***
Прошли все пары, а Мин так и не понял ни единого слова преподавателей. Пометку делает, что нужно возобновить учёбу, а то и до отчисления недалеко. А университет покидать не хочется только потому, что скоро Чимин выпишут и он должен его поддерживать, оберегать. Юнги идёт и смотрит по сторонам, слыша за своей спиной шёпот. Такие противные шушуканья; спину будто сотни пар глаз прожигают. Не выдерживает и оборачивается. – Что надо? – зло смотрит на парней, что до этого между собой общались, смотря на Мина. – Да так, просто интересно, ты тоже, как и друг, в шлюхи заделался? Если так, то сколько за ночь берёшь, красотка? – усмехается, подходит ближе, в плотную становится. Почему-то дышать нечем сразу стало. Смотрит сверху вниз, показывая клыки, языком их обводит. Юнги брови от удивления поднимает, пряча под тёмной чёлкой. Понятия не имеет, почему альфа сейчас так выразился. Шутка? Не смешно. Почему он упомянул Чимина? Что случилось за то время, что он отсутствовал в учебном заведении? Столько вопросов и ноль ответов. Момент для ответа упущен, и альфа как-то ободряюще улыбается, кладя руку на плечо. Давит, силу показывает, будто бы на колени поставить хочет. Юнги пугается, вспоминая ситуацию в порту и на несколько шагов отпрыгивает, уходя от неприятного ощущения. – Ты давно в больнице не был? – ошарашенный взгляд поднимает и смотрит неверующе. Не дожидаясь ответа, уходит прочь от альф, скрываясь за поворотом. Только сейчас замечает, как на него все смотрят и шепчутся. Это всё жутко раздражает, и он сворачивает в пустой кабинет английского языка. Идёт к среднему ряду парт и ставит свой портфель. Отдышаться пытается и судорожно думает. Только одна мысль посетила его. Тот альфа всё всем рассказал, сделал из Чимина – ангела в чистом его виде, грязную шлюху. Нужно найти его сейчас. Посмотреть, надеется Юнги, в последний раз в его глаза и спросить для чего это всё? Дверь тихо открывается и Юнги, не поворачиваясь, чувствует на себе тёмный взгляд. Это он. Тихие шаги раздаются по всему кабинету, и тут Мин резко разворачивается, брови хмурит, говоря: – Доволен? – Не совсем. Это пока что не всё представление, – улыбается альфа, останавливаясь в метре от самого Юнги. – Для чего ты это сделал? – говорит не про ситуацию в университете, а про изнасилование, хочется дорваться до правды, а потом с чистой совестью убить демона. – Знаешь, моя гордость была задета из-за того твоего удара, малыш, – медленно говорит парень, смотря прямо в глаза Мину. Хочется сделать больнее, поэтому всё расскажет ему, а потом за отчаянием будет наблюдать. Эти омеги от него не убегут, не спрячутся, потому что кукловоду понравилось с ними играть. Только дурак будет думать, что игра закончилась. – Но, знаешь, причинять омегам физическую боль – не ко мне. Поэтому прими, пожалуйста, моральную во всей её красе. – Что ты несёшь? – Разве тебе сейчас не больно за друга? Неужели вы не настолько близки и тебе наплевать? Нет, малыш, ты сейчас захлёбываешься, я же вижу, и пойми – это только начало прекрасного конца. Зря вы понравились Дьяволу. В то время, когда Чимин будет умирать от физической боли, ты, Мин Юнги, будешь страдать морально, наблюдая, как обычные подколы, перерастают в издевательства, а дальше только больше. Я обещаю, ты пожалеешь, что жив. Это уже не месть, мой малыш, это игра. – Психопат! Какой же ты психопат... Останови это, не трогай Чимина! Я же виноват, я ударил, не подумал, что может из этого вырасти. Пожалуйста... – истерика, от слов альфы, к горлу подступает. Получается сделать только судорожные вздохи. – Это я и ожидал от тебя. Такое ощущение, что мы знакомы сто лет, – издевается Хосок, улыбается и ближе подходит к застывшему омеге. Смотрит на сжатые кулаки и взгляд поднимает на лицо. Руку тянет и прядь за ухо убирает, наклоняется и шепчет, – покажи мне борьбу, заставь бороться друга. Юнги отходит, руку альфы отбивает и портфель берёт, убегая из кабинета. – Малыш, постой. Юнги игнорирует властный голос парня, и уже ручку держит, как его грубо разворачивают и к двери прижимают. – Эй, ты, отвали! – отталкивает от себя, желая скрыться от сумасшедшего парня. Это всё очень страшно. Юнги не знает, как реагировать. Единственный выход из всей этой странной ситуации – только смерть этого альфы. – Хосок, – говорит парень и опять разворачивает омегу к себе лицом, ухмыляется и смотрит с усмешкой. – Что? – Моё имя – Хосок. Ты должен знать его, должен запомнить, чтобы ты знал из-за кого твоя жизнь разрушена. Мин Юнги усмехается, опять отталкивает от себя психически нездорового человека. Что уже разрушено – опять разрушить невозможно. Но из этого дерьма он выйдет – выход есть всегда, пусть и не сухим. – Мне похуй, Хосок, – говорит и выходит из аудитории, слыша, как тот крикнул ему в спину: «Запомнил, это хорошо».***
