Часть 27
15 мая 2020 г. в 09:51
Кругом было тихо, так тихо, что по жужжанию комара можно было следить за его полетом. Налево чернело глубокое ущелье, а за ним темно-синие вершины гор, изрытые морщинами, рисовались на еще сохранявшем последний отблеск зари, бледном небосклоне. Со всех сторон горы неприступные, а там высоко-высоко на темном небе начинали мелькать звезды, и странно казалось, что они гораздо ниже, чем обыкновенно бывает. Из черного, полного мглы ущелья, шумно вырывается безымянная речка, тянется серебряной нитью и сверкает, как змея своею чешуею. Но густой туман, нахлынувший волнами из ущелий, покрывал ее совершенно, ни единый звук не долетал уже оттуда до чуткого слуха.
Изредка мёртвая тишина природы нарушалась сухим треском сломавшейся веточки или шелестом молодых листочков кустарников. Заклинатели бесшумно продвигались к своей добыче. Тетива податливо натягивалась и сгибала лук в подобие полумесяца, стрела чуть подрагивала в руках молодого адепта. Если он промахнется — добыча сбежит. Свист выстрела раздался одновременно с громким хрустом в чаще леса.
— Не переживай, ночь только начинается. — подбадривающе похлопал по плечу промахнувшегося адепта Цзинь Цзы Сюань, разворачиваясь в сторону шума.
Из дебрей кустов на лунный свет прорвались двое юношей. Один выглядел насупленным и хмурым и, не стесняясь в выражениях, распекал второго, беззаботно заложившего руки за голову, трещащим шагом направляющегося к Цзы Сюаню.
— Молодой господин Цзинь. Какая встреча. — явно довольный этой неожиданной встречей поприветствовал приятеля Вэй Ин, наконец, отделываясь от нравоучений брата.
— Рад встретиться с вами в располагающих обстоятельствах. — не без иронии заметил Цзы Сюань, жестом говоря младшему адепту присоединиться к остальной группе.
— Мы не знали, что орден Цзинь тоже решит поохотиться в здешнем ущелье. — манерно ответил Цзян Чэн.
— Орден Лань Лин Цзинь не обязан отчитываться ордену Юнь Мэн Цзян о своих планах и намерениях. — ни на шаг не отставая от Цзян Чэна, приторно уважительно отвечал Цзы Сюань.
— Полно вам! Мы же давно знакомы, к чему эти бессмысленные ссоры? В конце концов горы большие, добычи много. Всем достанется! — встрял в назревающую делёжку местности Вэй Ин.
— И то верно. Ночная охота — это честное соревнование. Не будем же мы оспаривать всем известный факт.
Потеряв всякий интерес к заклинателям из ордена Цзян, Цзы Сюань, не попрощавшись, развернулся и скрылся в тумане леса.
— Вот же… человек нехороший. — сквозь зубы выдохнул Цзян Чэн.
— Не стоит. Цзян Чэн, он этого не заслуживает. — сжал напряженное плечо брата Вэй Ин, понимая, какие нелицеприятные высказывания затаились в уязвлённой душе.
Ну что тут скажешь. Подобное поведение действительно считается оскорбительным и надменным. Всё-таки и Цзян Чэн, и Цзы Сюань являются наследниками своих орденов, а следовательно стоят на одном уровне. С таким высокомерием ещё можно было обращаться к Вэй Ину, как к сыну слуги и человеку более низкого происхождения, но похоже Цзы Сюань ещё помнит, с кем лучше не портить отношения.
— Что с ним, черт подери, не так? Мне показалось, в Пристани Лотоса мы со всем разобрались. А сейчас он опять ведёт себя с нами, как избалованный ребёнок. — пыхтел Цзян Чэн чрезмерно твёрдым шагом, ломая под собой ветки.
— Ты просто не слишком наблюдательный. — спокойно шёл подле брата Вэй Ин, праздно осматриваясь по сторонам.
— Ты это о чём? Жить надоело? Давно на орехи не получал?! — только еще больше злился и негодовал Цзян Чэн.
В такие моменты Вэй Ин мог только радоваться, что Цзы Дянь все ещё принадлежит Мадам Юй, потому как в противном случае его спину бы уже украшали выжженные полосы от кнута.
