Вас много, а я один

Брысь внимательно разглядывал широкое обветренное лицо незнакомца, всё ещё сжимая в руке нож. — Заблудился? Брысь молчал. Мужчина подошел ближе, протянул руку: — Борис. Нож пришлось отпустить. Ладонь Бориса оказалась теплой, шершавой. — Ты из новых, да? Брысь кивнул. Значит, о них знают. Надо предупредить Командора. — Это Лайма, она не кусается, — продолжал Борис, не замечая напряжения. — Хорошая собака, охотничья. — Охотничья — и не кусается? — переспросил Брысь. — Ну, ты же не добыча, — пожал плечами Борис и едва заметно подмигнул. — Да не боись, пацан, своих не трогаем. — Я и не боюсь, — ответил Брысь, отчаянно не желая быть для Бориса «своим». — Чё, трудно тебе пришлось, да? — с сочувствием спросил Борис. — По тебе видно. — В смысле? — Зажатый ты весь, будто бежать собираешься. Не боись. — Не боюсь, — угрюмо заверил его Брысь, снова сунув руку в карман. — У нас тут всё спокойно, никаких мародеров. Да, Лайма? Собака повела носом и с обожанием посмотрела на хозяина. Брысь отпустил нож. — Можешь погладить, — разрешил Борис. Брысь потянулся к собаке, не сводя взгляда с ее хозяина. Почувствовал влажное дыхание на кончиках пальцев, наконец опустил глаза — и тут же поднял их снова, готовясь к нападению. Но Борис расслабленно привалился к фонарному столбу, сунув большие пальцы в истрепанные шлевки брезентовых брюк. — Как тебя зовут-то? — Денис. Кличка — Брысь. Борис усмехнулся. — Почему Брысь? — Так вышло. — Понятно… Ты один? — Нет. Брысь присел на корточки, старательно наглаживая собачью морду и соображая, что стоит рассказать, а что лучше утаить. Но Борис больше ничего не спрашивал, задумчиво разглядывая блики солнца в темной воде. — Здесь хорошо, Денис, спокойно… Ни одной твари не осталось. — А ты… — Брысь сбился. — Вы один? — Ну, как тебе сказать… Мы с Лаймой — одиночки. Хорошо живем, не скучаем. Конечно, без электричества плохо, без цивилизации. Но терпимо. Нас лес кормит. Главное — чтобы всё мирно, да? Брысь кивнул. — Ты бы знал, — продолжал Борис, глядя куда-то вдаль, — сколько мы с ней всего переловили. На уток ходили, на куропаток, да, Лайма? Собака совершенно по-человечески угукнула, приподняв бровь, и Брысь улыбнулся. — Да-а, — кивнул Борис. — Силки на кролика ставим, капкан на лису. Капкан, правда, ржавый совсем, я его чистил, но он чё-то не очень. Не срабатывает. Но зато мы такую яму на лося придумали — ты бы видел! — Яму, — повторил Брысь. — Ага, — с воодушевлением кивнул Борис. — Я дно цементом залил, арматуру заточил, сверху прикрыл — красота! Надежно, крепко, никто не выберется. Осталось только лося туда загнать. Упрямый, зараза. Большой и никого не боится. — Мне пора, а то дома заругают, — сказал Брысь, резко поднимаясь. — Да? Ну, увидимся еще, — растерянно ответил Борис. — Увидимся. Брысь взлетел в седло и поехал в противоположную от дома сторону.