***
Музыка не прекращалась, а город будто пылал. Огоньки вспыхивали и гасли, чтобы вновь зажечься, мерцали, создавая чарующий образ столицы. Народ пил, празднуя союз своего короля и эльфийской принцессы. Смех прокатывался по площади перед дворцом, наплывами взрываясь то в одной группе, то в другой. Народ веселился, улыбки не сходили даже с лиц суровых стражников. Сегодня их жизнь изменится, сегодня магия насытит сухую землю Рокдена силой. Поля покроются зеленью, воздух станет влажным и приятным. Цветочные ароматы наполнят город, а сладкие плоды вновь появятся на столах у простых горожан. Пока люди шумели внизу, перед дворцом, в самом замке заканчивались последние приготовления. Прислуга расставила последние приборы, служанки были на своих местах. Когда Бет увидела среди коллег Амаю — чуть не выронила поднос с кубками. Бывшая рабыня — теперь служанка! Вот это номер! Бет осталась довольной умениями девушки. Амая всё ещё чувствовала себя неловко. Привыкшая ходить с браслетами на ногах, она передвигалась так, словно они ещё были на ней. Но Амая никогда не была неловкой, всю неуклюжесть из неё выбили палками в самом раннем возрасте. Теперь, что бы ни делала девушка, всё у неё получалось. Особенно оставаться незаметной для гостей и успевать передавать закуски и напитки. Лилиан уже облачили в платье, вплели в волосы серебряные нити, а драгоценные камни украсили шею и уши будущей королевы. Ноги подкашивались от страха и волнения. Принцесса беспокоилась не только за свадебную церемонию, её волновало то, как она проведёт обмен силы с новым домом. Ведь она сегодня отдаст много магии, чтобы напитать землю. И все мысли и волнения Лилиан приходилось переживать самостоятельно. Служанок вместе с Амаей отправили вниз, оставив фрейлин, которые не произносили ни слова. Женщины безмолвно наряжали девочку, скрупулёзно разглаживая каждую складку. Лилиан видела по их глазам, что выбор платья они не одобрили, ожидая, что их будущая королева будет в пышном накрахмаленном совершенстве, а не в этом. Ларк и вовсе не имел права быть рядом с принцессой при подготовке к церемонии. Король ожидал невесту у алтаря в храме. Алтарь находился на возвышении, напротив высокого витражного окна, где цветной мозаикой была изображена святая мученица Анджелика в неизменно золотистом одеянии с нимбом над головой. Если эльфы поклонялись Матери-природе и духам деревьев, боготворили силу земли, то люди верили в Господа Бога, что сотворил людей, а Анджелика была его дочерью, которую он послал на землю. Святая должна была говорить его устами, но еретики и безбожники отрубили ей голову. Тогда Господь прогневался на людей, наслав на землю страшную чуму. Все, кто не был верен Ему, были сражены смертельной болезнью. Так говорили в храме, и так было сказано в Писании. Но было ли это правдой? Никто не мог сказать точно. Просто верили. Несмотря на всё, Лили была готова принять новую веру. Блюбелл и Демиургс простились с дочерью ещё в Сатреадане, поэтому церемония предназначалась для королевства Рокден. На свадьбу не приглашали чужеземцев, оставив церемонию закрытой. Поэтому Ларк — единственный эльф, который имел право присутствовать на церемонии и видеть, как его подопечная подтвердит свою принадлежность к миру людей. Двери в храм распахнулись, и все затихли. Лилиан вспомнила, как впервые увидела Рандела. Как была восхищена и одновременно испугана образом бравого воина. Сейчас девочка испытывала те же чувства. Её руки дрожали, а губы пересохли. Она чувствовала взгляды всех присутствующих, слышала вздохи дам... Низкие ноты духовых инструментов тяжело громыхнули в зале, эхом отражаясь от стен, проскальзывая между изображениями святых, чтобы вознестись к сводчатому потолку, раскрашенному в цвета неба. Там встречались солнце и луна, день и ночь. А перед алтарём, под взором мученицы Анджелики, стояли Лилиан Медерия Элу и Рандел Вульф Третий. Каждый шаг принцессы сопровождался новым подъёмом мелодии, будто бедняжка шла не к любимому, а на эшафот. Ларк стоял совсем далеко, словно чужой, пришедший на праздник. Он наблюдал за подопечной, не дыша, от волнения вокруг него прямо из скамьи проросли одуванчики. Сердце сжималось, заставляя холодеть пальцы на руках. Музыка давно уже смолкла, стоило девочке оказаться рядом с великолепным