— Я говорю, что ты не смотришь вглубь проблемы. Ты не думал, что эта надменность напускная? В Пристани Лотоса не было заклинателей из ордена Цзинь, а здесь? Мы ведь ничего не знаем о его отношениях с родителями. Может он вынужден притворяться на людях. — в размеренном темпе излагал свои мысли Вэй Ин, зарабатывая пристально изучающий взгляд Цзян Чэна.
— То есть притворяется, как ты сейчас? — сделал вывод из собственных наблюдений Цзян Чэн, получая одобрительный кивок от брата.
— Видишь, не так это и сложно, когда не идёшь на поводу своих эмоций. — пытался учить брата Вэй Ин, хотя эта работа уже длилась несколько лет и давала совсем ничтожные результаты.
— Уж извините, такой характер. — фыркнул на замечание Цзян Чэн.
— Уж извините, но такой я приставучий. — передразнил Вэй Ин, вспоминая добрым словом Лань Сичэня.
Вот кому-кому, а этому непробиваемому и крайне упёртому существу всегда получалось донести свои мысли до Цзян Чэна. Трудно было не заметить тёплые, доверительные отношения, сложившиеся у этой парочки. Вэй Ин мог даже позавидовать тому влиянию, что оказывает на брата Лань Сичэнь. Вот проведи они хоть чуточку дольше времени вместе, Цзян Чэн бы под его светлым взором изменился бы до неузнаваемости.
— А что это у тебя в руке? — спросил заинтересованный коробочкой размером не больше ладони Цзян Чэн.
— А это изобретение я назвал компас зла! — самодовольно объявил Вэй Ин, протягивая прибор брату.
— Название кричащее. Что он делает? — следил за беснующейся стрелочкой Цзян Чэн.
— Указывает на место скопления темной энергии.
— Это! — Цзян Чэн хотел было сказать «гениально», но вовремя отдернул себя, подивляясь такой несвойственной пылкости, — Даст нам преимущество.
Вэй Ин заметил и заминку в речи, и показное равнодушие, и блестящие фиолетовыми вспышками глаза, но никак не стал комментировать откровенную недосказанность брата. Он вообще последнее время старался не сильно подначивать Цзян Чэна и как-то указывать на его истинные чувства, заметно отдаляясь от него. Будто бы выстраивая между ними уходящую в небо стену, хотя Вэй Ин сам страдал от этого решения. Но не мог заставить себя поступать иначе.
Есть в этом мире вещи не поддающиеся изменениям или просто Вэй Ин не тот человек, что может повлиять на это. Но как бы он ни хотел верить брату, без задней мысли рассказывать ему все важное и не важное — не мог, подмечая по мере взросления Цзян Чэна те же изменения в характере, что так портили их отношения в прошлой жизни.
К сожалению, Цзян Чэну все также тяжело смириться с тем, что сын слуги гораздо более одаренный заклинатель, нежели ему когда-либо суждено стать, оттого соревноваться Вэй Ин предлагал все реже, не желая ещё чаще разгребать последствия зависти. Цзян Чэн был и остаётся собственником, и особенно сильно это находит своё отражение в его отношениях с родителями и сестрой, которых он не горит желанием делить с Вэй Ином, по причине тесных отношений между братом и приемным отцом в прошлом, и Цзы Сюанем, который после свадьбы увезёт Янь Ли в свой орден. Цзян Чэн не умеет терять и едва ли когда-либо научится делиться чем-то важным для него.
Со своим новым поведением, менее шумным и проблемным и все более учтивым и обходительным, Вэй Ин только сильнее указывал на пропасть между собой и братом, слугой и хозяином. Но поделать с собой ничего не мог, опасаясь повторения прошлой жизни.
С самого раннего детства, с того самого дня, когда Вэй Ин потерял родителей, когда они обещали вернуться и не вернулись, в его душе навсегда поселился страх быть брошенным. Вновь остаться в одиночестве. Потому что он сделал что-то не так, как-то не так повёл себя и, может, потому разонравился родителям, что они решили его оставить. Хотя позже Цзян Фэн Мянь рассказал ему о смерти родителей, объяснил, что Вэй Ин ни в чем не виноват и что его не бросили. Но за годы, прожитые в одиночестве на улице, он успел убедить себя в обратном, и хоть умом Вэй Ин понимал всю ошибочность прежнего суждения, не мог противиться его силе влияния на беспокойный детский ум. Собственное объяснение вплелось в страх одиночества, и два кошмара шли рука об руку, позже сливаясь и превращаясь в один, непобедимый, неискоренимый.
