Ещё больше Желаний (More Wishes)

Что же, занимательная оказалась история. К изумлению Шэнь Цзю, Шэнь Цинцю рассказал всё без утайки… Ну, почти… Скорее всего… Мастер поделился некоторыми довольно личными подробностями, потому Шэнь Цзю оставалось только гадать, что же именно от него скрыли. В общем… Шэнь Цинцю снова подтвердил своё реноме непроходимого мягкотелого тупицы. Когда мастер смолк, Шэнь Цзю скептически уставился на него. Двадцать шесть (почти двадцать семь) лет назад Шэнь Цинцю обвенчался с заклинателем, который позднее получил титул Лорда. Заклинатель обещал ему любовь до гроба. Потом чувства прошли, и мастер сбежал с другим мужчиной (Со своим собственным учеником!)… который тоже получил титул Лорда и обещал любить вечно… Гм… Собственно, их браку уже идёт десятый год. Шэнь Цзю прищурился. У него ведь нет шансов стать лордом, правильно? Шэнь Цинцю же не рассчитывает выскочить за Шэнь Цзю, когда Господин Ло от него устанет? Точно нет? Решено! Если этот Шэнь когда-нибудь возвысится, то он не станет глупить и обещать своему Супругу, что тот будет единственным. Что же, по крайней мере, теперь становились понятны оскорбления, которыми его осыпали все эти годы. Очевидно, Шэнь Цзю не один такой, кто заметил явно прослеживающуюся закономерность. Чем больше он думал об этом, тем практичнее казался подход мастера. Это… интересно… Вот только… Как Шэнь Цинцю планировал протолкнуть Шэнь Цзю в высший свет? Впрочем, если сумеет… никто не говорил, что мастера нельзя бросить где-нибудь на полдороге. Но… Шэнь Цзю бросил настороженный взгляд на сидящего перед ним мужчину. Шэнь Цинцю рассеянно крутил в руках пустую пиалу. Такой холодный расчёт… Это совсем не в характере мастера… Шэнь Цзю не был идиотом. Он легко мог сказать, когда им манипулируют. Если и был способ забраться выше по социальной лестнице, то сам Цзю этого не видел. Кроме того, Шэнь Цинцю без памяти любит Господина Ло. Когда демон разобьёт ему сердце, мастер, наверное, будет страдать, но даже не попытается воспротивиться или уйти. Ну… смирился же он с этой невозможной псиной? И с Лю Цингэ? Этот Шэнь Цинцю был до смешного верен… Но Шэнь Цзю не таков. Шэнь Цзю умный. Нет ничего такого, что он добровольно не принесёт в жертву поставленной цели. В общем, возможностей извлечь выгоду масса, но увлекаться тоже не стоит. – Что думает А-Цзю? – поинтересовался Шэнь Цинцю. Моргнув, Шэнь Цзю срочно подправил мину лица. – Да… Грязное бельё этого старика поистине впечатляет, – проговорил он. К его удивлению, Шэнь Цинцю только рассмеялся. – А-Цзю даже не представляет себе насколько, – пробормотал мужчина себе под нос. – А? – О, мысли вслух, не обращай внимания. Этот мастер ещё ни с кем не делился своей историей, – сознался Шэнь Цинцю. – Но… А-Цзю – часть семьи, и он имеет право знать. – Когда-нибудь тебе придётся рассказать это всё своим детям, – принялся вслух рассуждать Шэнь Цзю. – А то… люди говорят… всякое… – О чём ты? – отозвался Шэнь Цинцю, сложив руки на груди. – Если мастеру интересно моё мнение, – осторожно подбирая слова, начал Шэнь Цзю, – то тебе стоит как можно скорее обзавестись ребёнком. Ты в браке с Господином Ло сколько? Десять лет? Дети сплачивают семьи и заставляют угасающие чувства вспыхнуть с новой силой. К его немалому удивлению, Шэнь Цинцю промолчал, не став отметать идею как несостоятельную. Смерив Шэнь Цзю долгим задумчивым взглядом, он тяжко вздохнул. – Чувствовать опасность, когда состоишь в браке… – медленно проговорил Шэнь Цинцю, – действительно ужасно. – Что? – Ничего… Ничего… Опять мысли вслух. А-Цзю… – снова вздохнул мастер, постучав сложенным веером по краю стола. – Есть урок, который этот Учитель хочет преподать тебе, но не знает как. Меняем тему, мастер? Допустим. Шэнь Цзю с интересом приподнял бровь. – Это какая-то техника? Шэнь Цинцю покачал головой. – Это жизненная мудрость, – проговорил он и, помедлив, решительно