Нора, воскресенье, 28 июня, 1998 года
Гермиона и Оливер отправились в Нору. Они осторожно вошли в гостиную с большим и тяжелым аквариумом в руках. Вода плескалась внутри, и Гермиона боялась, что она может уронить его. — Фред, Джордж, помогите немного, пожалуйста! — позвала она, и через несколько минут близнецы вышли из кухни в гостиную. Они странно посмотрели на них и подошли к ним. — Что тут происходит? — спросил Фред, когда они с Джорджем сменили Гермиону, и помогли Оливеру отнести аквариум, пока медленно шли на кухню. Мистер и миссис Уизли, Чарли, Билл, Флер и Перси сели и уже собирались поесть, но разговор прекратился, потому что они были в замешательстве. Близнецы и Оливер поставили аквариум на другой конец большого кухонного стола, который был наполовину занят. Мистер Уизли сидел во главе стола с женой, сидящей справа от него. За ней следовали Билл, Флер и затем Перси. Чарли сидел слева от него, затем Фред, а после Джордж. Гермиона села рядом с Джорджем, а Оливер сел рядом с Перси. Поздравления были озвучены, и они стали разносить еду вокруг. — Что это такое? — наконец спросил Фред. — Новый аквариум для Оливера, —ответила Гермиона, закатывая глаза. — Он выиграл золотую рыбку, и когда мы пошли в маггловский зоомагазин, чтобы купить все необходимое для её содержания, он решил купить еще две. Затем менеджер уговорил его купить эту штуку… — она указала на огромный бак. — Честно, — раздраженно вздохнула Гермиона, и они тихо рассмеялись над ней. — Нет необходимости в таком большом аквариуме для этих крошечных рыбок. — Я тебе не сказал, что они могут вырасти до двенадцати дюймов в размерах и можно добавить в «коллекцию» ещё? — сказал Оливер, наблюдая, как рыбы плавают в аквариуме. — Он одержим ими, и таскать их с собой было совсем не весело. — Почему вы просто не левитировали его? — удивлённо спросил Чарли. Гермиона покраснела, а затем ущипнула себя за переносицу и вздохнула: — Потому что я об этом не подумала, — простонала она, и они тихо посмеялись над ней. — Но я не уверена, как магия повлияет на рыбок, поэтому безопаснее носить аквариум самостоятельно. — Вы купили эти украшения в магазине? — спросил Билл. — Да, но я немного трансфигурировала их. Замок был меньше, и я решила сделать его более похожим на Хогвартс, а обручи для квиддича были небольшими башнями. Я еще не закончила «настройку». — Это все, что ты хотела сделать? — удивлённо спросил Оливер. — Нет, тут сделано далеко не все. Я собираюсь сделать для тебя небольшое квиддичное поле. Может быть, несколько игроков, если я смогу понять чары преображения. Черт возьми, я могу даже выложить логотип Паддлмира из камушков для тебя. — Кстати, как вы назвали рыб? — спросил Джордж. Все они с удовольствием наблюдали за рыбками, плавающими в аквариуме. — Оранжевый — это Паддл, оранжевo-серебристый — Вуди, а тот, у которого черные полоски, — капитан, — гордо сказал Оливер, и они были удивлены его по-настоящему детским счастьем. — Очень креативно, — близнецы закатили глаза. — На самом деле, Грейнджер назвала их, — ответил Оливер. — Как мы и говорили, гениально. — Так, куда ты брала Оливера? —спросил Гермиону Перси. — Мир Фламинго. — Вы пошли без нас! — Фред, Джордж, Билл и Чарли по-детски заскулили, а Гермиона смеялась над ними, особенно над тем, что им удалось каким-то образом скоординировать свой ответ. — Да, я брала вас всех в прошлом месяце, и я обещаю, что мы пойдем снова в будущем. На самом деле, я отвезу вас в другой тематический парк: Торп парк, Остров Радости, Пляж Радости, Алтон Тауэрс, Остров Фантазий, Долина Световой Воды. Вы можете выбрать любой из них, — пожала она плечами. — Во всяком случае, я купила всем подарки, —сказала она, и они стали выглядеть успокоенными этими новостями. Они продолжили ужинать в приподнятом настроении, все болтали в уютной обстановке и смеялись над обычными выходками близнецов. Так продолжалось до начала допроса. — Итак, Оливер? — сказал мистер Уизли, обводя его взглядом, заставляющим чувствовать себя некомфортно. — Ты же будешь хорошо относиться к нашей Гермионе, не так ли? Он переместился в своем кресле, увидев выражение лица мистера Уизли.Это было то, чего раньше никто не видел, включая его жену, и это более чем удивило их. Гермиона покраснела, застонала и закрыла лицо руками в смущении. — Да, я воспитывался с уважением к женщинам. Я никогда не сделаю ей больно, и я уверен, что она проклянет меня, если я даже подумаю об этом, — сказал он, заставив всех посмеяться над правдой в его заявлении. — Как ты собираешься обеспечивать ее? — спросил Мистер Уизли. — Я могу позаботиться о себе сама, большое спасибо, — раздраженно вздохнула Гермиона, опустив голову на руки, отчего её голос звучал приглушенно. — Моя семья имеет большие сбережения, но я начинающий вратарь Паддлмир Юнайтед и недавно стал капитаном. Ваша дочь не будет ни в чем нуждаться; это я могу вам пообещать, — сказал Оливер. Мистер и миссис Уизли ярко улыбнулись, когда Оливер назвал Гермиону их «дочерью». — А если она не захочет что-то сделать? — сказал Мистер Уизли с прищуренным взглядом. Они все знали, что он имел в виду, и Гермиона издала тихий писк в знак протеста. — Тогда она может отказаться. Я не могу и не хочу заставлять её делать то, чего она не хочет, — ответил он, еще раз слегка сместившись на своем месте. — А будешь ли ты останавливать её от работы? — спросил Мистер Уизли. — Нет, я давно не видел вашу дочь, но даже я знаю, что было бы глупо не дать ей работать. Она из тех людей, которые не могут просто сидеть дома, ей нужно быть продуктивной, — ответил он. Улыбка Гермионы была скрыта ее руками; она была рада узнать, что он не возражает против ее работы. Они допрашивали его еще немного, пока не убедились, что могут доверить Оливеру благополучие Гермионы. Когда ужин закончился, они собирались посидеть в гостиной, Гермиона отдала им их подарки, и они встали, чтобы уйти. — Маджи? — спросила Гермиона На следующий день после того, как Гермиона переехала в квартиру с близнецами, у неё был долгий разговор с миссис Уизли. Она ничего ей не сказала, но пожилая женщина знала, что Гермиона что-то скрывает от них, и она знала, что ей нужна мать. Миссис Уизли считала Гермиону одной из своих детей с одиннадцати лет, и с тех пор она настаивала, чтобы Гермиона называла ее «Молли» или «Мама». Гермиона наконец уступила; она нуждалась в матери, и миссис Уизли фигурировала в её жизни как мать с того момента, как она была