* * *
Несколько часов спустя они узнали, что мальчика зовут Пепин, ему десять лет и он сын одного из разбойников. Они также узнали, что отец мальчика не всегда разбойничал, а до недавнего времени трудился переплётчиком. Отец и сын бежали из Вал Руайо и по дороге пристали к другим беженцам. В конце концов им, как и многим, пришлось бороться за выживание. Пепину сказали — и похоже, он в это поверил — что порождения тьмы заразили его отца, и именно болезнь толкнула его на все те ужасные поступки, которые он никогда бы не совершил. В наставники Пепину назначили Квинна, к большому удивлению юноши. — Вот уж не думал, что мне доведётся кем-то командовать, — буркнул он. — Ну, теперь тебе придётся командовать Пепином. Следи, чтобы он вовремя ел, спал, мылся и не попадал в неприятности. Все одёжки Пепина пришлось сжечь. Разумеется, доспехов, которые пришлись бы впору тощему десятилетке, не было. Пришлось ушить для него эльфийские штаны и рубашку, надеть поверх самый маленький мундир и туго подпоясать. Мальчишки из числа лагерной обслуги страшно завидовали роскошным одеяниям Пепина, но кроме Логэйна и самих Серых Стражей никто не верил, что мальчик действительно самый настоящий Серый Страж. — Ну, лет тридцать он выгадал, — заметил Логэйн. — Но скверна всё равно его догонит, верно? И в сорок он умрёт смертью старого Серого Стража? — Это лучше, чем умереть в десять, — возразила Бронвин, надеясь, что она права. — Да и кто сказал, что он доживёт до сорока? Нам ещё предстоит встретиться с Архидемоном.* * *
Они ещё не решили, куда направиться после Вершиеля. Стоит ли идти к Монтсиммару? С одной стороны — к нему ведёт самая удобная дорога, Имперский тракт. С другой стороны, их цель Вал Руайо, а для захода в Монсиммар придётся сделать крюк. Имперский тракт огибал всё озеро Селестин. Вести по нему армию слишком расточительно по времени, как бы Проспер ни беспокоился о судьбе таких городов как Вал Фирмен или Вал Селест. Можно было бы воспользоваться La Voie Verte — отходящей от Имперского тракта дорогой, которая вела от Вершиеля на юго-запад к реке Орн и шла до самого Вал Руайо. Логэйн упорно называл её по-ферелденски, Зелёным путём — именно под таким названием она значилась на его подробнейшей карте Орлея. Это дорога тоже не приведёт их напрямую к устью Орн, а отклонится к мосту выше по течению, построенному в стародавние времена по приказу императора Драккона. После моста дорога снова раздваивалась: один путь вел на запад, к Вал Форе, а другой почти прямо на север, к Вал Руайо. — На имперскую армию напали ночью, во время стоянки на западном берегу реки, — размышлял вслух Логэйн во время ужина в лагере. — Они собирались идти на юг и пересечь мост... здесь. Берега реки болотистые, и как мне кажется, пересечь её в другом месте будет затруднительно. — Верхом совершенно невозможно, — подтвердил Проспер. — Обозу тоже не пройти. Наверняка болота на том берегу заняты порождениями тьмы, но это совершенно неподходящее место для битвы. Даже если порождений там нет и болота не заражены скверной, они годятся лишь для охоты на птиц. Там всегда была славная охота: утки, гуси, даже лебеди. — В его голосе зазвучали ностальгические нотки. — Императрица очень любила жареного лебедя, украшенного собственными перьями. — Надеюсь, — рассмеялась Бронвин, — никто не попытается угостить меня лебедем. — Кусланды лебедей не едят. Астрид, сидевшая через несколько человек от неё, краем уха услышала её слова. Она никогда не видела лебедей своими глазами, только их изображения в книгах. О них говорилось как об удивительно изящных птицах. — А что не так с лебедями? — спросила она. — Они ядовитые? — Разумеется нет! — ответил Проспер. — Это королевское блюдо, и его дозволяется вкушать только императрице и избранным ею вельможам. Оно чрезвычайно сложно в приготовлении, но с правильной подливкой просто великолепно. Неужели и в Ферелдене тоже есть такой закон? — Я о таком не слышал, — пожал плечами Логэйн. — По мне лебеди такие жирные и кожистые, что возится с ними не стоит, да и... — он едва не сказал, что Селия каждый раз слёзно умоляла его пощадить птиц, но решил, что это прозвучит крайне невежливо. — Да и многие считают лебедей слишком красивыми для охоты. Лучше любоваться, как они плавают в красивом пруду твоего сада, чем подавать их к столу. — В Хайевере именно так и считают, — кивнула Бронвин. — Это наш обычай. Ни один Кусланд не будет есть лебедя. В Хайевере даже стрелять в лебедей — преступление. — Почему? — спросила Лелиана. Она улыбнулась и быстро проглотила кусочек. — Ведь есть история, которая об этом рассказывает, верно? Пожалуйста, расскажите, ваше величество! — Хочешь добавить её в свою коллекцию? — поддразнила её Бронвин. — Историю! Историю! — потребовал слегка захмелевший Карвер. Логэйн полоснул его ледяным взглядом, и Карвер покраснел, но собрался с духом и пояснил: — У нас, Стражей, тоже есть обычай: мы рассказываем друг другу истории. Уже целую вечность этого не делали. — Верно, — вздохнула Лелиана, — мы так делали. Даже когда нас было совсем мало. Я помню, как её величество рассказала нам самую первую историю, когда она путешествовала только с эрлом Алистером, Морриган, Стэном и мной. Нас было всего пятеро, и какой же простой казалась тогда стоящая перед нами задача. — Мы по-прежнему её выполняем, — заговорил Стэн. — В то время нас попросили рассказывать истории, чтобы наша Командор могла лучше понять нашу природу. Это весьма разумно. — Помню я ту историю, — сказал Алистер нахмурившись и взглянув на Бронвин. — Довольно жуткая. — То была превосходная история, и она учила опасаться слепого доверия, — возразила Морриган. — Так расскажи нам о лебедях, — попросила Астрид, усаживаясь поудобнее. Шум голосов вокруг походных столов стих, как только прошёл шёпот, что королева собирается рассказать историю. Ферелденцы довольно улыбались, а орлесианцы были очарованы. Бертольд де Гислен смотрел на Бронвин, и его сердце странно трепетало. Не только он испытывал подобные чувства. И стар и млад, от эрла Вульфа до эрла Корбуса, все замерли в ожидании. Маленький Пепин, весь ужин жавшийся к Квинну и евший не переставая — он никогда в жизни не был таким голодным — увидя происходящее, жевал всё тише. Аввары пили мёд из своих рогов, довольные тем, что находятся здесь, среди героев, и слушают сказания старины. Фенрис затаил дыхание, и его зелёные глаза сверкали в свете факелов. Бронвин поняла, что деваться некуда. — Раз все вы так хотите... Это история о Кусландах. Даже как-то странно рассказывать её так далеко от родной земли. История Бронвин о диких лебедях Хайевера Давным-давно дочь одного из тэйрнов Хайевера ревнивая мачеха превратила в лебедя. Прознав об этом, тэйрн преисполнился гнева и горя. Он убил свою предательницу-жену и послал гонца в Круг магов, чтобы те помогли вернуть его дочери человеческий облик. А пока он надел на лебединую шею золотую цепь, чтобы