***
Демиургс поцеловал Лилиан в лоб и крепко обнял. — Ты навсегда останешься моей маленькой Лили, — ласково шептал на ухо дочери эльфийский владыка. Блюбелл снова плакала, хотя, казалось, слёз у неё не должно было остаться. Женщина прижимала к себе дочку, целуя куда попало. — Будь сильной, моя девочка! — плакала мать. Весь Тёмный лес собрался, чтобы проститься с принцессой. Даже малыш Задекиа пытался что-то сказать. Девочку отправляли в путь в искусно изготовленной карете. Изнутри оная карета была выстлана мягкими шкурами, на сиденьях лежали мягкие подушки. Лили хотела, чтобы Ларк ехал с ней. Рандел был против. Король считал, что, раз менестрель был только слугой, да ещё и мужчиной, то ехать вместе с его невестой в одной повозке не имел права. Лилиан хотела было возразить, даже заплакать, однако, увидев ободряющую улыбку учителя и поймав его строгий взгляд, послушно склонила голову и залезла в повозку. — Поедешь на отдельной лошади, — отрезал Рандел. Ларк сжал зубы, но склонил голову. — Да, ваше величество. Демиургс и Ларк переглянулись, и что-то обоим подсказывало, что встретиться им больше никогда не удастся. — Я буду рядом с вашей дочерью до тех пор, пока она сама меня не прогонит, — на прощание сказал бард, приобняв короля. — Благодарю, мой друг, — ответил Демиургс. Ларк запрыгнул на чёрного коня, удобнее перехватил лютню, чтобы та не натирала спину в дороге. Процессия медленно двинулась в путь.***
Лилиан не выглядывала в окно. Все те мечты посмотреть иные страны нисколько не трогали ее сердца. Ей было до ужаса одиноко и тоскливо. Рандел не заглядывал к ней в повозку, полностью сосредоточившись на дороге, да и не хотела она видеть своего будущего супруга. Откровенно говоря, принцесса его боялась. Перед ним она чувствовала себя, словно кролик перед удавом. Лили боялась, что этому воину достаточно немного сильнее сжать пальцы на её хрупком плече, чтобы оно сломалось. Ларк иногда специально проезжал мимо повозки, украдкой заглядывая внутрь. Первый привал. Усталые солдаты расположились у реки, зажгли костры и поставили палатки. Если в течение пути никого толком не было слышно, кроме тяжёлых шагов, то сейчас голоса разносились отовсюду. Старые байки, планы на будущее, сплетни, воспоминания о погибших соратниках... — Моя невеста не желает пройтись и размяться? — Рандел сунулся в повозку, и девочка вздрогнула. — Я... — Не стесняйтесь, всё хорошо. Вы, должно быть, устали в пути, — здоровенная шершавая ладонь потянулась к принцессе. Лили дёрнулась, но, взяв себя в руки, всё же протянула маленькую белую ручку. Рандел вывел эльфийку наружу. Лили зажмурилась, пытаясь понять, где она находится. Ларк спешился и повёл коня к реке напиться, а затем привязал к походной коновязи, к остальным. Конь благодарно провёл влажными губами по пальцам менестреля. — Да-да, отдыхай, друг, — Ларк потрепал коня по гриве. Увидев принцессу, менестрель пошёл в сторону кареты. Лили, заметив его, посветлела лицом и улыбнулась. Рандел повернулся в ту сторону. «Опять этот бард!». — Ваше высочество, можем прогуляться ниже по течению. Кстати, сейчас мы остановились около реки Тии. Довольно быстрая и холодная, — король кивнул Ларку, намекая, чтобы тот оставил их наедине. Менестрелю пришлось послушаться. Лилиан подняла голову, пропустив его слова мимо ушей. Как только её глаза привыкли к яркому свету, она наконец оглянулась, встретила взглядом менестреля, и наконец успокоилась. — Да, ваше величество, — они тихо двинулись к берегу, подальше от остальных сопровождающих. Берега Тии были каменистые, сама она была бурливой. Даже учитывая, что лето уже началось, воды её были холодными. Высокие сосны уходили далеко за лагерь, а впереди были лишь колючие кусты. — ...