НЕПРИЗНАННАЯ

      Архангелы покинули школу лишь спустя месяц, задержавшись в замке дольше, чем обещал Кроули. Напоследок стражи провели ещё один обыск комнат учеников, и, не обнаружив совершенно ничего подозрительного, доложили обстановку Серафиму, который не видел пока смысла в их дальнейшем пребывании здесь — ученики и так вдоволь натерпелись ограничений, став временными узниками достаточно сурового режима, поэтому светоносные существа отправились в Рай после его коротких указаний.       Несмотря на всё это, Кроули не верил в то, что полукровка, так громко заявивший о себе в первые дни, исчез навсегда. Серафим не был глупцом, поэтому, собрав педагогов у себя в кабинете, попросил их держать ухо востро и каждый день начинать и заканчивать обходом школьной территории. Мужчина настоятельно рекомендовал своим коллегам проверять всё, что кажется хоть чуточку странным. Взяв с каждого из преподавателей слово, служитель Небес тоже был вынужден оставить замок, так как на девятой ступени Рая его ждали неотложные дела. Быть директором школы и совмещать это со службой Богу — дело непростое и почётное, поэтому Кроули старался преуспевать в каждой из своих важных миссий.       Ученики, которым также было объявлено об отбытии стражей, выдохнули с облегчением. Тяжело и неприятно находиться под постоянным наблюдением, демонам, более свободолюбивым существам, чем ангелам и Непризнанным, и вовсе казалось, что их посадили в клетку и проводили опыты, испытывая терпение на прочность.       Вики и её друзья не теряли времени даром и пытались самостоятельно выследить гибрида, но тот будто в Ад провалился и никак не проявлял себя. Они всматривались в каждого, кто казался подозрительным, вёл себя не так как обычно, однако поиски результатов не дали. Всё было как обычно. Это-то и заставляло жить в напряжении, именно непонимание мотивов, целей и дальнейших планов нефелима дробило разум на маленькие кусочки, которые потом никак не складывались в целую мозаику. На их полотне, состоящем из паззлов событий, не хватало очень много деталей, вернее, ответов на великое множество вопросов. — Давайте будем чуточку оптимистичнее, как никак нас сегодня ждёт путешествие на третий круг Ада.       Ади, которого понурые и задумчивые лица абсолютно не устраивали, решил взять всё в свои руки и задать тон только начинающемуся разговору. Ученики, в том числе и их компания, стояли у расщелины, служащей входом в Преисподнюю, и ждали, когда сюда переместится Геральд, неожиданно что-то вспомнивший и решивший на половине пути зачем-то вернуться в замок. — Не вижу в этом ничего хорошего.       Сегодня голос Сэми как никогда полон категоричности. Дино понимающе похлопывает друга по плечу, прекрасно понимая, почему ангел так говорит. Чем ниже они спускаются в Ад, тем тяжелее становится находиться там ЕГО детям. Удушливый запах пота, гари скручивает лёгкие, крики и мольбы грешников ранят сердце и слух, а их дрожащие руки и глаза, наполненные безумием, заставляют губы безостановочно шептать молитвы об упокоении их душ. — Какие ранимые, вы посмотрите. Мы в Раю не ноем, между прочим, того же и вам желаю.       Ости пренебрежительно фыркает. Несмотря на то, что она стала достаточно часто мелькать поблизости с ребятами, до конца смириться со всем произошедшим девушка не смогла. Да ещё чёртова метка, привязавшая её к Люциферу, не позволяла находиться вдали от него. Волей-неволей приходилось таскаться с малышней. Единственный плюс неинтересного занятия — ей было не так скучно, эта неугомонная команда во главе с Уокер магическим образом находила себе приключения и постоянно выискивала, чем себя занять, в то время как остальные умирали от скуки. — Ну да, конечно. Не напомнишь, кто постоянно верещал? О, этот свет просто невыносим, а перепонки вот-вот лопнут от этой отвратительной музыки…       Лилу очень точно копирует голос демонессы, отчего ангелы принимаются хохотать. Дочь Наамы поджимает губы и предпочитает никак не отвечать на выпад блондинки. Ости, помня о том, как поплатилась за гнев, теперь пытается контролировать своё состояние, боясь оступиться ещё раз. Кто бы знал, насколько ужасно это бремя — держать всё под контролем и не позволять своим эмоциям брать верх. Лишь мысли о том, что скоро, совсем скоро обучение подойдёт к концу, и она отправится на девятый круг, где правила будут иными, согревали и предавали сил в это непростое время. — И куда это Геральд запропастился? Мы что, так и будем тут стоять?       Мими, до сих пор молчавшая, вклинивается в разговор, бросив эту короткую фразу, а затем поднимает голову вверх, высматривая фигуру учителя в небе. — Может, он забыл какой-то артефакт… Или что-то в этом роде.       Вики, знавшая о педантичности и пунктуальности преподавателя, не находит больше идей, чтобы как-то оправдать поведение Геральда. Она вопросительно смотрит на Люцифера, стоящего к ней ближе, чем все остальные. За эти недели сын Сатаны будто стал её тенью, но только с парой отличий. Тень — обычно блеклая и незаметная, и уходит она сразу, как только солнце садится за горизонт, с демоном же всё было иначе. Мужчина следовал за Непризнанной по пятам, опасаясь, что та в очередной раз во что-нибудь вляпается, подвергнув свою пока не вечную жизнь опасности. — Сомневаюсь, что он помчался за какой-нибудь вещицей. Скорее всего, он вспомнил, что на третьей ступени куда опаснее, чем на предыдущих уровнях, поэтому Геральд полетел за подмогой и явится сюда или в компании Данталиана, или Велиала. А может, и того, и другого.       Люцифер оказывается прав. Спустя некоторое время перед учениками небесной школы, в нетерпении переступающими с ноги на ногу и подёргивающими в беспокойстве крыльями, появляются сразу трое преподавателей. Как всегда суровый Геральд, улыбающийся Данталиан с вечно взлохмаченными волосами и, конечно, Велиал, с лица которого самодовольная улыбка не сползает почти никогда. Педагоги приветствуют учеников, а последний отдельно здоровается с Вики, не забыв окинуть её заинтересованным взглядом, скользящим снизу вверх. Уокер клятвенно обещает, что в следующий раз наденет какой-нибудь безразмерный балахон, который не позволит глазу учителя найти в ней что-нибудь интересное и притягательное. Дьявольский отпрыск, почувствовавший напряжение, начавшее исходить от Непризнанной, негромко шикает на слугу отца, заставляя того отвернуться, не забыв подарить им обоим довольную ухмылку.       Геральд прочищает горло, обращая на себя внимание. — Итак, сегодня вам всем предстоит путешествие на третий круг Ада. Место, где помимо демонов обитают чревоугодники, гурманы и обжоры, чьим наказанием являются гниение и разложение под солнцем и ледяным дождём. Души грешников вязнут в грязной жиже, а самых непокорных, пытающихся избежать наказания, съедает Цербер, оставляя только никому не нужные кости.       Со всех сторон слышатся вздохи и стоны. Ангелам и так не улыбалось спускаться в чистилище, а после слов преподавателя, не отдающих никоим образом оптимизмом, энтузиазм вместе с желанием отправляться на экскурсию во владения Сатаны и вовсе улетучились. — Испытаний и заданий сегодня не предусмотрено, думаю, с вас будет достаточно того, что вы сначала пройдёте мимо Цербера, не отличающегося дружелюбием и гостеприимством, а затем… Вам предстоит встреча с грешниками, которые отбывают наказание на этом кругу. — Но зачем нам это нужно?       Педагоги усмехаются, услышав вопрос Непризнанного, стоящего в задних рядах толпы. — Будем считать это проверкой на прочность, ведь некоторые из вас ступают по пути демона и намереваются в ближайшем будущем служить Сатане, думаю, это станет весьма полезным опытом, а то мало ли… После увиденного передумаете и переметнётесь на сторону света.       Велиал находит ответ Геральда недостаточно полным и развёрнутым, поэтому решает вмешаться в разговор. — Как сказал Геральд, для Непризнанных это будет своего рода проверкой, но на мой взгляд, это также будет проверкой и для ангелов… Мы привыкли к тому, что светоносные существа источают лишь добро, тепло и радость, но есть примеры, когда некоторые ангелы получали удовольствие, видя страдания других, им нравилось наблюдать за тем, как чьё-то бренное тело захватывает и истязает тьма… И иногда, редко, конечно, но происходит так, что душа ангела становится порой гораздо темнее и мрачнее, чем душа демона.       