознавая, что задержала дыхание. Она могла бы поклясться, что он выглядел так, словно собирался поцеловать ее. Неужели она сама этого хочет? Позволит ли она ему это? Покачав головой, она быстро поднялась на ноги и незаметно для всех запихнула одеяло обратно в свою расшитую бисером сумку, а потом подняла пустые коробки из-под еды и выбросила их в мусорное ведро. — У меня есть кое-что для тебя, — сказала она, и он поднял бровь, когда она порылась в своей сумке и с победоносным выражением на лице вытащила фотоаппарат. — Это волшебная камера; я наложила на нее иллюзорное заклинание, чтобы она выглядела маггловской, — объяснила она, когда они медленно тронулись в путь. Они прогуливались по зоопарку, непринужденно болтая, рассматривая животных, а Оливер делал фотографии. За то время, что они шли, они уже увидели большинство животных, Оливер особенно интересовался пингвинами, лемурами и аквариумом, видя животных, о которых он никогда раньше не слышал. Они подошли к большой открытой деревянной двери. — А что там внутри? — спросил Оливер, жестикулируя и наклоняя голову в её сторону. — Ты уверен, что не боишься промокнуть? — спросила она. Он почувствовал, как его бровь вопросительно приподнялась, а она обхватила его за запястье своей маленькой ручкой и потащила внутрь. Он сморщил нос от сильного запаха рыбы, и она повела его к скамейкам, усаживаясь в первом ряду на двух последних оставшихся местах, и они как раз успели к началу шоу морского льва. Гермиона кричала, хлопала и громко смеялась, подбадривая морского льва, как дрессировщик и просил зрителей, Оливер находил ее действия забавными, но он тоже присоединился. — Приготовься, — предупредила Гермиона. — К чему? — спросил он в замешательстве. В ответ на это на ее лице появилась ухмылка. Она явно что-то знала. Не успел он опомниться, как морской лев выпрыгнул из воды и коснулся Большого красного шара, висевшего в воздухе, прежде чем с громким всплеском упал в воду, намочив всех в первых трех рядах. Громкий вздох удивления вырвался у него от леденящего холода воды, прежде чем он недоверчиво рассмеялся, повернувшись к Гермионе. Она громко рассмеялась и откинула с лица мокрые волосы, выбившиеся из пучка. — Так вот почему ты спрашивала меня не боюсь ли я промокнуть, да? — Частично, — ответила она. — Есть что-то еще? — сказал он удивленно, не зная, стоит ли ему бояться или нет. — Всегда, — рассмеялась она. Когда шоу подошло к концу, они громко зааплодировали и остались, чтобы посмотреть морского льва поближе; Оливер втянул тренера в разговор и сфотографировал обнимающихся Гермиону и морского льва. Гермиона смогла сфотографировать удивленного Оливера, которого поцеловал морской лев, и она подумала, что это было весело, это достойный и возможный будущий материал для шантажа. Тайком положив все в ее сумку, они отошли от зоопарка и вернулись к аттракционам. После того, как они посетили несколько горок, они купили копии фотографий, сделанных ими во время поездки, прежде чем отправиться в «Терроризатор». Гермионе потребовалось несколько минут, чтобы уговорить Оливера присоединиться к ней в поездке, и он ни капельки не наслаждался этим, крича, когда их слишком долго держали вверх ногами и когда он скользнул вперед на своем сиденье. — Ты в порядке? — весело спросила она, когда они отошли от аттракциона. — Это было ужасно, — пробормотал он, наклонившись вперед, положив руки на колени и склонив голову, когда глубоко вздохнул. Она усмехнулась и успокаивающе погладила его по спине. Он не собирался признаваться, что немного подыгрывает ей. Не поймите его неправильно, эта поездка действительно заставила его чувствовать себя плохо, но это уже давно прошло, он просто наслаждался ее вниманием. — Как насчет чего-нибудь более управляемого? — предложила она, и он кивнул. — Тогда пошли, — сказала она, уходя, и ему пришлось бежать, чтобы догнать ее. — Вот это? — недоверчиво произнес Оливер, хватая санки и поднимаясь по лестнице. — Да, ты хотел чего-то более ручного, — ответила она, глядя на него через плечо, прежде чем взбежать по лестнице. Он весело покачал головой, прежде чем погнаться за ней, и как только они добрались до вершины, они положили свои санки на