Никогда не было

      Воздух был свежий, иногда откуда-то сбоку поддувал ветерок, который доносил до Антония запах дождя. А ещё пахло резиной и спиртом. Как же давно он не чувствовал спирта! Последний раз… ох, дай Боже памяти. Земля, кровь и спирт – так пахло после сражения. Давненько это было! Первое, что Антоний услышал, было негромкое, но отчетливое ритмичное электрическое пищание и знакомый голос: «Очнулся наконец-то».       Антоний попытался открыть глаза, но сразу не получилось – голова была жутко тяжёлой. Каждая попытка пошевелиться давалась с большим трудом и отзывалось тупой болью в мышцах. А вот нога, к большому удивлению Антония, болела теперь значительно меньше. Соседние с раной ткани опухли и немного ныли, но по ощущениям было гораздо лучше. По крайней мере не хотелось умереть. – Что... ты сделал? – спросил Антоний. Он бросил беглый взгляд вниз на одеяло, которым был укрыт, отметив торчащие из-под него провода, а затем посмотрел на Арсения Сергеевича. Тот сидел совсем рядом на стуле. Сидел закинув ногу на ногу, расправив плечи, держал в руках открытую красную тетрадь и смотрел сверху вниз. – Как вы себя чувствуете? – Всё болит. – Сильно? – Как сказать… Было хуже. – Понятно, – кивнул Арсений Сергеевич. – Что ж… Вы у меня дома, не в больнице. Здесь вас никто не найдет, чему вы должно быть несказанно рады, и здесь нет нормального медицинского оборудования, чему не рад я, но… Мы как-нибудь справимся, – он глянул в тетрадь. - Давайте начнем с простого. Как вас зовут?       Антоний хмыкнул и отвёл взгляд. Он всё ещё не планировал рассказывать о себе. Впрочем, тайна его личности, судя по всему, пускай на время, но в безопасности. – Да ладно, я же должен как-то к вам обращаться. Меня вот зовут Арсений. – Сергеевич. Я помню. – Да, но в нашей с вами ситуации это, вероятно, будет лишним. – Пф. Да, пожалуй. – Пожалуй? Пожалуй… Да. Ладно. Скажи хотя бы имя. Соври, если хочешь. – Ан... – он на мгновение замолчал. «Антоний» – это его небесное имя, а при жизни его звали немного иначе. – Антон. – Очень приятно, Антон. Если ты не против, на этом с враньем мы заканчиваем. Я не жду, что ты ответишь на все мои вопросы, поэтому буду задавать только важные с медицинской точки зрения. Ты должен доверять мне, а я… постараюсь доверять тебе. Хорошо?       Антон кивнул. Доверять человеку… Звучит как очень сомнительная идея, но кажется выбор у него не большой. Кроме того, Арсений все-таки выполнил его просьбу. – Какой сегодня день? – Я… – Антон не особо следил за календарем последние сотню лет. – Вторник? – Это вопрос. Не помнишь? – Вторник. – Неплохо, – кивнул врач, коротко записывая что-то в тетрадь. – Пока ты тут лежал, я провел кое-какие тесты и результаты, признаться честно, поставили меня в тупик. Надеюсь, ты поможешь мне с этим разобраться, – Арсений чуть подался вперёд и посмотрел Антону в глаза. – Что ты пьешь? – Пью? В смысле? – растерялся Антон. – В прямом. Какие лекарства тебе давали? Таблетки, порошки, растворы… Что тебе давали пить, может вкалывали? – Я не… Мне никто ничего не давал, – ответил Антон и тут же вспомнил про пузырек, который его заставил выпить Димитрий. – Я бы не спрашивал, если бы это не важно. Подумай ещё раз, – Арсений видимо почувствовал неуверенность в голосе Антона.       