Феникс и северные реки

Ещё раз извинившись за вторжение, Чэнь Лэн переступил через порог и вошёл. Просторная комната с большим окном. Из-за створок, затянутых жёлтой рисовой бумагой, комнату наполнял тёплый приглушенный свет. Довольно сдержанное убранство, спокойные тона и стойкий аромат сандала полностью отражали характер хозяина комнаты. Простая мебель, из чёрного дерева, не лишённая изящества в прямых и строгих линиях. Шкаф, низкий письменный столик у окна, секретер, над ним на стене висел красивый длинный лук и колчан со стрелами. В дальнем углу комнаты стояла невысокая широкая кровать, скрытая красным пологом. Откинутая полупрозрачная ткань открывала само ложе. Постель была пуста. И даже следа, что на ней сегодня спали, не присутствовало. «Да что же происходит?! Где Фэн Синцзюэ? Могло ли с ним что-то случиться? Ведь он не мог уйти надолго, ничего не сказав мне?» Вопросы рождались в голове один за другим, но ответов не было. Уйти на поиски Чэнь Лэн не мог, оставалось лишь ждать. Стараясь занять себя чем-нибудь полезным, чтобы не изводиться понапрасну, он искал себе кучу занятий по дому: подмёл, вымыл полы, наколол дров, не с первой попытки, правда, но всё же это у него получилось. Сел читать в библиотеке, но прочитанные строки не откладывались в голове. Тогда он решил попробовать поупражняться с мечом, может тело подскажет, что нужно делать. После десятка попыток, не выходило ничего, кроме бездумного размахивания мечом налево и направо. В итоге он просто решил вспомнить упражнения из каратэ с бамбуковыми мечами. Теперь это стало походить на более изящный стиль владения мечом. Кролики выстроились на краю опушки и внимательно следили за мужчиной, изредка подрагивая ушками. Солнце было в зените, начиналась полуденная жара. Стянув с плеч верх шэньи, и повязав рукава на талии, Чэнь Лэн продолжал тренироваться. Однако никакое занятие уже не помогало унять ледяную тревогу, впившуюся в сердце острыми когтями. Совершенствование тела и тем более духа требовало концентрации, внимания и душевного спокойствия, о чём сейчас даже речи быть не могло. Он лишь впустую тратил физические силы и сильнее выматывался на жаре. Умывшись и напившись чистой ледяной воды из речки, Чэнь Лэн, нахмурив брови, принял решение. Повесив на пояс ножны с мечом, приведя в порядок одежду и растрёпанные волосы, он решил всё же проверить ученический домик и ближайшую округу. Плотно притворив все двери и окна и придя к выводу, что в таком далеком от поселений месте вряд ли найдутся случайно забредшие чужаки, молодой мужчина оставил дом позади, решительно зашагав вниз по склону, в сторону маленькой хижины. Вокруг царила тишина, свойственная только высокогорным долинам. Но, не дойдя до домика всего дюжины шагов, до слуха донеслись чьи-то голоса. — Может оставим его тут, а сами быстро наведаемся в главный дом? — Ну уж нет, дело до конца довести надо, или ты хочешь, что бы он потом прибил нас, когда в себя придет? — Но у меня уже просто нет сил, мы слишком долго с ним боролись. Стараясь двигаться бесшумно и оставаться незамеченным, Чэнь Лэн приблизился к стене хижины, осторожно заглянул за угол и похолодел от представшей перед его глазами картины. Посреди небольшой полянки, перед входом в дом, находилось четверо человек. Двое юношей стояли и переругивались, третий сидел на корточках, а между ними на траве лежал в бессознательном состоянии Фэн Синцзюэ: волосы растрепаны, одежда в некоторых местах порвана