Слышать сердцем

Дерек удаляет все приложения, которые Стайлз скачал ему на телефон. Ну, он собирается. Но он, между прочим, одинокий парень, у которого тоже есть потребности. Поэтому он, возможно, оставляет Grindr, хотя его не очень интересует случайный секс, которого явно ищут другие пользователи. Может, Grindr ему не подходит, но он ведь не может быть единственным парнем, который ищет не только секса, но и настоящих отношений? Где-то там должно быть несколько человек вроде него, прячущихся за всеми этими обнаженными намасленными торсами и полными намеков профилями, верно? Типа, где в интернете тусуются все милые, но стеснительные геи-библиотекари? Где все геи-дантисты, геи-инженеры или геи-бухгалтеры? У них есть свое отдельное приложение? Где прячутся все скучные геи? Потому что Дерек думает, они и есть его люди. Дереку двадцать восемь, но Лора говорит, он родился пожилым. И она еще спрашивает, почему он переехал на другой конец континента. Дерек был интровертом, рожденным в семье экстравертов – более или менее бесстыдных – и это сказывается. Он любит свою шумную, неутомимую семейку, но это про него сложена поговорка "в семье не без урода". Однако существует разница между "быть одному" и "быть одиноким", и Дерек начинает волноваться, что вот-вот перейдет эту грань. Поэтому он все-таки оставляет Grindr, хоть и не использует его. Это его подстраховка или типа того, но пока он не готов. Он еще не настолько отчаялся, чтобы просто искать, с кем потрахаться. Не то чтобы у него обе руки в гипсе, верно? Дерек может отлично удовлетворить себя сам, что он и делает, но было бы здорово, если бы можно было после этого посмотреть с кем-нибудь телик и, может, немного пообниматься. Было бы здорово, если бы иногда кто-то был рядом. Он всерьез думает о том, чтобы взять собаку из приюта, но он живет один и работает посменно – это было бы нечестно по отношению к собаке. Он думает о том, чтобы найти хобби или пойти на какие-нибудь курсы, чтобы научиться чему-то новому, но потом его взгляд падает на футляр от гитары, которую он не доставал с того раза в колледже, когда решил, что где-то внутри него прячется музыкальный гений, только и ждущий, чтобы его открыли; и на книгу "Итальянский для чайников", которая собирает пыль на полке, – и вспоминает, чем обычно такие идеи заканчиваются. Но не считая неопределенного предчувствия приближающегося одиночества, Дереку нравится жить в Бейкон Хиллс. Ему нравится узкий круг друзей-коллег, ему нравится его работа, и ему нравится чувствовать себя частью общества. Полиция в Бейкон Хиллс больше занимается инициативами, чем реагированием, и это Дереку нравится тоже. У него есть возможность просто встречаться с людьми — не только тогда, когда он их арестовывает. Он не может утверждать, что получает удовольствие, одеваясь как Граффи Пес Безопасности и позволяя дошколятам лазить по себе, пока Пэрриш объясняет им, что тело – это их частная собственность; право на личную неприкосновенность, очевидно, не распространяется на Граффи, который получает не один пинок по, слава Богу, плотно прикрытым мягким материалом яйцам, – но это расплата за то, что он новичок. Он даже делает селфи в костюме и отправляет его Лоре. Он ожидает, что она сделает из этого фото рождественскую открытку, потому что она именно такая засранка. Он не знает, зачем дает ей оружие против себя, но думает, может, если покажет ей, что смеется над собой, она действительно поверит, что он счастлив в Бейкон Хиллс. И по большей части так и есть. Как говорит дядя Питер, каждый человек – постоянно совершенствующийся проект, и Дерек определенно более оптимистично смотрит на свое будущее в Бейкон Хиллс, чем на будущее в Нью-Йорке. Конечно, по некоторым особенностям города он всегда будет скучать, но ему нравится, что здесь все движется медленнее, и нравится близость к природе. Все остальное тоже встанет на свои места, думает он. И, возможно, он даже наберется смелости и попытается найти кого-нибудь – как только переболеет этой глупой влюбленностью в Стайлза. Потому что Стайлз, может быть, и не его коллега, но он все равно связан с работой, а старая поговорка актуальна до сих пор: не кусай руку, которая тебя кормит. Это вдвойне верно, когда предмет