землю и сели на них. — Кто последний — тот тухлое яйцо! — крикнула она по-детски и рванула вперед. Оливер фыркнул, прежде чем сделать то же самое, и они покатились вниз по склону. Гермиона добралась первой и исполнила странный победный танец руками, а Оливер сморщился от смеха и не смог удержаться, чтобы не сфотографироваться. Проходящие мимо толпы людей смотрели странно и весело, а дети громко смеялись над ней. — Я победила, — пропела она, повторяя это несколько раз. Он фыркнул, и она наконец остановилась. — Хорошо, у нас есть около полутора часов до закрытия парка, и у нас еще есть несколько вещей, которые нам нужно сделать, так что давай двигаться дальше, — сказала она, подходя к игровым стендам. Гермиона выиграла большого плюшевого тигра, которого ей придется пока нести, а Оливер случайно выиграл золотую рыбку, что заставило Гермиону смеяться над ним, когда он странно смотрел на золотую рыбку, плавающую в банке. Убедив одного из работников игрового киоска позволить им оставить свои призы до закрытия, они быстро зашли в кондитерскую, а затем в сувенирную лавку. Когда они закончили, у них было время еще на две поездки, и Гермиона проводила их в направлении Бревенчатого Желоба, и после использования билета для пропуска очереди, они сидели на переднем сиденье лодки. — Почему они надели эти странные пластиковые штуки? — прошептал он Гермионе и незаметно кивнул в спину всем, кто был одет в дождевики. — Просто так, — невинно ответила она. Он прищурился, и она посмотрела на него с невинной улыбкой. Поездка началась, и он откинулся на спинку сиденья, наслаждаясь открывшимся видом, пока они огибали парк и проезжали мимо некоторых животных зоопарка. Через некоторое время они вошли в темный туннель и поднялись по крутому пандусу, и он услышал рядом хихиканье Гермионы; он знал, что сейчас что-то произойдет. И он был прав. Лодка остановилась, и он услышал шум бегущей воды под ними и увидел впереди небольшое пятно света. Внезапно лодка накренилась вперед, и они спустились по крутому трапу, Оливер не смог сдержать удивленного возгласа, а Гермиона громко рассмеялась. Когда они достигли дна, вода забрызгала переднюю и боковые части лодки, и они промокли с головы до ног, Гермиона смеялась про себя над его потрясенным выражением лица, когда она откинула свои мокрые волосы. Когда они приблизились к платформе, они проплыли под верхним водопадом, намокая еще больше, прежде чем на них напали люди, стоящие на мосту над ними с водяными ружьями, и они, казалось, специально целились в Гермиону и Оливера, поскольку они были единственными, кто не был одет в дождевики. Когда они наконец добрались до платформы, то выбрались из лодки и направились к верхнему мосту, стоящему у перил. — Я не могу поверить, что ты сделала это со мной, — сказал он. Она рассмеялась: — Я спросила тебя, не против ли ты промокнуть, — напомнила она ему. Она выжала рубашку, а затем и топик от жилета, и он заметил, что ее одежда стала какой-то прозрачной и прилипла к телу, показывая изгиб груди и плоский живот. Он склонил голову набок, любуясь открывшимся видом, и быстро отвел взгляд, когда она подняла на него глаза. Мерлин, его чуть не поймали, когда он пялился на нее! Решив, что ему, вероятно, тоже следует вылить немного воды из своей одежды, он повторил ее действия, выжимая свою футболку. Она стала прозрачной, когда прилипла к нему, демонстрируя его мускулистые руки, грудь и живот. Краем глаза он заметил, что Гермиона густо покраснела, и почувствовал, как на его губах появилась довольная ухмылка. Хотя его внимание было приковано к Гермионе, он все еще замечал взгляды, которые бросали на него проходящие мимо члены толпы, испытывая удовлетворение от того, что вскоре на лице Гермионы появилось хмурое выражение. Внезапно она рассмеялась, и он вопросительно поднял бровь: — Что? — спросил он. Она не могла выдавить из себя ни слова: — Ну что? — он усмехнулся. Наконец-то она смогла успокоиться: — Твои волосы, — сказала она, указывая на них. — Они сейчас выглядят почти так же плохо, как и мои, — сказала она, указывая на свои собственные, и он усмехнулся. Большая их часть выпала из пучка и прилипла к ее шее и лицу. Вытянув руку, она