Альтернативный ДНК бога

      Следующим утром Волкас вышел на работу, загруженный инструкциями по самые уши. Кира сумела убедить его, что в ситуации, когда в полицейском участке засело существо, управляющее чужими мозгами, лучше всего вести себя так, словно ты ни о чем не подозреваешь, иначе можно его спровоцировать. Хуман попросила его докладывать обо всех странностях, которые он заметит, но при этом не забывать о технике безопасности и ни в коем случае не приближаться к змею, даже если получит на это прямой приказ от начальства. В общем, сказала ему притвориться, будто все в порядке и ждать, когда она сама придет и разберется с «сидельцем». Ищейка хотел было протестующе вякнуть, что ей не нужно в это лезть и подвергать себя опасности, но Кира быстро заткнула его вопросом: «Кого в данном случае он считает более компетентным, чем 77-летнего вооруженного ветерана с защитой от ментального воздействия, осознающего всю серьезность ситуации?» Хуманы, если верить мифологии, убивали василисков и в прошлом, выведя всех ползучих гадов под ноль, а она сильнее рядового представителя человечества, отчего должна справиться не хуже. Пришлось смириться и поверить, что Верас успеет сбежать от собак вовремя. Девушка уже отчиталась перед ним с легкой гордостью, что нашла способ быстро и незаметно покинуть Редфорт и добраться до Зверополиса в кратчайшие сроки. Ей нужно лишь пара ночей на подготовку транспортного средства. Волкас чуть со стула не упал, когда выпытал, на чем она там сбегать собралась.       «То есть, ты просто решила угнать самолёт?» — напечатал он спокойное СМС с дергающимся нижним веком.       Бузина: «Да», — просто и лаконично.       «А к психологу не думала сходить?»       «Думала».       «И?»       «И решила, что самолёт угнать прикольнее!»       Нет слов. Бедные собаки, намучаются они с ней. С другой стороны, они сами виноваты. Никто их не заставлял связываться с этой ненормальной да еще и селить у себя.       «К тебе действительно за столько времени никто не подходил с подозрительными просьбами?» — пришло СМС уже ближе к концу рабочего дня.       Волкас, который больше пяти часов провел сидя, разбирая рапорты, услышал вибрацию и закинул лапы за голову, разминая затекшие мышцы спины. Уф, а ведь когда-то ему было куда тяжелее переносить долгую неподвижность. Пока не помолодел лет на двадцать, даже и не подозревал, как нелегко ему было в последние годы чувствовать подступающую старость.       «Нет. Было спокойно. Обычный будний день, » — напечатал ответ. — «Даже начинают брать сомнения, что в Депортаменте действительно непорядок»       «Странно, » — прилетело новое сообщение от Киры спустя минуту. — «Но на всякий случай, не смей расслабляться! Избегай больших компаний. Не оставайся в помещениях с одним входом\выходом. Быть может наш враг решил устроить какую-нибудь пакость под вечер.»       «Да, мамочка», — фыркнул волк, реально на какое-то время вновь почувствовав себя бестолковым подростком, отпрашивающимся на гулянку с друзьями.       Покосился на настенные часы. Полчаса до конца смены. Можно уже потихоньку собираться домой и вспоминать, что надо купить в магазине. Вроде бы сахар закончился…       Так, за размышлениями на отвлеченные темы, Девид взял с собой грязную кружку и отправился в туалет, чтобы ее там ополоснуть в раковине. Ему было невдомек, что его там уже поджидали.       Соларис лишь поначалу раздумывал отправить за ускользнувшим от него вчера волком своих марионеток. Но проанализировав несколько вариантов возможного будущего в таком случае, пришел к выводу, что это не сработает и только зверя спугнет. А потому решил не заморачиваться и подловить анималийца лично, для чего подгадал момент, когда тот окажется один. Уж от него-то серый точно не сбежит.       Но и в этот раз что-то пошло не так. Саэбэнон уже напрягся для броска, чуя цель по ту сторону двери. Чуя, что от того несло солнечной дрянью, а потому к нему не могло быть пощады. Диви увел и все время удерживал у себя наемник Гаруды?! Неприемлемо! Уничтожить! Стоит лесному хищнику открыть дверь и столкнуться взглядом с караулящей его чешуйчатой махиной, как в тот же миг окажется мертв. Но за излучаемой Волкасом энергетикой дэдстара, сосредоточившийся на цели высший наг умудрился проморгать самого владельца потустороннего запаха, посчитав, что источником служит одно лишь это животное. Ведь на тех, кто для этого мира чужак — ясновидение не работает. А когда заметил — стало уже слишком поздно. Белобрысая тварь, казавшаяся маленькой на фоне десятицентнерового пресмыкающегося, уже положила бледную ладонь на черную чешую, одновременно с этим хватая душу, лишая возможности побега.       Соларис оказался слишком медленным по сравнению с белым монстром, для которого он сам не опаснее червя, натягиваемого на рыболовный крючок. Он успел лишь повернуть голову в сторону неожиданного противника и немного приоткрыть пасть, собираясь его укусить. Взгляд зацепился за легкую усмешку на аристократичном лице, вспышка белого пламени…       Волкас толкает плечом тяжелую дверь и спокойно заходит в пустой туалет, даже и не подозревая, какой опасности избежал.       А в это время на пустыре далеко за городом развернулась схватка двух титанов. Хотя, схваткой это можно назвать с ОЧЕНЬ большой натяжкой, потому как слишком уж разные весовые категории у каждой из сторон.       Едва появившись из белой вспышки перемещения, черный наг попытался вырваться или хотя бы на миг разорвать физический контакт, чтобы самоубиться и ускользнуть из когтей чудовища хотя бы духовно, бросив на расстерзание лишь пустое тело. Наги бессмертны, потому что сохраняют память прошлых жизней в каждой реинкарнации, пока жив хоть один представитель их народа. Но не тут-то было, белобрысый держал крепко, усилием воли парализовав змея. Более того, Соларис краем глаза увидел, как над ним расправляет крылья огромная белоснежная сова, чей рост почти равнялся высоте деревьев. Огромная серая птичья лапа опустилась на плоскую змеинную голову, придавливая к земле, и расположила когти с металлическими заточенными ножами-насадками так, чтобы легко вонзить их в мозг добычи. Соларис замер, не зная что предпринять. Он был в когтях злейшего врага всего змеинного рода, хотя до недавнего времени считалось, что время до возрождения гребанного феникса у них еще есть. Но, раз его еще не убили, значит Гаруде от них что-то нужно.       Косясь на удерживающую его за голову пернатую махину, способную проглотить его в один присест, как едва не поступил в прошлую их встречу, черный змей не ожидал, что его носа коснется небольшая человеческая ладошка, привлекающая к себе внимание. Переведя взгляд малахитовых глаз с огромной птицы на гуманоида перед собой, василиск невольно зашипел. Он не мог разобрать, какой их двух обличий является настоящим, а какой лишь иллюзия. Если это вообще иллюзия, а не атлантов действительно двое, как и раньше. И в молодом блондине, и в крылатой махине он чуял врага, не видел между ними разницы.       — Не стоит дергаться. Убивать тебя у меня в планах нет. Пока, — спокойно произнес феникс в человеческом обличие, проведя по тонкой носовой чешуйке пленника небольшим коготком на пальце, сняв прозрачную стружку. — Ведь если ты от меня сейчас ускользнешь, то мне придется наведаться в ваш дом, чтобы донести информацию. Вам же этого не нужно? Или же считаете, что я не знаю, где вы обитаете?       Саэбэнон угрюмо промолчал, отреагировав лишь сердитым покачиванием языком. Ему нечего было возразить, потому как понял, что даже побег посредством самоубийства не является выходом, ведь Гаруде ничего не стоит исполнить свою угрозу. Выхода нет, придется подчиняться чужой воле, если это отвратит от них беду. Они сейчас не в том положении, чтобы злить и без того злопамятное существо, которое после своего воскрешения должно стать еще сильнее и неуязвимее. А своего личного бога-защитника, которая до сих пор не позволяла их обижать, у них сейчас нет.       — Вижу, что ты все правильно понял, Апоп. Или же мне называть тебя Скипер-Зверь, предводитель змей? — недобро усмехнулся наследник солнечных богов.       