***
Они разминулись у Селенги. Устроив последний привал и обсудив планы, большая часть пионеров двинулась вдоль реки на Байкал, а отделившаяся от них малая толика пошла своей дорогой. Небольшой отряд в составе девушки, молодого, бойкого, не уступающего характеру Князя, парня и одного из ветеранов пионеров неспешно двигался сквозь густой снег, уже порядком скопившийся на земле. Сверяться с картой становилось труднее, как и расположиться на ночлег. Природа не подавала никаких признаков на пристанище. Пищи так же становилось меньше. На выручку начали приходить заранее заготовленные запасы вяленого мяса и рыбы, но и они со временем начинали иссякать. Запасы воды тоже оставляли желать лучшего. Постоянно топить снег возможности не было. Вокруг попросту не было деревьев. Лишь мелкие худощавые кусты, что становились одной из самых распространенных вещей в меню местного мохнатого скота. Лишь единожды им повезло. Отбитый от стада раненый верблюд-мутант был даром свыше. Теплая густая шуба, куча жира и жилистого, но все же, мяса. Из кучи костей и сухих веток они смогли соорудить небольшой шалаш и поочередно отогреваться большую часть ночи, пока топливо попросту не кончилось. Первоочередной задачей стояла цель найти реку, добыть еду, воду и уже оттуда решать, куда двигаться дальше, минуя горный перешейки и огромные равнины. — Как думаешь, нам долго идти до ближайшей реки?! Дороги почти не видно! — Да нет тут никаких рек поблизости! Если ландшафт не сменился, тут поблизости озеро Цаган-нур должно быть! — Кое-как ответил мужчина, закрывая лицо рукой от бушующего ветра. — Если повезет - найдем где сделать перевал и наловить рыбы. Ну а если нет, то до самого Соловьевска пешком ползти будем! Спутники согласились и неспешно продолжили двигаться, надеясь в скором времени увидеть водную гладь или хотя бы кромку льда. Но надежды сменились огромным разочарованием — озеро попросту пересохло. — Что будем делать? — Подал голос Василий, самый молодой член отряда. — Отсюда до вашего Соловья еще непонятно сколько идти, а сил уже нет! — Разочарованно протянул мужчина и сел в снег. — Ты что, Вася? Сдурел что ли?! А ну вставай немедля, пока себе причиндалы не застудил! — Взревел обозленный Степан. — Где мы тебе в такой-то глуши лекарство найдем от тупости твоей?? Мужчины начали активно спорить между собой, но кашель Василия резко прервал споры, собрав все внимание на себе. — О нет... Нет нет нет... — Кобра в панике отступила назад, хватаясь руками за голову. — Только не говори, что ты... — Она всплеснула руками и нервно осмотрелась по сторонам, резко выхватывая карту из рук доставшего ее Степана. — Знать бы еще сколько нам этого дурня тащить до поселка... — Мужчина силой выдернул парня из снега, отряхнул одежду и недовольно скрестил руки на груди, морщась от того, как резко согнуло юношу от надрывного сухого кашля. — Без перерыва пешком около суток будет, если не затянемся. Пока ходить может — возможность есть еще, но потом... Если в поселении кто-то есть, может, нам и помогут, а если нет... Будем искать сами. — Ясно. Значит выдвигаемся прямо сейчас, пока не стемнело. Будем идти и ночью, если получится. — Степан перекинул руку Василия на свои плечи и поддерживая того, двинулся вперед.***
Несмотря на точечную площадь поражения, война затронула всех. Одни выживали на остатках роскоши, ранее звавшейся городом, другие и вовсе покинули прежние места жительства из-за высокого фона или сильного наплыва мутантов. Но разве есть выбор, где остаться кочующим зимой по степи, от села к селу, людям? Никто не в состоянии выдержать резких изменений. Василий не смог. Резкая смена климата плохо отразилась на молодом, неиспорченном сигарами и дымом заводов организме и спустя пару недель он погиб от воспаления легких. Станислав тоже не заслужил дарованной ему судьбой участи. Его попросту подстрелили патрульные, дежурившие возле причала из-за неосторожности. Как раз эти патрульные и стали спасительным канатом, вытянувшим ее из снежных сугробов навстречу весеннему ветру. Караван на воде представлял собой ряд мелких суден, тянущихся друг за другом на небольшом расстоянии, сцепленных между собой. Они периодически курировали между Китаем и Владивостоком самым удобным и быстрым путем, возя различные товары и оружие. Но чтобы попасть на судно до Владивостока стоило или сделать что-то из ряда вон выходящее или устроиться на работу. И она нашлась. Патрульных охранников с набегом морских пиратов стало попросту не хватать и пригодились бы любые руки. Посему билет в одну сторону за охрану торгового судна казался ложкой межа в куче дегтя. Единственной на ближайшие несколько лет вперед. И упускать такой шанс было попросту нельзя. Волны тоскливо плескались о борт, пока ряд из лодок неспешно рассекал водную гладь. Кто-то играл на гитаре и пел песни, кто-то уныло смотрел за борт, предвкушая скорую встречу с землей. Кобра же тоскливо смотрела вслед удаляющейся земле, вспоминая как много пришлось пройти и скольким пожертвовать, чтобы оказаться здесь. Дамир, Василий, Степан, Ольга, Сэм... От воспоминаний об американце она сжала зубы и отошла вглубь судна, стараясь держаться подальше от борта. Страх брал свое. — Эй, как там тебя, Кобра? — Чей-то голос выдернул девушку из раздумий. — Да? Что-то случилось? — Ты, кажется, говорила, что американца какого-то ищешь? Уж не Кота ли часом? — Кота? Какого еще кота? — Да есть во Владивостоке америкос один, Котом кличут. Видите ли, Том его звать. Как в мультиках их раньше было. Ты хоть это то... Незнакомое имя одновременно насторожило и навеяло какое-то странное ощущение слепого доверия. Кем бы ни был этот человек, он явно мог ей помочь отыскать что-то, зачем она и направилась во Владивосток. — Нет. Не знаю. Вы сами давно курируете от места к месту? — Та понемногу. Мы им шмотки всякие поставляем там, чай, ткани, а они взамен оружие да рыбу и креветок. А ты сама-то откуда? — Долгая история. — Она грустно усмехнулась. — Того и гляди не поверите. — Мы все из разных мест. Кто-то прибился к нам недавно, кто-то год назад, а некоторые с самого начала. Тут и из Владивостока и из окрестных сел... — Я из Москвы...