Эй! Долго будешь на них пялиться? Садись с нами, выпьешь! — сбоку от барда раздался низкий голос солдата. Оный солдат сбросил рядом с подстилкой сапоги, разминая ноги. Ларк не сразу понял, что обращаются к нему, но, развернувшись и показав пальцем на себя, получил одобрительный кивок в ответ. Последний раз глянув на королевскую пару, глубоко вздохнул, направившись к солдатам. Менестрель чувствовал себя не в своей тарелке. Это было на редкость неприятное ощущение. Поэтому он, сев на предложенное место, ровно расправил плечи и выглядел так, будто палку проглотил. — Да расслабься, певун! — хохотнул солдат с шапкой светлых волос. — Артур, будем знакомы. — Как вы меня назвали, простите? — изумился менестрель. — Ну, поёшь — значит, певун. Вот смешной! Да расслабься, король наш — отличный правитель! По нему столько баб в Рокдене сохнет — и ваша будет... Ларк не чувствовал ни гордости, ни симпатии. — Чего молчишь? А у тебя есть, ну, жена, там, или возлюбленная? А то, вон, отправили тебя с принцессой, а там твою уведут, и всё, — Артур как-то криво ухмыльнулся, отпив из фляги. Двое солдат, Итан и Гаред, внимательно посмотрели на менестреля. — Нет, у меня нет возлюбленной, и жены нет. Да и если бы была, наши жёны верны нам. При живом муже, пускай тот и далеко, не посмели бы изменять, а к ним другие и не подойдут. Да она всё равно отправилась бы со мной, — Ларк пожал плечами и откусил кусок предложенного мяса. — Вот те на. И чё, ни одна налево у вас не ходила? А вы? — Гаред почесал густую бороду. Удивлённо распахнув глаза, Ларк чуть не подавился. У него в голове не укладывалось, как можно вообще ходить «налево» и думать о другой. — Не понимаю, о чём вы. Эльфы любят свою пару до самой смерти, ведь такова клятва. Мне на самом деле искренне жаль принцессу. Впервые наша раса заключает такой брак. Выходить замуж не по любви против нашей природы. Королю нужно постараться, чтобы Лилиан смогла отдать ему своё сердце. Поэтому я поехал со своей госпожой. Принцесса может сломаться, если рядом не будет никого из тех, кого она знала, — Ларк понурил голову, и ему под нос сунули кружку с чем-то терпким. — Да всё хорошо будет. Ты ей не папочка, сами справятся. Да, королю многому надо будет её научить. Ты лучше скажи, а лет-то тебе сколько, а? — Артур был самым разговорчивым из всех, и любопытство его было неумолимо. Ларк задумался, подсчитывая зимы и лета, которые он уже прожил. Даже пальцы загибать начал. — Семьсот двадцать три... ой, четыре, — он прикрыл веснушчатое лицо кружкой, но, отхлебнув, чуть не закашлялся. Сидевшие рядом солдаты дружно охнули. Артур нервно захихикал — такие числа просто не укладывались в голове. — Брешешь! Семьсот лет?! Да это же уму непостижимо! — воскликнул молчавший все это время Итан. — Ребят, вы слышали?! Менестрелю семьсот лет! Так, может, и принцесса не маленькая девчушка, а опытная женщина?! Ларка возмутило подобное заявление. Он с размаху поставил свою кружку на землю. Несмотря на то, что алкоголь непонятного происхождения был невероятно крепким, способным свалить бравого воина, бард был трезв, как стёклышко. — Я бы попросил вас, господа, не наговаривать на мою госпожу. Она невинное дитя, родилась тринадцать лет назад, я лично занимался ее обучением и воспитанием, и не потерплю таких намёков в её адрес, — отчеканил он. — Ладно, не заводись. Просто... ты нас тоже пойми. Мы эльфов-то не видели, закрытый вы народ, а когда нас в лес ваш привели — мы аж обалдели. Не злись, мы же по-доброму. Кстати, слышали, как ты тогда на лютне играл. Да, парни? — Артур повернулся к друзьям, и те дружно кивнули. — Все тогда подумали, что ты и погоду успокаивать можешь. — Глупости. Наша магия связана только с природой. Но стихия никому не подвластна, — Ларк вытащил лютню из-за спины и положил перед собой. Видно было, что инструмент древний и прошёл со своим хозяином через многое. Полукруглые рёбра и дека были разрисованы маковыми цветами, поверхность залакирована и натёрта воском. Шейка-гриф также была разукрашена узорами, а в некоторых местах покрыта царапинами. Но струны выглядели совершенно новыми — видно было, что их часто меняли. Пусть инструмент и старый, но служил своему хозяину верой и правдой. Ни разу ещё лютня не фальшивила. Бард бережно ухаживал за своим инструментом, подаренным Демиургсом, когда тот стал королём Сатреадана. — Могу спеть, если вы будете хорошими слушателями, — лукаво улыбнулся Ларк, обнажив ровный ряд белых зубов. Откинув за спину вьющиеся волосы, мужчина коснулся струн.В Темнолесье ветер бравый Уносил жизни солдат, Не напрасно погибали Под союзников набат. Честных войнов будут помнить, В поколеньях воспевать, Честных войнов память вечна — До последнего стоять. Кровь прольётся ради мира, Так бывало, много раз, Кровь прольётся ради пира, Под венец для короля.
