Don't look at me

Наруто таращился на незнакомца, болезненно ощущая собственную ничтожность. Как он мог сказать такое человеку, чьи глаза действительно были «мертвы»? Не оправдывала его даже невозможность предположить, что он столкнется с незрячим человеком. — Так ты правда… слепой, — с крупицей досады заключил он сам для себя, виновато заглядывая в отстраненные черные глаза. Ощущение собственного невежества захлестнуло с головой, когда он увидел свое отражение в сливающихся с темной радужкой зрачках. — Прости, я не знал… — Засунь свои извинения себе-знаешь-куда?! — Саске разозленно отряхивал рукав, будто пытаясь стереть с себя напряжение. Эта ситуация не на шутку выбешивала. Мало того, что с Сакурой поцапался, считай, на ровном месте, так теперь еще и какой-то придурок на пути попался. — Я правда не хотел. — Да пошел ты, сдалась мне твоя жалость, — гневно, но в то же время почти равнодушно буркнул он, демонстративно устремляясь прочь. Уж чего-чего, а сострадания со стороны окружающих он на дух не переносил. Не нужны ему ни лживое милосердие, ни лицемерное сочувствие от людей, которые не способны его понять. Все они лишь пытаются казаться вежливыми и хорошими, а на деле же им все равно до неприличия. Саске уже успел разувериться в людях. И слушать бред какого-то прохожего уж точно не собирался. Наруто проследил за ним взглядом и предостерегающе крикнул вслед: — Там бордюр! — скажи Узумаки это на долю секунды раньше, и столкновения бы определенно удалось избежать, но, видимо, Саске просто судьбой было предрешено разложиться на этом асфальте, привлекая и без того любопытные взгляды окружающих. К такому позору гордость Учихи была не готова. Он даже растерялся, не спеша подниматься с земли. Наруто подошел к нему, заглядывая в опущенную в понимании своей низости голову: — Эх ты, а говорил, жалость моя не нужна. — Он поспешил помочь парню поскорее подняться, чтобы больше не провоцировать проходивших мимо людей на удивленные и даже осуждающие взгляды. В любое другое время Учиха лучше бы умер или добровольно покончил с собой, чем принял чужую руку помощи. Но не стал возражать, когда Узумаки помог ему подняться и стряхнуть пыль с грязных брюк. По крайней мере отпираться уже не было смысла. После всех сказанных им слов и действий, его падение выглядело убого. Пока Саске, кривя губы, стирал с одежды невидимые пылинки, Наруто изучал его движения, не упуская из виду некоторые детали его внешности. Он симпатичный — это Узумаки отметил сразу и в этом замечании не было никакого подтекста. Просто смазливые и одновременно очень четко прорисованные черты лица были достаточно привлекательными. Прямые иссиня-черные волосы прикрывали его злой и недовольный сложившимися обстоятельствами взгляд. Если говорить о фигуре, то он худой, но не настолько, чтобы кости выпирали из-под полупрозрачной кожи. Его стройность была умеренной и только еще больше подчеркивала ровную и уверенную стойку, которую он поддерживал, несмотря на свое недавнее фиаско. Сильно выделялись разве что синяки под глазами и излишне бледная кожа, но, если не приглядываться, то этого можно не заметить. — Мне кажется, мы неправильно начали, — дождавшись, когда брюнет подымет голову, Наруто, наконец, заговорил, прерывая неловко образовавшуюся паузу. — Я — Узумаки Наруто. — представился он. — Учиха Саске, — весьма холодно ответили ему. — Приятно познакомиться! Наверное… — он протянул ладонь для традиционного и привычного в таком случае рукопожатия, но, мгновение погодя, опустил ее. Этот жест был совсем неуместен. — Ты же куда-то шел, да? Я бы мог тебя провести. Мне все равно делать нечего. Спешить блондину было некуда. Домой он не порывался по уже понятным причинам: не хотелось вновь выслушивать длинные и занудные лекции о собственной беспечности. А шастать самому по городу уже не так интересно. Гораздо лучше, когда кто-то разделял с тобой прогулку, даже если этот кто-то - незнакомый тебе человек. Хотя, признаться, с незнакомцами порой проще общаться, чем с уже заведомо известными людьми. Сначала Саске категорически не хотел соглашаться на любезное предложение, но вскоре понял, что выбора у него все равно нет. Куда идти, он не знал, а от жары уже становилось дурно. В конце концов пришлось смириться и дать Узумаки себя провести, хоть и большую часть дороги они в итоге прошли молча.