Наг ответил не сразу. Вначале обернулся на белую сову, которая перестала его прижимать к земле и отступила на шаг. Но готова была броситься в любой момент, на что намекала угрожающая поза с приоткрытыми крыльями.       «В прошлый раз был змееед. Сменил имидж?» — зашептались фоном в мыслях прочие титанобоа, бросившие все свои дела, чтобы пронаблюдать за попавшим в беду сородичем, через которого и наблюдали.       После змей выпрямился, подобрав под себя тело, отчего посмотрел на «человека» свысока. Да, нагло и вызывающе, но пресмыкаться перед этим существом он не собирается даже перед страхом гибели.       — Уже не СССкипер. Уже не лидер. — нехотя прошипел он, расстягивая слова. — СССолариссс. Один из многих. Диви дала мне ссс новой жизнью новое имя.       — Однако твоя суть от этого не поменялась, хоть и расстерял всю свою магию. Твоим главным оружием все равно были твои мозги и хитрость. Как был гадом, так им и остался, — фыркнул серафимчик, качнувшись с носка на пятку под немигающим злым взглядом. — У меня всегда к тебе был один вопрос: тебя не смущает, что тебя зовут в честь солнца? Разве это не иронично?       — Намекаешшшь на сссебя? Не обольщщщайссся, — вновь зашипел Соларис, только теперь от него послышались и несколько уязвленные нотки. — Это как ссс водой. Ты не перестаешшшь ее любить из-за того, что в океане живет жуткий монссстр.       — Жуткий монстр? — состроил оскорбленную моську метаморф. — И это мне говорит каратель? Да я вообще белый и пушистый!        — Чего ты хочешшшь от насс, Гаруда? — Саэбэнон не был настроен на разговоры ни о чем с тем, с кем даже рядом находиться не желает.       — Сразу к делу? Хорошо, — пожал плечами молодой мужчина и спустя миг резко посерьёзненел, опалив собеседника светом серебристых глаз. — Не смейте трогать тех, на ком мои метки.       — А не то чччто? — зашелестел чешуей меняющий положение змей. — Думаешшшь, чччто мы будем терпеть твоих ссслуг возле нашшшей Диви и позволять дурить ей голову? Плохо ты нассс знаешшшь. И мы тебе не подчиняемссся.       На другом конце света все прочие василиски согласно зашипели, выражая всеобщее негодование безграничной наглостью пернатого оккупанта и поддержку своему смелому соплеменнику, разговаривающему с врагом, не склонив головы.       — Мне кажется, что это вы не видите всей полноты ситуации, — снисходительно усмехнулся крылатый, показав заострившиеся зубы. — Вы сейчас так воодушевлены фактом возвращения вашей хозяйки, что забыли одну незначительную, но очень важную вещь. Война сейчас слабая, неразвитая и с непробужденной памятью, беспомощная, почти как человек. Ей нужно много времени и пищи, чтобы начать восстанавливаться. У нее нет сейчас сил, чтобы вас защищать. Когда как я… — недобро ухмыляющийся серафим сделал шаг к змею, с удовольствием отмечая, что тот принялся от него столь же медленно опасливо отползать. — Я УЖЕ здесь, и я УЖЕ на пике своих сил. Вы запамятовали, что этот мир все еще принадлежит мне на правах победителя. И нет в нем ныне силы, способной мне помешать делать то, что я пожелаю. Два тысячелетия назад я пощадил вас, ползучих отродий, зная, что вы в будущем будете полезны Инь в начале пути ее развития, потому как сами заинтересованы в сильном и здоровом покровителе. В конце концов, я настроен на более близкие отношения с новой Инь, чем те, что у меня были с Хильдой. Ваше существование не более, чем жест доброй воли с моей стороны. Я позволил вам затаиться и спокойно жить в глуши. Но я ведь могу и передумать, если посчитаю, что вреда от вас будет больше, чем пользы. Как думаешь, сколько времени мне понадобится, чтобы повторно выжечь радиоактивным огнем все ваше племя, не оставив камня на камне? Причем зачистить таким образом, чтобы вы больше никогда не воскресли!       — Так, значит, ты просссишшшь нассс не трогать твоих болванчиков, которые только появятссся в нашшшем поле зрения? — более примирительным тоном уточнил Соларис.       Огромная сова, что неподвижно застыла в угрожающей позе, пошевелилась и недовольно ухнула.       — Я не прошу, — склонил голову раздраженный блондинчик. — Я приказываю! Только попробуйте тронуть того волка — устрою вам персональную Содом и Гомору! Особенно это тебя касается, Скипер. Не сомневайся, что я удовольствием убью тебя еще раз!       — Не сссомневаюсссь, — буркнул тот, как можно незаметнее оглядываясь и принюхиваясь, чтобы понять в какую сторону лучше бежать.       Абы куда ломиться не стоит, лучше отступать в сторону реки. Во-первых, потому что наги в воде куда быстрее и проворнее, чем на суше. А, во-вторых, потому что он знал о том, что феникс терпеть не может воду. Будучи существом, рожденным в огненной стихии и единным с ней — холодная среда для него подобна жидкому азоту. Нет, дэдстаров утопить невозможно, да и их врожденная приспосабливаемость к любым условиям позволяет спокойно чувствовать себя даже внутри ледянной глыбы. Дело, скорее, в психологическом эффекте. Обычная вода на кускок живой раскаленной солнечной плазмы оказывает то же самое деморализующее воздействие, что купание в лаве на обычного человека. Даже если от этого не помрешь, но желание соваться в противоположную стихию нет ни малейшего.       Мимо белокрылого его «незаметное» глядывание не прошло, а потому решил пресечь возможный побег, пока хитрый змей, чего доброго, не придумал, как его осуществить.       — Возвращайся в свою нору, из которой ты сегодня столь неосмотрительно решил выползти, — в мгновение ока молодой мужчина вновь оказался возле нага и коснулся черной чешуи.       Соларис даже дернуться не успел, как его снова ослепила горячая белая вспышка, после чего остаточной инерцией его немаленькая туша стукнулась о противоположное стекло террариума. Удар вышел внушительным, змея даже на какое-то время оглушило. Хотя, пожелай дэдстар ему навредить, то не стал бы гасить инерцию, и чешуйчатого бы попросту размазало по всем казематам со скоростью половины световой.       — Сиди здесь и не высовывайся, пока я добрый, — демонстративно медленно закрыл клетку блондинчик, тем самым давая пленнику время, чтобы прийти в себя. — Надеюсь, вы все там хорошо меня услышали. Сунетесь к МОИМ избранным — сживу со свету! Да и еще один момент, — белоголовый сделал вид, что только что вспомнил: — только попробуйте ляпнуть о мне или мне подобных новой Войне. Сразу же нагряну к вам в гости со всеми вытекающими последствиями. Ну или покажу своему новому питомцу где вы живете. Надеюсь, вы еще не забыли Гаруду? — в ответ на громкое шипение змея, который едва не дрожал от разбиравшей его общей злости всей общины, мужчина лишь издевательски оскалился. — Бывайте, — махнул рукой и исчез, подобно миражу в пустыне.       — पंखों वाले शैतान! लापता हो जाओ! (Деванагари: «Крылатый черт! Пропади пропадом!») — ругнулся Соларис, со всей злости стукнув хвостом напротив того места, где стоял враг.       Сбежать от собак оказалось даже слишком просто. Всего-то и делов, что тайком наведаться в древний бункер, где еще с прошлого раза высмотрела и оставила для себя лазейки (да, конечно, удалила она вирус с собачьих серверов, ага), как раз в тот момент, когда собирались отгружать очередную партию техники, которая перестала представлять интерес для ученых, или которую перевозят в другое место хранения. Подправить накладную, спешно навесить на наспех отлаженный и заправленный за предыдущие ночи самолет вооружение (все равно до следующей инвентаризации не хватятся, что у них ракет не хватает, да и она знатный бедлам причинила в последний раз), залезть в кабину и спокойно наблюдать, как мимо с гончими проходит раздосадованный черно-желтый надзиратель, который снова ее потерял. Ну-ну, удачи им в поисках. Она столько кругов навернула между рядов, что у них лапы быстрее заболят, чем догадаются, где она спряталась. Да и начали уже грузить тяжелую машину, аккуратно затаскивая тягачами на платформу. Пришлось подождать еще несколько часов, когда погрузку закончат окончательно и поезд тронется с места. Но она не скучала, переписываясь с Волкасом по оставленному у него голофону, чтобы собаки не могли отследить. Надо же предупредить, что она уже в пути. А то вернется и обнаружит, что тот либо не дома, либо чем-то страшно занят, отчего даже про ужин забыл. По расчетам, у нее время найдется, чтобы заглянуть на огонек, как раз когда стемнеет. Да, самолет сверхзвуковой, но это не означает, что она сразу же по прямой ломанется ночевать к товарищу. Есть еще несколько мест, куда ей нужно будет сегодня заглянуть.       