Ранделом. Ларк заметил, как малышка храбрится, как она вздрогнула от прикосновения крепкой руки короля. Менестрель в очередной раз поразился тому, какая эльфийка миниатюрная в сравнении с Волком Рокдена. Лили могла бы уместиться в кольце рук супруга. Ларк не смог сдержать чувств, и по его щекам скатились скупые мужские слёзы. Никто не обращал внимания на барда, все взгляды были устремлены к прекрасной королевской чете. — Даю своё благословение этому союзу. Можете скрепить святой брак поцелуем, — архиепископ Карл взял в ладони переплетённые пальцы Лилиан и Рандела и отпустил. Король шагнул к эльфийке, буквально нависнув над ней. Мужчина подхватил невесту и поднял над полом, как пушинку — девочка только успела охнуть. Сухие губы с силой накрыли её маленький ротик. Лили до этого никогда не целовалась. Ларк рассказывал ей истории о любви, и там были поцелуи... но они всегда были нежными, невесомыми, как крылья бабочки. Поцелуй её супруга был властным и жёстким. Королева чувствовала под своими ладошками, как быстро бьётся сердце Рандела, казалось, ещё немного — и оно прорвёт грудь. Когда муж отстранился, она увидела адский огонь в его глазах, и он испугал её сильнее, чем сам поцелуй. — Да здравствует король! — кричали все. Процессия двинулась на праздник, сопровождаемая бушующей толпой горожан. По всему городу люди поднимали кружки за своего короля, заключившего выгодный союз. Отовсюду можно было слышать восхваления и благословления. Люди радовались искренне, не таясь, надеясь, что этот союз принесёт процветание их дому. Король и королева вышли из экипажа перед дворцовыми воротами. Перед тем, как войти в замок, где должен был проходить праздник, Лилиан остановилась перед дверьми, рассматривая орнамент на окованном железом дереве. Развернувшись, эльфийка посмотрела на толпу, которая следовала за ними, на огни, что горели в её новом доме, на счастливые лица своих новых подданных. Её взгляд метнулся к королю. Рандел слегка улыбнулся, пытаясь выглядеть мягко и располагающе. Теперь этот мужчина — её муж, а Рокден — её дом. Лилиан прикрыла глаза, прислушиваясь к сердцу. От неё ждали покровительства, но то, что чувствовала сама королева, не было любовью к новому дому, а всего лишь чувством долга. Может, нужно было время, чтобы полюбить? Рандел её не обидел, выполнял её капризы всё время, пока она находилась здесь. Король был хоть и жёстким человеком, в какой-то степени жестоким, но к ней самой был благосклонен. Множество глаз устремились к ней, ожидая её действий. Все начали уже шептаться, рассуждая, почему королева замерла и не заходит. Лили прислушивалась. Слушала сухую землю, выжженную на солнце траву, дыхание каждого рокденца и улуанца, что проживали в городе. «Мой ангел-хранитель... спасибо, что ты рядом». Ларк едва не вскрикнул, когда Лилиан упала на колени, прижав ладони к земле. Он в третий раз наблюдал за ритуалом слияния, и каждый раз был для него как первый. На его памяти Демиургс быстро смог слиться душой с лесом, учитывая то, что он был сыном своего отца, а значит, с рождения был привязан к Сатреадану. Блюбелл было тяжелее. Будучи слабой телом, королева почти выдохлась, связывая эфемерные нити, чтобы образовать паутину над Тёмным лесом. Сейчас же земля была мёртвой и безжизненной. Лилиан собиралась буквально воскресить её. Люди обомлели, наблюдая, как ярко засветилась королева. По её рукам побежали зелёные всполохи, впитываясь в испещрённую ранами почву. Вокруг эльфийки выросла трава и зацвели цветы. — Смотрите! — кто-то показал пальцем на землю. Под ногами жителей Рокдена текла сила — направлялась к полям, расползалась по всему городу, забегала в тёмные улочки, образуя связь с королевством. Ставшие на время видимыми жилы земли наполнялись жизнью, пульсируя, как если бы прогоняли через себя кровь. А сердцем была Лили. На лбу её уже выступила испарина, девочка тяжело дышала, но продолжала впиваться пальцами в землю. Трава прорастала рядом с домами, протянувшись по фундаменту, зацвели давно мёртвые кусты. А те, кто был недалеко от ферм и полей, могли бы увидеть, что земля стала влажной и рыхлой. Река Крат вновь наполнилась водой, перестав быть похожей на болото. Последние капли магии пронеслись по паутине жил, и королева рухнула без сил. Ларк хотел бы подбежать к