все знали, что это его дочь, и неусыпно следил со своими егерями, как лебедь плавает в пруду возле замка. Но из Круга не приходило никаких вестей, и тэйрн всё ждал и ждал, пока маги придут ему на помощь. И вот однажды, когда в воздухе повеяло холодным дыханием осени, над Хайевером пролетала стая лебедей. Один из них окликнул дочь тэйрна. Она расправила крылья и полетела за ними в дальние края за Недремлющим морем. Всю долгую зиму тэйрн протосковал, оплакивая свою потерянную дочь. Он оставил жить в своём замке приехавшего великого мага, в призрачной надежде, что дочь когда-нибудь вернётся и избавится от чар. Пришла весна и что-то белое мелькнуло у пруда. Тэйрн поспешил туда, сопровождаемый великим магом и своими егерями. Они пробрались через заросли камыша и увидели лебединое гнездо. В гнезде сидел лебедь, и тэйрн разглядел на лебединой шее золотую цепь. Он радостно закричал, но тут же из камыша поднялся второй лебедь и, громко крича, напал на тэйрна, осыпая яростными ударами крыльев и клюва. Тэйрн в гневе приказал своим егерям застрелить злобную птицу, но маг сказал ему, что уже слишком поздно: его дочь нашла себе пару, а так как лебеди связывают себя брачными узами на всю жизнь, то уже ничего не поделаешь. Теперь она была не девой в лебедином облике, а дикой лебедью, что когда-то была дочерью тэйрна Хайевера. И вот опечаленный тэйрн ушёл прочь и каждый день горевал: горевал, когда видел двух прекрасных лебедей, скользящих рядом по пруду и сплетающих по-лебединому шеи; горевал при виде следующих за ними лебедят. Многие годы дикие лебеди улетали осенью, но возвращались весной. Но однажды они не вернулись, и гнездо в камышах опустело, и тэйрн тоже вскоре умер. Но по сей день в тэйрнире Хайевер считается преступлением стрелять в лебедей, и ни один Кусланд не причинит вреда лебедю, чтобы не прослыть убийцей родичей. Такова история о диких лебедях Хайевера.* * *
— Королева мудра, — прошептал Остап Буструму. — Хозяйка Небес запрещает убивать лебедей! — Я слышал, что Кусланды не едят лебедей, — сказал Корбус Вульфу. — Но я не знал почему. Я никогда в жизни не съем лебедя! Вульф хмыкнул и похлопал его по спине. В общем-то Вульфы тоже придерживались этого обычая. Проспер внезапно ощутил себя людоедом при воспоминании о былых пышных пирах. Очаровательная история, хотя и несколько старомодная.* * *
Приближаясь к Вершиелю, они видели знаки, не предвещающие ничего хорошего. Над горизонтом поднимались дымы. В какой-то момент они наткнулись на оставшиеся после какой-то стычки трупы. Астрид и Фалькор спешились и перевернули несколько тел. Бронвин подъехала, оглядела тошнотворные гниющие останки и покачала головой. — Люди могут оказаться злейшими врагами себе подобным, — вздохнула она и сказала, обращаясь к Астрид: — А ведь мы ещё не встречали никого из орлесианских Стражей. Где же они? — Наверное, они все сейчас уже к западу от Вершиеля. Как думаешь, все из Монтсиммара уехали на север? — Я не верю, что они поступят так неразумно. Наверняка они оставили в городе какой-то гарнизон. Я подумываю послать туда гонца. — Неплохая мысль. Но посылать надо Стража. Или двух. Может быть, даже троих, для уверенности. Если там остался кто-то, с кем мы можем связаться, то мы должны попытаться это сделать. — Может, отправить туда одного из джейдерских Стражей? Они наверняка знакомы со Стражами из Монтсиммара. Например, Кловиса. Он хороший наездник. Меня он раздражает, но его сомнительные настроения не сыграют особой роли, если пошлю с ним нескольких наших надёжных парней. В любом случае нам придётся задержаться под Вершиелем. — В любом случае, пока мы порождений не встретили. — И это тоже, — призналась Бронвин. — Я тоже не ощущаю их присутствия. Чувствую себя словно слепая. Они рассмеялись, а чуть позже Бронвин попросила Андерса и Морриган слетать вперёд и разведать, что творится в Вершиеле.* * *
Прежде всего, Андерс и Морриган увидели порождений тьмы. Твари окружали город, вопя и угрожая стоящим на стенах защитникам. Судя по всему, число порождений тьмы становилось день ото дня больше, но то была не орда, или, по крайней мере, лишь её небольшая часть. Однако они представляли собой серьёзную опасность. Никто не мог ни войти в город, ни выйти из него, а все фермы поблизости лежали в руинах. Пока лучников на стенах хватало, и твари держались на расстоянии. Пробраться в Вершиель в птичьем облике оказалось непросто. Дело вовсе не в запертых воротах, а в царящем в городе напряжении, и что в одном районе Вершиеля ястреб или ворон выглядели очень аппетитно. Андерс и Морриган быстро узнали, что как только эльфы выполнили свою часть работ по укреплению города, их заставили вернуться в эльфинаж и больше оттуда не выпускали. Эльфы умирали от голода. Де Фламбара это не заботило. Эльфинаж не граничил с внешней стеной, и он не видел никакой пользы в эльфах. Он бы выпустил их из Вершиеля, если бы мог открыть ворота. Хотя у эльфов не было ни луков, ни стрел для стрельбы по птицам, они очень метко метали камни, а у некоторых имелись пращи, бьющие на большое расстояние. Маги быстро улетели прочь, подальше от силков, камней и горьких и голодных взглядов. В остальной части Вершиеля тоже не особенно роскошествовали, но по крайней мере пока не голодали. Хранилища были полны, но еду раздавали очень скупо, чтобы хватило надолго. Это вызывало возмущение горожан. Страх перед порождениями тьмы нарастал. И всё же Андерсу и Морриган следовало соблюдать крайнюю осторожность. Самым безопасным способом шпионажа оказалось проникновение в открытые окна и тайное подслушивание. Вскоре стало ясно, что в городе далеко не только эльфы не любят сьера де Фламбара — однако солдаты его боготворили. Они считали, что он проявил поразительную предусмотрительность. — Он знает, что делает, да, — настаивал солдат. — Он не пустил больных, так что у нас хотя бы моровой чумы нет. А если какой больной обнаружится, то его светлость приказал не подходить к нему и расстреливать на расстоянии! — Это милосердно, — поддакнул его приятель. — Не нужна нам тут порожденьева зараза, как в округе снаружи! Кроме солдат, сьер де Фламбар опирался на поддержку Церкви. Неясно, боялась ли его преподобная мать, но храмовники подчинялись его приказам. Он, в свою очередь, давал им полную свободу действий в отношении обнаруженных в городе магов. Так как перевезти их в Круг не имелось возможности, их тихо казнили в нижних подвалах Церкви. Андерса так взбесили эти новости, что он едва не утратил контроль над своим обликом. Морриган осторожно подвинулась вглубь главной укреплённой башни, где обосновался де Фламбар. Поколебавшись, Андерс последовал за ней, желая взглянуть на этого человека. Он оказался... обычным. Встревоженным и усталым мужчиной. Самое неприятное — ведь он искренно считает, что делает всё возможное для спасения города. Он вместе с капитанами городской стражи и церковниками пытался удержать город от падения, пытался справиться с удавкой порождений, затягивающейся вокруг горла Вершиеля. Он просто не считал эльфов и магов достойными горожанами... или они и вовсе были для него пустым местом. Морриган изучала орлесианца более равнодушно. Этому мужчине скорее всего скоро придётся умереть. Глупо тратить время на споры с дураком. Они ещё немного полетали по тёмным залам, прислушиваясь к разговорам власть имущих. Они прислушивались к тому, что говорили за спиной де Фламбара его подчинённые. Потом они послушали то, о чем болтали на улицах. Наконец, они взлетели высоко-высоко над городом и полетели прочь от его стен.* * *