***

Минут пятнадцать они брели вдоль тротуара, не обмолвившись ни словом. Наруто не приходилось держать Учиху, тот шел сам, спокойно минуя впередилежащие препятствия. Ему по сути и помощь не нужна была, он и сам мог легко и просто добраться домой, если бы знал, где вообще находился. А так он просто растерялся. С кем не бывает?! — Осторожно! — поймав Учиху за локоть, Наруто вовремя помог ему избежать очередной опасности в виде коряво положенного асфальта. И откуда только руки растут у тех, кто этот асфальт укладывал? — Дурацкие дороги. Как ты вообще собирался домой дойти? — Я не настолько беспомощен, как ты думаешь, — для демонстрации Саске выдернул руку и ускорил шаг, устремляясь дальше по дороге. Он не любил, когда кто-то недооценивал его и думал, что он совсем ни на что не способен. Ему же не три года. Он слепой, а не ребенок. — Подожди, упадешь же опять. — Наруто рывком догнал его, поравнявшись. Может он и не беспомощный, но искривленное бетонное покрытие под ногами и зрячему большая помеха. Удивительно даже, что Саске с какой-то особой профессиональностью миновал все неровности и преграды, будто и нет у него ограничений по зрению. — Расслабься. Эта дорога мне знакома. — это объясняло, почему Саске так спокоен и расслаблен, но все же Наруто не понимал, как он может знать, куда идти и где сворачивать. У него есть какое-то шестое чувство или он ориентируется на звук? Узумаки сильно заинтересовался этими вопросами, но не спешил задавать их, чтобы ненароком не обидеть парня. Он и так отличился не самым лучшим первым впечатлением, и теперь даже не знал, как загладить свою вину. Все-таки срываться на незнакомых людях ему прежде не доводилось. — Ты это… еще раз прости, что я на тебя накричал, — раскаивался он, виновато потирая затылок. Саске даже бровью не повел, будто ему все равно. Обиделся? Или он постоянно такой? — Ты всегда так с людьми знакомишься? — все еще немного сердито спросил он. — Нет, что ты?! Я мирный, вообще-то. Правда не знаю, что на меня сегодня нашло. — Наверное, сказывалась усталость и предвкушение отцовских поучений, или просто день сегодня слишком тяжелый и напрягающий. — Ты тоже, кстати, не очень-то любезный. — А ты любезности и не заслужил. — снова какой-то ледяной и безэмоциональный ответ. Почему-то Саске напоминал пластмассовую куклу с одной и никогда не меняющейся маской на лице: это либо гнев, либо безразличие. Интересно, он всегда был таким отчужденным, или в его жизни все же имели место эмоциональные всплески? Как бы там ни было, он прав: Наруто повел себя, как лишенный морали, невоспитанный человек. Он никогда и не умел сдерживать эмоции. Хорошо хоть, что учиться никогда не поздно. — Я тут подумал… ты же не с рождения слепой, да?! — вопрос был поводом сменить тему и наконец-то узнать о Саске что-то более интересное, но он не мог ожидать, что ответ будет настолько резким: — Я не хочу об этом говорить! — Хорошо… если не хочешь, я же не настаиваю. — Наруто поспешил выгородить свое немного выходящее за рамки любопытство. Такое ведь не спрашивают у незнакомцев, правда? — А что ты о себе расскажешь? — не сильно заинтересованный вопрос явился на свет, когда Учиха осознал несдержанность своих эмоций. Наруто откровенно завис на этом вопросе. Что он может о себе рассказать? Разве что то, что он полнейший неудачник, о которого жизнь самым жестоким образом вытирала ноги. Но как-то не хотелось, после всего, рассказывать о своих глупых проблемах. Саске, наверное, все равно не поймет. — Моя история очень скучная и глупая. Тебе не интересно будет. — в конце концов ответил тот, стараясь не сильно выказывать свое нежелание открывать занавесы прошлого. Саске пожал плечами, мол, не сильно-то и хотелось знать. — Можешь, кстати, больше не провожать меня. Дальше я знаю, куда идти. — это был очень тонкий и ненавязчивый намек, на то, что Учиха хотел поскорее от него отделаться. — Да мне не сложно. Могу еще провести. Ответ явно не удовлетворил уже порядком успокоившегося и стремящегося к уединению Саске. Узумаки что, совсем намеков не понимает? — А знаешь, я все-таки расскажу тебе кое-что, — блондин наступил на спокойно лежащую под ногами ветку и с хрустом сломил ее пополам. Он