Лили, помочь подняться, поделиться своей энергией, убрать эту бледность с её щёк. Но не успел. Поэтому менестрель мог только наблюдать со стороны за тем, как Рандел медленно подошёл к жене и помог подняться. Лилиан счастливо улыбнулась, держась за широкую ладонь. Рандел поднял взгляд и увидел, как преобразилась его земля, как изменилось его королевство... и это было только начало. Девочке понадобится некоторое время, чтобы отдохнуть, но это она может сделать, просто спокойно посидев в зале. — Ура! Да здравствует король! — вновь закричали люди, не веря собственным глазам и своему счастью. Лилиан верила, что мать с отцом сейчас гордились бы ей. Эльфийка заняла трон подле короля, наблюдая за праздником в их честь. Краски переливались разноцветной палитрой. Повара постарались на славу, поэтому столы ломились от яств — король не поскупился для праздника. Запах томлёной телятины, свежего хлеба и сыра, отвратительный кислый смрад вина... Лили подали её порцию. Только сейчас она поняла, насколько проголодалась. Несколько раз королева могла видеть в толпе Амаю, которая проворно передвигалась среди людей и была явно в восторге от происходящего. Будучи рабыней, она не могла присутствовать на праздниках, а сейчас служанка своими глазами видела великолепие торжества. Девушка толком не могла понять, что чувствует. С одной стороны — она восхищалась красотой дам и господ, а с другой — ей было обидно и больно, что её народ вынужден гнуть спины на неблагодарной работе, пока рокденцы наслаждались. При этом, глядя на свою госпожу, Амая была ей благодарна за то, что могла быть равной коренным жителям королевства. Внизу образовался круг из людей, в центр которого вышел менестрель. Среди празднующих эльф выглядел словно дух, пришедший из леса. На нём была простая одежда в спокойных тонах, а волосы он забрал в высокий хвост, выставив напоказ острые уши. Лили тут же замерла, смотря во все глаза на своего ангела. Рандел обратил внимание на реакцию жены, со справедливым недовольством наблюдая, с каким придыханием эльфийка смотрела на Ларка. Девочка была слишком привязана к барду, король был против таких тёплых отношений. Однако он подписал договор, одним из подпунктов которого было то, что Ларк Адерин будет находиться в его королевстве как подданный. Всё же он понимал, что Лили возненавидит его, если с её дорогим другом что-то случится. Ничего, со временем она остынет, и детские привязанности останутся позади. А пока можно было насладиться действительно завораживающим выступлением. Амая тихонько наблюдала из тёмного угла за тем, как Ларк по-доброму посмотрел на свою теперь уже королеву. Девушка видела их крепкую связь. Менестрель всегда будет оберегать и опекать маленькую Лили. Бывшая рабыня даже позавидовала такой заботе. В её жизни раньше не было никого, кто мог бы защитить улуанку от жестоких хозяев, плетей, голода и унижения. Родители рано оставили дочь, защищая родной дом, и были убиты на поле боя, а сама Амая была передана служить в замок. Девочка быстро сломалась под пытками. Поэтому она спокойно выполняла работу. Наблюдая за эльфом, она не могла сдержать вздоха, околдованная призрачной аурой древней магии эльфийской музыки, созданной простой лютней. И тут бард запел. Голос его заполнил зал.Жил серый волк, величавый и сильный, Статный, большой, молодой и ретивый. Однажды на ярмарку двинулся люд, Подался весь люд, короля-волка ждут. Прохожим, проезжим — всем любо глядеть: Такой добродушный, но знает и честь. Учтивый, заботливый, с людом «на вы»... На ярмарку вместе под музыку шли. Прекрасная дева навстречу идёт, И пышные кудри, девичий полёт, Тут носом учуял красавец наш серый, На коже мурашки шерсть скрыла умело. Ах, бедная дева увы ей и ах, Краса от волос привлекла его взгляд, — Пристало ли деве подолом вертеть? —Не ваша я дева! — для волка ответ. Схватил он её в своих крепких объятьях, — Какой грозный волк, что аж даже приятно... Мне грезился рыцарь, а ты хоть и милый, Но серый и страшный... настойчивый, сильный. Она и брыкалась, и громко визжала, Из крепких объятий, увы, не сбежала. И так целый день обалдевший народ Смотрел, как рождалась девичья любовь. — О милый, чудесный и добрый мой волк, —С тобою мы вместе уж день напролёт! Уже вечерело, но вторит молва, Какая девица в руках короля.
