НЕПРИЗНАННАЯ

            Никто, кроме Люцифера, не обращает никакого внимания на слова демона хитрости. Сын дьявола категорично мотает головой и помогает Вики подняться с пола. Успехом увенчивается его миссия далеко не сразу. Ставшие невероятно цепкими и сильными пальцы Непризнанной ни в какую не желают расставаться с рубашкой Дино. Руки и грудь Уокер успели запачкаться кровью: так крепко она прижимала к себе погибшего друга.       Фенцио стоит рядом с телом и беспомощно хватает ртом воздух. Его лёгкие кипят и грозят не в далёком будущем расплавить рёбра, которым очень тяжело сдерживать всё то, что крутится и варится в теле ангела. Ему впервые за долгую, интересную и полную различных событий жизнь пришлось столкнуться с таким ударом. Убийство супруги не вызвало у него ничего, кроме отголоска сожаления и плотно сжатых губ. Мужчина не проронил тогда ни одной слезы, посчитав, что оплакивать и причитать выше достоинства Престола, коим он являлся на тот момент. Отказ Ребекки, который в блеклых глазах Фенцио оставил чёткий след в памяти преподавателя, задел за живое, вынудил шевелиться остатки человечности и других светлых чувств. Но сегодня, стоя перед мёртвым телом своего единственного сына, педагога обуяли невероятная боль и безысходность. У него отняли самое дорогое — его светоносный сын, идеальный и неповторимый парень, самый настоящий ангел во плоти стал жертвой Мальбонте. Он не переживёт этого, не найдёт в себе сил для того, чтобы поднять тело, ставшее бренным и несносно тяжёлым, с кровати. Ему не к чему стремиться, жизнь учителя закончилась в тот самый момент, когда Дино последний раз сделал вдох. О чём думало его чадо? Почувствовал ли мальчик боль от колющих ударов? Сражался ли за жизнь? Эти ответы, к большому сожалению Фенцио, он никогда не получит. Если только сучёныш гибрид не решит пооткровенничать накануне, устроив на территории пикник, празднуя очередное убийство в стенах школы. Ангел шепчет проклятья и угрозы, адресованные нефелиму, и клянется лично отрубить ему голову при первой возможности.       Мужчина часто моргает и фокусирует взгляд, вспомнив, что он в комнате не один. Первой ему на глаза попадается Уокер, которую за талию держит несносный Люцифер. Девчонка поднимается, но едва стоит на дрожащих ногах. Обычно бледное лицо Непризнанной раскраснелось от слёз, но Фенцио отчего-то злит это зрелище. Стоит, обнимается с дьявольским сыночком, а тому и в радость её, такую несчастную страдалицу, утешать. Ангел фыркает. Ему срочно нужно куда-то выместить свою боль, очень быстро трансформировавшуюся в гнев. Непризнанная кажется учителю идеальным сосудом для того, чтобы вместить в себя весь негатив. Эдакий мусорный бак. Ангел стискивает руки в кулаке и делает шаг вперёд. Нет дела до того, что он — единственный педагог в комнате, который представляет Рай, и преимущество явно не на его стороне. Фенцио отключает контроль и разум: виски бешено пульсируют, порождая нездоровый импульс. Надо действовать. — Ты! Дрянь! Это всё из-за тебя! Стоило тебе тут появиться, как началась какая-то чертовщина.       Брови девушки, не успевшей до конца прийти себя, ползут вверх. Люцифер, в секунду сориентировавшись, закрывает Вики собой. Алые омуты сверлят Фенцио, не позволяя тому ступить и шагу. Он бы с удовольствием сейчас ударил педагога, но сдерживает себя только по одной причине: Дино. Пернатая нянька очевидно не одобрила бы этого несдержанного поступка. Наследнику Ада странно рассуждать подобным образом. В новинку задвигать ярость на задний план и сдаваться на милость здравомыслию, которое выступает противником того, чтобы физиономию ангела чуть подправили.       Но помощь приходит оттуда, откуда никто не ждал. Данталиан, не церемонясь и хватая за ворот белоснежного одеяния, оттаскивает Фенцио назад, а затем в игру вступает Велиал. Демон хитрости не забыл того обещания, которое дал самому себе не столь давно. Как ни крути, никаких болезненных последствий, кроме, быть может, нотаций Сатаны, ему не грозит, а вот бывшему Престолу, потерявшему страх и имеющему наглость обвинять в случившемся Непризнанную, а не себя и своих беспечных коллег, нужно немедленно заткнуться. И временный преподаватель готов ему подсобить с этим непростым делом. Взяв ангела за грудки, Велиал отшвыривает его к противоположной стене, вкладывая в эти движения максимум усилий. Мужчина врезается в каменную поверхность и тут же падает на пол словно тряпичная кукла. Удар выходит мощным, но демон считает, что сделанного очень мало, поэтому преодолев расстояние за несколько шагов, приспешник короля Ада садится на корточки и хватает Фенцио за волосы, запрокидывая голову вверх. Так, чтобы у бывшего Престола не было возможности ни выкрутиться, ни отвести взгляд. — Если ты сейчас же не заткнёшься и не перестанешь верещать как потерпевший, я лично вырву твоё сердце. Лично, слышишь? Я не сопляк, которому ты можешь угрожать, прикрываясь школьными правилами. Я — демон, который знает толк в пытках, и поверь мне, если я решу тебя пытать, ты станешь молить меня о смерти спустя каких-то пять минут.       Дёргает за волосы, усиливая устрашающий эффект. Ангел был бы и рад оказать сопротивление, но звон в голове не позволяет сосредоточиться и взять себя в руки. — Заикнёшься ещё раз о причастности Уокер ко всему происходящему, и все в округе узнают о твоём маленьком секрете.       Это произносит шёпотом, чтобы не слышали остальные свидетели происходящего, в миг ставшие безмолвными. Лилу, Сэми, Ади и Мими с вытаращенными глазами взирают на Велиала, кажущегося сейчас максимально грозным и, по мнению демонов, чрезвычайно сексуальным. Данталиан, посчитавший, что его участие в этой сцене уже закончилось, поднимает тело Дино с пола и аккуратно кладёт на застеленную кровать. Вики не удерживается от всхлипа и утыкается носом в грудь Люцифера, который вместо тысячи слов поддержки решает поцеловать её в макушку, пока никто не видит. — Я убью его, Люцифер. Я убью Мальбонте. Своими руками отрублю этой твари голову.       Люцифер молчит. Он понимает, что в Непризнанной сейчас кипят чувства, которые далеки от разумных. Девушка прекратила биться в истерике, пребывать в состоянии транса, теперь на очереди госпожа Злоба. Такое ощущение, что гнев передался ей вместе со словами Фенцио и пронзил её быстро бьющееся сердце.       Молчит демон и том, что Непризнанной вряд ли удастся совладать с клинком Дамиана — очень тяжёлым и непредназначенным для руки девушки мечом. С Мальбонте суждено сражаться именно ему. И если изначально убийство нефелима выглядело бы попыткой поднять свой авторитет в глазах отца, то сейчас мужчиной движут совсем иные мотивы. Гибрид должен ответить за свои грехи, в любом из миров плата за них крайне велика. Кровь за кровь. — Люцифер, тебе следует отправиться к отцу. Ты ведь знаешь, что он не любит ждать.       Велиал, поднявшийся на ноги, вновь напоминает о цели своего прихода. Сатана вызвал его и не терпящим возражений тоном потребовал, чтобы слуга немедленно передал Люциферу приказ явиться на девятый круг Ада.       Услышав это, Вики поднимает голову вверх, чтобы встретиться с невозмутимым взглядом мужчины. Ей не хочется оставаться одной наедине со своим горем, но она прекрасно понимает, что у Люцифера нет выбора: владыка Преисподней не ведает о значении слова «нет». — Люцифер, я…       Мими решает взять в свои руки заботу об Уокер. Их компании стоит уединиться в комнате до прибытия Геральда и Мисселины. Демонесса уверена, что теперь уже никто не поставит под сомнение скорое возвращение учеников в стены родных домов. —…Мы. Мы позаботимся о Вики.       Нет времени на сентиментальные прощания и обещания, что всё наладится. И Вики, и Люцифер обходятся короткими кивками. Мужчина нацепляет на лицо маску хладнокровия и безразличия, в таком образе куда легче вести разговор с собственным отцом, решившим совсем не вовремя вспомнить о единственном сыне. Дьявольский отпрыск даже предположить не может, зачем он понадобился родителю в столь поздний час. — Велиал, отойдём?       Несмотря на формулировку, слова Люцифера похожи больше на утверждение. Демон хитрости молча выходит в коридор и нарочно отходит подальше от комнаты ангела. Фенцио же, оклимавшийся от столкновения со стеной и весьма убедительной речи своего коллеги, решает провести время с сыном. Стоит преподавателю сделать пару шагов в сторону кровати, где лежит тело Дино, его ученики вместе с Данталианом расступаются, а затем и вовсе по одному решают скрыться из его поля зрения. Несмотря на всё плохое, что успел натворить бывший Престол, он — отец их друга, не дать ему попрощаться будет полным кощунством.       Вики, перед тем как переступить порог, оборачивается и сталкивается взглядом с Фенцио. С её губ не срывается ни единого слова поддержки: педагог убил всё хорошее, что можно было только чувствовать по отношению к нему. Утрату Дино Непризнанная воспринимает как своё личное горе. Мальбонте словно отнял у неё половину души, забрал самое светлое существо, появившееся в её жизни чуть более трёх месяцев назад.       Как после этого верить в то, что Бог воздаёт всем по справедливости? Разве ангел заслуживал подобной участи? Почему именно он, а не его отец, возомнивший себя вершителем чужих судеб? Раньше такие вопросы, всплывающие в подсознании, ужаснули бы Непризнанную, но только не сейчас, когда боль заполонила собой всё свободное пространство. Не тогда, когда её мир, который только начал заново собираться в единую картину, вновь трещит по швам.       «Покойся с миром, Дино.»       Она уходит только после этих слов, медленно проплывших в её голове. Девушка не знает, кому их адресовала: то ли самой себе, то ли всё же Дино, который никогда уже ничего не услышит и чьё тело теперь представляет собой пустой сосуд без души.       Сэми и Лилу медлят: светоносные натуры не позволяют им вот так просто уйти без слов поддержки. Поэтому они, как и полагается всем представителям Рая, делятся с убитым горем отцом Дино остатками тепла. Мужчина не обращает никакого внимания на ребят, а лишь смотрит на бездыханное тело своего чада. Ангелы, прошептав пару молитв, оставляют мужчину в покое.       Люцифер дожидается, когда вся разномастная компания скроется за углом, и только тогда заводит разговор со слугой отца. — Ты что-то хотел? — Я хочу, чтобы ты спустился на восьмой круг и снабдил тех учеников, которые решили остаться в школе, оружием. Самым лучшим, Баал. Не бутафорией, а настоящими адскими клинками и ножами. Ты услышал меня? — Ваше Высочество, мне кажется, или это приказ? — Это именно он, и я хочу, чтобы ты сейчас же приступил к его выполнению.       Ёрничать в ответ демон не рискует: ненужная перепалка задержит Люцифера в школе ещё на несколько минут, а это чревато последствиями для них обоих. Повелитель сначала отыграется на своём сыне, не вовремя явившимся на аудиенцию, а потом и на нём за то, что не смог доходчиво донести распоряжение своего господина.       Щёлкнув пальцами, демоны покидают пределы замка, отправляясь на разные ступени чистилища, как всегда пышущего приветливым и удушливым жаром.