ребенком. — Да, дорогая? — Мы получили письмо от Министерства, мы должны сообщить им дату нашей свадьбы к завтрашнему вечеру, или мы нарушим положения закона. — О, дорогая, это не хорошо. Что ж, тогда нам лучше приступить к работе, — нахмурилась она, вызывая пергамент и самопишущее перо. — И это наш повод, чтобы уйти, —сказал Фред, и они все направились к двери. Гермиона заметила, что Оливер попытался улизнуть с остальными, и она нахмурилась. — Даже не думай, Скиппи, сядь, — сказала она, указывая на его кресло. — Тебе нужно помочь с датой свадьбы. Оливер умоляюще посмотрел на остальных, но они просто засмеялись и вышли из комнаты, оставив его самостоятельно постоять за себя. Он вздохнул и сел. — Итак, у нас всего три месяца, — сказала миссис Уизли. — Свадьба Перси и Одри назначена на вторник 17 августа, так что эта дата занята. Мне нужно уведомление как минимум за две недели, — сказала она. Гермиона посмотрела на Оливера, и они оба пожали плечами, а миссис Уизли фыркнула. — Сейчас это совсем не поможет, — она нахмурилась, глядя на них. — Так, когда мы это сделаем? — Оливер пожал плечами, откидываясь на спинку стула. — Министерство хочет, чтобы мы поженились как можно скорее; они не оставят нас в покое, пока мы не сделаем это. Но сезон квиддича скоро начнется, — задумчиво сказала Гермиона. — Когда у вас больше всего матчей? — спросила она Оливера, поворачивая глаза к нему. — У нас их несколько в июле, но в августе в три раза больше, —ответил он. — Так, может, когда-нибудь в июле? — предположила она. Он пожал плечами, и она закатила глаза. Взмахнув палочкой, она быстро вызвала свой личный календарь, чтобы увидеть доступные ей даты. — Давайте посмотрим, если мы сделаем это в четверг, ты по закону обязан взять выходной день на тренировке, так что в пятницу ты тоже будешь свободен, и они, вероятно, также дадут тебе выходной в субботу, и ты уже будешь свободен в воскресенье.Это дает тебе трехдневный перерыв, и ты можешь отдохнуть от тренировок… Не смотри на меня так, — сказала Гермиона, заметив, как он хмурится, упомянув, что он отрывается от тренировок. — Тебе понадобится перерыв, чтобы твоё тело восстановилось после интенсивных тренировок и матчей. — Хорошо, — проворчал он и по-детски скрестил руки. — Тебе нужно как минимум две недели, чтобы все устроить, поэтому мы дадим тебе месяц. Как насчет четверга 30 июля? У тебя есть матч в этот день? — спросила она Оливера. — Нет, у нас есть один за три дня, до этой даты. Эта дата замечательна для меня, — он пожал плечами, и миссис Уизли улыбнулась, когда они наконец определились с датой торжества. — Теперь, кое-какие детали, — сказала пожилая женщина. Гермиона увидела побледневшее лицо Оливера и вздохнула, решив избавить его от ужаса, который был при планировании свадьбы. — Тебе не обязательно оставаться на этой части, но это все нуждается в том, чтобы быть сделанным. — О, спасибо Мерлину, — вздохнул он с облегчением и встал, чтобы уйти, прежде чем взглянуть на нее сверху вниз. — Помни, это твой выбор. Делай всё, что ты хочешь, — сказал он. Она кивнула, и он вышел из комнаты. Гермиона посмотрела на миссис Уизли, и она улыбнулась ей с таким блеском в глазах, как будто она знала что-то, чего не знала Гермиона. — Мать Оливера, вероятно, захочет помочь спланировать свадьбу, — сказала Гермиона миссис Уизли. — Она посещала Хогвартс примерно в одно и то же время, что и я, и мы всегда были на связи. Я продолжу переписываться с ней, как только мы разберемся с основными вещами. Давай начнем. Место проведения? — Можем ли мы провести свадьбу здесь, у озера, а затем прием в Вуд Мэноре? Миссис Уизли улыбнулась: — Конечно, дорогая, Бет это понравится, — она сделала пометку на своем пергаменте. — Повар? — Это очень просто, ты. Никто не готовит так замечательно, как ты. Она снова просияла и записала его: — Цветовая гамма? — спросила она. — Ну, не знаю. Что-нибудь нейтральное, может быть, бело-голубое, — сказала Гермиона. Она кивнула и записала это: — Цветы? — Пионы и гортензии. Они продолжали почти час, прежде чем у них все было готово, а затем они вошли в гостиную и обнаружили, что все оживленно разговаривают. Гермиона плюхнулась на диван между Фредом и Джорджем, и они засмеялись, увидев ее измученный вид. Она положила голову на плечо Джорджа, подтянула ноги и положила их на колени Фреда. Оливер нахмурился, увидев, в каком положении они находятся и насколько комфортно чувствуют себя друг с другом. Фред заметил это, он ухмыльнулся и приподнял бровь, Оливер показал ему средний палец, а Джордж и Фред рассмеялись над ним; весь разговор прошел незамеченным Гермионой. — Ну, и как все прошло? — спросил Джордж, обнимая ее за плечи, и она слегка подвинулась, чтобы прижаться к его груди. — Ужасно, я больше никогда не хочу этого делать. Почему люди добровольно проходят через это? — сказала она кряхтя, и они захихикали над ней. — Ты все успела сделать? — спросил Оливер со своего места напротив них на другом диване. — Более-менее, — вздохнула она. — Церемония состоится на закате солнца, место проведения — здесь, на озере, а прием — в поместье твоих родителей. Маджи заверила меня, что твоя мать будет рада принять гостей, очевидно, они вместе учились в Хогвартсе и регулярно списываются, — сказала она, потирая виски и пытаясь отогнать головную боль. Джордж оттолкнул ее руки и поставил вместо них свои, массируя ей виски. Она счастливо вздохнула и закрыла глаза, а Оливер снова нахмурился. Близнецы тоже ухмыльнулись, когда заметили это. — Цветовая гамма — бело-голубая, цветы — пионы и гортензии, а Маджи занимается готовкой. У меня будет магловское платье вместо мантии, а тебе нужно выбрать свадебную мантию и составить список гостей. Я уже сделала свой, и как только Маджи получит твой, она и твоя мать сделают приглашения и разошлют их. Она хочет получить их во вторник. Он удивленно кивнул. Они практически все спланировали заранее. — Я сделаю это позже, — сказал он. Она кивнула. — А теперь подарки, — сказала она. Фред и Джордж сели прямо, и это движение заставило Гермиону слететь с дивана, и она приземлилась на пол с визгом и глухим стуком. Они смеялись над ней, а она кряхтела и ворчала, прежде чем вытащить подарки из своей сумки и некоторые сладости, которые они купили. Они весело болтали и смеялись, прежде чем все отправились домой. Гермиона вытащила все вещи Оливера из своей сумки, и он отправил их обратно в свою квартиру. — Я тебе потом напишу, — сказал он, и Гермиона кивнула. Они неловко смотрели друг на друга, и напряжение в комнате нарастало. Оливер быстро опустил голову, наклонился вперед и легонько поцеловал ее в губы, прежде чем подойти к аквариуму. Гермиона покраснела, а Оливер спрятал смешок. Фред и Джордж вошли в комнату и помогли ему донести аквариум до камина, а затем и до его квартиры.Квартира Вуда