Маги вернулись к колонне, держась за пределами досягаемости лучников. Они осторожно опустились среди деревьев перед Бронвин и Логэйном, и затем приняли человеческий облик. Увидев их, Логэйн фыркнул, хотя и был рад собранным ими сведениям. — Порождения тьмы добрались до Вершиеля, — доложил Андерс. — Не вся орда целиком, а несколько разрозненных, но крупных стай. Всего их там несколько сотен, бродят по всей округе. Положение достаточно плохое, город оказался в осаде. Пока городские лучники сдерживают порождений, но я полагаю, это ненадолго. — Тот шевалье, что командует городом, — добавила Морриган, — властный и довольно умный человек, но не осмеливается возглавить вылазку против порождений из опасения, что его не пустят обратно в город. Горожане злы на него и его людей. Прачки жалуются, что их дети голодают, пока их предводитель не делает ничего, чтобы прогнать порождений. — Но не все в городе им недовольны, — сказал Андерс. — Церковь за него, потому что он не будет возражать, даже если они казнят всех магов, которых найдут. А проклинающие его эльфы заперты в эльфинаже и умирают с голоду, так что скоро перестанут быть для него проблемой. Логэйн презрительно скривил губы. — Значит, вся его стратегия заключается в том, чтобы укрыться за стенами и позволить порождениям делать все, что вздумается? И долго ему удастся так просидеть? — У них полно запасов, еду выдают понемногу. Поэтому горожане и злы. Не знаю, что он думает делать дальше. Он должен понимать, что в конце концов порождения заполонят округу и захватят город. А если подойдут огры, то они смогут прорваться сквозь заслон лучников и проломить ворота. Бронвин разозлилась. — Наверное он задумал отсиживаться за стенами до тех пор, пока другие решат проблему за него. Он не собирается помогать. Просто цепляется за то, что имеет. А как только Мор кончится, он похвалит себя за хитроумность. Они ненадолго встретились с командующим составом и обсудили доклад магов. Проспер озадаченно поглядывал на Андерса и Морриган, недоумевая, как им удалось разузнать так много за столь малое время. Неужели они могли разглядеть отдалённые события в хрустальном шаре? Он слышал о подобном, и задумался, что такого можно предложить этим магам, чтобы переманить на свою сторону? Мужчина был Стражем, что говорило само за себя, но женщина обладала не только красотой, но и выдающимся умом. Он видел её прежде, при ферелденском дворе. За неё стоит побороться. Надо найти предлог и преподнести ей достойный подарок.***
— Сьер де Фламбар ненавидит и боится Серых Стражей, — сказала Бронвин собравшемуся совету. — Поэтому Стражи уничтожат порождений тьмы, окруживших Вершиель. Мы нападём на рассвете, когда солнце будет светить нам в спину. — При должной поддержке, разумеется, — не терпящим возражения голосом сказал Логэйн. — По словам твоих магов-разведчиков, там от трех до пяти сотен порождений, не считая тех, что могут скрываться в лесу. Проспер, не вмешиваясь, с интересом ждал, как поведут себя эти двое, если не договорятся. Бронвин выглядела очень решительно. — Поддержка допустима только в самом крайнем случае. У меня сильный отряд Стражей, включая несколько помощников и шесть големов. У меня больше восьмидесяти новобранцев. Мне нужно посмотреть, как они покажут себя в первом бою против порождений. К тому же я хотела бы как можно дольше защитить остальную армию от возможного заражения, опробовать новую тактику против порождений, но более всего я хочу ткнуть де Фламбара лицом в то, как важны Серые Стражи. Она с улыбкой повернулась к Рыцарь-Командору Грегору и Первому чародею Ирвингу. — А теперь я должна попросить вас дать мне список кандидатов в Стражи, о котором я говорила ранее. Насколько я помню, речь шла о десяти магах и двух храмовниках. Оба старика вздохнули. Она о них так и не забыла. Посовещавшись, они неохотно составили список и передали королеве. Бронвин им улыбнулась. — Немедленно отправьте их в лагерь Стражей. Им нужно прослушать вечером указания о предстоящей битве и немного освоиться. Затем она поделилась той новой тактикой, которую собиралась использовать против порождений. Вокруг потрясённо ахнули — одни, как Проспер, восхищенно, другие, как Грегор, с явным неодобрением. На лице Корбуса застыло выражение отчаянной зависти. Впрочем, ферелденцы удивились не так сильно, как орлесианцы, решившие, что вернулись времена старых мифов и легенд. Гномы посчитали это хорошей шуткой над порождениями, а долийцы не только сочли такую тактику разумной, но и тайно решили сами использовать её в будущем. Не сказать, что Логэйн особо удивился, но в любом случае он не позволил ни одному мускулу на лице дрогнуть. Если Бронвин сумеет воплотить свой замысел, то это изменит будущее их кампании. Завидовал ли он этому приключению? Разве что капельку. Оно было... Какое там выражение так обожал Кайлан? Ах, да: "Оно прославит нас в веках!" Однако мысли о славе вылетели у Логэйна из головы, когда шевалье и благородные орлесианцы принялись наперебой просить у Бронвин знаки её "благосклонности". Логэйн едва не схватился за меч, но вовремя вспомнил об одном из нелепых орлесианских обычаев, когда рыцарь просил у обожаемой дамы какую-либо безделицу — перчатку, ленту или что-то в этом роде, чтобы взять с собой в бой. Бронвин подобные просьбы тоже застали врасплох. Однако она успокоилась и улыбнулась. — Лишь его величество король имеет право на мою благосклонность. Логэйну очень понравился её ответ, хотя он задумался, какого рода благосклонность она имеет в виду. Зная Бронвин, она вполне может подарить ему запасную боевую рукавицу или засапожный нож. А в общем-то засапожный нож — это не такая уж плохая идея...* * *