кивнул своим мыслям. – А-Цзю доверяет этому мастеру? – Такие вопросы просто так не задают, – нахмурившись, ответил Шэнь Цзю. Шэнь Цинцю усмехнулся и принялся неспешно обмахиваться веером. Взгляд мужчины, однако, был всё так же задумчив. – Возможно, – проговорил он, – это скорее не наставление, но… пожелание? Этот мастер заметил, что А-Цзю, как и он сам, склонен не замечать очевидное. Это такой способ обвинить этого Шэня во лжи? Шэнь Цзю почувствовал, что начинает злиться. Он вскинул руки в защитном жесте. Он НЕ лгал… Просто не договаривал. Но… Ведь все так делали! А слова мастера означают, что его поймали с поличным. По всему выходило, что Шэнь Цзю недостаточно хорошо играл роль, и теперь он был зол на себя. – Представь себе… – не выдвинув, впрочем, никаких обвинений, проговорил Шэнь Цинцю. – Представь, что однажды один Учитель принял в семью ученика. Семья малая – только Супруг да муж. Но богатство их велико, а влияние значительно. Случись что с Господином или Учителем, значительную часть этого унаследует именно ученик. Так вот, если у пары появятся дети, то ученик не сможет претендовать ни на что. Ответь, Сяо Цзю, отчего бы ученику советовать Учителю завести детей? Шэнь Цзю не был дураком – параллель очевидна, но… Что за бред? Словно стараясь подбодрить его, Шэнь Цинцю махнул рукой. – А ведь это только вершина айсберга, – продолжил он. – Жизнь, как правило, много сложнее. Допустим, у Учителя нет родителей. Единственное приданое, что он может предложить ученику, будет являться собственностью Господина. Ещё стоит помнить, что Учитель беспокоится об ученике и в любом случае намерен проследить, чтобы тот был хорошо устроен. И это «хорошо» в данном случае зависит исключительно от благосклонности Господина к Учителю и, в свою очередь, отношения мастера к ученику. Таким образом, содействие гармонии в семье тоже в интересах ученика, верно? Шэнь Цзю почувствовал, как напряжение покидает закаменевшие мышцы. Секунду спустя он опомнился. Шэнь Цинцю всё ещё ждал ответа, и Шэнь Цзю резко кивнул. – Но… – вдруг лукаво улыбнулся Шэнь Цинцю. – Учитель ведь может в любой момент изменить решение. Например, отречься от ученика. Убить его или вовсе связать нежеланными узами брака. Разве не разумнее отравить Учителя во сне и вмиг возвыситься? Шэнь Цзю снова напрягся. Это ловушка! Определённо, ловушка! От него ждут ответа, и сказать «да, вы правы, мастер» ни в коем случае нельзя. Мастер воспримет это как угрозу. Но… Сказать «нет» тоже невозможно. Это, очевидно, неправильный ответ. – Ученик не поступит так, потому что он не убийца, – нервно усмехнувшись, отозвался Шэнь Цзю. – Да, – легко согласился Шэнь Цинцю. – Но правильный стимул творит чудеса, развращая даже самых праведных. Убийство не ради выгоды, но из необходимости никому не чуждо. Так почему бы не убить мастера? Разве это не выгодно? Шэнь Цзю пожал плечами. Мастер терпеливо ждал ответа. Ладно! Хорошо! У этого ребуса должен быть правильный ответ! И если вдуматься, то… – Ученик не убьёт, потому что… доверяет мастеру? – весьма неохотно рискнул предположить он. Шэнь Цинцю улыбнулся уголком губ, но выглядел при том так, словно хочет закатить глаза. Вот же! Когда мастер переставал тупить, он становился совершенно невыносимым. – А-Цзю прагматичный человек, – кивнул Шэнь Цинцю (Ну вот, на круги своя. Снова источаем комплименты). – Ещё Сяо Цзю циник. Циники склонны предполагать худшее. А циничный прагматик при планировании всегда будет стремиться к заведомо худшему результату. Вот только жизнь не имеет ничего общего с цинизмом. Этот урок А-Цзю уже усвоил, но еще не осознал его смысла. Не следует ждать от судьбы только невзгод. Передёрнувшись от дурных предчувствий, Шэнь Цзю поднялся. – Уже поздно, – поспешил откланяться он. К его облегчению, Шэнь Цинцю позволил ему уйти, не взвалив на плечи ещё одну «житейскую мудрость», которую этот Цзю «уже знал, но пока не понял».