и весь он был в крови и грязи. В полузабытьи мужчина что-то бормотал, но вместо слов из гортани вырывались лишь хриплые всхлипы, а правя рука слабо блуждала по траве, словно что-то искала. Внезапно Синцзюэ приподнялся на локте, но тут же был опрокинут подсечкой под локоть и с силой бухнулся обратно на траву, гулко приложившись затылком об утоптанную землю и тут же притих, видимо потеряв сознание. — Кто вы такие и что тут происходит? — Ледяным голосом произнес Чэнь Лэн, показавшись из-за угла, его левая рука красноречива лежала на рукояти меча. Трое юношей разом смолкли и уставились на него в недоумении. На несколько мгновений все замерли. Юноши, видимо понимали, какая картина предстала перед глазами этого чужака и, что объясниться будет довольно тяжело. Чэнь Лэн же в свою очередь хотел поскорее забрать у них своего друга и выяснить насколько сильно тот ранен. Фэн Синцзюэ снова, что-то промычал и разлепив веки, уставился на Чэнь Лэна: — Кто ты? — Прохрипел он. Несмотря на все старания сохранять внешнее спокойствие, в этот миг брови Чэнь Лэна взметнулись вверх от удивления и потрясения. — Хаа?.. — Он было открыл рот, желая что-то ответить, но Фэн Синцзюэ уже снова закатил глаза и провалился в забытье. — Эм… Это должно быть тот самый даочжан, которого наш мастер спас в начале весны, — нарушил повисшую тишину один из юношей. — Думаю да. Раз уж он одет в мою одежду, — скрестив руки на груди, отозвался парень, до этого сидевший на присядках. Выглядел он старше остальных: высокий, стройный, его длинные волосы были собраны в тугой высокий хвост сложенный в несколько раз, так что пряди не закрывали длинную, по девичьи изящную шею. Лицо у него было хмурое и, для юношеского возраста, слишком серьезное. — О! Как хорошо! Даочжан, Вы пришли в себя! Это радостное событие! — Весело, будто у его ног и не лежало обездвиженное тело его мастера, воскликнул третий юноша. Его лицо осветила искренняя улыбка, от чего на щеках появились озорные ямочки. — Да, это я, — взяв себя в руки и приведя разрозненные мысли в порядок, Чэнь Лэн повторил свой вопрос, — так кто-нибудь объяснит мне, что случилось с Фэн-с… с господином Фэн Синцзюэ? — Нуу, это долгая история. Можем мы попросить Вас о помощи? Нам надо дотащить мастера до верхнего дома, но если честно мы уже выбились из сил. — Я так понимаю, вы те самые три ученика господина Фэна? — Мастер рассказывал Вам о нас? — Немного, лишь то, что вы сейчас помогаете на полях крестьянам и должны были вернуться дня через четыре. — Мы так и планировали, но, встретив мастера, не смогли оставить его, дабы не случилось какой беды. — Ты много болтаешь шисюн [1] Ли, — пробурчал высокий парень, — так даочжан поможет нам или нет? — Не будь таким грубым, шиди [2], — упрекнул его юноша с ямочками на щеках. — Я и не грубил, — огрызнулся высокий парень. — Да, конечно, я помогу! — Поспешил прервать их перепалку Чэнь Лэн. Он подошел ближе и присел на колени перед Фэн Синцзюэ. Вблизи он выглядел ещё хуже. И только молодой человек собирался приподнять плечи друга, чтобы удобней ухватиться за него, как вдруг оказался в крепких, словно стальные кольца, объятиях, от чего уткнулся носом в перепачканную кровью и грязью шею Фэн Синцзюэ на которую налипли спутанные волосы: — Да это же мой дорогой а-Лэн! — Хриплым голосом воскликнул ему прям в ухо Фэн Синцзюэ. От неожиданности, Чэнь Лэн сперва растерялся, а потом всё же попытался вырваться из объятий, но тот лишь усилил