Квартира Вуда, вторник, 14 июля 1998
Когда Оливер вошел в кухню, он увидел завтрак на столе, а Гермиона стояла у плиты. В тот день у нее были распущенные волосы, ниспадавшие каскадом на спину, на ногах — голубые конверсы, укороченная джинсовая куртка, синие узкие джинсы, закатанные до щиколоток, кулон в виде сердца и белый топ на бретельках. Оливер действительно ценил маггловскую одежду, которую, казалось, очень любила Гермиона, и испытывал новообретенное уважение к магглам; они определенно знали, как сделать одежду, чтобы показать женские формы, не сделав их обладательницу вульгарной. Его взгляд задержался на ее заднице, пока он шел к кухонному столу, слегка споткнувшись, когда упал на стул. Гермиона повернулась к нему, услышав скрип стула, и улыбнулась, в то время как он быстро отвернулся, едва не попавшись на ее пристальном разглядывании. — Доброе утро, Оливер, — улыбнулась она. — Доброе утро, Воробей, — радостно поздоровался он, когда Гермиона поставила перед ним чашку чая и стакан апельсинового сока, прежде чем вернуться к плите. — Квоффл снаружи? — спросил он, беря вилку и принимаясь за завтрак, состоявший из картофельных вафель, картофельных оладий и сосисок. — Последний раз, когда я проверяла он был там, — кивнула она. — Похоже, ему очень нравится балкон. — Что ты делаешь? — Готовлю обед, — пожала она плечами. — Ты же знаешь, что не должна этого делать, верно? Я прекрасно питаюсь в кафетерии, как и вся команда. Гермиона повернулась к нему лицом, и у нее перехватило дыхание от притворного ужаса, когда она прижала руку к сердцу: — Эта пища может стать причиной твоей смерти. Я никогда не подвергну тебя такой пытке. Не хочу, чтобы люди думали, что я хочу твоей смерти, только пресса… — он усмехнулся ей, и она снова отвернулась к плите. — Все шутки в сторону, я не против готовить для тебя и команды, я уже готовила завтрак, и ещё, мне нравится готовить, это успокаивает. — Ладно, что ты сегодня делаешь? — Белый рис и курица с соусом карри и домашним хлебом. — Ты подарок самого Мерлина, — пробормотал он. — Что ты планируешь на сегодня? У тебя ведь выходной. — Поскольку Квоффл едет с тобой на стадион, я сегодня утром позвонила миссис Уизли, и она отправила сову твоей матери, и позвала Флер. Я знаю, что мы не особо близки к свадьбе, но мы решили отправиться в маггловский Лондон и пройтись по магазинам одежды. Они немного скептически относятся к тому, что магловское платье будет достаточно официальным для свадьбы, но когда они увидят, куда я их везу… — она замолчала, позволяя своим невысказанным словам говорить сами за себя. — Я никогда не смогу заставить их уйти, — сказала она, подходя к столу и садясь. — А то, что я буду в маггловском Лондоне, означает, что я не попаду в засаду прессы или твоих поклонников. Лицо Оливера нахмурилось, он отложил нож и вилку и посмотрел на нее. — Мне очень жаль, что ты пострадала, — искренне сказал он и взял руку Гермионы в свою, почти ожидая, что она отнимет ее. Он не стал бы винить ее, если бы она сделала это. — Это не твоя вина. Мне следовало быть более бдительной. Я могла бы защититься, но не сделала этого, я была в шоке, — она нахмурилась, явно расстроенная собой. — Когда я была поражена заклинаниями, у меня возникли воспоминания о последней битве, это моя вина, и ничья другая, — она сжала его руку. — Но не волнуйся, Скитер не узнает, кто ее ударил. Я уже привела свой план в действие, — зло усмехнулась она. Зная Гермиону, он немного беспокоился за Скитер, даже если она этого заслуживала. Таймер духовки просигналил, и Гермиона встала из-за стола, подошла к духовке и вынула из нее хлеб, пока Оливер с удовольствием вдыхал запах. Он должен был признать, что ему нравилось, что в квартире всегда пахло свежей выпечкой и готовящейся едой. Это было по-домашнему уютно и странно успокаивающе. — У тебя есть какие-нибудь конкретные задачи, которые ты должен сделать сегодня? — спросила она, рассеянно накладывая охлаждающие чары на хлеб, прежде чем разрезать его на ломтики. — Я так не думаю, — он покачал головой. — Ну, ты должен заставить Мэллоя поработать над его поворотами; он немного неряшлив и должен быть острее. Палли нужно работать над тем, чтобы избавиться от привычки отдавать предпочтение левому обручу, а Бишопу следует работать над своими движениями, он медлителен, когда летит между другими игроками, ныряет и уклоняется. Томпсон должен работать над своими рефлексами, он не умеет избегать бладжеров, Кингс должен работать над своими задачами, в то время как Уилкс должен работать над своим ударом. Резервы могут продолжать свои учения до тех пор, пока я официально не начну работать, чтобы посмотреть, с какими проблемами я имею дело. Когда Оливер не ответил, она оглянулась через плечо, и румянец залил ее щеки от улыбки, которую он послал ей. — Ты еще официально не начала работать младшим тренером, а уже рассказываешь мне, что игроки должны улучшить к завтрашнему дню, — он просиял одновременно от гордости и немного удивления. — Но ты кое-кого упустила, — заметил он. — Что? — она нахмурилась в замешательстве, ее мысли метались по команде. — Хм, а что мне нужно сделать, чтобы поправиться к завтрашнему дню? — Ну… — она замялась, явно нервничая. — Давай, Воробей, не сдерживайся. Должно же быть что-то, что можно улучшить, — подбодрил он. Она вздохнула и прикусила уголок своей губы, глаза Оливера остановились на ее губах и смотрели восхищенно, Гермиона совершенно не осознавала, как она влияет на него. — Я думаю, ты мог бы лучше ориентироваться в окружающей обстановке. Я замечала это и в Хогвартсе. Когда ты находишься в воздухе, ты, кажется, не обращаешь внимания на все вокруг, потому что сосредоточен на игре и на том, у кого квоффл, — начала она, и он кивнул, поощряя ее продолжать. — По этой причине ты открыт для атак бладжеров, как тогда, когда тебя ударил бладжер, любезно кинутый Маркусом Флинтом. Ты должен научиться сосредотачиваться, все еще осознавая свое окружение. Оливер улыбнулся и встал из-за стола, пересекая комнату, чтобы встать перед ней, когда она откинула голову назад, чтобы сохранить зрительный контакт с ним. — Ты беспокоишься обо мне? — поддразнил он. — Да, — призналась она без колебаний, немного удивив его своим признанием. — Квиддич может быть твоей страстью, и ты можешь быть одним из лучших в этом, но это не значит, что он не опасен. И сколько бы мер предосторожности не предпринималось, это всегда будет опасно. Я не хочу, чтобы ты пострадал. Он видел, как в ее глазах промелькнуло беспокойство, и его сердце, казалось, пропустило удар от ее заявления. Она молча обняла его за