Свежий ветер (Fly By Night)

Шепард Мне довелось повидать множество удивительных вещей, но вид из занимавшего всю стену окна передо мной до сих пор завораживал. У меня просто не было шанса вдоволь насмотреться: жизнь здесь всегда била ключом. То, что я видела сейчас, так сильно отличалось от того, на что я смотрела в детстве через пыльное окно нашей крохотной квартирки, расположенной на одном из последних этажей здания. Мы жили в грязном и опасном квартале, и все мои развлечения сводились к наблюдению за компаниями наркоманов и пытающимися изловить их полицейскими. Восстановление станции шло полным ходом, прибывало все больше новых жителей, и, каждый раз выглядывая в это окно, я видела что-то новое. Мое окно. Непривычная мысль. Андерсон решил остаться на Земле и подарил эту квартиру мне, но только спустя несколько месяцев, в течение которых многие районы Цитадели отстраивались заново, я смогла въехать. Я находилась здесь уже целую неделю, но до сих пор не привыкла к тому, насколько огромны эти апартаменты. Казалось, я обманом заняла чей-то дом, выдавая себя за кого-то, кто мог бы в нем жить, хотя теперь я была в состоянии себе это позволить. Андерсон так и не объяснил, зачем ему понадобились четыре спальни и чертово джакузи, но я не собиралась жаловаться, ведь это означало, что у меня была возможность просыпаться каждое утро, смотреть в мои огромные окна и, образно говоря, держать руку на пульсе галактической жизни. Прошло пять месяцев с того дня, как я пробила себе дорогу на эту станцию и только благодаря упрямству и силе воли вырвала галактику у Жнецов. Пять долгих месяцев больниц, военных баз, бесконечных брифингов и – слава Богу – настоящих спортзалов, и вот она я, здесь. Поразительно, как скоро нам удалось восстановить эту станцию. Те, кто жили здесь и были эвакуированы в конце войны, прилетели обратно, как только смогли. Цитадель быстро возвращала себе статус галактического центра, по большей части, полагаю, из-за того, что все расы были слишком горды, чтобы признавать чужую планету за свой новый опорный пункт. Я с удовольствием узнала, что восстановление ретранслятора Вдовы, рядом с которым вновь дрейфовала Цитадель, тоже шло полным ходом. Уже в скором будущем планировалось провести несколько тестовых прыжков, и этой расторопности мы были обязаны огромной команде ученых, оставшихся без дела после создания Горна. Мы освободили галактику от гнета машин, старавшихся контролировать нашу эволюцию, и создание ретранслятора масс собственными силами стало символом того, что теперь мы сами будем творить свою судьбу. Благодаря связям Андерсона, я официально пребывала в отпуске, и только обязанности Спектра могли заставить меня вновь взяться за оружие. Кто-то должен был защищать новый Совет, и число Спектров значительно сократилось – ведь столь многие пожертвовали своими жизнями, защищая родные планеты. Невероятно, но советники азари и саларианцев выжили, и новые представители от землян и турианцев были выбраны в кратчайшие сроки – Совет обеспечивал межрасовое взаимодействие в проводимых восстановительных работах. Поговаривали также о включении в Совет представителя кварианцев, учитывая их роль в войне, однако кроганам пока не приходилось рассчитывать на подобную позицию. До недавнего времени выжившие советники находились на секретном объекте Альянса, до которого не добрались Жнецы, и я бывала там лишь однажды до того момента, как помогла им втайне перебраться сюда всего неделю назад. Сегодня должны были прибыть два новых советника – каждый на своем корабле, символизирующем их расу, и по этому поводу планировались всевозможные официальные мероприятия. Советник от человечества прибудет на «Нормандии-СР3» - по сути, новом корабле, воссозданном на частные инвестиции на основе прежнего. После крушения «Нормандии-СР2» ремонтникам пришлось переделать очень многое, в том числе бортовой компьютер. Новый корабль стал символом жизни после смерти, силы человечества и идеализма. Джокер снова занял место за штурвалом – никто не смог бы заменить его, а из того, что я слышала, выходило, что командование с радостью отдаст корабль мне, как только я решу снова тронуться в путь. Я смотрела на проносящиеся мимо окна аэромобили и улыбалась. Я не могла дождаться вечера, когда увижу свой новый корабль. Он станет