Они вошли в квартиру, и Оливер подвел их к большому пустому столу, стоявшему у стены, они поставили на него аквариум и выровняли его, прежде чем отступить назад, и Оливер просиял; он знал, что у него есть идеальное место для этого. — Ну, и как все прошло? — спросил Фред. Теперь, когда Джордж потерял ухо, близнецов было легче отличить друг от друга. — Хорошо, — сказал он с нелепой улыбкой, и Близнецы фыркнули на него. — Ты ревновал, когда она сидела с нами, — сказал Джордж. — Она тебе нравится, — уверенно сказал Фред. Глаза Оливера расширились, и близнецы ухмыльнулись. — Нет смысла отрицать это. Мы можем это сказать. Черт возьми, каждый может сказать, это же очевидно. Ну, может быть, не для Гермионы, но все остальные это видят. — Ты ревновал и не сводил с нее глаз ни во время ужина, ни когда мы сидели в гостиной. Ты не переставал улыбаться, когда она обратила на тебя свое внимание, и мы видели, что ты пялился на нее, когда она не смотрела, — весело сказал Джордж, и Оливер нахмурился. — И как долго? — с любопытством спросил Фред. — С первого свидания, — признался он. — Это хорошо, ты ей тоже нравишься, — сообщил ему Джордж. — А она знает? — с надеждой спросил он. — Ну конечно, — усмехнулся Джордж. — Всякий раз, когда речь заходит о твоем имени, она краснеет, — сказал он. По лицу Оливера расплылась улыбка. — Так ты уже поцеловал ее? — поддразнил его Фред. — А я думал, что она твоя сестра, — приподнял бровь Оливер. — Так оно и есть, мы прекрасно об этом знаем. Но мы никогда не говорим о сексе, никогда. — Да, даже не думай! — предупредил Джордж, свирепо глядя на Оливера. — Мы не хотим об этом думать. Никогда! По нашему мнению, Гермиона не интересуется мальчиками, она думает, что у них есть вши, а сама играет с маленькими куколками и устраивает чаепития. Оливер усмехнулся и покачал головой, глядя на них: — Заметано. — Ну так что? — подсказал Фред, и Оливер вздохнул. — Да, есть такое. Она очень разволновалась, потому что я застал ее врасплох. Несколько девушек приставали к нам и говорили некоторые неприятные вещи ей, но она молчала, просто ничего не говорила, — сказал он, посмеиваясь. — Значит, у тебя есть представление о ее характере? — Я бы так не сказал, она вообще-то выглядела спокойной. Она несколько раз закатила глаза и сделала несколько саркастических замечаний и оскорблений. — Ну, я уверен, что вы слышали о знаменитом характере Грейнджеров, — сказал Джордж. — В смысле? — удивленно сказал Оливер. — Ну, представь себе разъяренную Гермиону Грейнджер: волосы искрятся, вещи разбиваются, стулья дребезжат от ярости. А теперь представь это в тройном объеме, — весело сказал он. Оливер вздрогнул от этой картины. — Ну вот, теперь ты все понял, — ухмыляясь, сказали они оба. — Так когда же состоится ваша свадьба? — Спросил Фред. — 30 июля, — ответил Оливер. Джордж присвистнул: — Всего через месяц? Неужели? — Ты готов жениться? — спросил Фред. — На самом деле нет, но я думаю, что есть шанс, что у нас все получится.Волшебные Вредилки Уизли, четверг, 2 июля, 1998
Гермиона только что закрыла магазин и поставила охранные щиты, которые она усилила после войны, а потом сняла мантию и направилась наверх, чтобы поужинать. Близнецы ушли рано, потому что у них было какое-то дело, хотя она и не знала, какое именно. Гермиона вошла в квартиру и остановилась, увидев, что Близнецы стоят посреди гостиной и улыбаются ей. — Почему у вас такой вид, будто Чарли согласился подарить вам домашнего дракона? — Потому что мы сделали тебе подарок, — просиял Фред, и они с Джорджем отошли в сторону, чтобы показать большую коробку, завернутую в красную бумагу и перевязанную золотым бантом. — Мальчики, — сказала она со вздохом. — Мне ничего не нужно. Что бы это ни было, я не могу принять это. — За последние четыре недели этот подарок отошел на второй план. Нам просто нужно было подождать, пока он будет готов, и вот, теперь он готов, — сказал Джордж. — Мальчики, серьезно, это было очень мило с вашей стороны, но я не могу принять это. — Можешь, и ты это сделаешь. Она снова попыталась возразить, но ящик вдруг сдвинулся, и она подпрыгнула от неожиданности. — А что там внутри? — спросила она, с тревогой глядя на коробку. — Взгляни, — сказали они оба, ухмыляясь. Гермиона посмотрела на них, и любопытство взяло верх, она подошла к коробке и подняла крышку. — О-о, — тихо сказала она, и ее глаза смягчились, когда она упала на колени на пол. В коробке лежал японский щенок акита. Его живот, хвост и лапы были белыми, и вокруг носа виднелось маленькое белое пятно. Остальная часть его тела была оранжево-коричневого цвета, ноги снизу были белыми, а сверху-оранжево-коричневыми. Он был самым пушистым существом, которое Гермиона когда-либо видела; он был похож на плюшевого мишку. Она запустила руки в собачью шерсть, и та оказалась невероятно мягкой, а пес радостно залаял и попытался выпрыгнуть из ящика, но ему это не удалось. Гермиона взяла его на руки и прижала к себе, широко улыбаясь, когда щенок залаял и лизнул ее в лицо. Она хихикнула и прижалась щекой к его голове. — А сколько ему лет? — спросила она. — Восемь недель, — ответили Близнецы, сияя улыбкой. Они никогда не видели ее такой счастливой. — А как его зовут? — Это тебе решать, — улыбнулся Джордж. Гермиона опустила собаку на землю, и он посмотрел на нее, склонив спину, задрав голову вверх, игриво виляя хвостом, а сам смотрел на нее, высунув язык из уголка рта. — Маркус? Тедди? Бобби? Принц? Назвать тебя Годриком или Мерлином я не могу. Может быть Фрэнки? Нет, Снитч? Квоффл? — щенок залаял. — Квоффл? — он снова залаял. — Это Квоффл, — она улыбнулась, и щенок снова залаял и бросился на нее. Она упала навзничь и громко рассмеялась, когда он лизнул ее в лицо, а Близнецы гордо посмотрели друг на друга. — Вы ведь понимаете, какой большой вырастает эта порода собак, верно? — переспросила она. — Да, ты бы видел его отца, — ухмыльнулся Джордж, и она захихикала. — Ну, когда он будет на высоте твоего бедра, не приходи ко мне жаловаться, — сказала она. — Оливер будет в восторге от него, — сказал Фред, и улыбка Гермионы исчезла. — Что