вытащила из прически остальные волосы и выжала из них воду, прежде чем согнуться в поясе и перевернуть голову, встряхнув волосами, а затем снова встать и собрать в их свободный конский хвост. Она подошла к нему вплотную, протянула руку, откинула волосы с его лица и пригладила их, чтобы он выглядел более презентабельно. Его губы дернулись от этого жеста, и он воздержался от того, чтобы наклониться к ней. — Теперь ты можешь видеть? — весело спросила она, и он усмехнулся. — Да, могу, — кивнул он. Она улыбнулась его ответу, когда взобралась на перила, устраиваясь на них сверху, и он прислонился к ним, стоя рядом с ней. — Ну что, хорошо провел день? — Да, — честно ответил он. Это был один из лучших дней в его жизни. Он совершенно забыл, что они были на свидании, так как ему казалось, что они почти на один день были парой, которая была вместе в течение многих лет. Ему было удобно рядом с ней; он не обязательно должен был быть Оливером Вудом, капитаном «Паддлмира». Он вовсе не должен был быть знаменитостью с ней. Он мог просто быть самим собой, зная, что она не осудит его. Она будет дразнить его, но не станет осуждать. Он доверял ей и обнаружил, что это совсем не трудно сделать. — Значит, ты рад, что пошел со мной сегодня? — Да, — кивнул он. — Даже несмотря на то, что ты промок, ранен, у тебя, вероятно, будет болеть горло от всех этих криков, которые ты издавал, и тебя чуть не стошнило? — спросила она насмешливо. — Да, учитывая все это, я рад, что ты привела меня сюда сегодня. Она склонила голову набок и тепло улыбнулась ему. Он поднял руку, убрал мокрые пряди ее волос за ухо и наклонился вперед, чувствуя, что сейчас самое подходящее время для их первого поцелуя. Как раз перед тем, как его губы коснулись ее губ, он услышал шум и краем глаза заметил группу девушек, стоящую перед ним и Гермионой. Их было четверо: две со светлыми волосами и зелеными глазами, одна рыжая с голубыми глазами и одна с черными волосами и голубыми глазами. Он не был уверен, что должен был удивиться, увидев, что они были одеты в обтягивающую и открытую одежду, ведь он привык к тому, что девушки-фанатки бросались на него и его партнеров по команде, одетые таким же образом. Раздражение Оливера было очевидным, когда он отодвинулся от Гермионы, но старался держаться поближе к ней, видя, что Гермиона слегка покраснела. — Привет, — промурлыкала одна из блондинок, откровенно оглядывая его с ног до головы и задерживая взгляд на его груди. — Я Сара, а ты? — Не интересуюсь, — ответил он, не теряя ни секунды. Ему это было неинтересно, и он не видел смысла ходить вокруг да около. Иногда быть прямолинейным было лучшим вариантом. Гермиона хихикнула, услышав его ответ, и его губы дернулись. — Ну же, не будь таким, красавчик, — надулась другая блондинка, положив свою руку ему на плечо. — Меня зовут Кайла, — представилась она. Оливер, нахмурившись, посмотрел на ее руку. — Я предлагаю тебе убрать руку, — спокойно сказала Гермиона. — Но зачем? Что ты сделаешь? — она бросила вызов, оглядывая Гермиону с ног до головы и неприязненно принюхиваясь. — Ты, должно быть, родственница, возможно, его сестра, иначе я не вижу никакой причины, почему появился с тобой на людях, — злобно сказала она, и остальные девушки засмеялись. Оливер посмотрел на Гермиону и увидел, что она закатила глаза, казалось, не обращая внимания на жестокие слова, сказанные ей. — Я ему не сестра, идиотка ты этакая, — протянула Гермиона. Оливер почувствовал, как его рот дернулся, когда они выглядели возмущенными. — И я не собираюсь ничего делать, он уже большой мальчик и сам может разговаривать. Я просто подумала, что буду вежлива и помогу тебе сохранить то немногое достоинство, что у тебя осталось, но если ты хочешь пойти на это, то вперед. Не обращай на меня внимания, просто забудь, что я здесь. Они растерянно посмотрели на нее: — Что? — Поторопись, у нас не весь день впереди, — вздохнула она, указывая на Оливера рукой. — Ты так и не сказал нам своего имени, — Сара повернулась к Оливеру и застенчиво улыбнулась. — Это потому, что мне неинтересно, — сказал он, высвобождая руку из хватки другой блондинки. — Почему нет? — она надулась. — Она явно не с тобой, посмотри на