Вас много, а я один

— Что-то долго не идут, — сказал Лёлик. — Влезли куда-нибудь, — подозрительно протянул Антошка. Командор промолчал. Он и сам уже беспокоился, понимая, что Андрей с Денисом отсутствуют слишком долго, и вслушивался старательно, надеясь уловить их голоса или эхо шагов — хоть что-нибудь. Но мальчишек слышно не было. Размеренно капала в ведро пропущенная через тройной фильтр дождевая вода, щебетали птицы — и всё. Командор нахмурился, озаренный внезапной мыслью. Встал, закинул на плечо дробовик, оглянулся на старших. Проще всего было бы взять с собой Арсения, а Василька, бдящего с биноклем, оставить. Но Тушканчик здесь, а Денис там. — Арсений, остаешься за старшего. Василёк, ты со мной. Василёк вопросительно посмотрел на бинокль. — Возьми с собой. — Командор еще раз внимательно глянул на Арсения, уловил неуверенность. — Всё будет нормально. Но он и сам почувствовал холодок сомнения. А вдруг это отвлекающий маневр? Вдруг кто-то выманивает единственного взрослого, чтобы добраться до детей? Почти как в Бобровке. Кто вообще просил ее вспоминать, эту Бобровку? Надо было давно уже раздобыть больше оружия. Надо было самому идти за хворостом. Командор сердито тряхнул головой. Чем больше думаешь, тем хуже. Вынул из кармана нож, вручил его Арсению: — Если вынудят, используй. Никаких сомнений, ясно? — Ясно, — кивнул Арсений. Командор хотел было обнять его, передумал. Слишком уж похоже будет на прощание. — Пойдем, — сказал он Васильку. Остальные только молча проводили их взглядами. Будь с ними Андрей, непременно влез бы с уговорами или просто нелепой болтовней, вис бы и не пускал, почуяв опасность. Но Андрея не было. Гравий шуршал под ногами, эхом разносился по отстойнику, отражаясь в тусклых стеклах и ржавых стенах вагонов. Некоторые вагоны были уничтожены еще до тварей: разбитые окна, уродливые каракули граффити, вмятины на боках. А некоторые так и застыли во времени: матовая темно-зеленая, серая, синяя или коричневая краска на ребристых стенах, аккуратно перечеркнутые карнизами окна, белые занавески, таблички. «МОСКВА — ВАРШАВА», «САРАТОВ — УНГЕНЫ», «МОСКВА — МУРМАНСК», «ПЕКИН — УЛАН-БАТОР — МОСКВА». Когда-то давно все эти загадочные места казались вымышленными, не верилось, что люди садятся в купе и едут в какой-нибудь Уренгой или Кустанай. В детстве вообще сложно до конца поверить в реальность чужих маршрутов, и все медленно проплывающие по соседним путям вагоны кажутся частью декораций, создающих атмосферу. Исчезнут все эти Варшавы и Мурмански из кадра — и нет их, а вот поезд, в котором сам едешь на море или к тетке в деревню, настоящий, реальный. И эта печать достоверности остается с ним на всю жизнь. Даже если в следующий раз едешь не туда, видишь, например, свой прошлогодний Харьков в толпе Воронежей, Адлеров и Таганрогов и приветливо киваешь ему: мол, знаю, есть такой город на самом деле, а не только на табличке. Командор вздохнул, проходя мимо серого вагона «МОСКВА — СЕВАСТОПОЛЬ». Возможно, это тот самый поезд, что вез его на море в далеком детстве. Но теперь собственный опыт уже не поможет. Нельзя с оживленным блеском в глазах заявить, что да, есть такой город Севастополь, сам там был, точно знаю, это вам не какой-то там неизвестный Сухум, присутствующий в списках чисто для массовки. Потому что все эти города теперь одинаково пусты, одинаково заброшены, одинаково мертвы — как и поезда. — Знакомые места? — вполголоса спросил Василёк. Командор кивнул, даже не удивившись его проницательности. Это же Василёк… Птичьи трели стали ближе. Василёк вынул свой свисток, вопросительно посмотрел на Командора. Тот кивнул, пристально глядя по сторонам. В сгущающихся сумерках вагоны уже не казались мертвыми. В каждом таилась потенциальная угроза. Командор пытался убедить себя, что они бы заметили, живи там кто-нибудь. Мародеры не прячутся — обычно не прячутся. Те, которые выжидали в хижине в Бобровке, прятались. Командор мысленно чертыхнулся, жестом велел Васильку убрать свисток. Трель оборвалась, но ее тут же подхватили где-то за деревьями, продолжили, растянули переливами. В два голоса. Командор мотнул головой в сторону лесополосы. Василёк кивнул. Они бегом пересекли открытый участок и нырнули под ель. — Осторожно! — крикнул кто-то, а потом на затылок Командора обрушилось тяжелое и твердое.