случилось? — нахмурившись, спросил Джордж. — Я выхожу за него замуж и должна жить с ним. А что, если Оливеру он не понравится? А что, если у него аллергия? А что, если для него не хватит места? Ему придется остаться здесь. — Поверь мне, Миа, — сказал Фред, опускаясь на колени рядом с ней, и Джордж сделал то же самое с другой стороны. — Там, где живет Оливер, для вас обоих достаточно места. — И он будет любить его. Ради Мерлина его зовут Квоффл, — усмехнулся Джордж. — К тому же, он — сторожевой пес, он будет держать фанаток подальше. Гермиона застонала: — Ага, ты настоящий магнит для ведьм, ты это знаешь? — сказала она, глядя на Квоффла, и он лизнул ее в лицо, а она почесала ему голову. — Он не будет держать их на расстоянии, он будет привлекать их. Как раз то, что мне нужно: больше конкуренции и способов заставить меня чувствовать себя хуже, — пробормотала она. Фред и Джордж нахмурились, а потом сели, скрестив ноги, и Квоффл улегся, положив голову на колени Гермионы. Она почесала ему голову, а Фред и Джордж — спину. — Мы взяли тебе Квоффла, потому что знаем, что ты скучаешь по Крукшенксу, и мы знаем, что его нельзя заменить, но Квоффл — собака, поэтому мы решили попробовать. А по словам магглорожденного, от которого мы его получили, «собака — лучший друг человека». Мы хотели, чтобы у тебя был кто-то, кто останется верным тебе, кто будет любить тебя безоговорочно и не причинит тебе вреда. И лучшее, что мы придумали — это собака, — заговорил Джордж. — Квоффл отличается от других собак. Не спрашивай нас как, потому что мы понятия не имеем, но у него есть некоторые способности, которых нет у обычных собак. Он более чувствителен к эмоциям человека, он может чувствовать опасность и прекрасно понимает, кто и что для тебя имеет значение. Он был воспитан в волшебном мире, как и его родители. Мы думаем, что пребывание рядом с магией каким-то образом повлияло на них. Его мех также пушистее, чем у обычной японской акиты, которая, по словам заводчика, обычно имеет тонкий, грубый мех. Кроме того, у него более длительная продолжительность жизни. Обычные маггловские собаки живут от десяти до пятнадцати лет. Но Квоффл проживет от восьмидесяти до девяноста лет. Он просто будет стареть медленно, очень медленно, — сказал Фред. — И тебе не нужно беспокоиться о конкуренции с другими женщинами, — мягко сказал Джордж. — Мы говорили с Оливером и видели, как он смотрит на тебя. Ты ему нравишься, — она покраснела, а Близнецы ухмыльнулись. — И мы знаем, что он тебе тоже нравится, так что даже не пытайся отрицать это, — сказал он, заметив, что она собирается возразить. — Мы знаем, что ты боишься подпускать кого-то близко к себе после того, как твои родители погибли, а Гарри и Рон бросили тебя, но Оливер этого не сделает. В основном потому, что если он это сделает, то будет брошен в Азкабан, — пошутил Фред, и она с легкой улыбкой ударила его по руке. — Оливер — хороший парень. — Я это знаю. — Ты можешь говорить ему все, что захочешь, он тебя не осудит. — Он все время просит меня рассказать ему, но я еще не готова. Ведь прошла всего неделя. Я сказала ему, что расскажу, когда буду готова, но… — Он просто хочет узнать тебя получше. Если он узнает твое прошлое, то сможет помочь тебе в будущем, — сказал Джордж. — Он может узнать тебя так же, как и мы, даже лучше. Если ты хочешь, чтобы мы были там, когда ты расскажешь ему, то мы будем там, но ты должна будешь рассказать ему в конце концов. Это будет нечестно по отношению к вам обоим, если ты этого не сделаешь. — Я люблю вас двоих, вы ведь это знаете? — тихо сказала она, положив голову Фреду на плечо. — Мы тоже любим тебя, Миа, — сказали они вместе. — Вы же знаете, что я сказала только шестерым людям, что люблю их? Мои родители и те умерли. Гарри и Рон оставили меня и вас двоих. Я просто жду, когда что-то придет и все испортит. Люди, которых я люблю, всегда уходят от меня, — грустно сказала она. — Мы обещаем, что не оставим тебя, — тихо сказал Фред, и Джордж вытер слезу, скатившуюся по ее щеке. — К несчастью для тебя, ты застрянешь с нами. — Нет уж, я выхожу замуж через двадцать семь дней и уезжаю. — Ты все равно будешь видеть нас каждый день в магазине, — сказал Джордж. — Мне скоро придется сократить свои часы, чтобы я могла учиться для своих ТРИТОНов. А что, если Оливер не одобрит мою работу в магазине? А что, если он захочет, чтобы я уволилась? А кто будет готовить вам завтрак и будить по утрам? А кто будет готовить вам ужин? И научит вас маггловским настольным играм, и возьмет вас в маггловский мир? А кто будет возить вас по магазинам? — Оливер просто хочет, чтобы ты была счастлива, ему все равно, где ты работаешь, — заверил ее Джордж. — Ты за нас не волнуйся, — сказал Фред, вытирая очередную слезу, скатившуюся по ее щеке. — Мы прекрасно справлялись до того, как ты переехала к нам, — Гермиона недоверчиво посмотрела на них. — Я понимаю, к чему ты клонишь, — усмехнулся он. — Но ведь мы все еще живы, не так ли? Мы справимся, и я уверен, что Оливер не будет ожидать, что ты просто вычеркнешь нас из своей жизни. Мы будем ужинать у тебя на новом месте по меньшей мере четыре раза в неделю, и ты не сможешь так легко от нас избавиться. Она слегка улыбнулась: — Я еще не готова уйти. — У тебя нет выбора, — сердито пробормотал Джордж. — У меня никогда не было выбора. У меня никогда не было права голоса в том, что я делаю со своей жизнью. Я родилась ведьмой, меня послали в Хогвартс, у меня не было нормального детства, я была рядом с Гарри, я сражалась на войне в течение семи лет, я жертвовала и страдала. И когда все должно быть хорошо, и я наконец получаю шанс решить, что я хочу делать со своей жизнью впервые за все время, что я помню, меня заставляют жениться и размножаться, как чертову племенную кобылу. — Все будет хорошо, Миа, — мягко сказал Фред. — Вам легко говорить об этом. Вы сделаете это как полагается. Вы можете встретить кого-то, влюбиться и жениться на нем по собственному желанию. У вас никогда не отнимут этот выбор. Я слишком молода для этого. Я должна родить ребенка до годичного срока, и если я этого не сделаю, мне грозит тюремное заключение. Возможно, я даже не смогу иметь детей. И как мне теперь сказать об этом Оливеру? — Что ты имеешь в виду? В каком смысле? — спросили они, странно глядя на нее; она впервые заговорила с ними об этом. Она вытерла слезы, и Квоффл захныкал. Она посмотрела на него сверху вниз и почесала в затылке, возможно, он