нее, — она махнула рукой в сторону Гермионы, и остальные захихикали. Оливер посмотрел на Гермиону и увидел, что она потирает виски с закрытыми глазами и раздраженным выражением лица. Он собирался защитить ее, но Сара заговорила раньше, чем он успел это сделать. — Итак, ты не хочешь остаться? — спросила она его. — Действительно не хочу, по крайней мере с тобой, — ответил он. — Ты ведь не самая яркая лампочка, правда? — Гермиона вздохнула и задумчиво склонила голову набок. Несмотря на то, что он не понимал, что она сказала, у него возникло ощущение, что она каким-то образом оскорбила группу девушек, и он почувствовал, как его рот дернулся от удовольствия. Гермиона переключила свое внимание с девочек на него: — У нас есть время еще на одну поездку до закрытия, ты хочешь туда или отправимся домой прямо сейчас? — спросила она. — Пошли отсюда, — ответил он, не обращая внимания на собравшихся вокруг них девушек и протягивая ей руку, чтобы помочь спуститься с перил, на которых она сидела. — Хорошо, это сюда, — сказала она, убирая свою руку с его руки и уходя. Он слегка нахмурился, потом покачал головой и двинулся следом за ней. — А почему ты с ней? Она совсем не хорошенькая. Оливер остановился, услышав произнесенные слова, и ему пришлось подавить свой гнев, услышав, что Гермиона оскорблена, когда ее даже не было рядом, чтобы защитить себя. Оглянувшись через его плечо, собравшаяся группа девушек сделала небольшой шаг назад, увидев не слишком довольное выражение его лица. — Женщина, которую ты оскорбляешь — моя будущая жена. Она красивая, бескорыстная и умная. Каждый день, проведенный с ней, я чувствую себя все более благодарным за то, что она выходит замуж именно за меня, а не за кого-то другого. Я предполагаю, что ты оскорбляешь ее, потому что тебе стыдно, — сказал он, многозначительно оглядывая их с ног до головы. Они могли бы быть хорошенькими, если бы не чрезмерный макияж и обтягивающая, откровенная одежда. — Ты сама не так уж и хороша, — они ахнули от его слов. — Это семейное место, и мне очень жаль бедных детей, которые будут искалечены на всю жизнь после того, как увидят тебя, — сказал он и, почувствовав себя намного лучше оттого, что они немного отстали, повернулся и пошел прочь, быстро догоняя Гермиону. Довольно скоро они остановились у колеса обозрения, забрались в одну из кабинок и стали ждать, когда начнется поездка. Вскоре они остановились на вершине, откуда открывался прекрасный вид на тематический парк и окружающую их сельскую местность. — Прости за этих девушек, — извинилась Гермиона. — Я пыталась убедить тебя, что магглы — хорошие люди, но должна была предупредить, что даже в мире магглов есть такие люди, как Пэнси Паркинсон и Драко Малфой. Я подумала, что если я приведу тебя сюда, ты сможешь весело провести день, не беспокоясь о том, что тебя будут беспокоить люди или пресса. — Я повеселился и получил удовольствие; смотреть, как ты оскорбляешь этих девушек, было самым ярким моментом дня, — ответил он с весельем в голосе. Она покачала головой и усмехнулась. — Итак, может быть, ты подумаешь о том, чтобы снова отправиться со мной в мир магглов? — А куда ты отведешь меня? — с любопытством спросил он. — Куда бы ты ни захотел пойти. У нас есть аквапарки, которые по сути своей похожи на этот, только их аттракционы водные. И у нас есть зоопарки, один из которых совсем крошечный по сравнению с другими. Или же мы могли бы отправиться на пляж или на экскурсию по городу или поселку и посмотреть достопримечательности. Мы могли бы поиграть в сумасшедший гольф или покататься на картинге, и есть много маггловских видов спорта, с которыми я могла бы тебя познакомить. — Значит, их больше одного? — спросил он заинтригованно. Она кивнула: — Их слишком много, чтобы сосчитать: футбол, регби, баскетбол, бейсбол, хоккей, вышибалы, лыжи, хоккей на льду, катание на коньках, нетбол, волейбол, теннис, бадминтон, и это только те, о которые я могу вспомнить. В мире магглов есть чем заняться. Я имею в виду, посмотри на все, что ты делал сегодня, у тебя был твой первый визит в мир магглов, твоя первая поездка на американских горках и водная прогулка. Мы были на чертовом колесе, — она похлопала по