***
День прошел быстро и было около трёх часов, когда Россия провожал брюнета до дома. — Как ты себя чувствуешь? — Россия провел большим пальцем ему по щеке, убрав за ухо прядь волос. Он был в обычной черной куртке, джинсах и кроссовках. — Всё хорошо, — смущённо фыркнул брюнет, — Сегодня не останешься? — Они стояли возле подъезда, отойдя чуть в сторону. — Не получится, — виновато улыбнулся Федерация, — У нас скоро зачёты по несессионным предметам, я хотел сегодня подготовиться. — Жаль… — Но если хочешь, я могу… — Да нет, не надо, — отмахнулся Германия, — Тогда до завтра? — Угу, — улыбнулся Федерация, потянувшись, чтобы обнять и поцеловать его на прощание. Германия тоже потянулся к нему, приставая на цыпочки и обнимая парня за шею. После тягучего поцелуя Германия, не думая, потянулся за ещё одним, заставляя РФ слегка вздрогнуть, но он сразу ответил, немного резвее прежнего. — Ох… — брюнет залился розовым румянцем, когда встал ровно. — Оставайся всегда таким милым, — РФ чмокнул его в лоб и отстранился от греха подальше, — А я, наверное, пойду. — Угу, — ФРГ потёр лоб, — Будь осторожнее.***
— Хааааааа-а… — Германия издал звук умирающей надувной коровы, когда падал на кровать. Ему было странно осознавать, что почти все люди ночью трахаются как кролики, а днём спокойно ходят и улыбаются друг другу, как ни в чем не бывало, — Ну, всё вроде как хорошо, — он перевернулся на спину, уже успев переодеться в домашнюю одежду, — Может стоило согласиться на то, чтобы он остался ненадолго? Потом бы домой и пошел… — надулся парень, чувствуя слишком много пустого пространства рядом с собой. «Хотя тогда нет гарантии, что мы не переспим…» — фыркнул брюнет сам себе, — «…но ведь это уже не проблема? Презервативы у меня есть, да и я примерно знаю, что ожидать…» — он почувствовал румянец на лице, когда вспоминал, что РФ вчера вытворял у него между ног языком. — Боже-е… — он закрыл лицо руками, простонав. Мгновением позже он немного спустил ладони вниз, не убирая полностью с лица. «Может мне станет легче, если я подрочу?» — за эти дни он прочувствовал на себе, что такое «сексуальное неудовлетворение» не в том смысле, что РФ был плох, а по причине того, что ему было мало. Казалось, что он готов трахаться дни на пролет, даже с учётом того, что после прошлых двух раз он был так вымотан, что едва мог руки поднять. Он прошел все круги адского стыда за прошедшую неделю, поэтому ему стало проще принимать себя с этой стороны, но не настолько, чтобы принять полностью. Он слишком долго осознавал себя, как порядочного человека, а ещё как неудачника и наивного идиота, чтобы так легко набраться смелости. Россия не похож на монаха, который осудит его, учитывая то, на что он способен, но для Германии это не меняло ничего до тех пор, пока он не научится дословно читать чужие мысли. А на данный момент он позволял себе пошлости только в собственной голове. Подняв себя с кровати, он пошел на кухню, чтобы заварить себе чай с бергамотом, а посидев там, его посетила мысль посмотреть контент с рейтингом восемнадцать плюс, чтобы хоть как-то сбросить внутреннее напряжение. — Во что я превращаю свою жизнь… — вздохнул брюнет, не совсем понимая с чего начинать, ведь до этого смотрел порно лишь от скуки, а не с конкретной целью, так как оно его не возбуждало.***
— БЛЯТЬ!!! — немец чуть не пробил телефоном потолок, когда тот неожиданно зазвонил во время просмотра очередных непристойностей со связыванием. Была в этом какая-то остринка, но удовлетворить себя он всё-таки не стал пытаться. Успокоившись, он увидел, что звонит отец, от чего снова начал волноваться. Глубоко вздохнув, чтобы восстановить дыхание, он взял трубку. — Алло? Привет пап. — Привет, дорогой. Как ты? Чем занимаешься? — послышался мелодичный мужской голос из динамика. — Ну-у… — Германия под страхом смерти правду не скажет, — Так, на Ютубе сидел. У тебя как дела? — Ты там хоть учишься? — с сомнением спросил отец. — Ну пап! — Ладно, ладно. У меня все хорошо, эти кожаные мешки наконец-то поняли свое положение и теперь пытаются не выиграть дело, а уменьшить потери от проигрыша, так что возможно, я закончу с этим злоебучим делом раньше, чем думал. Я потому и звоню, что возможно приеду пораньше. — Насколько? — Германия скрёб стол ногтём во время разговора. — Изначально думал, что приеду незадолго до рождества, но если повезёт, то смогу приехать в начале ноября, то есть где-то через месяц. А так, как у тебя дела? Все также с этим назойливым азиатом возишься? — хмыкнул Рейх, говоря про Японию, — Может что-нибудь необычное произошло? — Да… нет, наверное… — хохотнул Германия, обливаясь нервным потом, — Да, у Японии все хорошо, он даже нашел себе парня, у них там все серьёзно… — Ну, рад за него, — отмахнулся Третий Рейх, давая понять, что личная жизнь Японии ему не интересна, — А к тебе никто шары не катит? — его голос стал на несколько порядков прохладнее, — Потому что если ещё одна чернь на тебя посмотрит, я не гарантирую, что мне самому не