Не сговариваясь, Вики и Дино вскидывают головы и обмениваются многозначительными взглядами. Сам того не ведая, Велиал задел своим колким и болезненным замечанием до сих пор не начавшую заживать рану на сердцах этих ребят. Им-то очень хорошо понятен смысл слов педагога, да и за примером существа, прогнившего насквозь, далеко ходить не надо — оно ходит по школе с горделивым видом, не замечая никого вокруг. — Коротко о правилах поведения. К Церберу не приближаться, проходить мимо него вы будете только тогда, когда я вам это позволю, не кричать, не шуметь и уж тем более не провоцировать этого пса — спровоцируете, я отойду в сторону и буду с удовольствием наблюдать за тем, как он отрывает вам голову. Ясно?       Подопечные галдят, но кивают, не рискуя испытывать терпение ни одного из учителей. Данталиан, отличающийся довольно суровым нравом на своих занятиях, тоже решает внести свою лепту. — Крылья выпускать тоже не советую, после такого необдуманного действия вам потом вряд ли придётся ещё раз испытать всю прелесть полёта, Цербер подобное не прощает.       Демоны улыбаются и довольно улюлюкают, ведь их самих всё устраивает. И слова педагогов, и план урока, и встреча с хранителем третьей ступени Преисподней. Приспешники Сатаны соскучились по дому и острым ощущениям, им не терпится наверстать упущенное. — Как только минуем Цербера, вам предстоит пройти по верёвочному мосту, длина которого составляет две мили. Знаю, он может показаться не совсем надёжным…       Геральд невозмутимо продолжает вещать, мысленно благодаря своих коллег за дополнения. Видели бы ученики свои лица, перекошенные гримасами, со стороны… Наблюдать такое — сплошное удовольствие, в котором не откажет себе ни один уважающий себя демон. — И, собственно, затем мы попадём туда, где держат всех грешников, которые или уже отбыли наказание, или которых оно только ждёт. Выпускать вас под ледяной дождь или под палящее солнце мы не станем… — И на этом спасибо.       Лилу недовольно бурчит это, обхватив себя руками. Девушка очень обрадовалась тому, что сегодня их не ждёт никакое сложное, из ряда вон выходящее испытание, но сейчас, внимая каждому слову преподавателя, ангел пришла к выводу, что следующие несколько часов пребывания на третьей ступени чистилища и есть само по себе очень сложное и пугающее задание. Перспектива встретиться лицом к лицу с клыкастой огромной тварью, затем пройти по хлипкому мостику, раскачивающемуся из стороны в сторону, и получить в качестве десерта встречу с измученным пленником, обречённым на страдания — однозначно не то, чего ей так не хватало в жизни. — Что ж, довольно разговоров. Ныряем в расщелину, а затем молча выполняем мои команды. Помните, ваше послушание сегодня — залог того, что вы вернётесь в школу целыми и невредимыми.       Перемещение на третью ступень владений Сатаны выходит очень спокойным, видимо, речь учителей настолько впечатлила учеников, что те предпочли молча выполнять то, что им говорят, не встревая в пререкания и не рискуя своими жизнями. Первые несколько минут ребята стараются привыкнуть к полумраку и заодно оглядываются по сторонам, не забывая при этом поплотнее жаться друг к другу.       Вики открывает рот от изумления, когда видит перед собой огромную, тяжело дышащую фигуру. Задрав голову, Уокер пытается разглядеть хотя бы одну из голов Цербера, но адский пёс настолько огромен, что это не представляется возможным. — Фу… С его клыков слюни капают.       Кто-то из ангелов возмущается, но услышав тихое рычание адской твари, сразу решает умолкнуть. Ученики шагают вдоль стены, выстроившись в одну длинную цепочку. Преподаватели же заняли свои места в начале, конце и середине этой импровизированной шеренги. Некоторые существа, боясь разозлить Цербера, шагают на цыпочках, забывая делать вдохи и выдохи, им поскорее хочется пройти мимо трёхголовой псины и забыть про неё на какое-то время. Гнетущая тишина, нарушаемая грузными и медленными движениями стража третьего круга, щекочет нервы. Учуяв посторонние запахи, Цербер склоняет одну из голов вниз и принюхивается. Лора чувствует пристальный взгляд на себе и изо всех сил пытается унять дрожь в теле. Ей ещё никогда не было настолько страшно, осознание того, что в каких-то паре сотен дюймов находится тот, кто может её проглотить, мешает двигаться вперёд, поэтому Непризнанная застывает на месте, неспособная пошевелиться. — Лора, в чём дело?       Велиал, стоящий неподалёку, недоволен тем, что их шествие прекратилось из-за паники этой трусихи. Она и на его уроках не особо впечатляет своими умениями и навыками, так оказывается и на занятиях Геральда Лора не блещет. Слабых существ демон терпеть не может, его с малых лет выворачивает при виде тех, кто дрожит при малейшей опасности, и как педагог радовался, когда благодаря естественному отбору такие экземпляры исчезали с его глаз долой. — Он-он… С-смотрит на меня. — У него шесть глаз, Лора, он смотрит не только на тебя, успокойся и продолжай идти, не задерживай остальных.       Девушка слышит голос педагога будто в тумане, ей кажется, что чёрные омуты глаз Цербера пожирают её без остатка, её тело парализовано, поэтому остаётся только стоять на месте, чувствуя, как по щекам бегут горькие слёзы. Осознание собственной беспомощности, неконтролируемого страха и безволия позёмкой стелется на земле и не остаётся незамеченным адским псом, он начинает рычать, чуя ровно те же самые запахи, что исходят от тех, кто пытается сбежать из его владений, а таких смельчаков всегда ждёт одна и та же участь — смерть от его клыков.       Поняв, что обстановка накалилась до предела, Велиал цокает языком и жестом велит Дино помочь Лоре. Тот, не проронив ни слова, подходит к ней и осторожно берёт на руки. Но Цербер, приметивший её, не собирается прощаться с трусливой гостьей, он начинает склоняться всё ниже и ниже, не забывая преследовать взглядом невозмутимого ангела, продолжающего идти и не рискующего оборачиваться назад. В такой ситуации этот жест может стоить им с Лорой жизней.       Люцифер, оценив ситуацию, решает вмешаться, а заодно продемонстрировать псу, кто здесь хозяин. Сосредоточившись на своих ощущениях, демон выпускает из своих рук огонь, а затем оказывается прямо перед мордой адской твари. Алые глаза источают пламя, а через некоторое время оно отделяется от сына Сатаны, превращаясь в мощную длинную стену, скрывающую учеников от стража третьего круга. Поняв план дьявольского отпрыска, Геральд торопит учеников, чтобы те поскорее прошли оставшиеся полмили и остановились у подножия моста.       Цербер моментально чувствует мощную силу, исходящую от этого существа. Принюхавшись, пёс узнаёт сына своего хозяина, чью энергию нельзя ни с кем перепутать, и столкнувшись с испепеляющим взглядом начинает беспокойно топтаться на месте. Вики наблюдает за этим зрелищем как заворожённая: несмотря на всё своё тщеславие и высокомерие, Люцифер за всё время её обучения лишь трижды демонстрировал своё владение стихией, предпочитая решать все конфликты путём словесных перепалок и угроз, а если это не помогало, то просто переходил к применению физической силы. Уокер успела прийти к выводу, что к помощи пламени демон прибегает лишь в экстренных ситуациях, когда нет возможности поступить иначе. Услышав собственные мысли, Непризнанная улыбается: ну вот, она его оправдывает. Что же будет дальше… — Почаще так смотри на меня, Вики, мне нравится этот восторженный взгляд.       Люцифер, убедившийся в том, что опасность миновала, и все ученики благополучно добрались до моста, заставляет пламя исчезнуть, а сам подходит к Непризнанной, ослепляя её довольной улыбкой чеширского кота. — Наверное, мне стоит сказать, что ты был великолепен? — Ничего не имею против комплиментов в свой адрес. — Именно поэтому ты их и не услышишь.       Хихикнув и кокетливо махнув волосами, Вики присоединяется к остальным ребятам, а Люцифер, закативший глаза, решает оставить этот раунд за ней, чтобы чуть позже как следует отыграться, когда они останутся наедине. — На примере Лоры вы увидели, как не стоит вести себя в критической ситуации. Надеюсь, для всех вас это станет уроком, и вы не повторите ошибок Непризнанной.       Геральд недовольно бросает эти слова в сторону Лоры, а в голове прикидывает, сколько времени они потеряли на ненужную возню из-за этой трусливой девчонки, трясущейся по любому поводу. Эта серая мышка учится уже третий месяц, но до сих пор не может совладать с собственными эмоциями и постоянно идёт на поводу у страха, что может быть унизительнее? Поскорее бы светоносные приняли её в свои ряды и избавили его от этой головной боли. — П-простите, пожалуйста.       