был в гармонии с эмоциями Гермионы. — Когда меня пытали, — начала она, и они оба вздрогнули. — Многие заклинания были направлены на мой живот; это была область, которой нанесли наибольший урон. И я не хочу влюбляться в Оливера, зная, что через год у него будет новый партнер, потому что я не могу родить ему ребенка. Это сломает меня, я больше никого не могу потерять. — Оливер не оставит тебя, если ты не сможешь иметь детей, — ласково заверил ее Джордж. — Ты этого не знаешь. Он наследник богатой и уважаемой чистокровной семьи; я знаю, что ему нужен наследник. Я не буду, я не могу быть причиной того, что его родословная закончится на нем. — Оливер так не считает, — сказал Фред. — Я подозреваю, что пройдет совсем немного времени, прежде чем он влюбится в тебя по уши, — его губы растянулись в ухмылке. — Он ужасно ревнует, особенно к тому, как ты ведешь себя с нами. Гермиона усмехнулась: — С какой стати ему быть со мной? Если бы я была на его месте, то подала бы прошение о другом партнере. — Ну может потому, что ты ему нравишься, он сам нам об этом сказал, — подмигнув, сказал Джордж. — Поверь нам, он считает тебя загадкой, и позволь мне сказать тебе, что это так. Мы все еще пытаемся тебя разгадать. — А теперь давай прекратим эти «водопроводные работы» и поднимемся с пола, тебе нужно идти и готовиться к сегодняшнему свиданию с Оливером, он будет здесь меньше чем через два часа. — Это не свидание, я встречаюсь с его родителями, — пробормотала она. Близнецы удивленно посмотрели на нее. — Мы присмотрим за Квоффлом и приготовим ужин, — сказал Джордж. — Я не думаю, что это хорошая идея, — ответила она. — Почему? — сказал Джордж с притворной обидой. — Назови хоть один случай, когда что-то пошло не так, когда мы готовили, — потребовал Фред, скрестив руки на груди. Гермиона удивленно подняла бровь. И она начала перечислять каждый пункт на пальцах: — Три недели назад, когда вы подожгли диван в гостиной; я до сих пор не знаю, как вам это удалось. Две недели назад, когда вы подожгли занавески…на прошлой неделе, когда вы подожгли стол…в субботу, вы запекали курицу, пока она не стала черной и хрустящей, и она не развалилась на куски…в понедельник, вы попытались подсыпать канареечную помадку в мой ужин, а вместо этого съели их…во вторник, вы подожгли… — Хорошо, хорошо! — сказал Фред, смеясь. — Мы же сказали, назови хотя бы всего одно, — засмеялся Джордж. — Я могла бы написать книгу о ваших кулинарных неудачах, — фыркнула она. — У тебя бы это хорошо получилось, — задумчиво произнес Фред. — Я имею в виду написание книги. Не о наших кулинарных неудачах, а, может быть, о чем-то другом. Ну, знаешь, поделиться своими знаниями с миром. Гермиона пожала плечами, потом они поднялись с пола, и она пошла собираться.***
Оливер вошел в квартиру близнецов и обнаружил, что она пуста. Он обернулся, когда увидел открытую дверь, и его глаза расширились, когда Гермиона вышла из своей спальни. На ней было белое кружевное летнее платье, спадавшее чуть выше колен, с округлым скромным вырезом и небольшим бледно-розовым поясом на талии. На ней был светло-розовый укороченный кардиган, и он заметил, что рукава закрывают ее руки, а на ногах — белые лодочки. Она оставила свои волосы распущенными мягкими и блестящими локонами, и они упали ей на спину. Гермиона нервно посмотрела на него и заправила прядь волос за ухо. — Я хорошо выгляжу для встречи с твоими родителями? — спросила она. Он не ответил ей, а просто тупо уставился на нее широко раскрытыми глазами и полуоткрытым ртом. — Я могу пойти переодеться, — сказала она, плохо понимая его реакцию, и ее рука потянулась к ручке двери спальни. — Нет, не надо, — быстро сказал Оливер, и она застенчиво посмотрела на него. — Ты выглядишь… Ну, ты выглядишь… — он попытался заговорить, но слова не хотели выходить. — Спасибо, — сказала она, покраснев и опустив голову. — Ты и сам выглядишь довольно неплохо. Он посмотрел на себя сверху вниз и улыбнулся. На нем были темно-синие джинсы, белые кроссовки, белая рубашка и черный джемпер с V–образным вырезом, рукава которого он закатал до локтей. — Ты уверен, что я выгляжу презентабельно для… Ну для… — Встречи с родителями? — сказал он удивленно, и она кивнула. — Ты выглядишь идеально. Ты готова? — Почти, я хочу, чтобы ты сначала кое с кем познакомился. Ты уверен, что у тебя нет аллергии ни на что, потому что он будет жить с нами? — Спросила она. Он с любопытством приподнял бровь и кивнул. — Ладно, держись, — предупредила Гермиона. Она повернулась, встала на колени и громко свистнула. Глаза Оливера расширились, когда самая пушистая собака, которую он когда-либо видел, выскочила из комнаты Фреда и громко и возбужденно залаяла. Он сделал круг вокруг Гермионы, и она захихикала, когда он подпрыгнул к ней и лизнул ее лицо. Оливер никогда раньше не слышал, как она хихикает, и почувствовал, как улыбка тронула его губы. Она подняла щенка на руки, встала и подошла к Оливеру, а пес прижался к ней, облизывая там, где мог, и она продолжала смеяться и хихикать. — Это мой новый друг, — сказала Гермиона, остановившись перед ним. — А я и не знал, что у тебя была собака. — Близнецы купили его для меня месяц назад, но им пришлось подождать, пока он не станет достаточно взрослым, чтобы разлучиться с матерью. Они отдали его мне после того, как я закрыла магазин, — сказала она, уткнувшись щекой в голову пса, и тот радостно залаял от внимания, которое ему оказывал новый хозяин. — Если он тебе не нравится или ты не хочешь, чтобы он жил в твоем доме, он может остаться здесь с Близнецами, я пойму, — сказала она, но он заметил печаль в ее голосе, надежду, что ей не придется бросать его и оставлять одного. Оливер покачал головой: — Нет, все нормально. Ты можешь привести его, и я вижу, что он очень полюбит тебя, — сказал он, поднося руку к носу собаки. Квоффл обнюхал его, прежде чем облизать руку и игриво покусать. Оливер усмехнулся, а Гермиона просияла, глядя на него и Квоффла. — А как его зовут? — Ты должен догадаться, — ответила она. Он посмотрел вниз на собаку, а затем снова на Гермиону: — Пожалуйста, скажи мне, что ты не назвала его каким-нибудь смешным именем вроде Пушистика или Мистера Каддлса. Команда никогда не позволит мне пережить это. — Нет, он сам выбрал себе имя, которое ему нравится, — он поднял бровь, глядя на нее. — Серьезно, смотри сюда, — Гермиона поставила его на землю, и он сел перед ней, высунув язык из уголка рта, и они засмеялись