Холодный воздух из открытого окна обдувает лицо, колышет чёрные, словно сама бездна на дне океана, волосы парня. Изящные пальцы левой руки сжимают сигарету с приятным арбузным вкусом, отправляя дым в беспокойную ночь; правая крепко обхватила руль в коженном чехле, ловко управляя железным монстром. Повезло, конечно, с тачкой. Благодаря ей и спонсорам, омега уверен в своей победе, уверен, что деньги, что он потратит на наёмника, – на ветер не полетят. Месть ведь сладкая штука, Юнги хочет ощутить её сладость на своём языке. День гонки настал слишком быстро, будто бы моргнул и вот уже соревнования. Волнительно. У Мина ладони потные из-за этого страха в груди, что должно что-то случиться. Это волнение скрутило органы и взяло в плотную сеть, сдавливает, сдавливает, сдавливает и сдавливает... Юнги точно скоро не выдержит, падёт, окрылённый сомнительной идеей с небес на землю и собрать себя в едино больше не сможет. Третий раз точно не получится. Только сигарета и немая уверенность спасают. Хоть что-то. Так не хватает Чимина. Так хочется увидеть друга на том самом месте, на котором он болел за Юнги, на котором он верил в него. И всё-таки глупая произошла ситуация... Он подъехал к старту, из машины не выходит, с соперниками он никогда не общался, знакомства не заводил. У него же был Пак и... Его Мин Юнги не хватало... – Привет! – резко говорит парень, заглядывая в окно, смотря на Мина, – Ого, вот это малышка! Вижу, хорошо гоняешь. Меня, кстати, Ким Сокджин зовут. Светловолосый протягивает руку в окно для рукопожатия, но встречается с удивлённым взглядом парня. Тут же убирает руку и, делая поклон в девяносто градусов, извиняется перед чернышом. – Не называй меня так, – говорит омега, – причины того, почему подошёл именно ко мне. – Скиптично выгибает бровь Мин, не понимая такого напора в свою сторону. Странно. Может, кто-то из банды Хосока? – Если не скажешь, то я закрываю окно. – Сокджин молчит, как партизан, скорее от странного вопроса. Мин кивает своим догадкам, отворачиваясь от надоеды. Нажимает кнопку и окно медленно начинает идти вверх, скрывая за тонировкой своего хозяина. – Ну ты чё! Прости, прости, не знал, что ты такой серьёзный! – искренне приговаривает Ким, делая чуть ли не десять поклонов за раз. – Я просто хочу с тобой подружиться! Ты же тоже омега, вот я и удивлён, что ты в таком месте! Так ещё и катаешь на этом авто. Просто интерес, у меня хорошие побуждения. Ну ты чего, черныш! Омега недовольно вздыхает и, похоже, проявляет слабость, ведь он открывает окно. – Так, что ты сам делаешь здесь? Ты ведь, явно не гонщик, так? Сокджин согласно кивает, довольный тем, что его не послали, хотя по виду, явно собирались. – Я на секретном задании! Но тебе расскажу. – Ты уверен, что можешь поделиться им именно со мной? Это опрометчиво. – Уверен. Мы, считай, уже как братья не по крови! – Ты слегка странный, – говорит Юнги, опешив от такого высказывания. Неловко что ли?.. Такое раньше говорил, только Чимин ему. И Мин кивал в ответ, подтверждая тем самым, что, да, братья и никак по-другому быть не может. Только... Чимин отказался от него. А Юнги? Нет. Никогда. Он заберёт боль друга и заставит пережить её в первую очередь самого Хосока, а после и всю его семью. На нём этот порочный круг не закончится, Юнги это не будет пережёвывать. Нет. – Что? Не слегка, – смётся Ким, заражая своей улыбкой Мина, – Мой муж обычно так шутит. Насчёт моего дела. Так вот, здесь, по вашей трассе скоро должна проезжать очень важная личность и я, как мне и велено, должен проследить за ним. Уж больно тот подозрительный. Не хочу пугать тебя, но мы расследуем его дело уже больше двух лет. Хоть он нигде и не фигурирует, хоть есть множество алиби, но мы уверены, что на его руках не мало крови. – И кто же это? – А вот этого