"Тот, кому нечего терять, может всего добиться, тот, кто не чувствителен к боли, ничто не ранит"
***
– Куда мы едем? – спрашивает Сокджин, сидя на заднем сидении и любуясь меняющимся пейзажем. За все три года он не выходил за пределы двора, поэтому видеть что-то, кроме железного забора и демонских лиц насильников – радость для него. Тэхён же сидит, отвернувшись к окну, с абсолютно равнодушным лицом, даже, кажется, с каким-то отвращением. Джин всё еще волновался за него, но возможно, Чонгук поможет Киму стать прежним, восстановиться и снова улыбаться по-настоящему. – В Канаду, – отвечает Гук, на секунду переводя взгляд на светлую голову, что отвёрнута от него. – А смысл? – раздаётся низкий голос Тэ, что так и не смотрит в сторону ребят. – Мы сможем накопить сил и отдохнуть там. – Нет, не сможем, – Сокджин удивлённо переводит взгляд на друга. – С чего ты взял? – спрашивает шатен, хмурясь. – Кровавая нация, они найдут нас и уничтожат, от них не спрятаться, нет смысла бежать от смерти. Тэхён замолкает и в салоне повисает невыносимая тишина. Это совсем не тот Тэхён, которого Чон помнит, абсолютно другой парень. – Чонгук, могу я позвонить? – спрашивает аккуратно Джин развеивая затянувшееся напряжение, – Мой парень, он генерал, я должен поехать к нему, – объясняет он. – Держи, – Чон передаёт трубку, не задумавшись, все мысли сейчас лишь об одном человеке.***
– Алло? Кто это? – твёрдым голосом спрашивает Намджун, готовя план вторжения, Хосок сообщил адрес дома, где держат Джина и Тэ. – Намджуни? Это я! – восклицает Джин, не веря своим ушам. Впервые за три года он слышит родной голос и, кажется, он стал грубее. – Джин? Где ты? Как ты звонишь?! – вскакивает из-за стола генерал, немедленно собирая свои вещи. – Я вместе с Чонгуком и Тэхёном, Чон спас нас и собирается в Канаду на какое-то время, мне приехать к тебе? Намджун сдерживает себя изо всех сил, чтобы не закричать "Да!" – Нет, Джин-и. Прости, я собирался приехать за тобой послезавтра, но теперь, ты же знаешь Сану, он будет везде искать вас, начиная с моего участка, мне жаль, но можешь подождать ещё немного? Лучше поезжай в Канаду вместе с ними, я приеду за тобой, обещаю! – Джун сжимает кулак и поднимает глаза к потолку, не давая слезе выкатиться. Ему чертовски больно говорить это, он бы хотел бросить всё и примчаться к нему, но тогда никто не выживет, нужно готовиться к разъярённым атакам Кровавой нации и спасать эту грёбаную страну. – Да, я понимаю, хорошо, я подожду ещё, – Сокджин заметно расстроился и поник. – Сокджин-и, я люблю тебя больше всего на свете, ты же знаешь это? – раздаётся сожалеющий и виноватый голос из трубки. – Да, я тоже люблю тебя, пока, – договаривает Джин и кладёт трубку. Чон смотрит на него через зеркало заднего вида. Так просто, говорят друг другу о своих чувствах, Чон, кажется, тоже хотел кое о чём рассказать Тэхёну. "Но сейчас не лучший момент", – решает он и переводит взгляд на дорогу, крепче вцепляясь в руль. – Можно мне с вами в Канаду? – настороженно спрашивает Джин. – Можно, – отвечает шатен и наклоняется ближе к Тэхёну, собираясь что-то сказать, но закрытые глаза и тихое дыхание останавливают его. – Пускай спит, – шёпотом произносит Джин, и Чонгук давит на газ. Пускай спит. После всего, что он пережил, после всех слов, что Чон услышал, он не может перестать думать. Ким правда считал, что его продали, бросили, как ненужного щенка в лапы смерти, но он выжил. Чонгук благословляет все высшие силы, что знает. "Спасибо, что оставили его в живых, спасибо, что позволили ему дышать", – Чон закусывает губу, устремляя взгляд вперёд. Тэхён почти уснул, наконец-то он может расслабиться рядом с Чоном, как раньше, вот только, почему у него не выходит? Словно на иголках сидит и дышать труднее обычного, а сохранили ли Боги ему жизнь? Разве он жив?***