***

— Сатана, мне не нравится твоя идея.       Лилит поджимает губы и закидывает ногу на ногу, устраиваясь на троне поудобнее. Демонесса редко оспаривала решения супруга и предпочитала не вмешиваться в его дела, занимаясь своими собственными. Их брак был похож на выгодную сделку, условия которой устраивали их обоих. Несмотря на свою горячность, которая, к слову, была очень уместна в постели, Сатана был крайне последователен в том, что напрямую касалось Преисподней. Строгая иерархия как система, созданная владыкой Ада, давала сбой примерно раз в тысячу лет, и то, случалось это только потому, что находился какой-то глупец, наивно полагающий, что ему под силу осуществить переворот и установить свои порядки.       Но сегодняшний день войдёт в историю, как день-исключение. Супруга правителя чистилища не разделяет воинственного настроя своего мужчины. Сатана вознамерился вернуть Люцифера домой, несмотря на то, что буквально недавно настаивал совсем на ином. — Ты хочешь сказать, Лилит, что тебе абсолютно всё равно на то, с кем именно якшается наш сын?!       Алые глаза демона сверкают, находясь в плену у лихорадочного блеска. Он возбужден, и его физическая оболочка кишит сгустком неуёмной энергии, которую срочно необходимо выплеснуть. Стражи третьего круга зачастили с докладами о том, что Люцифер в очередной раз наведался в Небытие в компании Непризнанной. Быстро сложив у себя в уме два и два, Сатана сделал необходимые выводы, полярно разные по содержанию. Во-первых, он испытал гордость за своего сына: этот сорванец всё-таки нашёл способ обойти закон и добился своего. А во-вторых, несмотря на то, что Уокер и Люцифер переспали, он всё равно продолжает таскаться с ней. Где это видано, чтобы чистокровный демон выстраивал подобие отношений с той, что ему и в подмётки не годится.       Владыка Ада морщится от собственных размышлений. Мужчина как не понимал, что именно в Виктории нашло его чадо, так и до сих пор продолжает недоумевать по этому поводу. Лилит она если впечатлила, то только бойким характером, отличным от её матери-Серафима, на этом всё. Ещё эти заумные речи Бога о том, что всё происходящее — последствия решений, вывели из колеи. Сатана сейчас покажет ЕМУ, как он принимает решения и докажет, что для такого демона как он не существует каких-то чёртовых неподвластных последствий. — Это глупое предположение, Сатана. Ты прекрасно знаешь, что Люцифер — наш единственный сын, и я не могу оставаться равнодушной, когда речь заходит обо всём, что его касается. Так или иначе. — Тогда в чём дело? Ему следует вернуться домой. Думаю, он достаточно насиделся за партами и готов заняться чем-то более серьёзным.       Лилит знает, что спорить бесполезно. Да, Сатана не станет вымещать гнев на ней, зная, что её ответная реакция может оказаться для него не менее болезненной, но обязательно отыграется на Люцифере. Женщина не оставляет попыток образумить своего супруга. — Ты ведь сам сказал, что появление Мальбонте — это шанс проверить Люцифера и убедиться в том, что он способен самостоятельно справиться с проблемой, разве нет? — Да, говорил. А теперь я говорю другое. С полукровкой пусть разбираются учителя. На кой чёрт они тогда находятся в школе, если не могут справиться с этим гнусным отродьем?       Сатана разминает шею, а затем кладёт свою ладонь поверх ладони жены. Лилит, немного погодя, убирает руку, тем самым демонстрируя недовольство, вызванное его высказыванием. Любому другому уже пришлось бы пожинать суровые плоды подобного поведения, но только не ей. Демонессе прощалось то, что не прощалось никому другому. Владыка Ада знал, что у него есть слабое место в виде его спутницы жизни, однако никогда не пытался бороться с этим или отказываться от своей жены. Лилит — не только женщина, с которой он делит постель и появляется на редких праздниках и приёмах, устраиваемых на девятой ступени чистилища. Лилит — соратник и единомышленник, готовый пойти на всё ради благополучия своей небольшой семьи. Она умеет ходить по головам, а также умеет их рубить, заливая кровью всё вокруг, умеет быть ласковой и обольстительной, напоминая кошку, которая жаждет внимания и ласки, умеет притворяться слабой и беспомощной, чтобы нанести удар в момент, когда противник потерял бдительность, умеет править и отдавать приказы, слушать и слышать, если ей это действительно нужно. Сатана не забывает о достоинствах своей супруги, поэтому скрипя зубами всё же терпит такие вольности. — Я бы очень хотела, чтобы Люцифер сам убил полукровку. Уверена, ты жаждешь момента его триумфа не меньше, чем я.       Вот как у неё это получается? Иногда мужчине кажется, что Лилит не вылазит из его головы и своими длинными алыми ногтями поддевает нужные ей мысли.       Естественно, он желает, чтобы их сын наконец сделал что-то стоящее, глупо с этим спорить. Однако есть другая чаша весов, на которой лежит авторитет не только Люцифера, но и самого Сатаны. Что скажут другие демоны, если сын владыки свяжет свою жизнь с бывшей Непризнанной, если та, конечно, отдаст предпочтение стороне тьмы, а не света? Помнится, Маммона не особо жаловали, когда тот явился на раут в компании Анны, тоже некогда простой смертной. Повелитель чистилища тогда не подал виду, чтобы не смущать спутницу демона жадности, но выводы для себя сделал. Для слуг чистокровный род имеет значение, и отчасти в этом есть и его заслуга. Он выставит себя глупцом перед приспешниками, если позволит Люциферу продолжать куражиться с Непризнанной. Выглядеть нелепо в глазах остальных — что может быть унизительнее?! Сатана скрещивает руки на груди и хмурит брови.       В огромном зале повисает тишина. Лилит с полуулыбкой на губах наблюдает за своим мужем, находя его очаровательным даже в этот момент. Многим вспыльчивость повелителя Ада становится поперёк горла, кто-то очень смелый и бестолковый даже берётся осуждать своего господина за вспышки ярости, правда, сие неосторожное действие становится последним, что бедолага успевает сделать в своей никчёмной и жалкой жизни, и только она считает импульсивность Сатаны явлением обычным и придающем ему особый шарм.       Лилит постукивает пальчиками по подлокотнику, заполняя тем самым возникшую паузу. Люцифер сегодня заставляет себя ждать, что абсолютно точно не заставит её мужа растянуть губы в улыбке. А ведь так хотелось обойтись сегодня без бурных выяснения отношений и напоминания кто есть кто. — Где его черти носят?       Словно в подтверждение мыслей демонессы Сатана задаётся тем же вопросом, что и она сама. Лилит поправляет шаль, покоящуюся на плечах, и решает немного успокоить супруга. — Не сомневаюсь, что Люцифер явит себя совсем скоро.       Люцифер материализуется в зале спустя пару минут, что вызывает вздох облегчения у демонессы. Кажется, одну бурю им всё же удалось миновать. — Ты опоздал, Люцифер.       В голосе Сатаны скользят недовольство и упрёк, но сын дьявола выглядит донельзя спокойным и сосредоточенным. Лилит отмечает, что его внешний вид можно описать одним ёмким и не очень приятным для неё словом: потрёпанный. Это нервирует женщину куда больше, чем опоздание, отчего лицо демонессы искажает гримаса. — И тебе здравствуй, отец. Перейдём сразу к делу. Ты хотел меня видеть. Зачем?       Деловитый тон не оставляет равнодушным никого из родителей, Люцифер с удовольствием отмечает данный факт и с нетерпением ждёт, чем в очередной раз его удивит отец. В том, что Сатана приготовил нечто особенное, мужчина даже не сомневается: у него было время привыкнуть к характеру правителя Ада. — Геральд был здесь и просил согласовать возвращение демонов домой. Вы с ним немного разминулись. И именно поэтому… Мною было принято решение: ты сегодня же возвращаешься домой. Твоё наказание, а следовательно, и обучение подошло к концу. Ты сдержал своё обещание, поэтому заслужил право вернуться.       Дьявол произносит это максимально пафосно, чтобы подчеркнуть мнимую торжественность момента. Лилит внимательно наблюдает за переменами в лице сына и замечает, что после слов Сатаны у него не дрогнул ни один мускул, да и поза, в которой он застыл, буквально кричит о спокойствии. — Нет.       Вот что произносит мужчина. Размеренно и чётко. Нарочито коротко и предельно ясно. Люцифер не хочет вдаваться в подробности, но знает, что Сатана не будет удовлетворён таким ответом, и их только начавшийся разговор далёк от завершения. — Я не ослышался? Ты действительно оспариваешь мой приказ?       Сатана по частям собирает самообладание, готовое покинуть его в любой удачный момент. Он не ожидал, что сын быстро согласится, но категоричность и спокойствие, коими веет от единственного ребёнка, тоже не входили в планы владыки Преисподней. — Ты не имеешь права мне приказывать, отец. Я не в том возрасте, чтобы послушно исполнять то, что ты говоришь.       Лилит, чтобы скрыть растерянность, прикладывает ладонь к губам. Женщина прекрасно знает, чем чреваты подобные высказывания. Кровопролития сегодня не избежать. Она бросает в сторону сына недовольный взгляд, намекая на то, что тому стоит замолчать и сделать так, как велит отец, но Люцифер лишь мотает головой, продолжая разглядывать Сатану, чьи глаза за секунду становятся тёмно-бордовыми из-за приступа гнева. — Ты кем себя возомнил, Люцифер? Совсем страх потерял?!       Сатана вскакивает с трона и делает пару шагов к сыну, чтобы преподать ему очередной суровый урок, но ему не удаётся подойти к своему новоиспечённому противнику, потому что тот окружает себя адским пламенем, которое не обжигает только своего хозяина. — Немедленно убери огонь, Люцифер. Ты окончательно рехнулся, решив, что я оставлю эту выходку безнаказанной?!       Люцифер убирает пламя. Лишь на мгновение. Демон выпускает из себя огненную стихию, позволяя ей быстро расползтись по огромному залу, кинуться на невероятных размеров чёрные шторы, заставляя их воспламениться. — Лилит, немедленно останови время! Я выбью из него всю дурь!       Лилит встаёт с трона и переводит взгляд с одного мужчины на другого. Вот они, два самых родных демона, стоят перед ней, готовые вцепиться в глотки друг другу, чтобы отстоять свою правду. Женщина находится между молотом и наковальней: помочь супругу образумить сына и позволить ему покалечить Люцифера или… Попытаться понять их чадо, впервые в жизни позволившее себе бунтовать и нашедшее в себе силы на это. Ведь её ребёнок никогда не демонстрировал свои способности в попытке нанести вред кому-то из них, он вообще редко прибегал к своему дару, считая, что можно решить все имеющиеся проблемы посредством исключительного статуса, а в отношении Сатаны Люцифер вообще не позволял себе играть с огнём, боясь ярости отца. Их мальчик спорил, не соглашался, истекал кровью, лёжа на полу, просил о смерти, но никогда не вызывал к себе на подмогу адское пламя. Никогда. До сегодняшнего дня.       Именно это заставляет сердце Лилит ёкнуть. Она не может предать доверие собственного ребёнка, нужно попытаться образумить супруга и уговорить его хотя бы выслушать сына. — Сатана, позволь Люциферу объясниться. — Не желаю ничего слышать! Этот паршивец совсем страх потерял. Я ему напомню, кому он обязан своим появлением на свет, и кем он является. Ты — мой сын, сын Сатаны, сын правителя Ада, если тебе это о чём-то говорит! Ты — тот, кто обязан исполнять мои приказы! — Нет, папа.       Взмах руки, и пламя трансформируется в стену позади Люцифера. Сатана не знает, что его поражает больше: наглость сына или то, что тот назвал его впервые в жизни папой. Он хватает ртом воздух и трясёт кулаком, не зная, как поступить в этой ситуации. Непослушание, которое демонстрирует его сын, необходимо искоренить. — Я — не только твой сын. Я — Люцифер. Демон, в чьих жилах течёт адское пламя. Сильнейший демон во всех трёх мирах. Тот, кто может растопить Ледяное озеро, которым ты так гордишься и за которое ты так радеешь. Я не обязан исполнять твои приказы, и мне очень жаль, что до меня это дошло только сейчас. Мы абсолютно равны по статусу, потому что ты, мама и я — члены одной семьи. Я не вернусь домой только потому, что тебе так захотелось. Подозреваю, что твои пешки донесли тебе о том, что я стал частым гостем третьей ступени. И в чьей компании? Вшивой Непризнанной! Верно, отец?! Не отвечай, я и так это знаю. Да, отец, я нашёл способ обойти закон и не нарушить обещание, данное тебе в начале года. И да, я продолжаю проводить время с Уокер, потому что я этого хочу. И я буду делать то, что заблагорассудится. И, забегая вперёд, я скажу тебе, почему не спешу возвращаться домой. И причина не в Вики, а в том, что за трое суток убито три существа, до которых тебе, конечно же, нет дела. По школе гуляет нефелим, считающий себя чуть ли не Господом Богом, решающим кому стоит даровать жизнь, а кого её стоит лишить. Я лично убью этого ублюдка, потому что я не забыл твоих уроков, отец. Ты твердил мне о справедливости, не так ли? Так вот, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы эта чёртова справедливость восторжествовала. И сделаю не потому, что я — сын Сатаны, а потому что я — Люцифер. И точка.       Столп пламени взмывает вверх, ставя жирную точку в его речи. Люцифер не сводит взгляда с отца, который настолько обескуражен происходящим, что у него внезапно закончились все слова. Сын не только перешёл границы допустимого, но и сделал то, что от него никто не ожидал: отказался от своего статуса, обозначив себя как личность. Он всю свою жизнь прикрывался авторитетом Сатаны и не спешил отказываться от подобной привилегии. Не торопился становиться кем-то по-настоящему значимым, предпочитая следовать по пути наименьшего сопротивления. Владыка Ада наблюдает за огненным беспорядком, учинённым собственным чадом, и поневоле ощущает прилив гордости и… Спокойствия? Плевать на шторы, которые вот-вот рухнут и превратятся в пыль. Всё равно на гуляющее по залу пламя, находящееся на самом деле у себя дома, в своих родных владениях. Есть только сын, вслух заявивший о том, что он наконец повзрослел и готов принимать решения и, самое важное, отвечать за последствия и исход. Не этого ли они с Лилит ждали долгое время?       Его супруга тоже выглядит потрясённой. Пламени Люцифера она не боится, поэтому шагает к сыну, зная, что сын никогда не навредит ей. Ни за что и никогда. — Я горжусь тобой, Люцифер.       Эти три слова… Всего три слова, значащие так много. И те слова, которые так она жаждала произнести. И те слова, которые Люцифер так хотел услышать. Будучи младенцем, ребёнком, юношей, парнем он пытался добиться одобрения родителей, их внимания и похвалы. Бил себя в грудь, преувеличивал собственную важность и откровенно не понимал, за что его так часто наказывают. Кричал об авторитете отца, хвастался способностями матери, однако сам не демонстрировал ничего, что поставило бы его в один ряд с ними. Куда проще прикрываться чужими заслугами, чем сделать что-то самому. Люцифер жалеет, что потерял столько времени на глупости, не стоящие ни мизинца его внимания. — Спасибо, мама. Отец, я должен вернуться в школу. И единственное, чего я желаю, так это то…       Сглатывает слюну и прочищает горло. Открывает рот, чтобы продолжить, но жест Сатаны останавливает его на вдохе. — Ступай.       Большего ему не надо. Люцифер целует руку матери и щёлкает пальцами, забирая вместе с собой остатки пламени и предоставляя родителей самим себе. — Ничего не говори, Лилит. Ничего.       Лилит ухмыляется, слыша это. Кажется, на этот раз Сатана позаимствовал фразочку из обихода собственного сына. — Я вызову слуг, чтобы они убрали всё это, если ты, конечно, не возражаешь.       Женщина знает, что ему необходимо время, чтобы переварить случившееся. Они обязательно обсудят, посудачат об этом с Адрамелехом за бокалом адского земного пойла, которое носит неблаговидное название и странный вкус, и примут решение, что делать с внезапно повзрослевшим сыном. Обязательно, но чуть позже.       «Когда в зале перестанет пахнуть гарью, например.»       Накрашенные ярко-красной помадой губы расплываются в улыбке, обнажая зубы. Лилит запечатлевает на щеке мужа невесомый поцелуй и спешит покинуть зал для аудиенций. Сатане после такого необходимо побыть наедине со своими демонами, сидящими в его голове. И, судя по тому, что он никак не отреагировал на её последнюю реплику, мысленное собрание в этот раз затянется на несколько часов.