И сегодняшняя ночь не была исключением. Охота проходила спокойно и без всяких самоубийственных затей, с редкими шутками, развевающими нависшую над ущельем угнетающую атмосферу, созданную густым кисельным туманом и пробирающим до костей холодом, а стрелка на компасе зла ни секунды не стояла на месте, иногда бешено вращаясь и настораживая Цзян Чэна. Видно в этих уносящихся в дегтярный небосвод горах или в глубоком ущелье, в которое, как ни вглядывайся, не увидишь дна, завелась высокоуровневая тёмная тварь, чья энергия и путала надрывающийся компас.
И если данное предположение верно, то юные адепты, которые принимали участие не более чем в пяти облавах и из которых состояла большая часть отрядов и ордена Цзян, и ордена Цзинь, находились в большой опасности. Старшим среди пионов был Цзинь Цзы Сюнь, а из тех, кто из себя хоть что-то представлял — Цзинь Цзы Сюань, немногим старше Вэй Ина и Цзян Чэна. Поэтому, хоть ночная охота и являлась соревнованием, братья не могли оставить зелёных юнцов из ордена Цзинь без поддержки и, не сговариваясь, решили незамедлительно прийти на помощь, если в небе загорится их сигнальный огонь.
Правда судьба, такая она проказница, сама столкнула их в глубоком ущелье, на такой тропе, где уже у двух людей не было возможности разминуться и приходилось идти едва ли не гуськом. Цзян Чэн и Цзы Сюнь шли первыми и, столкнувшись, они готовы были глотки друг дружке перегрызть, но выбить право первого прохода для своего ордена. Но их перепалке пришёл конец даже раньше чем начало, потому что по ущелью, отскакивая от морщинистых стен, пронёсся страшный рёв, от которого стыла кровь в жилах и волосы на затылке шевелились в ужасе.
Младшие адепты сжались в маленькие комочки, чудом лишь не сворачивая себе шеи в попытках оглядеться и найти источник звука, тогда как старшие уже определили, что звук шёл из-за спин заклинателей ордена Цзинь и, не взглянув друг на друга, оба отряда побежали по узкой тропе в самую глубь ущелья.
Рёв все ещё стелился в извилистом ходу земной расщелины, но чем ближе заклинатели подбирались к источнику звука, тем тише он становился, превращаясь в слабый отголосок того громоподобного эха. Оказалось, что этот воинственный клич вылетал из одного туннеля, уходящего вглубь той скалы, что возвышалась темно-синей громадой над тоненьким ручейком ущелья. Это был один из пещерных проходов, образовавшихся естественным путём, в отличие от той узенькой тропинки, что привела заклинателей к нему, ход не вилял, подобно зайцу, путающему свои следы, наоборот был до неестественности прямой. Стены и потолок по мере продвижения отдалялись друг от друга, точно горлышко кувшина все расширялось и превращалось в округлой формы сосуд, как и наша пещера.
На этом дорога обрывалась, но никакой громадной твари с мощными легкими, способными вместить в себя столько воздуха, что рёв сотрясал стены ущелья, они не нашли. Эта часть пещеры вообще казалась слишком пустынной и заброшенной, но если тварь жила здесь, то должны были остаться следы или запах чего-то гнилостного, а может быть даже полосы когтей на стенах, но ничего этого не было.
В душах и умах младших адептов господствовал первозданный страх, поэтому они сгрудились в одной кучке, несмотря на принадлежность к разным орденам, но старшим это было только на руку. Так было проще следить за ними и защитить в случае угрозы.
— Молодой господин Цзян, орден Лань Лин Цзинь первым заприметил эту добычу. Ночная охота честное соревнование, а вы так нечестно хотите тварь, по праву нам положенную. — высокомерия в приятном бархатистом голосе было раз в пять больше, чем Юнь Мэнские братья привыкли слышать от Цзинь Цзы Сюаня.
— Молодой господин Цзинь. На каком основании вы смеете так уверенно объявлять добычу своей? — с холодным уважением ответил Цзян Чэн, вынуждая свое тело повернуться в сторону статного, но ещё молодого господина.