Первый день зимы. Люди радостно веселятся в барах, дети играют в снежки из, только что, выпавшего снега. Могучие леса и голубые озёра, разрезаемые горными склонами, создают удивительный пейзаж. Лавочки с пряностями открыты и зовут посетителей попробовать угощения. Автомобили стоят на светофорах, пока люди переходят дорогу. До нового года еще месяц, а атмосфера уже праздничная. Так начинается зима в небольшом канадском городке Оквилл, округ Онтарио. Он всего в трёх часах езды от Детройта, но всё-таки, другая страна, совсем другая жизнь. Тэхён просыпается, когда Джин открывает дверцу машины с его стороны. – Тэхён, просыпайся, мы приехали, – произносит друг, держа в руках длинный белый пуховик. Ким послушно выходит и просовывает руки в широкие тёплые рукава. – У тебя такая же розовая? – осматривает Джина Тэ вопросительным взглядом. – Пока ты спал, Чонгук заехал в супермаркет и купил всё необходимое, тут очень холодно, поэтому нужно тепло одеваться, – договаривает старший и натягивает новую шапку на Тэхёна. – Понятно,– отвечает Ким и переводит взгляд на Чона, выходящего из кафе с пакетом горячих булочек и сладким какао. Тэхёну всё еще безразлично, он не понимает зачем Чон спас их, Сану скоро придёт за ними и шанса на побег не будет, они все погибнут, мучительно, сгорая в агонии боли. – Как ты себя чувствуешь? – спрашивает Гук, подходя и отдавая согревающий напиток Тэ. – Я не чувствую, – отвечает светловолосый, смотря в тёмные обеспокоенные глаза, после чего делая первый глоток. Чонгук застывает и молчит, он не знает, что говорить дальше и как теперь общаться с Тэхёном, когда он стоит перед ним. Он три месяца придумывал темы разговоров и повторял все те слова, что обязательно должен сказать ему, но сейчас он не может и шага сделать ближе к нему, боится снова оттолкнуть. В доме, когда Ким кричал на него, места, где его ладони коснулись тела всё еще горят. Так тело реагирует на того, без кого стало невозможно жить? Машина Юнги с Чимином, что всё это время следовала за ними, поехала дальше, обратно в Детройт. Паку придётся разбираться с отцом, из-за своей выходки, после чего он сразу же вернётся за Кимом, наверное. Увидев его в том доме, он словно испепелил себе сердце, это не тот, кого он хотел получить, незнакомец с идентичным лицом. Больше нет той теплоты, больше ничего нет, лишь холодный взгляд, заставляющий сжаться и отступить. Это больше не Ким Тэхён. Это грёбаная пустая оболочка, подобие человека, каким он был когда-то, в настоящем же – сгинул во тьме.***
– Это, кажется, здесь, – отвечает Джин, всматриваясь в экран телефона Гука. Чон вставляет и поворачивает ключ большой дубовой двери, открывая её. Двухкомнатная квартира с одной ванной и небольшая гостиная. Денег осталось не так много, когда Чон снял её на месяц. Она чем-то похожа на ту, в которой они с Тэхёном жили раньше. Здесь тёмно-красные стены, коричневые диваны и просторные белые кровати. Тепло и уютно. Тэхён ушёл принимать ванную, Чон сначала не хотел отпускать его одного, но Джин заверил, что Тэ ничего с собой не сделает и шатен немного успокоился, хотя страшные картинки той ночи, когда Ким лежал кровавым ангелом на плитке ванной, всё ещё появляются перед глазами и в кошмарах, тогда он его чуть не потерял навсегда, по своей же вине. Один из самых страшных дней его жизни. Теперь бешеный пёс превратился в охранную собаку, что готов убить любого, кто приблизится к его драгоценности, ценой собственной жизни. – Так, откуда ты? – спрашивает Чон у старшего, пока кипит вода для рамёна. – Тоже из Детройта, я был одним из первых, кого похитил Сану. Он хотел побесить моего парня, генерала, забрав меня. Все, кто прибыли со мной или были после меня, либо навсегда пропадали в подвале, либо кончали жизнь самоубийством. Я так боялся за Тэхёна... Чон внимательно