Лилиан, услышав знакомый голос, отвлеклась от разговора с Ранделом. Он что-то рассказывал о своих подвигах, а она, ничего не понимающая в войне, пыталась делать вид, что ей интересно. Но всё это померкло, стоило музыке пронестись над лагерем. — Я начинаю ревновать, принцесса, — ухмыльнулся король, отчего шрам на его лице растянулся. — Что вы, ваше величество! Вам незачем ревновать. Ларк всегда был мне другом и учителем. Он, можно сказать, заменил мне отца. Его песни всегда были мною любимы. Я очень рада, что вы разрешили ему поехать со мной. Искренне вас благодарю, — принцесса склонила голову, присев в реверансе. Глаза короля потемнели, а дыхание сбилось. Миниатюрная девушка разжигала в нём огонь желания. Волосы её были собраны в низкую причёску, обнажая острые уши. В её глазах была покорность. Миловидное лицо с мягкими чертами. Ничего острого, грубого или отталкивающего. Рандел приподнял голову девочки за подбородок, глядя в её расширившиеся от удивления глаза. Хотелось впиться в пухлые губы жадным страстным поцелуем, прижать молодое тело к себе. Однако было ещё рано. После свадьбы эта малышка будет его полностью. Но не сейчас. Он будет тем, кто превратит наивное дитя в прекрасную женщину и величественную королеву. — Надеюсь, ты будешь послушной женой, Лилиан, — прошептал Рандел, отбросив официоз, проведя по девичьим губам большим пальцем. Лилиан вздрогнула всем телом. Когда ей позволили, она поспешно отстранилась. В этот момент Ларк уже собрал вокруг себя солдат и заканчивал свою песню. Небо потемнело, и появились первые звёзды, как светлячки, потерявшиеся в космосе.Жертва щедра для принцессы, Чтоб эльфийский род воскрес, За родное Темнолесье, Вознесёмся под венец. В Темнолесье ветер бравый, Кровью полнится земля, Сатреадан будет помнить, Какова была цена. Сатреадан будет помнить, Какова была, цена.