понадобится адвокат. — Н-нет, все хорошо, — сглотнул брюнет, полностью отринув идею о том, чтобы намекнуть отцу на свои отношения, — Не волнуйся. — Точно? Смотри у меня. Если я приеду, а ты снова мне будешь втирать с мертвым взглядом, что всё хорошо, то я уже сам так тебе по башке вставлю, что в монастырь уйдешь, понял? — Да, — буркнул недовольно немец, — Спасибо, конечно. Я очень благодарен. — Ну-ну, раз бог тебе мозгов не дал, то я дам пиздюлей, поэтому не дуйся. Рано тебе ещё морщины разглаживать, — в голосе старшего немца появились самодовольные и шутливые нотки. — Не переживай, я возьму номер твоего косметолога, старикашка, — фыркнул Германия. — Ага. Вот как значит. Возможно мне стоит освободиться ещё раньше, чтобы показать, что я тебе в братья гожусь? Если бы мы устроили соревнование, где нужно цеплять девушек или парней, то ты бы проиграл в минус, — ещё более самодовольно усмехнулся родитель. — Да-да, ты мне рассказывал про свои похождения, спасибо, — закатил глаза брюнет, допивая чай одним глотком, чтобы отодвинуть кружку в сторону, — Думаю я рад, что не унаследовал эту твою сторону, — Он подпер голову рукой, в которой и держал телефон. — Ты просто завидуешь моей харизме. — Скорее выносливости. — Эй, — оскорбился Третий Рейх. — У тебя случайно дел никаких нет? — «тонко» намекнул ему ФРГ. — Мы три месяца не виделись и вот как ты со мной разговариваешь? — оскорбился он ещё больше. Шуточно, конечно. — Ну пааааап, — умоляюще протянул Германия. — Ладно, щенок. У меня правда есть дела, поэтому до скорого. И сладкого не переедай. Рейх очень любил собак, поэтому парня он с детства называл иногда «щенком», а на то, как это звучало для остальных он чхал. — Мне уже двадцать два! — возмутился брюнет такому напутствию — И что? Ты его от этого есть перестал? И вообще-то я был на твоём дне рождения, так что помню сколько тебе лет, умник, — высокомерно заметил Рейх, хотя скорее это было выразительно. — И что? Дразнить меня от этого ты не перестал, — передразнил его Германия. — Ой, что-то связь плохая… — театрально сменил тон мужчина, чтобы эффектно попрощаться, но в этот момент кто-то его отвлёк, от чего он перешёл на совершенно другой говор, отчего парню пришлось отодвинуть телефон от уха, — НЕ ВИДИШЬ Я ПО ТЕЛЕФОНУ РАЗГОВАРИВАЮ, ДУБИНА?! У ВАС ЖОПЫ СГОРЯТ ОТ ТОГО, ЧТО МЕНЯ ПЯТЬ МИНУТ НЕТ ИЛИ КРОВЬ НОСОМ ПОЙДЕТ?! Я ПОХОЖ НА НЯНЬКУ?! ЗАНИМАЙСЯ СВОИМИ ДЕЛАМИ! — Рейх раздражённо выдохнул в трубку, — Извини, солнце, это у меня тут по работе. Ладно, пока… Я НЕ ЯСНО ВЫРАЗИЛ-… Германия сбросил звонок от греха подальше. Папу он конечно любит, но в жизни не согласился бы с ним работать, потому что его настроение почти всегда находится в негативной зоне. Какое-то время парень смотрел на экран телефона, после чего вздохнул с улыбкой на лице: — Мне пизда. Он точно меня убьет, когда узнает. Германия не предвидел такого развития событий, что они с Федерацией расстанутся в ближайший месяц, а значит отец убьёт не только Россию, потому что он «подкатывал к нему яйца», но и самого Германию за то, что он соврал ему. И он ведь даже как-то перестраховаться не может, ведь сам не знает, чем можно убедить отца. Да, тот никого не убьет в прямом смысле, но вот мозг так затрахает, что Германия уйдет в монастырь просто ради тишины, а вот РФ он будет всячески пилить, унижать и давить, чтобы задеть. О том, чтобы смотреть взрослые видео дальше и речи не шло, поэтому Германия просто направился в ванную, чтобы откиснуть и расслабиться. — Дурацкий сегодня какой-то день…***
— Хм, Япония предлагает нам устроить тройное свидание перед нашим отъездом, — Австрия поправил черную лямку от майки. Пара была дома у поляка. Красноволосый парень лежал на диване, положив обе руки под голову, вытянувшись вдоль. Австрия лежал рядом с ним, на краю, закинув ногу на парня. Они были почти одного роста, но Польша был заметно накаченнее. — Тройное? — Польша лениво приоткрыл один голубой глаз, — А, ты вроде говорил, что они там нашли других двух друзей и перетрахались друг с другом. — Будь повежливее, — Австрия фыркнул и ущепнул его за бок. — Ай, — скривился славянин, но не вздрогнул, — Да ладно тебе. Что там про свидание? — Он спрашивает, свободны ли мы на этой неделе или в выходные. Решают между кафе и арендой дома на выходные. — Раз это тройное свидание, то мне придется идти? — Нечего так кривиться, заодно познакомишься с моими друзьями нормально, да и с их новыми парнями тоже, они неплохие ребята, вроде. — Другие парни меня не интересуют, пока не предложат тройничок в секси костюмах, — недовольно зафыркал поляк. — Эх… — вздохнул Австрия и с силой ущипнул его за бок, — Скажу, что мы свободны на выходных. — Блять! — Польша дернулся от боли, сверля взглядом австрийца, а тот просто мило улыбнулся.***