талию и прижалась щекой к груди, а он обнял ее, прижимая к себе и улыбаясь. Она вдохнула его запах: запах лака для метел, мяты и чего-то еще, что напоминало ей о природе, может быть, сосны и холодного воздуха. Она полюбила его запах, он был успокаивающим и знакомым. С тех пор, как она рассказала Оливеру о своем прошлом неделю назад, близнецов не звали, чтобы помочь успокоить Гермиону от ее кошмаров, Оливер сам направлялся прямо в ее комнату, и как только он залезал под одеяло, она успокоивалась. Когда Гермиона просыпалась, они разговаривали до тех пор, пока она снова не засыпала, а затем он помогал Квоффлу лечь на кровать и уходил в свою комнату, как бы ему ни хотелось остаться и присмотреть за ней, он пока не хотел убирать никаких границ. — У тебя есть мантии для свадьбы? — спросила Гермиона, меняя тему разговора. — Пока нет, я думаю, что поеду со своим отцом и командой в четверг после тренировки, — ответил он, и она кивнула. — Волшебная мантия или маггловский костюм? Какого цвета? — Мне все равно. Главное, чтобы ты чувствовал себя комфортно в одежде, можешь брать любого цвета, но цвета свадьбы — белый и синий, так что, возможно, что-то в таком роде, — предложила она. — Кто твой шафер? — с любопытством спросила она, гадая, кого Оливер считает своим лучшим другом. — Как бы он меня ни раздражал, это Палли. Он хороший друг, когда не ссыт, — сказал он, и Гермиона фыркнула. — Ты пригласил всю команду? И тренер тоже? — с сомнением спросила она. Оливер кивнул. — Они приведут с собой своих жен и подруг? — Скорее всего, — проворчал он, не слишком довольный этим фактом. — Но если они хотя бы поведут на тебя не так, как надо, их выгонят и запретят ходить на стадион, это беспроигрышный вариант. Она усмехнулась. — Это до или после того, как я их заколдую, а Фред и Джордж будут использовать их в качестве мишени? Оливер хмыкнул. — После, конечно; я не хотел бы пропустить ничего из этого. Я прослежу, чтобы это сняли на мою камеру, — с ее губ сорвался неудержимый смешок, и он улыбнулся этому легкому и чистому звуку. — Кстати, о Фреде и Джордже, ты уже попросила их проводить тебя к алтарю? — Ох, мерлиновы яйца, — вздохнула она, и Оливер усмехнулся, увидев ее лицо. — Я так и знала, что что-то забыла, — проворчала она. — Я спрошу их сегодня вечером, они вернулись сегодня утром; они придут на ужин, так как не смогли прийти вчера вечером из-за всего, что случилось в магазине. Он протянул руку, нежно убрал прядь волос с ее лица за ухо и уставился на нее своими большими карими щенячьими глазами, и Гермиона покраснела под его взглядом. Оливер поднял другую руку и нежно провел пальцем по румянцу на ее правой щеке, уголок его рта дернулся. Он опустил голову и прижался губами к ее губам, а она обхватила его руками за шею, встав на цыпочки, чтобы ему не пришлось наклонять голову вниз ещё сильнее. Одна его рука скользнула в мягкие локоны Гермионы, а другая упала ей на талию, обвилась вокруг спины и притянула ближе к себе. Он вел ее, пока она не уперлась спиной в мраморную стойку, и провел языком по ее нижней губе, Гермиона приоткрыла рот без колебаний и дала ему полный доступ. Его язык скользнул в ее рот, и они томно заплясали вместе, тихий стон застрял у него во рту, когда он прикусил ее губу. Правая рука Гермионы скользнула вниз по шее Оливера, пока не вцепилась в его футболку, а левая скользнула в его волосы — откуда у него такие мягкие волосы? — и она потянула, Оливер застонал от удивления и прижался к ней. Учитывая нынешнюю готовность Гермионы обнять его до потери сознания, он решил рискнуть, когда его руки скользнули вниз к ее ногам, и он поднял ее на прилавок, шагнув между ее раздвинутыми ногами, не прерывая поцелуя, его руки пробежали по всей длине ее изгибов над одеждой, но под курткой, и зная, что он не сможет долго держать себя в руках, он слегка отстранился от нее, когда потребность в кислороде заставила его легкие гореть. Нагло поцеловав ее в щеку, его губы скользнули вниз по шее Гермионы, и он прикусил место около артерии, вытягивая из нее тихий стон. Его тело дернулось от этого звука. — Оливер? — Гермиона застонала, заметив время на часах на стене гостиной над аквариумом. — Хм? — рассеянно проборматал он, все еще покусывая ее пульсирующую точку, решив оставить след. — Сейчас 9:40, — выдохнула она. Оливер отпрянул от нее так быстро, что она чуть не свалилась с прилавка. — Черт! — он выругался. Он поцеловал ее в последний раз, прежде чем выскочить из кухни. Смех Гермионы эхом разнесся по всей квартире. — Это не смешно! — крикнул он, прежде чем захлопнуть дверь спальни. Он появился через пятнадцать минут с мокрыми волосами, с метлой в руке и в тренировочной мантии. Он быстро пересек комнату, крикнув через плечо хохочущей Гермионе: «Увидимся позже!» — и аппарировал на стадион с Квоффлом. Как только он ушел, Гермиона взяла свою расшитую бисером сумку и решила быстренько съездить в маггловский Лондон до обеда, чтобы купить что-нибудь, дабы начать украшать одну из пустых комнат и удивить Оливера.***
Гермиона находилась в большой пустой комнате в конце коридора, где располагались три свободные спальни и ванная комната. Она решила украсить её с помощью магии, так как это было бы быстрее, и это была самая маленькая комната из всех в этой части квартиры, зачаровать её не займет много времени. Три стены она околдовала красным, а последнюю — кремовым, оставила нетронутым кремовый ковер и добавила кремовые занавески к двум эркерам*. Она достала из своей расшитой бисером сумки купленные вещи и положила их туда, куда хотела, прежде чем изменить размер. Здесь был угловой диван кремового цвета, и она переместила его в левый угол комнаты, поместив красные и кремовые подушки на него и в эркерные окна. Она также купила самый большой телевизор, какой только смогла — сорок дюймов — и поставила его в центре правой стены напротив дивана с большим открытым пространством между ними. Она зачаровала телевизор, чтобы он работал без электричества, а потом плюхнулась на диван и огляделась. Стены все еще были голыми, но она купила еще много рамок для фотографий, ожидающих заполнения. Когда у Гермионы заурчало в животе, она направилась на кухню и заметила, что до перерыва на обед у Оливера еще полчаса. Она съела только бутерброд, потому что не хотела быть раздутой на примерке свадебного платья, а потом упаковала ланч, который приготовила для команды, и переместилась на стадион.***
Стадион Паддлмира