Ну и как ответить на этот вопрос? Он не знает, что Димитрий намешал в той бутыли. А даже если бы и знал, разве это важно? Это была какая-то субстанция смешанная на Небесах – едва ли она оказала бы влияние на человеческое тело. Едва ли… – Ничего такого не б… – осекся Антон на полуслове – рана снова дала о себе знать. Он инстинктивно потянулся к ней, чтобы размять мышцы бедра, но Арсений перехватил его руку. – Не стоит. Боль такая же как была в начале? – Н-нет. Все ещё не так плохо. – Но стало хуже. И при этом тебе никто ничего не давал. Ладно. Тогда что ты сам употреблял? – Употреблял? – опять переспросил Антон. Он все никак не мог понять, куда клонит врач. – Наркотики. Героин. Чистый или в составе каких-нибудь «качелей». Нюхал? Колол? – Что? Нет. При чем тут... – При чем тут то, чем ты ширялся? Сейчас покажу, – голос у Арсения впервые был суровым и даже немного злым. Он откинул одеяло с правой ноги Антона. – Смотри.       Вместе с одеялом с ноги слетели бинты, которые прикрывали место ранения все это время, но не были закреплены на коже. Выглядело… паршиво. Месиво из рваных воспаленных тканей залитое какой-то черной густой жижей. Видимо темная энергия так влияет на кровь. – Знаешь почему сейчас не так хуево как раньше? Я дал тебе морфин. Решил, раз боль достаточно сильная, то пичкать тебя обычными обезболивающими нет смысла – и был прав. Только вот незадача, морфин должен был снять боль полностью, но не снял. И тут у нас два варианта: либо тебя накачивали обезболивающими раньше, либо ты героиновый наркоман, либо дело в чем-то другом. Так в чем же дело, Антон? – Я не наркоман. – И больше ты мне ничего не скажешь. Отлично, – Арсений потëр переносицу. – Черт. – Я не… – Если ты мне не поможешь… – Никто меня ничем не «пичкал». И я не наркоман, – повторил Антон. – Я знаю, – вздохнул Арсений. И тут же ответил на вопросительный взгляд своего «пациента», – это было очевидно. У тебя вены слишком хорошие для наркомана. Прости. Я злюсь, потому что мне не нравятся придурки, которые гробят свою жизнь, употребляя всё подряд. Но ты не один из них, так что… И ещё я злюсь, потому что у меня нет ответов. Старик был прав – у тебя нет перелома позвоночника. У тебя вообще переломов нет. Ни одной травмы характерной для наезда легкового автомобиля, только глубокая рваная рана бедра и непрекращающаяся боль, и все это, очевидно, никак не связано с аварией.       Антон медленно выдохнул. Что же произошло во время ритуала? На него напал демон, а что было до этого? Где он был, что было вокруг? А после? Какая машина его сбила? Очевидно, никакая. Как он оказался там, где оказался? А где он оказался? – Ты сказал, что мы у тебя дома? – Да. – Где мы? – В каком смысле? – напрягся Арсений. – Это город N? – А ты не знаешь? – Нет, я… Я должны быть в городе N, но я там никогда не был раньше… Так это он? – Да. – А где ты… – замялся Антон, – где меня сбила машина? – На пересечении Северной и Мира, на пешеходном переходе. А сейчас мы на Садовой. – Понятно.       Ничего непонятно. Хорошо, что он хотя бы в нужном городе. Он все равно не знает, на какой улице та церковь, так что… – Знаешь, в какой-то момент я подумал, что если дыра в твоей ноге – единственная наша проблема, то все отлично, потому что проще, чем зашить человека – только его разрезать. Но в процессе выяснилось, что я не могу очистить рану. Эта «субстанция»… – Арсений указал на бедро, – я без понятия, что это такое. Знаю только, что совершенно точно не кровь. Да и вообще «это» чёрное нечто не имеет ничего общего с жидкостями, которые в норме присутствуют в человеческом теле.       