— Отлично, Австрия сказал, что они свободны на выходные, но в понедельник обоим на работу, поэтому в воскресенье они уйдут пораньше, — победно улыбнулся Япония, махая ногами в воздухе. Он лежал на диване, уперевшись в него локтями с телефоном в руках. — Ну…ух, круто, — Китай делал приседания с гантелями в руках. На нём были плотные обтягивающие шорты до колен, как у велосипедистов и свободная майка-олимпийка белого цвета. — Германия сказал, что раз идея моя, то мне и организовывать, так что нужно найти дом, — вздохнул Япония, краем глаза поглядывая на аппетитную задницу в обтягивающих черных шортах, потому что Китай был повернут лицом к зеркалу, разумеется, видя это. — Ну… — он сделал очередное приседание, — можно тогда посмотреть и за чертой города. Всё… уф, равно ни у кого из нас машины нет, чтобы беспокоиться о трезвости. — Ну, я посмотрю потом, — Япония открыто повернулся на бок и подпёр голову рукой, внимательно наблюдая за упражнениями бойфренда.***
— Ммм… — Россия хмуро сверлил потолок взглядом, лёжа на кровати и раскинув руки в стороны, в одних спортивных штанах. «Какая ещё нахуй подготовка, если я теперь думаю только о том, что мне могло снова перепасть, или, как минимум, поваляться вместе можно было бы» — его лицо стало ещё более негодующим, — «Блять, лучше бы я согласился, мало того, что зачёты только на следующей неделе и программу я часто бегло изучаю, так ещё я мог бы этой хуйней заниматься и у него дома тоже» Примерно в тот момент, когда его мысли стали обрабатывать идею о том, чтобы целенаправленно устроить дома потоп и напроситься к ФРГ пожить, он хлопнул себя по щекам обеими руками. — Так, кажется у меня крыша едет, — РФ резко сел на кровати и поднялся. Он решил что-то приготовить и отвлечься, а потом устроить на кухне уборку, а потом снова что-то приготовить, затем снова убраться… и это всё под какой-нибудь аудио-видеоматериал по темам из программы. Да, пожалуй как-то так. А потом позвать в гости Германию под предлогом кучи еды и чистоты в доме… и окончания подготовки к зачётам. — Мммм-ммм… — РФ вымученно упёрся лбом в косяк двери на кухне. Это все ему слишком знакомо. Обычно это заканчивалось тем, что какая-то изначально абсурдная идея начинала казаться ему абсолютно нормальной и он воплощал её в жизнь, а оборачивалось всё это чем-нибудь закономерно нехорошим. Иногда он жалел, что не был собакой и не мог крутиться вокруг объекта своего обожания круглые сутки. Прыгать, вылизывать, кусать и всячески привлекать внимание, но при этом что бы это было абсолютно нормальным и не позорящим весь его род вплоть до первых вышедших на сушу рыб. У него ведь даже было весеннее обострение, как у пса. Не на гормональном уровне, а скорее он подсознательно вдохновлялся тем, что вокруг него всё размножается далеко не только спорами и почкованием. Даже приступив к готовке дурацких пирожных с глазурью и начинкой, что явно означало угвазданную кухню, он постоянно ловил себя на похабных мыслях, при виде тех же сливок или фартука. У него был самый обычный белый фартук, но стоило вспомнить о нем, как в голове появлялся Германия, одетый только в фартук с рюшечками, вырезом-сердечком и длинным лентами, а в идеале ещё и в беленьких чулках тоже с белыми рюшечками и маленькими красными сердечками на завязках. Без нижнего белья. И как обычно красный и визжащий о том, что ему стыдно. И в очках. —… — он конкретно подвис, представляя такую сцену, и пришел в себя только тогда, когда собственная слюна капнула ему на кисть руки. Он вздрогнул и вытер рот рукой, а потом снова перевёл взгляд на фартук в своей руке. — ДА БЛЯТЬ! — он со всей силы швыранул его на пол. Вечерняя прогулка в супермаркет за нужными продуктами немного помогла ему прийти в себя. — И-извините… — послышалось откуда-то снизу. Россия рассматривал полки с молочной продукции, разыскивая взглядом творог нужной жирности. — Что? — он опустил глаза, а затем и голову, заметив в двух метрах от себя девушку примерно его возраста, но на полметра ниже. Вид у нее был очень взволнованный. — Вы не мог-гли бы достать вот это, пожалуйста, — Она робко указал пальцем на сладкий кефир, который стоял на уровне глаз РФ чуть левее, — Извините, что отвлекаю… Не особенно вслушиваясь, он протянул ей пачку. — Это? — спросил он, — Да-да, спасибо, большое, — она запихнула кефир в корзинку, быстро удаляясь. «Такая нервная, что я уж подумал что-то серьезное…» — немного раздараженно фыркнул он, потянувшись за сметаной, почти сразу заметив свое отражение в зеркальной стенке полки, — «Вот чёрт…» Он только сейчас понял, что хмурился и сжимал челюсти, когда задумывался о собственном идиотизме и злился, что не может сосредоточиться на том, что перед его глазами. «Видимо ей больше просто некого было попросить…» — РФ огляделся и понял, что возле молочных продуктов стоит он один, а в супермаркете людей в принципе было не много, — «Ну и хрен с ним…» — фыркнул он, даже не стараясь выглядеть дружелюбнее. У него сейчас есть и парень, и друзья, так что новые знакомства ему не к чему. Взяв такие продукты, как сахар, посыпку, какао, желатин, мед, апельсины, миндальную муку, масло, маргарин и прочее, он направился к кассе.***
Десять вечера.