отличным подарком ко дню рождения – в этом я не сомневалась. Однако это была не единственная причина моего возбуждения. Этим утром я проснулась с ощущением нервного предвкушения, потому что сопровождать консула с Земли будет единственный, помимо меня, Спектр людей. Я наконец-то увижу его – на ногах – практически впервые с окончания войны, и у нас будет время друг на друга. Ожидание было мучительно долгим, но я знала, что оно того стоило. Я сказала себе, что сегодняшний день пройдет великолепно. Спустя две недели после того, как Кайден очнулся от комы, я осознала, что не могу более оправдывать свое бездействие – во всяком случае, не возбуждая серьезных вопросов к собственной способности справляться со стрессом. Эти две недели оказались непростыми, учитывая многочисленные провалы в памяти Кайдена, его проблемы с моторикой и прочие последствия травм. Не говоря уже об эмоциональном расстройстве, от которого я продолжала страдать и сейчас, но тогда все было гораздо хуже. Конечно, слезы в самое неподходящее время были куда лучше, чем панические атаки, в течение которых я оказывалась опасной для окружающих, но ненамного. По крайней мере, сны больше не доставляли неудобств, и я не просыпалась посреди ночи, уверенная, что мы все еще воюем, вырываясь и крича, как гребаная баньши, до тех пор, пока туман в голове не рассеется, или пока кто-то не вонзит в кожу иглу и не введет успокоительное. Мое самочувствие серьезно волновало Кайдена, что просто выводило меня из себя. Какое право он имел беспокоиться обо мне, будучи сам прикованным к постели, учитывая, что никто не знал, выздоровеет ли он до конца. Может быть, только переживая обо мне, он мог перестать волноваться о себе и своем будущем без биотики. Эти мысли определенно не скрашивали время, что он провел в больнице. Мать Кайдена во многом помогла – как и я, она была просто сама не своя от радости по поводу его пробуждения. Она изо всех сил старалась придать происходящему подобие нормальности, но ситуация все равно сводила с ума. Знаю, думать так довольно эгоистично, но я ничего не могла с собой поделать. Я сама виновата в том, что убедила себя: если только Кайден очнется, все сразу войдет в колею. Разумеется, реальность оказалась далека от ожиданий – человеческие тела не работают, как машины. Перегрузка имплантата нанесла серьезный урон его нервной системе, а месячная кома только усугубила его состояние. К тому же, Кайден не обладал моей выносливостью, искусственно повышенной живучестью, и для него путь к выздоровлению всегда будет чуть длиннее. Кроме того, к моим психологическим проблемам добавились и его. И все же к тому моменту, когда я поцеловала его на прощанье, самочувствие Кайдена значительно улучшилось. Он уже говорил, как и прежде, помнил войну, наступление на Земле и то, как заносил мое безжизненное тело в челнок на Цитадели. Это неимоверно радовало меня, потому что возвращение Кайдена к жизни в качестве тени того, кем он когда-то был, казалось мне почти столь же ужасным, как и его смерть. Мы разговаривали на тему последней миссии, и беседа пошла именно по тому пути, что я и ожидала, а именно: я назвала его идиотом за то, что он рискнул своей жизнью, чтобы спасти меня, а он ответил, что обещал никогда – никогда – больше не бросать меня. Когда пыль войны слегка улеглась, Кайден смог обратиться за медицинской помощью к выжившим специалистам. К тому времени, как я покинула центр, он уже в состоянии был стоять, опираясь на костыли, но пока не мог ходить. Однако это было три с половиной месяца назад, а Кайден всегда был упорным. Время от времени он присылал мне сообщения, пока я колесила по близлежащим системам, посещая официальные встречи и саммиты и делая практически все, что не включало стрельбу из гребаной пушки – этим я по-прежнему занималась только на стрельбищах. В штаб-квартире Спектров сказали, что мне необязательно появляться на церемонии прибытия новых советников, а командование Альянса велело отдыхать и развлекаться. Я старалась наслаждаться отпуском и не считать каникулы пустой тратой времени, но это было довольно сложной задачей, учитывая отсутствие весьма важного элемента. Интересно, помнит ли Кайден, что сегодня мой день рождения? Вероятно, помнит. Наверняка. Это в его стиле, он помнит о таких мелочах. Однако я не нуждалась ни