Оливер вышел из камина и побежал по коридору, мимо стойки регистрации и через трибуны в ложу тренера, он опоздал, но у него был предлог. Он не был расстроен тем, что не поцеловал ее в щеку перед уходом на работу, потому что Гермиона выглядела довольно помятой; ее волосы были растрепаны, губы опухли и покраснели, на щеках появился легкий румянец, а грудь вздымалась, он оставил засос на ее шее, и ему удалось вытащить из нее несколько очень возбуждающих стонов. Оливер молча ругал себя за такой поворот мыслей, но он не мог убрать довольное выражение со своего лица, когда он подошел к команде, видя, что все они сделали тонкий шаг назад, поскольку это удивило их. — Ты опоздал, — сказал тренер вместо приветствия, его глаза сузились, когда он наклонился, чтобы поприветствовать Квоффла, почесав за ушами. — Простите, тренер, — извинился он. — Гермиона говорила мне, над чем нужно поработать перед завтрашним матчем. Услышав эту новость, Тренер Бертон явно пришел в восторг. — И что же она предложила? — Мэллой должен работать над своими поворотами, потому что он небрежен и может быть резче. Палли нужно работать над тем, чтобы искоренить привычку отдавать предпочтение левому обручу, Бишопу нужно работать над тем, чтобы летать между игроками, потому что он медлителен и неуклюж, Томпсону нужно работать над своими рефлексами, потому что он не умеет избегать бладжеров — ее слова, а не мои, — добавил он, увидев прищуренный взгляд Томсона, и команда засмеялась. — Кингс должен работать над своими задачами, Уилкс должен поработать над своим ударом, а я должен работать над тем, чтобы обращать внимание на мое окружение, а не просто фокусироваться на движении квоффла. И она хочет, чтобы все остальные сосредоточились на регулярных тренировках, пока у нее не будет шанса увидеть всех в действии, — Оливер пожал плечами, его товарищи по команде с удивлением наблюдали за ним. — Ну что ж, вы слышали его, приступайте к работе, — сказал тренер Бертон. Незадолго до часа дня Гермиона влетела на стадион и направилась к тренерской ложе, смеясь, когда Квоффл прыгнул на нее, пока она не взяла его на руки и он не лизнул ее в лицо. — Обед! — крикнул тренер Бертон, увидев приближающуюся Гермиону, и команда вздохнула с облегчением, предвкушая долгожданный обеденный перерыв. — Вуд сказал, что ты давала советы по тренировкам сегодня утром, — сказал тренер, и Гермиона внезапно занервничала. — Возможно. Ты ведь не злишься, правда? Он фыркнул: — Нет, это было действительно полезно; я собирался заставить их сделать круги, а затем продолжить их тренировки со вчерашнего дня. Она вздохнула с облегчением, прежде чем вручить ему обед, который он взял и направился в свой кабинет. — Эй, что ты здесь делаешь? — Оливер улыбнулся, слезая с метлы рядом с ней. — Ты забыл захватить с собой ланч, торопясь покинуть квартиру, — весело сказала Гермиона и поставила Кваффла на пол. — Должна признаться, я давно не видела ничего более забавного, а ведь я жила с Фредом и Джорджем, — Оливер что-то проворчал, и она усмехнулась, прежде чем передать Оливеру пакет с едой. — Ты рассказал команде о четверге? — спросила Гермиона Оливера, и он покачал головой. — Я сделаю это сейчас, — он оглянулся через плечо, уже видя, что команда собралась недалеко позади него. — В четверг после тренировки я пойду по магазинам за костюмом, и вы все идете, — сказал Оливер. — Неужели? — Кингса это позабавило. Он кивнул: — Как твой капитан, я приказываю тебе пойти за покупками вместе со мной, я ещё не решил, куплю мантию или маггловский костюм, — сказал он, прежде чем снова повернуться к Гермионе. — Как долго ты здесь пробудешь? — Недолго, я уезжаю в маггловский Лондон минут через тридцать. Остальные встретят меня здесь, прежде чем мы отправимся в Дырявый котел. — Зачем ты едешь в маггловский Лондон? — растерянно спросил Бишоп. — Ну, я магглорожденная, и я хочу, чтобы по крайней мере часть моего маггловского наследия была представлена на этой магической церемонии, и я не слишком люблю магические мантии. Я хочу магловское платье. И к тому же, пресса не сможет следить за мной, да и сумасшедшие поклонники Оливера тоже не смогут меня найти. В любом случае, я возьму Квоффла на некоторое время, чтобы он не пытался украсть вашу еду, — улыбнулась Гермиона, уводя щенка от них, когда они заняли места на трибунах, копаясь в пище, которая была подана. — Я все еще не могу поверить, что ты женишься на Гермионе Грейнджер, — пробормотал Кингс, и губы Оливера растянулись в ухмылке. — Да, я делаю это, — пожал он плечами. — Везучий ублюдок, — проворчала Палли. — А ты не хочешь поменяться местами? Ты можешь взять Меган, — с надеждой сказал Бишоп, но взгляд Оливера заставил его запихнуть еду в рот и отвернуться. — Нет, мне не нужна твоя невыносимая, злобная подружка, — огрызнулся Оливер, и команда захихикала над ним. Конечно, он мог бы использовать слова и похуже, и все они это знали. Он был довольно вежлив. — Ты не можешь оставить меня с ней, — заныл Бишоп. — У тебя есть другие, которым ты можешь жаловаться и стонать, — ответил он. — Это нечестно, что ты взял ее, — пробормотал Томпсон. Оливер пожал плечами. Он не выбирал себе пару. — Очевидно, она мне идеально подходит. — В смысле? — в замешательстве воскликнули они хором. Честно говоря, кто-нибудь из них потрудился прочитать статью, а не только заголовок? — Предположительно, Министерство накладывает сложные заклинания и чары, чтобы найти идеальную пару для тех, кто соответствует закону. У меня Гермиона, она мне идеально подходит. Их взгляды метнулись от Оливера к смеющейся Гермионе, когда Квоффл подскочил к ней, пытаясь вырвать пустую бутылку из ее рук. — Нет, извини, но я этого не вижу, — сказал Мэллой. — Ты капризничаешь, а она улыбается. Она умна, а ты… нет. Ты скучный, а она веселая. Она красивая, а ты… ты, — невинно закончил он, и команда захихикала, а Оливер закатил глаза. — У нас похожий характер, мы оба любим квиддич, и нас обоих заставляют жениться друг на друге. Я не могу, она может. Ее легко смутить, а меня нет. Она магглорожденная, а я чистокровка, — он пожал плечами. Каждый из них бросал на него понимающие взгляды. — Что? — Ничего, — невинно хором ответили несколько человек. — Очевидно, тебе до смерти хочется что-то сказать, и ты будешь занозой в заднице, пока не сделаешь этого, так давай? — Ничего страшного. Мы просто кое-что заметили, вот и все, — сказал Палли. — И что вы заметили? — медленно произнес он. Палли пожал плечами. — Ты улыбаешься, когда она рядом, и это просто страшно, — сказал он, и его товарищи по команде молча кивнули в знак согласия. — Ты был похож на гиппогрифа в бешенстве, когда на нее напали твои поклонники, и, клянусь, у тебя чуть пар не вырывался из ушей, когда у нее была аллергическая реакция. Ты