В противовес своей красивой личине и сладости речи, Цзинь Цзы Сюнь был более чем препротивной личностью, с душой абсолютно не соответствующей красивой картинке. Если бы внешний вид человека отражал его внутренний мир, то этот господин мог бы побороться за звание самого «красивого» мужчины вместе с Вэнь Чжао и ещё несколькими небезызвестными нам личностями.
После дерзкого ответа наследника ордена Цзян Цзинь Цзы Сюнь, подобно своим двуличным родственникам, растянул губы в ещё более фальшивой улыбке, отвечая мягким голосом, от сладости которого сводило челюсти.
— Рёв, на который мы все сбежались, раздался именно за нашими спинами и наши адепты первыми вошли в эту пещеру. Стало быть эта тварь теперь наша.
— Молодой господин Цзинь даже не знает, с чем имеет дело. — подал голос из-за спины брата Вэй Ин.
— Похоже, молодой господин Цзян ещё слишком юн и неопытен, раз не способен держать своих слуг в узде. — презрительно отвернул голову от «слуги» Цзы Сюнь.
— Совсем нет, молодой господин Цзинь. Мне просто напомнили одну важную деталь, про которую вы ничего не удосужились сказать. Вы не видели эту тварь, потому и не можете утверждать будто добыча принадлежит вам. — в насмешке приподнял уголки губы Цзян Чэн, заставляя Цзы Сюня скривиться от неудовольствия.
— Да что тут говорить. Очередная низкоуровневая тварь. Для нашего ордена это слишком жалкая добыча.
— И все же вы так рьяно боретесь за нее. Готовы врать и увиливать, чтобы эта высокоуровневая нежить досталась именно вам. — не сдавал свои позиции Цзян Чэн, хотя Вэй Ин понимал, как близко его брат подобрался к пределу своего терпения.
— Если для ордена Цзян какая-то навка является высокоуровневой тварью, то, боюсь, нам стоит уступить вам эту добычу.
За своими завуалированными оскорблениями и незаслуженным принижением способностей заклинателей ордена Цзян, Цзы Сюнь не заметил, как позади него уже стоял Цзы Сюань, недовольно кривившийся от услышанного.
— Цзинь Цзы Сюнь, что вы тут разглагольствуете? Орден Лань Лин Цзинь и орден Юнь Мэн Цзян наравне входят в пятерку сильнейших орденов заклинателей и дружба их длится больше, чем ваша жизнь. Поэтому извольте выбирать выражения, общаясь с наследником ордена Цзян и первым учеником. — встал на один уровень со старшим Цзы Сюань, прекращая затянувшийся балаган.
— Молодой господин Цзинь, я думаю, нам стоит объединить свои силы в борьбе с высокоуровневой тварью, скрывающейся здесь. — стараясь не придавать особого значения внезапной помощи, обратился к юноше Цзян Чэн.
— Почему молодой господин Цзян считает, что мы столкнулись с тварью высокого уровня? У вас есть доказательства? — отодвигая своего родственника на второй план, спросил Цзы Сюань.
— Есть. Вэй Ин. — позвал подозрительно притихшего брата Цзян Чэн.
— Молодой господин Цзинь, прошу, взгляните. Это компас зла. Он указывает на примерное расположение злобных тварей, определяя места наибольшего скопления темной энергии. Однако, стрелка замирает лишь в случае обнаружения низкоуровневой твари, если же тварь высокого уровня, то стрелка безостановочно вращается, как сейчас. — протянул Цзы Сюаню беспокойную коробочку Вэй Ин.
— Компас зла? Никогда не слышал о подобном. — презрительно оглядел артефакт в своих руках Цзы Сюань.
— Вы и не могли. Это мое изобретение. — всего парой слов Вэй Ин смог изменить взгляд полный скепсиса на неприкрыто заинтересованный.
— Допустим. И полагаясь на показания этого компаса, вы утверждаете о том, что тварь высокоуровневая. Вам уже доводилось применять этот артефакт раньше?
Наследник ордена Цзинь по личному опыту уже знает о невероятных способностях двух лучших адептов ордена Цзян, поэтому сделал последнее уточнение исключительно для стоящего за спиной родственника, который слишком надменно держал себя даже после замечания Цзы Сюаня.
— Да. За все время компас ни разу не подводил. — ответил уже Цзян Чэн, поглядывая на беснующуюся стрелку, — Вэй Ин, ты можешь заставить компас указывать на более сильную тварь?