перилам. — Ни один тематический парк не обходится без него. Ты познакомился с животными, о существовании которых ты даже не подозревал, а также с различными продуктами питания, напитками и сладостями. К тебе пристала твоя первая группа маггловских девушек, — поддразнила она его, толкнув плечом и усмехнувшись его хмурому взгляду. — Ты играл в ярмарочные игры и выиграл свою первую золотую рыбку, кстати говоря, как ты ее назовёшь? — Не знаю, — задумчиво произнес он. — Рыба? — Гермиона покачала головой. — Тунец? — она снова покачала головой. — Голди? Она рассмеялась ему в лицо: — Ты просто ужасен в этом, — сказала она, ее губы растянулись в улыбке, и на его лице появилось насмешливое выражение боли, — А как насчет Паддл? — предложила она. — Это сокращенно от Паддлмир. — Да, Паддл, — согласился он с улыбкой. — На обратном пути нам придется сделать крюк и купить тебе кое-что для рыбы, — сказала она, и он кивнул. — Ты даже не вздрогнула, когда эти девчонки оскорбляли тебя, — заметил он, меняя тему разговора. Она пожала плечами: — К сожалению, я привыкла к этому: все эти подлые комментарии и издевательства. На меня это больше не действует, просто отскакивает, — она грустно улыбнулась ему. — Они не должны были так ужасно относиться к тебе, — нахмурился он. — Но так оно и есть, и люди постоянно говорят обо мне всякие гадости, я уже привыкла к этому, и тебе следует просто не обращать на это внимания. Мы оба знаем, что дальше будет только хуже. Я думаю, что газеты будут совсем не добры, они, вероятно, будут клеветать на меня, когда узнают, что я твоя пара, и Рита Скитер сделает меня виноватой; она ненавидит меня. — Ты веришь тому, что люди говорят о тебе? — Иногда да, я не слепая, я знаю, что не такая уж хорошенькая, как другие ведьмы. Я знаю, что я властная и невыносимая. — Ты не должна так говорить о себе, ты не должна этому верить. — Это довольно трудно не делать, когда ты почти всю жизнь был подавлен. — В каком смысле? — спросил он, и в его голосе послышался гнев. — Все началось в маггловской школы, в которой я училась раньше; меня не любили, потому что я была умнее и взрослее их, но это была не моя вина. Мне пришлось рано повзрослеть, так как мои родители постоянно работали. Надо мной издевались за мои пышные волосы и за странные вещи, которые, казалось, всегда происходили вокруг меня. Когда я начинала учиться в Хогвартсе, то познакомилась с Малфоем и другими слизеринцами, к моему удивлению, Рон (?) был хуже всех; он никогда не переставал оскорблять меня каким-то образом. Он был особенно неумолим во время моего четвертого курса. — А что случилось на четвертом курсе? — Он узнал, что я встречаюсь с Виктором Крамом, — пожала она плечами. — Подожди, а что? Ты встречалась с Виктором Крамом? — недоверчиво произнес он. — С Виктором Крамом? — он не мог поверить, что она встречалась с самым знаменитым ловцом (? уточнить?) в мире. — Да, я встречалась с ним. Он сказал, что я отличаюсь от других девушек; я не бросалась на него, на самом деле, я почти игнорировала его, пока он не попросил меня помочь ему найти конкретную книгу в библиотеке, и прежде чем я это поняла, мы начали встречаться. Мы пробыли вместе недолго, расстались еще до того, как он вернулся в Болгарию. Наши отношения были во всех газетах благодаря Скитер, ты не заметил? — Нет, я заметил, просто подумал, что это ложь, потому что я знал, что ты никогда не будешь встречаться с Гарри, поэтому я предположил, что то же самое было и с Крамом. Почему вы расстались? — Мне едва исполнилось пятнадцать, а ему восемнадцать. Он хотел от меня того, что я не могла ему дать, и я не могла уделять ему все свое внимание, как он этого хотел. Я была слишком сосредоточена на Гарри, пытаясь помочь ему выжить на турнире. — А что он от тебя хотел? — медленно спросил он, и на его лице появилось странное выражение. — Да, именно то, что ты думаешь. Он пытался заставить меня заняться с ним сексом, но я не могла и не хотела дать ему то, что он хотел. В конце концов ему надоело, что я говорю «нет», поэтому он изменил мне, признался в содеянном и порвал со мной. Но меня беспокоило не это. Что меня беспокоило, так это то, что Рон был прав. Он сказал мне, что Виктор