«Я не сдам его. Он вернул тебе долг, оставь нас в покое.»
Ответ приходит быстро:«Забавно. Как думаешь, почему Усона до сих пор не поймали?»
Джисон молчит и вскоре получает следующее сообщение:«Влияние, Джисон. У меня очень большое влияние. Я известен лишь в своих кругах, но купить полицию может кто угодно, просто нужны деньги.»
«Да я уже понял, » — хмыкает про себя парень. Главный обещает не трогать их, но только если Хан ему поможет. От Усона ему ничего не нужно, он вернул долг, их ничего не связывает.«Я спас твоего дружка от тюрьмы. Услуга за услугу.» «Я не просил помощи.» «Ох, правда? Тогда передай ему, чтобы готовился провести остаток жизни за решёткой.»
Нет. Только не это, нет. Он соглашается. Один единственный раз поможет. Но почему он? Для чего годится обычный семнадцатилетний парень? Особенно если это дела такого большого человека.«Скажем так, я приметил тебя.»
Главный обещает прислать позже фотографию человека, с которым Джисону надо будет познакомиться.***
Джису возвращается домой немного уставшая, а она ещё и с Ирон целый час у дома той стояла, всё никак наговориться не могли. Братья устали ждать её и вернулись домой раньше, к тому же, живут совсем близко, она спокойно дойдёт, тут несколько шагов. Девушка проходит на кухню, к холодильнику, достаёт апельсиновый сок и наливает себе в стакан, напевая песню: — I don't wanna be somebody, Just wanna be me, be me… — Хорошее настроение? От неожиданности Чхве чуть не роняет стакан. Она оборачивается и видит маму. Женщина смотрит на неё как-то по-доброму, хотя они недавно повздорили. — Присядь, пожалуйста, — указывает она на один из стульчиков у кухонного стола и садится первой. — Надо поговорить. Джису медленно идёт к месту, говоря: — Если ты опять начнёшь заливать мне свои принципы и мнение, клянусь… — Нет, — перебивает мама. — Просто выслушай меня. Девушка замолкает, несколько секунд недоверчиво смотрит и всё же присаживается. Видимо, разговор будет долгим. Она же не собирается ей это хорошее настроение, как сама отметила, испортить? Пожалуйста, не надо. — Я долго думала над тем, что ты мне сказала. У Чхве в этот момент пульс учащается. Чувство, будто она в суде, и вот-вот ей вынесут приговор. — Когда я была в твоём возрасте, меня ни в чём не ограничивали. Моим родителям было плевать на моё будущее, и все их планы касательно этого заканчивались «станешь совершеннолетней — будешь жить отдельно». Для меня разницы не было. «Денег даже не проси», а я и не думала. С самого детства я была сама по себе, Джису. Я слишком рано повзрослела. Она накрыла ладонью руку дочери и сжала губы в тонкую линию. Джису дотронулась её плеча и начала поглаживать, успокаивая. — Не было тех, кто бы наставлял меня, говорил, что плохо, а что — правильно. У меня не было никакой опоры, дочка. Она сдерживает слёзы. — И из-за этого я совершила кучу ошибок. Да, я жила, как хотела, да, я была свободной. Но есть много вещей, о которых я жалею и не могу тебе рассказать, потому что тебе станет стыдно за такую мать. Возможно, когда-нибудь, но не сейчас. Ты ещё юна, ты не видела жизни и не поймёшь меня. Джису не спорит. Верит, что она права. — Я не хотела, чтобы ты была одна, и, кажется, переборщила с контролем, — усмехается женщина. — Ты вольна решать, кем хочешь быть, ты вольна иметь своё мнение. Я просто хочу, чтобы ты знала: всё, что я делаю, я делаю ради тебя и твоего хорошего будущего. Должно быть, я зашла слишком далеко. Дочь ободряюще кивает, всё в порядке. Мама извиняется. — Но! — вдруг громче говорит она. — Это не значит, что я совсем не буду тебя контролировать, ты ещё ребёнок. Девушка закатывает глаза и улыбается. — Чтобы допоздна не гуляла и говорила, с кем ты. И прежде, чем предпринимать какие-то серьёзные решения, обговори со мной, советы лишними не бывают. — Хорошо, хорошо, я поняла, — смеётся Джису и тянется через стол к маме, чтобы обнять её. Девушка шепчет ей слова благодарности, и в этот момент на кухню заходит отец. Чхве Джису не любит своего папу. Он всегда был строг, никогда не