— Что я тут делаю? — выдохнул Россия, выпуская изо рта пар и запрокинув голову, чтобы разглядеть высотку с квадратами светящихся окон. В Октябрьскую ночь на улице была почти минусовая температура, но Россия шел так быстро, что вспотел. Когда он закончил готовить вкусные пирожные с различными начинками и даже вылизал кухню до блеска, ему пришла даже частично адекватная идея — угостить ими Германию. Но неадекватная её часть заключалась в том, что он решил сделать это прямо в тот же момент. Идея о том, что это слегка ненормально посетила его только на половине пути, а чуть позже он вспомнил, что и готовил эти пирожные лишь для того, чтобы не думать о ФРГ. Федерация даже не был уверен в том, что с его стороны будет более подозрительно: позвонить и войти, раз уж пришёл или развернуться и уйти, но Германия узнал бы о том, что он приходил. Его метания прервал какой-то житель дома, вышедший из подъезда и Россия сразу рванул к двери, чтобы избежать звонка в домофон, что было просто глупо.***
— Что? — Германия вздрогнул от стука в дверь и покрылся мурашками. Кому он мог понадобится в начале одиннадцатого? Стук повторился и окончательно оторвал его от просмотра очередного сезона «Друзья». Посмотрев в дверной глазок, он глазам не поверил, даже проморгался, а затем поспешил открыть дверь. — Россия? — он ошарашено смотрел на него снизу вверх, даже забыв о том, что был в длинной растянутой футболке, в которой любил спать время от времени. Она доходила ему до середины бедра, поэтому снизу у него было только нижнее белье, — Что ты- Ох! — он чуть не упал от неожиданных объятий, но осторожно положил руки ему на спину, гладя ладонями по холодной куртке, — Всё хорошо? — Прости… — тихо выдохнул Россия, воздерживаясь от скулежа счастливого щенка, — Просто я очень… тупой, кажется. — Как-то поздно ты это понял, — фыркнул брюнет на фоне потрясения, но крепче сжал его в объятиях, потому что его сердце начало биться быстрее, — Ты холодный… — тихо заметил он. — Извини, — Россия положил голову ему на плечо, — Я… принёс пирожные, — наконец сказал он и добавил, — сам сделал. — Вау… — Германия не знал, что сказать, — Ты ведь мог и завтра зайти, но правда спасибо, зайдешь? — Угу, — кивнул он, совсем нехотя выпрямляясь, при этом выглядя до смешного несчастно. Он закрыл за собой дверь. — Точно всё хорошо? — ФРГ начал серьёзно волноваться. Дело правда только в пирожных? Днём ведь всё было хорошо, — Может я должен на что-то злиться? — Ну… нет, вроде, — повел плечом русский, вспомная все те образы, преследовавшие его до и вовремя готовки. — Ты, ну… — Германия совсем растерялся от подозрительного вида и поведения славянина, поэтому озвучил самый логичный вариант, — не изменил мне случаем? — Нет! — взьерошился РФ, — Нет, конечно! — Да, извини, просто я всё ещё в шоке, — виновато почесал затылок немец и отошёл в сторону, — Проходи тогда, я нагрею чайник. Русский с потерянным видом проводил его взглядом, бесшумно вздыхая. От своих скрытых мотивов самому становилось тошно, так что нужно было держать себя в руках.***
— Вау! Ты правда сам это приготовил? — Германия открыл две крупные дозы, которые славянин принес с собой. Внутри были белые чизкейки с узорчиками из шоколада, пирожные картошка с красной глазурью и воздушные заварные эклеры с кремом и шоколадом, — Ты уверен, что тебе надо было идти на финансиста, а не на кондитера? — он был искренне восхищён такой искусной работой, впервые видя такие штуки не на полках магазинов, а домашнего приготовления. — Да нет, это просто хобби, а мне потом отцовский бизнес надо будет перенимать, Да и стажировку я у него буду проходить, — пожал плечами Россия, садясь за стол. На нём были те же темно-синие спортивки и бежевая футболка с черными надписями, в которых он ходил дома. — Вот как, — протянул Германия, выкладывая пирожные на тарелку, — Жаль, мне кажется у тебя талант. И кстати, ты разве не должен был готовиться к контрольным? — он посмотрел на него. — Ну, я не смог сосредоточиться, — РФ отвёл взгляд. Он скрестил руки на столе и положил на них голову. — Почему? — невинно спросил Германия убирая в холодильник остатки сладостей в дозах. — Ну… мне было одиноко? — ответил он странным вопросительным тоном. По большому счету, он совершенно не соврал. — Мгм… — ответ вогнал брюнета в краску и он неловко поправил очки. — Как-то так, а у тебя как день прошел? — Россия постарался перевести тему. — Ну… — он стал ещё более смущённым, когда вспомнил, чем планировал заняться до звонка отца, — ничего особенного. Только папа звонил, сказал, что освободится пораньше. — Вот как? Ты рад? — Да, мы не виделись уже несколько месяцев, а когда он приезжает, то обычно таскает меня по магазинам или мероприятиям, — улыбнулся Германия, аккуратно кусая заварной эклер, — Вау, это так же вкусно, как и выглядит, — Он слизнул с губ крем и шоколад, довольно посмотрев на Россию, но в тот же момент покрылся мурашками, потому что РФ прожигал его немигающим взглядом. — Рад, что тебе понравилось, — Он улыбнулся и кивнул, но взгляда не отвел. — Ага… — Германия осторожно откусил ещё кусочек, но уже не так радостно. Россию он не боялся, но из-за непонимания по его позвоночнику полз неприятный холодок. Из-за странного поведения, его даже сверхъестественные мысли посещали, — Росс, я почти уверен, что что-то произошло. Ты