хватку, окончательно повалив приятеля себе на грудь: — Я так скучал диди! Всё ещё обвивая всего друга сильными руками, Фэн Синцзюэ чуть повернул голову и взглянул прямо в глаза Чэнь Лэна: — Мой а-Лэн заплел свои прекрасные волосы в косу, это выглядит так мило! — Его грязное лицо, находящееся совсем близко, озарилось счастливой улыбкой. — Нечем… дышать… — Кое-как выдавил из себя Чэнь Лэн. Фэн Синцзюэ чуть ослабил хватку, и молодой мужчина сделал глубокий вдох. — …?! — Глаза Чэнь Лэна широко распахнулись и он уставился на приятеля. В нос ударил крепкий запах алкоголя. — Фэн-сюн, да ты пьян?! — Воскликнул он. — Чёрт возьми, ты хоть представляешь, как я волновался? Ты! Что с тобой произошло? Где ты так надрался? — Что ты! Я же стёкл, как трезвышко!!! Хи-хи… Сяо Чэнь так красив, когда злится, я таким тебя еще не видел, — будто не слыша вопросов, Фэн Синцзюэ продолжал улыбаться и протянул руку, что бы погладить Чэнь Лэна по щеке, — но тебе больше идет, когда ты улыбаешься. У тебя такие милые ямоч… Больше не в силах выслушивать этот хмельной бред, Чэнь Лэн извернулся и нажал на три акупунктурных точки на груди мужчины, что полностью лишило сознания Синцзюэ и обездвижило его тело. Теперь понятно, почему ранее ученик оглушил Синцзюэ, как только тот пришёл в себя. Наконец вырвавшись из объятий, всё ещё пребывая в растерянности и крайнем возмущении, мужчина вскочил на ноги и стал оправлять помятую и безнадежно испачканную одежду. Почувствовав на себе пристальный взгляд трех пар глаз, он глубоко вздохнул и уже более спокойно произнес: — Кхм. Прошу простить меня. Я… просто немного удивился. Я думал, что господин Фэн ранен. Но я рад, что это не так, — и несколько засомневавшись в своих выводах, он переспросил, — это же не так? — Уважаемому даочжану не стоит волноваться. Мастер действительно просто пьян. — А кровь? — Настороженно уточнил Чэнь Лэн. — Это не его. Если кратко, то уважаемый шифу угодил в чан со свиными потрохами в лавке господина мясника, когда тот разделывал молодых кабанчиков для продажи, — пояснил молчавший до сего момента юноша, он говорил очень тихо и в крайне вежливой форме. — А когда выбрался из чана, грохнулся в лужу пропитанную свиной кровью, — продолжил парень с ямочками. Чэнь Лэн только прикрыл глаза и приложил ладонь ко лбу, не в силах хоть как-то прокомментировать услышанное. Комичность и трагичность этой сцены, представшей перед его внутренним взором заставляла его то-ли плакать, то-ли смеяться. — Ладно, давайте всё-таки отнесем его в дом, — потерев переносицу, предложил Чэнь Лэн. — Шиди Лю, беги в дом, приготовь воду, — распорядился парень с ямочками. — Хорошо, — коротко кивнув, мальчишка тут же умчался вверх по склону. Чэнь Лэн и весёлый парень, видимо старший среди учеников, подхватили Фэн Синцзюэ под руки и закинули их себе на плечи, а высокий юноша взялся за ноги. Так, потихоньку они втроём стали подниматься к главному дому. Тишину нарушал лишь шелест шагов трёх пар ног. Внезапно парень, что шел впереди, пробормотал себе под нос: — Диди… А-Лэн… Сяо Чэнь… Фэн-сюн… Когда это вы только успели так сблизиться? Пребывая в своих мыслях, Чэнь Лэн даже не сразу понял, что тот обратился к нему с вопросом, и только когда юноша обернулся и устремил на мужчину пытливый взгляд, осознал, что от него ждут ответ: — Эм… Я и сам не заметил. И не сказать, что мы близки, просто господин Фэн очень лёгок в общении, он сам настоял на неформальном обращении. К тому