Отряд Стражей действительно был внушителен. Риордан советовал Бронвин усиленно набирать новичков, и она так и сделала. Часть из них были нездоровы, и её целители изо всех сил помогали им. У неё появилось восемнадцать магов-новобранцев, чему Бронвин была очень рада. Даже если после сражения и Посвящения выживет только половина, то всё равно прирост магической мощи будет значительным. Имеющихся магов слишком мало, и десять магов Круга и восемь отступников окажутся как нельзя кстати. Она отправила новичков к опытным магам-Стражам для оценки их способностей. Если среди них есть умелые целители, то пусть завтра занимаются только исцелениями. Они с Морриган и Андерсом нарисовали приблизительную карту местности вокруг Вершиеля. Порождения тьмы обосновались в трех примитивных лагерях и передвигались в основном ночью. С рассветом они стремились найти тень погуще среди деревьев и скал, и спрятаться там. Серые Стражи нанесут стремительный удар, когда твари меньше всего будут к нему готовы. Ударные отряды должны быстро выдвинуться, остальные — обеспечивать их поддержку. Она перечислила имена Стражей из ударных отрядов, и объяснила, чего от них ждёт. Фенрис побледнел, но не стал отказываться от участия. Не испугались и шесть магов, вокруг которых и строился замысел. Даже Морриган не возражала. Бронвин убедилась, что её приказы поняты верно, особенно в том, что надо делать в определённые критично важные моменты. Важную роль играли шесть големов, и в том, что Бронвин назначила командовать ими Шейла, имелась некая ирония. Астрид громко расхохоталась, но согласилась. Она могла бы командовать големами и сама, но тогда пришлось бы отказаться от сражения в ударном отряде, а такой опыт Астрид ни за что бы не упустила. Бронвин продолжила объяснять свой план: — Каждый из вас, включая големов, получит сумку с гранатами. Адайя и Сиофранни, благодарю вас за вашу неустанную работу. Будьте предельно внимательны при метании: вы уже видели какую область задевает взрывом. Постарайтесь не попасть в своих товарищей, — сказала она, приподняв бровь. — Наша задача в этой битве — перебить порождений тьмы. Послышалось несколько сухих смешков. Солдаты всегда ранили своих соратников в бою. Это прискорбно, но неизбежно. Затем пришло время обратиться к новобранцам. Одни выглядели посеревшими и исхудавшими. В глазах других было отчаяние. Но в целом они выглядели готовыми встретить свою участь. В конце концов, это их единственная возможность выжить. — Каждого из вас включат в один из четырех отрядов под командованием Стражей Авелин, Эмриса, Огрена или Кловиса. Вы должны выполнять приказы своего командира. Каждому из вас выдадут это. Она показала крошечную бутылочку из хрусталя. — Этот пузырёк почти невозможно разбить. После битвы вы должны заполнить его кровью порождений тьмы. Через это проходят все Стражи, и это свидетельство вашего участия в борьбе с Мором. Вы должны держать пузырёк при себе и когда ваш командир попросит, отдать ему. Это вряд ли случится раньше позднего вечера, потому что нам надо разобраться с ситуацией вокруг Вершиеля. Маленький Пепин что-то прошептал на ухо Квинну. Старший мальчик покачал головой, и Пепин, не удовлетворившись таким ответом, подергал его за руку. — Что такое, Пепин? — спросила Бронвин. Мальчик юркнул за широкую спину Квинна. Тот улыбнулся. — Он всего лишь хотел узнать, будет ли он участвовать в завтрашней битве. Стражи рассмеялись, некоторые довольно недобрым смехом. Бронвин обвела их взглядом и сказала: — Конечно же нет, Пепин. Тебе нужно подождать, пока ты вырастешь сильным и здоровым. Ты останешься в лагере с... — Она на мгновение задумалась. — С эрлом Корбусом. Мы нуждаемся в Страже, представляющем нас в остальной армии. Она строго посмотрела на Стражей, призывая их к порядку. — Четыре отряда поддержки пойдут пешком. — Она заметила выражение лица Бонифация Клери и пояснила: — Наступать придётся пешим строем, потому что лошади могут приближаться к порождениям тьмы только после особой подготовки, а таких лошадей у нас мало. Необученные лошади, почуяв их, понесут, а это грозит потерями. В будущем, если ты умеешь обучать лошадей и захочешь сделать своего скакуна более эффективным, то мы можем заняться этим. Но сейчас времени на это нет. Оставалось только поесть, в последний раз проверить снаряжение и немного поспать. Они встанут до рассвета и выйдут на позицию. Армия будет наблюдать за сражением, как и сьер де Фламбар в Вершиеле. Это будет битва Серых Стражей — битва Бронвин, — и она должна произвести грандиозное впечатление.* * *
Морриган заваривала чай для женщин, когда перед ней появился юный паж и с поклоном вручил ей маленькую инкрустированную шкатулку и письмо. — Мадам Морриган, — сказал он. — Это вам. В ответном письме нет необходимости. Паж растворился в лабиринте шатров. Морриган с подозрением покрутила шкатулку в руках и решила на всякий случай первым прочесть письмо. "Мадам, позвольте мне преподнести вам эту безделушку в знак моего уважения и восхищения. Ваши незаурядные способности и остроумие выделяют вас даже в этой блестящей компании. Я не стану утомлять вас выражением чувств, которые вы, возможно, не готовы слушать. Будет достаточно, если этот подарок в будущем принесет вам хоть какую-либо пользу. Ваш преданный поклонник, Проспер де Монфор" Она усмехнулась, польщённая такой неприкрытой лестью, но всё же шкатулку открыла очень осторожно. Не в чём нельзя быть уверенной. — О-о-о… Кольцо. И кольцо по-настоящему великолепное. Оправа из чистого тяжёлого золота невообразимо искусной чеканки изображала двух змей, расположенных друг против друга и сжимающих в клыках большой изумруд. Морриган изучала его придирчивым взглядом женщины, недавно открывшей для себя мир драгоценностей и потрудившейся разобраться, чем хорошие драгоценности отличаются от плохих. Изумруд был прекрасен, с синим отблеском в зелёной глубине. Приглядевшись, она обнаружила... Крошечный тайник под изумрудом. Кольцо с ядом. Она читала о таких в старых книгах. Интересно, что герцог имел в виду? Что он считает её ядовитой? Или что ей могут понадобиться подобные штучки? Письмо было написано в почтительном тоне, да и намекало на то, что герцог пытался ухаживать за ней. Если бы её прельщала жизнь капризной содержанки — что было не так — весьма возможно, такой подарок толкнул бы её на скользкую дорожку. Но кольцо действительно ей понравилось. Приятно тяжелое, оно хорошо село на указательный палец. Морриган решила, что будет его носить, а Андерсу скажет, что это трофей. В каком-то смысле, так оно и было. А что до тайника... Она подумает, что туда положить.***