— Не сейчас. Это требует значительных изменений. — категорически заявил Вэй Ин, убирая бесполезный компас.
— Раз тварь, с которой мы столкнулись так сильна, как вы смеете утверждать, то нам будет лучше объединить силы. Учитывая тот факт, что большинство наших адептов ещё слишком молоды и неопытны и нуждаются в нашей защите. — не посоветовавшись с родственником, Цзы Сюань разрешил остаться адептам ордена Цзян.
— Замечательно. Только вот какой нам прок от этого временного союза, если тварь удрала.
Цзы Сюнь, похоже уязвлённый тем, что про него все забыли, решил привлечь к себе внимание, якобы указывая на незамеченное юношами обстоятельство, но отчего то их взгляды выражали недовольство и некоторую степень презрения, как будто бы спрашивая: вы тупой или просто притворяетесь?
— Удрала? Молодой господин Цзинь, видимо, был так загружен делами, что совсем отвык от ночной охоты, растеряв прежнюю внимательность. — указал пальцем на куполообразный свод пещеры Вэй Ин.
Потолок пещеры был полностью испещрен круглыми туннелями, уходящими куда-то к поверхности, как пена испещрена пузырьками. Вэй Ин и Цзян Чэн, как зашли в пещеру, быстро поняли куда подевалась тварь и что примерно стоит от неё ожидать, поэтому и не боялись вести праздные разговоры, зная, что приближение чего-то длинного и ползучего они услышат задолго до его появления.
И верно стоило адептам расшуметься после слова «удрала», как в одном из ходов послышался шелестящий звук, будто кто-то волочил очень тяжёлым мешок по земле. Четверо старших загородили собой храбрившихся адептов, готовясь со всем гостеприимством встретить тварь, возвращающуюся в свой дом.
Огромная змея выползала из не менее огромного отверстия в потолке, обвивая своё бесконечно длинное тело вокруг естественной колонны, подпирающей свод пещеры. Ее зелёная чешуя в свете немногих факелов отливала изумрудным свечением, а закручиваясь вокруг сталактита, змея напоминала виноградную лозу. Она неспешно спускалась с потолка, точно не замечая свечение факелов, и повернула голову к сгрудившимся заклинателям, только когда один из адептов, шаркая, стал пятиться назад, видимо испугавшись ненормальной длины змеи.
Повернув голову на источник шума, змея продемонстрировала охотникам свои пустые окровавленные глазницы. Судя по ярким кровоподтекам, кто-то совсем недавно выцарапал ей глаза, оттого она и не могла знать, что ее обитель теперь уже не такая пустая, как это было, когда она уходила в извилистые туннели.
— Если нападем с нескольких сторон, то она набросится лишь на одного. — быстро прикинул риски подобного плана Вэй Ин.
— То есть нам четверым придётся стать приманками и кому-то одному придётся очень несладко, если змея предпочтёт броситься на него? — по голосу явно несогласный с озвученной идеей переспросил Цзы Сюнь.
— Зато остальные трое смогут добраться до ее шеи. — показал обратную сторону своей задумки Вэй Ин.
— Это может сработать. К тому же все мы здесь не первый день мечи держим. Если тварь и кинется на кого-то из нас, то ей придётся пожалеть об этом решении. — дал своё согласие на исполнение плана Цзян Чэн.
— Согласен. — лаконично ответил Цзы Сюань, многозначительно посматривая на своего мнущегося родственника.
— Ещё один змей. В землях нашего ордена подобных ему тварей сотни и мы охотимся на них с детства. — горделиво вздёрнул нос Цзы Сюнь, наконец, обнажая свой меч.
— Тогда начнём. — скомандовал Цзян Чэн, устремляясь к левому боку твари, по его стопам бежал Вэй Ин, двое заклинателей из ордена Цзинь рванули к правой стороне змеи, зажимая существо в тиски.
Змей хоть и не понимал человеческую речь, но как-то сумел догадаться о готовящейся расправе над ним и, не обращая внимания на четыре объекта, стремительно приближающихся к нему, проскользнул мимо, устремляясь к оставшимся без защиты молодым адептам. Здесь старшие допустили просчёт, ведь как бы сильны они ни были, от группы адептов веяло куда более сильной энергией Ян, а змей этот является высокоуровневой темной тварью и лишенный зрения бросается туда, где мощнее поток светлой энергии.