_________________________

Разумеется, не следует ждать от судьбы только невзгод! Очевидно, не все люди злые. Вот только ни на кого, кроме себя, нельзя положиться. Шэнь Цзю исполнилось семнадцать. В день его рождения Шэнь Цинцю отвёз ученика в город, завалив подарками. Этот невозможный мастер! Иногда он напоминал Шэнь Цзю беспокойную курицу-наседку. Как это могло сочетаться с внешней холодностью и отстранённой элегантностью, одним богам ведомо. Мастер взял с собой в город Бен-Бена. Не переставая причитать, что у бедного пса развился артрит, он зашёл в аптеку, где прикупил лекарство. Для старой собаки. Ну не глупость ли? Если Шэнь Цзю распознал правильно, то мастер планировал растирать суставы животине мазью на основе змеиного яда. Не считая этой глупой заминки, Шэнь Цинцю предоставил Шэнь Цзю возможность самостоятельно решать, куда именно пойти и чем заняться. Они пообедали в дорогом ресторане. Наведались к оружейнику, где Шэнь Цзю заказал новые ножны для своего меча, а после провели несколько часов у портного. Требовалось обновить гардероб, ведь Шэнь Цзю хотел блистать на турнирах. Семнадцать лет, это всего на год меньше, чем восемнадцать. И хотя ученичество порой могло длиться и дольше, с наступлением восемнадцатилетия Шэнь Цзю больше не сможет просто так находиться в обществе мастера. Да и потом… молодость бывает только раз в жизни – глупо не воспользоваться этим. Разумеется, как и всякий заклинатель, Шэнь Цзю прекратил стариться по достижении определённого уровня развития золотого ядра, но нетронутые юноши ценились на брачном рынке больше. Дворяне куда охотнее верили в то, что кандидат «невинен», если он был внешне молод. У Шэнь Цзю был тот тип лица, который в простонародье именуется «лисьим» – слишком много углов и резких черт. В этом и заключалась проблема – как ни старайся, лисица не может выглядеть белой овечкой. Но Шэнь Цзю не унывал. «Нужно пользоваться тем, чем одарила тебя природа, – решил он. – Не выходит с «невинностью», значит нужно стать «искусителем». Тем более, что перед глазами прекрасный образец для подражания – никто никогда не смел заявить, что у мастера Шэня плохой вкус!» Определившись, Шэнь Цзю приобрёл себе несколько вееров с рисунками пейзажей, выполненных в зелёной, чёрной и холодной серебристой гамме. В одежде он выбрал чистый белый цвет, хотя мода диктовала рядиться в пёстрые платья. «Яркости» он решил добиться посредством косметики, и потому заглянул в лавку соответствующего торговца. К его удивлению, мастер сунул нос в каждую баночку, выдав множество комментариев. Откуда благородный бессмертный столько знает о мирских благах?! – Никогда не пользуйся белилами на основе свинца, – принялся поучать Шэнь Цинцю. – Это отравит разум и затормозит прогресс совершенствования! Торговец, услышав это, оскорбился и принялся настаивать на том, что его товар самый лучший и качественный. В ответ Шэнь Цинцю потребовал мужичка предоставить полный список ингредиентов. Торговец занервничал, и Шэнь Цзю сделал вывод, что тот действительно пытается их обмануть. – Нет, нет и нет! Даже не уговаривайте! – раздражённо прошипел Шэнь Цинцю, подтвердив его подозрения. Вытащив Шэнь Цзю из лавки, мастер волоком утащил его к другому торговцу. – Сомневаюсь, что тут окажется лучше, – вздохнул он, – но… давай посмотрим… – Мастер Шэнь понимает в косметических средствах…? – изумлённо пробормотал Шэнь Цзю. – Мастер Шэнь понимает в ядах! – сердито поправил Шэнь Цинцю. О… Ну, это имеет смысл. Особенно, если учесть, что Шэнь Цзю никогда не видел, чтобы мастер пользовался румянами или белилами. На самом деле, очевидно же! Раз уж Шэнь Цинцю знал всё о мазях на змеином яде, то мог и сделать выводы о вреде и пользе того или иного косметического продукта. Шэнь Цзю обнаружил, что затаив дыхание слушает выкладки мастера о том, что на всей рыночной площади всего только двое-трое торговцев могут предоставить хороший товар. «Отравить кого-то румянами довольно просто», – сделал себе мысленную