над ним. — Фрэнки? Маркус? Тедди? Квоффл? — Он радостно залаял при звуке своего имени и вскочил на Гермиону. Она взяла его на руки и прижала к своей груди. — Квоффл? — сказал Оливер, приподняв бровь, а собака залаяла и посмотрела на него. Он усмехнулся и почесал в затылке, а Квоффл лизнул его руку. — Мне нравится, и ему тоже. Мы должны идти в ногу с традицией, — сказала она, ухмыляясь. — А сколько ему лет? — Восемь недель, — ответила она. — Он кажется большим для своего возраста, — прокомментировал он. — Он же японский акита. Это большая порода собак. Когда он полностью вырастет, то сможет легко достичь высоты твоего бедра, — объяснила она. Глаза Оливера расширились от шока, и он посмотрел на щенка, пытаясь представить себе его размер, когда он вырастет, а Гермиона смеялась над ним. — Японская Акита — это маггловская порода собак, поэтому ты, вероятно, не видел и не слышал о ней, но заводчик был магглорожденным, и Квоффл родился вокруг магии вместе с остальными своими предками. По словам заводчика, у него есть способность чувствовать эмоции, понимать, кто и что для меня важно, и он может чувствовать опасность, и у него продолжительность жизни в пять раз больше, чем у магловской собаки. Фред и Джордж сказали, что это мой новый сторожевой пес; они беспокоятся, что кто — то может действовать в ответ на некоторые угрозы смерти в будущем, но я думаю, что он очарователен, — сказала она, потершись щекой о голову Квоффла, и он радостно залаял. — Эта порода собак действительно ласковая, любящая и заботливая, и они купили его за его размер, они не могли поверить в размер его отца, — сказала она удивленно. — Он уже приучен к туалету и имеет базовую подготовку, так что нам не нужно беспокоиться об этом. Оливер никогда еще не видел Гермиону такой счастливой, и он был более чем рад видеть собаку в своем доме, особенно потому, что она, казалось, очень любила ее. — Почему бы тебе не взять его с собой, чтобы познакомить с моими родителями? — предположил он. — Я не знаю, не подумают ли твои родители, что это невежливо с моей стороны приводить собаку в их дом? Оливер фыркнул: — Нет, они всегда хотели иметь домашнее животное, когда я рос, но они не могли завести его. Они его полюбят, — он пожал плечами. — Ладно, — Гермиона улыбнулась. — Просто позволь мне написать записку Фреду и Джорджу, а потом мы сможем уехать. Она ставила Квоффла на землю и быстро написала что-то в записной книжке, лежавшей на кофейном столике, а Оливер присел на корточки и стал играть с Квоффлом, который лежал на спине, задрав ноги вверх, и Оливер смеялся, почесывая живот. Гермиона мягко улыбнулась этому зрелищу. — А где же эти Две Неприятности? — спросил Оливер. — Они пошли куда-нибудь перекусить. Они сказали, что будут готовить сегодня вечером, чтобы я могла подготовиться. Они подожгли кухонный стол, — сказала она, и Оливер рассмеялся. — Ладно, я готова, — сказала Гермиона. Оливер встал, и Квоффл перевернулся и побежал за Гермионой. Она взяла его на руки и они зашли в камин, чтобы переместиться в Вуд-Мэнор.Вуд-Мэнор
Они вышли из камина, и Гермиону охватила тревога. Квоффл посмотрел на нее снизу вверх, почувствовав ее беспокойство, и облизал ее щеку, предлагая утешение. Она посмотрела на него сверху вниз и почесала в затылке. — Ты готова? — спросил Оливер. — Да… Нет… Я не знаю, — вздохнула она. — Тебе не нужно нервничать, — весело сказал он. — Я ничего не могу поделать, я встречаюсь со своими будущими родственниками, и все, что они знают обо мне, это то, что они прочитали в газетах. Кто знает, каково будет их мнение обо мне? Глаза Оливера метнулись в сторону, и он сунул руки в карманы, но Гермиона была слишком занята обниманием Квоффла, чтобы заметить это. Ее заявление было не совсем правдой; он рассказывал родителям о Гермионе, когда они спросили, и они были рады узнать, что она, похоже, действительно ему нравится. — Они тебя не осудят, — честно сказал он. — Мне нужно сделать реверанс или что-то еще? А как их называть? Он фыркнул: — Не нужно никаких реверансов и ты просто будешь называть их так, как тебе удобно. Может быть, мы и богаты, но не заносчивые болваны. Вот почему дресс-код — это не официальная одежда и не кровь невинных, — сказал он весело, и она покачала головой. Она глубоко вздохнула и кивнула, а Оливер прошел по коридору в маленькую уютную гостиную, и Гермиона последовала за ним, слегка заслоненная его большим телом. Она была оформлена в мягких синих и кремовых тонах. В центре комнаты стояли два больших дивана, обращенных друг к другу, между ними — журнальный столик из светлого дерева, пол из такого же материала и большой камин с плюшевым кремовым ковром перед ним. Из больших окон открывался прекрасный вид на сад, и Гермиона улыбнулась, увидев, как уютно здесь было. — Мама, папа, — поздоровался Оливер с родителями. Его родители прекратили свой приглушенный разговор и встали с дивана, направляясь к нему. Он обнял мать и поцеловал ее в щеку, а затем быстро обнял отца, прежде чем отойти в сторону, и его родители оценивающе посмотрели на Гермиону, с улыбками на лицах. — Вы, должно быть, Мисс Грейнджер, мне очень приятно с вами познакомиться. Я Генри, а это моя жена, Бет, — с улыбкой сказал мистер Вуд. У Генри Вуда были темно-каштановые короткие волосы, темно-карие глаза, и он был меньше своего сына, примерно пять футов одиннадцать дюймов. Он, как и Оливер, был одет в темные джинсы, белые кроссовки, светлую рубашку и темно-синий джемпер с V–образным вырезом. Стилем одежды Оливер был в отца. У Бет Вуд были светлые волосы до плеч, голубые глаза и черная юбка до колен, белая шелковая рубашка и трехдюймовые черные туфли на высоких каблуках. Учитывая каблуки, Гермиона прикинула, что ее рост примерно пять футов пять дюймов. Как и у ее мужа, у нее были добрые и мягкие черты лица, и она была невероятно красива. Она понимала, почему Оливер был так красив. — Да, это я. Очень приятно познакомиться с вами, Мистер и миссис Вуд, — вежливо сказала она, улыбаясь. Она была удивлена, когда миссис Вуд заключила ее в объятия, и еще больше удивилась, когда мистер Вуд сделал то же самое. Оливер усмехнулся, увидев выражение ее лица. — А кто этот симпатичный маленький парень? — спросила миссис Вуд, воркуя с Квоффлом, который возбужденно лаял при встрече с новыми людьми. — О, простите, это Квоффл. Он был подарен мне, — сказала Гермиона, улыбаясь собаке на руках. — Надеюсь, вы не сочтете меня грубой за то, что я привела