***

      Молитвы Мисселины, возвратившейся из Рая, действуют Фенцио на нервы. Женщина не обращает внимания на изменения в его лице, она целиком отдаёт себя замечательному и светлому парню, чьё бездыханное тело лежит на кровати. Бывший Престол не понимает, к чему всё это. Как будто её слова могут возвратить Дино к жизни. Они бессильны. Все они, находящиеся в этой комнате.       Собрав остатки воли в кулак, педагог встаёт с постели и даёт знак ангелам, прибывшим из больничного крыла, позволяя своим жестом приступить им к выполнению своих обязанностей. Он заберёт тело сына с собой, как только ему позволят покинуть стены школы. Ещё никогда Фенцио не желал так скоро покинуть замок, ставший за одну ночь его личным филиалом Ада. — Что решил Серафим Кроули?       Ему нужно абстрагироваться, попробовать переключить разум на что-то другое. Иначе он за себя не ручается. Все болезненные ощущения мужчина успешно трансформировал в гнев — это вышло в привычку, стало безусловным рефлексом. Любую проблему можно было решить посредством выплеска эмоций и импульсивных действий, толчком к подобному поведению является осознание того факта, что он в любом случае не понесёт никакого наказания.        Мозг обманывает Фенцио, намеренно подсовывая ему искажённую информацию. Однажды всё-таки ему пришлось встретиться лицом к лицу с последствиями своих деяний — именно тогда он и лишился своего статуса и авторитета. Много лет назад все мечты и цели Престола рухнули под сводом небес, пока Серафимы, вынесшие суровый приговор, снисходительно улыбались и бросали в воздух слова поддержки. Столкнувшись с подобным позором, ангел поклялся самому себе, что ни один из миров больше не увидит его неудач. После разжалования мужчина стал ещё больше наседать на Дино: увеличил количество выматывающих тренировок, устраивал испытания, одно хлеще другого, вбивал в голову сыну мысль о необходимости соперничества с проклятым Люцифером, следил за своим ребёнком, выступая воспитателем и карателем одновременно.       Упорство Фенцио было вознаграждено. Его чадо стало лучшим учеником, после сына Сатаны, разумеется. Самого рано поседевшего педагога боялись, некоторые Непризнанные и вовсе пресмыкались перед ним, боясь очередного сурового взгляда. Ангелы его уважали за стержень и непоколебимость духа, которые, как верили светоносные, не позволили преподавателю опустить руки после потери статуса. Даже демоны прикусывали языки, предпочитая шушукаться у него за спиной, но в открытую выступать против него смели лишь единицы.       Неудачи забылись. Все, кроме одной. Та, что задела Фенцио куда больше, чем уплывшее из его сильных рук звание Престола. Отказ Ребекки Уокер. Вот эта рана никак не желала заживать и не позволяла ночами сомкнуть глаз. Он жил идеей мести. Тело учителя насквозь пропиталось ненавистью к той женщине, которая посмела отвергнуть его пылкие чувства. Мужчина долго вынашивал план мести, готовился к его воплощению, не забывая в перерывах между уроками спускаться на Землю, чтобы понаблюдать за дочерью Ребекки.       Авария с участием Вики была разыграна как по нотам. Ему в очередной раз удалось ощутить на своих губах сладкий вкус победы. Он действительно упивался своим триумфом, гордился собой и содеянным. Фенцио, наблюдая за предсмертными всхлипами и стонами дочери своей бывшей возлюбленной, мечтал лишь об одном: увидеть лицо Ребекки, которая несомненно была в курсе произошедшего, но ничего, абсолютно ничего не могла сделать.       После этого педагог окончательно поверил во вседозволенность, прыгнув в омут с чужими страданиями и болью с головой. Собственные успехи и чужие неудачи — мощный коктейль, ставший для него наркотиком. Чем больше он изводил Непризнанных, тем лучше ему становилось. Чем суровее было очередное испытание для учеников на Земле, тем мутнее становилось его сознание.       Однако то, что произошло сегодня, насильно вытащило его из пучины мнимого величия. Дымка рассеялась, заставляя глаза слезиться и морщиться от яркого, режущего слизистую, света.       «Реальность и правда всегда были уродливы.» — Ученики будут отправлены домой. Ангелов буду сопровождать я, Геральд отправится с демонами в Ад. Ты, Фенцио, будешь вынужден на какое-то время задержаться в замке вместе с Непризнанными.       Дрожащий голос, сдерживающей рыдания, Мисселины доносится откуда-то издалека. Фенцио морщится и мотает головой, не желая принимать только что сказанные женщиной слова. Они не пришлись ему по вкусу, как и очень многие действия его коллеги. — Почему я не могу отправиться вместе с ангелами? Я не могу оставаться здесь. Если ты не заметила, Мисселина, мой сын безжалостно убит. Нам с ним нужно вернуться домой.       Мисселина встаёт с кровати и, взяв Фенцио под руку, выводит мужчину из комнаты. Ей совсем не хочется устраивать бурное выяснение отношений при лекарях. В том, что реакция ангела будет далека от адекватной, педагог даже не сомневалась. Кротостью и терпением бывший Престол никогда не обладал, а уж учитывая все обстоятельства… — В чём дело? Ты что-то хочешь мне сказать?       Он недовольно шипит, хмуря брови и отдёргивая руку. Коридор пуст, отчего голос разносится эхом. — Серафим Кроули отдал приказ, и тебе, и мне придётся подчиниться и выполнить его указание. Фенцио, я всё понимаю… Утрата Дино — большое горе для всех нас… — Замолчи! Замолчи, Мисселина! Не желаю ничего слышать. Просто замолчи! Не произноси ни слова.       Его указательный палец оказывается прямо перед носом ангела. Она не делает ни шагу назад, а просто продолжает сверлить взглядом в ожидании следующих действий. Несмотря на особенности своего характера, в экстренных ситуациях Мисселина умела сохранять самообладание и всегда держалась достойно, даже тогда, когда ноги напрочь отказывались держать тело, налитое свинцом, а разум и вовсе погряз в муках совести и множественных тяготах вечной жизни. Женщина понимала, что ему тяжело, и не лукавила, говоря о том, что смерть Дино — невероятно мощный удар для всех, кто находится на территории школы. Преподаватель уверена, что в Раю с многих лиц исчезнут улыбки, как только до них дойдёт сия печальная новость. Слишком многие знали об этом светлом парне, чтобы остаться безучастными к его гибели. — Мы не можем допустить, чтобы это продолжалось, Фенцио. Днём ты соберёшь Непризнанных в аудитории и будешь с ними до тех пор, пока мы с Геральдом не вернёмся обратно.       Она старается говорить спокойно и уверенно. Выдержка грозится вот-вот пойти по швам, поэтому этот разговор нужно закончить как можно скорее. Каждому из учителей сегодня предстоит сделать очень многое, а это требует сил: и моральных, и физических. Знала бы ещё Мисселина, где их взять после… Такого. — Как здорово вы всё придумали. Но если ты плохо расслышала, Мисселина, у меня умер сын, и поэтому я не собираюсь оставаться здесь ни минуты!       Фенцио намеренно повышает голос, забыв об этике и приличиях. Услышат ученики? Плевать. Пусть смотрят на то, как он ставит женщину на место. С чего ангел вдруг взяла, что ей разрешено отдавать ему приказы? Они равны по статусу. Педагоги, взвалившие на свои плечи груз ответственности за нерадивых Непризнанных и представителей Ада и Рая. — Ты закроешь свой рот, Фенцио, и сделаешь так, как говорит Мисселина.       Грубый голос Геральда, приближающегося к ним, пригвождает разбушевавшегося бывшего Престола к месту. Демон учтиво кивает ангелу и просит её оставить их одних. Мисселине остаётся лишь выдохнуть и быстрым шагом отправиться в больничное крыло. Больше возможности попрощаться с Дино ей не представится. — А теперь послушай меня, Фенцио. Ты пойдёшь к себе в кабинет, и у тебя будет ровно час на то, чтобы прийти в себя. Час, ты понял меня? Потом ты возьмёшь себя в руки, заберёшь Непризнанных в аудиторию и будешь с ними до тех пор, пока это будет необходимо.       Фенцио хмыкает.       «Ещё один командир нашёлся, надо же.» — А чем же будете заняты вы? До полудня ещё далеко.       Геральд цокает языком, но с удовольствием отмечает, что его несносный коллега не пытается в открытую перечить. Это не может не радовать, видимо, капли разумного всё-таки ещё остались в прогнившем сознании. — Нам с Мисселиной предстоит проверить разумы всех ангелов и демонов, которые будут отправлены домой. Мы не можем подвергнуть Рай и Ад опасности. А, как ты помнишь, проникновение в чужие головы весьма затратный процесс. На это требуется много сил и несколько часов времени. Первого в тебе не наблюдается — смерть сына тебя здорово подкосила, хотя…       Он замолкает, словно раздумывая: стоит ли продолжать. Перекатывает, словно шарик, обрывок фразы на языке, наблюдая за своим собеседником. — Хотя — что? Продолжай, раз начал, Геральд! — Ну… Раз ты просишь. Ты никогда не отличался силой, если быть откровенным. Мисселина куда сильнее тебя. Даже больше скажу, она — настоящий ангел, а тебя будто младенцем подкинули в Рай в качестве эксперимента. Твоё место в Аду, но не среди демонов, нет. Твоё место в одном из котлов или рвов.       Чётко, без лишних сантиментов. Геральд не прикладывает ни малейших усилий, чтобы вывалить на голову Фенцио то, что тому совершенно не понравилось. По лицу ангела ходят желваки, а из ушей и ноздрей с секунды на секунду начнёт валить пар. Демон принимает единственно верное решение в данной ситуации: заканчивает разговор. Сейчас каждая минута на счету, глупо её растрачивать на… Это. — Надеюсь, я достаточно доходчиво донёс до тебя указание Кроули. Выполняй, Фенцио.       Фенцио, почувствовав пульсирующую боль в виске, принимает это как сигнал к действию. Он хватает своего коллегу за горло и прижимает к стене. Геральд, вопреки ожиданиям, не сопротивляется и даже не пытается ослабить хватку. Мужчина со скучающим лицом взирает на ангела, которому демон при желании и без особых стараний может свернуть шею. — Я не забуду эти слова, Геральд, и заставлю тебя за них поплатиться. Запомни это. Я отомщу тебе. — Очень на это надеюсь, Фенцио, и с нетерпением буду ждать. А теперь иди, выпей глифта, отдохни, а затем приходи в кабинет к Мисселине.       Бывший Престол, как и ожидал Геральд, отступает. По его лицу видно, что ангел хочет сказать очень многое, но не решается. Что ж, оно и к лучшему, ведь долгие споры утомляют и раздражают.       Педагоги расходятся в разные стороны. Фенцио спешит в свой кабинет, где он сам себе хозяин. Он открывает дверь и, войдя в помещение, захлопывает её, вымещая на ней свою злобу. Мужчина трёт виски, болезненные импульсы в которых становятся всё ощутимее. На миг ангел закрывает глаза и сжимает их так сильно, что после этого окружающие его предметы превращаются в расплывчатые цветные пятна. — Ну наконец-то, а я тебя дождался, бывший Престол.       Голос кажется смутно знакомым. Мужчина трясет головой, избавляясь от временного помутнения рассудка. За его столом сидит один из Непризнанных, появившийся в школе чуть более месяца назад. Себастьян, кажется. Толковый малец, ступающий по пути демона, с самого первого дня. Фенцио неоднократно слышал, как его хвалят коллеги, но сам поспешных выводов делать не спешил. Оценивать по достоинству бывшего простого смертного? Ох, увольте от подобной низости. — Как ты сюда вошёл? — Через дверь, как ни странно.       