использует меня, что он хочет от меня только одного, и он был прав. Встречаясь со мной, Виктор не только отвлекал Гарри, но и имел доступ к моим знаниям, и он знал, что я верна ему, поэтому я не предам его; я оказалась в больничном крыле, ради Мерлина, потому что на меня напала одна из его фанаток. Но вскоре Виктор показал свое истинное лицо. Я должна была догадаться, хотя было очевидно, что он использует меня, его статус и внешность по сравнению с моей, — она вздохнула и покачала головой. Оливер почувствовал, как ощетинился от ее слов, почувствовал, как его захлестывает ярость. Как кто-то может так с ней обращаться? И хотя он был зол на Крама, ему стало еще хуже, когда он услышал, как она себя унижает: — Эй, — он легонько толкнул ее в плечо. — Ты прекрасна, что бы там ни говорили. Она посмотрела на него с грустной улыбкой. — Ты должен это сказать; Ты женишься на мне и боишься, что я убью тебя во сне, — пошутила она, прежде чем отвернуться от него. Он нежно взял ее за подбородок и наклонил ее голову так, чтобы она смотрела на него, и прежде чем кто-либо из них понял это, Оливер наклонился и поцеловал ее, мягко прижавшись губами к ее губам и отстранившись, чтобы увидеть ее удивленное выражение и широко раскрытые глаза. — Ты прекрасна, и тебе не нужен макияж и обтягивающая дорогая одежда, чтобы быть такой. Ты самоотверженна и добра, заботлива и ужасно умна. Я официально познакомился с тобой всего неделю назад, и даже я могу видеть в тебе эти качества. Ты прекрасна внутри, и ты просто не видишь этого, потому что ты слишком сурова к себе. — Я так не… Он прервал ее протест, прижавшись губами к ее губам, оказывая еще большее давление, когда она не ответила из-за своего удивления. Когда она, казалось, пришла в себя, они медленно и нежно прижались губами друг к другу, а его рука скользнула к ее щеке, удивляясь мягкости ее кожи и губ. Он испытывал искушение протянуть язык и исследовать еще больше ее рот, но, не желая пугать ее, он этого не сделал. Когда они почувствовали, что воздух кончился, они отстранились друг от друга и снова вернулись на землю. — Хорошо, хорошо, — сказала Гермиона, нервно прочищая горло и заливаясь румянцем, забавляя его. — Уже почти все, так что нам лучше собрать наши вещи и пойти в Нору. < b>Маггловский Лондон
</b> Собрав свои вещи, они вскоре аппарировали обратно в маггловский Лондон и смогли найти зоомагазин, который все еще был открыт. Когда Гермиона вошла внутрь, Оливер последовал за ней, его глаза изучали витрины, выставленные на продажу на странных маленьких животных, которые содержались в аквариумах и клетках; он узнал только кроликов, крыс и птиц. — Тебе нужна большая банка для рыб или аквариум, какие-нибудь искусственные растения или украшения, немного гальки или гравия, корм для рыб, и мы, вероятно, должны купить тебе еще одну рыбу, чтобы у Паддла был компаньон. Она потянула его в заднюю часть магазина, где были выставлены большие аквариумы с рыбой, и они осмотрелись, прежде чем Гермиона нашла работника, и они сказали ему, какая рыба им нужна. Поскольку Паддл был полностью оранжевой золотой рыбкой, Оливер выбрал серебряную и оранжево-золотую рыбку, чтобы иметь возможность отличить их друг от друга, и потому, что он не мог сопротивляться, он выбрал другую золотую рыбку, на этот раз оранжево-серебряную с черными крапинками. — Им нужны имена, — сказала ему Гермиона, пока они бродили по магазину, доставая то, что им было нужно. — Ты можешь выбирать, потому что у тебя это получается лучше, чем у меня, — усмехнулся он. — Тот, что с черными крапинками, — Капитан, а другой может быть Вуди. — Значит, ты назвала их в честь моей команды, моего статуса и моего имени, — весело сказал он. — Мне нравится, — пожала она плечами. Взяв достаточно корма для рыб, чтобы хватило на несколько месяцев, кое-какие предметы для украшения и немного синего, желтого и белого гравия, они отнесли все к прилавку, чтобы заплатить за это, прежде чем вернуться в Косой переулок.Волшебные Вредилки Уизли