ведёшь себя слишком странно, — он серьёзно посмотрел на него, жуя выпечку. — Разве? — он удивлённо моргнул. — Помимо того, что ты перся по темени и холоду, чтобы отдать мне пирожные? — выгнул бровь брюнет, поправив очки, — Я правда оценил этот жест и ты готовишь очень вкусно, и наверняка потратил много времени, но ты выглядишь измученным и взвинченным. Что происходит? — Германия закинул в рот остатки и подошёл ближе к нему, обеспокоенно осматривая с головы до ног. — Ну, мне правда было одиноко… — протянул Россия, но наткнулся на неодобряющий взгляд, — Скажем так, я начал готовить, чтобы не сорваться к тебе сразу, но как видишь, я всё равно здесь. Возможно, если бы я пришел сразу днём, то не выглядел бы как маньяк, — сказал он и задумался: ему и правда стоило просто прийти сразу, а в идеале вообще сразу согласиться зайти в гости. На чай, разумеется. — Вот как… — Германия подошёл ближе и провел ладонью по белым волосам, смотря на него сверху вниз, — Ты меня правда удивил, но у тебя всегда были загоны, так что ладно, — Он обнял его так, что голова парня лежала у него на животе. — Я люблю тебя, конечно, но зря ты меня так обнимаешь, — глубоко вдохнул Россия, прикрыв глаза. — Почему? — удивился ФРГ, но тут же покрылся мурашками, когда Россия положил руки ему на задницу поверх футболки, — Ой! — смущённо пискнул он. — Как бы сказать… — Россия заскользил ладонями вниз по бёдрам до колен. Говорил он всё также расслаблено облакачиваясь на чужой живот щекой. Ему почти физически становилось легче от такой близости, — Я чувствую себя животным, потому что ты такой миленький, что тебя нужно защищать от таких как я. Когда я сказал, что мне стало одиноко, в целом я не соврал, — он заскользил руками по теплой коже вверх по бёдрам, заползая уже под ткань футболки. — Росс! — пискнул немец, становясь бордовым, потому что теперь парень узнает о том, что он без шорт. Да и в целом, Германия слишком хорошо понял, почему Россия здесь. — Гер, — сказал РФ, оставив ладони прямо под его задницей. — Ч-что? — буркнул брюнет, неосознанно сжав волосы у него на затылке. — Ты только в нижнем белье... — слишком спокойно заметил Россия, поворачивая голову и упираясь в его живот подбородком, чтобы посмотреть на брюнета, — Насколько сильно ты меня боишься? — Я… — у Германии во рту пересохло, а нутро кричало о том, что надо бежать, но ноги словно приросли к полу, становясь ватными. Липкая смесь из страха и предвкушения собралась у него в груди комом, а по телу начало струиться лёгкое возбуждение, — совсем чуть-чуть, — ответил он, хотя изначально хотел сказать, что не боится. — Ты ведь уже понял, да? —… — Германия стыдливо отвел взгляд, поджав губы и едва заметно кивнул. — Ты… меня не возненавидишь, если я на тебя наброшусь прямо сейчас? — Россия не сдержался и облизнулся. Он уже чувствовал на языке солоноватый привкус чужой кожи, терпкий запах близости и обжигающую мягкость. Даже мысль о том, что ему придётся извиняться потом не один раз его заводила, ведь это подразумевало возможность не отлипать от Германии. — Б…Б… — заикнулся Германия, буквально тая под чужим взглядом, — Будь остор-рожнее… Он мог сказать много чего, например, попросить уйти, обматерить, или хотя бы согласиться более уверенным голосом. Парня невероятно раздражало то, что он никак не может физически выразить то, что на самом деле чувствует. Собственная бесхребетность заставляла чувствовать себя жалким, потому что он даже с Россией не может быть честным. Это ведь он сегодня жалел, что не уговорил РФ остаться у него ненадолго. Это ведь он сегодня чувствовал такое нещадное неудовлетворение, что был готов на стену лезть. Это ведь он весь прошедший месяц страдал от того, что не может затащить Россию в постель из-за комплексов. Это ведь он сам и никто другой ставит себе рамки и ограничивает свои желания. Вот что ему мешало самому сорваться к Федерации? В итоге это Россия проявил инициативу, выглядя при этом так потеряно и измученно, что жалко смотреть. И не смотря на всё, это он сейчас прижат к ближайшей стене сильным мужским телом, а не какая-то более уверенная в себе красотка или парень, что симпатичнее него в несколько раз. — Росс… — Германия сглотнул, слабо упираясь руками в чужую грудь. Россия смотрел на него, как собака на кусок свежего мяса, он поцеловал внутреннюю сторону его ладони, проходясь языком от запястья до кончика среднего пальца. Второй рукой он задрал ему футболку, обнажая чёрные боксеры с привставшим бугорком. — Росс… — повторил Германия, зажмурившись. Он был бы гораздо спокойнее, если бы Россия вел себя как обычно, но сейчас тот был серьёзнее и настойчиве. Он был больше возбуждён, чем напуган, но от этого легче не становилось и он начинал задыхаться от переизбытка эмоций. — Почему тебе вообще стыдно? — начал бормотать РФ с той мыслью, что до этого Германия просил его разговаривать с ним, — Ты самый красивый. Я мечтал о тебе весь день, и ты такой милый и сексуальный, что я даже не сдержался. Россия гладил рукой его талию, надавливая большим пальцем на косточку и приспуская белье, оголяя лобок, от чего у Германии начали ощутимо трястись ноги. Видя это, русский отпустил его руку и приподнял его над полом, держа под ягодицами. — Боже! — Германия охнул, хватаясь за его плечи и с трудом делая вдох, потому что РФ вжимал его в стену, — Росс… — Ты