В попытке отвлечь змея от едва способных держать мечи адептов, четыре заклинателя одновременно ударили в место, где по идее голова должна переходить в туловище, но от удара они получили мощнейшую отдачу, которая отбросила их на землю и жуткий звон стали больно резанул по ушам, усиляясь при ударе о каменные своды пещеры, повторяясь бесконечным эхом. Заклинатели, обладающие тонким слухом, готовы были кататься по полу и биться головой о стену, если это поможет им пережить убийственную звуковую атаку. Но змею тоже пришлось несладко, и похоже в душе его пробудилась жажда мести, потому как разбежавшиеся по углам адепты более его не интересовали.
Практически превратив свою шею в спираль, змей повернул свою голову на четырёх храбрецов, соскабливающих себя с пола, нетвердо поднимающихся на ноги. В ушах все ещё звенело после удара, с вложенной в него львиной долей духовных сил, стали о изумрудную чешую, что вопреки всем красивым сравнениям не поддалась напору четырёх заклинателей. Тут и без слов было понятно, что нужно срочно придумывать новый план, потому что пробить чешуйчатый панцирь едва ли получится, а повторный такой шум может и вовсе вызвать обвал пещерного свода.
Четверка негласно решила разделиться и периодически отвлекать тварь на себя, чтобы запутать ее или хотя бы попытаться измотать, постоянными мытарствами из стороны в сторону, если нежити вообще известно такое понятие, как усталость.
— Может кто-нибудь знает, что это за тварь такая с непробиваемой чешуей? — спросил Цзы Сюнь, криком привлекая к себе шуструю змею, обматывая ее тело вокруг колонны, подобной той по которой она некогда сползала.
— Нет. Но не думаю, что это осложнит нам дело. — подал голос с другого конца пещеры Вэй Ин, и змей тут же забыл о своей прошлой жертве, бросаясь на, как ему показалось, более легкую добычу.
— Если у тебя есть план, то говори. Долго так бегать мы не можем! — поторапливал брата Цзян Чэн, на пробу тыкая мечом чешую змея, но тот этого даже не почувствовал, все ещё заинтересованно преследуя Вэй Ина, который поспешил в ответом.
— Мы должны повторить прошлую атаку!..
— С ума сошёл! Нам не пробить чешую! — тут же из-за колонны выкрикнул Цзы Сюнь.
— Молодой господин Цзинь, прошу, не перебивайте! Если мы не можем ранить змея снаружи, то стоит попробовать сделать это изнутри! — уводил тварь от сгрудившихся в одном углу адептов Вэй Ин, — А ну разбежались по разным углам! Собираясь в одном месте, вы только привлекаете тварь!
Поруганные адепты, как сухие листья поздней осенью, разлетелись от единственного порыва ветра, забиваясь каждый под свой камень.
— И как ты предлагаешь ранить тварь изнутри? Запрыгнуть к ней в брюхо? — ехидно поинтересовался Цзы Сюнь, пытаясь скрыть подступающую мягкими кошачьими лапами панику.
— Достаточно прыгнуть в пасть и пробить верхнее нёбо! — пояснил для самых любопытных Вэй Ин, но практически сразу дополнил, — Но вам это знать не обязательно. Это сделаю я!
— Исключено! — озвучил свою твёрдую позицию Цзян Чэн.
— Возражения не принимаются! — вступил в спор с братом Вэй Ин, вставая на изготовку, пока Цзы Сюань выводит на нужную позицию змея.
— Молодой господин Вэй прав. Во-первых, потому что это его идея. Во-вторых, он единственный слуга среди нас. — поддержал идею Цзы Сюнь, только потому что сам не горел желанием рисковать своей красивой шкурой, привычно перекладывая грязную работенку на плечи слуги.
— Цзян Чэн, я же не собираюсь оставаться в пасти змея. Прикончу его и выпрыгну обратно! — без тени сомнений сказал Вэй Ин, возле которого уже стоял обеспокоенный Цзян Чэн.
— Одна нога здесь, другая там. — похлопал решительно настроенного брата по плечу Цзян Чэн.