был снисходительным даже к сыновьям, но не это причина ненависти. Подобных родителей много. Всё это — лишь причины того, почему она даже с мамой общается лучше. Причина именно неприязни к нему — его поступок. Он морально опустился в её глазах, как человек. Если бы однажды не подслушала разговор между родителями, никогда бы не узнала о его поступке. Он в тот день повысил на неё голос. Ссоры между родителями — обычное явление, но то, что он ей говорил… Дочь перестала прятаться за стеной, она вышла и чуть не накинулась на него. Её остановила мама. С тех пор редко можно увидеть, как отец с дочерью разговаривают. Да и видятся. Всякий раз, когда он появляется, она старается как можно быстрее уйти в свою комнату, потому что видеть этого человека не может. Вот и сейчас, когда он здесь, Джису отпускает мать и говорит, что идёт в свою комнату. Та кивает, а папа делает вид, что не замечает её, и обращается к жене. — Я пришёл с работы и, как нетрудно догадаться, я голоден, поэтому соизволь поднять свой зад и приготовить поесть. Джису останавливается. Женщина вытирает ладонью слёзы, которые потекли во время трогательных объятий с дочерью, и отвечает: — Я готовила ужин. Остались свиные рёбрышки, поешь. Он садится напротив. — Встань, возьми тарелку и сделай. Будь нормальной женой. Она усмехается: — Что, прости? Нормальной женой? Сначала будь нормальным мужем! Его черёд злится. — Ах, я ненормальный муж? — он приподнимается, наклоняется к ней и хватает за волосы. — Я приношу деньги в дом, вы все только благодаря мне держитесь, и это твоя благодарность?! Мужчина от злости совсем себя не контролирует, вот-вот — и ударит её головой об стол, но вдруг чувствует на своей руке чужую. Он смотрит в сторону и встречается с холодным взглядом дочери. Нельзя всматриваться, потому что кажется, что она им сейчас может уничтожить. — Ты прав, она — ненормальная жена. Мать непонимающе смотрит на неё. — Потому что будь она нормальной, давно бы тебя бросила. Выдыхает. Отец возмущается такой грубости и покрывает её матом. — А ты — baise*, готовый на всё ради места в компании. Иди к той, которую использовал, пусть она тебе и готовит. Что? Она тебе больше не нужна? Получил своё, отношений больше нет? — девушка наигранно загрустила. — Как жаль, тебе некуда идти… — Что ты несёшь, маленькая… — Ой, я знаю, куда! — перебивает она. — На улицу. Тебе там самое место. Смешно, правда? — улыбается. — Спал ради одного места, а заслуживаешь другое. Даже не знаю, так иронично. Мужчина замахивается второй рукой, Чхве инстинктивно зажмуривается, но удара не чувствует. Слышит, но не чувствует. Она распахивает веки и видит заслонившего её собой Ёнджуна. — Оппа, — в ужасе смотрит Джису. Она замечает маму, что тоже подскочила, чтобы принять удар на себя, но не успела — сын сделал это раньше. — Иди в комнату, Джису, — настаивает старший. — Н-но, — она протягивает руку к его покрасневшей щеке. — Иди.***
Там, где сейчас находится Чанбин, фонари не работают. Полнейшая темнота, освещаемая лишь с помощью телефона. Где-то неподалёку слышен лай собак, их здесь всегда было много. Со знает каждую улочку, каждый поворот этого района. Потому что он здесь вырос. Не ходил тут от силы месяц, так что всё помнит хорошо. Вот соседний дом, в котором живёт странный дедуля, постоянно просивший у его семьи соль. А вот дом через дорогу, в котором живёт девочка, что ему раньше нравилась, но он стеснялся подойти к ней, потому что она никогда не была одна. Он всегда видел её в компании друзей, такую красивую и явно не желающую заводить ещё одного друга в виде вечно хмурого мальчика, живущего напротив. Но приходит Чанбин не чтобы вспомнить обо всех на этой улице, которых, в общем-то, помнит прекрасно, не чтобы увидеть, как дедушка просит у его семьи соль, и не чтобы всё-таки заговорить с той девушкой, а чтобы просто посмотреть на свой дом. На то, как горит свет в окнах, на то, как стройный силуэт его выключает. Пока он включён. Возможно, если бы не поддержка Ирон, он бы не пришёл. Она внушила ему, что стоит попробовать, донесла мысль, что в глубине души он правда хочет увидеть их снова. Но готов ли он? Чанбин делает шаг, потом второй, третий и… Свет выключают. Ирон права, но он не готов. Не сейчас. Чанбин разворачивается и уходит.***