просто прелесть, когда смущаешься и умудряешься быть сексуальным даже когда делаешь самые обычные вещи и ты самый милый в постели, кого я когда либо видел. — Прекрати, — стыдливо зажмурился Германия, смотря на парня из-под полуприкрытых век, их глаза были на одном уровне, — Ты преувеличиваешь… — Эти несколько дней дались мне труднее, чем те два месяца. Ты похож на запретный плод, от которого я не могу отказаться~ — томно прошептал РФ, смотря ему прямо в глаза с улыбкой, — Тебе нравится, когда я так разговариваю? —… — Германия уже судорожно приоткрыл рот, чтобы сказать нет, но это было бы ложью, ведь молчаливый Россия пугал его гораздо больше, — Я не знаю… — сердце в груди отплясывало чечётку, тело немело, а в глаза все плыло. РФ молча смотрел на него с обожанием во взгляде, будто пытаясь запомнить каждую деталь, а потом подался вперёд и поцеловал его жадно — изголодавшись по чужому теплу. А ведь Германия думал, что научился целоваться, но на самом деле лишь старался поспевать за Россией, царапая ему шею ногтями и судорожно пытаясь сделать вдох между многочисленными поцелуями. «Так вот как это может быть…» — Сердце билось так сильно, что доставляло ему в мозг кислорода даже больше, чем нужно в такой ситуации. Ему и в голову не приходило, что РФ настолько щадил его на этих выходных. Поцелуй был настолько мокрый и долгий, что по его шее скатилась не первая капля слюны, оставляя холодный след и впитываясь в воротник футболки. Он чувствовал, как пальцы ног начинаю неметь от непривычного положения, а ладони РФ то и дело оглаживают его филейные части, за которые и поддерживал его на весу. «А если это и есть настоящий Россия?» — посетила его неожиданная мысль, когда он зарывался пальцами обеих рук в белые волосы на голове русского, судорожно стараясь вдохнуть ещё воздуха, но не разрывать поцелуй. И если он прав, то это многое ставило на свои места. Это странное чувство напряжённости, что Германия ощущал, когда Россия ласкал его или они просто обнимались и целовались с большей страстью, чем обычно. Все эти дурацкие извиняющиеся улыбочки и румянец в те моменты, когда даже Германия не понимал, что ему нужно стесняться. И, разумеется, количество его отношений, ведь раз Россия говорил, что многому учился на своих ошибках, значит раньше всё было гораздо хуже. Федерация и правда выглядел измученным, когда пришел, а значит воздержание далось ему не легко, так что возможно, познакомься они раньше, то он мог бы начать «катить к нему яйца», как выразился Рейх, ещё на первой неделе отношений и у них ничего бы не вышло из-за дерганости ФРГ. Сейчас, когда он не мог полностью обдумывать каждую отдельную мысль из-за бурлящих эмоций, всё это казалось таким понятным и простым, но в обычное время он вряд ли бы об этом задумался. Но если у России будет плохая сторона, то это даже сделает его человечнее, потому что иногда он казался самим Буддой во плоти и Германии казалось, что он не достаточно делает для него или вообще возвращался к мысли, что тот слишком хорош для него. А так… возможно у него появится шанс дать Федерации то, что не смогли дать другие? Звучит смешно, потому что он даже посмотреть на голого РФ без смущения не может, но… он ведь мог бы научиться? — Росси… — с предыханием простонал ФРГ, струдом разрывая поцелуй и тяжело дыша, — Я не могу в таком… положении больше, — он продолжал сжимать его волосы между пальцами, — Но… я только твой, поэтому… просто продолжай, пожалуйста… — он устало склонил голову на бок, попытавшись улыбнуться. Чтобы ему не хотелось сейчас сделать, физически он способен лишь на то, чтобы поспевать за Россией. — Ух-х… — Тяжело вздохнул Федерация, смотря на него мутным взглядом, — Ты… где хочешь? Я готов хоть на потолке… — хрипло спросил он, его грудь вздымалась от тяжелого дыхания, а лицо и шея блестели от испарины, поэтому Германия мог чувствовать усилившийся запах одеколона. — Я…где помягче. Можно на диване, если у тебя есть презервативы… — он покорно прикрыл глаза, зная, что его все равно отнесут туда на руках. — Есть. Всегда с собой, — РФ сглотнул, смачивая пересохшее горло и отлип от стены, бережно прижимая к себе брюнета, как хрустальную вазу. РФ положил его на диван, откинув куда подальше подушки, чтобы они не мешались, а Германия запрокинул руки над головой и стыдливо зажмурился, повернув голову. Попросить выключить свет у него язык не поворачивался, ведь это могло испортить атмосферу. — Не забывай, что я люблю тебя, хорошо? — облизнулся Россия, резво стягивая с себя футболку и нависая над брюнетом, чтобы задрать его футболку почти до плеч. — Угу- Ах! — Россия сдернул с него нижнее бельё, а Германия пальцами судорожно царапал подлокотник дивана, жмурясь ещё сильнее, а очки уже только мешали. — Только скажи и я сделаю что захочешь… — Россия, уже сняв штаны и оставшись в нижнем белье, он устроился между его ног и немец мог чувствовать его стояк, как впрочем и Россия его. Его руки скользили вдоль тела, по груди, талии, ногам и внутренней стороне бёдер. Он с блаженством начал вылизывать его грудь, скользя языком от самого живота до ключиц, а дальше ему мешала футболка, поэтому её он тоже снял с Германии оставив обоих только в трусах. — Всё… нормально~ — ФРГ неестественно растянул слово, вздрагивая от укуса за ключицу. — А я хочу, чтобы было хорошо, — выдохнул