слушал, вглядываясь в стройного мужчину сидящего напротив. – Он держался целый месяц в подвале, пока его не сломили. Его шрамы... – Джин немного задрожал, – Он был не в порядке ещё до того, как попал туда, я не знаю никого сильнее него. Хоть я был там три года, а он три месяца, со мной никогда не делали того, что вытворяли с ним. Все те грязные насильники и садисты, я пытался быть рядом и поддерживать, но в последний месяц он совсем отстранился, я боялся, что в один день потеряю его, – Джин обнял себя, подсознательно пытаясь защитить от болезненных воспоминаний. – Как ты продержался так долго? – спросил Чон с заливающимися глазами, доставая пачку сигарет. – Мне было ради кого бороться, а Тэхён, он потерял надежду, полностью, после чего потерял себя, если честно, сейчас я переживаю ещё сильнее. Как он пройдёт через это? Такое ведь ни за что не забыть... – Я буду рядом, я постараюсь помочь ему жить дальше, – тихо проговаривает Гук, трясущейся рукой поднося к губам сигарету. Он сделает всё, чтобы вернуть прежнего Тэхёна, несмотря ни на что. Он всё ещё чёрный ворон. Он – часть Чонгука, а Чонгук – часть него. Они одно целое.***
Ким заглатывает белую таблетку и погружается в горячую ванную. Таблетки всегда с ним. Пена быстро увеличивается от бьющей в неё струи воды. Приятный сладкий аромат наполняет ванную, а вода приятно обволакивает тело усеянное шрамами. Ким касается рукой обгоревших воронов и закрывает глаза, откидывая голову. – Стоило ли спасать меня? – спрашивает у себя Ким и погружается под воду. Слыша своё никчёмное сердцебиение и выпуская воздух из легких, он чувствует, как наркотик пустился по венам, прожигая их и расслабляя всё, что в Тэхёне есть. Спустя минуту головокружение и жжение легких заставили его всплыть обратно. "Не сегодня", – думает Тэ, после чего продолжает наслаждаться ванной, как ни в чём не бывало. Он не знает, что сейчас было и что будет дальше. Ему плевать. Он просто ждёт, когда Кровавая нация наконец прикончит его, прекратив эту пытку. Его жизнь – самая ужасная пытка, которую он больше не может выносить.***
Тэхён наконец выходит из ванной и сразу же сталкивается с мощной грудью Чона: – Я уже начал волноваться, – начал Гук, но Ким просто молча смотрел ему в лицо каким-то нечитаемым взглядом. – В одной из комнат будет спать Джин, а в другой – мы, – Чон стал аккуратно вытирать мокрые капли с ключиц светловолосого, – но если хочешь, я могу поспать на диване в гостиной, – Чонгук понимал, что после всего, что Тэ пережил, ему противна сама мысль о нахождении в постели с мужчиной, но Тэ развеял её: – Нет, всё в порядке, мы можем спать вместе, мне без разницы. Тэхён прошёл в спальню, пока Чон не знал радоваться или нет. Приятный карамельный аромат геля для душа витал в воздухе и следом, как шлейф, проследовал за Кимом. Джин уже лёг спать. Чон зашёл в комнату следом за Тэ. Тот стоял у окна в одном полотенце и смотрел, как гаснут огни города, а снег кружится в вихрях ледяного воздуха. Невольно бросая взгляд на истерзанные синяками и царапинами плечи, Гук медленно подошёл и аккуратно провёл рукой по чувствительной коже. Тэ покрылся мурашками, когда темноволосый кончиком носа провёл по шее, опаляя его горячим дыханием и так чувственно и нежно целуя за ушком. – Я достал тебя из ада, ты можешь больше не переживать, смотря в окно, Сану нас не найдёт здесь. Ким закусил губу от нахлынувших ощущений, кажется, нежность стала ему совсем чужда. – Хочешь меня? – невозмутимо спрашивает он, отклоняя голову Гуку на плечо и продолжая смотреть куда-то вдаль, на заснеженные горные вершины. – Всегда, – шепчет Чон, упираясь своим возбуждением в поясницу Тэхёна. – Тогда сделай это, – бросает Ким, отходя и ложась на кровать. Он снимает полотенце и раздвигает ноги, показывая свою готовность. Чон облизывается от