— Хорошо. Тогда я забираюсь внутрь, ты и Цзы Сюань держите пасть открытой. Цзы Сюнь остаётся с адептами для подстраховки. — быстро разделил обязанности Вэй Ин, ожидая Цзы Сюаня, который со всем старанием раздраконил змея, что с запредельной для огромной туши скоростью нёсся на троицу.
— Готовы? — спросил Вэй Ин, получая молниеносный ответ.
— А то. — с улыбкой полной предвкушения ответил Цзян Чэн, срываясь с места по примеру товарищей.
В изменчивом свете брошенных на пол факелов лишенная глаз змеиная морда казалась ещё более ожесточённой и пугающей, но Вэй Ин едва ли успел за пару секунд рассмотреть это, полностью концентрируясь на своей задумке. Пусть пасть и будут удерживать двое крепких юношей, змей был громадным, а если раскроет рот, то в нем может выпрямиться во весь рост человек или даже полтора. Для такой громадины Вэй Ин даже за закуску не сойдёт. Два длинных клыка и целый частокол других, поменьше не прикладывая ни малейших усилий легко отделят верхнюю часть тела от нижней, а жертва и пикнуть не успеет, как все закончится.
Стремительней порыва шквального ветра Вэй Ин храбро бросился в раскрытую пасть, тут же вонзая свой меч в верхнее нёбо твари по самый эфес, чувствуя, как по его рукам струится густая, обжигающая кровь. Змей на рефлексах попытался закрыть пасть, но Цзян Чэн и Цзы Сюань, подобно рыбной кости в горле, встряли между верхней и нижней челюстями, оставляя товарищу путь к спасению.
Предсмертные конвульсии потихоньку сходили на нет и Вэй Ин, скользящими кистями ценой невероятных усилий смог выдернуть свой меч, обрушивая водопад крови из открытой раны. Также стремительно, как и влетел, Вэй Усянь вылетел из приоткрытой пасти, освобождая товарищей от нужды удерживать щель между челюстями, которые с громким лязгом захлопнулись стоило убраться препятствиям.
Когда бездыханное тело с глухим звуком рухнуло наземь, из-под камней и из-за колонн стали выползать перепуганные до смерти адепты, а Цзян Чэн и Вэй Ин, плюнув на всю важность и высоту своего положения, сползли по своду пещеры, прикрывая глаза от усталости.
— Шисюн, я не понимаю. Все закончилось? — неуверенно пролепетал один из адептов ордена Цзинь.
— Да. — без тени сомнения ответил Цзы Сюань, понимающе поглядывая на распластавшихся на полу товарищей; вот если бы не проклятущий родственничек он бы без раздумий присоединился к ним.
— Но разве та тварь, которую мы услышали в ущелье была этим змеем? Змеи не умеют рычать. — все ещё напуганный возможностью встречи с какой-нибудь ещё более пугающей тварью спросил адепт.
— Это был не змей. Хотя он тоже отчасти виноват в этом. — ответил вместо призадумавшегося Цзы Сюаня Вэй Ин.
— Поделишься с нами своими наблюдениями? — приподняв бровь, спросил Цзы Сюань, у которого не было никаких мыслей по поводу данного феномена.
— Когда я прыгнул в пасть змея, то почувствовал стойкий запах разложения, а за щекой обнаружил отгрызенную когтистую лапу. Думаю, эта тварь недавно охотилась где-то на поверхности, и несчастное животное в попытках отбиться выцарапало змею глаза, а его последний рёв эхом отдавался от стен ущелья, значительно усиливаясь.
После этого рассказа все сомнения окончательно покинули трепещущие сердца адептов, которые от пережитого страха выглядели не лучше своих старших сопроводителей. Больше никто разговор завести не пытался, потому что банально не знали о чем можно поговорить в такой странной, для многих фантастической ситуации, учитывая старую неприязнь двух орденов. Которая, кстати, не мешала адептам, забыв о своей принадлежности к разным орденам, вместе трястись от страха всего пару минут назад.
Вымотанный как духовно, так и физически Вэй Ин огромными усилиями не позволял своим глазам закрываться, стараясь найти в себе хоть немного сил, чтобы подняться с каменного пола. Но ничего бы так хорошо на него не подействовало, кроме противного чуть писклявого голоса в самом самоуверенной манере заявляющего.
— Ну и? Где эта шумная тварь? Я убью ее, а вы даже не думайте вмешиваться!