Ларк замолчал, низко склонив голову. Король был доволен выступлением — не зря взял с собой такого способного барда. Амая не могла заставить сердце биться медленнее, поэтому, приложив руки к пылающим щекам, убежала на кухню. Ларк же решил, что выступление было более чем достойное, поэтому можно себя побаловать хорошим ужином. Тем более, Бет и Дол уже накрыли на стол в поварне. Но нужно было сделать ещё кое-что. Предупредить короля... если тот вообще будет слушать.***
Рандел утомился слушать поздравления от советников и наблюдать за праздником. Он уже протанцевал с королевой, хорошо поел и вволю напился. Решительно встав со своего места, вышел из-за стола. Склонившись к королеве, поцеловал её в шею, отчего девочка вздрогнула всем телом. — Отправляйся в нашу общую спальню, пора заканчивать праздник, — прошептал король, и направился на выход из тронного зала. Если всё это время Лили наслаждалась праздником, то сейчас её сковал ужас. Как же она могла забыть? А ведь это важная часть скрепления брачного союза... Лили не была к этому готова. Её сердце не принадлежало королю. Она не смогла бы. Может быть, он смилуется, и не будет её трогать? Да, она попросит, он не откажет... Ведь все эти дни, что она в его землях, Рандел был благосклонен. Он должен смиловаться над ней. Тем более, она столько сил отдала его королевству... Неужели он не потерпит, пока она хоть немного к нему привыкнет? Ларк успел настигнуть короля, когда тот направлялся в покои, чтобы наконец снять праздничное одеяние и помыться перед брачной ночью. Бард появился перед Ранделом, словно чёрт из табакерки. Стража уже хотела заслонить правителя, но король находился в хорошем расположении духа, и махнул рукой, успокаивая солдат. — Я всё чаще начинаю жалеть, что дал тебе право свободно перемещаться по замку, бард, — глаза Рандела потемнели. Ему уже надоел этот эльф, постоянно мозолящий глаза. — Ваше величество, я приношу свои извинения за то, что посмел прервать вас. Однако я хотел бы попросить... — Ларк униженно заглянул Ранделу в глаза. — Прошу вас, не трогайте королеву этой ночью. Она отдала много сил, чтобы наполнить вашу землю магией. И тем более, её сердце не готово. Она не выдержит вашей... страсти. Король был в ярости. Этот менестрель хоть ненадолго может оставить в покое его жену?! — Слушай меня, Ларк Адерин. Королева больше не твоя подопечная-принцесса. Она моя жена! И только мне решать, брать свою супругу или нет! Ты всего лишь менестрель, по чистой случайности оказавшийся у меня на службе. Так что закрой рот, и не смей лезть, куда не просят! — повысил голос Рандел. — Но... — Ларк сделал шаг, но едва не напоролся на мечи стражников. — Ещё слово — и вход в центральную часть замка тебе будет закрыт, так что не испытывай моё терпение, бард, — рыкнул король. Последнее слово он не выговорил, а скорее выплюнул. Он гордо прошествовал мимо Ларка, который замер, сжав до боли кулаки. Лили омыли, натёрли тело ароматными маслами и положили в спальне. Девочка ожидала чего угодно, но то, что в комнате они с королём будут не одни, её несказанно удивило. Люди в балахонах молча стояли недалеко от широкого ложа, застеленного белоснежным бельём. Ритуал консуммации должен был происходить при свидетелях, дабы все могли