Thats life

      День не задался с самого утра — проспал, чуть не пришибли рабочие, выносящие из квартиры соседей диван, опоздал на автобус и чуть не опоздал на работу, почти получив нагоняй от их директора. Кросс старался по максимуму никуда не влезать: от поваров держался подальше, с клиентами общался на почтительной дистанции, чтобы ненароком не облить их водой, а бутылок с шампанским обходил стороной, предлагая посетителям то ли вино, то ли виски. Парень прям чувствовал, что из сегодняшнего дня навряд ли выйдет что-то хорошее, и идиотская табличка «неудачник» так и висела на его шее, а к середине дня еще и включила освещение вокруг себя, привлекая внимание.       Кросс по непонятным причинам узнал того странного усталого мужчину с огромными мешками под глазами, который приходил несколько дней назад, едва он только с кем-то сел за столик. Этот «кто-то» оказался симпатичной девушкой со светлыми волосами, и улыбка Кросса сразу сошла на «нет». Он пытался обменяться столиками с Алекс, но та, махнув волосами и вежливо улыбаясь, послала его в далекое путешествие до пресловутого столика возле окна и ушла к клиентам, звавшим ее. Кросс глубоко вздохнул и, расправив плечи, зашагал к столику.       Голубовато-зеленые глаза мужчины — Кросс разглядел их только сейчас — слишком удивленно смотрели на него, и парень сглотнул. Юноша сжал блокнот крепче в пальцах, когда, радостно улыбаясь, девушка посмотрела на него сияющими карими, похожими на солнце, глазами, и, кажется, некая грусть проскочила в серо-красном взгляде, но, быстро заморгав, он натянул на лицо дежурную приветливую улыбку. — Добрый день, меня зовут Кросс, я ваш официант на сегодняшний день. Вы готовы сделать заказ?       Уже знакомый мужчина только привычно нахмурился, а девушка с неизвестным энтузиазмом начала бегать глазами по меню. Мужчина подал от чего-то хриплый голос, как тогда, но Кросс не думает, что он только что вышел с работы — он выглядел каким-то выспавшимся, да и девушка не выглядела так, что только что из офиса — ее платье было нескольким свободным и ярким для таких мест. Ей шло. — Да, — мужчина чуть сощурил глаза, — можно, пожалуйста, фрикасе из трубача. Ты будешь фрикасе?       Он глянул на девушку поверх меню, сдвинув его слегка вниз, и та, расплывшись в улыбке, кивнула. — Два фрикасе из трубача, — продолжал черноволосый, — и… утка в апельсиновом соусе?       Мужчина смотрел на него с растерянностью, что отдавалась в его низком голосе. Кросс дернулся, мельком поглядел на мужчину за столиком и грустно улыбнулся, записав его заказ. — А Ваша девушка что-то будет?       Они как-то странно переглянулись. Блондинка сначала молчала, а потом тихо засмеялась, прячась за меню. Ее плечи содрогались от беззвучного смеха, а мужчина, до этого смотревший на блондинку, повернулся. Густые черные брови метнулись вверх, из-за чего на лбу появилась полоска морщинок, а бледные тонкие губы расплылись в улыбке, и внутренний голос Кросса твердит, что он хочет видеть эту улыбку намного чаще. — Она моя сестра.       Девушку, можно сказать, прорвало: она уже смеялась с нескольким придыханием, зажимала рот ладонью, чтобы быть тише, и жмурила глаза. Щеки Кросса покраснели, и его немного красное лицо ярко контрастировало с бледной кожей шеи, из-за чего мужчина начал тихо посмеиваться, прикладывая кулак ко рту и прикрывая глаза. — Ой, — девушка подала голос и вытерла пальцами слезы, — вот это ты нас, конечно, насмешил. Ты первый, кто принял нас за пару.       Она, все еще слабо посмеиваясь, улыбается, и Кросс хочет провалиться под землю, чтобы жить с кротами и обучаться у них магии земли, как та девочка из телесериала. — Ты уверен, что хочешь утку? Просто я думаю, что карривурст пойдет тебе больше, — девушка улыбается и как-то хитро смотрит на брата. — Похоже на слово «карьерист», отлично тебе подходит. — Прекрати паясничать, — мужчина раздраженно прикрывает глаза и цыкает языком, отдавая Кроссу меню. — Я буду утку.       Блондинка продолжает улыбаться и, перелистывая меню, как-то встрепенулась. — А что Вы посоветуете? — Можете попробовать перепелку от шеф-повара с чечевицей. Она будет готовиться около двадцати пяти минут, — Кросс тяжело выдохнул, прикрывая глаза. — Тогда мне перепелку, пожалуйста. Ты…       Люди по ту сторону окна сновали туда-сюда, о чем-то говорили или просто шли напролом, не задумываясь о бренности бытия и вообще зачем они идут. С такими пустыми выражениями лица сидят большинство старших классов на уроках истории. Честно сказать, Найтмер не любил историю, поскольку, во-первых, его преподаватель по этому предмету был какой-то нафталиновой мумией, только что выбравшейся из саркофага, во-вторых, он и так ее знал, любовь к исторической литературе дала о себе знать. Он бы и дальше прогуливал уроки скучного учителя, если бы Дрим не брала его за руку и насильно не впихивала в кабинет, заставляя слушать нудные лекции. Обычно Найтмер после этих уроков хотел немножечко покончить жизнь самоубийством, а потом вспоминал, что отец его и так недолюбливает, и желание немного угасало. И не хотелось еще сильнее расстраивать маму. -…будешь шоколадный мусс?       