в каких сюрпризах. Мне достаточно будет просто увидеть его после столь долгой разлуки. Мысль о том, что я смогу прикоснуться к нему, не боясь как-то навредить, была невероятной. Каждый раз, когда я об этом думала, у меня по спине пробегала дрожь, заставляя чувствовать себя самой счастливой женщиной на свете. Мне хотелось запомнить каждую секунду этого дня. Из-за возбуждения я плохо спала этой ночью и поднялась ни свет ни заря. Прошлая неделя тянулась бесконечно долго. Я понятия не имела, чем себя занять, но в конце концов отправилась изучать окрестности, словно была обычным жителем этого района. Первые попытки остаться неузнанной провалились, так что мне пришлось заменить слишком известную форму Альянса и N7 на новоприобретенную гражданскую одежду, чтобы иметь возможность прогуляться. Кроме того, я постриглась. У настоящего мастера в настоящем салоне, так что больше не выглядела, как подросток, неудачно поэкспериментировавший с ножницами перед зеркалом. Теперь мои волосы были короткими, позволяя все же собрать их в хвост на время боя, а когда мне хотелось сойти за обычного прохожего, я просто распускала их. И эта перемена не стала единственной. Спокойная размеренная жизнь оказала на меня положительное воздействие, да так, что я сама не могла в это поверить, хотя Чаквас и говорила мне, что это произойдет. Шрамы, оставшиеся еще со времен «Цербера», день за днем становились все менее видимыми – красные линии исчезли, сменившись бледными отметинами, неотличимыми от прочих, имевшихся на моем теле. В общем и целом я решила, что выгляжу… неплохо. Практически нормально. Возможно, все дело в спа-процедурах, на которые я ходила вчера из чистого любопытства. Мои ногти еще никогда не бывали такими аккуратными, кожа никогда так не лучилась здоровьем, а волосы не казались настолько густыми и блестящими. Хотя, может быть, причиной всему это возбуждение, заставлявшее меня светиться изнутри каждый раз, когда я думала о сегодняшнем дне. Сегодня мне исполнялось тридцать три, я была героем галактики, мое тело оставалось все таким же сильным и стройным, как и прежде, в моем распоряжении имелось все возможное оружие и квартира, достойная миллионера, а кроме того, всего через несколько коротких часов я буду срывать одежду с моего любимого мужчины-Спектра, как только мы останемся наедине. Лучше уже не бывает. Пусть даже последние месяцы я изнывала от скуки. Но ничего страшного. Вскоре Кайден прибудет на Цитадель вместе с новым Советником, и жизнь снова заиграет красками. Черт, я была настолько заведена, что сомневалась в том, что нам удастся подняться по лестнице наверх. Повернувшись к часам, я с раздражением обнаружила, что смотрела в окно всего десять минут. Еще целых полчаса до его прибытия. Нетерпеливо сжав пальцы, я как можно медленнее поднялась на второй этаж, зашла в главную спальню и открыла шкаф. Черт, это мой день рождения, и сегодня я вольна одеваться так, как мне захочется. Скинув с себя каждодневную удобную одежду, я достала длинное облегающее платье пурпурного цвета, скрывавшее мои татуировки. Я видела такой фасон на других женщинах, и на мне платье сидело просто идеально. Стоит мне сделать соответствующую прическу и перестать прожигать взглядом свое же отражение в зеркале, и я буду выглядеть вполне женственно. Еще немного подумав, я открыла один из ящиков и, отодвинув в сторону жетоны, достала кулон, который Кайден подарил мне в прошлом году. Камень, казалось, содержавший в себе крошечную галактику, обольстительно устроился между грудями, удерживаемый на месте каким-то хитрым механизмом, вплетенным в саму ткань платья. Кайдену наверняка понравится, к тому же, если я и вправду хочу насладиться настоящим отпуском, мне следует привыкать носить одежду, не имеющую ничего общего с Альянсом и не позволяющую сокрыть не только оружие, но и самый простенький генератор щитов. Другими словами, что-то, что носят обычные люди. Сверившись с часами, я недовольно скривила губы: выбор платья и переодевание заняло всего семь минут. Похоже, рациональное использование времени у меня в крови. Я попыталась занять себя перебором всевозможных вещиц в приобретенной под влиянием момента косметичке и попытках вспомнить, как все это следует применять. Я так давно этого не делала. Пожалуй, прошлый раз был… когда я наслаждалась