открывшегося вида, он безумно скучал по этому, так что мозг отключается и он в мгновение прижимает Тэхёна к кровати, нависая сверху. – Ты же помнишь, что никаких чувств? – спрашивает Тэхён, громко выдыхая тому на ухо, пока ему покусывают шею. Чонгук резко отстраняется, смотря в незаинтересованные глаза, где отражаются уличные фонари, превращая их в космос. Он совсем забыл об этой дурацкой установке, что поставил Тэ и сейчас глупо смотрит в его лицо, не в силах ответить. – Чонгук, – окликает его светловолосый. Ну что он может ответить? Перед ним буквально лежит весь его мир, облизывая еще незацелованные губы и слегка подрагивая, непонятно от чего. – Все, – Чон лёг на грудь Тэхёна, прислушиваясь к ритму его сердца. Тэхён положил свою руку ему на голову и немного удивился. – Что "все"? – не понимает парень. – Все чувства. Все самые глубокие чувства этого мира, вот что я испытываю к тебе, Тэхён, – Ким внимательно слушал, медленно перебирая волосы парня. – Когда я вернулся к нам домой в тот день и понял, что тебя похитили, что Хосок предал нас, я словно прыгнул с крыши и на полной скорости ударился о твёрдую землю. Я был настолько разбит, что не спал и не ел, я искал тебя, Тэхён, круглыми сутками, я выискивал и допрашивал членов UBN, где ты. Я так безумно скучал... – Ты убивал людей? – спрашивает Ким, словно это самое важное из того, что произнёс Чон. – Мне пришлось... Я просто хотел вернуть тебя, никто не должен был стоять у меня на пути. – Я тоже скучал, – шепчет Тэхён, поднимая взгляд к потолку. Раньше его отражение поддержало бы его, смотрело бы, не оставляя одного, но здесь нет зеркала, как в синей комнате. Поэтому, ему так чертовски трудно говорить, так сложно признавать, что он тоже ждал встречи. В глубине души ему стыдно, что сломался и в правду решил, что Чон его продал, ему так больно вспоминать все эти чужие руки на себе, что выражали лишь похоть. – Но я не могу, Чонгук, – горячие дорожки вмиг обожгли холодную кожу лица, – Не могу отпустить это. Чон поднял голову и сдвинул брови. Словно кинжал, вонзённый в сердце, вид такого Тэхёна его убивал. Шатен поднялся чуть выше на локтях и держа одной рукой голову Кима, поцеловал его в лоб. Тэ закусил губы, сдерживая порыв. С Чонгуком вновь стало тепло. Но теперь он не согревает, он сжигает до тла. Чон понимает, что всё не будет просто после худшего круга ада. Нужно время, и он готов ждать Тэхёна столько, сколько потребуется. Он сделает всё, что в его силах, чтобы ему стало легче. Вновь наполнит его жизнью, заставит улыбаться каждый день и защитит от кошмаров во снах. – Мы справимся со всем, принцесса, я не буду обещать. Я поклянусь своей жизнью, что отныне, я целиком и полностью принадлежу тебе. И ты можешь делать со мной всё что угодно, я постараюсь вновь научить тебя радоваться этой безумной жизни. – Спасибо, – отрывисто произносит Тэхён, пока мощные руки прижимают его к себе. Чон не требует от него ответа сейчас, не принуждает и не заставляет говорить то, что он пока не в силах произнести. Тэхён безмерно ему благодарен за это, но всё равно не верит, что сможет выбраться из этого состояния. Но он попытается, ради Чонгука. Ради себя. Шатен обнимает Кима, накрывая их одеялом. В эту ночь их близость стала максимальной. Просто заснуть в объятиях друг друга, согревая и защищая от внешнего мира. Большего не требуется. Чонгук уже счастлив быть рядом с Тэхёном, рад, что тот позволяет ему приблизиться к себе. Значит, надежда всё еще есть. "Прости меня", – осталось неозвученным в сознании Чона, но Тэхён всё равно услышал. И ненавидящий прощения готов за всё его прощать.***