Взгляд черноволосого прояснился, он чуть дернулся и повернулся к сестре, которая с некой настороженностью смотрела на него. Кросс разделял ее эмоции: он бы тоже так волновался, если бы его брат так выпадал из реальности. Парень напряг плечи, а его обеспокоенное лицо несколько смягчилось, когда мужчина выпрямил ссутуленную спину и ровно сел за стол. Локти, окутанные тканью черной рубашки, уперлись в стол, а ладонями он закрыл рот, проводя большими пальцами по острым скулам. — Да, буду, хорошо.       Кросс быстро записал заказ и, нервно улыбаясь, удалился в сторону кухни. А на кухне, как всегда, была еще большая анархия, чем в зале: повара бегали туда-сюда, орали друг на друга, спорили с официантами, с которыми опять что-то не поделили, наверное Марк снова зашел на их территорию без разрешения, чтобы забрать заказ, который не поставили на столик. Кросс хочет отдать должное Констанции — пятидесятилетней уборщице-итальянке, которая делает просто потрясающую пасту: она терпит все эти крики каждый день и не вмешивается, себе дороже, а просто моет полы, гладит одежду и помогает иногда своим ребятам с посудой, которые пришли вместе с ней около двух лет назад.       Он ковыряет вилкой фрикасе из трубача, когда Дрим, доев и отложив вилку, неожиданно спрашивает, скрещивая руки в замок и иногда стуча ими по столу: — А он симпатичный, да? — Кто? — Найтмер в непонятках смотрит на сестру и хмурит брови, из-за чего они немного сползают к переносице. — Этот официант, — она в лукавом прищуре смотрит на брата своими невозможными карими глазами, мягко усмехается и смотрит в сторону Кросса, что несет приготовленные блюда. — Он симпатичный.       Найтмер наблюдает, как молодой человек — он не дал бы ему больше двадцати шести — несколько суетливо и с долей неловкости ставит блюда на стол. Мужчина замечает, что у официанта довольно длинные пальцы, их еще, кажется, называют «музыкальными, созданными для фортепиано» или типа того. Официант что-то еще говорит про шоколадный мусс, но Найтмер слушает парня в пол уха, он смотрит на его шею, и взгляд брюнета несколько темнеет. Он почти что уверен, что у этого странного молодого человека просто потрясающие ключицы.       Утка в соусе и правда была безупречна: мясо было нежным, отдавало мягким вкусом белого вина и было немножко соленым из-за соевого соуса, а апельсины придавали некую кислинку, приятно оседающую на языке, да и овощи, чуть пропитанные апельсиновым соусом, тоже не отставали от грудки, придавая приготовленному блюду какой-то своеобразный вкус. Он определенно зайдет сюда вновь за каким-нибудь другим блюдом, пусть даже за треклятым карривустом, думает Найтмер, накалывая очередной кусок грудки на вилку и обмакивая ее в соус. Его сладость, приправляемая черным перцем, растеклась по языку и заставила прикрыть глаза. — Ты чего на этого бедного официанта так пялился? Думала, что ты его сейчас съешь или, ну, по крайней мере, голову откусишь. Как тот монстр из фильма, — подала голос Дрим, отправляя в рот кусок перепелки с соусом из красного полусладкого вина.       Найтмер чуть откашлялся, проморгался и с укором посмотрел на сестру. Она со спокойным видом отложила столовые приборы, протерла рот салфеткой и уже не со скрываемым интересом и почти что детским любопытством смотрела на давно привычно нахмурившегося брата. — Ну так? — Из ума выжила? — подал он низкий голос, подставляя под левую щеку кулак. — Ни на кого я не пялился. Больно надо, — он упер взгляд в почти пустую тарелку. — Ну конечно, — иронично протянула Дрим, лукаво улыбаясь. — Кому ты врешь. Клянусь, весь ресторан видел, как ты на него смотришь, — она почти копирует жест брата: опирается подбородком об руку и постукивает пальцами по мягким щекам. — Отстань, — глухо отозвался Найтмер, кладя последний кусок утки в рот.       Шоколадный мусс мужчина ел без особого энтузиазма: остался сыт после фрикасе и утки, но он упорно отправлял очередной сладкий кусочек в рот, бездумно пережевывая. Счет лежал рядом: симпатичный официант принес сразу с заказом. Найтмер долго смотрел на уже знакомую книжечку в коричневой обложке, а после взял в руки, открывая. Дрим смотрела за братом с довольным видом сытого кота: пусть черноволосый и сам этого не признавал, но некоторая заинтересованность в этом Кроссе была заметна, по крайней мере для нее. Она отправила в долгий путь последнюю ложку шоколадной сладости и отложила ее в сторону, заправляя непослушную прядь волос за ухо. Найтмер оставил много чаевых: он и раньше оставлял чаевые, но не в таком количестве для какого-нибудь очередного официанта в ресторанчике. И ей почти кажется, что брат выглядит очень довольным, глядя на легкий румянец на бледных щеках молодого человека.