Лора изо всех сил пытается справиться с тем, что нахлынуло на неё ударной волной, но выходит это с трудом. Если бы не Дино, чья рука держит её за талию, она бы давно рухнула на пол без чувств. Третья ступень Ада с каждой секундой пребывания здесь кажется всё недружелюбнее, Лора с ужасом ждёт того момента, когда придётся наблюдать за муками грешников, отбывающих здесь своё наказание. — Ладно, надеюсь, тебе не приспичит упасть в обморок прямо на мосту. По одному, вперёд, быстро-быстро.       К счастью для всех присутствующих, это достаточно длинное путешествие проходит без эксцессов. Непризнанных и некоторых ангелов, боящихся высоты, подбадривают те, кто посмелее. Демоны же радостно и возбуждённо переговариваются, без перерыва обсуждая временное возвращение в стены родного дома.       Люцифер, который идёт впереди Вики и первым сходит на каменистую поверхность, одолжив у кого-то на время манеры истинного джентльмена, подаёт Уокер руку и помогает ей встать рядом с собой. Их пальцы остаются переплетёнными чуть дольше, чем следует, поэтому вспомнив о том, что их окружают невероятно любопытные и языкастые существа, спешат отойти друг от друга на пару шагов и продолжают держать эту дистанцию до тех пор, пока не приходят к очередному пункту назначения.       Огромный грот встречает их также неприветливо, как и всё остальное доселе встречавшееся на третьей ступени Преисподней. От мощных валунов исходит могильный холод, а звуки, доносящиеся из недр этой пещеры, заставляют сердца всех неравнодушных к чужим страданиям ёкнуть. — Чем дальше мы будем заходить, тем шире будет становиться грот. Так будет продолжаться до тех пор, пока грот не закончится, и мы не ступим на территорию замка демона Вельзевула, живого воплощения одного из смертных грехов. Вельзевул не совсем любезно, но всё же предоставил нам один из своих залов для того, чтобы мы смогли подвести итоги нашего путешествия, а Непризнанные смогли восстановить свои силы после такой необычной экскурсии.       Дочь Серафима недовольно цокает языком. Ни один из демонов никогда не откажет себе в том, чтобы лишний раз уколоть расу неопределившихся тем, что они недостаточно сильны и уступают в выносливости остальным существам. Наверное, во Вселенной приспешников Сатаны что-то пойдёт не так, если слуги тьмы обделят своим драгоценным вниманием Непризнанных и не отпустят шпильку в их адрес. — Настоятельно не рекомендую разговаривать с пленниками, а также не советую приближаться к клеткам с ними. Грешники не всегда в своём уме, поэтому могут быть опасны. — Вы держите их в клетках? Как животных?       Голос ангела, впервые попавшего на этот круг и столкнувшегося с жестокой реальностью, звучит необычно громко и заодно выдаёт его негодование. Геральд нарочито медленно оборачивается и скалит зубы в улыбке, не предвещающей светоносному существу ничего хорошего. — Во-первых, за незнание азов ты будешь вынужден задержаться в этой школе, как минимум, на год. А во-вторых… Специально для тебя мы выпустим одного из грешников и понаблюдаем за тем, как ты будешь с ним взаимодействовать. Не справишься — останешься здесь в качестве наказания. Ну как, идёт?       Педагог давит своей мощной тёмной энергией, не позволяя светлой ауре даже приблизиться к себе. Уничтожает ростки тепла и безжалостно давит их каблуками своих туфель.       Ученик шумно сглатывает слюну и кивает, поднимая руку вверх в примирительном жесте, показывая, что спорить комментировать больше не намерен. Остальные ангелы подходят к нему и успокаивающе проводят по его спине, пытаясь вернуть в его душу покой и смирение. — Это путешествие выходит куда более мрачным, чем я думала.       Вики шепчет это Мими на ухо, не забывая шагать за преподавателями, успевшими быстро переключиться с недавнего инцидента на проведение экскурсии по мрачному гроту. Велиал вдохновлённо рассказывает о самых смелых грешниках, демонах, время от времени пытающихся бунтовать из-за неумения управлять собственными амбициями, самых длительных наказаниях за всю историю существования Ада. Но вскоре его речи перестают быть интересны: они ступают туда, где даже Уокер, отличающейся стойкостью характера, приходится перевести дыхание и на пару минут закрыть глаза, чтобы не видеть представшую перед ней жуткую картину.       У некоторых пленников нет рук и ног, их обезображенные тела покрыты синяками, ожогами, из открытых ран сочится кровь, капли которой усеивают каменный пол камер, выпирающие кости, обтянутые тонкой кожей. Одежда грешников давно превратилась в лохмотья, их волосы торчат в разные стороны, у некоторых образовались залысины. Они давно охрипшими голосами от бесконечных криков, шепчут губами одни и те же слова: прощения, прощения, хочу прощения.       Непризнанная поднимает веки, и всё начинается заново. Красные глаза из-за лопнувших капилляров, пальцы без ногтей, жёлтые зубы, смрадный запах и мольбы, опять мольбы о пощаде и свободе.       Совсем некстати Уокер выуживает воспоминания о своей встрече с Сатаной. Ведь тогда, перед тем, как встретиться лично с повелителем Ада, она столкнулась с такими же несчастными страдальцами, но почему-то нынешние противоречивые эмоции ощущаются сейчас куда ярче, чем тогда. Сегодня есть место сочувствию, жалости, состраданию и не безразличию, а в тот день… Пара недовольных восклицаний и вскриков, мыслей о несправедливости… И буквально через какие-то несколько минут она сосредоточилась на себе, на своей боли, не задумываясь о том, через что проходит ближний.       Но вывод напрашивается один и тот же: успокоить себя тем, что они заслужили все свои мучения, не выходит. Руки холодеют, а волосы на них становятся дыбом от осознания ужаса, происходящего кругом. Вики беспокойно оглядывается и понимает, что большая часть учеников испытывает то же самое, что и она сама. Некоторые демоны тоже выглядят притихшими, они словно задумались или вспомнили что-то очень личное, настолько серьёзны их лица.       Геральд рассказал о наказаниях, которым подвергся тот или иной пленник, поделился парой историй о прегрешениях этих простых смертных, не забыл упомянуть и существ, обитающих на этом кругу Ада, и, естественно, перечислил имена тех, кто является здесь элитой. К таковой относится и сам Вельзевул, правящий демон, являющийся живым воплощением чревоугодия. Очень медленно, гораздо медленнее, чем этого бы хотелось самим ученикам, они продвигаются вглубь грота и идут в сторону замка. Клеток бесконечное множество, одни камеры заполнены до отказа, а некоторым везёт чуть больше, и пленники находятся наедине со своим безумием. Хотя в какой-то момент Вики даже начинает сомневаться, что быть в одиночестве в окружении мыслей лучше, чем страдать в компании с такими же бедолагами, как и ты сам. — Ты как?       Он идёт позади неё и задаёт этот вопрос будничным тоном, чтобы не выдать напряжение и волнение. Люцифер спрашивает о её самочувствии, пытаясь отвлечь от тёмных мыслей. Ему и самому понятно, каково Непризнанной. Здесь, к сожалению или счастью, Вики выделиться не удаётся. Реакция вышла такой же, как и у всех остальных: ужас, смятение и беспокойство. И полнейшая дезориентация. Рациональная и здравая часть рассудка демона прекрасно понимает, что Уокер здесь не место. Стены Ада никогда не станут ей родным домом, слишком девушка отличается от демонесс, с детства привыкших к тому, что в данный момент окружает учеников. Лишь совсем юные приспешники дьявола могут позволить эмоциям одержать победу и продемонстрировать что-то, отдалённо похожее на сопереживание. Вики… Ей нужно примкнуть к свету, присоединиться к легионерам Рая, где её навыки обязательно оценят. Достойная дочь своей матери, определённо заслуживающей уважения.       Но другая его половина ни в какую не хочет мириться с таким раскладом дел. А что будет, если они переспят, а интерес останется? Что тогда? Люцифера, впервые озадаченного подобными вопросами, всё это настораживает и даже немного пугает. Подумать только, его страшит мысль о том, что он может потерять, расстаться с какой-то Непризнанной. Обыкновенной девчонкой с убогой планеты под названием Земля. Простой смертной, появившейся столь ярко и неожиданно, громко заявившей о себе почти с самого порога… Давшей ему отпор и продолжающей держаться так стойко, что её выдержке могут позавидовать и самые выносливые слуги отца.       Они ни разу не переспали. Вики здесь уже третий месяц, а единственное, чем он может похвастаться — так это детскими поцелуями в щёку, которые и поцелуями-то стыдно назвать. У них с самого начала всё пошло как-то не так… И идёт до сих пор. Мужчина не хочет даже слышать слова о том, что Уокер какая-то особенная, единственная в своём роде, всё это нелепо и напоминает сюжеты земных книг. Сопливо и предсказуемо до жути — совсем не в его стиле. — Не могу сказать, что я в порядке, Люцифер. — У меня есть к тебе предложение. Как только закончится урок — покажу тебе одно место, думаю, оно тебе точно понравится. — Оно находится здесь?       