Армия встала на ночлег, выставив охрану. В лагере Стражей Лелиана и Аэрон пели дуэтом, сладко и печально. Из новобранцев трое обладали певческими умениями и присоединились. Об этом ещё долго будут вспоминать. Бронвин понадеялась, что обладатель баса выживет: у него был очень красивый голос. Одна из женщин прихватила с собой маленькую цимбалу, и это было приятным дополнением к лютням. "Менестрель младой на войну ушел, Пояс туго обвил вокруг чресел, Взял он меч отца, хоть тот был тяжел, Звонку арфу за спину повесил..." Она прислонилась к дереву, глядя на своих Стражей, собравшихся послушать песню. Сколько из них переживёт завтрашний день? Некоторые из них были молоды — не так молоды как Квинн и Пепин, с открытыми ртами слушавшие музыку, но всё равно слишком молоды для всего этого. Впрочем, война и её невзгоды всегда тяжким бременем ложились на молодёжь. Веланна сидела с хмурым и недовольным видом. Данит шептала ей что-то на ухо, может быть, советуя успокоиться. Когда певцы закончили и насладились рукоплесканиями, снова зазвучала музыка, на этот раз играли долийцы. "Hahren na melana sahlin emma ir abelas souver'inan isala hamin vhenan him dor'felas in uthenera na revas" Бронвин улыбнулась, вспомнив песню со своей свадьбы. Она так и не подумала спросить о чём она, но песня была прекрасна. Огрен и Сигрун устроили игру в "Порочную добродетель" и злорадствовали над проигравшими. Бронвин им подмигнула. Пусть лучше Огрен играет, чем пьёт. Ох... Да он уже успел напиться. Морриган готовила свой проклятый горький чай в котелке над костром. Андерс возражал, когда заражённые моровой чумой женщины пили какие-либо зелья кроме тех, что он давал. В любом случае в их нынешнем состоянии они вряд ли забеременеют. Ой, а там, в тени, Адайя и Сиофранни прижались друг к дружке и страстно целовались. Они выглядели счастливыми. Что ж, она за них рада. Нуала и Стерен тоже прижались друг к другу, но крепко спали. Ей тоже уже пора спать. Или хотя бы попытаться заснуть. У них с Логэйном был чудесный большой шатёр, подарок жителей Джейдера. Увы, он был из красной материи, и когда Бронвин в нём спала, ей казалось, что она лежит в драконьей пасти. Но зато шатёр действительно был просторным и красивым. У него даже имелось в задней части специальное место для сна, отделённое от остального пространства. И хотя всё происходящее в шатре было слышно снаружи, внутри создавалась приятная иллюзия уединения. Морриган настигла её у входа в шатёр с дымящейся чашкой в руке и суровым взглядом жёлтых глаз. Бронвин с улыбкой взяла чашку. — Спасибо! Тебе тоже следует немного поспать. — Я пойду спать, — сухо сказала Морриган. — Как только помешаю нашим спутницам выставить себя на посмешище. Охранники у шатра смотрели прямо перед собой, делая вид, будто ничего не слышат. Бронвин подозревала, что в свободное от службы время им есть что обсудить. — Спокойной ночи, Морриган. Логэйн говорил, что накануне битвы его всегда охватывает бессонница. Бронвин тоже волновалась, но полагала, что легко заснёт, если перед этим основательно позанимается любовью. Она отослала слуг, и сбросив одежду, улеглась на широкую походную кровать. Где же Логэйн? Она слышала его голос — он где-то неподалёку обсуждал что-то со своими командирами. Она разобрала голос Коутрен, затем голос Корбуса. А это гулкое ворчание принадлежит эрлу Вульфу. Разговор, похоже, подходил к концу. Бронвин задула свечу и лежала в красноватой темноте, прислушиваясь к привычным звукам ночного лагеря. Долийцы продолжали петь. Vir sulahn'nehn vir dirthera vir samahl la numin vir 'lath sa'vunin... Логэйн пожелал всем спокойной ночи, и Бронвин, улыбаясь про себя, прислушивалась к его приближающимся шагам. Вскоре занавес в спальную часть шатра отодвинулся и Логэйн вошёл, стараясь двигаться бесшумно. — Я тебя слышу, — мягко сказала Бронвин.* * *
Последние приготовления закончились в зябком предрассветном сумраке. Стражи вышли на открытое поле перед лагерем, просматриваемое со стен Вершиеля, а затем отступили в сторону, чтобы дать шестерым наиболее опытным магам необходимое пространство. Прокатилась волна плотного воздуха — следствие сработавших мощных заклятий. Вслед за ней прокатились крики удивления. — Это и есть виверны? — едва шевеля губами, пролепетал Квинн. — Они гораздо больше, чем я думал. Они действительно большие. А они точно могут нести только троих? Ну, они ведь очень, очень большие. Морриган, Андерс, Тара, Ниалл, Йован и Веланна — все шестеро приняли облик вивернов. Зрелище поразило даже Шейла. — Как ново... Давненько мне не приходилось ощущать себя крохой. В самом деле, я по сравнению с ними само изящество. Так ты хочешь, чтобы маги посшибали порождений тьмы своими хвостами? А знаешь, это может сработать. — Может! — рассмеялась Бронвин. — Это что-то вроде эксперимента. Давайте, шевелитесь, нам надо надеть на них эту сбрую. Остальные Стражи с благоговением и восторгом смотрели на вивернов и хотели подойти поближе и прикоснуться к ним. Остап и Буструм пришли в неменьший восторг, но не так сильно удивились. В конце концов, наступило время великих подвигов. Повезло, что им привелось жить сейчас. Обращаясь к магам-вивернам, Бронвин повторила: — Все помнят, что я говорила о прыжках? От них мы можем поломать шеи. Быстрый, ровный и плавный бег на порождений тьмы, вот то, что мы от вас ждем. Виверна-Морриган фыркнула, и это прозвучало так, словно она и не преображалась. Виверна-Веланна презрительно усмехнулась. Бронвин только улыбнулась. Она не сомневалась, что Веланна выполнит приказ, ведь она будет везти долийцев — Стерена и Нуалу, и вряд ли причинит им умышленный вред. Бронвин и сама отправлялась в бой на спине виверны, вместе с Лелианой и Зевраном. Морриган, казалось, вообще ничего не волновало, но Бронвин льстила себе мыслью, что Морриган беспокоится о её жизни и здоровье, по крайней мере в обозримом будущем. Адайя, Сиофранни, братья Главонаки и несколько новых инженеров раздавали мешки с гранатами. Торвальд помог Броске повесить сумку на плечо и получил в награду крепкий поцелуй, отчего покраснел и разулыбался. Виверны превосходили лошадей в росте. Бронвин смогла забраться в седло самостоятельно, но многие воспользовались специально сколоченными упорами. Зевран занял второе место в их составном седле, а Лелиана третье, откуда могла свободно стрелять. Рядом хохотали Карвер и Астрид, забираясь на широкую синюю спину Йована. К ним присоединился Фенрис, и хотя его улыбка была натянутой, она всё равно оставалась улыбкой. Оставшиеся в пешем отряде смотрели на них кто с разной степени зависти, а кто с чувством глубочайшего облегчения. Впереди уже чувствовалось присутствие порождений тьмы. Некоторые наверняка двинутся им навстречу, привлечённые скверной Стражей. Вот они удивятся. Тем временем посмотреть на них пришла чуть ли не половина армии. Как только по лагерю пронёсся слух о вивернах, тут же началось столпотворение, хотя несколько ответственных командиров старались навести порядок. — Это те самые грифоны? — спросил срывающимся от волнения голосом солдат. — Это виверны, — заявила банн Коутрен, тщательно удерживая на лице равнодушное выражение, хотя у неё живот сводило от желания вскочить на спину одной из тварей и помчаться в битву. Она добавила: — Все знают, что грифоны вымерли. И они были белые. Мэйв пригладила вихры младшего Стража Пепина, поправила его мундир и легонько подтолкнула мальчика к эрлам Вульфу и Корбусу. — Королева приказал Стражу Пепину оставаться с эрлом Корбусом, — сказала она. Эрл Вульф сдержал смешок. Корбус, ненадолго отвлёкшись от чудесных виверн, очень внимательно посмотрел на маленького мальчика. Он подумал, что Пепин что-то вроде пажа у Стражей. Может быть, удастся поупражняться с ним в орлесианском языке. На вид Пепин был ровесником Лотара, а Корбусу в этот момент