отпуском, в своей квартирке на Цитадели, собираясь в клуб и убеждая себя, что прихорашиваюсь вовсе не ради Аленко. Что ж, некоторые вещи не меняются. Осторожно я подвела глаза, накрасила губы и чуть тронула щеки румянами. Затем, поскольку у меня еще осталось время, я повторила процедуру. Потом привела в порядок волосы, после чего, устав от собственного отражения, взглянула на часы и обнаружила, что всего через четыре минуты «Нормандия-СР3» пристыкуется к станции в Президиуме. Кайден обещал прислать сообщение, как только сойдет с корабля, и дать мне знать, когда сможет добраться до моей квартиры, так что я села на кровать, уставилась на инструметрон и принялась ждать. Всю прошлую неделю я делала вид, что не только скорая встреча с ним занимает мой разум. Но сейчас я устала от притворства и попыток придумать себе занятие только чтобы не думать о том, как здорово будет вновь обнять его – живого и здорового. Мне было уже совершенно все равно, насколько глупо я выглядела, сидя в одиночку, такая нарядная и не сводящая взгляда с инструметрона, словно это поможет предмету моих мечтаний оказаться здесь скорее. Назначенный час пришел и ушел. Я принялась вышагивать по комнате и таким образом скоротала еще десять минут. Двадцать. Нахмурившись, я проверила каналы СБЦ, опасаясь найти информацию о каких-либо инцидентах в Президиуме, но не обнаружила ничего подобного. И все же что-то должно было произойти. Кайден никогда не опаздывал, и он по крайней мере прислал бы сообщение, прибудь они уже на Цитадель. Раздраженная сверх меры, я прошлась по огромной квартире, чтобы убедиться, что она все еще безукоризненно чиста – по большей мере потому, что у меня практически не было никаких вещей. Ощущение, которое дарила длинная юбка, касаясь ног, было непривычным, но приятным, и я сбавила шаг. Мне повезло, что платье было достаточно длинным, чтобы скрыть армейские ботинки на ногах. Сделать над собой усилие и надеть красивое платье – это одно, но я не собиралась напяливать модные туфельки, если в моих силах избежать этого. Я остановилась на кухне, и желудок внезапно заурчал. Может быть, виной тому нервозность и возбуждение. Может быть, дело в том, что в холодильнике не было никакой еды, потому что кухня казалась мне пугающе большой и полной слишком сложных агрегатов. Если мне и суждено когда-либо научиться готовить, то я определенно не стану заниматься этим здесь. Во всяком случае, не самостоятельно. Я забралась на один из высоких стульев и, подавшись вперед, оперлась о барную стойку, стараясь не думать о том, что, несмотря на мой внешний вид, мне совершенно некуда идти. Неожиданно резкий звук донесся из инструметрона, и я с достойным восхищения хладнокровием коснулась пальцами экрана. Я просмотрела сообщение и ощутила острое разочарование. Во-первых, письмо пришло не от Кайдена, а от Джокера, и, во-вторых, он писал, что «Нормандия» уже пристыковалась, но какие-то важные дела, касающиеся Совета, не позволят Кайдену вырваться как минимум в течение нескольких часов. Пролистав сообщение до конца, я прочитала, что сам Джокер свободен и был бы рад увидеться со мной в каком-то известном суши-ресторане неподалеку, учитывая, что одного упоминания моего имени оказалось достаточно, чтобы зарезервировать столик. Время было довольно раннее, и суши представлялись мне неважным завтраком, но зато никто не ожидал от меня проявления кулинарного мастерства. Текст письма показался мне странным, непривычным, словно Джокер передал его суть секретарю, который и попытался написать мне в стиле самого пилота, но не особо преуспел. Я посчитала это результатом долгих месяцев, минувших с нашей последней встречи, когда он с уважением отсалютовал мне, провожая на, как я тогда полагала, верную гибель. Не то чтобы я намеренно избегала его, но… какое-то время Джокер восстанавливался и не только от физических травм, но и от раны, оставленной в душе неожиданным и, по-видимому, необратимым отключением СУЗИ. На борту «Нормандии» они проводили вместе большую часть времени, и если бы она не являлась по сути своей машиной, стали бы идеальной парой. В жизни случаются куда более странные события, и если кто-то и мог бы сделать Джокера по-настоящему счастливым, то это была она. Я тоже скучала по ней – мы все скучали. Активируя Горн, я и понятия не