вопроса – сын твоего начальника. Но он все равно не может не наблюдать за Стайлзом каждый раз, когда тот забредает в участок. Не может остановить расползающуюся по лицу улыбку, когда Стайлз подходит к его столу, чтобы поболтать. И совсем не может сделать так, чтобы это не было настолько нахуй заметно. Очевидная влюбленность очевидна. – Я просто хочу сказать, – начинает Пэрриш, когда они патрулируют ночные улицы, – что всем ясно, что ты запал на Стайлза. – Я не запал на Стайлза, – говорит Дерек, потому что Дерек – лживый лжец, который лжет. – Да ну? – праздно вопрошает Пэрриш, поворачивая крузер на Главную улицу. – Потому что я почти уверен, что и он запал на тебя. Дерек игнорирует это – и воодушевленное трепетание где-то в груди – тщательно осматривая местность на предмет преступлений и нехороших дел. В Бейкон Хиллс три утра, ночь со вторника на среду. Они видят двух бродячих собак и угрюмого голубя. На этих улицах творится настоящее безумие. *** Наступает лето, и футболка Дерека липнет к его вспотевшей спине, когда он идет вниз от парковки к берегу озера. Гравий шуршит под ногами. Последняя неделя была довольно выматывающей: Дерек и большинство других офицеров провели почти целую смену, регулируя дорожное движение на шоссе по причине того, что перевозящий химикаты бензовоз врезался в SUV. К счастью, никаких летальных исходов, но уборщикам потребовалось почти семь часов, чтобы все очистить. Участки кожи Дерека, которые не были скрыты униформой, до сих пор чешутся и отслаиваются из-за перегрева. И теперь шериф устраивает барбекю у озера в качестве благодарности. Дерек начинает слышать радостно кричащих детей еще до того, как доходит до берега. Озеро – популярное место для выходного отдыха, но преимущество их странных смен в том, что барбекю решили устроить в полдень вторника, поэтому большинство находящихся здесь людей – это коллеги Дерека со своими семьями. Чуть дальше от них по берегу бродят люди с собаками и загорающие, но место у причала занято только полицейским участком Бейкон Хиллс. Дерек смотрит, как маленькая девочка с рыжими волосами, развевающимися позади нее, будто огненный хвост, забегает на причал и радостно кидается в воду. Раздается громкий всплеск, она на мгновенье исчезает под водой, а потом снова появляется посреди кучи плавающих рядом визжащих детей. Дерек направляется к грилю, где находит шерифа и других ребят, которые пьют газировку и наблюдают за готовящимися стейками. А неподалеку, поместив свою пятую точку на холодильную сумку, сидит Стайлз. Он замечает Дерека и приветственно машет ему, и Дерек подходит ближе. На Стайлзе пляжные шорты, футболка и повернутая козырьком назад бейсболка Метс*. Он выглядит, как парень из какого-нибудь братства**. Все это ему удивительно идет. Дерек привык видеть на нем слишком много фланели для человека, который не является профессиональным лесорубом. – Привет, Дерек, – говорит Стайлз. – Привет, – говорит Дерек. – Рад тебя видеть. Стайлз следит за его губами, пока Дерек говорит, и Дерек понимает, что у Стайлза в руках нет телефона. У него в ушах нет и слуховых аппаратов. – Где твой телефон? Стайлз наклоняет голову в сторону шерифа. – Конфискован. Он закатывает глаза, произнося это, и Дерек понимает, что вряд ли из-за чего-то серьезного. – Почему? – Папа считает, что мне стоит пойти поплавать, – отвечает Стайлз. – По всей видимости, я жаловался на жару целую неделю, и он не для того притащил сюда мою задницу – его слова – чтобы я сидел на берегу. Дерек наклоняет голову, чтобы спрятать улыбку. – Возможно, он прав. Когда он снова поднимает глаза, рот Стайлза сжат в тонкую линию, а лоб нахмурен. – Что такое? – спрашивает Дерек. Стайлз медленно вздыхает. – Что ты сказал? Ты смотрел вниз. – О, черт, прости, – теперь Дерек чувствует себя идиотом. У Стайлза нет ни телефона, ни слуховых аппаратов. Дерек же видел это. Почему он так херово соображает? – Я сказал, возможно, он прав. – Ну, конечно, ты на его стороне, – говорит Стайлз, и промелькнувшая улыбка дает Дереку понять, что все в порядке. – Он выдает тебе зарплату! Дерек снова смеется, помня о том, что не должен опускать голову. – Ага. Стайлз поднимается и стягивает свою футболку через голову. Она утягивает за собой и