Россия, одной рукой заставляя его приподнять одну ногу, а второй фиксируя обе руки у него над головой просто потому, что это выглядело соблазнительно. Он снова поцеловал его со страстью, заставляя все внутри Германии трепетать. «Чёрт, они же в кармане…» — невовремя вспомнил Россия, что оставил презервативы и смазку в штанах, но ему повезло, что лежали они прямо рядом с диваном и он мог легко до них дотянуться. Германия стал неосознанно ёрзать, тем самым возбуждая их обоих, ведь они были прижаты вплотную друг к другу. — Ах…ха-а… — Германия тяжело дышал и снял бы мешающие очки, если бы Федерация дал освободить руки. — Как себя чувствуешь? — в Федерации проснулся хищнический порыв и шея ФРГ показалась ему таким притягательным объектом, что у него почти физически зачесались зубы, да и вспомнил он о том, как жалел, что не оставил достаточно следов на парне в прошлый раз. — Хорошо… — стыдливо прошептал Германия, откидывая голову в сторону. — Будет немного больно, — тихо ответил РФ, проходясь языком по своим зубам. — Поче-… Ай… — пискнул Германия и судорожно вздохнул, чувствуя боль от укуса на ключице, а после и то, как РФ тщательно его зализывает. После серии таких укусов: на плече, на сгибе шеи, самой шее и под ключицей, у Германии выступили слезы, но… было так хорошо. Было так приятно чувствовать себя желанным, а облегчение после лёгкой боли отдавалось в тело возбуждением. «Ещё…» — Германию пробивала мелкая дрожь от желания, а пальцы ног судорожно поджимались от импульсов тока. — От…пусти… — тихо попросил Германия, потому что у него уже затекли руки. — Извини, я… — Все хорошо, продолжай… — с придыханием сказал Германия, забыв об очках и обняв РФ, просунув руки ему под подмышками. Его лицо горело, а голова кружилась от недостатка воздуха. — Ты просто… — сглотнул Россия, чувствуя привкус крови и с вожделением осматривая проделанную работу, — …самый лучший. После ещё нескольких укусов в перемешку с засосами, Россия отстранился, чтобы достать смазку и презервативы.***
— Росс… — Германия обнимал Россию за шею, положив голову ему на плечо, и сидел на согнутых ногах и выгнув спину, пока РФ растягивал его щедро смазанными пальцами. — Потерпи немного… — у России на лице тоже был лёгкий румянец, а сердце гулко билось в груди. Второй рукой он массировал его член, медленно надрачивая, чтобы сгладить неприятные ощущения. — Я…тоже тебя люблю… — глухо сказал Германия. На нем уже не было очков, потому что он боялся погнуть или разбить их. — Я тоже, — улыбнулся Федерация и поцеловал его в ушко, которое было прямо перед его лицом. — Мгх…~ — Германия вздрогнул и простонал, когда длинные пальцы русского достали ему до простаты. — А ты… в этот раз не хочешь сзади? — спросил русский, вспомнив о том, что ФРГ говорил в их первый раз, — Так я смогу входить глубже… — он перешёл на искушающий баритон, — и двигаться будет проще… У Германии мозг отключился ещё на слове «глубже» и он не долго метался, ему начало казаться что все это было так давно, что это не стоит того, что бы лишать себя возможности получить ещё большее удовольствие. — Конечно… — ФРГ слегка улыбнулся, но Россия этого не мог видеть. — Значит я наконец смогу посмотреть на твою сексуальную спинку?~ — ухмыльнулся Россия, переместив руку с члена на его спину. — Ну Росс! — А я не прав? —… чтоб тебя… — проворчал Германия, что было не очень убедительно с пальцами в заднице и стоящим членом. — Не злись, солнце… — Россия вынул из него пальцы и взял презерватив, разорвав упаковку у парня за спиной и ловко надев его на член, — Встанешь на колени? — Германия молчал, но Россия видел едва ли не светящиеся от красноты уши брюнета, что смотрелось очень забавно, — Ладно, просто расслабься. — Угу… Федерация осторожно поднял его и уложил на диван, а после перевернул и приподнял рукой таз, тем самым ставя на колени. «Стыдоба-а…» — Германии даже думать не хотелось о том, как он выглядит с такого ракурса. — Прогнись немного… — Россия надавил ему на спину, скользя вверх по позвоночнику. — Мгм… — Германия упёрся макушкой в подлокотник и практически улегся грудью на диван. Чтобы сделать это полностью у него не хватало растяжки. Он зажмурился и старался успокоиться, потому что необоснованный страх начал набирать обороты. — Тебе нужно расслабиться, солнце, — РФ держал себя в руках, чтобы сразу не вставить в приветственно покрасневший и пульсирующий сфинктер. Вместо этого он выдавил ещё немного смазки на свой член и размазал вдоль несколькими движениями. — Не могу… — прошептал ФРГ, готовый расплакаться. — Все хорошо, я буду очень осторожным, — Россия гладил его бедра широкими ладонями и в итоге сжал их по бокам, — мне очень нравится этот ракурс~ — он приставил головку члена к сфинктеру и вошёл на несколько сантиметров. — Ах… — тихо простонал Германия, даже не понимая что испытывает. Ему было так стыдно, страшно и он был так возбуждён, что хотел просто побыстрее кончить, чтобы наконец успокоиться, но уверенности придавало то, что Федерации это нравилось. «С ним же всё хорошо…» — РФ закусил губу, стараясь думать трезво, несмотря на то, что Германия неосознанно и не ритмично сжимал его внутри себя, из-за чего в голову бил бешенный поток желания. — Ты готов? — жарко выдохнул он, сжимая ладнони на чужих ягодицах. — Д-да, — сглотнул Германия, когда возбуждение потихоньку начало пересиливать страх. — Внутри ты мягкий, как булочка. Хотя раньше я ведь говорил, что ты похож на персик. Что тебе больше нравится? — РФ засадил больше чем на половину, жарко выдохнув, потому что дальше было ещё у́же, — Уф… Гер… — Ну Ро-осс!