Конечно, нет. Дело не только в «не крови». Сама эта рана не имеет ничего общего с тем, что известно человечеству, и сама она не затянется. Тёмная энергия просто так не исчезнет, а люди едва ли способны её изгнать. Димитрий говорил про обряд, который проводится над «зараженными», но предварительно нужно приготовить лекарство. Антон мог бы попробовать сам, но он даже не может встать. Ещё бы, конечно, помнить рецепт. Какие-то травы… – Антон, если ты не понял, то сейчас самое время начать говорить, – Арсений посмотрел на своего «гостя» кажется самым серьёзным взглядом на какой был способен. – Ты же явно знаешь о своем ранении больше меня. Я не смогу тебе помочь, если… – Ты прав. Не сможешь, – покачал головой Антон. – Я уже тебе помогаю! Тебя нашли твои загадочные преследователи? Нет. Ты чувствуешь чудовищную боль, которая сводит тебя с ума? Нет. Я не так бесполезен как тебе кажется. – Я не… – Антон осекся на полуслове. – Я такого не говорил. – Нет, но ты так думаешь. У тебя на лице всё написано. «Этот докторишка понятия не имеет с чем имеет дело, он таких технологий не видел и не увидит никогда в жизни. Так что он абсолютно точно бесполезен и никак не сможет мне помочь». Вот что ты думаешь. – Я… – Антон совсем растерялся от услышанного. Арсений оказался проницательнее, чем нужно… И он явно надумал себе какой-то чуши. Что ещё за технологии? – Я не могу сказать. – Разумеется не можешь, – Арсений выудил из кармана брюк телефон. – У меня есть коллега, он работает в сфере биоинженерии. Он поможет мне разобраться что с тобой сделали и как теперь тебя лечить. Надеюсь, до того как ты умрёшь от… от чего-нибудь. – Стой! – выпалил Антон. Как будто не хватало людей, знающих о нём. – Подожди. Не нужно никому звонить. Я… не могу сказать тебе, что со мной, но кажется я знаю как это вылечить. – О, и давно ты у нас врач? – Я серьёзно. Мы вроде недавно договаривались. Я доверяю тебе, ты – мне, помнишь? – Ты уверен, что нам не нужна помощь? – Уверен. – Хорошо, – Арсений помедлил, но все-таки отложил телефон, и снова взялся за свою тетрадь и ручку. – И что же мне делать? – Нужно… провести обряд. – Обряд? Типа магический или..? – Не совсем, это… не магия, – Антон замолчал, потому что почувствовал какую-то едва заметную тяжесть в груди. – Тебе плохо? – Нет. Не важно, – Антон помотал головой. – Нужна вода для обряда. Чистая, родниковая. Из самого источника. Литра три, не меньше. Отнести её в храм надо, освятить... – Это шутка? – спросил Арсений, но поймав серьёзный взгляд Антона тут же сменил тему. – Понял, больше ни слова. Тогда другой вопрос. Мне казалось, что воду только на Крещение освящают, разве нет? Просто на дворе весна и… – Нет. Всегда можно освятить, – помотал головой Антон. – Потом в эту воду травы надо поместить и выдержать сорок часов. – Сорок? Черт. Долго. Как бы нам морфина хватило, – пробормотал Арсений, записывая «рецепт». – Травы… Как же они… – Антон крепко призадумался. – И сорок – это только выдержать травы в воде, а сколько ещё уйдёт на подготовку… – Кардуус нутанс, артемизия абсентия и... гиперикум перфоратум. Кажется так. – Кардуус – это... на латыни. Чертополох? Серьезно? Сорняк? – Я... – говорить Антону стало заметно тяжелее. – Вижу, – Арсений внимательно посмотрел на экран маленького пищащего ящика, стоящего рядом с диваном. Именно к нему тянулись провода из-под одеяла. – Сердечный ритм ещё снизился… Это все морфин. Ещё раз, какие там были травы? – Будет… больно? – Нет. Сердце встанет. Но мы этого не допустим. А если и допустим, то… Я зайду в аптеку, возьму адреналин. Список трав ещё раз, пожалуйста.       