имела, к чему это приведет, и пусть знание того, что в результате моих действий окажутся потеряны СУЗИ и вся раса гетов, все равно не остановило бы меня, трудно было не ощущать себя виноватой, будучи той, кто фактически нажал на спусковой крючок. И все же ответственность и сожаление были разными чувствами. Я была в ответе за многие ужасные события, но очень мало о чем сожалела. Возможно, в моем случае это было лишь механизмом самосохранения. Может быть, именно поэтому Джокер предложил встретиться? Может, он хотел вновь наладить нашу дружбу, вернуться к тем отношениям, что существовали между нами со времен первой «Нормандии», когда мы подшучивали друг над другом, порой весьма колко, но при этом безмерно уважая один другого. Я очень сомневалась, что он помнил про мой день рождения. Во всяком случае встреча со старым другом – куда лучшее времяпрепровождение, чем бесконечные прогулки по своей же квартире в полном обмундировании для свидания. Справедливости ради надо признать, что я никогда не бывала на свидании прежде, хотя и была заранее уверена, что мне совершенно не понравится. В конце концов, я ждала Кайдена четыре долгих месяца – подожду и еще немного. Я в отпуске, и ланч со старым другом вполне вписывался в него. Я разгладила складки на платье, расправила плечи и беззаботной походкой вышла из квартиры. ************ Через шум крови в ушах, звуки выстрелов и крики гражданских я все равно услышала его голос – одновременно озадаченный и гневный. - Ты использовала меня как наживку? – возмутился Джокер и, с трудом поднявшись, бросил на меня обиженный взгляд. - Я не специально, - ответила я нарочито спокойно, расстегивая пояс с боеприпасами на таинственном наемнике. - К тому же, ты жив, а у меня теперь есть оружие, так что не жалуйся. - Ну да, конечно, - простонал он, словно ничуть не удивленный тем, что тихий ланч со мной обернулся перестрелкой. Знакомое чувство. – И что теперь? Отступим? На тебе нет брони, а из меня весьма хреновый стрелок, да и они, вероятно, интересуются вовсе не нами, так что… Я перебила его, на мгновение выглянув из-за перевернутого стола и выстрелив в бандита, появившегося из-за угла в каких-то трех метрах от нас. Я метила в голову, но попала в шею, и нападавший вскрикнул и прижал руки к кровавой ране. Он споткнулся, и я выстрелила еще раз, на этот раз внеся коррективы и приспособившись к незнакомому оружию. Наемник завалился за колонну. Я услышала, как где-то у входа в ресторан главарь бандитов допытывался, каким образом я раздобыла пушку? Вместо этого я бы предпочла услышать что-нибудь полезное, например, ответы на вопросы: кто посмел прервать мой завтрак, и кому так понадобилась моя голова? Вновь вернувшись в укрытие, я глянула на Джокера. - Именно нами они и интересуются, а даже если бы это оказалось не так, то я все равно осталась бы здесь – та офицерша из Альянса что-то знает, и я не позволю этим гадам заполучить ее. - Но на тебе нет брони, - прошипел он, как будто этот факт мог что-то изменить. В броне или нет, но в меня стреляли, окружающие люди находились в опасности, а агент Альянса оставалась моей единственной зацепкой. Я намеревалась разобраться с наемниками, и отсутствие нужной экипировки не остановит меня. Кивком головы я указала Джокеру на узкий проход, ведущий на проходящую за рестораном аллею. - Тогда отправляйся за подмогой – найди кого угодно, и будет совсем хорошо, если они принесут мне оружие, которое способно стрелять прямо. - Ладно, - кивнул он, осторожно пробираясь к проходу, - только постарайся… ну, знаешь, снова не погибнуть. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, я вошла в состояние спокойной сосредоточенности, характерное для меня во время боя. Я понятия не имела, что это за люди, зачем они заявились сюда и чего хотели, зато могла прекрасно представить их себе, оценить слабые точки и оружие и уничтожить даже из этого странно легкого пистолета. К счастью, убранство ресторана было практически полностью стеклянным, и множественные отражения заменяли мне боевой сканер. Я прикинула, что как только покину укрытие, четверо будут прятаться за главной барной стойкой – в их числе инженер, которого следует уничтожить первым. Еще трое в данный момент скрывались в самом конце бара – скорей всего, они надеялись остановить меня дымовыми