Фенцио не нравится этот наглый тон. И ноги мальчишки, закинутые на стол, тоже выводят из шаткого состояния равновесия. Что позволяет себе этот Непризнанный? Откуда в нём столько дерзости и наглости? Мужчина скалит зубы в улыбке: вот он, способ снять напряжение, сейчас Себастьяну мало не покажется, педагог с удовольствием назначит ему какое-нибудь наказание, а может и вовсе оттащит его за шкирку в лабиринт Адама и Евы — таким наглецам там самое место.       Мальбонте, получивший наконец то, о чём так долго мечтал, восседает на жалком подобии трона, желая поскорее приступить к реализации следующей части своего плана. Вместе с физической оболочкой, гибрид вернул себе способности, которые им при рождении были унаследованы от матери и отца, которых он никогда не видел. Ему не терпится испробовать на практике, знания и навыки, полученные от Лоры, Ости и Дино. Реальность нефелима пестрит всеми цветами радуги. Впервые за тысячу лет он чувствует себя по-настоящему живым. И как никогда могущественным. — Фенцио, ты сейчас же запрёшь дверь изнутри, а затем сядешь и будешь внимательно и, обращаю твоё внимание, молча слушать меня. От тебя требуется полное повиновение. Иного поведения я не потерплю.       Вкрадчивый голос Мальбонте проникает в мозг ангела, заставляя того забыть обо всём. Даже смерть сына отходит на второй план, уступая приказу странного Непризнанного, коим его до сих пор считает бывший Престол. Он послушно выполняет команду полукровки, что позволяет гибриду сделать вывод о том, что подчинение и подавление чужого разума, доставшееся в наследство от отца, работает на все сто или даже двести процентов. Родители, сами того не зная, наградили своего особенного ребёнка, лучшими из способностей — и Мальбонте готов воздать им дань уважения весьма интересным способом. — Мне птичка на хвосте принесла новость о том, что учеников планируют эвакуировать. Признаюсь, сначала меня это мысль пугала, но теперь… Очень хорошо, что ангелы и демоны, которые мне абсолютно неинтересны, покинут школу вместе с Геральдом и Мисселиной. Останутся те, до кого никому совсем нет дела — Непризнанные.       Фенцио, как и было велено, молчит, хотя все естество ангела желает заткнуть наглеца и преподать ему урок. Почему юнец рассуждает так, словно он — властелин мира? Неужели ангелы-лекари в попытке успокоить бывшего простого смертного дали ему не то лекарство? — Продолжим. Помимо Непризнанных, в замке останутся я, ты, Велиал, Данталиан и… Я просто уверен в этом, неугомонная шайка во главе которой стоят Люцифер и Вики Уокер. Они-то мне и нужны. Все без исключения. Я убью каждого из них.       В глазах педагога появляется немой вопрос, который сразу же исчезает, как только до него доходит суть происходящего. Перед ним сидит убийца его сына! Чёртов гибрид вселился в тело Непризнанного и теперь раздаёт команды направо и налево, думая, что ему всё позволено. Как бы не так! Фенцио порывается с места, но собственное тело предаёт его, выступая в роли послушного пса, воспринимающего только одного хозяина, которым сейчас является мерзкий полукровка. Руки, похожие на плети, безвольно висят, а в ногах бушует дрожь, которую ангел не в силах успокоить. — О, вижу, ты понял наконец, кто перед тобой. Отлично, так даже проще. А теперь перейдём к самому главному. Перед тобой стоят всего две задачи. Первая — ты должен выкрасть клинок Серафима из кабинета Кроули. Да-да, не удивляйся, я знаю, что он на территории замка и находится за одной из уродливых картин. А вторая — ты поможешь мне провести обряд, который свяжет меня с Непризнанными, которые останутся в замке и за которыми тебе, мой дорогой друг, велено следить. Ну разве не замечательно? Сколько Непризнанных в школе? Три десятка? Тридцать копий меня, что может быть лучше? Тридцать копий, которые могут погибнуть только в случае моей смерти, которую мы с тобой ни за что не допустим. Так ведь?       Фенцио молча кивает, переваривая информацию, превращающуюся в вязкую кашу в его сознании. Лихорадочный блеск в глазах Мальбонте говорит о том, что мальчишка настроен донельзя серьёзно. Он и в самом деле собирается не просто подавить неокрепшие разумы и слабые воли Непризнанных, нефелим планирует пойти куда дальше. Используя магию рун, полукровка хочет связать с помощью кровью с бывшими простыми смертными. Иными словами, он хочет расщепить свою душу на множество осколков-копий себя. Если до этого момента трём мирам угрожал расправой один обезумевший гибрид, то теперь их будет тридцать.       Громкий щелчок пальцев заставляет ангела вздрогнуть. Видимо, в голову Мальбонте пришла ещё одна гениальная идея. — Слушай, думаю, что и тебя стоит связать со мной. А что? Тебе предоставляется возможность быть связанным с убийцей твоего сына. Зная, что ты всю жизнь хотел быть уникальным и не похожим на другим, я просто не могу отказать тебе в этом… Ты станешь единственным в своём роде. Как тебе перспектива, а?       Гибрид вопросительно поднимает бровь, а затем, опомнившись хлопает себя по лбу: точно, он ведь велел ему молчать. Притворно вздохнув, парень поднимается на ноги и оглядывается по сторонам: для ритуала ему необходимо запастись реквизитом, благо у его новоиспечённого союзника широкий ассортимент всевозможных артефактов. — Я займусь артефактами и оружием, а затем буду ждать тебя в аудитории вместе с остальными Непризнанными. Встретимся там. Ах, да. Забыл сказать.       Мальбонте переводит дух. В его голове настоящий хаос, столько слов рвётся наружу, очень сложно сдерживать их порыв. Новообретённые способности приятно покалывают кончики пальцев, грудная клетка вибрирует от напряжения и возбуждения. — Битва состоится сегодня. Мы должны уничтожить эту компанию до возвращения Мисселины и Геральда. А потом… С адским пламенем в руках мне и сам Сатана не будет страшен.       Он наконец озвучил то, что так хотел. Дар Люцифера — вот его главная цель. Да, приятный бонус, лишить жизни Уокер и её прихвостней, но сын дьявола и огонь, текущий по его венам, эта та самая вишенка на торте. То, за что действительно стоит сражаться. Мальбонте не был глупцом и прекрасно знал: в бою нужно оставить отпрыска владыки Ада без способностей. Заблокировать их, оставить его ни с чем и вызвать на равный бой — только при таких условиях его план сможет воплотиться в жизнь. У гибрида было достаточно времени, чтобы подумать, поэтому к сегодняшнему дню он подходит с готовым козырем на руках.       Убить Люцифера можно клинком Серафима, а лишить его способностей с помощью одного очень интересного артефакта — зачарованного браслета, блокирующего дар на целые сутки. Дело остаётся за малым: заставить сына Сатаны надеть его. В свете последних событий, обнаружить слабое место демона не так уж сложно. Уокер со своими благородными порывами, сама того не зная, поможет Мальбонте выполнить эту задачу. Главное — замотивировать девчонку, а остальное она сама всё сделает. Почти добровольно.       Подойдя вплотную к педагогу, Мальбонте вклинивается в лицо мужчины взглядом. Гипнотизирует, завлекает на самое дно, где нет места морали, совести и принципам. — Ты выполнишь мои приказы и никому не расскажешь о случившемся. Ты будешь слушаться меня и только меня, Фенцио. Кивни, если понял.       Преподавателю остаётся только подчиниться. Сил бороться нет. Подавление воли работает безотказно, превращая хорошего сложенного мужчину в марионетку. Послушную куклу, двигающую руками и ногами тогда, когда угодно хозяину. — Отлично. Ты можешь идти, не вижу причин тебя задерживает. И да. Отомри. Ты можешь говорить.       До жути приятно командовать и получать в ответ лишь повиновение. Мальбонте облизывает пересохшие губы, наблюдая за тем, как ангел тяжело поднимается с кресла и направляется к двери. Гибрид не испытывает жалости к бывшему Престолу. Таким как он нельзя сочувствовать и доверять. Но зато из таких получаются отличные сосуды, пригодные для ритуала расщепления души. Морально слабые и измученные, неопределившиеся после земной жизни или измотанные вечностью, убитые горем и жалостью к самим себе. Непризнанные и Фенцио станут отличными приспешниками. Впитав его силы, они будут гордиться теми способностями, которые достанутся им в качестве приятного бонуса. Разве после такого его можно обвинить в эгоизме и жадности?! — Кстати, Фенцио!       Ангел медленно оборачивается и на какие-то секунды на кабинет обрушивается до жути пугающая тишина, вызывающая мурашки на спине преподавателя. — Надеюсь, смерть сыночка тебя не сильно огорчила, старик? Ты же понимаешь, так было нужно.       Мальбонте заливисто смеётся, наблюдая за тенью страданий, появившихся на лице ангела. Гибрид знает, куда бьёт, оттого на душе становится ещё радостнее. Уязвимые существа — самые отвратительные создания на свете. Все они имеют свои слабости и при первой неудаче тонут в них, обнажая страхи и позволяя другим пользоваться моментом. То ли дело он. Никаких привязанностей, только голый расчёт и хладнокровие. Рациональный подход и трезвая оценка ситуации — так он выживал в лабиринте, так продолжит действовать и сейчас.       Слёзы беспомощности льются по лицу Фенцио. Он плачет впервые в жизни. Ему стыдно, но он ничего не может с собой поделать. Губы дрожат, не в состоянии что-либо противопоставить нефелиму. Остаётся только плакать и чувствовать себя беспомощным. Жалким и немощным. Коварный голос, доносящийся из подсознания, терроризирует голову бывшего Престола, которым совсем недавно был триумфатором, шагающим рука об руку с безнаказанностью: — Это карма, Фенцио. Смерть сына — твоя вина. Ты же не забыл, что за всё нужно платить. За жизнь Уокер заплатил Дино. Своей жизнью.       Ангел так и не понял, кто это сказал. То ли Мальбонте, то ли внутреннее «я», решившее окончательно добить и морально искалечить душу мужчины. Говорящий нашёл в себе силы произнести слова, которые Фенцио гнал от себя и старательно не подпускал к сознанию, зная, что тогда оно запустит механизм самоуничтожения. Убежать от мыслей ещё никому не удавалось. Педагог не стал исключением. Его настигла карма. Та самая дрянь, из-за которой теперь он вынужден прислуживать свихнувшемуся на господстве и мести нефелиме.       Даже сейчас до учителя не снизошло озарение. Ведь именно он нарушил закон, убив Уокер и вмешавшись тем самым в естественный ход событий. Последствия именно его решений привели к тому, что Мальбонте, благодаря брошенному опять же самим Фенцио амулету в лабиринт Адама и Евы, вырвался на свободу.       Куда проще винить остальных в произошедшем, а не задумываться о своей роли в творящемся хаосе. Фенцио всегда так делал и даже сейчас не собирался изменять жизненному кредо. Может, ему в очередной раз повезёт, и служение Мальбонте принесёт куда более приятные дивиденды, нежели поклонение ЕМУ. Раз уж Дино погиб, а сил противостоять гибриду нет, то нужно принять всё как данность и плыть по течению, согласно плану нефелима. Сегодня по расписанию — смерть Люцифера и его так называемых друзей, которых у демонов не может быть априори.       «Да начнётся буря.»