пометку Шэнь Цзю. На эту тему стоило поразмыслить. После пробежки по лавкам с косметикой Шэнь Цинцю неожиданно решил, что пора возвращаться в поместье. Дома он вручил Сяо Цзю шкатулку с дорогой нефритовой статуэткой. – Если мой подарок вдруг исчезнет, – просто сказал мастер, – я не стану спрашивать куда. Но убедись, что это действительно необходимо. Шэнь Цзю демонстративно состроил оскорблённую мину: – Неужели мастер считает, что ученик не дорожит его подарками? Шэнь Цинцю только безмятежно улыбнулся и принялся хлопотать о закусках и чае. … Закрывшись в своей комнате, Шэнь Цзю разложил перед собой все полученные подарки, присовокупив к ним статуэтку. Глупый мастер не будет злиться, если А-Цзю спрячет её в один из своих тайников, а после продаст. Нужно поступить именно так. Какой с неё прок, кроме того, что фигурка красива? Когда этот Шэнь возвысится и разбогатеет, у него будет много таких. А пока кто знает, как оно обернётся? Но… Наверняка это проверка. Да, Шэнь Цинцю не имел привычки вламываться в комнату своего ученика, но мастер явно сказал то, что сказал, не просто так. Он хочет посмотреть, как поступит Шэнь Цзю с его подарком. Статуэтка… Статуэтка даже не сказать, чтобы красива! Шэнь Цзю бережно поставил её у зеркала рядом со шкатулкой, где хранилась косметика.

______________________

Юэ Цинъюань наблюдал. Шэнь Цзю явственно видел. Это началось после осеннего турнира, организованного Четвёртым Принцем – почти сразу после того, как А-Цзю справил свой семнадцатый день рождения. Конечно, не только Лорд Юэ оказывал ему знаки внимания, но, учитывая обстоятельства… внимание первого невероятно льстило. Лорд Юэ был… интересен. Шэнь Цзю на турнире застал мужчину разглядывающим списки участников. Тот был бледен, словно увидел призрака. Поймав на себе взгляд мужчины в третий раз, Шэнь Цзю решил разузнать больше. Сложность заключалась в том, что ученики других мастеров как-то не особо горели желанием делиться информацией. Точно удалось выяснить только одно – в настоящее время Юэ Цинъюань был холост. Остальные кусочки мозаики были полны противоречий. Раньше Лорд жил в огромном поместье, но после того, как оба его брака распались, Император приказал опечатать его собственность, и мужчина вынужден был перебраться в свой павильон при дворе. Несмотря на два развода (и обширные связи клана Лю) никто отчего-то не втаптывал репутацию Юэ Цинъюаня в грязь, переложив вину и ответственность на бывших Супругов. Общественность сходилась во мнениях, что семейная жизнь несчастного Лорда была заранее обречена на провал. Шэнь Цинцю в тех сплетнях отводилась роль коварного лиса-искусителя, а Лю Цингэ за глаза обзывали фригидным. Вот в последнее Шэнь Цзю охотно верил. Господин Ло Лорда Юэ люто ненавидел, но слугам своим лезть к мужчине запретил, в чём явно просматривалось ненавязчивое влияние Шэнь Цинцю. Несмотря на потерю имущества, жалование Юэ Цинъюаня было настолько велико, что его всё ещё считали весьма завидной партией. Плюс, слово мужчины при дворе Императора обладало немалым весом… Ну, и вишенкой на торте служил тот факт, что Император обещал вернуть Лорду Юэ всю его собственность, если тот выберет себе Супруга и наконец уже обзаведётся наследником! Что же, учитывая все обстоятельства, вполне ожидаемо. Император – тот ещё параноик. Прорываясь к вожделенному трону, он нажил немало врагов. Да, Правитель Царства Людей был бессмертным, но опасался собственных сыновей – те были молоды, горячи и весьма амбициозны. Чем дольше длилось его правление, тем сильнее Император беспокоился, что его могут свергнуть в любую секунду. Шэнь Цинцю не покривил душой, назвав Лорда Юэ «всецело преданным Императору». Видимо потому, что за спиной у мужчины не стоял никакой влиятельный клан, Император-параноик и возвысил его, приблизив к себе. У Шэнь Цзю, между прочим, за спиной тоже не стоял никакой влиятельный клан. Гм… Да, оба брака Юэ Цинъюаня оказались неудачными. Он не сумел удержать ни Шэнь Цинцю, ни Лю Цингэ. Но