***
— Ничего не говори, — Адель приложила палец к её губам и покачала головой, — мне, конечно, интересно узнать, но не сейчас. Твоё давление запредельно высокое. Она стёрла сухой тряпкой влагу со лба и тепло улыбнулась, поправляя запутанные пряди. — Несколько часов тебя будет мутить, — Моринг отошла к окну и приоткрыла его, — тошнота, головная боль, рвота, повышение температуры и остальные побочки. Будет лучше, если ты пролежишь здесь под моим надзором, а утром отправишься домой. Язык не поддавался, упрямо отказываясь работать, поэтому вместо ответа Сара кивнула, ощутив неимоверную слабость в теле. В рот, словно налили подсолнечного масла, а головой приложили об бетон с десяток раз. В голове слабо шумели воспоминания, и голос Адель различался в этом шуме с трудом. Снова пустынная чернота, разившая тем самым запахом гнили и увеличивающаяся дрожь в ногах, переходящая выше и выше. Сара прикрыла веки, поддаваясь зову устали. Ей нужно поспать и прийти в себя. А ещё не умереть случайным образом во сне.***
Если отсутствие в реальности было таким хорошим и беззаботным, то пробуждение вылилось в череду рвотных позывов, мигрени и неутолимой жажды. О’Нил выматерилась, выпивая уже второй стакан с водой и чувствуя от себя не самый приятный аромат. Потихоньку мозг приходил в работоспособное состояние, тем самым возвращая доктора на кровожадную землю. В больнице царил покой, на улице стояло далеко за полночь, и в палате с ней никого не обнаружилось. Обычно, люди требуют тишины для сна и покоя, не перенося источников шума, но когда ты находишься в психолечебнице, — молишься о ходящих охранниках и персонале, лишь бы был хоть какой-то звук, подтверждающий, что ты не одна со всеми психами. Адель, видимо отлучилась, потому что её сумка и вещи лежали на столе. Сара встала, подошла к окну и распахнула его настежь, впуская поток свежего воздуха. — Чего не спим? — Моринг усмехнулась и нажала на одну клавишу выключателя, слабый свет осветил комнату. — Только проснулась, — вяло ответила Сара. — Ты, наверное, всё искала это? — Адель положила на кровать многочисленные папки с выкрашенными в жёлтый корешками, — я не дождалась, раскрыла коробку за тебя, прости, но заглядывать в дела не стала. Хотела принести тебе их, чтоб не пришлось самой бежать на третий этаж. — Что со мной произошло? — Обморок на фоне стресса. Крайние деньки выматывают, не правда ли? Адель подошла к Саре, зажгла кончик сигареты и закурила, выпуская дым изо рта. Курила она всегда мятные, затем жевала две жвачки, чтобы убрать запах и привкус. Серое полупрозрачное облачко, тут же исчезающее в ночи, успевало долететь до О’Нил и поддразнить. — Я видела мертвую девушку, — Сара обняла себя, стараясь унять дрожь, а не согреться, — будто убиваю её я. Причём всё было так реалистично. — Насмотрелась своих ужастиков, — посмеялась Адель, затягиваясь, — не говори, что начала видеть галлюцинации. Они не твои, Сара. — А чьи же ещё? Моринг подождала, скурив сигарету и потушив бычок об железную оконную раму. Где-то поблизости залаяла собака, следом раздался крик хозяина, еле догонявшего питомца. Над лечебницей пролетел один военный вертолёт, направляясь к городу. Обе сделали вид, что не заметили его. Новые порции беспокойства им были не нужны, но одно опасение прокралось в голову О’Нил, пустило свои корни и уже не отпускало. За последние полгода ещё ни один военный транспорт не появлялся на территории Сентфора, и как же иронично видеть его прямиком в момент освобождения Майкла. — Он видит галлюцинации, а не ты, — Адель отвернулась от окна, упершись поясницей в подоконник, — зачем ты принимаешь его тараканов за своих? Мы каждый месяц проходили медицинское обследование, и