***

      Ночь кажется бесконечной. Тянется как сливочный ирис. Прилипает к подошве ботинок и следует по пятам. Вики в компании друзей сидят на траве, прямо у входа в замок: именно здесь им велел оставаться Велиал, отправившийся в Ад почти сразу же после исчезновения Люцифера. Уокер поднимает голову и всматривается в небо: каждый раз, когда происходит что-то плохое, девушкой овладевает желание получить ответы от Бога, который отчего-то не спешит удовлетворять её просьбу и ответить хотя бы на пару вопросов. Непризнанная не чувствует прикосновений прохладного ветра, не слышит шелеста травы, похожего на таинственный шёпот, игнорирует спазмы в груди, грозящиеся вновь превратиться в нескончаемый поток слёз.       Глаза болят. Совсем некстати лопнули капилляры, из-за чего белок окрасился в красный цвет. Мими мгновенно замечает это изменение, не забыв отпустить саркастичную шутку о том, что Вики всё больше становится похожа на демона. А саму дочь Серафима меньше всего сейчас волнует выбор стороны. Голова, напоминающая улей, забита другими вещами. — У нас есть план?       Сэми, сидящий рядом с Лилу и Ади, предпринимает попытку вытащить своих приятелей из состояния оцепенения. Бесконечное и изнуряющее молчание, ломающее кости изнутри, разрывающее мышцы и лопающее сосуды, не способно залечить раны, оставленные на душах каждого из них. Парню невероятно тяжело. Он не берётся сравнивать свои ощущения с чужими. Знает, что демоны, ангелы и Непризнанные по-разному сражаются с болью утраты. Кто-то оставляет печаль за девятью замками, цепляя на лицо не выражающую никаких эмоций маску. Кому-то проще биться ладонями по холодному полу и проклинать Бога, обвиняя в случившемся. Третьи предпочтут строить планы мести, а четвёртые пойдут по пути наименьшего сопротивления и закончат жизнь самоубийством. Он, как светоносный, не может допустить, чтобы его друзья натворили глупостей, попав в сети, расставленные Мальбонте. Может, нефелим этого и добивался? Морально уничтожил тех, кто пытался ему противостоять. Сэми обнимает Лилу за плечи и прижимает её к себе. — Планы редко срабатывают, Сэми.       Непривычно серьёзный голос Ади заставляет всех вздрогнуть. Они ещё никак не могут перестроиться на другой лад, переместиться в другую реальность, где их вечно весёлый и неунывающий улыбчивый друг превращается в задумчивого и сосредоточенного парня, которому не чужды анализ и трезвая оценка ситуации. Он повзрослел за какую-то неделю, вернее, его вынудили измениться в экстренном режиме. — Нужно дождаться Велиала и Люцифера, вряд ли без них стоит что-то предпринимать.       Раньше Вики разозлилась бы сама на себя за такие слова. Для неё было куда привычнее храбриться до последнего, бить в грудь и вести за собой друзей, не понимая, что безрассудство и неуместная храбрость могут привести к ужасающему исходу. Всё это было давно, кажется, в прежней жизни. Школа, ставшая бесконечной по продолжительности полосой препятствий, закалила и приучила сначала думать, а только потом что-то делать. — Есть идеи, зачем Сатана вызвал Люцифера?       Мими осторожно переводит тему и осторожно проводит по волнистым волосам подруги, успокаивая. Демонессе хочется, чтобы рядом сейчас был Данталиан, который, к несчастью, не может находиться рядом с ними всё время, выполняя свои обязанности перед небесным учебными заведением и его обитателями. Он бы обязательно понял её состояние без слов и сказал что-нибудь, способное унять разгорающийся с новой силой пожар в лёгких, затрудняющий процесс дыхания. — Зачем гадать, сейчас спросим у него. Вон он.       Увидев, куда показывает Сэми, Вики поднимается с травы и со всех ног бежит к Люциферу. Мужчина устал, даже приободряющая улыбка, мелькнувшая на его лице при виде Непризнанной, не спасает положение и не убеждает никого из присутствующих в том, что встреча с Сатаной прошла в формате светской беседы. — Люцифер, что-то случилось?       Мими, Ади, Сэми и Лилу облепляют демона со всех сторон и с любопытством смотрят на него. Дьявольский отпрыск не сдерживается и усмехается: в какой именно момент он свернул не туда и променял компанию своих ровесников на малолетних школьников, любящих плескаться в луже из опасных приключений? — В Сатане проснулись отцовские чувства, и он решил отозвать меня из школы и приказал вернуться домой.       Вики ахает и, пошатнувшись, делает шаг назад. Неужели Люциферу придётся подчиниться своему отцу и оставить их один на один с обезумевшим Мальбонте, который, теперь представляет куда большую угрозу. Физическая оболочка, полученная им благодаря обряду, даёт ряд преимуществ, заключающихся не только в приобретении ровных и мощных крыльев. Нефелим вернул в полной мере вернул свои способности, доставшиеся ему от родителей, получил полноценный контроль над ними, а в качестве бонуса прибрал к своим рукам и чужие знания и навыки, которые могут сыграть с противником злую шутку.       Вдоволь насладившись бурной реакцией Уокер и её друзей, Люцифер притягивает к себе девушку и водружает свою голову ей на плечо, пока ладони кольцом смыкаются на талии. — Спокойно, без паники. Я... Кхм... Попросил отца немного повременить и отложить моё возвращение домой на неопределённый срок.       Ади и Мими беспокойно переглядываются. Изящная формулировка и заминка демона не остаётся для них незамеченной. Они-то знают, что Сатана не ведает о значении слова "отказ" и никогда бы радушно не принял ответ, оспаривающий его приказ. По всей видимости, Люциферу пришлось пойти на конфликт и только членам правящей семьи известно на что ещё, чтобы сделать всё по-своему.       Сын дьявола озорно подмигивает им, наслаждаясь вишнёвым ароматом, исходящим от Вики. Этот запах вместе с тягучей энергией дарит блаженство и силу двигаться дальше, идти напролом, не обращая внимания на превратности судьбы. Мужчина уверен, что сегодняшний день преподнесёт им немало сюрпризов, а огонь, плавающий по венам, как бы невзначай напоминает хозяину о себе: мол, я здесь и обязательно тебя поддержу. — Какие у нас новости? Геральд и Мисселина уже в школе?       Ребята наперебой принимаются рассказывать о том, что произошло за тот короткий промежуток времени, пока Люцифера не было в школе. Вопреки их ожиданиям, демон не прерывает и никак не комментирует их слова. Он выглядит задумчивым, а взгляд всё чаще становится стеклянным, показывая, что в чертогах разума повелителя адского пламени штрих за штрихом формируется последовательность действий, которые смогут помочь им выбраться из этой передряги целыми и невредимыми. — Как Мисселина отреагировала на ваш отказ возвращаться домой?       Ади и Мими фыркают, Сэми скрещивает руки на груди, а Лилу вздёргивает подбородок, создавая иллюзию приободрённого состояния, однако хлюпанье распухшим носом выдаёт девушку с потрохами. — Мы выразили свою готовность помочь учителям с поимкой Мальбонте. Им не очень понравилась наша затея. Мисселина прочитала нам целую лекцию о том, что мы поступаем безрассудно и не понимаем, на что идём. Геральда наша идея вообще повеселила. Постоянно фыркал и чуть ли не пальцем у виска крутил, шёпотом называя нас отрядом самоубийц.       Вики говорит это, смотря в одну точку перед собой. Девушка гладит руки Люцифера, ощущая как от них исходит такое желанное ею и её телом тепло. С приходом мужчины дышать стало куда легче, а пелена, прежде застилавшая глаза, постепенно начинает сходить на нет. Она в безопасности - вот в чём Непризнанная уверена наверняка. — Когда ученики покидают школу? — В полдень. Непризнанные остаются с Фенцио. Он отвечает за них головой. Я бы хотела...       Лилу впервые за долгое время вмешивается в беседу. Короткие и ёмкие фразы, совсем неприсущие ей, удивляют не меньше чем изменения, произошедшие с Ади. И куда только делся этот вечно язвительный и высокомерный тон? — Да, Лилу?       Люциферу блондинка никогда не нравилась и даже сейчас он терпит её присутствие только из-за Вики. Слишком скользкая и подозрительная личность, отнюдь нелестно зарекомендовав себя в первые дни появления в стенах замка. Демон не видит особых поводов доверять ей, но уважая мнение Уокер и помня о Дино, находившем в своей подружке что-то хорошее, невидимое глазу других, он держит сарказм в узде и проявляет максимальную тактичность, на которую только способен. — Я бы хотела побыть немного с Дино, если вы не возражаете. Наедине. Я посижу в больничном крыле до полудня, а затем вернусь к вам. Вы не против?       Она всего лишь хочет попрощаться. Лилу умоляюще смотрит на Вики, уверенная в том, что Непризнанная поймёт этот порыв и не станет препятствовать вполне обоснованному желанию.       Уокер в смятении. Интуиции кричит: им нельзя быть порознь, ни к чему хорошему сие не приведёт. Мальбонте может не удержаться от соблазна и запросто прикарманить себе ещё и душу Лилу. Плечи Вики напрягаются, что сразу же чувствует Люцифер. Мужчина разминает шею и внимательно смотрит на ангела, до которой моментально доходит смысл столь глубокого взгляда. Демон залезает к ней в голову. Ищет скрытые мотивы и желания, из-за которых девушку можно будет припереть к стенке. К его удивлению, он не находит ничего подозрительного. Лилу и впрямь хочет побыть с Дино и признаться в чём-то действительно важном. Люцифер морщится, роясь в её воспоминаниях: смысл говорить с тем, кто тебя уже никогда не услышит? Ты уже ничего не сможешь сделать или исправить. Вряд ли мертвец способен отпустить грехи или ожить только из-за громких и пафосных слов. Ему, демону, никогда этого не понять. — Ладно, иди, но будь внимательна и смотри в оба. Сэми будет периодически проверять тебя. Для твоей же безопасности.       Лилу понимает необходимость этой меры. Становиться очередной жертвой гибрида ей совсем не хочется: расставание с вечной жизнью не входит в её планы. Сначала Мальбонте должен поплатиться за содеянное, а потом... Потом она поставит себе новую цель, способную ей двигаться дальше. Вперёд.       Все, кроме Люцифера, по очереди обнимают девушку и только потом отпускают. Они наблюдают за её удаляющейся фигурой, а внутри себя душат ужасающее чувство всепоглощающей паники и страха за подругу. Может, ей так и не удалось стать частью компании, полноценным другом и товарищем, на которого можно положиться, однако тёмные времена учат ценить даже простых знакомых, оказавшихся на одной стороне и сражающихся за те же понятия.       