Они трансгрессировали в квартиру из Дырявого Котла и, увидев, что она пуста, Гермиона прошла на кухню и обнаружила на столе записку. Миа, Мы пошли в Нору ужинать, мы скажем маме, что ты не успеешь, но если ты вернешься вовремя, то приходи к нам. Увидимся позже. — Ф&Д — Близнецы в норе, сегодня воскресенье, и все идут ужинать, — объяснила она. Вынув содержимое мешочков, она сняла крышку со стеклянного аквариума, который был слишком велик для трех маленьких рыбок, но Оливер настоял, что ему нужен именно этот аквариум. Когда она узнала, что золотые рыбки были его первыми домашними животными, она оставила эту тему, качая головой и смеясь. Она быстро положила цветной гравий в резервуар, трансфигурировала одно из украшений в похожий на Хогвартс, замок и поместила искусственные растения в резервуар. С помощью небольшой работы заклинания, она смогла сделать маленькие обручи для квиддича. Используя свою палочку, она быстро наполнила резервуар водой, прежде чем отступить назад, чтобы увидеть конечный продукт. Оливер усмехнулся про себя, видя, что тема квиддича подходит ему идеально. — А почему ты оставила их в них, а не просто положила их в аквариум? — смущенно спросил он, указывая на мешки, в которых находились золотые рыбки, покачивающиеся в воде. — Чтобы дать им время приспособиться к температуре воды, температура в аквариуме холоднее, чем температура воды в мешках. Если мы просто положим рыбу прямо в аквариум, то есть шанс, что она впадет в шок и умрет, — объяснила она. — А ты знаешь, куда его поставишь? Он довольно большой, — прокомментировала она. Так оно и было. Он был почти четыре фута в длину, три фута в ширину и четыре фута в высоту. Она не могла поверить, что позволила владельцу магазина уговорить Оливера купить такой большой аквариум для трех крошечных золотых рыбок, но он не поддался на уговоры. — Да, я знаю идеальное место. И ты слышала владельца, аквариум должен быть большим, потому что золотая рыбка может вырасти до двенадцати дюймов в размере. Им нужно свое пространство, и они всегда могут добавить мне еще рыб в коллекцию, — он ухмыльнулся, и Гермиона фыркнула. — Ты должен быть осторожен с этим, так как рыба может начать отстаивать территорию, и если ты сделаешь что-то неправильно, они могут сражаться и ранить себя, к тому же в этом аквариуме может быть только пресноводная рыба, — сообщила она ему. Подобрав оставшиеся мешки с гравием и украшениями, она сложила их все в один мешок, прежде чем вытащить палочку Оливера и куртку из своей расшитой бисером сумки и вернуть их ему. — Это ведь совсем не трудно, правда? — спросила она, садясь рядом с ним за кухонный стол. — Что не трудно? — Жить без магии. Он слегка нахмурился: — А предположим, что нет, я имею в виду, что мы говорим о магии, но не о моей палочке и необходимости использовать ее, — честно сказал он, и Гермиона улыбнулась. — Ну, прошло достаточно времени, так что давай перенесем их в их новый дом, — сказала Гермиона, и Оливер стал похож на ребенка на Рождество. Она осторожно открыла пакеты и подождала, пока рыба заплывет в свое новое жилище, прежде чем отправить пустые пакеты в мусорное ведро. Вернувшись к столу, она усмехнулась Оливеру, который наблюдал за рыбами, восхищаясь их поведением. — Я думаю, что им это нравится, — возбужденно просиял он, наблюдая, как рыба проплывает через обручи для квиддича и замок. Посмеиваясь над ним, она заметила, как Паддл тычется носом в гравий. — Я думаю, пора их кормить, Паддл ищет еду. Она достала из сумки корм для рыб и протянула его Оливеру, показывая ему, сколько им нужно корма, а он опустил его в воду и смотрел, как они подплывают к еде, жадно поедая ее. — Их нужно кормить только раз в день и желательно примерно в одно и то же время. Ты ведь заканчиваешь тренироваться в шесть часов, верно? — Да, я в это время возвращаюсь домой, — ответил он. — Ну, сейчас уже около шести часов, значит, все в порядке. Когда ты приходишь домой с тренировки, ты кормишь их, прежде чем делать что-либо еще. Воду следует менять часто, не реже одного раза в неделю, а аквариум — полностью очищать каждые несколько недель, чтобы рыбы оставались здоровыми, — Оливер кивнул ей. — Тебе понадобится помощь, чтобы доставить это домой, оно весит больше, чем я, — сказала она, указывая на аквариум и смеясь. Он почувствовал, что сейчас самое подходящее время поднять вопрос о ее весе, когда услышал