же мы с ним почти ровесники. — Угу, — только и промолвил в ответ высокий парень. Дойдя до дома и остановившись на полянке у крыльца, троица аккуратно уложила пьяное тельце господина Фэна. — Пойду приготовлю отвар для мастера, — с этими словами высокий парень удалился в дом. — Даочжан, этот ученик пойдёт поможет шиди Лю с подогревом воды, а Вы пока разденьте мастера, — последние слова он бросил уже из коридора, словно боясь, что его остановят. Застыв на месте Чэнь Лэн успел лишь прошептать вдогонку: — Что, прости? Я? Раздеть? Глянув на безвольно валяющееся тело приятеля и обречённо вздохнув, мужчина всё же понял, что деваться ему некуда. — Прошу меня простить, — еле слышно промямлил он. С этими словами, Чэнь Лэн расстегнул широкий жёсткий пояс, и стянул изорванные верхнюю накидку и шэньи, когда же он добрался до нижней рубашки, веки Синцзюэ чуть дрогнули и он открыл глаза, устремив на Чэнь Лэна вопросительный взгляд: — Сяо Чэнь настолько нетерпелив, что не может потерпеть до дома? Обязательно делать это на улице? — В глазах его плясали озорные огоньки, но, к счастью, акупунктурный паралич ещё не отпустил остальное тело. Делая вид, что ничего не слышит, молодой мужчина продолжал свое смущающее дело с каменным непроницаемым лицом. — У нас было столько време… — внезапно его рот был прикрыт тонкой белой ладонью. — Если Фэн-сюн сейчас же не прекратит этот поток пьяных бредней, я засуну ему в рот кляп, — ровным холодным тоном отчеканил Чэнь Лэн, сверкнув глазами, и, для наглядности, повертев у него перед глазами скомканным белым платком, выуженным из широкого рукава. — Какой же ты все-таки мил… *** Когда вода была согрета, а лекарства приготовлены, ученики разом высыпали на крыльцо, чтобы забрать своего мастера. Чэнь Лэн спокойно сидел в тенёчке на скамье, поглаживал чёрного крольчонка, пристроившегося у него на коленях, и равнодушно глядел в сторону реки. Синцзюэ же по прежнему лежал, не в силах пошевелиться, и мог только слабо крутить головой. Он не сводил блуждающего взгляда с Чэнь Лэна. — Эмм, простите, уважаемый даочжан, а почему у мастера заткнут рот? - … — Чэнь Лэн. И брови его чуть сдвинулись к переносице. — И штаны. Почему Вы их не сняли? — Вот уж с этим вы и сами справиться сможете, — ответил мужчина, медленно повернув голову к юношам, старательно избегая смотреть на Фэн Синцзюэ. Скрывая своё смущение за напускным равнодушием, Чэнь Лэн всё же не мог не отметить, что пока раздевал Фэн Синцзюэ, сам наглядно убедился, что друг не ранен и вполне цел и невредим. А ещё… что у него великолепное тело! Поэтому о каких штанах может вообще идти речь? Все предыдущие действия и так стоили ему слишком многих нервных клеток! — Эй, даочжан, это, кстати, тебе, — окликнул Чэнь Лэна высокий парень, протягивая ему полотняный мешок, висящий до этого у юноши на плече, — тебе бы это, тоже переодеться не помешало, а то на одежде всюду следы ваших с мастером бурных приветствий. — Эмм… спасибо, и прости за беспокойство, — только и смог выдавить из себя мужчина, крайне смущенный последним замечанием про объятья. — Только давайте сначала отнесём мастера в комнату для купания, — предложил «тихий» юноша. Все молча согласились и вчетвером перетащили Фэн Синцзюэ в дом, а там ученики уже сами стали заниматься его мытьем. Молодой мужчина же отправился в свою спальню и быстро переоделся в шэньи, который Синцзюэ дал ему в первый вечер. Слушая из коридора, как мальчишки переговариваются и сетуют