Вас много, а я один

— Может, всё-таки поселимся здесь? — спросил Митя. — Правда, Командор, здесь же идеально! — согласился Лёлик. — Озеро есть, картошка есть… — Увы, чтобы перезимовать, этого нам не хватит, — вздохнул Командор. — Но мы же найдем место еще лучше? — с надеждой спросил Андрей. — Найдем. Противень с грибами и картошкой опустел. В сгущающихся сумерках красиво пели комары, и Командор подбросил в огонь можжевеловых веток, чтобы отпугнуть их. — Стас, сыграешь что-нибудь? — попросил Арсений. — Можно. Стас спустил с колен Электричку, отряхнулся от шерсти и пошел за флейтой. — Всё-таки хорошо нам живется, а? — сказал Андрей, пихнув Антошку локтем. — Угу, — нехотя согласился тот. — Еще бы не чесалось ничего… — Гипс? — И он тоже… Антошка со страдальческим вздохом подобрал с песка длинную щепку и попытался просунуть ее под гипс. — Куда! — возмутился Командор. — Еще поцарапаешься, инфекцию занесешь. Антошка покорно отложил щепку, вздохнул еще горше. — У нас в группе, когда кто-нибудь что-нибудь ломал, под гипс сыпали соду, говорили, помогает, — сказал Василёк. — А, и вентилятором еще дули. — Угу, только у нас вентилятора нет, — мрачно сказал Антошка. — И соды тоже. Командор порылся в куче посуды, вынул ложку с самым длинным черенком и вручил ее Антошке: — Чешись, если надо. Ею хоть не поранишься. — Сдуру можно и ложкой порезаться, — возразил Андрей. — Умолкни, — велел Командор. Андрей фыркнул и бросил в костер шишку. Стас вернулся, сел чуть поодаль, принялся протирать флейту куском мягкой ткани, одновременно вежливо отстраняя кошку. — Что играть будешь? — спросил Лёлик. — Еще не знаю. Стас поднес флейту к губам. Пальцы на несколько секунд застыли над клапанами, потом определились, и из флейты полилась резвая, похожая на переливистый горный ручей мелодия. Все завороженно слушали. Только Электричке концерт не понравился: при первых же звуках она спрыгнула с колен Стаса, перебралась к Командору и обосновалась там, сердито прижав уши. Андрей хотел было отпустить какой-нибудь едкий комментарий по этому поводу, но передумал. Вместо этого придвинулся поближе к Командору, ткнулся лбом в его плечо и закрыл глаза. Музыка от этого стала будто бы интенсивнее, глубже, казалось, что она обволакивает снаружи и изнутри одновременно. Гармонию прервал какой-то треск. Музыка резко оборвалась, все обернулись на звук. Командор сбросил с колен кошку, схватил дробовик. Мальчишки тоже повставали, готовясь бежать, если Командор велит. — Всё нормально, — сказал Командор. — Белье упало. И действительно, ветка, к которой был привязан один конец бельевой веревки, обломилась. — Она сама? — подозрительно спросил Денис. Все тревожно заозирались, будто бы ожидая увидеть в кустах мародера с пилой. Командор нагнулся к ветке, осмотрел ее, кивнул: — Сама. Трухлявая. Мальчишки нерешительно подошли, стали собирать и отряхивать от песка белье. — От твоей флейты аж деревья ломаются, — проворчал Андрей, пытаясь скрыть тревогу. — Что ты играл, какой-нибудь марш лесорубов? — Нет, — обиделся Стас. — Моцарта. Концерт для флейты. Командор привязал веревку к другому дереву, предварительно проверив его на прочность, взял у Дениса бинокль, на всякий случай осмотрел лес, пытаясь уловить какое-нибудь лишнее движение. Мальчишки тем временем заново развесили белье, вернулись к костру. — Командор! — испуганно позвал Арсений. — Тушканчик пропал!