Вас много, а я один

Дети так и расселись кто где. Стульев на всех не хватило, поэтому Тушканчик забрался на колени к Арсению, а Андрей с Лёликом расположились на широком подоконнике. Командор снова взял у Арсения лопатку, велел: — Ешьте, пока горячие. — Я же говорил! — торжествующе воскликнул Андрей, которого Арсений регулярно отгонял от блюда с готовыми лепешками. Он соскочил с подоконника, сцапал лепешку и тут же надкусил. — Съедобно? — спросил Командор. — Еще как! Дети расхватали лепешки, и на какое-то время в кухне стало относительно тихо. — А можно мы каждый день будем готовить лепешки? — спросил Митя. — Если каждый день, то надоест, — сказал Командор, макая свою лепешку в кабачковую икру. — Ни за что не надоест, — заверил его Андрей и полез в банку за помидором. — Командор, а вот если рука застряла, это очень плохо? — Ничего, ножик есть, отрежем, — утешил его Командор. — Ты помидор-то отпусти, рука и пролезет. Андрей послушался, с обидой посмотрел на оставшийся в банке помидор. Василёк молча вручил ему вилку. Дожарив последнюю лепешку, Командор поставил чайник, попросил Стаса принести конфет из рюкзака. — А там варенье есть, — сообщил Андрей, приоткрывая дверцу шкафа. — Клубничное и грушевое. — Доставай, — махнул рукой Командор. — Кто знает, когда еще придется так пировать… — Здорово, — выдохнул Лёлик. — Лепешки, варенье, даже чай настоящий, а не из травы. — Ага, — поддержал его Антошка. — А в общине говорили, что я в рай не попаду. — Врали, — заключил Андрей и поставил перед ним плошку с вареньем. Антошка от такого щедрого жеста растерялся, пробормотал: — Спасибо. Стас вернулся с полным подолом конфет, ссыпал их в миску, опустился на стул. Командор прищурился, пытаясь определить, больно ли ему сидеть. Ну, даже если и больно, это пройдет. Остальные весело болтали, макая остатки лепешек в заботливо разлитое по плошкам варенье. Командор ждал, что кто-нибудь упомянет кошку, но о ней все молчали. Стас всё мешал и мешал ложкой в своей чашке, не говоря ни слова. Мальчишки пытались втянуть его в разговор, но он только угукал, не поднимая глаз, а то и вовсе молча пожимал плечами. Денис сверлил взглядом то Стаса, то Командора, будто пытался без слов заявить, что он был прав. Когда ужин наконец закончился, Командор сказал: — Арсений, Лёлик, Денис, принесите воды. Два ведра сюда, остальное в ванную. Андрей, Митя, Тушканчик, вы будете стирать. Василёк, Антошка, пойдете на второй этаж, посмотрите, как там со спальными местами. Стас, ты со мной. Будем мыть посуду. Стас был вежлив, но крайне подавлен. На вопросы отвечал односложно, сам разговор не заводил. Командор прислушивался, надеясь, что кошка — интересно, где Стас ее прячет? — себя как-то выдаст, но это, конечно, было бы слишком просто. Наконец Командор решил прямо сказать, что видел ее, но тут в кухню влетел Андрей. — Командор, ты же мыться будешь? — Буду, наверное. — Хорошо. Мы тебе нашли пену для бритья, здорово, правда? И полотенце большое махровое, мягкое-мягкое. И давай я за тебя домою, а ты иди, а то вода совсем остынет. Командор вздохнул, вручил Андрею кухонное полотенце, подхватил кастрюлю с водой, предназначавшейся для стирки, и пошел в ванную. Может, действительно лучше не приставать. Стас погрустит и перестанет, а кошка… Ну, с кошкой всё тоже как-нибудь образуется. Командор осторожно выловил из таза размокшие кораблики, влил в прохладную воду кипяток и разделся. Мылся он долго, тщательно, ощущая холод эмалированной ванны и тепло вялых струек воды из ковшика. Вдыхал аромат земляничного мыла, с наслаждением проживая иллюзию нормальности этой ситуации. Действительно, так всё и бывает, когда летом раскапывают газон под окном и разбирают трубы. Иногда можно сходить помыться к родственникам или знакомым, у которых график отключения воды другой, но в основном приходится греть воду на плите и поливать себя из ковшика, находя умиротворение в этих усилиях. Решив наконец, что первые несколько слоев грязи удалось смыть, Командор замотался в пушистое полотенце, побрился, разглядывая свое отражение в зеркале и слегка удивляясь отсутствию ряби и ряски на стекле, оделся и вышел в гостиную. Наткнулся взглядом на Стаса, спохватился: — Иди тоже помойся, вода есть. — Хорошо, — тихо ответил Стас. — Наверху целых четыре спальни, — доложил Антошка. — В одной узкая кровать, во второй двуспальная, а в остальных двухэтажные. — Если сдвинуть кресла, которые стоят в коридоре, получится кровать для Мити и Тушканчика, — добавил Василёк. — Можно будет затащить их в одну из спален. Тогда никому не придется спать в гостиной. — Хорошо, — кивнул Командор. — Чур я с тобой, — сказал Андрей, проходя мимо с охапкой белья. — Не поместишься. — На двуспальной командорской? Запросто! — Зачем мне двуспальная? — возразил Командор. — Там положим тех, кто поменьше, чтобы втроем поместились. Например, тебя, Дениса и Антошку. В общем, разберемся. Стирайте уже, а то не высохнет до завтра. Он сел на диван, мысленно пытаясь разместить мальчишек в спальнях, чтобы никто не обиделся. Митя с Тушканчиком в кровать из кресел заберутся с радостью: им чем необычнее, тем лучше. Антошка с Андреем будут болтать и пререкаться до ночи — и хорошо, пусть отвлекут Дениса, а то опять какие-нибудь гадости думает. Арсению и Васильку отдать одну из двухъярусных кроватей, пусть хоть сегодня отдохнут от малышни. Вторую пусть берут Стас и Лёлик, они тоже вполне уживутся. А Командору останется та самая кровать с плюшевой кошкой… Командор так и уснул, размышляя о том, куда же подевалась настоящая кошка, не плюшевая. Может, ушла, пока Стас спал? Может, померещилась? Стас вышел из ванной, заметил, что голова Командора безвольно упала на спинку дивана, потянул Василька за рукав, шепнул: — Можешь кое-что сделать? Василёк непонимающе нахмурился, а Стас прошептал еще тише: — Можешь завтра сказать Командору, что я остаюсь здесь?