Джису сидит в своей комнате и слышит ругань снизу. Брату досталось, он сейчас ссорится с отцом. В их конфликт встревают так же мама и Субин — и всё из-за неё. Все проблемы из-за неё. Хочется с кем-то поделиться, но с кем? Ирон вернулась домой счастливая, и втягивать её в свои проблемы… Её папа на работе, никаких разборок по поводу ухода из дома не будет, она наверняка уже спокойно легла спать. Хёнджин? Он даже не в курсе всей её ситуации, она его никогда не посвящала в свои проблемы. Зато Минхо в курсе… Минхо? Написать ему? Нет, с чего она вообще хочет делиться? Ей же потом будет сложнее. Или… Девушка ложится на кровать и смотрит на ветровку, что сложена на спинке. Чёрт, так и не отдала. Вдруг она осознаёт, что если бы рассказала о своих переживаниях Хёнджину, потом бы пожалела. Как, впрочем, если бы рассказала кому-то другому, за исключением Ирон. И Минхо. Осознаёт, что может спокойно поделиться с ним. — Что со мной такое… Она прикладывает ладонь ко лбу и вздыхает, потом прижимает к груди и сосредотачивается на тишине и биении сердца. Она ему напишет. И надеется, что он ответит, поможет советом, как в тот раз. Джису берёт телефон, открывает переписку с Ли, где красуется только прочитанное «Спасибо», и отправляет новое сообщение. SnowQueen18: Я постоянно создаю проблемы. Хочет рассказать, ждёт ответа. Прочитано. Ответа нет. SnowQueen18: У меня правда такой ужасный характер? Прочитано. Ответа нет. Проходит десять минут, пятнадцать, двадцать — ничего. «Глупая затея», — думает Джису и блокирует телефон. Минхо не знает, что на это ответить. Он не хочет подпускать её ближе, лезть в её жизнь. Он не должен. Совесть грызёт, но Джису должна справиться сама. Когда он возвращается, Чэрён уже спит. Делает вид, что спит.***
Рюджин в тот день забирает книгу из клуба с собой. Вдруг она найдёт в ней какие-нибудь подсказки? Не просто так же Хёгва её подкинул ради одной записки. Девушка внимательно рассматривает каждую страницу, не упускает абсолютно ничего, но находит во всей книге всего одно послание, и то — не подсказка вовсе.«Код «0152» не имеет ничего общего с клубом. Я вам подыграл, но впредь копайте глубже.»
Подыграл он, боже, какая честь. Копать глубже. Хорошо, но нужна хоть какая-то зацепка, но Хёгва, видимо, не собирается это сделать. Как же всё-таки он тянет время. Но для чего? До какой-то определённой даты? Или поиграть просто хочется подольше? Хотелось бы сказать: «Найди себе других игроков», но других нет. Его месть заслужили именно они. CucumBin: Я подозреваю Джисона. SunnyShin: Я не думаю, что он — Хёгва. CucumBin: Потому что он твой друг? На это Рюджин не отвечает. Она сама не знает причину. Возможно, потому что друг, а может, она правда не видит повода его подозревать. Но ведь повод есть. SunnyShin: Не беси меня, Чхве Субин. Пусть делает, что хочет. Всё равно он не прав, Рюджин уверена. Он просто сам в этом убедится. То, что Джисона какое-то время сторонились в школе, связано со слухом, который о нём пустили, а не с тем, что он какой-то странный, замкнутый и так далее. Что рассказал Джисон? Что его увидели с другом, восприняли всё неправильно; что компания ребят сначала позвала его гулять, потом они поехали к одному из них и накачали его, после чего сделали не самые невинные фотографии, выставляющие Хана в плохом свете, и разместили на Rispo. Увидели эти фото те, кто находится в друзьях у опубликовавшего их человека, поэтому знают не все, но слушок прошёлся. Это то, что рассказал Джисон. Это не гарантирует полную правду. Он изменил в своей истории лишь малость: то, что его увидели с «другом», и то, что восприняли «неправильно». Всё они поняли правильно. Джисон не любит лгать, но и о своих отношениях не может распространяться. Поэтому рассказал интересующимся Йеджи и Рюджин относительно правду.***