бейсболку, оставляя его волосы диковато торчать в разные стороны. Дерек не позволяет взгляду одобрительно скользнуть вниз по стройному, мускулистому торсу Стайлза, прямо к этой соблазнительной дорожке, ведущей к... Нет. Не позволяет. Сын начальника. Сын начальника. Сын начальника. Стайлз снова улыбается ему, направляясь к воде. Дерек смотрит, как Стайлз заходит в воду, на расстоянии и от визжащих плещущихся детишек, и от более размеренных взрослых, и думает, неожиданно остро осознавая, – возможно, Стайлз тоже куда более одинок, чем пытается показать его улыбка. *** Шериф берет выходной в среду, но в четверг уже снова в строю, с темными мешками под глазами и стаканом кофе в руке. – Вы чувствуете себя лучше, сэр? – спрашивает Дерек. – Со мной все в порядке, – говорит шериф, утомленно вздыхая. – Это Стайлз. Мы почти всю прошлую ночь провели в больнице. Шок, который испытывает Дерек, должно быть, отражается на его лице. – Ушная инфекция, – говорит шериф; его рот сжат в тугую линию. – У него то и дело бывают, довольно тяжелые. С тех пор как он начал носить аппараты, – шериф трет лоб рукой. – Как он? – спрашивает Дерек. – Сейчас уже получше. Он дома, спит. – Давно он носит слуховые аппараты? – спрашивает Дерек, надеясь, что это не слишком личный вопрос. – Пять лет, – отвечает шериф. – Ему было шестнадцать, когда он попал в аварию. Он всего пару недель как получил права, и на пути домой с тренировки по лакроссу его подрезал пьяный водитель. – Вот дерьмо, – мягко говорит Дерек, чувствуя, как сжимает в груди. – Могло быть хуже, – говорит шериф. – Могло быть намного хуже, – он качает головой. – Но, знаешь, попробуй сказать это подростку, который внезапно потерял слух. Иногда мне кажется, что он до сих пор с этим не смирился, и такие ночи, как вчерашняя, не особо помогают. Дерек хочет посочувствовать и даже толком не знает, кому – Стайлзу, шерифу или им обоим. Шериф глубоко вздыхает и подбирается. – Полагаю, нужно вернуться к нашей рутине. – Да, сэр, – соглашается Дерек и провожает шерифа взглядом в его кабинет. Он думает о Стайлзе, пока работает, надеясь, что тот чувствует себя лучше. Позже, патрулируя улицы, он видит белку с глупым выражением лица, фотографирует ее и отправляет Стайлзу, который по какой-то причине – Дерек не хочет чересчур анализировать – добавил его в друзья на фейсбуке. "Я думал, ты должен лежать в кровати, а не бегать около Заповедника." Ответ приходит меньше, чем через три минуты. "ОМГ! Ты пошутил! Тебя держат где-то в заложниках? К твоей голове приставлен пистолет? Мне нужно сообщить отцу, что тебя похитили?" Дерек улыбается всю оставшуюся смену. *** Вечером пятницы – это всегда случается вечером пятницы – происходит какое-то дерьмо. Дерек даже не на работе. Он сидит дома, зомбируясь Нетфликсом и размышляя, стоит ли прикончить остатки острой курочки и кокосового риса сейчас, потому что они божественны на вкус, или оставить на завтра и чувствовать себя декадентом два дня подряд – вот за такую скучную жизнь Лора его и дразнит – и тут раздается звонок. Это Джордан. – Дерек? Кое-что произошло. Шериф в больнице. Все остальные на месте преступления, а я не могу оставить шерифа, вдруг... – он на грани паники, Дерек никогда не слышал у него такого голоса. Он даже не думал, что Пэрриш способен так говорить. – Ты можешь съездить за Стайлзом? Ему нужно быть здесь. Пожалуйста, быстрее. – Да, – Дерек уже на пороге, ключи в руке. – Господи, Джордан, что случилось? – Преследование, – говорит Джордан. Его голос прерывается. – Крузер Джона протаранили, и его выбросило с дороги. Все плохо, Дерек. – Насколько плохо? – требует ответа Дерек, захлопывая дверь и сбегая вниз по ступенькам. Так быстрее, чем на лифте. – Мне нужно сказать Стайлзу хоть что-нибудь. – Они готовят его к операции, – говорит Джордан. – Дерек, у него случилась остановка сердца по пути в больницу, но его откачали. О, Господи, нет. Дерек борется с волной тошноты, выбегая на парковку и спеша в сторону камаро. Он срывается с места, шины визжат. Как будто в Бейкон Хиллс сейчас найдется хоть один полицейский, которому будет не похуй на превышение скорости. Он доезжает до дома шерифа меньше, чем за десять минут, почти уверенный в том, что шум машины разбудил всех на