защищаешь ее, — закончил он. Оливер сделал равнодушное лицо и пожал плечами. В этот момент Гермиона играла с Квоффлом, и она наклонилась, чтобы поднять его с земли, рот Оливера дернулся, когда он наклонил голову набок, откровенно уставившись на задницу Гермионы. Когда она выпрямилась, Оливер повернул голову и увидел, что его товарищи по команде тоже смотрят на нее, склонив головы набок. — Эй? — крикнул он, ударив Кингса по голове, тот оказался ближе всех к нему, и внимание команды обратилось на него, все они выглядели невинными. — Ты не против не пялиться на задницу Гермионы? — Нет, — хором ответили они, не задумываясь. — Давайте я перефразирую это, перестаньте пялиться на ее задницу, — прорычал он. — Вот тебе еще один пункт, Палли, — засмеялся Фокс. — Он ревнует, никогда не думал, что я доживу до этого дня. — Кстати, хороший засос ты оставил на ее шее, — похвалил Фишер, и Оливер выглядел довольным собой, да так, что они расхохотались. — Она знает, что он там? — Не думаю, — покачал он головой. — Если бы она это знала, то скорее всего, я находился бы в больнице, — ответил Оливер, и они усмехнулись. — У тебя уже был неловкий разговор с бывшим? — с любопытством спросил Уэст. — Не совсем, она рассказывала мне об одном. Виктор Крам, — он пожал плечами, их брови взлетели вверх, а глаза расширились. — Она встречалась с Виктором Крамом? — спросил потрясенный Палли. Оливер кивнул: — На четвертом курсе, но они расстались еще до того, как он уехал в Болгарию. — Почему? — заинтригованно спросил Келси. — Ей было пятнадцать, ему восемнадцать. Он давил на нее, а она не сдавалась, поэтому он изменил ей, а потом порвал с ней, — ответил он, чувствуя злость на Крама за то, как тот обошелся с Гермионой. — Не то чтобы ее это волновало, — добавил он с улыбкой. — Черт возьми, — услышал он бормотание. — Итак, как далеко ты продвинулся? — Мэллой пошевелил бровями, и Оливер сверкнул глазами. — Это не твое дело, особенно когда речь заходит о Гермионе. — Значит, вы не…? — он многозначительно пошевелил бровями, не подозревая о нарастающей ярости Оливера. — Теперь я не хочу давить на нее. Эта ситуация достаточно неловкая, но я уже сдвинул границы, завоевал ее доверие, что было нелегко сделать, и я не собираюсь рисковать потерять его. Перестань быть таким мудаком. — Так ты хочешь сказать, что она ханжа? Оливер сделал было выпад в сторону Мэллоя, но в это время к нему подошла Гермиона, и он замер. — Почему у Оливера такой вид, будто он хочет кого-то убить? — спросила она, склонив голову набок, команда молча смотрела на нее, не зная, как ответить на ее вопрос. — Просто так, — нервно рассмеялся Мэллой, не обращая внимания на яростный взгляд Оливера. Гермиона пожала плечами, прежде чем сесть на землю перед ними. — Остальные скоро будут здесь, — сказала Гермиона Оливеру, видя его все еще разъяренное выражение лица. — Серьезно, что у тебя за «палочка в узелке»? Тренировка идет не очень хорошо? Неужели они не понимают, что должны делать? Кто-нибудь ранен? — спросила она, окидывая взглядом каждого из игроков, отмечая, что все они присутствуют и, кажется, не имеют никаких видимых травм. Гнев Оливера начал рассеиваться, когда он посмотрел на ее обеспокоенное лицо и слегка улыбнулся. — Это уже не имеет значения, но хорошо, что ты пришла, иначе мы бы отправили охотника вниз, — он многозначительно посмотрел на Мэллоя, неловко переминающегося с ноги на ногу. Она оставила эту тему. — Ты им уже сказал? — Сказал нам что? — спросил Томпсон, переводя вгляд с одного на другую и приподняв бровь. — Гермиона — новый младший тренер, — самодовольно сказал Оливер, гордясь недоверием, написанным на их лицах. — Что? — пролепетал он. — Я новый младший тренер, начинаю в четверг. — Но за тринадцать лет тренер еще никому не предлагал работу, — пробормотал Кингс, удивленно глядя на нее. — Наверное, я исключение. Что насчет упражнений, которые я дала Оливеру сегодня утром? Они полезны? — с любопытством спросила она, и улыбка тронула ее губы, когда они все, казалось, кивнули. — Но я не вижу, как мы сможем улучшить ситуацию к завтрашнему дню, — сказал Уилкс. — В котором часу матч? — Начало в четыре, — ответил ей Оливер. — Ну, у вас еще есть сегодняшний день и большая часть завтрашнего. Лучшее, что вы можете сделать сейчас, это просто продолжать делать то, что вы делали, и когда я начну в четверг, то помогу вам всем развить свои навыки. — Каким образом? — с любопытством спросил Оливер. — Не волнуйся, я точно знаю, как тебе помочь, и не думаю, что тебе это понравится, — сказала она, невинно улыбаясь, когда Оливер вопросительно поднял бровь, зная по опыту, что ничего хорошего из этого выражения никогда не выйдет. Когда раздался лай и по трибунам покатилась бутылка с водой, с которой Квоффл играл перед тем, как взбежать на трибуны, Гермиона поднялась на ноги. — Все здесь, — объяснила она. — Ну, пожелай мне удачи, она мне понадобится.***
Маггловский Лондон
Гермиона пробыла в бутике свадебных платьев долгих три часа, и пока что только Флер, миссис Уизли и миссис Вуд нашли платья. Платье Флер было длиной до пола, А-силуэта, светло-голубого цвета, с прозрачным иллюзорным вырезом, кружевными оборками и отделкой сзади. Четырехдюймовые каблуки с открытым носком завершали наряд; их цвет будет изменен, чтобы соответствовать платью позже. Они решили, что матери — названная мама и свекровь — тоже наденут голубые платья. Платье миссис Вуд представляло из себя сине-серое кружевное платье-футляр с иллюзорным вырезом, рукавами длиной три четверти. Оно опускалось ниже колен, а ещё были подобраны серебряные шпильки, которые соответствовали платью. Миссис Уизли пришлось долго уговаривать, но они нашли темно-синее платье до колен из тафты с облегающим силуэтом и v-образным вырезом, рукавами три четверти и кружевными вставками, а также туфли на небольшом каблуке, дополняющие платье. Но они еще не нашли свадебное платье Гермионы. Первый раз, когда она вошла в примерочную, был хуже всего. Работница магазина, приставленная к ней, должна была помочь ей одеться в платье, которое выбрала миссис Уизли. Гермиона сняла халат, и продавщица ахнула, увидев исполосанные живот, спину и руку Гермионы. Чувствуя себя неловко, Гермиона опустила глаза и отвернулась от женщины; именно поэтому она не хотела, чтобы Оливер видел ее. Если женщина позади нее была в ужасе, как отреагирует Оливер, ее будущий муж? Она знала, что должна была зачаровать их. — Что с тобой случилось? — в ужасе спросила женщина. — Я была на войне. — Ты что, солдат? — Да, — ответила она, зная, что это правда. Она была ребенком-солдатом, — Вернее, была; я