Субин приходит по адресу, который ему присылает Джисон, и встречается с ним прямо у входа. Тот с улыбкой протягивает ему руку, и он пожимает её в ответ. Главное — быть дружелюбным. — Пойдём, нас уже ждут. Пока Субина обучают, он пытается сосредоточиться и на поведении Джисона, и на самой стрельбе, но получается не очень. Инструктор говорит, что парню надо просто расслабиться, потому что оружие он держит правильно, но слишком напряжён, и так уж точно ни разу не попадёт в мишень. Но Чхве так и не смог расслабиться. Первое занятие проходит не очень хорошо. Зато Джисон делает большие успехи. — Не расстраивайся, — подбадривает Хан. — У меня тоже не с первого раза получилось. — Как ты заинтересовался стрельбой? — спрашивает Субин, пока они идут на остановку. Тот отвечает ему, что просто наткнулся на рекламу в интернете. — Мне тогда просто было нечем заняться, никаких увлечений, ничего. И я решил попробовать. — Но какой смысл, если ты нигде в жизни это не применишь? — С чего такая уверенность? Автобус подъезжает, и Джисон заходит первым. — Например? — интересуется Субин, хватаясь за поручни. Возможно, он слишком цепляется, ведь умение стрелять действительно может пригодиться, к примеру, тем же охотникам или тому, кто хочет стать инструктором по стрельбе. Но он обещает себе цепляться за всё, только так можно получить какие-либо плоды. — Не знаю, — пожимает плечами парень. — Мало ли, что в жизни может случиться. Чхве видит, что он задумывается о чём-то и переваривает сказанное. «Хрен ты получишь, а не плоды.» Джисон вдруг загорается и предлагает выйти на другой остановке: хочет сходить в торговый центр. Одному неохота.***
Чэрён не хочет идти в школу, очень не хочет. Но если брат увидит её состояние, эти красные глаза — точно забеспокоится. Ещё допроса ей не хватало. Потому она не просто идёт в школу, а встаёт раньше него и, быстро собравшись, уходит. Погода пасмурная, её настроение не лучше. Она вздыхает перед тем, как войти в школу, и слышит, как её окликают. Только не он, сейчас совсем не хочется с ним разговаривать. Девочка ускоряет шаг, но её догоняют и хватают за руку. Она сразу же вырывается. — Не трогай меня! — Я знаю, что ты злишься, — на выдохе говорит Хюнин Кай. — И что ты расстроена, но… — Расстроена? Злюсь? — перебивает Чэрён. — Разве не было бы со мной то же самое, даже если бы я не узнала об этом? Если ты просто пожалел меня, значит, я ни на что, кроме одной встречи, могла не рассчитывать… — Да, но… Ли разворачивается и убегает. — Кое-что изменилось, — договаривает уже себе парень. Ему весело с ней и не хочется на такой ноте общение прерывать. Может, она ему даже нравится. Он всё исправит, знать бы, чей это номер. Кай несколько раз звонил, но трубку так и не взяли. Он разберётся, так это просто не оставит. Когда Чэрён входит в класс, первой, кто замечает её, становится Юрим. У Ли слишком помятое состояние. Они выглядели такими счастливыми вчера, неужели всё всё-таки пошло не так? Её подруга, Лина, не сдерживает смех: — Посмотрите на неё, уже не такая гордая, как позавчера. — Эй, Гадкий утёнок, — зовёт девочку Хо. — Свидание не удалось? Слишком близко лицо к нему приблизила? Подруги смеются. Да, грубо, но от неё такого и ждут. Вряд ли бы её друзья поддержали, если бы она задала вопрос иначе. Скорее, они бы недоумевали. Но Юрим привыкла. На самом же деле, ей хочется просто узнать, что произошло, из чистого любопытства. Чэрён игнорирует её и готовится к уроку. — Маленькая сучка, — цокает Лина. — Я сама тебе всё расскажу, онни. Она самодовольно улыбается и зовёт подруг в коридор, так сказать, подальше от лишних ушей. С каждым словом, которое произносит Лина, Юрим поражается всё больше. Кай просто общался с друзьями на перемене, когда Лина подошла к нему и попросила позвонить с его телефона, так как у неё на счету закончились деньги, и он, конечно же, отдал. Девочка поблагодарила его и отошла в сторону, чтобы никто не слышал её разговор. Создала такую видимость. — Я не позволю какой-то уродине забирать