Несравненный

Человек в белых одеяниях несколько удивился. Ему казалось, что даже если бы решительности и навыков Фо Эра не хватило, чтобы убить Фэн Сяо этой ночью, то по крайней мере их было бы достаточно, чтобы задержать его. Кто же знал, что звание первого мастера боевых искусств среди тюрков было лишь пустым звуком? Не прошло и двух часов, как Фэн Сяо освободился и даже смог догнать их. — Господин Фэн, вы превосходно владеете боевыми искусствами и, действительно, превзошли мои ожидания. — Ты с самого начала не собирался уходить далеко, — ответил Фэн Сяо. — Из всех людей, что пришли сегодня, только твое прошлое осталось загадкой. Неужели Ваше превосходительство не желает представиться перед уходом? — Имя — просто способ обращаться к человеку. Через сто с лишним лет все присутствующие обратятся прахом. Господин Фэн, вам незачем так упорствовать. Фэн Сяо улыбнулся. — Чем больше человек говорит подобных слов, тем большее значение он придает славе и репутации. Ты весь одет в белое, но внутри, должно быть, очень привередлив. — Мне неинтересно, как господин Фэн меня оценивает, — рассмеялся человек в белом. — Мне интересно, почему ты отравил даочжана Цуя и насильно удерживал его рядом, но он все еще надеется, что ты придешь и спасешь его? Неужели в этом мире есть люди, которым нравится жестокое обращение? — Мне не нравится жестокое обращение, но я знаю, что лучше быть в руках Фэн Сяо, чем в твоих, — холодно ответил Цуй Буцюй. — Если не считать того, как я тебя похитил, разве я хоть раз обошелся с тобой грубо? — удивленно спросил человек в белом. — Он знает свои цели и чувство меры, когда чем-то занимается. Ты же не ценишь чужие жизни, — ответил Цуй Буцюй. — Цюй-Цюй, я так редко слышу, как ты хвалишь меня в присутствии других людей, что, действительно, приятно удивлен такой честью… Еще на слове «действительно» Фэн Сяо мгновенно оказался рядом. Человек в белом отреагировал очень быстро, в ту же секунду отступив назад, а Цуй Буцюя толкнув вперед, чтобы его телом заблокировать атаки Фэн Сяо. Откуда ему было знать, что Фэн Сяо не собирался нанести удар по его жизненным центрам, а наоборот — протянул руку к шляпе и белой вуали, покрывающей его голову. Человек в белом оказался застигнут врасплох. Он не смог бы удержать шляпу на голове, даже если бы захотел. Тотчас холодный ветер коснулся его непокрытой головы. Цуй Буцюй закашлялся, даже не пытаясь скрыть удивление. — Оказывается, в наши дни монахи не отличаются скромностью, — громко рассмеялся Фэн Сяо. — Вместо того чтобы остаться в храме и отбивать такт на деревянной рыбе при чтении молитв, вы сражаетесь за нефрит. Кто настоятель твоего монастыря? Позволь мне обсудить с ним пару вещей! Серебристый лунный свет отражался от гладкой, блестящей головы человека в белом. Фэн Сяо невольно вспомнил куриное яйцо с очищенной скорлупой. Он взглянул на Цуй Буцюя, услышав его кашель, но обнаружил лишь, тот таким образом пытался скрыть улыбку. Фэн Сяо невольно почувствовал, что они с этим болезненным мерзавцем все-таки понимают друг друга без слов. На мгновение лицо человека в белом исказилось гневом, но очень быстро он снова успокоился. — Я всего лишь вольный странник, не имеющий пристанища или хозяина. Имя такого ничтожного человека как я не заслуживает упоминания. — О, так ты, оказывается, странствующий монах, — ответил Фэн Сяо. — В таком случае, ты не можешь называть себя монахом. Кто знает, может, ты прикрываешься положением монаха, чтобы избежать трудовой повинности? Кажется, мне стоит хорошенько допросить тебя! Договорив, он тут же протянул руку, чтобы схватить человека в белом, но тот был невероятно осторожен. Едва Фэн Сяо открыл рот, как он отступил на десять шагов назад. Однако Фэн Сяо внезапно подпрыгнул в воздух и последовал за ним, не собираясь сдаваться, пока не поймает противника. Человек в белых одеяниях чуть наморщил брови. Он не боялся вступить в схватку с Фэн Сяо, однако не хотел тратить время впустую и уж тем более не хотел показывать свои навыки боевых искусств, чтобы дать противнику шанс раскрыть его личность. Во время очередной атаки он толкнул Цуй Буцюя прямо в руки Фэн Сяо, а сам развернулся и взлетел в воздух, собираясь сбежать. Однако в этот момент из ниоткуда неожиданно появилась черная тень, а лезвие длинного меча, обращенное прямо на человека в белом, со звоном разрезало воздух. Этой ночью лунный свет был особенно ярким, а сквозь тонкий слой облаков мерцали редкие звезды. Этого