ужасно не хватало брата. Лотару бы очень понравились виверны. Проспер изобразил любезную улыбку при виде открывшегося перед ним зрелища. Он тоже едва сдерживал желание забраться в седло Леопольда и броситься в бой. Да и ему интересно было узнать, как там Леопольд себя чувствует и доносится ли до него запах стаи ему подобных. Если да, то Леопольд вполне может вырваться и последовать за "сородичами". Проспер приказал слуге предупредить конюхов и незаметно вздохнул. Может быть, в другой раз. Логэйн затруднялся с выбором слов. Бронвин, сидевшая верхом на чудовище, будто сошедшем с геральдического щита, готовилась отправиться в бой с другими чудовищами. Она посмотрела в его сторону и с веселой улыбкой вскинула руку. Он поднял руку в ответ, но улыбнуться у него не получилось. У него не было уверенности, что ни один из этих магов не сойдёт с ума и не обратится против своих товарищей. За ними нужно присматривать. И всё же зрелище его впечатляло, и маленький горячий огонёк возбуждения пробовал на прочность ледяную броню его прагматизма. Преображение взволновало и самих оборотней: их огромные глаза видели формы и цвета, невидимые людскому глазу, их уши улавливали далекий шум шагов, их носы чуяли запах скверны даже на таком расстоянии. Собаки слегка испугались вивернов, но псы более опытные, такие как Скаут, знали, что это не враги, а члены их стаи, пусть и в странном новом виде. Мабари готовились броситься в бой рядом со своими друзьями, радуясь долгожданной возможности разорвать на части зловонных врагов. Как только всадники расселись по сёдлам, Бронвин подняла руку и резко опустила её, выкрикнув: "Вперёд!" Виверны двинулись быстрым шагом, стараясь не скинуть своих всадников. Их походка была плавной и удивительно тихой, чего Бронвин вовсе не ожидала. Виверны набрали скорость и каждый направился к намеченной цели. Порождения тьмы бродили вокруг огромного костра неподалёку от городских стен. Увидев приближающиеся к ним огромные фигуры, они разразились удивлёнными и злобными визгами. Бронвин захохотала, чувствуя себя на спине виверна высоченной и ужасной, и приготовилась метнуть первую гранату. За её спиной раздался восторженный вопль Лелианы и возбуждённый смех Зеврана. В пределах досягаемости оказались первые порождения, виверна-Морриган плюнула в них сгусток зелёного яда. Сгусток размером с человеческую голову разбился яркими зловещими брызгами о находящихся впереди порождений. Отравленные порождения отшатнулись, с визгом раздирая свою плоть до крови. Морриган пробежала через них, раскидывая, точно игрушки. Она быстро развернулась для ещё одного захода, и Бронвин на всякий случай покрепче вцепилась в седло. — Андрасте всеблагая! — завопила Лелиана. — Как же это весело! Бронвин швырнула гранату в сторону упавших порождений. Та взорвалась, подбросив их тела, брызги крови полетели во все стороны. Тут и там расцветали новые взрывы — это виверны со своими седоками достигали целей. Далеко позади раздалось "Ура-а-а!" пеших Стражей, бежавших им на подмогу. Собаки метались туда и сюда, сбивая с ног порождений тьмы и разрывая им глотки. Слева взревел огр, молотя себя по груди и вызывая вивернов на бой. — Морриган! — крикнула Бронвин. — Давай его завалим! Они понеслись к нему. Скорость опьяняла. Огр наклонился к валяющемуся бревну, намереваясь воспользоваться им как дубиной, но прежде чем он успел выпрямиться, виверна с разгону ударилась в его бок, лишая равновесия, а потом принялась драть когтями и плеваться. Едва ли не коснувшись огра, Бронвин швырнула ему в морду дегтярную бомбу, залепляя глаза. Стрела Лелианы с хрустом вошла в его горло, а Зевран бросил ему под ноги разрывную гранату. Огр зашатался и упал, а они помчались прочь. Бронвин краем глаза заметила крупную виверну — наверное, Тару, — та схватила клыками гарлока, помотала им в воздухе и швырнула в сторону стаи порождений, сбив с ног по меньшей мере шестерых. Другая виверна расправилась сразу с несколькими тварями могучим ударом хвоста. Зелёный яд капал с обезображенных скверной тел, замедляя и ослабляя их. Это было настоящее раздолье насилия, не сдерживаемого ни совестью, ни требованиями чести. Они помчались дальше, под самые городские стены, даже не обращая внимания на маленькие фигурки, наблюдавшие за ними и возбуждённо жестикулирующие. До подхода пеших отрядов оставалось время на ещё одну пробежку. Бронвин крикнула, и Морриган повернула назад. Она по-змеиному быстро бросилась в атаку и разбросала генлоков, собиравшихся в боевой кулак. Двое генлоков, на которых пришёлся удар когтями, замертво упали, захлебнувшись жутким предсмертным криком. Бронвин поднесла к губам рог и протрубила сигнал. И тут же, как и остальные бойцы ближнего боя, спрыгнула на землю и принялась добивать порождений. Виверны побежали к краю сражения, убивая разрозненных порождений и действуя как передвижные возвышения для стрелков и метателей гранат. Через мгновение остальные бросились в пешую атаку. Некоторые сражались как Бонифаций Клери — свирепо и яростно, стремясь доказать себе всё что угодно. Некоторые вели себя нерешительно и были напуганы, но они и не были воинами. Из тех, что сумеют пережить бой и Посвящение, Бронвин подумывала создать нечто вроде вспомогательных сил Стражей. Позади пехотинцев содрогнулась земля. Это дошли големы, сокрушавшие порождений мощными ударами. Они двигались удивительно быстро для существ из камня и металла. Никакие попытки порождений тьмы их уязвить не увенчивались успехом. Големы просто шли сквозь толпу, хватая и гарлоков, и генлоков, и разбивая им черепа. Цветные вспышки сверкали тут и там — это маги вносили свой вклад. Они получили приказ крайне осторожно обращаться со своей магией и стараться не поранить своих же товарищей заклинаниями, бьющими по большой площади. Но маги отлично справлялись, используя направленные заклинания. Они оказывали большую помощь своим товарищам, исцеляя их и защищая от злых чар порождений-эмиссаров. Когда все порождения тьмы поблизости были перебиты, Стражи услышали доносящиеся с юго-запада звуки боя и бросились туда, позволив вивернам бежать впереди. Виверны первыми заметили огра и радостно на него набросились, мгновенно оплевав. Облепленное светящимся зелёным ядом чудовище пошатнулось и рухнуло. Полдюжины генлоков-лучников засели за скалами. Стрела свистнула рядом с ухом Бронвин, рассердив её. — Там! — крикнула она, указывая рукой. — Наверху! Виверна — возможно Андерс, хотя быстрота движения мешала точно его узнать — подпрыгнула, разметала камни и столкнула порождений на землю, где их разорвали собаки. Царапающее ощущение присутствия порождений тьмы исчезло. Бронвин приказала Стражам разбиться на небольшие отряды и прочесать окрестности города в поисках уцелевших порождений. К полудню они убедились, что все порождения мертвы, и занялись сожжением тел. Без потерь не обошлось. Семеро новобранцев погибли, было довольно много раненых, о которых требовалось позаботиться. Бронвин позволила магам заниматься своим делом, а сама собрала своих Стражей, чтобы оценить их состояние. Если бы враг осмелился сейчас снова напасть — очень немногие смогли бы встать в строй. Часть новобранцев находились в подавленном состоянии, но она знала, что не все из них герои. Бронвин мысленно отметила это, и приказала вивернам пока не менять облик. Настала пора разобраться с Вершиелем. Она вскочила обратно в седло Морриган — именно угрожающий вид сейчас был самой лучшей картой в её руке. Увидев это, Логэйн решил, что самое время послать вестника к Вершиелю. Вряд ли сьер де Фламбар пропустил зрелище, развернувшееся под стенами своего города.* * *