у меня Хюнин Кая, — злобно поговорила она, сохраняя у того на телефоне свой номер. Судя по состоянию Чэрён и тому, что Кай перезванивал ей, план удался. У них всё провалилось. Если бы Лина взяла трубку, обрушила бы на себя гнев Кая. Хотя, возможно, ему и так было плевать, но осторожность не помешает. — Мне не составит труда сблизиться с ним, — говорит Лина так, будто после этого поступка получает признание онни. Нет, не получает. Юрим смотрит осуждающе. — Онни? — недоумевает Лина. — Я сделала что-то не так? Ты же сама говорила, что если кто-то нравится, добиваться надо… Хо издаёт смешок: — Добиваться, но не таким способом. — Да ладно, онни, — отмахивается подруга. — Вспомни Хёнджина. Ты же флиртовала с ним, хотя у него есть девушка. Хёнджин? Боже, нашла, кого в пример привести. — Во-первых, я ничего не пыталась испортить его отношения с Лией подобными махинациями. Да, если бы он «клюнул», это всё равно привело бы к ссоре между ними. Но я всегда действую открыто, а не как двуличная авантюристка, которая плюётся ядом прямо в спину. А во-вторых, я так его и не получила. И ты Хюнин Кая после такого точно не получишь. Девушка не желает больше тратить на неё своё время. Они не так уж много общаются, да и Юрим легко отпускает людей. Особенно крыс похлеще, чем она. «Ты не крыса, ты просто немного стерва». Эти слова вызывают слабую улыбку, и она, напоследок, обращается к Лине: — Запомни: карма существует.***
Субина и Джисона сегодня в школе нет, и только несколько человек, которые были с ними в парке развлечений, знают настоящую причину. В выходные стрелковый клуб не работает, можно было бы сходить после школы, но только не сегодня, в этот день они заканчивают позже, а Субин говорит, что «это дело и так затянулось, нужно продвигаться». И он обещает прислать всем всё подозрительное, что заметит в словах или действиях парня. Пока молчит. Ёнджун всё думает о том, кто его столкнул, и даже общается с Рюджин: а не тот же это человек, что вырубил её перед тем, как отвезти на склад? Он-то вообще ничего не смог увидеть, а она успела обернуться. Она сказала, что он был довольно высокий, но Ёнджун, хоть и не разглядел того, чувствует, что они имеют в виду разных людей. К тому же, не стоит забывать о человеке, которого она видела в актовом зале во время прослушивания. По словам Шин, это был кто-то другой, он меньше в размерах. Намного. Ирон так вовсе сказала, что тем, кто преследовал её, оказался парень из параллели. Она давно ему нравится, а он всё стеснялся подойти, и вот, увидев на улице тем вечером, решился. Сначала он неторопливо шёл за ней, будучи неуверенным, а потом заметил, что она ускоряет шаг. Парень предположил, что Ван, кажется, приняла его за какого-нибудь педофила, лица-то не видно было. Когда он признался в этом, встретившись с девушкой в школе, она была, мягко говоря, немного зла: — Ты с ума сошёл? Ты понимаешь, что так кого угодно можно до смерти напугать? — Извини, я не хотел, — переминается с ноги на ногу взволнованный старшеклассник. Ирон зарывается руками в волосы и громко выдыхает. Подумать только — она чуть не умерла от страха, а он лишь хотел познакомиться! — А рот ты мне зачем рукой закрыл? Зачем схватил меня? — Ты убегала, — покусывает губы он и поправляет очки. — Я хотел перехватить тебя и объяснить, что тебе не стоит от меня скрываться, я никакой не маньяк! Ирон цокает и отворачивается. Идти на такое, лишь бы познакомиться. Что за придурок? — Я, кстати, Сону, — улыбается он. — Может, сходим куда-нибудь? — виновато добавляет: — Прости меня… Если придерживаться версии, что Хёгва действует не один, тогда у него есть как минимум два помощника, и один из них — высокий и сильный, а второй, скорее всего, намного ниже Ёнджуна, по его предположениям. Чхве осторожно берёт в руки телефон, следит, чтобы учитель не заметил, и пишет в общий чат с предложением вычислить сначала приспешников, а потом через них выйти на Хёгва. Конечно, хрен их знает — этих помощников. Могут расколоться, могут молчать, как верные псы, но во всяком случае, раскрытие их личностей уже может облегчить задачу.***