ни один из этих мужчин никогда особенно и не стремился остаться подле него. Со слов Шэнь Цинцю так и вовсе выходило, что он оказался инициатором развода. Глупость несусветная. Это как, скажите на милость? В общем, Шэнь Цзю не питал пустых надежд и романтических иллюзий относительно семейной жизни. Чем больше он думал, тем сильнее ему нравилась мысль. Он преуспеет там, где два великих мастера потерпели поражение. Если всё удастся… Если Юэ Цинъюань им увлечётся, то этот Шэнь заполучит благородного Лорда, большое поместье и, возможно, достаточно влияния, чтобы позже, когда муж будет выбирать наложников или другого Супруга, иметь право голоса. И уж поверьте, он будет держать весь дом в ежовых рукавицах! Любой разинувший пасть на его Лорда должен будет сначала выцарапать мужчину из его когтей. «Успокойся, – велел себе Шэнь Цзю. – Не спеши и продумай план действий». Он начал с малого. Во время турниров он старался всякий раз «случайно» пересечься с Юэ Цинъюанем. Затем, уговорив мастера позволить ему участвовать в смешанных спаррингах, с удовольствием влился в общество старших заклинателей. В конце концов, все мужчины одинаковы – они падки на лесть и симпатичную мордочку, правильно? Шэнь Цзю флиртовал направо и налево, не переступая, однако, черту, за которой его поведение уже можно было посчитать неприличным. Это сработало. Всё вышло даже лучше, чем он рассчитывал. Всякий раз Лорд Юэ смотрел исключительно на Шэнь Цзю и не мог насмотреться. Что же… Это хорошо… И вместе с тем… тревожно? Шэнь Цзю было семнадцать лет! Целых семнадцать… Всего семнадцать... Он думал, что готов к взрослой жизни, но какая-то часть его отчаянно боялась. Взгляд Юэ Цинъюаня заставлял беспокоиться о том, что чего-то Шэнь Цзю не учёл. Ответный флирт со стороны других мужчин бросал тело в дрожь. В такие моменты хотелось найти Шэнь Цинцю и спрятаться за его спиной. Он никогда не прятался, а вот Шэнь Цинцю время от времени вмешивался. Мастер приходил и ронял одну только фразу «ему семнадцать», но вместо неё явственно слышалось «только тронь, и демоны будут пировать твоими костями». Оставаясь в одиночестве, Шэнь Цзю старательно тренировался говорить с такой же интонацией. Увы, в его исполнении получалось далеко не так грозно. Правда, как-то раз Шэнь Цзю застал одного из слуг-демонов, когда тот дразнил пса мастера. Тогда Шэнь Цзю пообещал ему, что господин Ло об этом непременно узнает. Было ли то совпадением, или ещё чем, но интонацию Шэнь Цинцю он повторил идеально. Бен-Бен был уже стар. Почему просто не оставить дряхлого пса в покое? Бен-Бен даже не был духовным зверем. Просто животное… с катарактой. О чём тут вообще говорить? Полуслепой меховой мешок… Да любой монстр побрезгует! В общем… План по завоеванию интереса Юэ Цинъюаня, казалось, шёл без сучка и задоринки. Вот только… Почему явно заинтересовавшийся Лорд ещё не отправил мастеру ни единого предложения связать Шэнь Цзю узами брака? Хотя… То, каким тоном мастер обычно произносил это своё «ему семнадцать»… Вероятно, Лорд просто решил мудро выждать время, чтобы не накликать на свою голову гнев бывшего Супруга. … В день, когда ему исполнилось восемнадцать, Шэнь Цзю едва не трясся от нервного напряжения. Почему? Так не должно быть! Он совершенствуется семимильными шагами. Он умён и образован. Да, преподаватели не всегда его хвалят, но и ничего плохого о навыках сказать не могут! За эти годы он скопил значительную сумму денег, так что, если вдруг придётся бежать, то он не останется без гроша в кармане… А если план провалится, то… То к нему уже несколько раз подходили люди с интересными предложениями. Сегодня… Сегодня ему исполнилось восемнадцать. Теперь он уже не сможет жить подле Шэнь Цинцю. Скорее всего, его переселят в собственный павильон в поместье в мире людей. Сегодня ему исполнилось восемнадцать… Он теперь взрослый и сам за себя… Забившись в свою небольшую комнатку – смежную с покоями Шэнь Цинцю – Шэнь Цзю отчаянно старался не удариться в панику. Хорошо. Всё