– Доброе утро, – произносит заспанным голосом Джин, отпивая кофе, и ставит еще одну кружку на стол. – Спасибо, – отзывается Гук, отпивая ароматный напиток. – Где Тэхёни? Как он? – интересуется друг. – Ещё спит. Ночью его мучили кошмары, он всё время просыпался, но выпив пару таблеток, всё-таки смог нормально уснуть. – Мой мальчик, нужно как-нибудь порадовать его. Может, сходим куда-нибудь? – предлагает старший, переводя взгляд на вошедшего на кухню Кима, – Ой, мы тебя разбудили? Прости. – Я сам встал. Если хотите меня порадовать, просто оставьте меня дома с пачкой чипсов и фильмами, – проговаривает Ким. – Как же кино? Ты рассказывал, что хотел бы однажды сходить в кинотеатр, когда мы познакомились, – трепетно спрашивает Джин. – Не знаю, ожидали вы этого или нет, – блондин оглядывает двух парней, сидящих на кухне, и продолжает, – мне донельзя безразлично. Ким уходит в ванную, заставляя сердца обоих сжаться от сожаления. – Я не знаю, как ему помочь, – с горем проговаривает Сокджин. – Я тоже, но давай просто будем рядом. Как говорится:"Время лечит". Надеюсь, это так. Прошлой ночью Гук убедился, что ещё есть лазейка к возвращению прежнего Кима. Хоть сейчас Тэ ведёт себя так же отстранённо и закрыто, словно позабыв о вчерашнем, он способен вылезти из пропасти, в которую Кровавая нация его бросила. – Хорошо, – соглашается парень и с грустью смотрит в окно. Где-то там и его любовь ужасно страдает от одиночества, не в силах приехать к нему.***
– Какого тут произошло? – кричит Сану на прислугу, что спряталась в каком-то шкафу, пока Чимин с Чоном атаковали. – Мы не видели, кто это, босс, их было трое, сам еле выжил, – поясняет, дрожа, личный повар. – А зря, – цедит разъярённый глава и одним рывком острия вспарывает горло пожилого мужчины. Красно-чёрные глаза с адским пламенем – вот, что последнее увидел он. И страшнее этого ничего не представить. Сану перешагивает тело и направляется к выходу, командуя своим приспешникам: – Приведите мне Хосока! У меня для него задание.***
– Отец, я сам разберусь, если будут последствия, всё прошло хорошо, все наши люди целы! – слышится из-за двери, к которой Юнги прислонил ухо. Чимин отчитывается своему отцу. А Мин его предупреждал, что ничего хорошего после облавы не будет. – Нет, ты больше не имеешь отношения к семейному бизнесу, я уже распорядился, чтобы тебе никто не подчинялся, по крайней мере, до тех пор, пока не поумнеешь. Брысь с глаз моих, – раздаётся звук пощёчины. Чимин выходит, дыша пламенем, но спорить больше бессмысленно. – Пошли, Юнги, так даже лучше, теперь я никому ничего не должен. Я хочу, наконец, побыть с Тэхёном, пора отбить то, что принадлежит мне. Мин закатывает глаза и направляется следом за молодым господином. Как же его бесит этот Ким. Чем он так зацепил Чимина? Ему казалось, что после увиденного, он отступит. Но кажется, трудности его лишь заводят.***
– Какого фига, Чимин!? Что ты здесь делаешь? – протестует Чон, входящему по-хозяйски Паку. – Пришёл к Тэхёну, – Чим осматривается в квартире и сосредотачивает взгляд на парне, что стоит на балконе и докуривает сигарету. Он идёт к нему, игнорируя вопросительный взгляд Сокджина. – Привет, перешёл на сигареты? – подходя со спины. – Чимин? – поворачивается Ким, – Почему ты здесь? Хотя знаешь, мне всё равно, – отворачивается обратно Тэ и бросает окурок вниз. – Приехал тебя добиваться, – отвечает входящий на балкон Юнги, вместо своего господина. – Зачем? Хочешь переспать со мной? Пошли в комнату и поскорее закончим с этим, – направляется в сторону своей комнаты Тэ. – Нет, точнее не только за этим, мне нужно кое-что большее, – не успевает договорить Пак, как Чонгук преграждает ему путь. – Разворачивайся и убирайся, – Чон достаёт глок из-за ремня чёрных джинс и направляет на Чимина. Юнги проделывает тоже самое, и дуло пистолета уже направлено меж глаз Чона. – Я бы не советовал, – скалится Мин. Тэхён стоит в дверном проёме и смотрит то на одного, то на другого. В итоге он уходит в свою комнату, заставляя всех обернуться