Вас много, а я один

Ближе к вечеру настроение у мальчишек совсем упало. Митя с Тушканчиком хныкали, Антошка мрачно предрекал голодную смерть, Андрей молчал. — Ладно, — сказал наконец Командор. — Давайте выбираться. Он с трудом поднялся, разминая затекшие ноги. — Ты куда? — испуганно спросил Митя. — Посмотрю, можно ли перебраться в дом. Андрей и Лёлик со мной, остальные ждут. Теперь в самом гараже было почти так же темно, как и в комнатушке. Командор осторожно пробрался к воротам, поминутно оглядываясь и убеждаясь, что Андрей с Лёликом не отстают. — Дождь идет, — заметил Лёлик. Водяная пыль, которую и дождем-то нельзя было назвать, приятно холодила. Командор неожиданно представил, как медленно собираются лужицы в глазницах трупов у арки, помрачнел. Потом тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и сказал: — Хорошо. Чем хуже погода, тем спокойнее на улицах. Они обогнули гараж и покосившийся парник из оконных рам, миновали громадный муравейник у подножия акации и вышли к дому. — Лучше бы мы остались в том коттедже в Кузнецкой Крепости, — вздохнул Лёлик. — Там красиво было… — Мы здесь жить не собираемся, не волнуйся, — мрачно ответил Командор, разглядывая бледно-голубой дом, тут и там обмазанный прямо поверх облупленной краски глиной. Андрей ничего не сказал. Командор приоткрыл дверь, держа дробовик наготове. В этот раз везде ощущалась пустота, но он всё равно соблюдал осторожность. Убедился, что в доме никого нет, мотнул головой: — Заходите. Дом состоял из двух квадратных комнат, разделенных тонкой стенкой. Двери между комнатами не было, только голый проем с обрывком занавески. Везде царил упадок: нагромождение потертых ковров на всех вертикальных и горизонтальных поверхностях, склад пустых бутылок на столе, пирамидка пивных банок под столом, окурки в тяжелой хрустальной вазе с отбитым горлышком, кучи грязной одежды на стульях. — Мы прямо тут будем ночевать? — спросил Лёлик. Командор скептически посмотрел на разбитые окна и покачал головой: — Опасно, всё на виду. — А где тогда, в погребе? — спросил Андрей и тут же опустил голову, будто жалея, что не сдержался. — На чердаке, — ответил Командор, кивая в сторону темнеющего в потолке люка. Приставная лестница обнаружилась под прилегающей к печке лежанкой. Командор взобрался по ней, открыл люк и посветил фонариком. — О, тут уже уютнее… — Дай посмотреть! — попросил Лёлик. Командор спустился, вручил ему фонарик, хлопнул Андрея по плечу: — А ты что? Андрей дернулся, со свистом вдохнул и помотал головой: — Ничего. Командор нахмурился. В полумраке сложно было понять, что именно отражается на бледном лице. То ли обида, то ли страх… — Андрей. — Всё хорошо. Я тоже посмотрю чердак, можно? — Валяй. Лёлик спустился, передал Андрею фонарик и сообщил: — А там действительно хорошо! — Угу… Командор следил за реакцией, пока Андрей разглядывал чердак, засунув голову в люк. Никакого безудержного восторга, никаких возгласов, никаких комментариев. Может, сказались события прошедшего дня? Андрей спустился, вернул Командору фонарик. — Годится? — Угу… — Да здорово же, — с восторгом сказал Лёлик, переводя непонимающий взгляд с Командора на Андрея и обратно. — Вы что, поссорились? — Нет, — ответил Андрей. — Не знаю, — одновременно с ним сказал Командор. — Позовем остальных? — предложил Лёлик, всё больше ощущая общую неловкость ситуации. — Позовем, — кивнул Командор. Он протянул было руку, чтобы обнять Андрея за плечи, но тот увернулся, будто испугался чего-то. И тут всё встало на свои места. — Андрей. Андрей нетерпеливо обернулся. — У тебя что-то болит? Андрей отвел взгляд, помотал головой. — Рубашку сними. — Ну, обгорел я, — сердито признал Андрей. — Да, ты говорил. Сколько с меня? — Нисколько. Дурак. Пошли уже, приведем остальных, переберемся на чердак и посмотрим на твои ожоги.