хватило, чтобы человек в белом ясно рассмотрел лицо своего противника. Это оказался Пэй Цзинчжэ, которого еще недавно похитил Гао Нин! С одним только Фэн Сяо уже было трудно справиться, а теперь к нему присоединился Пэй Цзинчжэ. Пусть даже уровень боевых искусств Пэй Цзинчжэ не вызывал опасений, назойливо жужжащей мухи хватило бы, чтобы заставить людей нервничать. Человек в белом понял, что сегодня вернется ни с чем, и немедленно уклонился от меча. Оттолкнувшись от ветки дерева, он отскочил на крышу и исчез. Пэй Цзинчжэ хотел последовать за ним, однако противник оказался уже слишком далеко. — Пусть идет, — произнес Фэн Сяо. Пэй Цзинчжэ спрыгнул с дерева и виновато сказал: — Этот подчиненный не смог поймать Гао Нина. — Он владеет боевыми искусствами намного лучше тебя. Ты избавил меня от необходимости спасать тебя, когда сбежал сам. Мне следовало бы поблагодарить тебя. Пэй Цзинчжэ не понял, похвалил его господин или унизил, но, подумав, осторожно сказал: — Большое спасибо за похвалу, господин. Этот подчиненный… не смеет претендовать на такую честь? — Он насмехается над тобой. Неужели ты подумал, что он похвалил тебя? — произнес Цуй Буцюй. Пэй Цзинчжэ: «…» — Прошу прощения, этот ребенок немного глупый, можешь посмеяться, — улыбнулся Фэн Сяо. — Я привык. Пэй Цзинчжэ с большим трудом сдержал подрагивающие уголки губ, но все же спросил: — Господин, должен ли я выяснить личность того монаха? — Даочжан Цуй уже должен знать, кто он, — сказал Фэн Сяо, повернувшись к Цуй Буцюю. — У меня есть предположение, но я не знаю, так ли это. — Говори. — Монах Юй Сю. Кто это? Пэй Цзинчжэ почувствовал некоторую растерянность. Он попытался найти это имя в своей голове, но не смог вспомнить никого из людей цзянху с таким псевдонимом. — Он обучался у мудреца из секты Тяньтай и редко появлялся в мире рек и озер, — сказал Цуй Буцюй. — Потому его не считают человеком цзянху. Обычно он остается в тени влиятельных господ и разрабатывает стратегии. Внутри Пэй Цзинчжэ что-то щелкнуло, когда он услышал про влиятельных господ, но он не осмелился спросить. Фэн Сяо же сказал: — Принц Цзинь. Это был не вопрос, а констатация факта. — Верно, — подтвердил Цуй Буцюй. Принц Цзинь, Ян Гуан, — второй сын царствующего императора. Хотя у них с наследным принцем, Ян Юном, одна мать, императрица Дугу, Ян Гуан всегда был заметно более общительным, чем его брат. Ребенок, который сожалел о съеденной сладости, естественно, получил больше любви и благосклонности родителей, чем не умеющий капризничать старший сын. Это не было тайной при дворе. Пэй Цзинчжэ даже слышал, что император собирался пойти войной на династию Чэнь и объединить Север и Юг, потому подыскивал способных людей на должность верховного главнокомандующего. Императрица специально позволила принцу Цзиню последовать за лучшим генералом в военный поход в качестве посланника. Если этот огромнейший боевой подвиг попадет к нему в руки, кто при дворе осмелится назвать принца Цзиня всего лишь своенравным, избалованным младшим сыном? Возможно, когда придет время, великолепные заслуги принца Цзиня на поле боя позволят ему превзойти даже Его Высочество наследного принца. Будучи советником настолько уважаемого лица, монах Юй Сю определенно имел блестящие перспективы. Чем бродить по цзянху, лучше уж получить должность наставника государя. Пэй Цзинчжэ вздохнул. Он боялся не Юй Сю, а человека, что стоял за его спиной. — Если он подчиненный принца Цзиня, то как мог не знать о бюро Цзецзянь? Зачем ему впутываться в неприятности? — Конечно, потому что он тоже хочет заполучить нефрит, — ответил Фэн Сяо. — Заполучить для Цзинь… Заполучить для своего господина? — спросил Пэй Цзинчжэ. Фэн Сяо согласно промычал. — Нефрит оказался украден, а бюро Цзецзянь потерпело неудачу. Кто сможет заполучить нефрит первым, тот и отличится в глазах императора. Желание принца Цзиня вмешаться вовсе нельзя назвать странным. Даже бюро Цзоюэ за спиной даочжана Цуя не удержалось и решилось взяться за дело, разве нет? — Не понимаю, о чем ты, — ответил Цуй Буцюй. — Ты врешь недостаточно убедительно, — усмехнулся Фэн Сяо. — В таком случае в следующий раз я приложу больше усилий. Договорив, Цуй Буцюй изобразил на лице легкое удивление. — О чем ты говоришь? Какое бюро Цзоюэ? Я ничего не понимаю. Фэн Сяо кивнул головой. — Интонация так себе, но выражение лица — то, что надо. Пэй Цзинчжэ: «…» Внезапный звук нарушил неловкое молчания. — Я голоден, — спокойно сказал Цуй Буцюй.