Так же для дела пришлось хакнуть железнодорожный сайт, чтобы узнать маршрут и выбрать более подходящее место для побега. Оказалось, что через три часа грузовой состав вынужден будет остановиться на полчаса, чтобы пропустить пассажирский поезд. Лучше момента не придумаешь. Так что стоило лишь начать замедляться, как Кира приоткрыла кабину и начала резать выдвижным клинком «упаковочную» ткань, которой весь самолет обмотали, заботливые. Когда полностью остановились — она уже освобождала колеса и пинала обрезки подальше с платформы, чтобы случайно не зацепиться. О, какие были физиономии у машинистов и случайных зевак, когда она взлетала средь бела дня. Особенно у первых, которые осознали, что за потерю госимущества им будет пиздец. Некоторые даже успели достать телефоны и начать снимать, но она включила РЭБ и быстро взмыла ввысь, превращаясь в исчезающую точку.       Итак, первый пункт: смотаться по-быстрому по добытым координатам (благо здесь недалеко) и посмотреть что там такое. Может, какая секретная база типа «51»? Тогда можно будет примерно узнать размеры, обороноспособность и расположение ключевых зданий.       Увы, даже если она там и есть, то Кира ее с высоты не разглядела. Координаты вывели ее за территорию собачьего ареала, примерно за полторы сотни километров от границы, на территорию бывшего национального парка Глейшер. Осмотрела придирчивым взором цепочку величественных гор с вековыми лесами и приуныла. Даже с координатами найти вход в сокрытую от глаз колыбель новой цивилизации задача непростая. Он может находиться как на самой вершине, так и в одной из горных расщелин, а то и вовсе засыпан обвалом, если вообще располагается в горах, а не в лесах у подножия гор. Короче, даже с эхолокатором, которым можно будет искать все пустоты в породе, тут искать не один месяц. А у нее нет эхолокатора, значит провозится еще дольше!       Итого: откладываем это дело на потом, когда появится свободное время или пока петух жаренный не клюнет.       Второй пункт: найти место для парковки. А это, согласитесь, тоже та еще задачка. Малозаметный самолет с вертикальным взлетом, не смотря на то, что жрет уж очень неприлично много топлива, довольно удобен в качестве личного транспорта. Особенно, если нужно быстро исчезнуть в неизвестном направлении. Да и бомбануть с него всяко громче выйдет, чем внизу и своими силами. «Калибр» позволяет. Так что, надо бы оставить его в темном, теплом и недоступном для детей месте до тех пор, пока снова не понадобится. А то найдут самолет собаки сутулые и вновь сделают из нее унылого пешехода! Итак, какие места первыми приходят на ум? Заброшенная стройка? Ага, это любимое место для сбора всяких неформалов и экстремистов. Ненадежно. Кладбище автомобилей? Куча бомжей и наркоманов, ворующих металл, да еще и сами рабочие расхаживают. Старый аэродром? Хм, уже лучше. Как-никак, охраняемая территория, где никто не удивится крылатой машине в случае, если на нее наткнется. Плюс, в ангарах наверняка будут некоторые запасы топлива и инструменты для техобслуживания. На первое время сойдет. А если начнут выяснять, что делает многоцелевой истребитель с подвешенным вооружением в месте, где надобно храниться лишь кукурузникам и вертолетам пожарной службы — ну, тогда придется искать новую стоянку.       Определившись с местом назначения и добравшись до него, Кира сделала несколько кругов, получше присматриваясь к площадке и убеждаясь в отсутствии свидетелей. Похоже, что у нее была не вполне верная информация, потому как аэродром не только старый, но еще и заброшенный. Взлетные площадки поросли травой и покрылись трещинами. Покосившиеся ангары сиротливо жались друг к другу, как и множество выстроенных в ряд безнадежно устаревших ржавых полуразвалившихся машин, брошенных прямо под открытым небом.       И это рядом со столицей? Что же тогда на окраинах творится?       Выбрав для приземления место почище и поближе к ангарам, Верас прошлась по крылу истребителя и с его высоты осмотрелась. После чего спрыгнула на землю и направилась к ближайшей брошенной машине, надеясь, что все не так уж плохо, как ей кажется на первый взгляд. Достигнув небольшого пассажирского борта, который был весь покрыт потеками ржавчины и облупившейся краски, она остановилась напротив входа, край которого находился на уровне ее плеч. Доступ внутрь оказался свободен. Все дверки открыты, вот только смотреть внутри уже практически нечего, потому как внутренняя обстановка оставляет желать лучшего. Самолет явно был расчитан на существ поменьше, чем человек, потому что проход между креслами был узковат, а голову приходилось наклонять, чтобы не стукнуться об низкий потолок. Да и поделен борт не только на 1, 2 и эконом класс, но еще и на размеры пассажиров. Возле стен находились сплошные полки в несколько рядов, заставленные крошечными креслицами — видимо для грызунов. Множество кресел было сломано, а то и вовсе отсутствовало. Кабина пилота полностью раскурочена, вся аппаратура и приборы вырваны с корнем. Остались только покрытые ржавчиной элементы управления и двигатель. Странно, почему еще не разобрали? И граффити. Множество бессмысленных уродливых и похабных рисунков, покрывающих брошенную технику как снаружи, так и внутри, что задело Киру особенно сильно, заставив недовольно поморщиться. Честно сказать, лучше бы просто разграбили. Животные.       Выбравшись наружу, брюнетка прошла мимо своего транспорта в сторону ближайшего ангара, чтобы его открыть. На потемневших от времени воротах среди бессмысленных наскальных живописей она заметила надписи от зверей, которые, возможно, боролись с вандализмом и разграблением авиатехники на момент, когда аэродром полностью забросили. Но никакие угрожающие и берущие за душу надписи не смогли остановить поток вандалов и халявщиков. Все уничтожилось быстро и очень беспощадно за очень короткое время. Это очень грустно, но не удивительно. Любой полностью заброшенный объект, будь это аэродром или завод без охраны, разграбляется очень быстро. Какая знакомая картина из родного прошлого. Только не в пределах одного брошенного аэродрома, а в масштабах целой планеты. То, что создавалось на протяжении поколений лучшими умами цивилизации при малейшем ослаблении контроля вместо того, чтобы быть сохраненным хотя бы, как память — оказывается уничтоженным, разграбленным и проданным за копейки всякими отбросами общества. Внутри ангара картина была столь же печальна, как и снаружи. Внутри находилось несколько маленьких пожарных вертолетов, от которых ныне остались лишь каркасы. Двери вырвали, окна разбили, всю электроннику срезали на цветмет и даже колеса сняли! Что-то она уже сомневается, что истребитель здесь останется в целости. Но лучше места для парковки она пока придумать не может. А потому, загнав крылатую машину под крышу и накинув на нее найденный в подсобках дырявый брезент, решила озаботиться дополнительными средствами защиты. Как раз на руках имеется несколько мин и утащенных у собак ручных гранат. Каждый отброс, кто только сунется в поисках металла на продажу или еще чем поживиться, смертельно пожалеет о том, что не нашел себе более полезного занятия. Падальщиков не жалко — они сами выбрали, чем хотят заниматься в жизни. Халява их развратила. Чем меньше этих паразитов, тем лучше для всех.       