Моя школьная любовь.

— А потом сразу спать. — Угу, — тихо ответил я, а он взял вещи и ушёл. Мы одни дома до утра, Чимин мой парень, а на улице уже темно. Довольно интимная обстановка. Я очень хочу попробовать это с ним… Потому что Чимин и правда другой: он младше, слабее, милее и вообще не опытный. Я первый у президента, — Ты уже всё? — Да, — он сел рядом, а я выключил компьютер и повернулся к нему, — Что? — Подожди меня здесь, — я вышел из комнаты, чтобы погасить свет во всей квартире и взять презерватив, которые Джин купил сразу после того, как застал с Сын Ри. Я вошёл в комнату и выключил свет, а после положил пакетик на тумбу и лёг рядом, но ждать очень мучительно. — Кис… — вздохнул я, прижав одной рукой Чимина за талию. Я поцеловал его в лоб и посмотрел в глаза, очень тихо шепча на ушко, — Не бойся, — я целую и кусаю его за мочку уха, пытаюсь успокоить парня, прижимая к себе ближе. Я чмокнул в шею нежно и аккуратно, без боли, оставляя небольшую красно-бурую метку, чувствуя на себе дыхание младшего. — Детка, я не сделаю больно, — вновь прошептал я, после поднимая на себя голову президента. Опускаясь и прикасаясь своими губами к губам Чимина, я сразу же проникаю внутрь языком. Я стараюсь сделать всё настолько нежно, не доставляя ему боли. — Я боюсь, — сказал он между поцелуями, а я пустил руки под его толстовку и почувствовал, как пошёл мороз по его коже. — Просто верь мне. Я хочу тебя, — я резко переворачиваюсь и нависаю над Чимином, всматриваюсь в его глаза, сквозь темноту они так блестят. Это так красиво. Я начинаю плавно снимать с него верх, покрывая каждый участок поцелуем, а после снимаю с младшего всё нижнее белье: пижамные штаны и боксёры. Он остаётся полностью обнажённым и тогда я тоже остаюсь без футболки, продолжая смотреть в его глаза, — Обещай не сдерживаться. — Хныкать, как твои бывшие? — я улыбнулся, а тот всё равно кивнул. Я провёл понизу его живота, из-за чего Пак вздрогнул и слегка поджал ноги, рука уже была на его паху, немного сжимая. Я смотрел на это смущённое лицо. Как же я люблю его губы, его всё. Я начал водить по члену вверх-вниз, наблюдая за тем, как меняется в лице малыш. Спустя пару секунд слетел первый стон из его уст, хоть и тихий, очень тихий, но такой приятный для моих ушей. Я сдавил головку большим пальцем, отпуская его. У Чимина стоит, он возбуждён, хоть и пытается не подать виду. Он мычит и редко поддаёт бёдрами в мою руку, а я чувствую, как становится тесно и в моих штанах от такого вида и сексуального лица Пака. Я открыл презерватив и выдавил чуть-чуть смазки на пальцы, медленно начиная проникать в нежное нутро. Я опять нависаю над Минни, опуская голову, и вновь прикасаюсь к его губам, облизывая их и целуя так аккуратно, будто одно неловкое движение и всё рухнет. Я вставил один палец глубже, но тут же добавил второй, не дожидаясь. Чем раньше, тем лучше. — Принцесса, потерпи, — было уже три и я начал медленно двигать ими. Я опускаюсь ещё ниже и начинаю выцелолывать его шею, ключицы, играться с сосками кончиком своего шершавого языка, заставляя его изгибаться в спине, как маленький котик. Чимин простанывает моё имя из-за того, что я задел простату, он пытался сдерживаться, как мог, потому что был слишком смущён этим. Я одной рукой снимаю с себя низ, после с небольшим хлюпом достаю пальцы и начинаю натягивать презерватив на член, который уже стал довольно больше в размере и твёрже. Парень наблюдал за мной и закусывал губу. — Юнги, как это? — Совсем не больно, если расслабишься. — Мне… Будет приятно…? — я ухмыльнулся и кивнул. — Ты будешь очень доволен, — я подставил головку члена к младшему, провёл по анусу круговыми движениями, начиная медленно проникать, — Тише, кис, — прошептал я в шею и поцеловал его, пытаясь успокоить Чимина из-за небольшой боли. Я вводил всё глубже и глубже, почти до конца, закатывая глаза от того насколько сильно это было приятно. Я начал медленно двигаться, заставляя Чимина постанывать с каждым толчком, хоть и небольшим, — Громче, детка, — я приказывал, но таким нежным и спокойным голосом. Парень расслабился и мне стало легче входить, президент и сам почувствовал наслаждение, когда перестал сопротивляться. Я провёл пальцами по затвердевшим соскам, облизывая его губы и кусая их. Я начал двигаться быстрее, слыша сладкие стоны. Захватывая руками худые ноги Пака и закидывая их себе на плечи, я тихо и глухо выпускаю стоны, чувствуя своё слишком сильное возбуждение. Я начинаю двигаться ещё быстрее, сильнее раздвигая ноги Чимина, и пододвигаюсь ближе, вставляя во всю длину. Он чуть ли не вскрикивает и сжимает простынь, смотря на меня, Пак выгибается, ёрзает бёдрами и пытается насадиться ещё больше, откидывает голову и тихо стонет от большого удовольствия. Я почти на грани, резко переворачиваю обмякшее тело брюнета на живот, поддерживая одной рукой за талию, вбиваю пассива в постель, рыча и тихо постанывая. Ударяя один раз по одной из ягодиц, сразу же сжимая ее, как будто это моя добыча. Я дохожу до разрядки, но не останавливаюсь, вбивая его в постель ещё сильнее, так же держа голову внизу. — Малыш, я скоро, совсем скоро, — томно произношу я и спустя несколько толчков изливаюсь прямо в него. Облизывая губы, Пак кончает прямо на простынь, очень сильно смущаясь этого. Младший изгибается, а я, будто бы издеваясь над ним, всё ещё нахожусь внутри и провожу по ягодице ладонью. — Прости, — Чимин краснеет ещё больше, закрывая ладонью глаза. — Всё нормально. Это исправит стиральная машина, — я вышел из парня и, сняв презерватив, выкинул его и вернулся в комнату. В ванной шумела вода, а я начал менять белье и убирать вещи. Свет снова приглушен, а я жду его в кровати. — Кис, — я прильнул к его губам и улыбнулся, — Чего ты? — президент уместился на моём плечи. — Всё в порядке. Просто… Неловко, — мы прижались друг к другу, — это была лучшая ночь, Юнги. Спасибо. — Йа! О чем ты? — Ты делал всё, чтобы я чувствовал себя свободно перед тобой. В какой-то момент я, правда, забылся… И испортил постель. — Я просто рад, что тебе понравилось. Не думай, что сделал что-то не так. — Я уверен, что худший из всех кто у тебя были. — Нет. Ты один из лучших. — Один из?! Это ещё хуже…- я засмеялся, а тот за мной. — Правда. Я люблю тебя. — Я тебя тоже, — он, наконец, расслабился и начал тихо сопеть, — Если ты не уснёшь сейчас, я буду трогать твои волосы бесконечно, — промямлил он, а я хмыкнул. — Теперь я точно не усну, — но я заснул. И спал очень сладко.