Субин ходит за Джисоном уже примерно сорок минут по торговому центру, а тот всё не успокаивается: его всё тянет то в один магазин, то в другой. — Давай ещё сюда зайдём, — показывает он в сторону «TeenSport». — Мне нужно купить новый скейт. — А что со старым? — Ему уже не первый год, — отвечает Джисон, не переставая пристально рассматривать скейты. — Сломал, когда катался. — На складе? Парень кивает и берёт в руки один из нескольких. Синий, с чёрно-белыми рисунками, изображающими языки пламени и с незамысловатой надписью. — Что думаешь? Что думает Субин? Он никогда не выбирал скейт, даже кататься не умеет. — Серьёзно? — изумлённо произносит Хан. — Это надо исправить. Знал бы Чхве Субин, что сегодня он ещё и научится кататься на скейтборде, получит несколько синяков, а новоиспечённый приятель будет постоянно помогать ему вставать, а потом и вовсеидти рядом, чтобы предотвратить ещё одно падение. Джисон даже держал его за руку какое-то время, лишь бы тот сохранил равновесие, но у него с этим были серьёзные проблемы. — Скажи, а на велосипеде ты умеешь кататься? Субин кивает и чуть не падает. — Тогда я не понимаю, почему мы всё ещё тратим время на это. Любой ребёнок бы уже научился держать равновесие! — А я не ребёнок, — шикает Чхве и пытается не быть таким зажатым. — Стрелять не получается, на скейте кататься не получается, — перечисляет Джисон, не скрывая улыбки. — Есть в этом мире что-то, что у тебя получается? — Да. — Что? — Спать умею неплохо. Хан заливается таким заразительным смехом, что Субин против воли начинает смеяться сам, сначала неуверенно, потом чуть громче. Так они проводят весь день: учатся, общаются, рассказывают друг другу о себе, и чем больше информации Субин узнаёт о Джисоне, тем сильнее забывает, зачем вообще ему нужно было с ним видеться сегодня. Он прекрасно знает, что легко открывается людям, но кажется, впервые это становится его проблемой, но Чхве уже не думает о последствиях, он слишком вливается.***
Джису берёт сумку, проходит мимо двух парт, идёт прямо к Минхо и приказывает следовать за ней. Парень хмурится, встаёт, но не успевает сделать и нескольких шагов, как Лиа хватает его за запястье. Они резко встречаются глазами, девушка быстро моргает и отворачивается, но руку не отпускает. — Ты можешь идти быстрее? Будто у нас времени полно… Она тянет его за собой и ускоряет. Сердце ускоряется от быстрой ходьбы. Оттого же и учащённое дыхание. Точно. — Не хочешь сказать, куда мы идём? — интересуется Ли. Она не отвечает. Минхо сам находит ответ, когда они оказываются под школьной лестницей, ведущий на первый этаж. Девушка осматривается: никого. Она открывает свою сумку и достаёт ветровку. Неожиданно. Минхо уже успел о ней забыть. — Я… так и не вернула, — негромко произносит Лиа, покусывая губы. — И мы проделали весь это путь до лестницы, — недоумевает Ли, — чтобы ты вернула мне ветровку? — Знаешь, — повышает тон девушка, но, столкнувшись с его взглядом, смущённо опускает глаза в пол. — Некоторые могут не то подумать. Одноклассник сдерживает смех, забирает свою вещь. — Боже! — вдруг восклицает она так громко и резко, что парень замирает. — Что случилось? — Я не постирала её! Молчание. Примерно минуту. Не постирала? Не… Минхо больше не выдерживает и смеётся. — Что смешного, псина? — возмущается Джису. — Отдай, я кину в стирку. Она тянет на себя его куртку, но Ли успокаивает её, говоря, что всё нормально, он сделает это сам, когда будет дома. — Ну, а ты что от меня хочешь? — спрашивает парень, не привыкший к тому, чтобы Лиа отдавала ему что-то просто так. Девушка делает вид, что задумывается, а потом требует сходить с ней куда-нибудь после школы. Ей просто хочется поменьше быть дома и подольше — с ним. Не преступление ведь? Вот только совесть грызёт, стоит о Хёнджине вспомнить. «Как будто это имеет какое-то значение, — рассуждает Лиа. — С Хёнджином отношения, а это…» А это что? Мысль она не может закончить. Они друзья? Уж точно нет. Просто