Разумеется, Оливер де Фламбар всё ещё не горел желанием распахнуть ворота Веришиеля ни перед герцогом Проспером де Монфором, ни перед Серыми Стражами, ни тем более перед Логэйном Мак Тиром. С другой стороны его город, вопреки всем доводам рассудка, в данным момент находился в безопасности. Де Фломбар видел воинов в мундирах Серых Стражей верхом на созданиях, похожих на виверн. Сколько бы он ни тёр свои глаза, виверны оставались на месте. Две... четыре... шесть, не меньше. Они выглядели очень впечатляюще. Предводитель Стражей, облачённый в великолепную красную броню, вскочил на спину одной из виверн и распоряжался оттуда. Вестник, сопровождаемый всадниками с гербами Орлея и Ферелдена, подъехал к воротам раньше Стража на виверне. — Именем Союза против порождений тьмы, — крикнул вестник. — именем королевы Бронвин и короля Логэйна, именем герцога Проспера де Монфора, выступающего от имени избранной императрицы Селандины, именем Астрид, Совершенной Орзаммара, я требую добровольно открыть ворота! — Я защищаю этот город, — заявил сьер де Фламбар. — Я не клялся в верности никому из них и не обязан открывать им ворота, даже очень впечатляющему шевалье на виверне. — Да, — ответил вестник. — Нам сказали, что ответ будет именно таким. Как верноподданным императрицы Селандины вам приказано оказывать всяческое содействие Союзу против порождений тьмы. — Я не знаю никакой императрицы Селандины, — крикнул де Фламбар, чувствуя себя в безопасности за толстыми стенами и высокими башнями города. — Тот шевалье это герцог? — Нет, — ответил вестник. — Это королева и Страж-Командор Ферелдена, Бронвин Кусланд. Именно ей вы обязаны своим спасением. И хотя вы можете не знать об императрице Селандине, связанной узами тесной дружбы с королевой Бронвин и королём Логэйном, она знает о вас. Задумайтесь, кем вы хотите быть в дальнейшем, её верным слугой, или её врагом. Битва у городских ворот произвела на де Фламбара сильное впечатление, но он понятия не имел, какими силами располагает это "союз". Если их не больше тысячи, то он с лёгкостью удержит Вершиель против них. Если больше... То тогда следует проявить благоразумие. Кроме того, на поле боя де Фламбар видел других крупных существ, похожих на людей из камня или металла, и хотя он не знал, что это такое, но видел собственными глазами, на что они способны. Они казались неуязвимыми для стрел, и вполне вероятно, могли пробить ворота. И этот "союз" решил его проблему с порождениями тьмы — на данный момент. — Я не веду переговоры с посредниками, — заявил де Фламбар. — Я буду готовить только с главами этого "союза". Чтобы сделать свои слова весомее, он покинул надвратную башню. Однако он тут же спрыгнул вниз и стал наблюдать за вестником из бойницы, невидимый с той стороны ворот. Вестник поехал назад и посовещался о чем-то с... да, должно быть это и в самом деле Красная Королева... Она производила гораздо большее впечатление, чем любой ферелденец имел на это право. А учитывая размеры армии, вышедшей из тени деревьев и движущейся по равнине, де Фламбар мог только порадоваться, что не нагрубил вестнику. Тем более что королева посмотрела в его сторону и подала своего ужасающего скакуна к воротам. За ней следовали её соратники: воины, виверны, маги, те похожие на людей фигуры из камня и металла. Создатель, среди них были даже собаки! Это не армия, а какое-то сказочное воинство из детских книжек с картинками. Остальная часть армии, не принимавшая участия в бою, тоже приближалась. Один из едущих впереди всадников был очень похож на Проспера де Монфора. Де Фламбар видел герцога однажды, но из-за разницы в положении не был удостоен чести быть представленным лично. Рядом с герцогом ехал крупный мужчина в сильверитовых доспехах. Создатель! Наверное, это и есть тот самый Логэйн! Но Красная Королева была уже у ворот. Де Фламбар поднялся на башню. Королева сняла шлем и бросила стоящему у виверна гному, улыбнувшись тому победной улыбкой. Затем она повернулась к де Фламбару, увы, уже не улыбаясь. — Я полагаю, ты и есть сьер де Фламбар? — Совершенно верно, ваше величество. Кто вы — знают все. — Хорошо. Это сэкономит нам время. Ты удерживал этот город от порождений тьмы. Поскольку порождения тьмы не проникли внутрь, то я скажу "Хорошо сделано". Я понимаю, что тебе не по душе Серые Стражи, но поскольку Серые Стражи сегодня спасли вас, я надеюсь, что не услышу тех грубых слов, которые ты сказал моему соратнику, Старшему Стражу Риордану. Де Фламбар вздрогнул от пробежавшего по спине холодка. Ох... она каким-то образом про это узнала. Неужели она знает всё? Вежливость в данном случае просто необходима. — Я действительно очень благодарен вашему величеству за своевременное появление. — Так и должно быть. Открой ворота. Осмелюсь предположить, что герцог Проспер пожелает обсудить с тобой вопросы, касающиеся внутренних дел Орлея, и передать тебе распоряжение новой избранной императрицы. Как её союзники, мои отряды останутся в наших лагерях неподалёку, и полагаю, не сильно обременят вас. Однако у меня есть к вам другие требования. Я хочу, чтобы все лица, подозреваемые во владении магией, были переданы под мою опеку. Они полезны в бою. И я хочу, чтобы вы немедленно открыли ворота эльфинажа и выпустили эльфов. Он уставился на неё непонимающим взглядом. Какое отношение к государственным и военным делам могут иметь эльфы? А маги? Их выдача весьма огорчит преподобную мать, но если выбирать из двух зол, то лучше уж пусть злится жрица, а не стоящая перед ним женщина. Да, магам можно найти хорошее применение. Но... — Эльфов, ваше величество? Взгляд Бронвин источал холод. — Ты меня слышал. Ты запер эльфов в эльфинаже и моришь голодом. Ты не сможешь скрыть от меня ничего из того, что происходит в городе. Я уже всё знаю. Открой ворота. Некоторые мои люди посетят эльфинаж. Не вздумай мне перечить. Он о том и не думал. Он считал себя отважным, суровым и даже в чём-то безжалостным человеком. Но не глупцом или плохим предводителем для своих людей, и он не желал зла жителям Вершиеля, которых взялся защищать. Если Красной Королеве для чего-то нужны маги и эльфы — он с готовностью отдаст их всех до последнего. — Всё будет так, как вы пожелаете, ваше величество. — Рада это слышать. Она легонько похлопала по шее грозную виверну и проговорила вполголоса, но так, чтобы и де Фламбар и его солдаты услышали её слова: — Не будь он так благоразумен, скорее всего, Создатель покарал бы его ещё до рассвета. Виверна фыркнула, и это прозвучало как чрезвычайно злобный смешок.* * *