на пенсии. — Почему у тебя все эти шрамы? — Последствия войны, — пробормотала она, положив конец разговору, и женщина поняла намек, выбрав первое платье с вешалки и помогая Гермионе одеться. — Расскажи мне о своем женихе, — попросила она. — Он добрый, заботливый и щедрый. Он невероятно красив, и это несправедливо. Мы учились в одном пансионе в Шотландии, но он был на четыре года старше меня. — А чем он занимается? — Он профессиональный спортсмен, только что стал капитаном своей команды, — ответила она, радуясь, что женщина не спросила какой вид спорта или команда, скорее, она была слишком занята, мечтая Мерлин знает о чем. На её лице расплылась мечтательная улыбка. — А когда свадьба? — спросила она после того, как Гермиона прочистила горло. — Мы решили немного приблизить её дату, так что мы поженимся через шестнадцать дней. Глаза женщины расширились от удивления и ужаса: — Что ж, нам лучше позаботиться о том, чтобы найти тебе идеальное платье. Когда платье было застегнуто, она повернулась лицом к зеркалу, и на ее лице мгновенно появилась гримаса. Платье было слишком пышным и очень… старомодным, но понимая, что миссис Уизли выбрала его, она убедила себя выйти из гардеробной, чтобы показать им платье и выслушать мнение своих спутниц. Миссис Уизли ахнула, ее глаза немного слезились, а миссис Вуд и Флер платье совсем не понравилось. Она вернулась в гардеробную и примерила платья от Флер и миссис Вуд. Платье Флер было слишком сдержанным и слишком облегающим, а платье миссис Вуд — слишком пышным и большим. Гермиона примеряла платье за платьем, и с каждой минутой становилась все более подавленной. Все платья были либо слишком пышными, слишком нелепыми, слишком тесными, слишком большими, слишком прозрачными, слишком дорогими, либо с большим количеством оборок, либо ей не нравился фасон или ткань. Они просто не были её. — Гермиона, дорогая, — позвала миссис Уизли. Гермиона вышла из раздевалки в белом пушистом халате и подошла к своим спутницам, сидевшим на диване. Миссис Уизли наклонилась вперед и потянулась, взяв руки Гермионы в свои и мягко поглядела на ее подавленное выражение лица. — Гермиона, в чем дело? Гермиона печально пожала плечами. — Все кажется неправильным, — пробормотала она. Три женщины обменялись странными взглядами. — Это потому, что твоей мамы здесь нет? — Отчасти, — призналась Гермиона. — Мы можем найти и позвать ее, где бы она ни была, она всего лишь в другой стране. Это не займет много времени, — ласково сказала миссис Вуд. Гермиона покачала головой, не в силах сдержать слезы, которые беззвучно катились по ее щекам. — Нет, вы не сможете найти ее. — Гермиона, а почему твоя мама не помогает в подготовке свадьбы? — спросила миссис Уизли. — Она не может. — Ерунда. У каждой матери есть время, чтобы спланировать свадьбу дочери. — Это правда, моя мама приехала из Франции, чтобы помочь спланировать мою свадьбу, — вставила Флер. — Она не может, — повторила она. — Что произошло между вами двумя? Что бы это ни было, я уверена, что это можно исправить. Ты давно не говорила о своих родителях. — Это невозможно исправить, — слезы Гермионы полились еще сильнее. — Конечно, можно, дорогая, — не согласилась Миссис Вуд. — Нет, они мертвы, — выпалила Гермиона, не совсем понимая, что говорит. — Что? — прошептали они одновременно. — Они погибли во время войны. Я стерла их воспоминания обо мне и отправила в Австралию. Как раз перед свадьбой Билла и Флёр я получила известие из австралийского Министерства о том, что моих родителей нашли Пожиратели Смерти. Их пытали и убили. — Почему ты нам ничего не сказала? — ошеломленно, но тихо произнесла миссис Уизли. — Мне было стыдно за то, что я сделала. Я не смогла защитить их, это произошло потому, что я та, кто я есть. Потому что предана Гарри. Мои родители умерли, даже не зная, кто я такая. Я не хотела, чтобы кто-то разочаровался во мне, потому что я неудачница, — всхлипнула она. — О, дорогая, — печально прошептала Флер. Она наклонилась вперед и притянула Гермиону к себе, нежно обнимая ее. А Гермиона, благодаря покойному деду умевшая говорить по-французски, понимала каждое утешительное слово из тихого бормотания Флер на своём родном языке. Гермиона и Флер стали намного ближе после окончания войны, будучи единственными женщинами после миссис Уизли в семье Уизли; они должны были держаться вместе против всей мужской части их семейства. — Моя дорогоя, — прошептала ее названная мать, и слезы наполнили ее глаза, когда она заключила Гермиону в крепкие, буквально сокрушительные объятия, как только Флер отпустила ее. — Я не разочарована в тебе, Гермиона. То, что ты сделала, ты сделала только из страха и любви к ним. Не у многих людей хватило бы на это силы и смелости. Я горжусь тобой, и ты не виновата, что их нашли. Ты послала их на другой конец света, и если их можно было найти там то, тогда можно было бы найти где угодно. Жаль только, что ты не сказала мне об этом раньше. — Я не могла, мне больно об этом говорить. Мне больно вспоминать, что я не смогла защитить свою семью, — плакала Гермиона. — А Фред и Джордж знают? — тихо спросила она. Гермиона кивнула. — Ты уже сказала Оливеру? — Гермиона снова кивнула. — Возможно, ты и потеряла свою семью, — мягко начала Миссис Вуд, — но обрела новую. Гермиона подняла на нее глаза и вытерла слезы. — То, что тебя заставляют выйти замуж за моего сына, не значит, что ты не будешь моей замечательной невесткой. Оливер заботится о тебе, и я вижу, что ты заботишься о нём. Гермиона покраснела от ее слов, но молча кивнула, когда они засмеялись над ней. — Трудно этого не делать. Он хороший человек и замечательный волшебник. — Чем большему количеству людей ты расскажешь, тем легче будет вспоминать о прошлом, — пообещала миссис Уизли. Гермиона кивнула, но сказала: — Вы ведь никому не скажете, правда? — Конечно, не расскажем, дорогая. Это то, что можешь открыть только ты, — заверила она ее. — Итак, теперь, когда ты немного отдохнула, ты можешь найти идеальное свадебное платье с помощью своей семьи, — мягко улыбнулась Миссис Вуд. Гермиона вытерла остатки слез, и они принялись обыскивать бутик, снимая с вешалок больше платьев, чем могли унести. Когда Гермиона вернулась в гардеробную, ее помощница помогла ей надеть платье и застегнула пуговицы, а затем Гермиона посмотрела в зеркало. С ее губ сорвался вздох. Она нашла свое платье и, несмотря на то, что ее заставляли выйти замуж и что с ней не было матери, почувствовала, как на глаза навернулись слезы счастья. Она была одета в белое бальное платье без бретелек. Оно было из тюля, а длиной доставало до пола. На груди красовался вырез в виде сердечка, украшенного жемчугом и хрустальными бусинками. Ещё у платья был длинный шлейф. Оно не было слишком большим или пышным; это была смесь элегантности и красоты, и Гермиона могла двигаться в нем, не падая и не застревая в дверном проеме. Она надела белые туфли на пятидюймовых каблуках с закрытыми носками, а на голову водрузила серебряную диадему. Гермионе не хотелось её надевать, но спорить девушка не стала. Она вышла из примерочной, и три женщины, ожидавшие ее, замолчали, и с их губ внезапно сорвались судорожные вздохи. — О, ты выглядишь потрясающе. Просто красавица, — сказала миссис Уизли, прижав ладонь ко рту и заливаясь слезами. Флер и миссис Вуд выглядели не лучше. — Это то самое. Это моё платье, — Гермиона просияла радостной улыбкой***