его без предупреждения. Я просто не хотела оставлять его одного, так как мои соседи по квартире отсутствовали, и Оливер предложил взять его с собой. — О, не говори глупостей, дорогая, — сказала миссис Вуд, улыбаясь и почесывая голову Квоффла. — Он очарователен, и ему, как и тебе, всегда рады в нашем доме, — ласково сказала она. Гермиона улыбнулась и облегченно вздохнула. «Пока все идет хорошо», — подумала она. — А как его зовут? — Спросил Мистер Вуд. — Квоффл, — ответила она. Они рассмеялись, когда собака радостно залаяла, услышав свое имя. — Ты можешь поставить его на пол, — весело сказал мистер Вуд. — Извините, я не думаю, что это хорошая идея. Поскольку он еще щенок и живет в новой обстановке, я не хочу, чтобы он что-нибудь жевал. — О, не беспокойся об этом, дорогая, — сказала миссис Вуд, воркуя с Квоффлом. — Я могу? — она сделала ей знак рукой. — О, конечно, — сказала Гермиона, прежде чем передать Квоффла Миссис Вуд. Он залаял и лизнул ее в лицо, а она легонько рассмеялась. Оливер улыбнулся, увидев, как его семья ладит с Гермионой. Они подошли к диванам, и Гермиона села на один рядом с Оливером, а Мистер и миссис Вуд — на другой, напротив них. Миссис Вуд положила Квоффла на диван, и он прыгнул на колени к мистеру Вуду и залаял на него. — Квоффл! — начала ругаться Гермиона. — Не беспокойся об этом, он может делать в этом доме все, что захочет, — усмехнулся Мистер Вуд, поглаживая живот пса, когда тот перевернулся на спину, явно показывая, чего хочет. — Итак, Мисс Грейнджер… — Пожалуйста, зовите меня Гермионой, — перебила она с улыбкой. — Гермиона, — улыбнулась Миссис Вуд. — Расскажи нам о себе. Мы, конечно, читали о тебе в газетах, и Оливер много рассказывал нам о тебе, — сказала она. Оливер смотрел куда угодно, только не на Гермиону. — Но мы хотели бы узнать о тебе побольше, учитывая послужной список в прессе, ничему написанному в газетах нельзя доверять. — Тут не так уж много нужно знать, но я постараюсь, — ответила Гермиона, и Оливер закатил глаза. Родители заметили его реакцию, и он пожал плечами, когда они подняли брови. — Мне восемнадцать лет, я живу с Фредом и Джорджем Уизли и работаю в их магазине шуток. — Ты живешь и работаешь с Близнецами Уизли? Что это означает? — с любопытством спросил Мистер Вуд. — Мы управляем магазином. Я помогаю покупателям, работаю за прилавком, пополняю запасы на полках и провожу инвентаризацию, а также работаю в задней части магазина, делая продукты с Близнецами, и я сама создала несколько продуктов. Близнецы были на седьмом небе от счастья, когда обнаружили, что я могу производить их продукцию. Они пытались нанять новых сотрудников для работы на производстве, но никто, казалось, не мог следовать их инструкциям и рецептам, утверждая, что они слишком сложны. — Но ты можешь? — сказал Мистер Вуд, впечатленный услышанным. — Да, сэр, я могу. Рецепты близнецов не так уж сложны, просто людям трудно понять то, как они записывали эти рецепты. Но я знаю близнецов лучше, чем кто-либо другой, я их понимаю. В их безумии есть свой метод, и это то, что людям трудно понять, но я прекрасно его понимаю. Я даже нашла способ улучшить некоторые из их рецептов, чтобы сократить время производства и увеличить их результаты. Теперь мы можем производить продукцию в два раза быстрее, чем раньше, то есть за один день мы можем сделать вдвое больше товаров, — они недоуменно посмотрели на нее, и губы Оливера дернулись в усмешке. — Ты упомянула о разработке собственных продуктов? — Да, они находятся на завершающей стадии тестирования, но результаты были многообещающими. Как только тестирование закончится, мы будем продвигать их и, надеюсь, выставим на продажу до того, как студенты вернутся в Хогвартс. — Вы можете привести нам пример? — Наверное, не стоит, но близнецы всегда выдают свои секреты, — сказала она, закатывая глаза. — Я разработала и создала продукт под названием клей Годрика. — И что же он делает? — спросил он заинтригованно и наклонился вперед, все еще почесывая живот Квоффла. — Проще говоря, это съедобный прилипающий амулет, и как только вы его съедите, вы приклеитесь к самому близкому вам человеку. В зависимости от количества съеденного, количество вовлеченных людей варьируется. Однако этот продукт не будет работать на тех, кто находится или был отсортирован в Гриффиндор. Они невосприимчивы и просто будут есть его, как обычную сладость, — объяснила она. Они удивленно посмотрели на нее. — Ха-ха, а тебе удалось сделать так, чтобы он различал дома? — удивленно спросила миссис Вуд. — Через ряд сложных арифметических уравнений, зелий и чар, — ответила Гермиона. — Но ты не можешь наложить чары на зелья. Это либо испортит зелье, либо будет неэффективно, — растерянно сказал мистер Вуд. — Совершенно верно, — кивнула она. — Мы сначала зачаровываем ингредиенты, а потом варим зелье. — Это великолепно, — пробормотал он, и Гермиона покраснела от его похвалы. — А ты видишь себя работающей в этом магазине в будущем? — спросила миссис Вуд. — Честно говоря, я не уверена. Скоро я буду сокращать свое рабочее время. — Почему же? — спросил мистер Вуд, нахмурившись. Он надеялся, что она не собирается сесть на шею Оливеру. — Ну, я точно не вернусь в Хогвартс, потому что на меня действует закон. Я не могла и не могу вернуться туда, особенно после того, что случилось. Это было бы не то же самое, — понимающе кивнули они. — Итак, профессор Макгонагалл и министр Шеклболт договорились, что я сдам свои ТРИТОНы в министерстве в январе. Я буду сокращать свои часы, чтобы у меня было больше свободного времени для учебы и подготовки к экзаменам. Фред и Джордж заверили меня, что теперь я могу сдать свои ТРИТОНы прямо сейчас, но я не хочу рисковать, — она понимающе улыбнулась им. Мистер Вуд почувствовал себя виноватым за то, что предположил о ней самое худшее. — Извини за мои предположения, — сказал он извиняющимся тоном. Оливер растерянно посмотрел на них обоих. — Какие предположения? — спросил он, но они его проигнорировали. — Все в полном порядке, мистер Вуд; я понимаю, что вы заботитесь о благополучии вашего сына, но вам не о чем беспокоиться. Я происхожу из богатой семьи и получила свое наследство от деда. У меня также есть деньги, которые были вручены мне вместе с моим орденом Мерлина первого класса и мое жалованье от работы в магазине. У меня есть свои собственные деньги, я не нуждаюсь в деньгах Оливера. Их глаза расширились, и Оливер удивленно посмотрел на нее. Он не