На западных подступах к городу выставили охрану, следить за возможным появлением новых порождений тьмы. Большинство ферелденцев вернулись в лагерь, не желая иметь с Вершиелем ничего общего. Логэйн предсказуемо не пожелал ночевать в вершиельском дворце, да и Бронвин тоже не видела в этом никакого смысла. В обозе везли небольшую ванну для неё, а их походная кровать была удобной и крепкой. Отряд Стражей и в самом деле вошёл в город, чтобы забрать магов. В Церкви из-за этого возник небольшой конфликт, однако он быстро разрешился. По всему выходило, что Стражи уже знают, где держат магов, и направились туда почти без колебаний. Для храмовников это попахивало тёмным колдовством, но никто не хотел погибнуть в бою за горстку отступников и малефикаров. Пусть ферелденцы забирают их, себе на беду. Кроме того, на рыночной площади Стражи повесили воззвание, предлагающее службу в армии любому магу, пожелавшему примкнуть к союзу. Городские ворота будут открыты до самого ухода армии. Если маги захотят найти убежище, они могут сделать это сейчас. Эльфам тоже следовало решать свою судьбу, притом быстро. Эльфинаж Вершиеля был переполнен, там царили голод и нищета. Эльфам пообещали выделить немного припасов, но настойчиво предлагали лучшее решение — покинуть эльфинаж. Здоровые и крепкие могли бы наняться в армию, или даже вступить в орден Серых Стражей. Остальные могли бы отправиться в порт Лидса, не заходя в сам Лидс. Там они могут сесть на корабль и отправиться на родину эльфов в Ферелдене. Они могут выбрать или четырехдневное плавание до Западного холма, а оттуда пойти пешком до леса Бресилиан, или провести восемь-девять дней в море и доплыть почти к самому поселению. Или, если так хочется, эльфы могут остаться в Вершиеле с риском умереть от голода. В Вершиеле, как и в других городах, имелся квартал гномов. Весть о том, что в числе глав союза находится Совершенная Орзаммара, привела гномов в волнение. Это было величайшее событие из всех, которые могли произойти в их жизни. Гномы Вершиеля потоком устремились за стены города, принося дары и предлагая свою службу. Перед шатром Астрид выстроилась очередь из гномов, желающих своими глазами увидеть Совершенную. Астрид, восседающая на складной скамеечке, приветствовала их с королевским величием. Быть Совершенной очень приятно. Ряды её сторонников ширились, и среди присоединившихся было несколько прекрасных мастеров. — Не все наземники могут приспособиться жить под землёй, — доверительно сообщила она Фалькору. — Думаю, мы с Бронвин обсудим права на поверхность над одним из наших тейгов. Торговое поселение гномов, благодаря которому торговля с поверхностью увеличится, пойдёт на пользу нашему народу. Перед её мысленным взором ширилось королевство гномов, росло его население, крепла его власть. Быть может, когда-нибудь ей удастся восстановить связь с давно утраченным Кэл-Шароком, и тогда гномы станут единой силой, как и должно быть в Тедасе.* * *
Провести Посвящение следовало этой же ночью. Во время своей разведки Морриган и Андерс заметили заброшенную усадьбу на небольшом расстоянии к югу от города. Место показалось Бронвин подходящим, и она отправила усиленный отряд тщательно проверить те места на предмет отставших порождений тьмы. Данит доложила, что теперь, после небольшой стычки, там всё чисто. — Мы нашли примерно полдюжины тварей, но не обнаружили никаких следов копания. — Есть подвал, но никаких туннелей. — подтвердила Сигрун. — Там довольно много места, Командор. Хватит место и уложить новобранцев выспаться, и тела спрятать. — Хорошо, — сказала Бронвин. — Возьми с собой большой отряд и займись приготовлениями. Лелиана знает, где хранятся регалии для Посвящения. Маги выдохлись, но может быть Тара и Ниалл смогут подойти и начать готовить зелье Посвящения. Когда начнёт смеркаться, мы приведём новобранцев. Напомните всем, чтобы они взяли собранную кровь. Затем Бронвин отправилась сообщить Логэйну о своих планах. — Похоже, ближайший день или два они точно не смогут идти маршем. — Не смогут. Да и оборотни очень устали. Я советую до послезавтрашнего дня заняться обстоятельной разведкой вокруг Вершиеля и убедиться в отсутствии опасности. Они принялись изучать карту. С юга и запада Вершиелю, в общем-то, ничего не угрожало, а вот с севера и востока город очень уязвим. Они решили отправить конный разъезд на юго-запад по Имперскому тракту: проверить, насколько безопасна дорога на Монтсиммар. Другой разъезд попробует разведать Зеленый путь. — Я хочу отправить нескольких гонцов в Монтсиммар, — сказала Бронвин, — но сначала нам нужно провести Посвящение. — Тебе ведь не нужно присутствие всех Серых Стражей на церемонии? Бронвин нерешительно кивнула, соглашаясь. — Только несколько, на случай паники. Я буду проводить Посвящение небольшими группами, как и раньше, поскольку у меня... Создатель! Как же их много! Мне понадобится много помощников. Но сейчас, когда ты об этом сказал, я согласна, что на разведку Имперского тракта надо послать в том числе несколько Стражей. Если там достаточно безопасно, они могут отправиться дальше в Монтсиммар, а остальные вернутся в лагерь. Поразмыслив, она принялась загибать пальцы: — Карвер, Йован, Кловис, и... Невин. В отряде должен быть лучник, а он не получил серьёзных ранений в бою. К тому же они все хорошие наездники, а у Карвера и Йована уже есть опыт общения с иноземными Стражами. Они огорчатся, что пропустят Посвящение, но нам и в самом деле очень нужно знать, что происходит в Монтсиммаре.* * *
— Так ты и в самом деле передумал присоединяться к ордену? — разочарованно спросил Карвер у Фенриса. — Да. Это ещё один ошейник, а я больше не хочу их носить. Я согласен служить королеве и её Стражам, но я хочу делать это по собственной воле, а не по принуждению. — Ну что же, — более весёлым тоном сказал Йован. — Почему бы тогда тебе не присоединиться к нам? — Я не уверен, что верно тебя понимаю. — Мы собираемся прорваться в Монтсиммар! Прямо сейчас, пока у нас ещё половина дня впереди. Если мы поскачем быстро и нам не встретится препятствий, то сможем быть в Монтсиммаре до ночи. Король посылает разъезд вдоль Имперского тракта. Они проводят нас часть пути, и если всё будет чисто, мы продолжим путь. Давай с нами!* * *
Примечания автора: Как я подозреваю, история о диких лебедях случилась ещё до Кусландов, которые просто включили её в историю своей семьи, когда заполучили Хайевер. Замечания Остапа и Буструма указывают на древний религиозный запрет использовать лебедей в пищу. Отрывок из песни Томаса Мура "Юный менестрель" дан в переводе Артемия Авдюшкина.