Они продолжают идти и перебрасываться фразами через плечо. Стоит ли говорить, что педагогов эта парочка абсолютно не слушает и пропускает мимо ушей то, что те рассказывают ученикам. — Да. — Разве тут есть то, что способно мне понравиться?       Сын Сатаны хватает девушку за руку, вынуждая остановиться, а затем тянет её, разворачивая к себе лицом. Демон сжимает тонкие пальчики и подносит ладонь Вики к своим губам, запечатлевая невесомый поцелуй на костяшках. Его необдуманное, импульсивное действие скрывает полумрак, чему он несказанно рад: не хватало, чтобы ещё кто-то увидел и доложил об этом отцу. И без него хватает проблем. — Ты не ответил, Люцифер… — Как минимум, тут есть я… А как мы знаем, я тебе нравлюсь, поэтому… Ты согласна?       Почему-то ей кажется, что Люцифер спрашивает совсем о другом. Закладывает в этот вопрос иной смысл, понятный лишь ему одному, но всё её нутро трепещет от его знаков внимания, тепла, исходящего от него, армия мурашек атакует тело сразу, как только тембр голоса меняется с грубого и властного на тихий и вкрадчивый… И куда девается всё высокомерие и напыщенность? Того самого единственного и неповторимого сыночка Сатаны.       Слова будут лишними, им тут не место. Они давно прошли этап разговоров, бесконечных бесед, рассказав о себе всё и, быть может, даже больше. У них было время насытиться всем этим. Сейчас им нужно кое-что другое. Взяв его ладонь в свою и крепко сжав, Вики делает тоже самое, что совсем недавно сделал сам Люцифер. Непризнанная подносит к губам его руку и целует, вкладывая всю таящуюся в себе нежность. Катастрофически мало: то ли воздуха, то ли его. Самого желанного мужчины во всех трёх мирах.       Им тяжело. Трудно смотреть друг другу в глаза, пытаться дышать не через силу, собрать мысли воедино и не сойти с ума. От нахлынувших чувств и эмоций, бури, бушующей внутри их тел и убивающей последние капли терпения.       Они устали. Терпеть и ждать. Жить, не получая того, что им так нужно. Это хуже пытки.       Никто из них не произнёс ни слова, но Люцифер и Вики всё, что нужно прочитали в глазах друг друга. И на какое-то время стало легче. Этой минуты хватило лишь на то, чтобы отпустить его руку и отвести взгляд, а затем вернуться в реальность, где они, как и прежде, стоят по разные стороны баррикад. Она — Непризнанная, ступающая по пути ангела. Он — чистокровный демон, член правящей семьи Ада, единственный сын самого дьявола. Разные и непохожие, но при этом такие одинаковые. Их жизни, отношения построены на противоречии, всё это заставляет их разрываться напополам.       «Сохрани меня.» — Эй, дружище.       Данталиан, не забывающий о своём друге и продолжающий наблюдать за тем, чтобы тот не совершил очередную ошибку. Он сбрасывает невидимую пелену с этой парочки и подгоняет их: не стоит давать Баалу и Геральду повод усомниться в том, что Люцифер намерен сдержать своё слово и вернуться в родные пенаты. Молодой педагог отчасти понимает, что чувствует сын Сатаны, и рад хоть как-то облегчить его отнюдь не надуманное влечение, если бы была такая возможность. Но есть правила, есть закон и есть обещание, данное отцу. Всё это пока перевешивает то, что испытывает Люцифер по отношению к Уокер.       Они идут молча, не замечая теперь даже клеток с узниками. Погружённые в глубины своего сознания, борющиеся с самими собой, безвольно следуют за толпой учеников во главе которой вышагивают Велиал и Геральд. Ничто не может длиться вечно: стоны становятся всё тише, вдоль стен уже нет камер с решётками, каменистый пол постепенно сменяет мраморная серая плитка…       Их встречает замок Вельзевула. Владения этого демона разительно отличаются от того, что Вики приходилось видеть раньше. Здесь достаточно чисто и даже пахнет приятно, что удивительно, в здании светло, что совсем нехарактерно для приспешников Сатаны. Тысячи горящих свечей, развешанных в настенных канделябрах, освещают путникам дорогу. Непризнанные и ангелы с облегчением выдыхают и спешат переключить своё внимание на что-нибудь более приятное. — Всё-таки удивительная вещь — сознание, да?       Данталиан прерывает затянувшееся молчание, пытаясь увлечь Люцифера и Вики в разговор. — Ты о чём? — Посмотри на них.       Он указывает на пару Непризнанных, шепчущихся о чём-то. — Они только что морщили носы и говорили о несправедливости. Но стоило им оказаться в замке, как нашлись новые темы для обсуждения. И куда-то сочувствие пропало, и дурные мысли, я уверен. Сознание всегда найдёт способ избавить себя любимого от ненужных страданий, вот вам наглядный пример.       Люцифер усмехается. Порой он не понимал, откуда в достаточно молодом демоне столько любви к философии и бурчанию. Очень хорошо, когда это подаётся в качестве отдельных блюд, но если Данталиан, к несчастью для окружающих, решает совместить умные речи с беспрерывным ворчанием, то без пары бутылок глифта точно не обойтись. — Люцифер, Уокер, Данталиан! Вы так и будете плестись? Все уже рассаживаются, не заставляйте себя ждать.       Теперь очередь Вики закатывать глаза. Велиал, решивший, что он и так достаточно долго не напоминал о себе, в срочном порядке исправляет случившееся безобразие. Но тратить время на пререкания совсем не хочется, поэтому она догоняет Мими и присоединяется к остальным ребятам, предоставляя Люцифера и Данталиана самим себе. Зал, выделенный для непрошенных и не очень желанных гостей Вельзевулом, совсем небольшой, Мужчины занимают места поближе к выходу, пока как остальные стремятся сесть в первых рядах, готовясь внимательно слушать Геральда. — Думала, что на скамьях деревянных будем сидеть, а тут… Мягкие стулья…       Мими шутливо пихает кулачком плечо подруги. Девушка сразу вспоминает шикарные владения отца, по сравнению с которыми замок Вельзевула — жалкое подобие роскоши и богатства. Демонесса очень ждёт того момента, когда они отправятся на четвёртый круг Ада, чтобы похвастаться тем, что её окружает с самого детства. Уокер должна обязательно увидеть коллекции украшений и горы золотых и серебряных слитков, посетить музей драгоценных камней, которые были собраны со всех трёх миров, а также огромную корону Маммона, отлитую из самых благородных металлов и украшенную невероятными и редкими красными алмазами. — Поверь, Вики… У отца что не стул, то целое произведение искусства… Жду не дождусь, когда ты побываешь у меня дома… Обязательно познакомлю тебя с мамой. — Мама.       Окончание фразы дочери демона жадности и алчности приходится прямо на начало фразы Люцифера. Мужчине не нужно поворачивать голову, чтобы понять, кто только что вошёл в необычно многолюдный для буднего дня зал. Лилит — супруга Сатаны поднялась на третий круг Ада. Женщина с горделивой осанкой и невероятно грациозной походкой. Та, чей вид является абсолютным синоним слов «роскошь», «величие» и «красота». Владычица Преисподней. Невероятная и обольстительная, коварная и искушающая, манящая и одновременно пугающая… — Госпожа…       Данталиан вскакивает с места и склоняет голову. Люцифер тоже встаёт и приветствует мать многозначительным кивком, но этого Лилит недостаточно, поэтому ему приходится подойти к ней. — Не проводишь меня, сын?       Мужчина не понимает, к чему эти пышные и никому не нужные церемонии, но спорить с матерью не намерен, поэтому делает как она велит: берёт её под руку и ведёт в самый центр зала. Туда, где стоит Геральд, на пару секунд замерший в нерешительности, а потом вспомнивший о приличиях и всё-таки поклонившийся супруге Сатаны.       Баал выглядит куда спокойнее, чем остальные. Он прекрасно помнит о правилах, соблюдает их, а затем принимается заставлять остальных последовать его примеру. Некоторым ученикам демон хочет отвесить смачные подзатыльники, чтобы они перестали глазеть на жену повелителя так, будто видят перед собой восьмое чудо света: толпа смотрит с немым обожанием и открытыми от восхищения ртами. Общими усилиями трёх учителей всё-таки удаётся соблюсти все приличия, каждое из существ, независимо от того, кем оно является, отдаёт дань уважения супруге Сатаны.       Вики не может унять покалывание на кончиках пальцев, которое атаковало её сразу, как только Лилит вместе с Люцифером прошли мимо них с Мими. Если до этого момента у Уокер ещё были некоторые сомнения обоснованности завышенной самооценки сына Сатаны, то теперь стало понятно, почему дьявольский отпрыск настолько уверен в собственной неотразимости. Ему есть, в кого быть таким.       