знал, что она была богата или что ей дали самую большую награду, доступную в волшебном мире. — А мы и не знали, — сказал мистер Вуд, и глаза его загорелись уважением и гордостью. — Я не предаю огласке свое финансовое положение. Единственные люди, которые знают об этом, — это Уизли, а теперь еще и вы. Фред и Джордж были единственными людьми, которые знали об Ордене Мерлина первого класса; я получила письмо за неделю до того, как закон о браке был инициирован министром Шеклболтом. Я буду официально награждена этим титулом во время праздничного бала в сентябре, — сказала она, яростно краснея. — А когда ты собиралась рассказать об этом мне? — спросил ее Оливер. — Ну, по крайней мере, не сейчас, — вздохнула она. — Это была война, а не какое-то соревнование или состязание. Я сделала это не для того, чтобы выиграть красивую медаль, а потому, что это было правильно. Я сделала это, чтобы защитить будущее нашего мира, чтобы сохранить все хорошее и прекрасное в магии. Я сделала это, чтобы другим не пришлось жить в страхе, и чтобы дети не были подвержены тем ужасам, которые происходили в том детстве, которое было у меня, — объяснила она, глядя в землю и теребя пальцами колени. — Я не хочу присутствовать на праздничном балу, чтобы все на меня пялились. Я не хочу быть окруженной прессой и иметь приступы паники, как в прошлый раз, когда я была на публике и попала в засаду. Я пойду туда только потому, что задолжала министру Шеклболту услугу, а потом мой долг будет погашен, — она замолчала, и в комнате воцарилась тишина, а все они смотрели на нее печальными глазами. — Итак, Гермиона? — Миссис Вуд прочистила горло и сменила тему разговора. — А почему ты живешь с Фредом и Джорджем? Она посмотрела на них снизу вверх с благодарным выражением лица за предоставленную возможность поговорить. — Я знаю, что война закончилась, но многие арендодатели все еще немного грубы с магглорожденными, и поэтому они не будут сдавать нам квартиру. Я ушла из Норы, потому что не хотела пользоваться их добротой, как бы они ни уверяли меня, что более чем счастливы меня видеть. Но я сделала это, чтобы пресса не знала, где меня искать. Они не переставали прорываться через защиту, чтобы попасть на территорию и ко мне. Близнецы попросили меня переехать к ним, и после целого дня споров я наконец сдалась, но, несмотря на это, у меня не было выбора; они украли мои вещи, заперли меня и не отпускали, пока я не распаковала вещи, — сказала она, улыбнувшись, и они засмеялись над ней. — Мне трудно выйти из магазина и выйти на публику, пресса всегда ждет меня, поэтому я должна очаровывать себя или взять с собой одного из близнецов. — Мне очень жаль это слышать, — проговорила Миссис Вуд, озабоченно глядя на свою будущую невестку. — О, не надо, это не ваша вина. Но я думаю, что все станет только хуже, когда просочится информация о моей помолвке с Оливером. Я удивлена, что это так долго держалось в секрете. — Я могу себе представить как это будет сложно, — согласно кивнула Миссис Вуд. — Честно говоря, я рада, что Оливер моя пара, — честно сказала она. Три головы резко повернулись к ней, одна удивилась больше остальных. — Правда? — спросила эта троица совершенно беззаботно в унисон. — Да, это так. Уизли беспокоились, что я окажусь в паре с бывшим Пожирателем Смерти или чистокровных фанатиков, — Мистер и миссис Вуд в ужасе смотрят на нее, только сейчас осознав, что это могло быть возможно. — Близнецы, похоже, были довольны этим браком, так как знали Оливера со школьной скамьи. Они знали, что он не причинит мне вреда. — Это за меня они должны волноваться, — усмехнулся Оливер, и его родители посмотрели на него в замешательстве. — Почему это, дорогой? — спросила его мать. — Она заколдовала меня на нашем первом свидании, — ответил он. Их глаза расширились, и они посмотрели на Гермиону с недоверием, когда она безропотно кивнула. — Честно говоря, он попросил меня продемонстрировать ему мое специальное заклинание, и я это сделала. Его родители расхохотались, и Оливер удивленно посмотрел на них. — Ну что ж, если он сам об этом попросил… — хихикнул отец, и Оливер заморгал, не зная, стоит ли ему обижаться, что отец находит столько удовольствия в том, что его будущая жена поколдовала над ним. Квоффл, почувствовав замешательство и удивление Оливера, спрыгнул с дивана и вразвалку подошел к нему. Он лизнул его руку, и Оливер посмотрел вниз на большого щенка. Он усмехнулся, поднял его и посадил к себе на колени, почесывая за ушами. — А есть ли еще какие-то причины, по которым ты рада, что вы с Оливером подходите друг другу? — спросила миссис Вуд. Оливер перевел взгляд на Гермиону, ему самому было любопытно услышать ее ответ, и он с удивлением увидел ее розовые щеки. — Ну… — она откашлялась и неловко поерзала на стуле. — Вы вырастили замечательного сына, — сказала она, и его родители улыбнулись в ответ на комплимент. — Я знаю, что он не причинит мне вреда и будет уважать меня. Он заверил меня и мою семью, что не будет мешать мне работать, и я знаю, что он может справиться с прессой, а также с давлением, которое мы оба будем испытывать. Я едва знаю Оливера, но уже знаю, что он добрый и бескорыстный. Он джентльмен, и он полон решимости и готов попробовать все, что угодно. Я отвезла его в маггловский мир, полностью лишив его зоны комфорта, и он воспринял все спокойно, — гордо сказала она, и грудь Оливера выпятилась, а его родители ухмыльнулись и обменялись понимающими взглядами. Она ни разу не упомянула ни о его внешности, ни о его богатстве. — Расскажи нам о своих родителях, Гермиона. Что же они делают? И о том, как они переживают по поводу твоей предстоящей свадьбы с Оливером, а я уверен, что для них это должно быть сюрпризом, — заговорил Мистер Вуд. Гермиона вздрогнула, и выражение разбитого сердца мелькнуло на ее лице на мгновение, прежде чем исчезнуть. — Их здесь нет, — сказала она. — В каком смысле? — переспросил он. — Они просто не такие, — сказал Оливер, послав отцу свирепый взгляд, и это остановило его от продолжения темы. — Итак, Гермиона, как продвигается планирование свадьбы? — спросила миссис Вуд. — Все хорошо, я полагаю, что миссис Уизли уже успела вам рассказать? — Да, мы встречаемся за ланчем, чтобы обсудить список дел. Здесь столько всего нужно сделать и так мало времени, — сказала она, улыбаясь. — Я знаю, просто свадьба с каждым днем приближается все быстрее, — сказала Гермиона, слегка побледнев при мысли о предстоящей свадьбе.