на звук захлопнувшейся двери. Парни опускают огнестрельное оружие и Чимин, выдыхая, садится на диван. – Давай просто поговорим, – предлагает Пак, косо смотря на Джина. – Я, пожалуй, пойду к Тэхёну, проверю, как он, – быстро уходит светловолосый. – Юнги, иди и найди нам жильё, мы тут надолго, – приказывает Чимин, пока Чон садится в кресло рядом. – Ага, – кидает Мин и, бросив непонятно почему рассерженный взгляд, уходит. – В чём проблема, Чонгук? Я уже спрашивал тебя, ты сказал, что ничего не испытываешь к нему, так в чём дело? Такой собственник, что ли? Смотри к чему ты привёл его. Правда думаешь, ему с тобой будет лучше? – Во-первых, мои чувства сейчас сильно изменились, во-вторых, я сделаю всё, чтобы он был счастлив. А ты? Я знаю тебя много лет, Чимин, ты просто хочешь завладеть им, как вещью, чтобы он припал к твоим ногам. Я же готов припасть к его. Чувствуешь разницу? Пак осмотрел бывшего друга и улыбнулся одним уголком губ. – Не думал я, что когда-нибудь бешеного пса кто-то приручит. Но кажется, у Тэхёна это удалось. Ты прав, я не влюблён в него, но это не значит, что уступлю тебе. – Ты идиот. – Сам идиот. – Тебе не кажется, что мы совсем как раньше разговариваем? – начинает смеятся Пак, а Чон грозно смотрит, – Давай так, я знаю, что Киму нужно восстановление после того особняка, у меня больше ресурсов, так что предлагаю сделку, без кровопролития. Надо копить пули для другого человека. Немного задумавшись и находя смысл в словах Чимина, Чон отвечает: – Слушаю. – Давай три дня он будет с тобой, три дня со мной. Потом спросим его, пусть он сам выберет, с кем ему остаться. – Ладно, пусть будет так, – отвечает Чон, – но не смей трогать его. Сомнение на секунду заставило его вспотеть. Вдруг Тэхёну понравится находиться с Чимином, и он выберет его? Что тогда делать Чонгуку? Но откинув все мысли, он понял, что это справедливое решение. – Это ему решать, если он попросит меня о чём-нибудь, я не собираюсь отказывать. Кажется, Пак услышал злобный скрежет зубов Чона. Конечно, сама мысль о том, что Ким ляжет под Пака бесит его, что руки так и чешутся достать пушку и, всё-таки, выстрелить. – Ну, я пойду. Твои три дня начались, – проговаривает молодой господин и уходит вслед за Юнги. Чон откидывает голову на спинку дивана, прикрывая руками лицо. Всё ради Тэхёна. В конечном итоге, Гук даже думает, что готов отпустить светловолосого, если ему так будет лучше. Но от этой мысли настолько больно и горько, что Чон решает приложить все усилия, чтобы стать лучшим домом для Тэхёна.***
– Я понял, глава, в скором времени мы отследим их. Я дам вам знать, – Хосок стоит перед Сану, убрав руки за спину и отчитывается, что именно Чонгук и Чимин были в доме, пока главарь играет в Дартс. – Хосока, я надеюсь, ты к этому не причастен? – щурит взгляд дьявол, прожигая красноволосого. – Никак нет, – отвечает он, после чего в плечо прилетает маленький дротик. Хосок шипит, доставая дротик, исподлобья смотря на черноглазого демона. – Просто для профилактики, – поясняет тот. – Сегодня начинается новый сезон. Хосок немного озадаченно смотрит, держа окровавленную иглу. – Время зимнего солнцестояния близится, а значит, время жатвы, – словно маленькому объясняет психопат. После чего машет рукой, отсылая его на задание, а сам готовится к кровавому пиру.***