Люцифер очень похож на свою мать. У них схожи профили, цвет волос, не говоря уж о глазах. Два огненных рубина, способных одним взглядом пригвоздить к месту и заставить сдаться без попыток атаковать. Прямые спины, расправленные плечи, манерные жесты и лукавая улыбка, умело скрывающая их истинные мысли и мотивы. Люцифер, взявший от обоих родителей всё самое лучшее, умело совмещает и использует то, что дано ему природой. Невероятное, воистину дьявольское обаяние Лилит и скверный характер Сатаны — взрывная смесь, неповторимый коктейль.       Супруга повелителя Ада одета в чёрное, достаточно строгое и закрытое платье, прилегающее настолько плотно к её телу, что кажется второй кожей, не иначе. Непризнанная не может не обратить внимания на длинные пальцы госпожи, на которых красуются массивные кольца с рубинами. Длинные волосы Лилит, завитые в крупные локоны, ниспадают на её плечи и струятся по спине, покачиваясь в такт изящным движениям.       Уокер захватывает состояние какого-то щенячьего восторга. Становится понятно, почему приспешники Сатаны чуть ли не в экстазе бьются, упомянув в случайном разговоре имя матери Люцифера. Эта женщина заслуживает называться самой красивой во всех трёх мирах, равных ей действительно нет. Вики уверена, что Лилит не только неимоверно красива, но ещё и мудра и талантлива. Кажется, что у таких как она существ всё должно получаться и случаться само собой. По щелчку пальцев. По мановению волшебной палочки, которая им вовсе и не нужна, чтобы получить желаемое. — Госпожа, какая честь для нас всех… Видеть вас.       Геральд теперь и словами приветствует госпожу, пока ученики продолжают стоять по стойке смирно. Лилит непринуждённым жестом руки велит всем занять свои места, но Люцифера предпочитает оставить рядом с собой. Багровые омуты сканируют взглядом всех присутствующих, ища, на чём можно зацепиться. Не обнаружив ничего выделяющегося из серой массы, госпожа решает пойти другим путём. — Приветствую вас. Геральд, Данталиан… Ба. — Велиал.       Демон вынужден её поправить, пока женщина случайно не раскрыла его истинное обличие, Лилит принимает его замечание и продолжает свою едва начатую речь. — Демоны, ангелы, Непризнанные… Не могу сказать, что Ад рад гостям, мы, знаете ли, никогда не отличались радушным приёмом. Однако вас рада приветствовать лично я, и видя немой вопрос в ваших глазах, поспешу утолить ваше любопытство, обозначив причину своего визита. Но для начала попрошу всех Непризнанных выйти в центр зала и встать рядом со мной.       Люцифер, до которого начинает доходить смысл всего этого фарса, втягивает носом воздух и ждёт дальнейшего развития событий. Ему хочется смеяться: его мать, жена Сатаны, решила подняться с глубин Ада, и ради чего? Чтобы посмотреть на Уокер. Видимо, до отца всё-таки дошли слухи о том, что его сын проводит очень много времени с Непризнанной, другой причины появления Лилит здесь Люцифер в упор не видит. Краем глаза демон наблюдает за Вики, которая становится в один ряд вместе с остальными серыми мышами.       Семь бывших простых смертных: четверо парней и трое девушек, среди которых находится та, чью энергетику он может распознать за пару миль, почувствовать её появление или отсутствие, благодаря вишнёвому аромату, вскружившему ему голову. Мужчина уверен, что Лилит без труда отыщет ту, что заставляет его чёрствое, похожее на неотёсанный камень, сердце биться чаще. Он и сам не заметил, когда успел стать таким. Непохожим на прежнего себя. Вечная жизнь разделилась на «до» и «после». Как долго демон отмахивался от этих мыслей, навязанных ему сознанием, прогонял их, размахивая руками в разные стороны, словно сражался со стаей назойливых мух.       Лилит щёлкает пальцами, вмешиваясь в естественный ход времени. Все присутствующие замирают и не двигаются, а повелительница Преисподней пристально всматривается в лица Непризнанных, застывших перед ней с остекленевшими глазами. К большому разочарованию главной обольстительницы ныне существующих миров, ни одна из девушек даже отдалённо не похожа на ту, что достойна стоять подле Люцифера. В них нет искры, задорного пламени, безумного блеска и желания жить — демонесса не видит этого. Но, отставив скептический настрой на дальнюю полку, и отметив, куда именно смотрел её сын за секунду до…       На секунду вернув всё на круги своя, Лилит делает так, чтобы Уокер не предавалась короткому и вынужденному забвению, пока остальные нежатся в объятиях очень тонкой и капризной материи под названием «время». — Представься. — Вики, Вики Уокер, госпожа.       Непризнанная, памятуя об ошибках, допущенных при знакомстве с Сатаной, старается в этот раз не ударить в грязь лицом и приветствует Лилит так, как того требуют правила. От супруги дьявола пахнет грейпфрутом. Терпкий аромат, дарящий всем вокруг и нежность, и возбуждение, и свежесть. Женщина выглядит очень молодо, по земным меркам ей можно дать не больше тридцати пяти лет. От того и странно принимать во внимание тот факт, что она является матерью мужчины, выглядящего немногим младше. — Дочь Ребекки Уокер, некогда простой Непризнанной, ставшей впоследствии Серафимом…       От статуса матери убежать невозможно, это Вики успела давно понять, поэтому спешит кивнуть сразу, как только слышит начало фразы Лилит. Быть наедине с демонессой не так страшно, как вести беседу с её жестоким и деспотичным мужем, поэтому Уокер чувствует себя достаточно уверенно. По крайней мере, пока. — И по какому же пути ступает дочь высшего ангела? Идёшь по стопам матери? Следуешь её заветам? — Никаких заветов мама мне не оставляла, но да, я действительно иду по пути ангела…       Лилит поджимает губы. Становится ещё скучнее. Бальная история, развязка которой явно не будет отличаться ярким и впечатляющим финалом. И что же тогда в ней нашёл Люцифер… — Вы не можете понять, что во мне нашёл Люцифер, да?       Вики хоть и не может похвастаться многовековым жизненным опытом, но не нужно быть чрезвычайно умной, чтобы увидеть очевидное, сложив два и два. Жена Сатаны появилась здесь отнюдь не случайно. Стала бы она приходить на занятие, откладывать все свои дела ради того, чтобы переброситься парой словечек с Непризнанными? Нет, Лилит поднялась сюда из-за единственного существа, которого она любит больше самой себя — своего ребёнка, нерадивого, плевавшего долгое время на запреты и законы, высокомерного и напыщенного, давно запутавшегося в своих пассиях. В отличие от Наамы, у правящей семьи нет десятков детей, на которых можно и нужно рассчитывать, поэтому при неумении любить эти демоны всё равно озабочены будущим Люцифера. — Становится интереснее, Виктория. Ну и каковы твои варианты?       «Семейное у них это, что ли, коверкать имена.» — Я не знаю, что вам на это ответить, госпожа. Во мне нет ничего особенного… — Рада, что ты это понимаешь. Знаешь, вы — люди, любите быть не такими как все, самоотверженно пытаетесь доказать, что вы лучше других, что ваши руки и помыслы чисты, а сами… Все такие особенные, уникальные, всегда это поражало в простых смертных, неужели сложно признать, что ваша Земля населена ещё семью миллиардом таких неповторимых с непростой судьбой и удивительными способностями. Извини, что перебила, продолжай, Виктория.       Вики заправляет прядь за ухо и поднимает подбородок повыше, чтобы стало легче мириться с надменным взглядом сверху вниз. — Я — Непризнанная. Такая же, как эти девушки. Мне даже нечего добавить, и поверьте, я не набиваю себе цену, не нарываюсь на комплименты, я говорю вам правду. — Ладно, оставим этот вопрос и перейдём к следующему. А что ты нашла в Люцифере? Пытаешься достучаться до него? Найти в нём частичку света? Добра и любви?       А вот на этот вопрос у Уокер давно готов ответ. Она и сама не раз задумывалась: чем же её зацепил Люцифер? Что в нём такого, чего нет в Дино или ком-то другом? Помимо исключительного статуса, конечно. — Я нашла в Люцифере его самого. Я не пытаюсь найти в нём свет или что-то ещё, не пытаюсь сделать его лучше, чем он есть на самом деле. Он — не сломанная кукла, чтобы его чинить и пробовать исправить.       Вики прикусывает изнутри губу, изо всех сил сдерживая слёзы, которые отчего-то так и рвутся из глаз. Как будто нарочно хотят опозорить её при властительнице Ада. После только что сказанных слов на душе становится легче. У неё никогда не хватит смелости сказать Люциферу в лицо тоже самое, какой бы она храброй не была. — Спасибо за честность, Виктория. Очень ценю и уважаю это качество. Скажу тебе ещё кое-что, не советую ждать и надеяться на то, что когда-нибудь Люцифер признается в каких-то глубоких чувствах или ещё что-то в этом роде… Но.       