знакомые? Ну, так почему хочется с этим «просто знакомым» столько времени проводить? И это её невыносимо раздражает уже несколько дней. Буквально до мурашек по коже. Серьёзно, зудит. Только не снаружи, а в внутри, на сердце. Так сильно зудит, когда она видит его, то это создаёт микс впечатлений: и яркие, и ненавистные. Просто знакомыми не назовёшь. Где-то на задворках сознания Джису понимает, но признавать это пока рано. Эти чувства не настолько ощутимы, чтобы делать такие выводы. А вдруг это просто благодарность? Вдруг временное помешательство, ведь он входит в количество единиц тех, кто так открыто с ней говорит. Но даже если она ни в чём не уверена, Чхве точно понимает, что чувствует между ними стену в виде своего парня. Сам факт того, что у неё есть парень, будто отталкивает дальше от Минхо. Это правильно, наверное. Так и должно быть. Но по сути, кто она и Хван друг другу? Знакомые? Ну, нет, чуть больше. Друзья? Хм, да, вполне можно так сказать. Влюблённые? Нет. Это и не секрет. Их отношения — не более, чем показуха, и если Джису не нравились его похождения, то потому что об этом узнавали многие, что не очень хорошо для её репутации. А когда они начали всё это, предполагали, что ход с отношениями, наоборот, укрепит их значимые позиции, ведь, как и ожидалось, первое время многие о них говорили, стоило узнать такую новость. Джису умеет бросать парней с лёгкостью. Но с Хёнджином она расстанется не потому, что ей плевать на его чувства, а потому, что она знает — им обоим станет даже легче.***
Чэрён планирует уйти из школы так же тихо, как и пришла. Но ей не удаётся. Стоит девочке выйти, как кто-то с силой хватает её и ведёт за здание. Ли узнаёт Юрим со спины. Хо останавливается, когда они достаточно отходит, и отпускает её. Она поворачивается к ней, Чэрён свой взгляд не поднимает. — Эй, — зовёт Юрим кого-то, при этом продолжая сверлить взглядом Ли. — Иди сюда, быстро. Лина нехотя выходит из-за спин подруг и неторопливо подходит к девочкам. — Не хочешь ничего объяснить? Без особого желания она кивает и принимается рассказывать о своей авантюре, при этом постоянно пытаясь скрыть какие-то подробности, но всё равно выдаёт их, ловя на себе пристальный взгляд Хо. Чэрён удивлена и не знает, чему больше: тому, что зря обвиняет Кая, не выслушав; тому, что Юрим помогает вернуть им нормальные отношения; или тому, что эта Лина в конце ещё и извинения приносит, пусть и не без содействия Юрим, конечно. — Я бы не назвала себя Матерью Терезой или даже просто справедливой, — добавляет напоследок Юрим. — Но я не крыса, — она улыбается себе. — Просто немного стерва. Хо складывает руки на груди и вздыхает: — А ещё, я действительно легкомысленная лицемерка, раз помогаю тебе, надо же. Когда Чэрён освобождается, первым делом она пишет Хюнин Каю. А если быть точнее — наконец отвечает на его многочисленные сообщения. Она расписывает ему всю ситуацию, извиняется за то, что отказалась выслушать, и спрашивает, не может ли она как-то загладить свою вину. Парень по ту сторону читает сообщения и мысленно называет глупышкой: какую вину? Ни в чём она не виновата. Ответ не заставляет себя долго ждать. PrinceKai: Мы всё ещё не выпили по коктейлю. Девочка улыбается во все тридцать два зуба и зажимает рот ладошкой, чтобы посторонние не услышали, как она визжит.***
Джису не долго думает, как лучше: написать ему об этом или поговорить лично, — и решает, что личный разговор всё же лучше. Они же не чужие люди, в конце концов. Она даже не переживает. Ни капли. Они встречаются после школы, пока Минхо ждёт её у ворот, как она и просит. Девушка то и дело оглядывается, не ушёл ли он. Вдруг решил не тратить больше своё время на это? Хотя разговор с Хёнджином нельзя назвать затяжным, они очень быстро закончили, причём на очень положительной ноте. Хёнджин честно признался, что сам недавно задумался о расставании, и рад, что это обоюдно. Правда, теперь следующие несколько дней все в школе будут говорить только об этом, но не страшно. Когда Лиа призналась, что сама задумалась об этом лишь часом ранее, он спросил, есть ли кто-то, кто этому поспособствовал. — Ты знаешь, я думаю, — теребит пальцы девушка. — Я не уверена! — Ну? Она смотрит на Минхо, стоящего у ворот спиной. — Думаю, мне… кое-кто нравится. Хёнджин понимающе улыбается, тянется и целует её в лоб. Что ж, тогда ему тоже легче. Он может спокойно взяться за Юрим. У него на неё планы.***