На минирование подходов к самолету и организацию ловушек у опытной диверсантки ушло меньше часа. Да и то большая часть времени потребовалась не на натягивание лески, а на поиск места, где лучше прикопать снаряды так, чтобы не повредить опоры и не обрушить ангар. После чего закинула в кабину самолета инструменты и свои личные вещи, решив за ними потом вернуться, и со спокойной совестью направилась в сторону Зверополиса, идя на некотором удалении вдоль автострады. Вот уже и знакомые стены, разделяющие город на разные климатические сектора показались вдали, отчего пришлось задуматься куда направиться первым делом. К Холли Свинтон надо бы заглянуть обязательно. Раз уж так вышло, что у Вераса случайно оказалось два хозяина, что недопустимо, и она уже выбрала с каким ей хочется остаться, то артефакт у девчонки необходимо отобрать. А не отдаст добровольно — избавится от упрямицы, как и от остальных до нее. Может ли Кира убить ребенка? Еще как может. Особенно если та начнет представлять для нее опасность или окажется слишком глупой, чтобы пытаться силой удержать рядом с собой демона, не имея на то никаких ресурсов, ни физических, ни ментальных. Свинтон просто была удобна, развязав руки на любые безобразия в пределах Зверополиса, но Кире столько добычи попросту не нужно. У нее на счету столько жертв и столько крови, что энергии спокойно хватит до конца продленной жизни. А потому с мстительным поросенком придется попрощаться. Вот только, если отправиться к ней сейчас, то Волкас может уловить запах свиной крови и начать задавать неудобные вопросы. Да и без специальных препаратов, отключающих сознание и вводящих в состояние берсерка, тяжело обойти ментальные прошивки по защите хозяина. Надо вначале выяснить есть ли в этом мире аналоги, и если нет — то отыскать ингридиенты и приготовить самой. Так что, заглянет к Свинтон попозже, когда получше подготовится. И после того, как разберется с первоочередной задачей, вроде засевшего в полицейском участке легендарного существа.       Кстати, а что там с предыдущей ее целью, с которой она из-за вмешательства собак не успела закончить? Донесли ли рыжий с ушастой до старого мафиозника ее предупреждение? Как раз Тундратаун находится прямо напротив, и через него можно добраться до центра.       Вентиляция у Зверополиса, конечно же, шикарная, идешь по ней, как по тоннелю, а лопасти вентиляторов вращаются еле-еле. И совсем никакой охраны столь стратегически важного объекта. Понадеялись, что посторонних могут задержать обычные сетчатные решетки из тонкой проволоки? Да здесь лаз сделали еще до нее, а администрации города откровенно пофигу, что это, помимо мостов и подворотен, сейчас любимое место для всяких наркоманов и неформалов. Шныряют под ногами всякие крысы… И нет, чтобы как и в прошлой жизни отбежать подальше и затаиться, так эти же еще матом в спину кроют, напоминая, что она сейчас в другом мире. Сами туда идите, хамло малолетнее!       Да здравствует фотографическая память! Карта города, когда-то давно утащенная из газетного ларька, всплыла перед глазами, словно девушка снова держала ее в руках, внимательно изучая. Поместье Мистера Бига находится на охраняемой обширной территории, куда вооруженному лазутчику со стелс-броней не составит труда проникнуть. Но зачем, если Вольной нужно сейчас всего-лишь узнать: на месте ли злобный крысеныш, любитель замораживать неугодных заживо, или же внял предупреждению и за это время успел слинять из города? Для этого достаточно забраться повыше (во-о-он та двадцатиэтажка вполне подойдет) и через прицел снайперской винтовки заглянуть в окна поместья. Наблюдение заняло несколько часов, пока Кира не увидела, как на крыльцо вышла делегация белых медведей, которые оперативно загрузились в черные лимузины и укатили. На лапе одного из телохранителей находилось крошечное креслице со знакомым грызуном, с ее позиции находящимся, как на ладони (тавтология однако). Можно было бы попробовать тут же и застрелить Бига, чтобы одной заботой стало меньше, но, во-первых, это как-то не спортивно и скучно, а, во-вторых, сама пуля больше цели, велик шанс промазать. Находись тот на земле — хлопнула бы мелочь разрывным снарядом, чтобы хоть ударной волной и осколками поразило, но когда бурозубкой в воздухе размахивают — с трехкилометрового расстояния по такой крошке не попасть даже с помощью стабилизаторов и вспомогательных систем. Так что пусть еще пару дней поживет, не до него сейчас. Главное — она убедилась в том, что мафиозник никуда не делся и вообще, похоже, в ус не дует. Так что, сразу же после змея можно заняться им. Пусть с решением о разрыве контракта со Свинтон зачистка преступности становится уже необязательной, но Кира не любит оставлять работу незаконченной. Тем более, что этот крысеныш видел ее лицо и знает о ее существовании в мире, отчего в будущем могут возникнуть проблемы. Пока контракт еще не расторгнут, свидетеля нужно убрать, пока тот не напел своим «коллегам по цеху», что на них охотится далеко не местный житель. Хм, а что помешало Бигу рассказать о ней другим преступникам, пока она у собак прохлаждалась? Времени же у грызуна было полно! Нужно будет проследить за прочими главарями преступных группировок: не поменялось ли их поведение и не готовят ли некий особый сюрприз, который против анималийца использовать не подумали бы, а вот против монстра-пришельца извлекут что-то особо убойное, чтобы наверняка?       — Ой, да ты бы вообще всех вокруг сожрала, ненасытная скотина, — пробормотала про себя Кира, поняв, почему ее мысли, против воли, снова свернули на прежнюю воинственную колею. — Не будем мы устраивать резню, засни обратно уже! Было бы что брать с это клочка меха, в нем жизни-то почти нет! С каких пор мы с крупных хищников на такую мелочь переключились? Еще бы тараканов и прочих паразитов есть начала.       Однако оригинальная личность, ощущаемая, как теплая тьма где-то на границе подсознания, по какой-то причине не желала впадать назад в спячку и раскаяний не испытывала, молча наблюдая изнутри. Будто тень постоянно стоит за плечом и иногда кладет когтистую ладонь на плечо, обращая на себя внимание, или же ехидно щерится, чутко реагируя на чужую ложь или уловки. Сила Вераса, которая внезапно и в полном объеме вернулась спустя много лет вместе с перемещением в будущее, стабильно была доступна 24/7, взамен портя характер и постоянно прося свежей крови. И неизвестно когда Лаврова уснет снова и уснет ли вообще. Придётся снова долго морить ее голодом и скукой, чтобы Верас внутри затихла, оставив только человека без сверхсил.       — Что-то мы замотались, темнеет уже, — посмотрела на небо Кира, покидая свою лежку и рефлекторно проверяя, не оставила ли после себя следов. — Не будем заставлять волчонка излишне нервничать в ожидании. Еще немного и опоздаем на ужин.       Внутренняя тьма отозвалась все той же пофигистичной благосклонностью, позволяя Кире самой решать какие планы первоочередные, а какие можно и отложить.       И какие придурки додумались располагать ледяной Тундратаун между Сахарасити и Районом Тропиков? Логичнее было рядом расположить Саванна Централ и какой-нибудь район с умеренным климатом, которые выступали бы буфером. А то выходит так, теплый влажный воздух тропиков по общей городской вентиляции попадает в холодный климат, заставляя конденсат покрывать все корочкой наледи, а кондиционеры работать на максимуме возможностей. После чего остывший воздух задувает в раскаленную пустыню, где наоборот приходится тратить прорву энергии на обогрев. И все равно по ночам там такая дубарина, что неизвестно, как все верблюды еще не померзли. Вот хоть убейте, но логику проектировщиков Кира до сих пор понять не может и каждый раз плюется от столь резкого перехода из холодильника в духовку. Зато в Даунтауне, где живет Волкас, климат, не смотря на растущие под окнами пальмы, ближе всего соответсвует умеренному, потому как центр города примыкает сразу ко всем зонам и воздух в нем смешивается, образуя комфортную температуру «средней по палате». Потомку сибирских волков здесь жить вполне комфортно, а вот Кире по ночам зябко, из-за чего приходится закрывать окна и кутаться в одеяла. Сейчас хумана в квартире не было, а потому балконные окна снова открыты нараспашку, принося с улицы свежий воздух.       Верас же открытый нараспашку балкон восприняла как приглашение, привычно проникнув внутрь с ловкостью домушника. Ни одна паркетная доска предательски не скрипнула под ее удвоенным весом, когда она беззвучной тенью прокралась на кухню, где чуяла единственного обитателя жилища и шкрябанье лопатки по сковороде. Мягким стелющимся шагом матерый убийца начала приближаться к хищнику, стараясь держаться за пределами его поля зрения. Чуткий нос полицейской ищейки не смог уловить постороннего, забитый запахом готовящейся еды, а шкворчание на плите заглушало любой посторонний шорох и чужое дыхание, даже если то раздавалось прямо возле его уха.       