сказать уже не могу, – подмигивает Сокджин. Юнги фыркает и повторяется, что Ким странный, на что тот смётся, похоже, своим фирменным смехом. Юнги бы сравнил со стеклоочистителем. – Ну ладно, черныш, удачи в гонках! И не участвуй в нелегальных, вытаскивает не буду, – показывая язык, Сокджин кидает в машину свою визитку и сразу же уходит со старта, скрываясь за трибунами, думая « Скоро увидемся, Мин Юнги ». « На старт. Внимание... Марш! » Как-то легко ехать, и дело не в дороге, а в том, что с души будто камень упал. Юнги не в первые за эти недели не чувствует одиночества. Греет запах мёда и имбиря, а также визитка на пассажирском сиденье. Лёгкая улыбка появляется на лице парня и мысли сейчас совсем другие. Теперь он понимает всю тяжесть своего решения. Должен ли он это делать? Сомнение. Почему же он всегда метается между злом и добром. Так хочется уже быть на все сто процентов уверенным в своих решениях. Но каждый раз возникают одни «но». Благодаря светлому Сокджину он понимает, он думает, что совершает... ошибку? Юнги сильнее руль сжимает и головой стряхивает, прогоняя мысли. Нет, он же решил. Он выбрал месть. Так нужно идти по проложенному пути, но так хочется свернуть. Опять неопределённость... Мин давит сильней на педаль газа, всю мощь из машины забирает, использует в своих корыстных целях. Мин вот-вот лишится идеи убить морально и физически Хосока и его семью. Кто знает как обернётся? Никто. Только Всевышний. А вдруг месть только всё усугубит? Юнги же не плохой, он же из благих дел хочет смерти другого человека. Он же хороший, разве нет? Благо может исходить даже из самых тёмных деяний. Стоит ли закончить порочный круг? Хватит мучить самого себя. Он смотрит на дорогу, что освещена огнями города, фонарей и всё это размывается в единое пятно. Мин не видит ни дороги, ни-че-го. Но видит выход. И правда, Юнги просто устал. Ему нужно отдохнуть. У Мина до этого было множество вопросов, на которых не было ответа. И Юнги знает на эти вопросы ответы; теперь знает. Теперь точно уверен. Решает, что с другом будет. Решает, что хоть тому и неприятно общение с ним, но всё время вместе с ним в больнице проведёт. Сейчас Чимину нужна поддержка, хороший друг, на которого он сможет положиться. Мин уверен, что после выписки они переведуться, начнут новую жизнь, начнут ещё одну. Вместе. Правильно. Это верное решение. Месть в этой ситуации, кроме эго Юнги, никому приятно не сделает. Правую руку к лицу подносит и слёзы утирает. «Нужно поблагодарить Сокджина» Это последнее, что пронеслось в голове у Мина, когда переднее колесо лопнуло, переворачивая машину. « Кажется, я смогу отдохнуть. Прости, Чимин » – думает Юнги, закрывая глаза, которые залила кровь с головы. Ремень безопасности крепко держит хрупкое тело в железной клетке. Если бы не подушка безопасности, омега пробил голову, уносясь за ручку со смертью в ад. Кровь стекает на бархатную отделку крыши, пачкая белое полотно красными пятнами. Мин будто бы распятый, висит на ремне, не соприкасаясь с поверхностью. Руки безвольно повисли: пару костей точно сломаны. Ноги придавлены железной трубой, выскачившей из автомобиля. К железному мессеву подходит хорошо одетый альфа, подправляя свой воротник и часы. Он вышел из машины только потому, что учуял до боли знакомый запах граната. Медленно идёт, не торопится и думает, что удивительный мир, раз снова встреча произошла. Сам себе ухмыляется, только на оскал больше походит. Садится на корточки, заглядывая в лопнувшее водительское окно. Не обращает внимание на подъежающих гонщиков, от которых Юнги рванул далеко вперёд. Звуков вообще не слышит, внешний мир закрыт теперь для него. Он в этом желает остаться, видя парня в собственной крови. Так эстетично... С белыми волосами выглядело лучше, думает. – Опа, а это кажется уже судьба, – цокает языком Тэхён, глядя на потерявшего сознание парня. Руку тянет к лицу и с глаза кровавую порядку убирает, и опять думает, что омеге безумно красный идёт. Ухмыляется своим мыслям и охране скорую вызвать приказывает. Себе подарок желает сделать, раз сама судьба их сводит, то Ким заберёт свою куколку. Идёт прочь от машины и наступает на какую-то карточку, которая прилипла к подошве обуви. Видит знакомые инициалы и поднимает, усмехаясь, кладя во внутренний карман бордового пиджака.