Ирон возвращается домой сразу после школы, папа на работу ещё не уходит, только потихоньку собирается. Он не даёт ей даже в свою комнату пройти, останавливает прямо в коридоре и говорит, что она должна кое-что знать. Не то что их ждёт важный разговор, нет. Просто она должна знать. Он уведомит её о том, что давно решено. Она улавливает это в его словах, и данный факт ей очень не нравится. Ван присаживается и молча ждёт того, что он скажет. — Дочка, как ты знаешь, мы тут неплохо обосновались, я хорошо зарабатываю, ты учишься в одной из лучших школ страны. Надо же, это их первая встреча с тех пор, как она ушла из дома, а он даже не затрагивает эту тему. Видимо, понимает, что тут спорить бесполезно. Их ссоры ни к чему не приведут. Ирон очень любит своего папу и не считает правильным то, что они ссорятся из-за её друзей, ведь они так же дороги ей, как и он. — Недавно меня повысили и… — Что? — Ирон вскакивает. — Так это же прекрасно! По лицу отца не скажешь, что он сильно рад, дочь кидается к нему с объятиями и поздравлениями, не понимая, к чему такая кислая мина. — Я буду работать уже не в филиале, а в главной компании, — продолжает он. — В Китае. Улыбка медленно пропадает с лица Ирон. Вот почему он так это преподносит. Он знает, что её такая новость не обрадует, знает, что расстроит, и просто не может радоваться в такой ситуации. — Я хочу, чтобы ты ни в чём не нуждалась, — он берёт лицо дочери в свои ладони. — Чтобы ты была счастливой, дочка… — Как мне быть счастливой, — начинает тихо Ван, — если мне придётся всю свою жизнь изменить? Её голос не звучит злобно, она ведь прекрасно понимает, что чувствует папа. Просто спрашивает очевидное. — Ну, не преувеличивай, — отец обнимает её. — Китай — твоя родина, ты будешь общаться с друзьями онлайн, приезжать на каникулах, я совсем не против. Ирон обнимает его в ответ, а сама еле сдерживает слёзы. Мужчина чувствует, как дочь трясёт, но предпочитает больше ничего не говорить, только поглаживает её, успокаивая.***
Джисон возвращается домой счастливым. Ему было весело сегодня. Он гулял, он смеялся, а теперь вернулся в суровую реальность. Квартира, где он живёт, встречает его привычной тишиной. Хан не живёт с родителями, снимает однушку, не получает от них карманных, вообще оборвал с ними все связи. Нет, они не расстались на какой-то ужасной ноте, всё было довольно просто: они не приняли его таким, какой он есть. Не было криков, скандалов, попыток «исправить» его, — нет, просто спокойный разговор, просто спокойное прощание и начало полностью самостоятельной жизни. Возможно, потому Хан и нуждается в постоянном общении и новых знакомствах: в квартире он одинок. Но есть личности, с которыми он вообще не хотел бы быть знаком. Парень проходит на кухню, чтобы разогреть себе поесть, как на телефон приходит сообщение от Главного:«Я обещал тебе фотографию»
Да, конечно, Джисону очень интересно. Настолько интересно, что он закатывает глаза и хочет выкинуть телефон куда подальше, но его останавливает только тот факт, что сообщение всё равно придётся открыть. Приходит обещанное фото: обычный парень с копной рыжих волос, пухлыми красивыми губами, большими глазами и ровным носом; с чистыми лицом, разве что усыпанном веснушками, которые только украшают. То есть, этот парень — цель? Ну, допустим, Джисон должен что-то сделать, допустим. Что именно? Этому Главному стоит поучиться, чтобы соответствовать своей позиции.«Что я должен сделать?»
Сначала, вроде как, суть задания объясняют, потом уже нужно было фото показать. Или хотя бы объяснить после фотографии, ладно уж, но не ждать, пока он сам спросит.«Для начала исчезнуть»