Тонкие пальцы с идеальным маникюром цепляют Непризнанную за подбородок, придвигая к себе как можно ближе. — Несмотря на невозможность изменений… Люцифер меняется. Мой мальчик всегда был сплошным противоречием, он противоречит даже самому себе. И мне хочется надеяться, что его запоздалое взросление, которое, по всей видимости, отчасти связано с тобой, наконец закончится, позволив Люциферу стать настоящим мужчиной. Мне докладывают о многом, и если раньше деяния моего сына вызывали только разочарование, то сейчас… — … вы гордитесь этим?       Лилит растягивает ярко накрашенные губы в улыбке. Надо же, эта девчонка, вероятно, забыв о том, что демонесса может свернуть ей шею одним простым движением руки, перебивает жену дьявола. Смело, очень смело. — Гордиться ещё рано. Скажем так, пока мне нравится то, что я вижу.       Женщина не может сказать, что Уокер произвела на неё невероятное исключительное впечатление, однако в ней есть что-то такое, отличающее от тех, кто стоит от неё по правую и левую руки. Честность, стремление к независимости, нотка дерзости и… Отчаяния, что ли. Восхищения эта девчонка не заслуживает, внешность заурядная и самая обычная. Пытливый ум и манеры при ней, как и умение говорить, не лебезит, не заикается и не падает в обморок — хоть что-то, фундамент, так сказать, заложен. Посмотрим, к чему приведёт эта интрижка и Люцифера, и саму дочурку Серафима.       Короткий разговор с Уокер укрепил мысль Лилит о том, что Сатане действительно стоит встретиться с Богом. Чем чёрт не шутит. Если дело касается их единственного ребёнка, нужно воспользоваться всеми предоставленными возможностями, даже такими неприятными, как разговор с предводителем светоносных существ. Главное, чтобы ОН ляпнул что-то эдакое, что способно вывести владыку Ада из себя, а для этого особо стараться-то и не нужно. Услышав внутренний диалог, женщина ухмыляется. — Люцифер очень любит вас, госпожа.       Идеальная тонкая бровь взмывает вверх, выказывая удивление. — С чего ты сделала такой вывод? — Ваша аура… Она пахнет грейпфрутом, а в парфюме Люцифера есть цитрусовые нотки, которые просто невозможно не уловить. Думаю, он выбрал этот аромат совсем неслучайно.       Лилит складывает пальцы в замок и делает пару шагов назад, отходя от Непризнанной. Ей никогда, за все долгие годы бесконечной жизни не приходило в голову спросить у сына о подобной мелочи, являющейся его визитной карточкой. Везде, где был Люцифер, всегда остаётся один и тот же древесно-цитрусовый шлейф, оседающий в лёгкие и не разрешающий избавиться от него. — Внимательная, значит. Похвально-похвально. Но думаю, пора восстановить привычный ход времени.       Щелчок пальцев, вернувший всех в реальность и позволивший двигаться. Лилит, которой больше здесь делать нечего, не может уйти просто так, никак не обозначив остальным цель своего внезапного визита и особого акцента на Непризнанных, поэтому ей приходится обратиться к представителям неопределившихся с краткой речью. — Совсем скоро вам придётся сделать выбор, поверьте, если вам ранее говорили о том, что какое-то решение является главным в вашей жизни — они бессовестно лгали. Именно выбор стороны является самым важным, ваше решение должно быть взвешенным, и вы должны понимать, что назад пути не будет. Ни Сатана, ни Бог не прощают изменников и не отпускают их с миром на все четыре стороны. Поэтому думайте, дети, думайте, прежде чем что-то сделать. Ад не обещает лёгкой жизни, а бывшим простым смертным вдвойне тяжелее, чем рождённым демонам, но помните, что всё в ваших руках: выбор, решение и ваше будущее. Даже мелкая сошка может стать чем-то значимым в одном из миров…       Непризнанных спич Лилит заставил по-настоящему задуматься, хотя она обозначила вполне очевидные вещи. Демонесса напоследок пообщалась с Геральдом и Баалом, отозвав тех в сторону, где никто не мог их подслушать, а затем удалилась из зала, не разрешив даже Люциферу проводить её до дверей. Женщина знала, что сын набросится на неё с расспросами, а желания обсуждать с ним Уокер у супруги Сатаны не наблюдалось.       Остаток урока прошёл без происшествий. Геральд и сам пришёл к выводу, что эмоций для всех существ сегодня предостаточно, поэтому с чувством выполненного долга он вместе со своими коллегами и толпой учеников отправился в обратный путь. — Данталиан, эй!       Как бы Люцифер не пытался говорить тише, даже шёпот у него был очень громким из-за грубого голоса. — Чего? — Прикроешь нас с Уокер? Мы хотим прогуляться немного. — А прогуляться по территории замка вы не хотите?       Категоричный взгляд Люцифера служит красноречивым ответом на этот глупый, по мнению сына Сатаны, вопрос, поэтому другу приходится сдаться на милость победителю и пообещать, что он сделает всё возможное, чтобы внезапное исчезновение двух учеников осталось никем незамеченным. — Ну что, готова? — Конечно.       Мужчина щёлкает пальцами, перемещая их обоих в пространстве. Попасть с помощью такого необычного способа телепортации туда, куда он собирался привести Непризнанную, невозможно, поэтому их взору предстают огромная высокая стена и мощные железные ворота. — Что находится за воротами, если не секрет? — Небытие.       Он не выпускает её руку, продолжая крепко сжимать ладонь. Легко отворив массивную дверь, толкая её от себя, Люцифер и Вики входят на территорию, на которой… Нет абсолютно ничего. Вики крутит головой, пытаясь увидеть хоть что-то, кроме выжженной светом солнца и покрытой трещинами сухой земли. Ничего. Их окружает ничто. Место, где царит вечная пустота, а небо отливает янтарным светом, чарующим воображение. Уокер невольно сравнивает безжизненную пустошь с земными пустынями, но даже там есть хоть какая-нибудь растительность и водится живность, а здесь… Даже несчастного перекати-поле нет. — Что-то чувствуешь? — А должна? — Да, например то, что ты не можешь выпустить крылья.       Непризнанная сразу рвётся проверять утверждение Люцифера. Но грудь не одолевает ставшая давно привычной и такой родной щекотка, не слышно приятного шелеста пернатых друзей, получавших свободу в последнее время не так уж и часто. Никакого ощущения магии. Вики боится признаться демону в том, что она не ощущает себя собой. Тело не кажется уже таким выносливым, во рту появляется сухость из-за спёртого воздуха, хочется пить, а ещё слезятся глаза при взгляде на залитое маревом небо. — А ты? А ты можешь выпустить крылья? — Нет, Вики. И похвастаться адским пламенем тоже. Это место блокирует магию и любые способности. Можно сказать, что мы… Временно не существуем. Даже радар твоего ненаглядного Сэми нас не сможет обнаружить. Такова особенность Небытия, места, куда отправляют уставшие от страданий души, чьи физические оболочки либо уже исчезли, либо вот-вот испарятся в воздухе из-за долгий страданий и мук. Каждый день ровно в полночь стражи со всех кругов Ада приходят сюда с сосудами, в которых заключены души грешников, и выпускают их. Души какое-то время беспокойно кружат по этой бескрайней пустыне, а потом растворяются и перестают существовать. Думаю, тебе не стоит объяснять, для чего нужно такое место.       Уокер прекрасно понимает, к чему клонит Люцифер. Держать в клетках, тюрьмах искалеченные муками души смысла нет, поэтому от них избавляются, предавая забвению, правда, в этот раз уже навсегда. Этот маневр позволяет Аду нормально функционировать и принимать каждый день всё новых и новых грешников. — Зачем мы здесь? — Когда я был маленьким, отец очень часто отправлял меня сюда в качестве наказания. Он хотел, чтобы я почувствовал себя ничтожным и слабым, осознал, что даже на мою силу найдётся управа. Сидеть здесь в гордом одиночестве без сил и способностей… Это унизительно. Позже отец понял, что просто сидеть за проступки и ничего не делать — недостаточно суровое наказание, поэтому по его приказу тут построили дом, заполонив его сверху донизу разными свитками, книгами и томиками, чтобы я сидел и читал, умнел, а не гипнотизировал взглядом небо. — И долго ты здесь сидел? — Максимум — год, минимум — пара дней. Да, согласен, звучит жутковато. Сатане никогда не стать отцом года из-за его странных методов воспитания.       