Антон повторил мудреные латинские названия и проследил за тем, как Арсений уверенной рукой записал каждое на бумаге – у него был необычный «острый» почерк. – Освятить воду, собрать травы, дать им отмокнуть сорок часов, а потом? В вену, в мышцы или… – Выпить. – Слава Богу. А то я подумал, что опять что-то неадекватное будет. – Нет, – Антон слегка улыбнулся. – Я поставлю капельницу с морфином перед тем как уйду. Должно хватить на пять часов. Хотя учитывая, что лекарства на тебе работают не так как надо, точно я сказать не могу.       Арсений ушёл в соседнюю комнату. Какое-то время было тихо, только писк приборов, да все так же иногда жужжало за окном. Антон попытался расслабиться насколько позволяли ноющие мышцы. Он сфокусировался на своем дыхании, стараясь делать глубокие равномерные вдохи, но получалось не особо успешно. Он не знает сколько прошло времени прежде чем за стенкой зазвучал уже хорошо запомнившийся голос. Антон прислушался. – Привет, Серег. На службе? Да ничего, хотел попросить тебя в одно место смотаться. Я без машины, а времени в обрез. С машиной долгая история, потом расскажу. Да ничего не угоняли. Боже, нет, успокойся. Себя прикрой. Тьфу ты, Серег, да все нормально. Я же сказал, долгая история, потом расскажу. Хотел бы соврать, сказал бы, что сломалась. Ну вот и я о том же. Так ты сгоняешь? Спасибо, друг. Я сейчас в сообщении всё скину. Выглядеть будет странно, но… Да, объясню. Ещё раз спасибо. Давай.       Арсений почти сразу вернулся в комнату и принёс с собой какой-то пластиковый ящик. – Двигаться можешь? – спросил он. – Ну… наверное да, – Антон попробовал поднять руку. Медленно, но у него получилось. – Это хорошо. Воды? – Да, пожалуйста.       Арсений достал из ящика бутылку с водой, открыл и протянул Антону, поддерживая её за донышко несколько секунд, чтобы убедиться, что тот в состоянии сам её удержать. Пока Антон жадно пил, Арсений натянул на руки тонкие синие перчатки и стал возился с теми вещами, что принес. – Спасибо, – Антон поставил бутылку на пол. – Угу, – Арсений соединял пакет с жидкостью с какой-то прозрачной трубкой и повесил его на кованый высокий торшер, который всё это время стоял рядом с диваном и на который Антон до этого момента не обращал никакого внимания. Из блестящего чёрного металла, весь в завитках и листочках он был похож больше на плющ, чем на напольную лампу. – Удобно, – сказал Антон, рассмотрев получившуюся конструкцию. – Да. Я как-то хотел его выкинуть, но потом выяснилось, что он отлично выполняет роль медицинского штатива, – Арсений едва заметно улыбнулся. – Здесь должно хватить, чтобы ты смог поспать. Ну, предположительно. Руку.       Пока Арсений затягивал над его локтем жгут и обрабатывал кожу, Антон продолжал рассматривать торшер. Он… интересный. Может немного вычурный, но что-то в нём определенно есть. Кроме того он неплохо смотрелся в комнате. – Готово, – сказал Арсений, наклеивая пластырь и фиксируя иглу. – Я пошёл собирать всю ту чушь, которую ты мне наговорил. Постараюсь вернуться как можно быстрее. – Постараюсь… не сдохнуть пока тебя нет, – Антон попытался улыбнуться. Получилось кривовато, но Арсений его понял.       Когда мужчина вышел из комнаты, Антон замер, уставившись в потолок. Арсений за стеной собираясь, шуршал какими-то пакетами, одеждой, трещал застежками и звенел ключами. В какой-то момент всё затихло и он снова показался в дверном проёме. Посмотрел с неизменно серьёзным лицом на Антона, кивнул скорее какой-то мысли у себя в голове, чем своему «пациенту», и теперь уже точно ушёл, хлопнув за собой тяжёлой металлической входной дверью.