хорошо. Он справится. Даже выгодно, что Шэнь Цинцю перестанет путаться под ногами… И больше не придётся слушать громкие звуки, свидетельствующие, что Господин Ло усердно выполняет супружеский долг. …Беда в том, что Шэнь Цзю слишком размяк, уверился, что здесь в безопасности. Нет в мире безопасных мест. Ну… разве что эта вот комната… Вывод не был результатом каких-то осознанных размышлений, просто… просто здесь его ни разу не ударили и, приютив, не вышвырнули на улицу? Бездна! Он совершенно точно размяк. Как же теперь… Нужно собраться, иначе в чужом доме он просто не выживет! … Если Шэнь Цинцю и заподозрил что-то из-за того, что Шэнь Цзю задержался утром в покоях дольше обычного, то виду не подал. Мужчина заботливо накинул ученику на плечи плащ для верховой езды и потащил в город. Отмечать день рождения. В очередной раз. Словно… не в последний... – Этот Цзю хочет в пагоду. Туда, где выступают музыканты, – поджав губы, заявил Шэнь Цзю, имея в виду самый дорогой и престижный чайный дом в городе. Бросив на него удивлённый взгляд, Шэнь Цинцю вручил ученику туго набитый кошель. – Господин Ло богат, но этот мастер всё же не хочет разорить его, – проговорил он. – Потому мы потратим все эти деньги, но не монетой больше. Как только кошель опустеет, мы едем домой. Нахмурившись, Шэнь Цзю открыл кошелёк и в немом изумлении уставился на содержимое. Закрыл кошель. Снова перевёл взгляд на мастера Шэня. Недоверчиво прищурился. – А если деньги останутся? – поинтересовался он. – Тогда А-Цзю может оставить их себе, – махнул рукой Шэнь Цинцю. – В качестве ещё одного подарка. Шэнь Цзю поджал губы. – Этот ученик уже слишком взрослый, чтобы праздновать день рождения. Можем ли мы вернуться домой и скоротать время за чаем? Шэнь Цинцю расхохотался. Удивительно, но смех глупого мастера не вызвал обычного раздражения. Только не сегодня. – Если ты того хочешь, – отозвался Шэнь Цинцю. – То можно и так. Задумавшись, Шэнь Цзю снова раскрыл кошель, некоторое время разглядывал монеты, после чего, закрыв, вернул его Шэнь Цинцю. Ну, правда! Сегодня его день рождения. Он не обязан самостоятельно думать, куда идти и что делать! В конце концов, вероятно, он празднует так в последний раз… Он хотел… Хотел… чтобы всё оставалось как прежде.

_______________________

Глупая псина померла через три месяца после восемнадцатого дня рождения Шэнь Цзю. Когда это случилось, Шэнь Цинцю находился в Царстве Демонов с господином Ло, а Сяо Цзю отдыхал в своём павильоне в поместье Ло, в мире людей. О «трагедии» он узнал из письма – Господин Ло отчего-то прислал чуть ли не официальное уведомление… из всех возможных людей… именно ему. Это злило. Шэнь Цинцю наверняка будет убит горем. Вот же! Тупое животное не могло подождать, когда у Шэнь Цзю сложится жизнь? Господин Ло написал, что пса нашли на лежанке. Ну, хоть так. Он, очевидно, даже ничего не почувствовал. Просто уснул и всё. Выругавшись, Шэнь Цзю скомкал письмо – на бумагу, размыв тушь, капнуло несколько солёных капель… Снова выдав витиеватое выражение, он разгладил лист и бережно уложил послание в ящик стола. Нужно как можно скорее добраться до Царства Демонов, убедиться, что Шэнь Цинцю не натворит глупостей. Ведь мастер же… мягкотелый, бесхребетный простофиля… Мастер любил это животное... Он будет очень горевать. … У самых ворот Дворца Шэнь Цзю нос к носу столкнулся с Лю Цингэ. Вот! Даже Лю Цингэ понимает, что мастер непременно будет очень расстроен! Стоп… ... Кто рассказал Лю Цингэ о смерти собаки? Господин Ло? Видимо, дело было и впрямь худо, раз уж демон решился разослать сообщения направо и налево. Смерив Шэнь Цзю долгим тяжёлым взглядом, Лю Цингэ наконец кивнул. Шэнь Цзю коротко поклонился в ответ, и оба направились искать Шэнь Цинцю. Нашли. Мастер сидел на открытой террасе, окружённый заботой Господина Ло – тарелка с закусками стояла на столе перед ним; одеяло, которым демон, вероятно, перед уходом укутал заклинателя, лежало рядом. Шэнь Цинцю наверняка снял его со словами «у этого Шэня нет шока, Бинхэ!»