на то, что из-за мастера даже позавтракать не успели, Чэнь Лэн решил накрыть для них обед. Какое-то время гремя посудой, варя, жаря и паря, он был погружен в собственные мысли и не сразу заметил, что в доме тишина. Он выглянул из кухни, но в коридоре, как и в ванной комнате, никого не было. Затем голоса донеслись с улицы. Оказалось, что ученики успели за это время привести Синцзюэ в приличный вид, отнести его в спальню, одеть и даже напоить лекарственным настоем. Да и себя успели привести в порядок. — Идите обедать. Я не успел приготовить никаких изысков, но хоть немного голод заморить вы сможете, — выглянув через окно во двор, Чэнь Лэн пригласил троицу в кухню. Трое переглянулись и высокий парень с сомнением поинтересовался: — Даочжан умеет готовить? Я думал, ты изнеженный аристократ, который даже сам очаг развести не может. — Шиди, ты снова грубишь?!— Отчитал его старший. — Простите его, даочжан, он со всеми такой, никаких манер. Судя по тому, с какой жадностью ребята накинулись на еду и с каким аппетитом они поглощали нехитрые блюда, Чэнь Лэн убедился, насколько те были голодны. Сам же он едва притронулся к своей тарелке, перекусив рисом и выпив чай с лепёшкой. — Ммм, это очень вкусно! Господин, Вы буквально спасли нас. — Не преувеличивай, шисюн Ли, — в своей манере проговорил высокий юноша. — Но это действительно недурно. Для белоручки. Спасибо за еду. Чэнь Лэн молча, с легкой улыбкой на устах, наблюдал за троицей, слушая их похвалы и пререкания. И как-то уютно на сердце стало. Он немного кашлянул и прервал их щебетание: — Уважаемые, могли бы вы все же поведать мне, что стряслось с господином Фэном? Он не особенно похож на заядлого выпивоху. — Признаться честно, мы и сами не всё знаем, только то, что ночью кто-то угостил нашего мастера выпивкой… А он ну совсем не умеет пить. — Точнее сказать, его уносит со второй-третей чарки и дальше он начинает искать приключения, — перебил старшего ученика высокий юноша. — Стойте! Хотите сказать, что Фэн Синцзюэ в таком состоянии всего от трёх чашек вина?! — Удивился мужчина. — Может и так. Мы наткнулись на него примерно на рассвете, когда пришли в город за провиантом и позавтракать. Уже к этому времени он там много шума наделал: сломал забор хозяину небольшой птичьей фермы, пытаясь спасти «заключённых» и «обречённых» кур; выпустил в реку весь ночной улов местных рыбаков; проломил крышу лапшичной лавки, намереваясь помочь старой хозяйке починить кровлю; а когда влез на дерево спасая маленького котёнка, который оказался застрявшим в ветвях бумажным воздушным змеем, сорвался и угодил прямо в чан с потрохами, там - то мы его и застали. - … — и снова смех сквозь слёзы. Прикрыв рукой лицо, Чэнь Лэн со всех сил старался не рассмеяться. Как ни странно, всё это так подходило характеру Фэн Синцзюэ, и эти «медвежьи услуги», казались поистине милыми, для такого большого и грозного воина, если бы только не оказались плачевными для жителей поселка. — И как часто с ним такое приключается? — На нашей памяти всего второй раз, — ответил юноша с тихим голосом. — Как думаете, он долго проспит? — Думаю, до утра. Травяной отвар очищает кровь от алкоголя, но и действует, как снотворное, — вмешался в разговор высокий юноша. — Что ж, тогда, думаю, мы вполне можем спокойно отдохнуть до утра. Вы вернётесь в поселение или останетесь? — А разве мы можем оставить нашего мастера с совсем незнакомым человеком? Мы даже не знаем кто ты и как тебя