Из тьмы меня спасешь только ты

И этот чертов вопрос висит в воздухе, давит на меня звенящей тишиной, я больше не уверена, что не люблю его. Я запуталась. — Что за вопросы? — удивляется Глеб и сильнее сжимает руку на моей талии, — объяснишь уже в чем дело, может? — Лучше ты объясни, — вздыхаю я и вспоминаю про фотографии с какой-то тусовки, отправленные мне незнакомой девочкой, — какого хуя ты мне изменяешь? — Опять начинаешь? — Глеб останавливается посреди зала и недовольно смотрит на меня. — У меня есть фото, где у тебя на коленях сидит телка и вы сосетесь! — выдаю я громко и пытаюсь отыскать в его глазах немного любви. Вижу, как он немного дергается, отводит глаза и понимаю, что это начало конца. — Ник, пожалуйста, послушай меня, — чувствую, что он пытается собрать свои мысли в единое целое, но не может. — Я больше не хочу тебя слушать! — я почти срываюсь на крик, прячу слезы и срываюсь с места. Выбегаю на воздух и тяжело дышу. Слышу, как дверь сзади открывается, чувствую запах его парфюма и теплые руки на плечах. — Куда ты нахуй побежала? — Глеб злиться, но не кричит, боясь потерять все, ведь я узнала правду, у меня есть доказательства. — Не нужно говорить со мной, Голубин, — я поворачиваюсь к нему лицом и вглядываюсь в его красивое лицо, чувствую приближение истерики, но все же кричу, — ты все проебал! Я всю жизнь ненавидела тебя и сейчас тоже! Я жалею о том дне, когда позволила тебе стать самым близким человеком, потому что ты меня сломал! Ты никогда меня не любил! Ты никого не любишь, кроме себя! Никого! Слезы рекой катятся по лицу. Хлопок. Чувствую боль у скулы. — Заткнись! — рычит Глеб, — и не смей обесценивать мою любовь к тебе. — О какой любви ты говоришь? — я держусь за место удара и пытаюсь перестать плакать, — ты только, что меня ударил, а месяц назад изменил! Я не верю в твою любовь! Парень делает шаг ко мне и прижимает руками к своему телу. Шумно выдыхаю и собираюсь вырваться. Его пухлые губы накрывают мои, руки крепко держат за талию. Попытки оттолкнуть его не увенчались успехом и я сдалась. — Да открой ты блять рот, — шепчет мне в губы Голубин, но я не поддаюсь, — я щас сам его открою, ну Его правая рука оказывается на моих щеках и я сдаюсь, приоткрывая губы. Он целует меня долго и так нежно, но в то же время страстно. Губы начинают приятно побаливать, а в груди пылает пожар. Окончательно смирившись, зарываюсь пальцами в его волосы. Но слезы вновь подступают к глазам и я начинаю плакать. Глеб держит меня так близко и крепко, кажется, что мы с ним единое целое. Но моя гордость не позволит мне остаться с ним. Или позволит… Ведь это, действительно, единственный человек, который стал мне столь близким. Я знала, что он не умеет любить. Знала, что так будет. Но все равно приняла правила игры. И это ли не доказательство моей любви к нему? Голубин отрывается от моих, измученных долгим поцелуем, губ и смотрит в глаза. Вдруг парень падает на колени и, обхватив мои бедра руками, прижимается к животу. — Прости меня, — он поднимает на меня виноватые глаза, — прости, пожалуйста. Я знаю, что ты не сможешь, но я так тебя люблю, я не смогу без тебя… Я знаю, что не сможешь. И я не смогу. Чертов Глеб Голубин. Молчу. Боль от его измены сильно защемила внутри. Выдыхаю. Больно. Но я же знаю, что не смогу без него. Я не хочу ломать это. Но гордость кричит об обратном. — Поднимись, Глеб, — твердо произношу я. — Нет, — так же твердо отвечает он. — Если ты еще хотя бы один ебаный раз изменишь мне, то больше никогда в своей жизни обо мне не услышишь, понятно? — я, судя по всему, окончательно попрощалась со здравым смыслом и простила то, что нельзя прощать. — Детка, я, правда, не знаю, как это вышло, я не хотел, прости, — Глеб снова оправдывается, утыкаясь носом в мой живот, — я люблю тебя. — Да мать твою, Голубин, встань! — не выдерживаю я. Он поднимается с колен и внимательно смотрит на меня. Делаю шаг вперед, кладу руки на его крепкие плечи и целую. — Я тоже люблю тебя, — выдыхаю ему в губы и опускаю голову на плечи. Его руки сминают ткань моего платья, сильнее прижимая к себе. Слезы больше не льются из глаз и я еще не знаю о том, что подписала себе приговор. Еще крепче обнимаю его, хотя, кажется, что крепче нельзя и хочу остаться здесь. В этом чертовом моменте, в его руках и поцелуях. Раньше мне думалось, что я никогда не смогу простить измену. Но я отпустила, отпустила прямо в эту секунду.