… Что бы оно не значило. Самого Господина Ло поблизости не наблюдалось. Мужчина выглядел грустным, но оживился, стоило увидеть Лю Цингэ и Шэнь Цзю. Подняв веер, он спрятал лицо за ним, но Шэнь Цзю всё равно видел, что мастер закатил глаза. – Ещё и вы двое, – вздохнул мужчина. – Зачем вся эта суета? Этот мастер не собирается с горя накладывать на себя руки. – Не глупи, – резко оборвал его Шэнь Цзю. – Ты любил это животное. Не обманывай ни нас, ни себя. Просто оплачь его уже, и все. Шэнь Цинцю опасно прищурился. – Юнец прав, – внезапно заявил Лю Цингэ. – Расстраиваться в такой ситуации естественно. Кроме того, в горе нет ничего плохого. Выдав это, Лю Цингэ уселся рядом с Шэнь Цинцю. Выражение лица мастера сделалось… странным, а потом тот и вовсе состроил непроницаемую мину. – Этот Цинцю понимает, – проговорил мужчина. – Разумеется, он скорбит. Но это не значит, что он не может справиться с болью. Решив не сдавать позиции, Шэнь Цзю тоже сел рядом с мастером. Интересно, где Господин Ло? Странно, что демон оставил своего Супруга одного в таком состоянии. В ответ на его вопрос из-за двери вынырнул Господин и водрузил на стол поднос с чаем. Поприветствовав коротким кивком Лю Цингэ и Шэнь Цзю, он подобрался к Шэнь Цинцю и беззастенчиво обнял его. Шэнь Цинцю не воспротивился ни жестом, ни словом. Что же, всё действительно хуже, чем ожидалось. – … Бен-Бен... был таким глупышкой , – пробормотал Шэнь Цинцю, сделав несколько глотков чая. – Я… Этот Цинцю никогда не интересовался, где Лю Цингэ взял его. – Собака моего кузена ощенилась, – пожал плечами Лю Цингэ. – Если хочешь нового зверя, это легко устроить. – У нас осталось много собачьих игрушек и прочих вещей… – задумчиво проговорил Шэнь Цинцю, но практически сразу покачал головой. – В общем, - добавил он, бросив красноречивый взгляд на Господина Ло, - не думаю, что у этого мастера будет время присматривать за щенком. Выражение лица демона после этих слов сделалось нежным. Шэнь Цзю с подозрением прищурился. Ученик вырос. Пёс сдох. Как там это называется? «Птенцы вылетели из гнезда»? Вот именно в такие моменты женатые парочки и начинают задумываться о детях! Особенно этим грешат бессмертные, которым и вовсе не было нужды стараться успеть к какому-то сроку… Опустив голову, Шэнь Цзю хмуро уставился на свои руки. Слишком много взрослых людей отчего-то питали слабость к глупым пушистым щеночкам. И Шэнь Цзю определённо не хотел иметь с ними ничего общего! – Мастер, отдай мне собачьи вещи, – предложил он прежде, чем успел осознать, что именно мелет его язык. Моргнув, Шэнь Цинцю расправил плечи и бросил на него испытующий взгляд. – В конце концов, я все еще твой ученик! – поспешно развил мысль Шэнь Цзю. - Я присмотрю за твоим новым щенком. Поселим животное в поместье Ло. Там собаке будет безопаснее всего. А ты сможешь приезжать навестить… Верно. Помочь мастеру - долг любого ученика! Шэнь Цинцю непременно будет чувствовать благодарность за оказанную услугу. Ло Бинхэ и Лю Цингэ обменялись странными взглядами. Господин Ло выглядел… удивлённым? Только посмей засмеяться, демон! Или обвинить в чём-то! Этот Шэнь играет в открытую! В отличие от Шэнь Цинцю ему нет нужды выдумывать себе какие-то ложные мотивы! В этом-то и есть их различие. – Я… Это просто странно… когда никто не вертится рядом! – выпалил Шэнь Цзю, стараясь оправдаться. Шэнь Цинцю похлопал его по плечу. – Это хорошая идея, Сяо Цзю, – проговорил он. Шэнь Цзю нахмурился. Ему очень не понравился тон. Но… никто, вроде, не смеялся, потому он позволил себе расслабиться. Шэнь Цинцю, кажется, тоже несколько успокоился. Разговор сменил направление, плавно перейдя на воспоминания о забавных моментах с участием Бен-Бена. И случаев таких каждый мог припомнить тьму-тьмущую. Даже удивительно, что в конце концов Бен-Бен умер от старости. Под вечер Лю Цингэ раскланялся и вымелся вон, уверив Шэнь Цзю, что скоро пришлёт кого-нибудь принести щенка в поместье.