Люцифер шутит, а Вики прижимается к нему, не забыв обнять мужчину за талию. Сейчас они равны друг перед другом. Равны как никогда. Между ними нет условностей, статусов. На них отсутствуют ярлыки, раздающие ценные указания касаемо поведения. Эта мысль въедается сначала в мозг демона, завладевая серым веществом в секунду. — Вики… Небытие, чёрт возьми, небытие! — Что ты…       Он целует её, не спросив разрешения и не обращая внимание на одну, всего лишь одну жалкую попытку его оттолкнуть. Вторгается в её рот, раздвинув пухлые губы, которые уже давно не давали ему покоя и снились по ночам. Те, что всегда были так близко, и так далеко одновременно. Недосягаемое сокровище, непозволительная роскошь, которую так и тянет попробовать на вкус. Кусает, посасывает кожу, ласкает, будто извиняясь за свою страсть. Вишня везде, она повсюду. Вики отвечает с той же пылкостью, не уступая ни на секунду в этой импровизированной битве. Их языки сплетаются в жарком танце, разрешая им утонуть в этом мгновении, раствориться в пространстве.       Дыхание демона обжигает не только шею, оно заставляет гореть в Аду. В прямом и переносном смыслах. Сгорать от страсти и желания, взбушевавшегося прямо сейчас внутри тела девушки. Уокер отодвигается, но лишь на мгновение, чтобы перевести дыхание. — Люцифер, мы… Нарушили правило. — Да нет же, Вики. Небытие лишает нас не только сил, оно стирает совершенно все границы между расами. Сейчас мы — никто, сошки, которых нет ни в одном из миров. И… Ты понимаешь, что это значит?       Непризнанная догадывается, но хранит молчание, боясь испортить момент. Её щеки становятся пунцовыми, а губы краснеют из-за настойчивых и нетерпеливых ласк Люцифера. Мужчина, чьи глаза сейчас не горят адским пламенем, выглядит взбудораженным и не менее возбуждённым, чем она сама. Они хотят и жаждут одного и того же. И они это получат. — Идём.       Они бегут со всех ног, беспричинно смеясь, как маленькие дети. Глупые улыбки не сходят с их восторженных лиц. Без крыльев и сверхъестественной силы тяжелее преодолевать достаточно большое расстояние, но им плевать. Зайдя в дом, некогда построенный по указу Сатаны, парочка быстро преодолевает пару десятков ступенек и буквально вваливается в одну из спален.       На мгновение Уокер и Люцифер замирают, вперившись друг в друга пристальными взглядами. Каждый из них словно заручается немым согласием, что становится сигналом к активным действиям. Демон подхватывает Вики на руки и несёт к кровати. Девушке некогда смотреть по сторонам и удивляться тому, насколько в комнате чисто и уютно. Они поглощены и сосредоточены лишь на себе и собственных ощущениях.       По спине бегут мурашки, стоит ей столкнуться с шёлковой простынёй. Мужчина нависает над ней сверху, беззастенчиво рассматривая то, чем он так жаждал обладать. Исчерпав запасы терпения, Люцифер помогает Вики снять платье и довольно улыбается, увидев Непризнанную в белье чёрного цвета. Он рычит и покусывая принимается целовать шею Уокер. Желая проявить инициативу, девушка тянется к нему, чтобы избавить дьявольского отпрыска от рубашки, но он хочет потомить Вики, отыграться за утренний инцидент, поэтому перехватывает руки и поднимает над её головой, не позволяя ими шевелить.       Поняв, что месть будет сладкой и долгой, Уокер припадает к его губам, горячим и мягким, заставляя его ответить ей. Они оба чувствуют себя голодными животными, неспособными насытиться поцелуями. Мужчина прижимается к Вики всем телом, позволяя понять, насколько велико его желание оказаться в ней, взять её. Прямо здесь и сейчас. Она дрожит и льнёт к нему, продолжая тереться об него как кошка, дикая и необузданная. Непризнанная и не знала, что может быть такой. Из горла вырывается стон… Один, второй… Люцифер готов слушать их вечно, поэтому, избавив девушку от бюстгальтера, сжимает её грудь и принимается играть с сосками. Проводя языком по ореолу, вбирая горошину в рот, клацает зубами, слегка прикусывая… Ни один дюйм кожи не оставляет без внимания. Выцеловывает, спускаясь всё ниже. Руки скользят по ребрам, будто стремясь их пересчитать… Касаются пупка и ползут ниже, к кромке кружевных трусиков. Вики, вцепившись пальцами в шёлковую ткань, мечется по кровати. Она знает, что Люцифер и сейчас не позволит ей раздеть его, заставит изнемогать от желания коснуться. — Люцифер, пожалуйста… — Хочешь сама меня раздеть? — Да. — Именно поэтому я сделаю это сам.       Хмыкнув, он быстро избавляется от рубашки, чуть погодя откидывая в сторону и брюки, которые приземляются прямо рядом с платьем Непризнанной. Срывает с девушки трусики и разводит её ноги в стороны, вновь нависая над Вики. Его тело достигло максимально возможной температуры, или же она попросту сошла с ума… Внизу живота всё пульсирует, отчего хочется хныкать. Пусть эта пытка закончится. — Возьми меня, пожалуйста.       Он будто ждал этой мольбы, не размениваясь и не тратя время на долгие церемонии, мужчина приспускает боксеры и резким движением входит в неё. Уокер выгибается, не сдерживая громкого стона, но Люцифер затыкает Непризнанной рот требовательным поцелуем, начиная медленно двигаться, позволяя её телу привыкнуть к размерам его члена. Но вскоре ему надоедает быть правильным и нежным, поэтому мужчина, укусив её за сосок, увеличивает темп, а комната заполняется не только сексуальными стонами, но и порывистыми шлепками. Вики зарывается пальцами в его волосы и дёргает их на себя, вынуждая демона шикнуть от неожиданной, но такой приятной боли.       Мышцы её тела сжимают его достоинства, но и этого Люциферу кажется мало, поэтому он кладёт руку на лобок девушки и принимается массировать клитор медленными круговыми движениями, постепенно сводя Уокер с ума. Её глаза закатываются от удовольствия, она растворяется целиком и полностью в этом властном, любящем подчинять и держать всё под своим контролем мужчине.       Чем грубее движения любовника, тем сильнее она его хочет. Вики скрещивает ноги на спине Люцифера, а руки плавно и медленно скользят по коже, очерчивая мышцы. Дочь Серафима чувствует, что не одна она очень чувствительна к невинным ласкам, от её прикосновений мужчина покрывается мурашками. Перед карими глазами всё плывет, девушка окончательно теряет связь с реальностью и с каждым из трёх миров. Вокруг есть лишь мелькающие цветные пятна и его прерывистое, тяжёлое дыхание. Он вдалбливает её в кровать, наслаждаясь этим моментом. Их души улетают в нирвану, пообещав, что вернутся совсем не скоро. Люцифер, чувствуя, что их разрядка совсем близка, решает добавить острых ощущений и сжимает горло Вики, на пару секунд перекрывая кислороду доступ в лёгкие. — Люцифер, я-я…       Сдавливает сильнее, обнажая все имеющиеся рецепторы, выпуская их на волю. Голос Уокер охрип, но она всё равно продолжает стонать, не в силах контролировать свой разум. Мощная волна наслаждения накрывает её с головой, её тело содрогается. Люцифера кончает за ней следом. Вики прикладывает неимоверные усилия, чтобы перевернуться и лечь на живот, мужчина же ложится рядом со своей пассией.       Её ресницы дрожат, а дыхание всё никак не может прийти в норму. Демона умиляет это зрелище: Уокер ведь не думает, что на этом всё закончится? У них есть ещё пара часиков в запасе, поэтому он не намерен довольствоваться малым. Ему, да и ей самой, нужно гораздо больше. — Вики… — Да?       Она подпирает руками подбородок и внимательно смотрит на мужчину, не стесняясь своей наготы. Почему-то перед ним не стыдно быть голой, не зазорно обнажать и душу. Саму себя. Свою сущность. С её достоинствами и недостатками. Сколами и трещинами, больными и неприятными темами, счастливыми мгновениями и незабываемыми отрезками двух жизней, дарованных ей самим Богом. Может, оно действительно стоило того? Ведь если бы Фенцио не захотел отомстить её матери, то она бы никогда не познакомилась с Люцифером и не пялилась бы на него сейчас, заново изучая его лицо, ставшее таким родным. — Помнишь, мы с тобой заключили сделку? Ну, тогда, когда ты попросила спасти этого… Энди. — Да.       Её зрачки расширяются, когда в сознание проникает мысль о том, что именно за желание может загадать сейчас Люцифер. — О, только не говори, что ты хочешь, чтобы я встала перед тобой на колени и… — Слушай, Уокер, ты подаёшь прекрасные идеи…       Девушка испуганно прикусывает язык, только сейчас понимая, как прокололась. Вот надо было ей ляпнуть. Она садится, скрещивая ноги по-турецки, и теперь молча ждёт, больше не рискуя что-либо предполагать. Люцифер, в лучших традициях драматизма, выдерживает длительную паузу, чтобы усилить и без того невыносимый эффект ожидания, и только спустя пару минут вновь начинает говорить. — Моё желание таково. Обещай мне, что никогда, никогда, Вики, ты не спросишь меня о том, что происходит между нами. Не заставишь проходить ни меня, ни себя через это… Всё. Не уверен, что смогу когда-либо объяснить себе самому, а тебе уж и подавно. Дай мне слово, Непризнанная.       Она кивает. Требовать от демона, представителя правящей семьи, объяснений — верх неразумности. Девушка и так никогда не посмела бы начать с ним обсуждение их отношений… Только по другой причине: страшно услышать те слова, которые потом неустанно будут преследовать тебя в самых жутких кошмарах. Лучше жить тем, что есть сейчас и радоваться их общей тайне. Только она, он и небытие. — Ну что, второй раунд?