Они вновь садятся на траву и вытягивают ноги в надежде расслабиться. Постепенно начинает светать. Вики чувствует, что с каждой секундой клеточки её тела становятся всё более напряжёнными: тело мобилизуется, готовится к надвигающимся событиям в меру своих возможностей. Люцифер расстёгивает пару верхних пуговиц на чёрной рубашке - это становится первым и последним показателем того, что демон тоже переживает.       Мими отчего-то не может усесться и постоянно ёрзает. Она чешет ладони, из-за чего становятся красными из-за острых и длинных ногтей, вонзающихся в кожу. Серые глаза бегают из стороны в сторону, а состояние тревожности возрастает в геометрической прогрессии. Сердце бешено бьётся, а девушка даже не может найти причину для такого беспокойства. Одно демонесса знает точно: её непонятное и нестандартное поведение никак не связано с Мальбонте. На все известия, связанные с уродцем, тело реагирует достаточно хладнокровно и спокойно. — Кто-то идёт.       Ади прищуривается и пытается по силуэтам узнать незваных гостей. Сэми хочет вскочить на ноги, но взгляд Люцифера, уверенного в том, что им не грозит опасность, уничтожает этот стихийный порыв, поэтому ангел остаётся на своём месте.       Мими носом вдыхает воздух. Аромат, которым сопровождается появление незнакомцев, находящихся в двух десятках шагов от них, ей несомненно знаком. Первыми в нос бросаются нотки ириса и мускуса, а затем и поблёскивающий на груди сапфир, подтверждает догадки дочери Маммона. — Адриан.       Девушка готова поклясться самой себе, что появлению гибрида обрадовалась куда больше, чем очередной встрече со старшим братцем. Она скрещивает руки на груди и прикусывает кончика языка, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость и не спровоцировать конфликт, который обязательно начнётся. Правда, чуть попозже. В их отношениях с Адрианом всё давно идёт по накатанной. Вряд ли этот случай станет исключением из правил. — Ага.       Люцифер чувствует себя хозяином положения и догадывается о причине визита брата Мими в сопровождении свиты, состоящей из трёх демонов. Видимо, Маммон одним из первых пронюхал о том, что творится в школе и решил пойти по стопам Сатаны: поскорее забрать дочурку из эпицентра событий. Мими хоть и не была чистокровным демоном и служила живым напоминанием об ошибке, допущенной представителем четвёртого круга не так давно, но была той, в чьих венах текла его кровь. — Он пришёл за Мими, да?       Почти одними губами спрашивает Вики, на что в ответ получает короткий кивок головы. В способностях мужчины Уокер не сомневается: если Мими не захочет покидать школу и сделает выбор в пользу друзей, то Люцифер, несомненно, поможет отстоять ей своё мнение. И это произойдёт не потому, что демон стал воплощением добродетели и гуманности. Нет, это лишь станет очередным подтверждением его принципиальности и непоколебимости. Сын Сатаны не боится становиться костью в чужом горле, ему по вкусу остаться там подольше и обосноваться с максимальным для себя комфортом, пока его противник корчится от болезненных ощущений. — Люцифер, какая встреча! Мими, приветствую. Смотрю, и Непризнанная здесь. Виктория, кажется? Вас я не знаю и исправлять это не собираюсь, поэтому обойдёмся без официоза.        Сына демона жадности с первых секунд его появления становится чересчур много. Он заполняет собой всё пространство. Адриан замирает перед их компаний и смотрит в глаза только своей сестре. Отец отдал ему распоряжение, которое необходимо выполнить любой ценой. Мими нечего тут делать, шатаясь со всяким сбродом в лице Непризнанной и... Это что, ангел? Единственным, кого удивительно наблюдать в этой компании, становится дьявольский отпрыск, которого похоже совсем не смущают окружающие его существа. — И тебе привет, Адриан. Какими судьбами? Пришёл проведать сестрёнку?       В голосе Люцифера явно слышатся язвительные нотки и даже взгляд сверху-вниз, коим одаривает присутствующих сына демона жадности, не способен сбить мужчину с толку. — Я пришёл, чтобы забрать Мими из школы. Это приказ нашего отца, демона Маммона. Мими, у тебя есть полчаса, чтобы собрать вещи и отправиться вместе со мной домой. Твоё обучение подошло к концу.       Железный тон, не подразумевающий поползновений в сторону отказа. Адриан умеет быть убедительным, когда ему это действительно нужно. Этот парень жесток в плане пыток и бессердечен, когда дело доходит до выполнения поручений отца. Мими тяжело вздыхает и бросает взгляд в сторону Люцифера. Он - ниже по статусу, более того, только сыну Сатаны позволено оспаривать чужие приказы, если речь не идёт о волеизъявлений самого владыки Преисподней, конечно. Хотя судя по тому, что мужчина всё ещё тут, и вес слов отца для него стал не такой уж тяжёлой ношей. — Адриан, ну к чему этот пафос. Для начала советую тебе поинтересоваться мнением самой Мими, хочет ли она домой?       Собеседник передёргивает плечами. Он не настраивался на долгие дебаты с дьявольским отпрыском. — Я не собираюсь спрашивать мнения Мими. Меня оно, как и отца, не интересует.       Мими было открывает рот, чтобы наконец вмешаться, как замечает то, что Люцифер выпускает из пальцев язычки пламени, облизывающие кожу своего хозяина. Демон красноречивым жестом убеждает Адриана в превосходстве, но решает всё же добить его и словами. — И всё-таки. Повторюсь, я советую, узнать мнение Мими.       Охранники из свиты тянутся к мечам. Их долг защищать своего господина даже от самого дьявола, если понадобится. Но Адриан поднимает руку вверх, запрещая им воплотить задуманное. — Хорошо, будь по-твоему. Мими, ты ведь не собираешься оставаться в замке? Ты знаешь, как сильно твоё поведение может огорчить отца. И уверен, ты не забыла, что наш с тобой отец может не отказать себе в удовольствии в пытках собственных детей.       Такое даже если очень сильно захочешь, не забудешь. Но Мими выпрямляет спину и, придав голосу напускное безразличие, с высоко поднятой головой отвечает старшему брату. — Я хочу остаться здесь, Адриан, чтобы помочь своим друзьям убить нефелима. Так можешь и передать отцу.       Вики мысленно аплодирует своей подруге. Демонесса - самый настоящий кремень, который не спасовал в критической ситуации. Ади и Сэми одобрительно кивают и обмениваются только им понятными комментариями.       Адриан недовольно рычит и сжимает руки в кулаки. В бой вступаться бессмысленно: Люцифер прикончит его одним взмахом руки: пламя съест и не поморщится. Но и отправляться в Ад ни с чем - это значит поставить под удар свою репутацию и подорвать авторитет в глазах не только отца и младших братьев и сестёр, но и понизить значимость среди простых демонов, рождённых в обычных семьях. — Адриан, понимаю твоё расстройство, поэтому готов предложить тебе сделку.       Удивляются все, без исключения. От Уокер не укрываются перемены в лице брата Мими, который безрезультатно пытается держать марку и не пасовать перед неравным противником. Непризнанная явно видит в этом парне себя: она была такой же, особенно, в первые дни своего пребывания в школе. Пыталась укусить больше, чем может съесть, и вовсе неудивительно, что за своё местами отчаянное поведение ей пришлось заплатить определённую цену. Взросление не проходит гладко и не обходится без травм: физических и моральных. Главное, чтобы Адриан, ступающий по тернистому пути, не потерял ориентир и не заблудился в чаще амбиций, способных запутать и вскружить голову. Она мысленно умоляет парня выслушать Люцифера, а только потом что-либо предпринимать. — Возвращаться к отцу с пустыми руками - значит перечеркнуть плоды всех твоих трудов. Поэтому предлагаю тебе и твоим охранникам остаться здесь и помочь нам с убийством Мальбонте. Примешь мои условия и станешь нашим союзником - я замолвлю за тебя словечко перед отцом и смогу сделать так, чтобы ты спустился пониже и занял руководящую должность. Как тебе моё предложение? По рукам?       Мими в своих мыслях уже не только убила гибрида, но с превеликим удовольствием собрала вещи Адриана и вышвырнула их из владений Маммона. Идею Люцифера девушка перенесла на себя, примерив возможные исходы и последствия. Любой из исходов, даже тот, где брат оказывается раненым и корчится от судорог, пришёлся по тёмной душе. Тревожное состояние и дрожь в руках становятся сущим пустяком в сравнении с тем, что её ждёт после победы над полукровкой. В том, что они смогут одолеть полукровку, демонесса не сомневается. В честном бою Мальбонте не справится с сыном Сатаны, сильнейшим представителем детей тьмы. Им лишь нужно найти его и дело с концом. — Где гарантия того, что ты не забудешь о своих словах?       Глаза мужчины вспыхивают, демонстрируя багровый окрас. Он встаёт на ноги. Остальным ничего не остаётся, как повторить его действия, а затем встать позади него. Люцифер подаётся вперёд и протягивает Адриану руку. — Моё имя должно быть для тебя гарантом. Я - Люцифер, демон, который всегда готов ответить за свои слова. Поэтому если ты видишь для себя выгоду в моём предложении, то предлагаю немедленно пожать мне руку, пока я не передумал. На счёт три...       Считать ему не приходится. Адриан с радостью хватается за возможность, предоставленную дьявольским отпрыском, будущим правителем Ада. Отец обязательно оценит его старания и будет рад открывшимся перспективам. — Отлично, раз мы всё выяснили, то...       Лёгкий порыв ветра, сопровождающий появление Велиала, не даёт Люциферу закончить. Демон хитрости и обмана выглядит куда более свежим, чем ребятам. На его щеках красуется лёгкий румянец, свидетельствующий о том, что мужчина слегка запыхался. В правой руке временный преподаватель держит огромных размеров чёрную сумку, о содержании которой даже гадать не нужно: с восьмой ступени чистилища приспешник Сатаны принёс самое настоящее адское оружие, а не какие-то бутафорские клинки. Свободной ладонью слуга дьявола смахивает упавшую лоб прядь и одаривает компанию многозначительным взглядом. — Рад, что вы встречаете меня с такими почестями.       Приступим к делу?       Следующие несколько часов проносятся для них как одного мгновение. Солнце встаёт из-за горизонта, ярко заявляя о своём присутствии. Птицы принимаются щебетать и прыгать с ветки на ветку, беспокойно поглядывая на странных существ, рассматривающих и выбирающих себе клинки, мечи и ножи. Безмолвные статуи, которые удалось восстановить после погрома, учинённого Мальбонте, становятся невольными свидетелями обсуждения плана действий и подготовки к бою с полукровкой.       День вступает в свои права, приближая момент истины.