***

Месяц спустя в ворота постучался слуга с корзиной, из которой Шэнь Цзю вытащил извивающийся белый пушистый комок. Порода совершенно отличалась от той, к какой принадлежал Бен-Бен. Щенок был много спокойнее и, если судить по глазам, умнее. Малыш, навострив уши, внимательно следил за Шэнь Цзю и чутко реагировал на тон голоса. Недолго думая, Шэнь Цзю раздобыл пособие по уходу за собаками и начал учить щенка командам… С переменным успехом. Щенок перестал грызть всё подряд и спокойно гулял в саду. Приучился прибегать, когда Шэнь Цзю звал (щенок вообще выделял его среди прочих слуг), выучился не лаять на людей и вещи, не клянчить со стола и не разрывать клумбы. Шэнь Цзю назвал её (да, щенок оказался самочкой) Леди и не уставал повторять, что она была самым умным и воспитанным существом в поместье. Когда Шэнь Цинцю окончательно пришёл в себя и заявился проведать, возник небольшой спор. – Зачем А-Цзю терроризирует слуг? – раздражённо поинтересовался мастер. – Потому, что они раздражают, – отозвался Шэнь Цзю. Он не виноват, что люди всегда предвзято относились к нему. Нет. Большинство людей – те ещё двуличные твари. Если слуг что-то не устраивает, то милости просим, пусть берут расчёт и уходят к другому хозяину. А если они хотят хорошего к себе отношения, то стоит для начала самим начать вести себя нормально. Увы, никто из них и не подумал, что проблема не в нём. Впрочем, к чему говорить о ерунде, когда можно… – Мастер, тебе удалось забеременеть? – встревоженно поинтересовался он. Закашлявшись, Шэнь Цинцю едва не выплюнул чай обратно в чашку. – Мужчины не беременеют, – мгновенье спустя отозвался он. Впрочем, в голосе его Шэнь Цзю явственно уловил нотки сомнения. Мастер явно пытался понять, что пошло не так, раз из ученика выросло вот это вот. – Этот Шэнь осведомлён об этом, – хихикнул Сяо Цзю. – Но видел бы ты себя со стороны! И… Мастер, если серьёзно, ты уже решил, какой метод выбрать? Не то чтобы ему было какое-то дело до того, каким образом Господин Ло и Шэнь Цинцю заполучат отпрыска, но… бездна, интересно же! – Хоть это тебя не касается, но нет, не решил, – признался Шэнь Цинцю. – Все они… странные. – Ну уж как есть, – фыркнул Шэнь Цзю. – Рождение ребёнка – всегда ворота в ад. Какая разница, из растения он появится или из живота, в крови и с криками? И потом, как бы то ни было, цель-то будет достигнута, верно? – Разумеется, – порозовев от смущения, кивнул Шэнь Цинцю. – Но этот мастер не будет обсуждать с тобой подобные темы. – Но это же тоже важная часть обучения! – ехидно выгнул бровь Шэнь Цзю. – Мастер Шэнь! Этот Ученик просит о наставлении. Ему не к кому более обратиться с подобным вопросом! – Почитаешь книгу, – отрезал Шэнь Цинцю. Шэнь Цзю не пытался скрыть своего веселья. Шэнь Цинцю выглядел так, словно только что одержал сокрушительную победу над превосходящим по численности противником. … А ведь и верно! Бездна его побери! Сяо Цзю упустил нить беседы! Прежде чем мастер успел сориентироваться и перевести разговор в другое (наверняка менее приятное для А-Цзю) русло, Шэнь Цзю наклонился и, подхватив Леди, сунул её Шэнь Цинцю в руки. – Вот, погладь собаку, – выпалил он. – Думай о том, что скоро станешь мамой, и тебе полегчает! – Папой, – рассеянно поправил мастер, машинально запуская ладонь в пушистый мех щенка. Ну вот. Кажется, сработало.