Квартира Вуда
Гермиона вернулась домой незадолго до Оливера и быстро принялась за приготовление ужина. Когда Оливер вернулся домой, он отправился на поиски Гермионы и нашел ее в библиотеке, сидящей в одном из кресел. — Как прошла твоя охота на платье? — спросил Оливер, и Гермиона вздрогнула от его присутствия. — О, привет, что ты сказал? Он усмехнулся, глядя на нее. — Как прошла твоя охота на платье? — повторил он. — У нас есть все необходимое: платье подружки невесты Флер, мое свадебное платье, а миссис Уизли и твоя мама тоже купили новые платья. Они в Норе, их цвета нужно изменить перед церемонией Оливер наблюдал за ней, склонив голову набок. Что-то изменилось. Он не мог сказать, что именно, но знал, что что-то изменилось. — Что случилось? — В каком смысле? — она нахмурилась в замешательстве. — В тебе что-то изменилось, — задумчиво нахмурился он. — Они знают о моих родителях, — вздохнула она, устало потирая лицо рукой. Он понял, что это одна из ее привычек. Он заметил, что, когда она была расстроена, раздражена или устала, она проводила рукой по лицу, потирала виски или кусала нижнюю губу. — Ты им сказала? — Да, я чувствую себя так, словно с меня свалилась тяжесть, но все равно есть кому рассказать, и они не знают о моем прошлом. Они обещали, что никому не скажут, пока я не буду готова. Он улыбнулся ей. — Я горжусь тобой, — сказал он. Она подняла на него глаза и покраснела. — Я знаю, как трудно тебе говорить о своем прошлом, и все же ты рассказала еще трем людям о своих родителях.***
Квартира Вуда, среда, 15 июля 1998 Рано утром следующего дня Оливер лежал в постели, ожидая ночных кошмаров Гермионы, и как раз в этот момент раздались крики. Он выбрался из постели и направился в комнату Гермионы, и как только он устроился позади нее и притянул ее к себе, она успокоилась и вскоре после этого проснулась и повернулась к нему лицом. Оливер вытер ей слезы, и некоторое время они смотрели друг на друга, не говоря ни слова и не нарушая тишины. — У тебя завтра матч, ты должен спать, — пробормотала она. — Нет, пока ты не уснешь, Воробей. — Оливер, — нахмурилась она. — Я не засну, пока ты не заснешь, и мы оба знаем, что это продлится еще час или около того, — ответил он, и Гермиона раздраженно вздохнула. Наблюдая, как она закрывает глаза, Оливер вспомнил, что что-то беспокоило его после разговора с командой. Он знал, что Гермиона была девственницей, но не знал, со сколькими парнями она встречалась и сколько испытала сексуального опыта. Он не хотел давить на нее, но ему нужно было знать; когда придет время, он не переступит никаких границ, и он хотел быть готовым. — Воробей? — Хмм? — Я хочу поговорить с тобой кое о чем. — Это будет неловко, не так ли? — со знанием дела ответила она. — Да, — усмехнулся он, когда она вздохнула. — Ладно, давай покончим с этим. — Я хочу знать, как далеко все зашло с Крамом? Лицо Гермионы вспыхнуло, и она спрятала голову под подушку. — Зачем? — сказал ее приглушенный голос. — Мне нужно определить границы. — Мы собираемся пожениться. Очень скоро не будет никаких границ. Она была права, но он все еще хотел знать. Ему нужно было это знать. — Я хочу знать. Она фыркнула, и он понял, что она ответит на его вопросы. — Поцелуи? — Очевидно, — ему не нужно было видеть ее, чтобы понять, что она закатывает глаза. — Прикосновения? — когда она не двинулась с места, он уточнил. — Он прикасался к тебе, над или под одеждой? — она кивнула головой, и он понял это по движению подушки. — И то, и другое? — она кивнула. — Где он тебя трогал? — Гермиона издала тихий писк, и он перешел к следующему вопросу. — Ты прикасалась к нему над или под одеждой? — она кивнула. — И то, и другое? — она кивнула. Его захлестнула волна ревности. Теперь он собирался перейти к очень личным вопросам. — Он доставил тебе оргазм? — она покачала головой. — Ты ему? — она кивнула. — Сколько их было? — она пожала плечами. — У тебя когда-нибудь был оргазм? — она снова покачала головой. Это доставляло ему удовольствие; он будет единственным, кто даст ей этот опыт, и он сделает это. Он не мог дождаться, когда она распадется на части под его руками, ртом и телом. Когда мысли покинули его, он покачал головой. — Орально? — НЕТ! — обиженно вскрикнула она. Он усмехнулся, решив, что знает достаточно, чтобы положить конец ее пыткам. — Больше вопросов нет. А что насчет тебя? Есть что-то, что ты хочешь знать? — Нет, я не хочу знать о твоих прошлых отношениях. — Но почему? — он слегка нахмурился. — Я не хочу чувствовать себя неполноценной в сравнении с другими девушками. Оливер нахмурился еще сильнее. — Тебе не о чем беспокоиться, — пообещал он. — Они были просто на одну ночь. С тобой, на самом деле, самые долгие отношения, которые у меня были. — О, это заставляет меня чувствовать себя намного лучше, — саркастически ответила она. — Формально мы встречаемся всего двадцать два дня. — Какие у тебя были самые долгие отношения? — Четыре с половиной месяца, — ответила она. Он нахмурился. — Крам — единственный парень, с которым ты встречалась? — Нет, летом после моего пятого курса был парень-маггл, — приглушенно ответила она. — И долго это продолжалось? — Недолго, около шести недель. Некоторое время они лежали молча, а когда Гермиона перестала смущаться, она вынула голову из-под подушки. — Давно пора, а я думал, что ты там застряла, — весело сказал Оливер, и она пожала плечами. — Ты сам виноват, — пробормотала она, прежде чем повернуться и задумчиво посмотреть на него. — Что? — он выгнул бровь. — Со сколькими людьми ты спал? — Но ты ведь не хотела знать об этом? — Я не это имела в виду. Я имею в виду спал-спал. Ну, знаешь, делил постель с родителями. — В этом случае, это один. — Серьезно? — удивленно переспросила она. Он кивнул. — С кем? — С тобой, в ту ночь, когда ты рассказала мне о своем