уж прости, но в мистическую хрень я не верю, а результаты всех анализов всегда были положительными. Лаура бы не допустила тебя к работе, если бы знала, что с тобой творится что-то не ладное. Майкл этого и добивается, — Адель едко усмехнулась, — и ему уж точно не нужны все ваши беседы, потому что они бесполезны. Она посмотрела на неё вполоборота и произнесла самую горькую вещь, которую и без того все знали: — Ты стала марионеткой, Сара, и одному черту известно, что замышляет этот несчастный. Подруга отошла к кофемашине, всыпала туда быстро растворимый и поставила на нужный режим, упершись одной рукой в тумбу, а другой в бок. Тёмно-коричневая жидкость в кружке была не такая мерзкая, как настроение Сары, бездумно смотревшей в пол, словно там были все ответы на вопросы. С одной стороны, истина в высказывании сильно била по рёбрам, отрезвляющим эффектом срабатывая на разум, но с другой — упрямство боролось за своё место и велело никого не слушать. Вся эта игра — сплошная боль, и куда бы она ни пошла, везде ждёт плохой исход с минимальным шансом на солнечный просвет. — Ладно, Ватсон, — Адель допила кофе и поставила кружку в раковину, — давай разбираться в твоих записях и искать того самого. Поскольку Сара до мозга костей ненавидела беспорядок на рабочем месте, все документы и история болезней клиентов были распределены по порядку, предложенному Лаурой. Пальцы зацепились за картонки с подписями «Маниакально-депрессивный психоз», «Психопатия». Последняя уж больно сильно относилась к Тёрнеру. и выудили тонкие конверты. О’Нил моментально достала бумаги, раскладывая по кровати и высматривая самое точное описание. Всего было четыре человека из первой, и два из второго, что уже радовало и давало надежды. — Он, — Адель взяла листок с фотографией бородатого мужчины с шрамом на переносице, — я очень плохой психотерапевт, не держащий врачебную тайну, но именно этот убивал девушек. Сара вгляделась в лицо и узнала нахмуренное выражение, которое видела у прилавка с пивом одним летним деньком. Ей тогда показалось странным, что незнакомец так увлечённо смотрит на её волосы и, незаметно для себя, нервно топает. Всего лишь пришедший на две терапии и пропавший с радаров после того, как полиция неожиданно занялась поисками убийцы. Сара была далека от этой темы в силу пропавших рабочих обязанностей. — Аарон Хилл, — прочитала она, перекатывая на языке его имя, — сорок лет. — Он был у меня неделю назад, — Адель прижала ноги к груди и похолодела от всплывших в воображении фрагментов, — совершенно спокойным тоном рассказывал о своих жертвах, не испытывая никакой вины или сожаления. Видела бы ты его глаза, — она глядела в окно, рассматривая чёрную небесную гладь с мириадами блеклых звёзд. — Так что искать нужно его. Адель вскочила, бормоча про большую ошибку и схватилась за телефон, обхватывая корпус так сильно, что костяшки на пальцах побелели. Против своей воли, Сара кинула взгляд на остальных клиентов и мертвенно уставилась на Майкла, будто пытаясь стереть с документа фотографию. Вот они, главные подозреваемые, а не те продавцы мороженых и газонокосильщики. Ещё и эта дружеская связь между ними, прямо-таки указывающая на очевидное. Не ожидая от себя следующего, О’Нил разорвала на мелкие куски каждую страницу из истории Майкла, пока Адель, стоя к ней спиной, что-то говорила Никсону. А когда та обернулась, собрала обрывки и запихала в свою сумку, намереваясь по пути сжечь. Только с какой целью неизвестно: чтобы забыть или прикрыть? — У них полное дерьмо, — Моринг подбежала к вешалке и сняла с крючка куртку, — один из сотрудников спровоцировал Тёрнера. Вытаскивай свои умения, Сара, за всё время он слушал только тебя.