урчание в животе и рассмеялся над ее смущенным выражением. — Прости, — пробормотала она. — Сегодня был очень напряженный день, и я не могу утруждать себя приготовлением пищи, — простонала она, прежде чем вспомнила про записку. — Ты голоден? — он кивнул в ответ. — Не хочешь ли ты пойти в Нору на ужин? Они должны были сесть с минуты на минуту. — Они не будут возражать? Гермиона фыркнула: — Нет, миссис Уизли будет в восторге от встречи с тобой, и она готовит достаточно еды, чтобы накормить небольшую армию. Она даст тебе домой остатки еды, которых тебе хватит на неделю, — нежно сказала она, и он усмехнулся. — Но я все равно их спрошу. Потянувшись за своей палочкой, она пробормотала: «Expecto Patronum» Она произнесла заклинание без особых усилий, и Оливер с изумлением увидел, как большой и величественный синий Лев встал перед ней, ожидая указаний. Гермиона протянула руку и провела пальцами по львиной гриве, а он уткнулся носом в ее руку, заставив ее рассмеяться. — Ты можешь погладить его, он не причинит тебе вреда, — сказала она ему. Оливер моргнул, медленно поднял руку и почесал голову льва. Он вздрогнул, когда Лев наклонился к нему, думая, что причинит ему боль, но вскоре расслабился, когда Лев лизнул его руку и издал мурлыкающий звук. Гермиона широко улыбнулась: — Ты ему нравишься, — гордо сказала она, и Оливер выпрямился и выпятил грудь, а Гермиона отослала Льва в нору, и они ждали ответа, который пришел в виде койота. — Миа, мама сказала, что все в порядке, ей не терпится начать допрос, ой, — Гермиона хихикнула, понимая, что его прервала миссис Уизли, ударив сына деревянной ложкой по руке. — Я имею в виду встречу с твоим будущим мужем. Мы только что сели, так что тебе лучше поторопиться, пока Чарли все не съел… ой! Она фыркнула, когда койот исчез в облаке тумана: — Вот видишь! Все в полном порядке. — Чей же это был Патронус? — спросил он заинтригованно. — Фреда, — ответила она. — И нам лучше идти, нам придется нести аквариум, мы не можем уменьшить его, так как магия может навредить рыбам. Я просто надеюсь, что с ним ничего не случится при перемещении. — У тебя за окном есть кое-кто, кто хочет войти, — сказал Оливер, кивнув головой в сторону кухонного окна. Нахмурившись, Гермиона взяла с прилавка совиное угощение, подошла к окну и достала письмо, прочитав его вслух. Мисс Грейнджер, Здесь, в Министерстве, нам стало известно, что вы и ваш партнер по Министерству Оливер Вуд еще не уведомили Министерство о предполагаемой дате вашей свадьбы. Это является прямым нарушением положений Закона о браке, и будут приняты меры, если эта ситуация не будет исправлена в рабочие часы в понедельник. — Прошла всего неделя, — раздраженно вздохнула она, прежде чем выбросить письмо в мусорное ведро. — Все так, как ты сказала, они собираются поставить наш брак на пьедестал, чтобы все видели, они хотят, чтобы это случилось как можно скорее. — Мы поговорим с миссис Уизли, она уже планирует свадьбу Перси, так что она сможет помочь нам выбрать дату. А как же твоя мать? Может быть, она хочет помочь с планированием? Он пожал плечами: — Я могу предположить что это так. — Я попрошу миссис Уизли написать ей. Ты хочешь помочь с планированием? Он насмешливо посмотрел на нее: — Ни капли, с чего это я вообще должен участвовать? — Если я должна страдать, то и ты тоже, — серьезно сказала она, и он ухмыльнулся ей. — Все знают, что жених не должен участвовать в планировании свадьбы. Оставь все в своих умелых руках. — О, как это мило с твоей стороны, — фыркнула она. Он усмехнулся ей, — И я оставлю все в надежных руках миссис Уизли, — он рассмеялся над ней. — Знаешь, может быть, Близнецам стоит спланировать свадьбу, — задумчиво сказала она, постукивая пальцем по подбородку. — Нет, спасибо, я бы предпочел, чтобы еда оставалась едой и не превращалась в клоповидных червей, — прокомментировал он. — Они никогда не делали этого раньше, спасибо за идею, — сказала она, улыбаясь, и он закатил глаза. — Ну ладно, тогда пошли, пока еды не осталось совсем. 111 футов ~ 34 метра 53 мили ~ 85 км 131 фут ~ 40 метров 50 миль ~ 80км Инбридинг — форма гомогамии, скрещивание близкородственных форм в пределах одной популяции организмов