прошлом. — Ты никогда не делила постель с родителями? — спросила она, веря и не веря. — Не то чтобы помню. А со сколькими людьми ты делила постель? — Семь, — пожала она плечами. — Кто это? — он почувствовал укол ревности. — Фред и Джордж, Джинни, мои родители, Гарри и ты, — А причины? — Фред и Джордж оставались со мной во время моих ночных кошмаров, и иногда они засыпали вместо того, чтобы вернуться в свои комнаты. Я спала с родителями, когда болела или видела кошмары в детстве. Я спала с Джинни, когда жила в норе. У нас были свои кровати, но иногда мы делили их, не спали и разговаривали. А иногда я делила постель с Гарри в бегах. Отъезд Рона действительно причинил мне боль, и Гарри утешал меня, и мы иногда делили постель, чтобы согреться, потому что было холодно. — Итак, как выглядит твое платье? — он сменил тему разговора и увидел, что ее лицо просветлело. — Ну, оно белое, — неопределенно сказала она, и он улыбнулся ей. -Тебе действительно нужно немного поспать. — Я не усну, пока ты не сделаешь этого, — сказал он, качая головой. — Мне уже кажется, что я засыпаю, — пробормотала она. Он и не успел опомниться, как она уже спала.***
Оливер проснулся от ощущения чего-то на груди и щекотки в подбородке. Он открыл глаза и увидел Гермиону практически на себе, ее голова лежала у него на груди, а рука лежала на его торсе, в то время как он одной рукой обнимал ее за талию, прижимая к животу. Он не смог сдержать улыбку, которая расползлась по его лицу. Он действительно мог привыкнуть к тому, что она спит так близко. Он не лгал, когда говорил ей, что она была единственным человеком, с которым он когда-либо «спал». Вообще-то он не любил спать с кем-то в одной постели, ему нравилось свободное пространство и возможность свободно передвигаться и сбрасывать одеяла, если ему было слишком жарко, но это был уже второй раз, когда он засыпал рядом с Гермионой, и это был лучший сон в его жизни. Хотя ночные кошмары Гермионы разбудили его, и они не спали некоторое время, разговаривая, он никогда не чувствовал себя более расслабленным и отдохнувшим. Он знал, что у него еще есть время поспать, так как Гермиона еще не проснулась, но он предпочел слушать ритмичные и успокаивающие звуки медленного и ровного дыхания Гермионы. Он посмотрел вниз и слегка подвинулся, чтобы видеть ее лицо, и был рад видеть, что она выглядит умиротворенной. Вскоре дыхание Гермионы изменилось, и Оливер понял, что она скоро проснется, поэтому он закрыл глаза и притворился спящим, чтобы избавить ее от смущения, которое она наверняка почувствует, когда посмотрит ему в глаза. Он почувствовал, как Гермиона прижалась к нему. Он ждал ее вспышки гнева, но вместо этого был ошеломлен, когда она отодвинулась от него, поцеловала его в щеку, а затем вылезла из кровати со словами «Пойдем, Квоффл» и закрыла за собой дверь. Оливер подождал несколько секунд, прежде чем открыть глаза, и когда запах еды ударил ему в нос, он вышел из комнаты с улыбкой на лице. Когда он вошел в кухню, она была уже не в пижаме, а в сером джемпере с капюшоном и черных леггинсах. — Доброе утро, Воробей, — поздоровался он, вытаскивая из-под стола стул и усаживаясь. — Доброе утро, — улыбнулась она, ставя перед ним тарелку. Он удивленно уставился на нее: тарелка была заполнена всеми составляющими полноценного английского завтрака, вместе с тарелкой бекона, но все же, он никогда не сможет съесть все, что на тарелке из-за огромного количества еды. — Ты что, пытаешься сделать меня толстым? Она рассмеялась и села за стол, поставив перед ним чай и апельсиновый сок. — Нет, но у тебя сегодня первый матч, и я хочу, чтобы ты плотно позавтракал. Итак, ты нервничаешь? Он пожал плечами. — Не особо — Я уверена, что это начнется, как только ты поднимешься в воздух. — Во сколько ты сегодня придешь? — Думаю, около трех часов. Близнецы разрешают Лео пользоваться своим камином, так что он сам прибудет на стадион, а я буду ждать его, сова тренера принесла мне несколько билетов, которые я дала Близнецам, так что они закрывают магазин рано. Он также сказал, что Лео может сидеть в тренерской ложе, что, признаюсь, удивило меня. Оливер усмехнулся, увидев ее счастливое и довольное выражение лица. — Я уже приготовила обед. Ты ешь индейку и сэндвичи с начинкой, макароны, и я испекла шоколадное печенье. И ты должен оставить Квоффла здесь сегодня. — Но почему? — У меня запланирован сюрприз, который потребует его присутствия, и ты не увидишь его до начала матча, — ответила она. Он весело покачал головой и съел все, что мог, прежде чем почувствовал себя плохо. — Если я буду есть еще, то лопну. Она закатила глаза. — Чуть не забыла, у меня для тебя сюрприз, — он выгнул бровь, увидев ее взволнованное лицо. Она встала со стула, схватила его за руку и потащила из кухни по коридору в комнату, которую вчера убирала. — Я сделала это вчера утром, — она открыла дверь, пропуская его вперед. — Так вот что это такое? — удивленно спросил он, указывая на телевизор. Она кивнула. — Да, я помню, как ты был взволнован, когда я объясняла тебе, что это такое, поэтому я подумала, что мы могли бы поставить один здесь. Когда у меня будет возможность, я куплю несколько DVD позже, и мы сможем начать собирать коллекцию. Так тебе это нравится?***
Стадион Паддлмира Гермиона переместилась на стадион незадолго до трех часов вместе с Кваффлом, и простояла всего несколько минут, пока не Лео вышел, одетый в свой пуховый шарф и майку. Увидев ее, он широко улыбнулся, прежде чем броситься к ней и обнять за талию. — Привет, Лео, — поздоровалась она. — Эй, Гермиона, мистер Уизли сказал, что ты больше не работаешь в магазине, — пробормотал он, глядя на нее печальными глазами. — Совершенно верно — Но почему? — Потому что люди узнали, что я выхожу замуж за Оливера, и его поклонники причинили мне вред на работе, поэтому мне пришлось уйти. Но не волнуйся, мы еще увидимся, и у меня будет новая работа. — Правда? — Да, — улыбнулась она, готовясь к его реакции. — Я новый младший тренер Паддлмира, — он громко ахнул, его глаза расширились, когда он взволнованно посмотрел на нее. — И это еще не все; сегодня вы будете сидеть в ложе тренера со мной, Квоффлом и тренером Бертоном. — Неужели? — он подпрыгивал на цыпочках. — Да, — рассмеялась она. — Может, пойдем знакомиться с командой? — Я со всеми познакомлюсь? — Да, ты познакомишься со всеми, пойдем. Она взяла его за руку, и они вместе с Квоффлом прошли через здание, спускаясь по трибунам, где собралась команда. «Во что он одет? — спросил Оливер Гермиону, когда она приблизилась к нему после того, как Квоффл предупредил их о прибытии. Она