Девид внешне выглядел спокойным, но отслеживающая его с помощью эмпатии Верас четко чуяла тревожность зверя и замечала частые быстрые взгляды, бросаемые на элекронные часы стоявшей рядом микроволновки. На душе у нее потеплело — анималиец волнуется, что ее долго нет. Приятно, когда есть кто-то, кто тебя ждет дома после долгого отсутствия, чтобы покормить и спросить о самочувствии. Ну нельзя же быть таким хорошим! К хорошему быстро привыкаешь.       Волкас оказался застигнут врасплох, когда его лапу, в которой он удерживал вилку с кусочком баклажана для того, чтобы проверить готовность, внезапно кто-то схватил, не позволив донести до пасти. Если бы не одновременно с этим перехватившая его поперек талии конечность, то он бы испуганно шарахнулся в сторону и почти наверняка опрокинул бы на себя горячую сковороду.       — Духи, Кира! — облегченно выдохнул зверь, когда осознал личность нападающего, и обмяк в железной хватке солдатки. — Нельзя же так пугать! — сразу же зарычал, маскируя испуг под злость.       — Хорошо, ТАК пугать я больше не буду! — певуче растягивая звуки, с широкой улыбкой пообещала эта кучерявая скотина.       Как будто он сомневается в том, что она знает еще тысячу способов довести до сердечного приступа самыми на первый взгляд безобидными действиями.       Пока хищник приходил в себя и раздумывал стоит ли вырываться, Кира поднесла к лицу его лапу, из которой вилка не выпала только оттого, что сама девушка крепко сжала поверх свои пальцы. Расширившиеся янтарные глаза завороженно наблюдали за тем, как пухлые яркие губы, так не похожие на пасть анималийца, аккуратно подхватывают кусочек овоща и стягивают с зубчиков столового прибора. После чего маленький розовый острый язычок быстро слизнул остатки сока с уголков губ, и Кира, ехидно сощурив свои чудные черные глаза, отстранилась. Только сейчас Девид осознал, что Верас над ним практически нависала, крепко прижимаясь, а он даже не заметил, как затаил дыхание от пробежавшей по телу внезапной жаркой волны. Фантомное прикосновение в тех местах, где хуман его удерживала, вызывало неопределенное ощущение, от которого захотелось почесаться.       — Пресно. Добавь побольше перца и соли, — вынесла вердикт Кира, распробовав получше овощное рагу.       Волкас несколько раз резко мотнул головой, сбрасывая с себя незванное наваждение и возвращая трезвость мыслей.       — Отложи в тарелку столько, сколько хочешь съесть и добавь себе по вкусу! Для меня наоборот выходит пересолено и остро, — отвернувшись, чтобы перемешать начавшие подгорать баклажаны, заворчал он.       — Ок, но вначале переоденусь, — вышла та из кухни, на ходу начав разоблачаться.       Девид фыркнул ей вслед и выключил готовое рагу, решив сам разложить еду по тарелкам. Причем, помня об переодическом аппетите подруги, выделил ей порцию больше своей.       Еда была обжигающе горячей, а потому поглощалась медленно. При этом темные треульные уши зверопольца чутко улавливали и определяли любой звук из глубин квартиры, по которому можно было догадаться, чем занимается собачье божество. Легкие шаги сообщали, что Верас уже избавилась от тяжелой брони. Скрипнувшая дверца шкафа о том, что снова копается в его одежде. Включенная вода в ванной — что решила умыться перед тем, как садиться за стол. Показавшаяся спустя несколько минут лохматая босая хуманша в его растянутой футболке и не высушенными полотенцем каплями воды на висках всем своим видом говорила о том, что сделанные по одним только звукам выводы оказались верными. Приветливо махнув ему рукой с зажатым обручем-переводчиком (взяла и умыкнула церковную реликвию, негодяйка), она натянула артефакт на голову и села напротив волка, сразу же сложив свои бесшерстные и безкогтистые лапки на стол.       Девид неловко прижал уши, заметив, что Кира несколько секунд изучает его запястье, обмотанное подарочной цепочкой с крестиком. Возникло мальчишеское желание спрятать лапу под стол, лишь бы не испытывать на себе ее внимательный взгляд, который можно трактовать как угодно. Он был готов в любой момент при негативной реакции перевести ситуацию в шутку. Но нет, чужачка не поняла смысла, не увидев ничего зазорного в том, что ее мохнатый приятель решил использовать ее «откуп» таким образом. То ли не в курсе, что на этой лапе у анималийцев принято носить обручальные браслеты, то ли просто успешно сделала вид, что знать не знает об этом. А потому просто молча подтянула к себе тарелку со своей порцией и ловко крутанула вилкой между длинных тонких пальцев, но начать есть не торопилась, хотя наверняка должна была проголодаться за день. Черные глаза смотрели с некой ехидцей, затаившейся так же в уголках губ. По всему было видно, что Кира заняла выжидательную позицию, не желая первой начинать диалог, любезно предоставив это право товарищу.       — Кхм, — снова шевельнул ушами зверь, даже не догадываясь чего та от него ожидает сейчас услышать, а потому решил начать с посторонней темы. — Твоя грива так отросла за это время, — посмотрел на ее волосы, которые действительно с момента их знакомства стали почти вдвое длиннее. — Они такими и останутся или же это еще не предел?       — Регенерация, — усмехнулась Кира, проведя пальцами по своим лохмам, закидывая их за спину. — У меня волосы и так растут почти в десять раз быстрее, чем у обычного хумана (P.S. напоминаю, что у переводчика автозамена слова «человек» на более понятное местным значение), а тут я еще не так давно нейростимулятора хлебнула, из-за чего скорость восстановления временно скакнула еще на порядок выше. Потому у меня в первые дни волосы так сильно отросли. Сейчас же их рост снова вернулся в район десяти сантиметров в месяц.       — Они расти ведь больше не будут?       — Будут. Это же не шерсть, как у вас, и ограничителя на «пушистость» не имеется. У хуманов длина волос может превышать их рост. Вроде бы, рекордом являются волосы длиной почти в восемь метров, но это надо их всю жизнь отращивать с самого рождения и не работать, чтобы постоянно за ними ухаживать. Но такая тяжесть на голове только мешает, а потому мало кто желает с этим мучиться, предпочитая периодически стричься, — задумчиво провела по пряди челки, оттягивая ее за кончик. — Мне бы тоже не помешало их обрезать, а то начинают мешать. Красиво, да, но совершенно бесполезно. Не знаю, зачем природа наделила хуманов таким украшением.       — Час назад ко мне нагрянули собаки из посольства. Искали тебя, — резко сменил тему Девид, наблюдая за ее реакцией.       Кира отреагировала спокойно, уделив тушенным овощам больше внимания, чем такой важной новости.       — Что же, это я и подозревала, потому и решила погулять подольше, чтобы не столкнуться с ними, — перекатив кусочек за щеку, несколько раз качнула кончиком вилки в его сторону. — За тобой сейчас идет наблюдение, а потому резко не дергайся. Чтобы соскочить с крючка опасно трогать леску. Нужно действовать очень осторожно и плавно, притупляя внимание со стороны собачьих спецслужб. Заявление на увольнение еще не писал? Нет? Ну и чудно. Вначале нужно решить, куда переезжать, подготовить место и новые документы, а уже после этого исчезать, чтобы возникнуть под другой личностью. Но да не мне тебя учить, наверняка же сталкивался с такими кадрами в своей карьере. Главное, не делай ничего сам и веди себя так, словно мы действительно расстались. За тобой наблюдают, а вот я пока вне поля зрения и потому могу делать, что угодно. Вот я и буду заниматься тем, что у меня хорошо получается и для чего меня создавали. Разведка на местности? Поиск необходимых специалистов? Финансовые операции, которые должны остаться секретом для разведки? Я стану твоим инструментом, который ты можешь направить в любую точку мира для выполнения любой поставленной задачи. Просто скажи мне, что ты хочешь получить в итоге, а я уж в лепешку расшибусь, но сделаю.       — Не знаю, Кир, как-то это все не очень звучит, — сморщил нос ищейка. — Не хочу тебя в это вмешивать и напрягать. Давай я как-нибудь сам разберусь…       — Не придуривайся, — сухо и чуть сердито ответила брюнетка, отложив вилку, чтобы переплести пальцы в замок. — Когда ты уже осознаешь одну простую истину? Я Верас. Ко мне нельзя относиться как к одной из вас. Я тебе не ровня, что бы там не говорили обожествляющие меня фанатики-хуманофилы. Я создана, как слуга, следующая воле своего господина. Ты никоим образом не оскорбляешь меня, используя по назначению.       — И тебя это устраивает? — сузил глаза анималиец. — Нравится быть просто инструментом в чужих лапах?       — Вполне, — беззаботно пожала плечами девушка. — И стоит отметить, что Верасы являются не просто интрументом, а чрезвычайно дорогим телохранителем и живым оружием, верно подчиняющимся лишь одной ладони, — слегка запнулась, вспоминая, в какой ситуации оказалась, подвешенная между Свинтон и Волкасом. Впрочем, это ненадолго, одну ниточку она скоро обрежет. — Разве ты дурак, чтобы отказываться от такого? Тем более, что я тебе досталась совершенно бесплатно, сама выбрав. Тебе не нужно ни у кого меня выкупать, потому что на момент нашей встречи я была совершенно свободна.       — Ты не вещь, чтобы говорить о себе в таком ключе, — не смотря на то, что Кира все очень внятно разжевывала, Девид никак не мог в это поверить. — Какой еще выкуп? Что ты вообще несешь? Я тебя не понимаю! Разве тебе не хочется быть свободной и никому не обязанной?       Кира вздохнула и описала глазами полукруг, обращаясь к внутренней тьме за всем своим терпением.       — У каждого свое понимание свободы. Кто-то понимает это буквально, как снятие цепей. Кто-то, как избавление от кредитной кабалы. Кому-то просто нужно красиво уехать в закат на личном транспорте, чтобы почувствовать себя свободным. Вот только не все способны на этой самой свободе выжить. Ведь пока за тебя несет ответственность кто-то другой, то не нужно заботиться ни о добыче пропитания, ни о здоровье, ни о жилье, потому как перекладываешь эти заботы на чужие плечи. Пойми уже, что я не вполне живое существо. Я продукт генной инженерии и нейропрограммирования. Я не знаю другой жизни и существовать отдельно от кого-то мне довольно непросто.       — И ты выбрала меня? — удивленным тоном спросил Девид, навострив уши.       — У меня сложилось впечатление, что мы вполне ужились, — невинным тоном отозвалась Кира. — Да, мы часто кричим друг на друга и спорим, но, по крайней мере, за столько времени до сих пор никто не умер. Мы уже вполне узнали друг друга и изучили наши потребности. Я доверяю тебе, волчонок, и у меня нет впечатления, что ты станешь использовать мою силу во вред окружающим. Скорее, будешь сдерживать мои нехорошие порывы, что и делал до сих пор. А это, как раз-таки, и является основной задачей хозяев Верасов: сдерживать и направлять. Так почему бы нам не сделать наши отношения более официальными?       Волкас в полном офигении уронил челюсть. Прошло немало времени прежде чем к нему вернулся дар речи.       — Так, погоди! — замахал он лапами от волнения. — Правильно ли я понимаю, что ты хочешь, чтобы я стал твоим… — осекся, не зная, чем заменить это неприятное слово.       — Хозяином, да, — Кира сама прямота. — До тебя только сейчас дошло? Я ведь несколько раз об этом уже сказала!       — Я не думал, что ты в буквальном смысле! — окончательно расстерялся волк, который в полной мере осознал, что она не шутит. — Но почему я?!       — Тебе еще раз повторить? — насмешливо подняла бровь. — Ты мне нравишься и я хочу остаться с тобой.       Девид открыл пасть, закрыл, после чего недоверчиво сощурился и, сжав свое запястье с золотой цепочкой, уточнил:       — А мы точно одно и то же имеем в виду или же опять проявляется культурная разница?       Теперь уже Кира задумалась над такой постановкой вопроса.       — Давай проверим. Как ты понял сказанное мной?       — Что ты то ли предлагаешь взять тебя в рабство, то ли жениться на тебе. Не могу определиться к какому варианту склоняюсь больше, — смущенно отозвался анималиец, пряча лапы под стол и прижимая уши. — Хочу сразу предупредить в случае первого варианта, что рабство у нас запрещено, а потому отказываюсь!       — Чем же в таком случае является этот ваш «долг крови»? — полюбопытствовала девушка, склонив голову набок.       — Это… разные вещи, — замялся зверь. — По долгам, особенно моральным, положено платить. А рабство — это принудительное лишение свободы и гражданских прав, опускание разумного на уровень собственности. Это отвратительно и аморально.       — Я же говорила, что для меня понятие рабства несколько отличается от твоего. Может быть все дело в моем происхождении, но я вижу в нем помимо очевидных минусов так же и немало плюсов.       — Да? И что в нем хорошего? — фыркнул полицейский.       — Во-первых, это защищеность и определенные социальные гарантии. Тебе не приходится задумываться о том, что завтра есть и как готовиться к холодам, где жить, на какие средства растить и воспитывать детей. Твой хозяин все расходы берет на себя, включая лечение, потому как материально заинтересован в здоровой рабочей силе, которую сам же и обучает нужным навыкам. Во-вторых, отсюда же проистекает и уверенность в завтрашнем дне, потому как без работы никогда не останешься. Так же нет такого явления, как работа не по специальности. Ведь хозяин, который потратил ресурсы на обучения нужного ему кузнеца, должен быть полным кретином, чтобы отправить важного кадра пасти овец, с чем справятся простые мальчишки. А потому ты всегда уверен в том, что получал образование не зря. В голодные годы землевладелец должен был поддерживать крестьян продовольствием из собственных запасов, а так же следить за тем, чтобы им было чем засеивать поля. Ведь если некому будет работать, то он сам разорится. Рабы были инвестициями на многие годы, причем инвестициями довольно рискованными. С виду сильный и здоровый раб мог оказаться хилым и больным, а женщина, купленная для воспроизводства, могла быть бесплодной или вообще умереть в первых же родах. А потому примерно за двести- двести пятьдесят лет до моего рождения властьимущие начали сами продвигать идею отмены рабства, потому как для них такая система оказалась крайне невыгодной. Рабочая сила была маломотивированная на труд, потому как результат напрямую ее не касался, и практически лишенная мобильности. Если кто-то всю жизнь провел на работе в поле, то за станок его было не поставить. 90% произведенного рабами поглощалось ими же, так о каком развитии могла идти речь? Дешевая рабочая сила оказалась отнюдь не дешевой. В таких условиях и родились идеи капитализма, первым этапом которой стало как раз таки отмена рабского труда. С тех пор бывшие хозяева не несли никакой ответственности перед теми, кто на них работал и не терпели убытки. Население должно было само о себе заботиться, а работодатели придирчиво выбирали себе самых лучших работников из массы желающих, которым платили ровно столько, сколько нужно на все самое необходимое для жизни (и это все равно было меньше, чем заботиться о рабе). А желание работать у бывших невольников появилось потому как со сменой режима над лодырем замаячила угроза голодной и холодной смерти. Производительность выросла не в разы, а на порядки, потому как с тех пор за недобросовестную и медленную работу виновника не били плетьми, а попросту вышвыривали на улицу без средст к существованию. Те кто умел и любил работать от такой схемы выиграли и сформировали вполне себе самодостаточный средних класс, а вот смертность среди лишних рабов зашкаливала, потому как бывшие хозяева избавились от них в момент кризиса и огромной конкуренции на рынке труда. Рыночек порешал, так сказать. Капитализм, пришедший на смену рабовладельческому строю и крепостному праву, привел мой мир к процветанию примерно на столетие, пока не случился коллапс всей системы. Ведь оказалось, что пока в население властьимущие инвестировали напрямую, то оно постоянно росло, ведь в этом были все заинтересованы. Но стоило всех освободить (скорее бросить), как выяснилось, что у большинства хуманов не имелось средств на то, чтобы даже себя всем необходимым обеспечить, что уж говорить о потомстве, количество которого постепенно снизилось с 1-2 до нуля. Да и тех, кто родился, было очень сложно загнать на производство. Мир столкнулся с острой нехваткой качественной рабочей силы. Численность населения по инерции еще росла, но лишь за счет увеличения продолжительности жизни. Количество стариков превысило число молодежи, и в какой-то момент вся система попросту схлопнулась, повергнув планету в хаос. Так что я, Верас, не ищу свободы. Я ищу стабильность, гарантированную работу и хозяина, который возьмет на себя все издержки.       — Э-э-э… — только и протянул в ответ Волкас, не расчитывающий на такой развернутый ответ. — Спасибо за объяснение. Действительно не раздумывал никогда над этой стороной вопроса. Но я не могу быть твоим хозяином! У меня нет для тебя работы! — привел он аргумент, казавшийся ему разумным.       — Это тебе так кажется, — показала зубы в насмешке Кира. — Меня создавали, как универсального бойца с уклоном в диверсанты. Мне в мозг были загружены огромные пласты знаний об различной технике, технологиях и их устройстве. Но большую часть жизни я прослужила не в качестве солдата, а в качестве телохранителя. Да, я отлично выслеживаю и устраняю цель, но мои навыки не менее полезны в защите хозяина, потому как чувствую опасность. А ты выбрал отнюдь не безопасную для жизни профессию. Какая смертность у вас, силовиков? Сколько погибает каждый месяц в перестрелках с преступниками во время облав и задержаний? Моя главная ценность в том, что я сохраняю жизнь лучше, чем целый штаб охранников. Подумай получше, я уверена, что тебе пригожусь.       Девид поморщился, но промолчал, мысленно подбирая слова для как можно более мягкого отказа. Кира это уловила по его взгляду, а потому вздохнула и отодвинулась от стола, собираясь подняться:       — Что же, я не заставляю. Заключение контракта — это чисто добровольное мероприятие, а потому, если ты решительно против, то я поищу кого-нибудь другого.       Волкас замер, навострив уши, не ожидавший, что все приведет к такому итогу. То есть, как это? Она сейчас просто уйдет? Отдаваться в рабство кому-то другому? Больная что ли?       — Не факт, конечно, что этот другой не поддаться искушению и не начнет меня заставлять заниматься преступностью для собственного обогащения, как поступали некоторые. Или не заставит заниматься чем-то мерзким, что тоже в моей практике бывало, — передернула плечами, краем глаза наблюдая, как у анималийца вытягивается морда по мере понимания, что она не придуривается и такое реально может произойти. — Или вовсе не кинет, обрекая на гибель, предварительно отдав какой-нибудь самоубийственный приказ. А вдруг мне и вовсе попадется какой-нибудь псих, который заставит совершить диверсию на стратегически важном объекте? У вас есть атомные электростанции, чтобы их взорвать? Я же существо подневольное, мне прошивки от создателей не позволят сопротивляться…       — Сядь обратно, — зыркнул на нее исподлобья лесной хищник, и Кира тут же послушалась, внимательно смотря на него в ответ. — Я понял твои доводы и принял решение, — с обманчивой невозмутимостью сказал зверь, перейдя на деловой тон. — Пусть я не до конца понимаю зачем тебе это нужно, но раз обойтись ты без этого не можешь и даже перешла на шантаж, то я согласен. Ты что-то говорила про заключение контракта. Нужно подписывать с тобой какие-то документы?       — Если хочешь, то могу составить, но достаточно и устной формулировки, — кивнула хуман, заражаясь его серьезностью. — Верасы не лгут, и если удается вытащить из нас какое-то обещание или клятву, то мы ее придерживаемся. А бумага — это просто бумага. Скорее, просто физическое подтверждение договора и материальное доказательство в случае, если одна из сторон начнет отказываться от выполнения своих обязательств.       — Какие у меня появляются обязательства перед тобой?       Кира вдруг как-то странно посмотрела на него:       — Знаешь, на моей памяти, ты второй, кто вначале спрашивает о том, что я ожидаю. Прочие первым делом интересовались, что могут с меня поиметь.       — Правда? — удивился зверополец. — А кто был первым?       — Мой первый муж, — поджала она губы, которые практически тут же растянула в довольной ухмылке: — Мы точно поладим.       — Разве мы уже не поладили?       — И то верно, — хмыкнула брюнетка. — Значит слушай, чего я от тебя ожидаю. Ты, как хозяин, мне практически ничего не должен кроме ухода. Правда, этот пункт можно и опустить. Я уже давно не новорожденный Верас, который без указаний даже спать не ляжет. С тех пор я приоберела значительную долю самостоятельности и не помру от банального недосмотра, словно беспомощный младенец. Все, что мне от тебя нужно — это цель.       — Цель?       — Да, цель в жизни. Давай мне интересную работу, которая потребует от меня полной самоотдачи, и станешь для меня идеалом. Взамен ты получаешь верную и на все готовую слугу, для которой любое твое слово — закон. Так что с этих пор внимательнее следи за тем, что ты говоришь. Ты можешь использовать в речи какую-нибудь метафору, устойчивое выражение, анекдот или фразу из фильма, а я пойму все буквально и пойду исполнять. И это не так забавно, как тебе кажется напервый взгляд. Словами можно не только ранить, но и убить. Особенно, если это слова того, от кого я буду так критически зависеть и проводником чьей воли я стану.       Девид некоторое время молчал, прокручивая в голове все вышесказанное. Если сделать скидку на происхождение и культурную разницу, то описываемая схема, если представить ее исполнение, и вправду слабо напоминает классическое рабство. Хм, защита в обмен на уход? Разве они уже не живут по этой схеме? Волкас ее содержит на свои средства, а Кира взамен не раз спасала его задницу. Вполне себе гармоничный союз получился. Стоп, получается, что не только он желает, чтобы это не заканчивалось? Он действительно тормоз, если до него только сейчас доперло ЧТО именно она ему предлагает! Кира тоже не хочет, чтобы их дороги разошлись, но оказалась смелее и потому предложила способ связаться с ним намного крепче, чем простыми узами дружбы. Такой, который ей понятен и который она сама считает для себя приемлемым. Он ведь правильно все понял?       — Дай уточню. Когда мы заключим контракт, то ты будешь во всем меня слушаться, так? А если кто-то из нас передумает, мы сможем его расторгнуть?       — С твоей стороны — легко. Нужно всего лишь уведомить меня, что отпускаешь меня на свободу или же передать с рук на руки в моем присутствии кому-то другому. Я машина для убийства, и у кого имеются от меня ключи — тот мной и управляет. («Но вот о том, что в данный момент мой «ключ» в руках школьницы тебе пока знать не нужно. Восприми пока, как метафору, пока я его не отберу», — подумала Кира уже про себя.) А вот мне от тебя никуда не деться, пока ты жив. Буду подчиняться и защищать до последнего твоего вздоха.       — Оговорка весьма дельная, — прищурился полицейский. — А сама ты мне этот «последний вздох» не организуешь, когда я тебе надоем?       — Увы, ментальные прошивки держат такое чудовище, как я, крепко, — притворно вздохнуло «чудовище», успокаивая его. — Пока я в своем уме — навредить не смогу.       — А ты постоянно находишься в своем уме? — еще сильнее сузил глаза тот.       — Улавливаешь суть, — уже не притворяясь нехорошо усмехнулась Война, показывая клычки. — Но на данный момент ты меня устраиваешь, а потому не трусь. Давно мечтала о спокойной и беззаботной пенсии. Я и так на ней уже тридцать лет, как должна находиться.       — Почему бы тебе просто не сказать, что хочешь семью?       Верас осеклась, расстерявшись от такой проницательности. Где она сказала, что ей необходимо именно это? Впрочем…       — Снова попал в точку, детектив! Хозяин для Вераса действительно является его семьей. Других родных у нас не бывает. Мы же лабораторные мутанты, забыл?       — Разве? — поднял брови волк. — Но я видел у тебя фотографию. Разве эти хуманы не были твоей семьей?       — Были. До того, как я умерла и стала живым мертвецом, — кивнула Верас. — А у нежити не может быть родственных чувств. Хотя бы потому что душа уходит в иной мир, и лишь тело остаётся им родной кровью. Злая сущность, что захватывает мертвую плоть, пользуется физической памятью и притворяется умершим, чтобы добраться до его семьи и знакомых, а потому родственники становятся легкой добычей. Мое отличие от зомби лишь в том, что мое тело сохранили живым, когда прошлую личность стирали, а потому срок моего существования куда дольше, чем отпущенные деретникам две-три недели. Смерть обнулила все, что было важно при жизни. Теперь я совсем новое существо, не относящееся к моей бывшей семье даже к одному биологическому виду.       — Сама придумала или у вас такое верование было? — лениво поинтересовался волк, который в очередной раз пропустил ее объяснение мимо ушей, не поверив в правдоподобность.       — Да в книге прочитала… Хм, правда никак не могу вспомнить при каких обстоятельствах… Странно, — она по какой-то причине ненадолго зависла, размышляя о чем-то своем, после чего резко, словно по щелчку, переключилась на другое: — А у вас в мифологии нет ничего про живых мертвецов? Вот я часто слышу, как ты поминаешь каких-то духов. Какие они?       — Духи — это духи, что о них рассказывать? — пожал плечами анималиец. — Есть хорошие, нейтральные и злые. Сейчас в них мало кто верит даже среди волков, а поминаю их я по привычке, как исторически сложившийся фразеологизм.       — Не веришь в злых духов, волчонок? — ехидно усмехнулось мировое зло с кудряшками. — Даже при том, что напротив тебя сидит настоящий представитель потусторонних сил?       Девид посмотрел на нее с неприкрытой иронией:       — Больно много ты о себе возомнила. Фанатизм собак плохо на тебя влияет.       — Не скажи, ведь это довольно лестно! Приятно, когда целый народ считает тебя за божество. Все самки, как самки, а я богиня! Почему ты мне не поклоняешься?       — Я атеист, — насмешливо фыркнул хищник.       Кира, восхищенная таким ответом, одобрительно расхохоталась. Волкас замер, прислушиваясь к необычному звуку, издаваемому человеческим горлом, после чего шикнул на нее:       — Тише! Соседи услышат! Да и собаки наверняка наблюдают с улицы. Как ты, кстати, мимо них незаметно проскользнула? Столько времени прошло, как ты вернулась, а никто даже в квартиру не ломится, требуя тебя выдать.       — У меня развита чутье на чужое внимание. На войне очень сильно помогало против стрелков и засад, — отсмеявшись, куда спокойнее ответила Верас. — А потому могу утверждать, что мое появление здесь никто сейчас не заметил. Но ты прав, шуметь лучше не стоит.       — Верно, — кивнул зверь на ее полную тарелку. — Ешь молча, а то уже остыло все. Я кому готовил? Или тебе что-то не нравится?       — Мне все нравится, папочка. Вполне съедобно, — покорно вновь взяла вилку Кира. — Боже, похоже я выбрала домашнего тирана, — пробурчала куда тише, чтобы он не разобрал.       Девид только ухом повел, внимательно следя за тем, чтобы Кира не ушла из-за стола голодной. А то ишь, выдумала свои диеты!       Дальше они сидели в тишине, нарушаемой лишь звоном столовых приборов и редкими ничего не значащими фразами. Верас расправилась с остывшей едой быстрее Волкаса, глотая ее, практически не жуя, и вызвалась помыть посуду. Анималиец ей уступил и прошелся по квартире, занавешивая окна, чтобы человеческий силуэт случайно не приметили с улицы, после чего полез в шкаф в поисках свежего комплекта постельного белья.       — Где ты будешь спать? — обернулся он с вопросом к девушке, когда шум воды на кухне стих, а сама она появилась на границе его зрения.       Ведь практически все время, что пришелец прожила у него — они спали раздельно. Потому как бы волк не старался верить пугающему голокожему существу из леса, но пускать Киру к себе в постель и позволять находиться в такой близости, когда он спит и беззащитен — ему реально в первые дни было стремно. Зато у Кёнигов девушка не раз сама приходила по ночам греться под теплый мохнатый бок и заодно потискаться. Так что сейчас Девид немного расстерян: стелить ей на старом месте на диване в большой комнате или же позвать к себе в постель, где куда мягче и уютнее? Вроде бы они за столько времени стали ближе. Да и их отношения, суть которых он все равно до конца не понимает, по ее же словам, перешли на новый уровень. Значит ли это, что они теперь официально… парочка? Ну не понимает он хуманских ухаживаний! Как ему себя с ней сейчас вести? Почему звать малознакомых волчиц в постель, чтобы пережить сезон — это нормально и воспринимается спокойно, а предложить разделить сон (никакого интима, он помнит) Кире кажется чем-то смущающим и постыдным? И боязно, вдруг восприимет его предложение в штыки и стукнет? Короче, он запутался, а потому спросил у нее самой, чего она хочет.       Кира ответила не сразу, сразу заподозрив подвох за этой ничего не значащей на первый взгляд фразой. Слегка склонила голову, эмпатией считывая настоение анималийца и получая подтверждение своим подозрением, потому как почуяла за слишком напряженным для данной обстановки ожиданием и некую долю надежды. Подумала, как быть, и отрицательно мотнула головой:       — Сегодня мне не до сна. Лучше потрачу это время на подготовку и проверку всех систем. Не хочу, чтобы завтра возникла какая-то осечка, понимаешь?       — Хорошо, — кивнул Девид, старательно скрывая разочарование. — Я помню, что тебе на полноценный отдых хватает и несколько часов, но все равно не засиживайся слишком поздно.       — Не перенапрягусь, не волнуйся, — хмыкнула Кира. — Доброй ночи, волчонок.       — И тебе пусть луна светит ярко, — отозвался волк на свой манер.       Каждый из них разошелся каждый в свой угол.

***

      Больше всего на свете Рейвуд ненавидит ощущение собственной никчемности, которое с легкостью может вызвать у него любой из Кёнигов одним лишь взглядом. Ральф на нем, конечно, свое фамильное умение практиковал лишь в самом начале знакомства, когда они враждовали, а вот прочие его дражайшие родственнички (за исключением разве что сестры начальника) с удовольствием готовы показать чужому бастарду его место. Но овчарка и не думал возмущаться, потому как и сам сейчас понимал, что облажался.       — Упустил, значит, — хмыкнул Айзек, переплетя в замок когтистые пальцы. — А ведь мы предупреждали, Догбери, что у тебя будет лишь одна попытка…       — Чем на мальчишку наговаривать, лучше бы сами пристыдились, — щелкнул зубом на старшего сына Джефф, сбивая с наследника всю спесь. — Я ведь предупреждал, что нельзя было зверопольцев отпускать. Они были единственным, что Войну удерживало здесь. Какого результата вы ждали?       — Милорд, позвольте мне исправиться, — вставил слово Рейвуд, ощущая за плечом молчаливую поддержку Ральфа, готового в любой момент за него заступиться перед старшими родичами. — Я найду хумана и верну назад, где бы она не находилась.       — Второй раз заманить ее к нам будет непросто, — не дав желчному Айзеку и пасти расскрыть, взял слово бывший монарх. — Вначале нужно установить местоположение богини, а после уже думать, чем подкупать. Рейвуд Догбери, — услышав свое имя из губ одного из сильнейших мира сего, овчарка вытянулся в струнку, — я слышал много лестных отзывов, говорящих о тебе, как о хорошем специалисте и в прошлом одном из лучших наших молодых агентов. Мой младший сын тебе доверяет, а это говорит о многом. Не твоя вина, что Война сбежала, воспользовавшись нашим гостепреимством. Если ей там лучше, то не стоит заставлять ее возвращаться насильно. Так мы можем только настроить против себя, что лишь усугубит наше положение. Самая главная твоя задача сейчас — это сохранить Войну живой и невредимой. С ее головы не должно упасть ни единой шерстинки, и если понадобится — дозволяем стрелять на поражение.       — Отец! — задохнулся от возмущения нынешний монарх.       Но Джефф рычание сына проигноривавал, продолжая вещать свое монаршечье слово:       — Ты избран быть телохранителем богини. Так чего ты тут до сих пор стоишь? Приступай к своим непосредственным обязаностям!       — Слушаюсь, милорд!