— Пожалуй, я пойду к себе, ваше величество, — пробубнила себе под нос принцесса. Король проводил Лили взглядом. Она, подхватив полы длинного платья, путаясь в собственных ногах, бежала к поставленной специально для неё палатке. Тяжёлая рука опустилась на плечо Ларка. Эльф аж икнул, подпрыгнув на месте. — Ваше величество! — хором поприветствовали своего правителя подвыпившие солдаты. Ларк поднял совершенно трезвый взгляд на владыку. — Иди. Пока мы в пути — позволяю, — холодный тон Рандела устрашал. Бард медленно поднялся, и ему показалось, что перед ним оборотень. Менестрелю не нужно было повторять дважды. Кивнув воинам, он направился к принцессе. Войдя в шатёр, бард застыл на пороге. Среди роскошных тканей и мягких подушек его Лили казалась совсем потерянной. Она тёрла губы так, что те покраснели, а глаза её были влажными. — Лили, — шепнул Ларк. Девочка подняла голову и, заметив наставника, бросилась к нему в объятия. — Мне так страшно... Очень... — плакала девочка. — Я знаю, милая, знаю... Они расположились на подушках, буквально зарывшись в них, притворяясь, что оказались в восточных странах, известных благовониями и специями. Принцесса положила голову на грудь друга, прикрыв глаза. — Земляника, — улыбнулся Ларк. Игривый огонёк блеснул в его глазах. — Адонис, — ответила Лили, и хихикнула. — Сирень, — бард был рад, что принцесса хоть немного повеселела. — Нарцисс! Тебе на «С». Лилиан повернулась на живот, подложив ладошки под подбородок. Бард играл в эту игру с малышкой уже давно. Когда заканчивались цветы, о которых они знали, приходилось вспоминать о существовании старых фолиантов и искать там названия растений с далёких земель. Иногда они настолько сильно увлекались, что забывали, называли или нет то или иное растение. Пока они перекидывались словами, мужчина успокаивающе гладил девочку по волосам, зарываясь в них пальцами, убаюкивая. В итоге сон настиг принцессу. Свернувшись калачиком, она уже посапывала под тёплым боком друга. — Доброй ночи, Лили, — Ларк поцеловал девочку в макушку и покинул её покои.***
— Ваше высочество, не хотели бы вы выглянуть наружу? Мы почти приехали, — Рандел заглянул в повозку, где девочка, совсем заскучав, пыталась вырастить прямо в деревянном полу какое-то растение. Увидев короля, девочка засуетилась, будто её застали за чем-то непотребным. — Неужели приехали? — как-то глухо ответила Лили. Король вытащил девочку из повозки и усадил перед собой, придержав за талию, чтобы она не свалилась с лошади. Когда глаза её привыкли к свету, Лили оглянулась, рот её открылся в немом удивлении. То, что она увидела, её поразило, но не в хорошем смысле. Принцесса приложила ладошку ко рту, подавив стон. Сухая земля потрескалась — шагая по ней, люди поднимали сухую пыль. Горячий воздух жёг лёгкие, оседая на их дне отвратительным комком. Выжженная трава засохла, только в некоторых местах можно было увидеть часть полей — впрочем, не сильно богатых урожаем в таких-то условиях. Лили показалось, что она оказалась в пустыне, но недалеко от каменных стен протекала река — обмелевшая, с илистым дном. Можно было заметить, что когда-то Крат был широкой рекой со спокойными чистыми водами. Сейчас же он был тенью былого величия. Лили подняла взгляд и увидела высокие стены. Грубый необработанный камень, а в середине — огромные ворота, отделанные металом. Монументальные смотровые вышки с флагами — на красном фоне разевал пасть чёрный волк. И вот тут она должна возродить жизнь? Этой мёртвой земле дать ростки? Солнце было высоко в зените, и оно не было похоже на то, которое Лили помнила в лесу. Чем ближе отряд подъезжал к воротам, тем более сильную дрожь принцесса ощущала в конечностях. Но, несмотря на всё то, что увидела Лили, она не могла не отметить величия столицы королевства Рокден. — Что скажешь? — шепнул Рандел на ухо невесте, снова отойдя от официального тона. Лили не сразу нашла, что ответить, судорожно пытаясь понять, что же она чувствует к новому дому. Но когда ворота отворились, и перед принцессой возникла широкая площадь, заполненная людьми, девочка и вовсе потеряла дар речи. Невысокие каменные дома уходили глубоко вглубь города, теряясь в лабиринте улиц. Главная аллея, по которой шествовали прибывшие воины, была широкой, вымощенной камнем. Люди махали руками, приветствуя короля. Бедняки огромными глазами смотрели на неё, Лилиан, негромко обсуждали избранницу короля. Дорога вела в огромный тёмный замок с узкими окнами, забранными решётками. Чёрные башни копьями врезались в небо, будто пытаясь насадить солнце на свои острые концы. Замок напоминал принцессе какого-то страшного монстра, и совсем не вязался с солнцем, которое его освещало. Ему больше подходили тяжёлые тучи, пронизанные молниями. Лили поймала взгляд короля, и увидела в нём только гордость и превосходство. Девочка вжимала голову в плечи до самых ворот в замок, ещё не привыкнув к новой земле и задыхаясь от горячего воздуха. Но, как бы Лилиан ни было страшно, она должна была признать: Рокден — её новый дом.