хотел заинтересовать Учиху, чтобы не потерять еще не до конца разрушенную надежду немного сблизиться с этим парнем. — Если коротко, то я очень неудачливый человек. Это может быть не заметно со стороны, но в моей жизни всегда происходит какая-то фигня. Вот сегодня, например, я уже второй раз лохонулся и не сдал очень важный тест. Меня могут выгнать, а мне как-то даже все равно уже. — он вспомнил вдруг, как на него кричал лектор, недоумевая от такой «безответственности», а он сидел, слушал и кивал, не ощущая никакого раскаяния. Наруто честно старался, пол ночи зубрил конспекты, но мозг безнадежно отталкивал любую полученную информацию. — Так было всегда. Сколько себя помню, каждый день случалась какая-то напасть. Я просто как магнит для неприятностей. Память тут же нарисовала картины былых времен: дни школьной радости, которые он проводил в изоляции. Сверстники не любили его и гнали со двора, когда он пытался с ними заговорить или поиграть в футбол. Ему было одиноко. Мать умерла давно, а отец был поглощен работой и возвращался домой довольно поздно (Наруто к этому времени давно ложился спать). Отношения в его семье всегда были натянутыми. Он почти не разговаривал с отцом, и многие их беседы начинались грубыми словами папаши о его наплевательском поведении. Жаль, что тот никогда не задумывался, почему его сын относится ко всему с таким пренебрежением. — Это все? — спросил Саске, дослушав недолгую исповедь. — Нет, только начало… Мало того, что со мной фигня всякая происходит, так я и другим несчастья приношу. Поэтому меня ненавидели в школе, да и сейчас тоже ненавидят. Но я как-то привык. Только одного терпеть не могу… — Наруто коснулся щеки, вспоминая ненавистное прозвище. — Когда меня «Лисом» называют. Окончание рассказа было настолько нестандартным, что Учиха на миг позволил себе удивиться: — «Лисом»? — Да, прицепилось ко мне еще с младшей школы. Теперь, похоже, на всю жизнь со мной останется. — он тактично умолчал о происхождении «клички», посчитав, что Учихе незачем знать о его шрамах. В любом случае он их никогда не увидит. Саске тем временем шел молча, переваривая информацию и пытаясь понять, что такого плохого в этом прозвище. Странно, что его это заинтересовало. Наверное, надоело жить в своем скучном и однообразном мире. Захотелось немного узнать о чужих тайнах. Ради такого и самому пооткровенничать не грех. — Ты спрашивал, когда я ослеп, — вспомнил он с нежеланием говорить о прошедшем, но этим всегда хотелось с кем-то поделиться. — Примерно пять лет назад. Тогда моя семья попала в автокатастрофу. Отец и мать погибли на месте, брат впал в кому, а я отделался потерей зрения и парой незначительных травм. Врачи сказали, я в рубашке родился. — «Лучше бы вовсе не рождался!» — добавил он про себя, а вслух лишь вздохнул чуть громче обычного. — Ты не обязан был говорить. — Наруто заметил, как он помрачнел еще пуще. — Без разницы, — тот остановился и повернулся к какому-то двухэтажному, немного старомодному дому. — Мы все равно пришли. — Что, уже? — удивился блондин. Время пролетело так быстро, что он и не заметил, что прошел целый час. Прощаться с незнакомцем, то есть с Саске, на такой ноте Узумаки не хотел. Они толком нормально и не пообщались. Как-то не хотелось оставлять в душе Учихи такие впечатления о себе. Он желал исправиться, будто провинившийся школьник, полностью признающий свою вину и готовый сделать все, чтобы вернуть себе честь. — Знаешь, если тебе еще когда-нибудь понадобиться помощь, я мог бы… ну… — Мог бы помочь мне? — закончил его мысль Учиха. — Да! Если ты не против. Брюнет сперва подумывал отказаться от такого предложения, но, ладно уж, чего ему стоит взять номер у человека, которому он вряд ли станет звонить. На этом они, не распрощавшись, отправились по своим делам. Однако, если Саске не чувствовал ничего особого от этой прогулки, то у Наруто все нутро переворачивалось. Снова он, не успел познакомиться с человеком и уже все испортил. А встретились бы они при иных обстоятельствах, того и гляди, может и друзьями бы стали. Все-таки, что-то есть в этом Саске. Что-то незримое и притягательное, затмевающее даже холод в его голосе и нелюдимость в мертвом взгляде.