***

      Мальбонте радостно выдохнул, как только увидел, что последний из архангелов шагнул в портал, который открыла для стражей Мисселина. Наконец-то, эти надоедливые стражи покинули замок. Можно переходить к активным действиям. К постоянному телу гибрид уже привык. За этот месяц он научился справляться с крыльями, пару раз даже становился лучшим на занятиях по крылоборству. Настоящий владелец физической оболочки заявлял о себе только первую неделю, а потом неокрепшая душа затихла, так и не найдя в себе силы бороться с нефелимом, которого с самого его рождения называли ошибкой природы, случайным недоразумением.       Дождавшись вечера, полукровка спускается в грот Плачущих Дев, где он складировал всё то, что ему удалось украсть из кабинетов преподавателей и второго круга Преисподней. Окинув беглым взглядом оружие, Мальбонте выбирает маленький кинжал, который несмотря на свой размер, способен нанести смертельный удар по представителю Непризнанных. Именно с пыли, бегающей под ногами высших существ, нефелим решил начать подготовку к ритуалу. Осталось выбрать жертву. Скоропалительная мысль, первое имя, пришедшее в голову — Уокер. Но это было бы слишком легко и предсказуемо. Нет уж, эта выскочка должна вдоволь настрадаться, он ведь обещал ей страдания, и Непризнанная их обязательно получит. Полукровка отомстит ей и её компашке за все неудачи и нелепые оплошности.       Ему нужен кто-то попроще и послабее. Кто-то очень неприметный и неинтересный. Но при этом хотя бы чем-то отличающийся от своих собратьев, должен же быть хоть толк от убийства: Мальбонте хочет отобрать не только жизнь, но и украсть способности, умения и накопленные знания. Слияние душ — вот ещё одна его цель, идущая параллельно с подготовкой к проведению обряда.       Стук каблуков отвлекает его от размышлений, вынуждая быстро спрятать кинжал за пазуху, покинуть тайное место и усесться на бортик, сделав вид, что он думает о чём-то насущном. — Тут кто-то есть?       Голос кажется ему знакомым. Кажется, это… Лора, да, та самая заикающаяся и вздрагивающая при малейшем шорохе заучка-подружка Энди. Странно, что Непризнанная сейчас явилась сюда без своего закадычного дружка, такого же неудачника, как и она сама. Вот ведь повезло: вопрос с первой жертвой отпал сам собой. Ох, и весело сейчас будет. — Да, но ты проходи… Можем посидеть вместе, если я тебя, конечно, не смущаю.       Лора шмыгает носом и, утерев слёзы, садится рядом с пока незнакомым ей парнем. Единственное, что ей известно о нём — так это то, что он появился в школе сравнительно недавно и только-только начинает свой длинный путь. — Ты плачешь? Что-то случилось?       Девушка отмахивается, борясь с желанием поделиться с блондином злоключениями этого отвратительного дня. Разве можно вываливать на первого встречного все свои горести и беды? Ведь это… Так неправильно. — Вижу, что ты стесняешься. Брось это дело, я — Себастьян. И я с радостью выслушаю и помогу советом.       «А затем убью тебя. Тоже с радостью.» — Я-я даже не знаю…       Гибрид подавляет порыв закатить глаза и треснуть каким-нибудь тяжёлым предметом ей по голове. По его мнению, это незаконно быть такой мямлей и размазнёй. И как только её терпят так называемые друзья? — Фух, ладно. Меня зовут Лора… Я на курс старше тебя учусь, и вот сегодня…       Подперев висок кулаком, Мальбонте вполуха слушает свою собеседницу. Рассказ выходит сбивчивым, с кучей мелких деталей и уточнений, но он для приличия кивает и иногда даже задаёт вопросы, показывая, что ему это всё ну очень интересно. — Я испугалась, понимаешь? Цербер — он ведь огромный, у него три головы…       «Да неужели? Правда?! Ну надо же.»       Он потерял счёт времени. Кажется, она решила рассказать ему не только о сегодняшних приключениях, но и обо всём, что происходило в её двух одинаково блеклых и скучных жизнях. Мальбонте чувствует, что если Непризнанная не заткнётся, то из его ушей повалит пар, а мозг взорвётся из-за передозировки причитаниями. — А мне страшно, вот и всё. Да, я боюсь всех этих адских тварей, но ведь именно поэтому я и не ступаю по пути демона! Я не хочу пачкать свои руки во тьме, а никто этого не понимает. Никто.       Она опять начинает всхлипывать, грозясь породить новую истерику. К такому нервному потрясению гибрид точно не готов, поэтому Мальбонте обнимает её, и, пока одна рука ласково и успокаивающе водит по спине, другая тянется за кинжалом. Парень уже давно решил, что первый удар будет нанесен со спины — эффект внезапности ещё никогда и никого не подводил. Сегодня осечек не будет.       Замах — и лезвие резко входит в её плоть. С её губ срывается крик, который никому не суждено услышать. Не давая ей времени прийти в себя, нефелим наносит ещё один удар, на этот раз в живот. Кровь стекает по бортикам и попадает прямо в бассейн, принимаясь медленно окрашивать доселе прозрачную воду в бордовый цвет. Лора не движется, не сопротивляется. Эта слабая девчонка не борется за свою жизнь. Дьявол, какая же она отвратительная. — Никто не понимает, говоришь? Никто тебя и не поймёт, малышка Ло. Запомни, что я тебе сейчас скажу. Уверен, это будет последнее, что ты услышишь.       Он на мгновение задумывается. А говорят, что очень приятно быть первым у кого-то во всём. Нет. Быть последним не менее почётно. Дарит чувство блаженства и демонского наслаждения. — Никто не любит слабаков. Их презирают из века в век. Так было, есть и будет. Ты думаешь, мне легко? Меня разрывает напополам, на две совсем разные части. Когда-то во мне сидели добро и зло, и если бы я был таким, как ты, я бы уже давно сгнил в лабиринте Адама и Евы, но такая участь уготована слабакам… А я не такой. О, нет.       Лора что-то хрипит ему в ответ, прижимая ладонь к животу. К тому месту, где зияет огромное кровавое пятно. Её волосы погружены в воду, кофта промокла насквозь, и если бы не сильная рука Мальбонте, удерживающего тело Непризнанной, она бы рухнула в бассейн. — Что ты там мямлишь? Не понимаю. Ладно, это неважно. Я рад, что избавлю школу от такой жалкой Непризнанной.       Очередной замах. Новый удар. Рвутся мышцы и сухожилия. Проливается кровь, много крови. А Мальбонте остервенело шепчет оскорбления в адрес Лоры, которая угасающим разумом понимает, что ещё одной такой пытки не переживёт. Тело пылает и от боли, и от губительного воздействия, оказывающего на Непризнанных, адского кинжала. Спохватившись, гибрид принимается одними губами читать выученное наизусть заклинание, которое поможет ему осуществить слияние душ. Не отвлекаясь от этого процесса, парень вытаскивает из кармана стеклянный сосуд и, сделав надрез на запястье Лоры, собирает в колбу драгоценные капли крови.       С последним вздохом из тела Непризнанной вырывается белая дымка — её душа. Бесплотная материя недолго кружит в воздухе, а затем попадает прямо в рот к Мальбонте. Он проглатывает эту субстанцию, отмечая, что на вкус она полностью идентична аромату энергетики Лоры. Значит, его первый эксперимент удался, и теперь все знания этой девчонки, вечно носящейся с кучей учебников в руках, теперь принадлежат ему.       Тело больше не дёргается. Серые глаза, недавно полные слёз, безотрывно смотрят куда-то в сторону. Сквозь гибрида. Он хватает Непризнанную за подбородок и поворачивает её лицо сначала в одну, потом в другую сторону. Ну надо же, эта зануда даже после смерти выглядит отвратительно.       Вдохновившись собственным успехом, Мальбонте зачем-то наносит ещё один удар, обзывая его в своей голове приятным бонусом за то, что ему пришлось выслушать нытьё этой Непризнанной. Спрятав сосуд в карман, смыв с оружия капли крови, он надевает на шею амулет невидимости. Оставлять тайник здесь — глупо и опрометчиво, придётся найти новое место для его так называемых сокровищ.       Безжизненная физическая оболочка Лоры падает в воду. Гибрид прищуривается и гипнотизирует взглядом фигуры плачущих дев. Ему отчего-то кажется, что слёз стало в два раза больше, чем было до этого. Неужели и здесь замешана какая-то магия? Вопрос, повисший в воздухе, остаётся пока без ответа, потому что Мальбонте нужно как можно скорее перетащить все свои запасы в укромное местечко.       И пусть госпожа Фортуна побудет на его стороне. Гибрид должен успеть провернуть всё, что запланировал, пока никто не хватился Непризнанной, которая нашла покой среди таких же вечно рыдающих дев, как и она сама.