убедиться в чистоте девы. Мало того, что Лили должна была быть готова принять короля, так и ещё на виду у этих людей. Капюшоны скрывали их лица, и эльфийка даже не могла взглянуть им в глаза. Ритуал того требовал. Может, король отпустит её, даст ей время? Когда Рандел вошёл в покои, Лилиан обнимала худые плечи, сидя в одной длинной сорочке. Рандел, увидев эльфийку в тусклом свете свечей, чаще задышал, его руки вспотели. Выпитое вино ударило в голову. Но когда малышка заговорила, вся его нежность сменилась злостью. — Ваше величество, не сочтите за оскорбление, — Лили вновь бросила взгляд на группу людей в балахонах, и сглотнула вязкую слюну. — Дайте мне время, прошу. Смилуйтесь, мой король. Я буду ваша, но не сегодня. Умоляю! — Лили сложила руки на груди, чуть не всхлипнула, но сумела сдержаться. — Да вы издеваетесь?! Столько времени я терпел. Я позволил тебе многое, Лилиан, и сейчас ты требуешь от меня... остановиться?! Нет, моя дорогая супруга. Ты моя, и я намерен доказать тебе это! — с этими словами Рандел скинул халат, оставшись полностью обнажённым. Лили закрыла глаза, и корни выросли прямо из-под пола, отбросив короля в сторону. Священники в недоумении помогли королю подняться и расступились, образуя круг. Король смотрел на девочку полными ярости глазами. — Да как ты смеешь! Я твой король, а ты моя жена! — в гневе закричал Рандел, накинувшись на девочку с кулаками. Лили от страха окутала нижнюю часть тела лианами, не позволяя тронуть себя, но сил на большее после магического ритуала у неё не хватило. Рандел, поняв, что девочка поддаваться не намерена, замахнулся и с силой швырнул Лилиан об пол. Звук удара о камень только больше раззадорил пьяный рассудок короля. Лилиан была похожа на русалку в этом коконе, она ползала по комнате в надежде получить помощь от свидетелей несостоявшейся консумации. — Ларк! — взвизгнула королева. От имени менестреля в глазах Рандела потемнело, он, не жалея хрупкое тело жены, бил туда, куда доставал, игнорируя слабые попытки защититься.***
— Мама! Папа! Кто-нибудь! Ларк! Ларк! Спаси меня, Ларк! — послышался зов королевы. Бард бился в истерике перед покоями королевской четы. Стража, конечно же, не пустила его, отбрасывая каждый раз, когда тот кидался к двери. Ещё бы — кто он такой, чтобы мешать королю и королеве? А сердце барда рвалось на части, когда он слышал визг Лили, её плач и мольбы. А он сидит тут и бьётся головой о пол, бессильный что-либо сделать. Услышав своё имя, несчастный впал в отчаяние. Сзади подошла Амая, положив руки на его напряжённые плечи. — А ты тут как оказалась? Пошла вон! — вышел вперёд стражник. Ему уже порядком надоело, что кто-то появляется в этой части замка. Бывшая рабыня посмотрела в глаза солдату, закусив нижнюю губу. — Я за ним пришла, не стоит ему тут быть, — прошептала Амая, обняв плачущего Ларка. — Забирай эльфа и проваливай! — злился стражник. — Я не уйду! — подал голос Ларк, — Я не брошу её! — Тихо. Останешься — тебя бросят в темницу или вообще покалечат. Как ты тогда ей поможешь? Тебя туда не пустят, — шептала Амая, гладя эльфа по волосам. Понимая, что служанка права, Ларк тяжело поднялся на ноги, стараясь не слушать всё новые и новые крики и просьбы о помощи. «Прости меня, Лили. Прости меня, милая».