~ — у брюнета звёздочки перед глазами выскочили, а из лёгких выбило воздух, от чего его голос прозвучал тихо и с предыханием, — Ты…большой… — Тебе больно или это комплимент? — хмыкнул РФ, делая резмеренные толчки на чуть меньшую длину, — Не… сжимайся, пожалуйста, так… — он зажмурил один глаз и неосознанно сжал сильнее пальцы на чужих ягодицах. Он чувствовал почти каждую мышцу, что сжимала его и жар тела, от чего крохи самообладания таяли с каждым размеренным толчком. — Мо-можешь…убже… — неразборчиво прошептал брюнет, — Давай…глубже, пожалуйста, — он тяжело дышал, а лицо пылало. Чувство наполненности и глубокий голос РФ разморили парня, заставляя желать не окончания, а большего. — Боже, солнце… — выдохнул Россия, со шлепком разгоряченных тел, войдя до самого основания. — Аххх!~ — вскрикнул Германия, запрокинув голову и тут же уперевшись подбородком в ямочку на шее. — Я так тебя… хочу… — Россия немного сгорбился, увеличивая темп. Он закусил губу от наслаждения, а взгляд был мутным. — Росс!!! — простонал ФРГ, скребя ногтями по поверхности дивана. Казалось бы, что прошлый полноценный секс был всего позавчера, но он будто снова испытывает совершенно новое чувство, потому что хорошая растяжка в начале позволяла быстро привыкнуть к боли и получать только удовольствие и головокружительное чувство полноты, а ещё чувствовать максимальную близость с человеком. — Кричи громче, солнце, ты самый лучший!~ — Россия тяжело дышал и буквально насаживал его на себя, помогая ему руками, — Боже, ты такой горячий! Я бы каждый день с тобой… — он прикусил язык, чтобы не переходить на грубости, которые парню вряд ли бы понравились, — и спал, и просыпался, и готовил, лишь бы ты обнимал меня и говорил, что любишь, чтобы говорил, что я хороший и нужен тебе, — он оставался на быстром темпе, чтобы насладиться моментом. — Боже! — РФ двигался так быстро, что брюнету не оставалось ничего, кроме как стонать на каждом выдохе, выстанывая то маты, то имя парня, то пошлые всхлипы или стоны, — Росси-я! — Я бы тебя на рингтон ставил, боже… — у славянина кружилась голова и он стал переходить на не такие быстрые, но резкие толчки, вбиваясь в него с особой силой, буквально двигая его таз навстречу своим бёдрам. — Росс!!! — русскому хватало размеров, чтобы задевать простату каждым толчком, от чего Германия почти разрыдался, хотя раньше глаза и так были на мокром месте, — Боже мой!!! Ааххх!!! ~ Хоро-шо! — Я рад…~ — РФ понял, что хочет видеть его лицо, поэтому приостановился буквально на несколько секунд, чтобы с помощью силы заставить парня подкоситься и лечь на бок. Он задрал одну его ногу и прижал к себе, сразу засадив по самые яйца, — Покричи ещё немного, пожалуйста~ — Мамочки!!! — Германия пытался спрятать лицо в сгибе локтя и не потерять равновесие, но резкие толчки не давали ему это сделать. Теперь РФ мог жадно разглядывать его заплаканное красное лицо и кричащий красный ротик. — Кажется я схожу с ума… — прошептал РФ, чувствуя близость оргазма, — Я точно люблю тебя… — Ахххххх!***
— Надо убраться… — обессиленно сказал Германия, полностью лёжа голышом на таком же России, — …иначе диван испортим… — Давай сначала помоемся вместе? — Россия ловил вертолеты от того, что из груди наконец исчез ком неудовлетворённости и теперь ему было очень легко. Физически он быстро придет в форму, да и устал не так сильно, что нельзя было сказать о Германии, который не захотел бы принимать вертикальное положение даже под дулом пистолета. — Только если ты оставишь меня в ванной, а сам уберешься, — пробормотал Германия, не открывая глаз. Он бы с радостью вообще не мылся и пошёл спать с РФ под боком, но раз надо, то надо. Ещё никогда он так сильно не жалел, что не занимается спортом, — Ты ведь останешься? На ночь, я имею в виду. — Если не прогонишь, — Россия положил руку ему на макушку и блаженно улыбнулся. — Скажи честно…ты хотел подкупить меня пирожными? — Я начал их делать, чтобы отвлечься от мыслей о тебе… ну а дальше сам знаешь, так что нет. Мысль об этом была, но это было бы глупо. — А тащить мне пирожные в одинадцатом часу было нормально? — Ты злишься? — Только чуть-чуть. Ты меня напугал. Но они и вправду вкусные, так что ладно. — Я приготовлю их сколько угодно, если утром ты разбудишь меня как-нибудь ласково, а не подушкой по лицу, потому что ненавидишь меня. — Я никогда тебя так не будил, — фыркнул Германия. — Зато меня будили. И мне не понравилось, — буркнул славянин. — Ну, понять я их теперь могу. — Ты всё-таки злишься. Прости, я правда не хотел так неожиданно срываться, — Россия скосил глаза. — Я даже в это верю, потому что это в твоём стиле, но я не злюсь. Точнее ты правда сильно меня напугал, но всё остальное было… хорошо. — Тем, что неожиданно явился? — Нет, потому что ты вел себя так, будто мне придется помогать тебе прятать тело, придурок, — ФРГ выделил последнее слово. — Я искренне раскаиваюсь, — сокрушенно ответил Россия. — Если ты все ещё хочешь принять вместе ванную, то поторопись, потому что я ужасно хочу спать. — Есть, сэр. — Иди в жопу, а. — А тебя хватит на продолжение? — Пошел нахуй.