зовут, таинственный даочжан, — с вызовом высыпал свои упрёки высокий юноша. — Шиди, ну как ты так можешь? Где же твои манеры? Требовать от старшего подобное, когда мы сами ещё даже не представились. Когда же я тебя уже манерам научу? — Старший из учеников начал неистово кланяться Чэнь Лэну и извиняться за младшего товарища. — А что не так? — Не унимался его шиди, — разве он не кажется вам слишком подозрительным? — Ха…ха-ха-ха! — Чэнь Лэн все же не сдержался и залился звонким смехом, — ха-ха… простите… пфф… Какие же вы забавные, ребята. И вы так заботитесь о своем шифу, это так трогательно. Всё нервное напряжение, державшее его сердце в тисках добрую половину дня, растаяло, и теперь мужчина от души смеялся, утирая тонкими изящными пальцами выступившие от смеха слёзы, а лицо его светилось счастливой и искренней улыбкой. — …? — … — …?! — Что ж, много о себе рассказать я не смогу, но можете звать меня Чэнь Лэн, я заклинатель, как и ваш наставник. Рад знакомству. Вы вполне можете мне не доверять, но надеюсь, мастеру своему вы доверяете? Мужчина склонил голову в уважительном жесте приветствия. — Рад знакомству, даочжан Чэнь. Я — Ли Вэньгуан [3]. Спасибо, что заботитесь о нашем мастере в наше отсутствие, — представился улыбчивый старший ученик. — Цз… Фэн Лилин [4], — коротко поклонившись, отчеканил высокий парень. — Рад знакомству, уважаемый господин Чэнь, — склонившись в глубоком почтительном поклоне, представился третий ученик, — этого ученика зовут Лю Яньюй [5], я самый младший из подопечных уважаемого шифу. Спасибо, что позаботились о нас сегодня. Оглядев каждого ученика и удовлетворенно кивнув, мужчина предложил: — Сегодня был долгий и напряженный день. Давайте разойдёмся отдыхать? Юноши согласились, хоть и не единодушно. Лилин продолжал бросать на Чэнь Лэна подозрительные взгляды, пока его шисюн не утащил того за шкирку вниз по склону к их хижине, не забыв прихватить несколько лепёшек на вечерний перекус. Оставшись наконец-то в одиночестве, мужчина вспомнил, как Фэн Синцзюэ жаловался на излишний шум от своих учеников и тихонько хихикнул, мысленно согласившись с товарищем. Впрочем, эти юноши произвели на него очень положительное впечатление. Каждый имел свою индивидуальность, они были настолько разные, что внешне, что по характеру, но при этом все трое очень хорошо ладили между собой, и действительно уважали своего наставника и дорожили им. Это не могло не восхищать. Возвращаясь к своей спальне, Чэнь Лэн задержался у двери в комнату Фэн Синцзюэ. «Будет ли нормально, если я загляну и проверю как он там?» топчась на месте в нерешительности, он всё же легонько постучал и приоткрыв дверь тихо спросил: — Фэн-сюн, ты спишь? Ответа не последовало. Стараясь ступать неслышно, Чэнь Лэн прошел к кровати и заглянул за полог. В отсветах заходящего солнца, смуглое лицо спящего Синцзюэ выглядело очень спокойным и умиротворённым, будто и не было всего сегодняшнего переполоха. Он был одет в чистую белую рубашку, длинные волосы тщательно расчёсаны и перекинуты на одно плечо, перевязаны лентой, чтобы не рассыпались по подушке. Чистый, опрятный, тихо посапывающий, лежащий в благопристойной позе [6], он являл собой образец благонравственности и благородства. Постояв пару минут, прислушиваясь к ровному и спокойному дыханию друга, Чэнь Лэн, со спокойным сердцем, покинул комнату и вернулся к себе в спальню, решив остаток вечера посвятить медитации, как прошлым вечером учил его Фэн Синцзюэ.