***

      Ровно в полдень, как и было оговорено ранее, ангелы в сопровождении Мисселины, а демоны под предводительством Геральда покидают территорию небесной школы. Перед этим разум каждого существа подвергся тщательной проверке. Преподаватели пообещали своим коллегам, а именно Фенцио, Данталиану и Велиалу, вернуться ближе к вечеру, чтобы со спокойной душой начать охоту на нефелима. По крайней мере, так планировали они. У ребят было собственное мнение на этот счёт. Всё время, пока педагоги возились с теми, кто предпочёл улететь домой, их компания во главе с демоном хитрости, тренировалась, не покладая рук. Да и ног тоже. Выбирали наиболее подходящее оружие для себя, проверяли друг друга на прочность и морально готовились к поединку с Мальбонте.       Самый молодой преподаватель небесной школы присоединяется к своим друзьям в самую последнюю очередь. Данталиан, проведший весь день в бесконечной суматохе, прилагает максимум усилий, чтобы оказаться полезным в предстоящей битве.       Сэми время от времени прибегал к своим способностям, чтобы удостовериться в том, что с ней всё в порядке. Заботливый ангел не забыл выбрать для своей подруги тонкую, но очень острую и опасную для соперника мизерикордию, которая хоть и неспособна нанести ощутимый урон полукровке, но всё же может дать время отдышаться и ринуться в новую атаку.       Клинок Дамиана было решено вытащить из укромного места в самый последний момент. Велиалу ничего не стоит щёлкнуть пальцами и на время исчезнуть из поля зрения нефелима. Люцифер надеется сыграть на эффекте неожиданности: Мальбонте полагает, что он неуязвим, зачем подрывать его уверенность и показывать козырь, лежащий в рукаве?       Мими достаточно быстро ввела Адриана в курс дела, и теперь тот готов рассекать мечом налево и направо весь день напролёт, лишь бы оправдать доверие Люцифера и добиться обновления своего статуса. — Вики, подойдёшь?       Люцифер отвлекает Уокер, тренирующуюся с Ади, и пальцем манит девушку к себе. Непризнанная смахивает капли пота со лба и быстрым шагом идёт к своему возлюбленному. Она называет его так только в своих мыслях, наедине с самой собой. Вслух признаться в глубоких чувствах Непризнанная никогда не отважится. — Что такое, Люцифер?       Ей не понравятся его слова. Она остро отреагирует и будет рьяно доказывать свою правоту. Демон успел выучить девушку, вплоть до реакции на незначительные жесты или взгляды. — Я думаю, что тебе стоит отсидеться вместе с остальными Непризнанными, Вики. Ты ещё не определилась со стороной, поэтому ты... — Исключено.       Как и ожидалось. Ярое сопротивление выражается во всем: в позе, в нахмуренных бровях, плотно сжатых губах и стреляющих гневом глазами. Она хочет сражаться, быть рядом с ним и своими друзьями. Неважно, что у неё в запасе нет вечности, Непризнанная предпочитает жить настоящим. И, в конце концов, столько занятий и тренировок с Велиалом - и всё для чего? Чтобы сидеть в аудитории с дрожащими бывшими простыми смертными, ожидающими изменения своей участи?! — Вики, пойми, одно неаккуратное движение, и ты можешь умереть. Я не смогу защитить тебя, потому что буду сражаться. Это ты понимаешь? — Люцифер...       Она берёт его ладонь и кладёт к себе на грудь. Там, где исправно отбивает ритм сердце размером с кулак. — Когда я сражалась с Адрианом, ты не стал вмешиваться и позволил мне самой распоряжаться своей жизнью. Прошу, сделай это и сейчас. Доверься мне. Всё будет хорошо.       Он дёргается, едва заслышав последнюю фразу. "Всё будет хорошо", - так говорил пернатый нянька, а уже вечером его не стало. Кого Уокер пытается обмануть и зачем? Неужели Непризнанная верит в то, что обойдётся без жертв с их стороны? Наивно полагает, что Мальбонте падёт от одного движения мечом Дамиана? Это не сказка и не миф, где героям помогает все и всё, вплоть до времени, места и неодушевлённых предметов. — Хорошо. Но держись рядом со мной, поняла? Потому что я...       Он не умеет, не может сказать то, чего так Вики жаждет услышать. Но самого посыла, обрывка этой фразы ей становится достаточно, чтобы понять. Ему не всё равно. Да, Люцифер не в состоянии увидеть любовь в том ключе, в котором её видит она сама. Однако он демон изменился. Изменился, оставшись самим собой. Или став наконец самой собой. Приложив палец к губам мужчины, Уокер поднимает на носочки и целует его в щёку. В сознании проносится мысль о том, что здорово было, если бы вместе с поцелуем удалось передать ему самые важные воспоминания, связанные с ним. Те, где были и существовали только они. Отдельная Вселенная с их моментами. С их жизнями.       Велиал собирает ребят, готовясь войти в школу. Люциферу и Вики приходится отпрянуть друг от друга и вернуться к своим друзьям. Каждый шаг даётся им нелегко. Зайти в замок, по которому туда-сюда слоняются смеющиеся и спорящие ученики, куда проще, чем в опустевшее здание, пугающее своей тишиной. — Неужели. Вы заставили себя ждать, недрузья мои.       Голос Себастьяна, доносящийся из главного зала, заставляет их сорваться с места и перейти на бег. Они забегают в холл и замирают: там, где обычно стоит серафим Кроули, делая важные объявления, находится Непризнанный, чьё открытые участки тела покрыты рунами. Его запястья забинтованы, от глаз Уокер не укрывается то, что на белой ткани виднеются капли крови.       "Что, чёрт возьми, тут происходит?"       Друзья останавливаются в центре зала, около статуи: полудемона-полуангела. Теперь эта скульптура видится как нечто ужасающее, а не то, что способно показать, что в учебном заведении под одной крышей живут ангелы, демоны и Непризнанные. Эта фигура - нефелим, показывающая, что может стать плодом любви двух разных рас, а чуть поодаль стоит живое тому подтверждение.       Себастьян и есть Мальбонте. Они проклинают самих себя, за то, что недосмотрели и упустили из виду возможность такого расклада. Полукровка ухмыляется, видя растерянность на их лицах, которая читается даже на физиономии Люцифера. — Себастьян, ты...       Вики делает пару шагов вперёд, чтобы убедиться: ей и впрямь не показалось? Улыбчивый и робкий Непризнанный, с которым она столкнулась на лестнице, и есть грозный полукровка, лишивший жизни Лору, Ости и Дино? Пальцы нащупывают рукоять мизерикордии, но сын Сатаны оттаскивает девушку назад, пряча её за своей спиной. — Нет, Уокер. Я - Мальбонте. Ребёнок ангела и демона. Единственный в своём роде. И единственный, кому удалось выбраться из лабиринта Адама и Евы.       По щелчку его пальцев из аудитории один за другим выходят Непризнанные, на чьих телах тоже красуются руны, повторяющие замысловатые символы, начерченные на коже гибрида. Их запястья тоже перевязаны бинтами, в глазах нет ничего, напоминающего страх и отчаяние. Взгляды, пугающие своей пустотой. Походка уверенная с прямой осанкой, на губах играют широкие улыбки - как под копирку. Уокер сравнивает недавних простых смертных ребят с маленькой армией зомби. Хотя не такой уж и маленькой. Непризнанная сбивается со счёту после пятнадцатого существа. Дочь Серафима не берётся судить о том, кто окружает их, замыкая кольцо, но одно знает точно: это уже не те слабые ребята, которым легко можно дать отпор. Они - воины, которые встали отнюдь не на их сторону. — Где Фенцио?       Люцифер задаётся этим вопросом, адресуя его себе. Глаза бегают по залу, а затем переключаются на пустую аудиторию. Тварь, именуемая себя ангелом, будто под землю провалилась.       Демон хитрости и жадности, оглянувшись, понимает: ему нужно исчезнуть, другой возможности отправиться за мечом Дамиана не будет. Заручившись немым согласием сына своего господина, Велиал щёлкает пальцам, оставляя после себя только шлейф своего парфюма.       Их стало на одного меньше. — Знаете, я прочитал много легенд. Злодеи, или как принято их сейчас называть, антагонисты, всегда допускают одну и ту же ошибку. Они чрезмерно много болтают.       Убедившись, что Люцифер остался на месте, несмотря на то, что он, как и Велиал вполне мог покинуть поле ещё не начавшегося боя, Мальбонте начинает расхаживать взад-вперёд, подкрепляя свои слова активной жестикуляцией.       Некогда простые Непризнанные, окружившие его врагов, замерли в ожидании команды своего хозяина. Благодаря вселению в тело Ости, нефелим смог обеспечить свою немногочисленную армию настоящим оружием, способным убить всех, кроме Велиала и Люцифера. Но на этих двух демонов, полукровка тоже нашёл управу. Его новый послушный слуга по имени Фенцио смог выкрасть из кабинета Кроули клинок Серафима.       "Всё идёт по плану." — Я же не буду допускать подобного промаха, поэтому предлагаю сразу перейти к делу. Но сначала... Люцифер, не окажешь ли ты мне услугу?       Сын Сатаны вопросительно поднимает бровь. Это ведь его хобби: предлагать услуги и заключать сделки. Куда лезет маленький оборвыш, мелькающий перед глазами и пафосно рассуждающий о том, какой он невероятный и продуманный. — Надень это. Хочу, чтобы мы сражались на равных. Без применения способностей. Твоему пламени могут противостоять немногие. И увы, я не в их числе. Пока.       Мальбонте швыряет зачарованный браслет, который Люцифер ловит, но надевать, конечно, не собирается. Этот недоносок не дорос, чтобы ставить условия и заставить плясать под свою дудку его, наследника самого дьявола. Мужчина крутит в руках безделушку, перебирая бусины, как чётки, которые демон видел всего несколько раз в жизни. — Не будешь надевать, да? Какая жалость.       Сэми, удостоверившись, что Фенцио и в самом деле нигде нет, воссоздает образ учителя и, увидев в сознании довольно чёткий ответ, не удерживается от восклицания. — Лилу!       Мальбонте смеётся, с одобрением кивая и вновь щёлкая пальцами. На импровизированной сцене появляются новые действующие лица. Бывший Престол, приставив к горлу Лилу нож, быстрыми шагами преодолевает расстояние, разделяющее их с Мальбонте, и становится рядом. — Я знал, что ты никогда не согласишься лишиться своих способностей. Даже на время. Поэтому перестраховался. Итак, Люцифер, на одной чаше весов равный бой без применения адского пламени, а на другой... Жизнь прекрасного и подающего надежды ангела по имени Лилу. Смотри, какая красавица.       Ангел плачет и боится в лишний раз пошевелиться. Девушка знает, что Фенцио, который явно не в себе, перережет ей глотку и не поморщится, стоит чокнутому Мальбонте только отдать приказ. — Люцифер. Мы должны её спасти.       Вики знает, что ей нужно вмешаться. Мужчина не привязан к Лилу настолько, чтобы пойти на такие жертвы ради её спасения. Но Уокер не сможет простить самой себе, если допустит смерть ещё одного существа. Они справятся и без пламени. — Ты убьёшь его, не прибегая к огню, Люцифер. Слышишь? Я верю в тебя.       Шепчет, не сводя глаз с залитого слезами лица Лилу. Все провокационные действия Мальбонте действуют на Вики как красная тряпка на быка: Непризнанная готова рвать и метать, лишь бы отомстить зарвавшемуся нефелиму за всю боль, которую он им причинил. — Люцифер, пожалуйста. — Люцифер, сделай это. — Мы сможем. — Люци, ты же знаешь, что своим пламенем всё равно не сможешь его уничтожить. Единственное, с чем тебе может помочь пламя - это на время отвлечь его или дать нам отсрочку. Помни, что огнём ненароком можешь задеть кого-то из нас. А нас и без того в два раза меньше...       Ободряющие голоса друзей и убедительные доводы Данталиана сливаются в какофонию. Скрипя зубами, демон надевает и собственноручно переводит часть себя в сонное состояние. Тепло исчезает, пламя больше не покалывает приятно кончики пальцев на руках и ногах, температура тела снижается на несколько градусов, заставляя Люцифера чувствовать себя не в своей тарелке. — Отлично. Так и думал, что в душе Люцифер - послушный мальчик, привыкший исполнять приказы не только отца и матери. Да, Непризнанная?       Вики, оберегая дьявольского сына от необдуманных действий, предупреждающе сжимает его ладонь. Горячность и импульсивность могут сыграть против Люцифера. Сегодня ему нужно сдержать свои пороки в узде, если они хотят одержать победу над новоиспечённым Урфином Джюсом и его армией Непризнанных.       Фенцио толкает Лилу прямо в объятия Сэми. Парень прижимает её к себе и гладит по голове, одаривая частицами света и тепла. Ей нужно срочно прийти в чувства, иначе плохи будут её дела. Солдаты Мальбонте быстро увидят в ней слабое место и запросто предадут тело ангела забвению.       Возвращение Велиала становится негласным сигналом для перехода к действиям. Друзья обнажают клинки и бросаются в рассыпную. Нефелим нарочито медленно обнажает клинок, демонстрируя изящный эфес и острое лезвие. Люцифер, прекрасно осведомлённый, как выглядит то оружие, которое способно его убить, не остаётся в долгу и показывает клинок Дамиана. Своеобразный обмен любезностями заканчивается тем, что они оказываются в стороне ото всех и сосредотачиваются на друг друге. Первые минуты демон тратит на то, чтобы одним глазком приглядывать за Вики, которая самоотверженно бьётся сразу с двумя противниками, не щадя себя. Но когда собственная невнимательность выходит ему боком, Люцифер решает сосредоточиться только на Мальбонте: он пропустил несколько резких выпадов в свою сторону, четвёртую оплошность гибрид может ему и не простить, и лезвие меча окажется прямо в его теле.       