рассмеялась, довольная его удивленной реакцией. Она одела щенка в преображенную майку Паддлмира с именем Оливера, снабженную охлаждающим заклинанием, чтобы он не перегрелся, так как было еще лето. — Я подумала, что тебе не помешает поддержка. Держу пари, что ни у одного другого игрока нет собаки, болеющей за них, — Гермиона усмехнулась, и Оливер рассмеялся, прежде чем взять щенка, Квоффл облизал его лицо в знак приветствия. Посмотрев на Гермиону, Оливер заметил, что она тоже была одета в футболку Падлмира с его именем, но эта была другой. Он мог сказать, что она не была преображена и была слишком большой. Слишком большой. На самом деле она упала с ее правого плеча, и была завязана в узел на талии, иначе падала бы чуть ниже середины бедра. Это означало только одно. Гермиона улыбнулась и кивнула в ответ на его невысказанный вопрос. " — На ней мой свитер. На самом деле на ней один из моих свитеров из гардероба», — подумал он с благодарным стоном, не в силах отвести от нее глаз. Когда Лео потянул Гермиону за руку, она посмотрела на него сверху вниз. — О, да, — она прочистила горло. — Позвольте представить вам моего очень хорошего друга Лео, — сказала она. Команда приветствовала его улыбками и приветственными жестами, и Лео, полускрытый Гермионой, застенчиво помахал в ответ со своего места, . Увидев это, Оливер поставил Квоффла на землю и опустился на колени перед маленьким волшебником. — Так это ты, маленький человечек, украл сердце моей будущей жены? — спросил Оливер, и Гермиона усмехнулась. — Гермиона просто моя подруга, — застенчиво сказал Лео. — Ну не знаю; она все время говорит о тебе. Только и слышу, что Лео это и Лео то, — он сделал говорящий жест рукой, и Лео рассмеялся, когда Гермиона протянула руку и игриво похлопала Оливера по плечу. — Она не так мила, как кажется, — прошептал Оливер. — Она действительно жестокая; от нее больше травм, чем от квиддича, — Гермиона ударила его снова, и команда захихикала над ними. — Видишь? — Гермиона никогда никого не обидит, — защищал ее Лео. Команда фыркнула в ответ; все они были свидетелями того, как она подвергла Мелани и Ханну пыткам. — Ну, это правило не относится ко мне, но я бы не хотел, чтобы она была другой, — ответил Оливер, и выражение лица Гермионы смягчилось, когда она посмотрела на него сверху вниз. — Итак, Гермиона говорит, что ты хотела встретиться со мной и командой? — Лео застенчиво кивнул. — Не хочешь ли ты сфотографироваться и получить наши автографы? — Лео кивнул, его глаза загорелись от возбуждения. — Отлично, но сначала ты должен ответить на очень важный вопрос, — Лео нервно переминался с ноги на ногу. — Кто твоя любимая команда? — спросил Оливер, его лицо было серьезным, как при вспышке Драконьей оспы. — Паддлмир, — ответил он, не задумываясь и не колеблясь, глядя на Оливера так, словно тот был полным идиотом, если даже думал, что он даст какой-то другой ответ, и Гермиона рассмеялась. — Хороший ответ, еще один вопрос? Кто твой любимый член команды? — Гермиона, — без промедления ответил маленький волшебник. Команда расхохоталась, увидев ошеломленное лицо Оливера и самодовольное, довольное выражение лица Гермионы. Оливер покачал головой и рассмеялся. — Ты ведь знаешь что, она моя, — прошептал он. Вся команда расписалась на футболке Лео, включая тренера Бертона и Гермиону — по настоянию Лео — и затем все они направились в здание, чтобы подготовиться к матчу, Гермиона оставалась с Лео и Квоффлом в тренерской ложе до начала матча.***
Матч начался, и игроки летали по полю в поисках снитча, отбивали бладжеры и передавали квоффл взад и вперед. Они играли уже час, и Гермиона, Лео и тренер Бертон стояли у перил, крича на игроков по разным причинам. Тренер Бертон кричал, потому что был расстроен, Гермиона кричала своим игрокам, чтобы они остерегались бладжеров, а Лео кричал ободряюще. Они втроем устроили такую сцену, что Фред, Джордж и мистер и миссис были в полном восторге. Вуд мог слышать их из семейной ложи, это его забавляло. Счет 50:50, а снитч еще не был замечен. Гермиона все больше волновалась. Каждый раз, когда охотники команды противника направлялись к Оливеру, она хваталась за перила, закрывала один глаз и смотрела, надеясь, что Оливер не пострадал, и пока это работало, но даже несмотря на то, что Оливер был на другой стороне поля, и она не могла видеть его очень хорошо, она знала, что он тоже был взволнован, но по другим причинам. Он был раздосадован тем, что пропустил пять мячей и теперь летал взад-вперед. Он остановился, когда охотник Сорок направился в его сторону, и встал перед центральным кольцом, давая себе преимущество. Он все ждал и ждал, и когда квоффл покинул руки охотника, Оливер набрал скорость и рванулся вперед, сбив квоффл с пути, прежде чем тот прошел через левое кольцо, и Падлмер завладел им, услышав рев толпы. Прошел еще час игры, а раненых было всего двое: охотник из Сорок и Уилкс, он случайно попал под бладжер, пролетая прямо перед ним. Были сделаны замены, и игра продолжилась. Снитч был замечен ловцом Сорок, и Томпсон был у нее на хвосте. У нее, казалось, было преимущество, но у Томпсона было больше опыта и решимости победить, была причина, по которой он занял седьмое место в Лиге. Он прижался к метле, набирая скорость, и пошел бок о бок с другим ловцом. Он протянул руку и как раз перед тем, как сомкнуть пальцы вокруг снитча, Томпсон пригнулся, едва не получив удар бладжером по голове, и это отвлекло другого искателя достаточно долго, чтобы снитч исчез из виду. — Вот чёрт! — пробормотала Гермиона. — Он должен был предвидеть это за милю. Похоже, у нас есть своя работа. — Как ты думаешь, ты сможешь это исправить? — спросил ее тренер. Ей пришлось прикусить язык, чтобы не рассмеяться над ним; его волосы торчали под странными углами из-за того, что он постоянно проводил по ним руками. — Это может занять некоторое время, Но да, я думаю, что смогу им помочь, — он вздохнул с облегчением, но это не продлилось долго, когда он снова переключил свое внимание на игру. — Мэллой выглядит так, будто вот-вот свихнется, — пробормотала Гермиона. Тренер Бертон прищурился. — МЭЛЛОЙ, НЕ СМЕЙ! — яростно закричал он, и ветер разнес его голос. — Он услышал тебя, — сообщила ему Гермиона, заметив, что Мэллой слегка подвинулся на метле, меняя позу и положение. Внезапно Гермиона услышала рев вздохов и криков. «БЛАДЖЕР ПОПАЛ В ОЛИВЕРА ВУДА, И ОН, КАЖЕТСЯ, НЕ ДВИГАЕТСЯ!» Эркер — выходящая из плоскости фасада часть помещения, частично или полностью остеклённая, улучшающая его освещённость и инсоляцию. https://berizon.ru/files/wysiwyg/c8/c5/d4/15752935166713059_m.jpg