«Я вспомнил образ твой, Тебя не заменить, Тебя не изменить. Придет рассвет, и все Уйдет в небытие. Останется лишь сон.»
(Рассвет — Какая разница)
[My passion]
Саске не совсем понимал, зачем Сакуре понадобилась его помощь. Он мог бы сказать, что дел хватило бы и на одного. Поднять пару коробок на третий этаж по широкой лестнице — не трудная задача для среднестатистического парня. Саске тешил себя мыслями, что Сакура просто хотел провести с ним время перед парами. Наедине они могли позволить себе гораздо больше, чем на публике. Современный юмор, в теории, мог бы простить им даже шлепок по заднице, гейские шутки и того хуже, но, как известно, если не умеешь врать и пытаешься что-то скрыть, просто не говори об этом. — Это последняя? — Саске стер едва появившиеся капельки пота со лба. Он пожалел, что надел белую футболку сегодня утром. Заезжать домой, чтобы переодеться, не было времени. Тогда Сакура пришел на помощь, с ехидным выражением лица протягивая Саске свою футболку. — Ты в моей одежде, это даже, знаешь… Приятно, — Сакура по-честности имел много отношений до этого. Но, в силу характера, скорее поверхностные, ни к чему не обязывающие. К девушкам он и вовсе относился потребительски, за что в сотый раз получал осуждающий взгляд Карин. Саске казался слишком невинным на фоне его прошлых партнеров, поэтому Сакура открывал для себя новые милые вещи, которые его радуют в новых отношениях. — Я уверен, что ты нарочно пихнул ту коробку мне в грудь, — Саске скептически посмотрел на розоволосого, даже не стараясь осмыслить то, что они действительно дошли до какой-то «стадии», через которую проходят все парочки. — Возможно. — Она висит даже на мне, как ты это носишь? — Саске не любил обтягивающую одежду, покупая вещь если не по размеру, то максимум на один больше. Сакуре же из-за роста приходилось выбирать то, что сидело нормально по длине. На худощавом теле все смотрелось мешковатым, но достаточно комфортным, чтобы чувствовать себя защищенно в «коконе». — Ты забыл? Я шпала, — Сакура показательно хлопнул по верхней балке дверного проема, едва подняв руку вверх. — Ты и правда самый высокий из всех моих знакомых. — Круто быть высоким. Типа… Даже выше парней. Я реально вижу больше, чем остальные. Но минус, что если садишься на последние ряды, препод все равно видит мою розовую голову. А еще все девушки сильно ниже меня. Трахать карликов неудобно, — Сакура говорил так, будто это самые повседневные вещи, и Саске точно должен понять его. — У меня был секс только с одной девушкой. И я был выше всего на голову, вряд ли это тоже самое. Саске поначалу было немного стыдно и неудобно говорить с Сакурой о сексе. Тем более о том, что его сексуальный опыт сводился к одному-двум контактам. — Ну и что с лицом? — Сакура не мог не заметить, как Саске напрягся, опустив взгляд в пол. Он делал вид, будто осматривал коридор, заставленный коробками, но тревожность выдавало слабое подергивание пальцев. — Не хочу быть занудой, но мне не очень приятно, когда ты говоришь о том, чтобы спать с кем-то. Даже без имен это напрягает меня. — Я просто вспомнил что-то из прошлого. Что-то несущественное. Сейчас я полностью заинтересован в тебе. Сакура подошел ближе к парню, чуть сжав твердое предплечье. Он был тем, кто должен был разрядить обстановку. Ему было легче справиться с эмоциями, прогнуться. Но только в случае, когда это не касалось агрессии, тогда Харуно был безвольной куклой. — Я буквально избил парня ради тебя. Эта встреча с полицией сделала мою жизнь реально сложной. Еще один прокол и у меня будут большие проблемы. — Можно было решить все без насилия. — Ты не знаешь этого урода также хорошо, как я. Так что поверь, набить ему ебало — лучший выход. — Когда твоя сестра приедет, ты будешь делать все тоже самое? Это может отразиться на ней. — Моя сестра — моя проблема, Саске. Не напрягайся, — Саске болезненно реагировал каждый раз, когда Сакура намекал ему, во что лезть лучше не стоит. Он буквально говорил: «Это не твое дело». Хотя Саске хотел знать так много, как только мог. Сакура все еще был загадочным и скрытным, являясь при этом почти открытой книгой. Харуно без ужимок демонстрировал свои чувства и эмоции, говорил все прямо и в лицо. Но все-таки находилась та темная часть его жизни, в которую Саске пока посвящать было рано. Легкий поцелуй после этой фразы стал горьким. Было сложно втянуться в мимолётные прикосновения мягких губ, когда секунду назад с них сорвалось что-то гадкое. Сакура попросил его не напрягаться и не думать лишнего, но Саске был сложным человеком. Он по миллиону раз прокручивал в голове вещи, которые не давали ему покоя. Он не понимал, почему не мог просто отрезать то, что кололось и зудело. — Почему я блять вообще думаю об этом? Саске обещал хорошо учиться, он не хотел доставлять проблем отцу и брату. Но весь жизненный интерес зациклился на чем-то розовом и непредсказуемом. Саске вздрогнул, когда на плечо упала тяжелая рука брата. Он не помнил, как прошел день. Пары перетекали одна в другую, слишком монотонно и однообразно, чтобы вникать. Сакуру после занятий он не застал, поэтому с таким же хмурым лицом поплелся домой. — Ужин остыл. Ты долго сидеть будешь? — Итачи выглядел вымотанным, но все таким же заботливым и чутким. — Я собираюсь еще позаниматься, думаю, это до ночи, — Саске трусливо спихнул все на учебу. Он не мог признаться ни брату, ни самому себе, что чувства сжигали его. Он впервые позволил себе настолько глубоко окунуться в человека, чтобы зависеть от каждого неверно брошенного слова. — Ты не привык делиться мыслями, но если у тебя проблемы, ты всегда можешь рассказать мне. Итачи был рядом, когда Саске вступил в период «бунтарства». Хоть он и был слишком тихим, чтобы крушить всю мебель в доме или вылезать через окно посреди ночи, это было трудно. Сейчас Саске оставался все таким же нестабильным и еще более депрессивным, что со временем действительно стало семейной проблемой. — Это не то, чем я могу поделиться. Ты не поймешь, — Саске не хотел задеть брата. Но отношения с парнем действительно не являлось тем, что он мог бы осмыслить.