Уокер тяжело. Ей приходится признаться в этом. Правда, только самой себе. Значение рун на телах Непризнанных становится понятным в процессе поединка: адское оружие способно их ранить, но из-за связи с Мальбонте, эти ребята остаются в строю несмотря ни на что. Падают и вновь поднимаются, даже если из шеи фонтаном хлыщет кровь или из живота торчит рукоять ножа. Им всё нипочём.       Недооценили нефелима и его рвение всем отомстить. Он не побоялся прибегнуть к запретным заклинаниям и мощным тёмным ритуалам, и вот к чему это привело: приспешников Мальбонте в два раза больше, они неуязвимы до тех пор, пока их хозяин жив. На его стороне сражается даже отец Дино. Фенцио бьётся не на жизнь, а на смерть. Не боится обрушивать лезвие меча на головы своих учеников. Что ж, ему не привыкать: бить под дых тех, кто слабее. Кто не может ему противостоять и дать сдачу. Делая очередной выпад и поражая мизерикордией руку Непризнанного, Вики ухмыляется: бывший Престол - трусливое существо, которое не выбрало себе в соперники Велиала или Данталиана. Мужчина, который не заслуживает называться ангелом, пошёл по пути наименьшего сопротивления.       Время от времени Уокер бросает взгляд в сторону Люцифера. Девушка пытается пробраться к нему сквозь десяток приспешников полукровки, чтобы хоть как-то помочь. Судя по движениям педагогов, те преследуют такую же цель. Оно неудивительно - сын Сатаны - их единственная надежда, поэтому их первостепенная задача состоит в том, чтобы выжить и помочь ему вонзить меч Дамиана в сердце Мальбонте.       Ади и Сэми сражаются в тандеме. Ангел не так искусен в сражениях, как его парень, но в паре у них получается работать достаточно слаженно. Демон предпочитает нападать со спины в тот самый момент, когда Непризнанному кажется, что его противник вот-вот рухнет к его ногам. Один поражённый солдат - две секунды на вдох-выдох, снова в бой.       Мими помогает Лилу. Демонесса выбрала себе в помощники нож и длинный хлыст, чтобы не только перерезать глотки своим врагам, но их притягивать к себе без особых усилий. Ангел бьётся на морально-волевых усилиях, вкладывая в каждый удар и движение столько сил, сколько содержится в её теле. Она произносит имя Дино и вонзает короткий клинок в живот Непризнанного, с удовольствием прокручивая лезвие и представляя на его месте самого Мальбонте.       Адриану происходящее напоминает кровавое, приятное его глазам, зрелище. Подобные представления на четвёртом кругу устраиваются нечасто, поэтому сын Маммона наслаждается каждым мгновением этого боя. Даже лёгкое ранение в ногу не умаляет его пыла. Демон в своем воображение рисует картину, на холсте которой он показывает своему отцу ранение, полученное в сражении, а затем объявляет о том, что за доблестные заслуги его приглашают на девятую ступень Преисподней для несения дальнейшей службы.       Свита сына демона жадности сосредоточена на обеспечении безопасности своего хозяина, но сражается не менее самоотверженно. Они знают, чем для них обернётся смерть Адриана - долгие пытки, которые растянутся на столетия. Маммон будет потрошить их на глазах родителей в отместку за своего старшего ребёнка, поэтому охранники поражают одну цель за другой, напрочь забывая об усталости, которая так и тянет к ним свои уродливые лапы.       Данталиан противостоит сразу семерым Непризнанным, которые бросаются на него как свора обезумевших бесов. Он становится единственным, кто прибегает к помощи крыльев: мощный взмах и слуга Мальбонте отлетает в сторону, ударяясь о мраморную стену и оставляя в ней вмятину. И так по кругу. Рукопашный бой и работа крыльев - вот залог того, что молодой педагог до сих пор стоит на ногах. Увидев, что на Мими со спины готовится напасть один из солдат, демон вытаскивает из кармана тонкий нож и, быстро прицелившись, метает его в сторону Непризнанного. Металлическая пластина с заострённым концом настигает свою цель - попадает прямо в глотку паршивца. Демонесса оборачивается и посылает воздушный поцелуй своему возлюбленному.       Баал, с грустью признавший, что способность принимать чужой облик, здесь не в состоянии помочь, вынужден обходиться теми же методами, что и его союзники. Он двигается бесшумно и почти молниеносно, легко перестраиваясь с одной схватки на другую, переключаясь с кинжала на меч, с меча на сюрикен, с сюрикена на нож. По долгу службы демон обязан приглядывать за сыном владыки Преисподней, но мужчина чисто физически не успевает этого сделать. Потерянная концентрация не будет стоить ему жизни, но сможет выбить из колеи, чем непременно воспользуются враги.       Вики, делая очередную подсечку и выворачивая приспешнику гибрида руку с каким-то садистским рвением, отмечает, что она входит во вкус. Адреналин гоняет кровь по венам, а в висках бешено пульсирует желание уничтожить тех, кто нападает на них. Уокер хотела их жалеть, отнестись к ним сочувствием, пыталась вклинить в мозг мысль о том, что это же те самые ребята, с которыми она училась и жила под одной крышей, но порыв был уничтожен в миг, когда у девушки чудом получилось увернуться от клинка Непризнанного.       Это - враги, которые вынужденно стали слугами чистого зла. Выкроишь время, чтобы предаться сожалению и пониманию, они сделают тоже самое... И снесут тебе голову.       Уокер оглядывается, решая, кому пойти на помощь, однако сделать выбор в пользу кого-то одного очень тяжело. Численное превосходство и неуязвимость соперников изматывает даже самых отчаянных бойцов: тяжело дышит Ади, уворачиваясь от удара, менее резкими выходят движения Мими, Адриан прихрамывает, хоть и продолжает упорно биться, из крыла Данталиана льётся кровь, а Велиал...       Преподаватель, положивший столько сил на её тренировки и закаливание, находится в опасности. Размахивая мечом, Вики спешит к нему. Тоже самое делает и Фенцио, желающий воткнуть в глотку Велиала нож. Пусть его это не убьёт, но точно уберёт чёртову ухмылку, заставить поморщиться и упасть на колени - перед ним, бывшим Престолом, которым и так слишком долго терпел приказной тон подозрительного приспешника Сатаны, вынырнувшего из Преисподней как чёрт из табакерки.       Уокер понимает, что это шанс. Велиал не справится, не успеет сгруппироваться и избежать этого удара. Её задача - не допустить того, чтобы отец Дино навредил одному из самых сильных существ в местном отряде спасения.       Люцифер не чувствует усталости, как и сам Мальбонте. Мальчишка на удивление хорош в бою. Некоторые выпады кажутся дьявольскому отпрыску знакомыми: так сделала бы Ости, любящая нападать исподтишка, а так... Так поступил бы пернатый нянька, идущий напролом и заходящий слева, с неудобной руки. Сжимая зубы от злости и безысходности, демон наносит удар, меч проходит в дюйме от тела нефелима. Мужчина готов взвыть от досады: сколько они бьются? Час? Два. Сколько продержатся ребята? У них нет такой выдержки как у него, а куклы гибрида восстают раз за разом, поражая своей стойкостью. Как там Вики? Отвлечься бы на минутку, убедиться в том, что она цела и невредима. Справляется с врагами, а её каштановые волосы развиваются в разные стороны. Собранная и сосредоточенная, крепко держащая в своих руках подарок Баала, вонзающая лезвие в плоть Непризнанных ради спасения тех, кого она любит - такой её рисует воображение. И этот образ, засевший в голове, свесивший ноги и болтающий ими, наблюдает за происходящим и даёт ему... Силы. Заполняет собой ту пустоту, которая образовалась из-за отсутствия пламени. Уокер становится новым пламенем. Райским пламенем с карими глазами.       Мальбонте ни разу не отвлекался на другую часть поля боя, где самоотверженно бились его помощники. Но мелькнувшая макушка Фенцио, направляющегося в сторону Велиала, привлекает его внимание. Преподаватель хочет напасть на своего коллегу со спины и вывести тем самым его из игры: нефелим одобряет этот ход и задерживает своей взгляд чуть дольше, чем планировал. Вот бывший Престол делает замах, заносит руку над Велиалом, опускает её... И вонзает прямо в грудную клетку...       Боль в собственной груди вынуждает вернуться к схватке с Люцифером, который не преминул возможностью воспользоваться моментом и с громким криком, напоминающим рычанием, вгоняет меч прямо в сердце гибрида. Мальбонте чувствует и боль, и радость одновременно. Сознание тускнеет, как и краски вокруг, однако полукровка находит в себе силы для того, чтобы повернуть голову в сторону и убедиться: да, он не ошибся, он забирает с собой одну душу. Не уходит ни с чем, затягивает в небытие невинную и светлую душу. — Как иронично, Люцифер. Ты только посмотри...       Это становится последним, что он успевает сказать. Сын Сатаны давит на рукоять меча с удвоенной силой, будто боясь не закончить начатое. Только тогда, когда тело Мальбонте растворяется на его глазах, превращаясь в горсть пепла, парящего в воздуха, мужчина опускает меч Дамиана и поднимает голову вверх, восстанавливая дыхание. Браслет, который удерживался благодаря заклинанию, спадает с его руки, возвращая уверенность и пламя, которое немедленно пробуждается от глубокого сна. Приятная щекотка усиливает момент его триумфа: он смог, убил Мальбонте. Отомстил за смерть заучки-Лоры, раздражающей половину школы, Ости - обворожительной, смелой и...Невероятно яркой, неповторимой девушки. И за гибель Дино - единственного ангела, к которому Люцифер привязался. Светоносный, с которым они враждовали с начала обучения, ставящий палки в колёса и смотрящий в большинстве случаев с осуждением. Талантливый парень, сильное существо и преданный... Друг? Приятель? Неважно. Дино был тем, кто должен был пройти этот путь с ними до конца. После победы они бы взяли глифт, уселись на поляне перед школой и произнесли тост за торжество справедливости. И ангел бы обязательно сказал: — Вот теперь всё правильно, Люцифер.       Слишком тихо. И демона эта тишина не устраивает. Почему к нему не бежит Уокер, не хватает за шею, крепко прижимая к себе? Где счастливые возгласы Мими? Почему Адриан не спешит хвастаться своими успехами и не требует немедленного исполнения условий сделки? А Данталиан? Он ведь должен похлопать его по плечу и сказать, что всё позади, благодаря одному очаровательному мудаку. И Баал... Тот и вовсе должен уже быть у отца, кто же доложит Сатане об успехах единственного сына?! — Люци...       С голосом Данталиана что-то не то. Слишком надрывно звучит, Люцифер поворачивает голову и, ни слова не говоря, мчится к Уокер, лежащей на руках у Баала. Как только девушка, держащая руку на грудной клетке, оказывается в его объятиях, демон прижимает её тело к себе. — Вики?! Что с тобой? Баал, что ты стоишь? Данталиан, зови лекарей. Что вы замерли?!       Непризнанная, принявшая на себя удар, предназначающийся Велиалу, тяжело дышит. Ей хочется верить в то, что её рука, прижатая к ране, способна унять боль. Непризнанная чувствует прикосновения Люцифера, робкие и нежные, будто она стала хрустальной или фарфоровой, и через силу улыбается.       Они победили. Мальбонте сгинул вместе с теми, кого заставил примкнуть к себе. Включая и Фенцио. Бывший Престол убил её дважды. Правда, второй раз для неё становится последним. Больше шансов судьба ей не предоставит. Плевать, главное, друзья в целости и сохранности. А Люцифер, её Люцифер обнимает и что-то шепчет на ухо. Не знай его, Уокер рискнула бы предположить, что он обращается к Богу, не иначе. — Вики, ты слышишь меня? Не закрывай глаза. Держись, сейчас придут лекари, слышишь? Нет. Нет. Нет.       Она, помнится, находила его голос грубым. Почему же он сейчас звучит как самая прекрасная и мелодичная симфония во всех трёх мирах? Высокомерный демон, которому Вики бросила вызов и от которого обещала держаться подальше, не желает её отпускать. Непризнанная и сама не прочь навечно остаться в его крепких и надёжных руках. Но хрипы, всё чаще срывающиеся с губ, довольно красноречиво говорят о том, что её невечная жизнь подходит к концу. Успеть бы сказать самое важное. Успеть бы. — Люцифер, ты... Ты...Я...       Я люблю тебя, Люцифер. — Вики, нет. Посмотри на меня.       Уокер с готовностью выполняет его просьбу. И это становится последним, что она делает. Губы остаются приоткрытыми: девушка не успевает сделать вдох. Единственная слезинка стекает по её щеке, Люцифер ловит её и, закрыв глаза, прижимает Вики в себе. Сжимает так сильно, будто кто-то грозится отнять у него Непризнанную. Его Непризнанную.       Мими, Ади, Сэми и Лилу не в состоянии сдержать слёзы. Сидят на полу в окружении адского оружия и частиц серого пепла, обнажая свои души. Адриан было хочет раскрыть рот, но Данталиан взглядом заставляет юношу заткнуться.       Баал, чью личность неосторожно раскрыл Люцифер, не стал выполнять приказ сына Сатаны, зная, что помощь лекарей может понадобиться только тем, кто ранен. Удар Фенцио пришёлся Вики прямо в сердце. Адский клинок не даёт Непризнанным второго шанса. Демон хитрости обескуражен: талантливая ученица, манящая его не только внешне, но и внутренне, приручившая дьявольское чадо, больше никогда не смутится и не покраснеет из-за его шуток и едких комментариев, не придёт в тренировку и не станет самоотверженно бороться с ним. Для неё всё кончено.       Люцифер молчит. Он не плачет и никого не проклинает. Просто молчит, обнимая её, даря тепло, которое Вики никогда не сможет принять.