"Внимание, это не учебная тревога. Если вы слышите это сообщение, оставайтесь дома, ни в коем случае, повторяем, ни в коем случае не покидайте свои жилища. Как стало известно, Кровавая нация организовала шествия по центральным улицам Миннеаполиса и открыла стрельбу по мирным жителям. Будьте осторо... " – Чонгук выключает телевизор, отобрав у Кима пульт. – Он всё ближе, нам не скрыться, – поясняет Тэхён. – Мы все умрём, – слишком уж спокойным голосом. – Никто из нас не умрёт, они не знают, где мы. – Чонгук, они расстреливают всех без разбора. Это просто отвлекающий манёвр, это ещё не жатва, просто закуска сатаны Сану перед главным блюдом. – Прекрати смотреть новости, пошли в парк, – протягивает руку Чонгук и поднимает Кима. – Зачем? – Хватит задавать этот вопрос, просто дай мне помочь тебе. Тэхён молча надевает белый пуховик и шапку. Он не хочет спорить, да и чувство слабости не отпускает его. Словно он совсем без костей, как призрак, летающий в холодном бытии. Солнечный зимний день ничуть не поднимает ему настроение. Заснеженный парк, с ледяными скульптурами и лавочками, с горячей едой и напитками, ничего не вызывает в Тэхёне. Он смотрит лишь на крепкую руку Чона, сжимающую его собственную, согревая своим теплом. Что-то внутри отчаянно рвется наружу, но прогнившая душа крепко сковывает, не давая возможности почувствовать радость или прежний трепет сердца. Сейчас оно бьётся в другом ритме, слабее, тише. Таблетки и алкоголь глушат его каждый вечер. В те моменты, когда Чон отбирает бутылку вина, смотря в глаза, Ким пытается ему сказать: "Помоги". Он не может спасти себя. Ничего не помогает. Тэхён ненавидит себя за то, каким стал. Когда-то он ненавидел избалованную молодёжь, зависимую от наркотиков и секса. Сейчас он стал даже хуже. Почему он не в силах ответить на чувства Чонгука? Тэхён помнит, как хорошо им было до похищения. Он был настолько счастлив, что будто парил в небесах. Сейчас что-то мешает ему открыться вновь, мешает насладиться теплом родного тела, не даёт осознать его необходимость для себя. – О чём задумался? – заглядывает Гук под шапку Тэхёна с улыбкой. – Да ни о чём, – отворачивается Тэ и Чон отпускает его руку. Они пришли на детскую площадку. Детей с утра нет, все на занятиях. Они вдвоём, наедине, среди деревьев, разных горок и качелей. Тэхён раскрывает руки в стороны и падает спиной в сугроб, закрыв глаза. – Тэхён, ты в порядке?! – падает на колени рядом Чон, испугавшись. – Да. Просто я пытаюсь почувствовать. – Что именно? Ты хочешь заболеть? – хмурится Гук. – Нет, не хочу. Но сейчас мне не так плохо. Воздух такой свежий, – вдыхает он глубоко. Ресницы Кима подрагивают от падающих на них снежинок, а теплый воздух превращается в пар. Тэхён открывает глаза, когда слышит, как рядом что-то упало. – Эй, ты чего? – удивлённо спрашивает он у Чона, что лежит рядом, смотря в упор. – Я составлю тебе компанию. Кима трогает еле заметная улыбка, и Чонгук её замечает. Вот он. Тот самый луч надежды. – Сделай так ещё раз. – просит шатен, – Пожалуйста. – Как? – не понимает Тэ и смотрит в яркие и радостные глаза Чона. Парень руками показывает на себе, как улыбнуться. И выглядит это настолько по-дурацки, что Ким почти смеётся, но всё тот же барьер сдерживает его, он отворачивается и встаёт. Чон садится и смотрит на светловолосого, боясь, что сделал что-то не так. – Поцелуй меня, – просит Тэхён, развернувшись к нему. – Тэ... – пульс резко подскочил. Гук быстро встаёт напротив него, заглядывая в разбитые медовые глаза. – Поцелуй меня так, чтобы я почувствовал хоть что-то... Пожалуйста, Чонгук, – Тэхён умоляет его, отчаянно цепляясь за счастье, что испытывал в прошлом. Чон притягивает его одной рукой за талию, второй обхватывает бледное лицо и, медленно приближаясь, касается обветренных губ. Тэхён отвечает всем своим существом, тянется навстречу, перехватывая нижнюю губу и обхватывая ее своими. Гук углубляет поцелуй, мягко надавив блондину на затылок. Тэ уже рвано дышит, задыхаясь от нехватки кислорода, но даже не думает разрывать поцелуй. Поцелуй с тем, кто его любит. Сердце сбивается с ритма и вновь ускоряется. Как в первый раз. Голова начинает кружиться, а земля уходит из под ног. Ким не понимал, откуда в Чонгуке такая власть над ним, над его несуществующей сущностью. Всё-таки, он его тоже. Он его тоже.