этой улице. Всех, кроме Стайлза. Дерек стучит в дверь и звонит в звонок. Черт. Если Стайлз спит, как Дерек его разбудит? Он снова нажимает на звонок и на этот раз замечает сквозь стеклянную часть двери слабый мерцающий свет. Через секунду дверь распахивается, и Дерек видит Стайлза – телефон в его руке вибрирует и мигает, оповещая о звонке в дверь, а на лице у него выражение ужаса. Он ребенок шерифа. Он точно знает, что происходит. – Нет, – говорит он. – Дерек, нет. Нет! Дерек берет его за руки. – Он в больнице. Я отвезу тебя прямо сейчас. Он в больнице. Он не знает, это шок или Стайлз не понял его слов, но Стайлз просто стоит перед ним, тряся головой. Дерек заходит внутрь дома, шаря по стене рукой в поисках выключателя. Он включает свет. Стайлз бледен, как привидение. – Он в больнице, – повторяет Дерек, произнося слова так ясно и четко, как только может. – Пойдем. Я отвезу тебя к нему. Стайлз наконец вздрагивает, тянется вниз и хватает одной рукой свои кроссовки, другой что-то нажимая на телефоне. – Что случилось? – Погоня, – говорит Дерек. Стайлз смотрит на его губы, а потом вниз на экран телефона. – Его машину протаранили. Я не знаю, в каком он состоянии, но тебе нужно быть там. Стайлз судорожно кивает. – Где твои ключи? – спрашивает Дерек. – Ключи? Стайлз смотрит на него одну секунду, а потом хватает висящую на двери джинсовку. Он ныряет рукой в карман и выуживает связку ключей. Набрасывает джинсовку поверх футболки и пижамных штанов и босиком выходит вслед за Дереком из дома, зажав кроссовки под мышкой, не обращая внимания на слезы, текущие по лицу. *** Эта ночь – самая долгая в жизни Дерека. Пэрриш сидит в комнате ожидания, когда они со Стайлзом забегают внутрь; его голова упала на ладони, а форма покрыта кровью шерифа. Шериф в операционной. Больше Джордан ничего не знает. Его руки дрожат почти так же сильно, как руки Стайлза. Стайлз сидит тихо, взгляд пустой, он дрожит и ерзает, расширенные глаза не сфокусированы ни на чем конкретном. У него в ушах нет слуховых аппаратов – потому что он ненавидит их, или потому что его инфекция еще не прошла, или потому что сейчас, блядь, середина ночи – Дерек не знает причины, и это вообще неважно, но, когда через пару часов хирург выходит, чтобы поговорить с ними, Стайлзу приходится непросто. Шериф жив, но хирург не говорит этого. Не прямо. Люди говорят так много лишнего, думает Дерек, даже в подобных ситуациях, и шоковое состояние Стайлза только мешает тому прочитать слова хирурга по губам. А его дрожащие руки не могут удержать телефон в одном положении, чтобы он мог прочитать с экрана. Поэтому Дерек хватает Стайлза за плечи, заставляя остановиться. Заставляя смотреть на свои губы, когда он ясно и четко произносит: "Твой папа жив. Он жив". За этим следует много медицинских терминов, про которые Дерек даже не может сказать, хорошо это или плохо. – Напишите это, – говорит он хирургу, когда приложение в телефоне Стайлза, преобразовывающее речь в текст, запинается на некоторых словах, выдавая бессмыслицу. – Напишите. Это отнимает чуть больше времени, но в результате Стайлз щурится, стараясь разглядеть, что пишет хирург, и гуглит все, что не понимает. Он задает врачу вопросы дрожащим и высоким от паники голосом, а тот отвечает, медленно и четко. Только через час Стайлза пускают в палату к отцу. Дерек и Джордан оставляют его балансирующим на краю стула рядом с кроватью шерифа – и отец, и сын оба бледные, как смерть – и Дерек думает о том, что когда-то они точно так же находились в палате, но на других местах, и это даже было не так давно. – Ты в порядке? – спрашивает он Джордана, сжимая его плечо. – Да, – Джордан проводит рукой по волосам. – Мне нужно вернуться в участок, сообщить всем, – он смотрит вниз на свою рубашку и кривит лицо, – почиститься и все такое. – Хорошо, – говорит Дерек. Джордан прерывисто выдыхает. – Просто... черт, – он останавливается на мгновение, а потом будто встряхивается, чтобы очнуться. – Ты можешь побыть со Стайлзом? Присмотреть за ним немного? – Да, – отвечает Дерек. Он и не думал уходить. – Я прослежу, чтобы с ним все было в порядке. Он дает это обещание не только Джордану. Он дает его и Стайлзу, и шерифу, хотя ни тот, ни другой не могут его услышать.