завесами; последняя троица находилась у самого входа, и именно они охраняли служащую Альянса. Глянув вбок, я обнаружила группу перепуганных гражданских, укрывшихся под столом в одной из кабинок, и грозно посмотрела в их сторону, стараясь таким образом заставить их оставаться на месте. Их ответные взгляды были полны ужаса, и я осознала, что покрыта брызгами крови того наемника, которому вонзила омни-клинок в горло. Теперь уже бессмысленно строить из себя рыцаря без страха и упрека. Зарычав, я вскочила на ноги, развернулась, поймала в прицел инженера и выстрелила. Он упал, и, воспользовавшись моментом, я бросила в сторону бандитов пару гранат, надеясь затруднить им задачу. Черт, я так хорошо выглядела, пока эти засранцы не явились и не испортили мой день. Как хорошо, что я все же надела свои армейские ботинки, иначе мое положение могло оказаться еще хуже. Я всегда говорила, что способна на что угодно, пока в моей руке есть оружие, а на ногах – обувь, но мне и в голову не приходило, что однажды буду сражаться в тесном платье. Я слышала, как наемники подбирались ближе – времени оставалось все меньше. Поспешно задрав подол платья так, чтобы не мешал, я бросилась к бару, осыпая бандитов градом пуль. Когда я уже была совсем рядом со своей целью, материя платья за что-то зацепилась, и, закатившись в укрытие, я услышала звук рвущейся ткани. Я выругалась, и в этот же момент женщина-наемница показалась из-за колонны справа. Выстрелив в нее и таким образом выиграв немного времени, я осмотрела платье. С одной его стороны виднелся разрыв, и я решила, что для одного дня достаточно пробыла красивой. - Гребаное платье, гребаные наемники, гребаные гражданские… - бормотала я себе под нос, удлиняя разрыв, пока он не стал доходить до моего бедра. По крайней мере, теперь я смогу нормально двигаться. У меня не было щитов и амуниции, а в снятом с тела бандита поясе оставалось всего четыре гранаты, но кровь громко шумела в голове, и праведный гнев на тех, кто прервал мой ланч, заставлял считать все это несущественными препятствиями. Мне не нужна броня и боеприпасы, чтобы справиться с ними. Стараясь никому не попадаться на глаза и пользуясь барной стойкой как укрытием, я добралась до ближайшей колонны и затаилась там, слушая звуки шагов. Дождавшись первую жертву, я ухватила его за вытянутую руку, в которой он сжимал оружие, и развернула так, чтобы использовать в роли живого щита. Бандит попытался выстрелить в меня, но даже без брони я оказалась сильнее его и смогла вывернуть его руку так, что вместо меня он попал в другого наемника. Со знакомым электронным звуком из инструметрона возникло лезвие омни-клинка, которое я вонзила в шею врага. Подхватив с пола выпавшее из мертвых пальцев оружие, я метнулась к следующей колонне. У меня осталось четыре пули на пятерых наемников, и, без сомнения, их подкрепление уже в пути. Что ж, я попадала и в худшие переделки. Боковым зрением я заметила, как гражданские потихоньку начинают покидать ресторан через незаметный проход в глубине заведения, а затем до меня донесся всхлип служащей Альянса. Почему ее еще не убили? Если ей действительно что-то известно, то на их месте я бы навсегда заткнула ей рот. Возможно, они хотят допросить ее? Черт, этого хотела и я. Я бросила еще две гранаты, заставляя бандитов отступить, и метнулась к прилавку, располагавшемуся чуть впереди, двумя выстрелами уложив наемника, пытавшегося подняться на ноги. Добравшись до офицера, я ухватила ее за запястье окровавленными пальцами и затащила в укрытие. Она была до смерти напугана и издавала лишь нечленораздельные восклицания, но по крайней мере была жива. Неподалеку лежало тело наемника, убитого мной в самом начале, и на его поясе я заметила отблеск нетронутых боеприпасов. Черт возьми. Рявкнув на офицера, чтобы она оставалась на месте, я зубами выдернула чеки на оставшихся двух гранатах и швырнула их туда, где в данный момент противник собирался с новыми силами. Путаясь в платье, я ползком добралась до цели и уже протянула руку к заветной амуниции, как мимо меня пролетела пуля. Подняв голову, я обнаружила, что стоявший столбом дым прорезают лучи лазерных прицелов, и это открытие заставило меня поторопиться, но было уже слишком поздно. Пули изрешетили пол вокруг меня, и, только почувствовав, как он проседает подо мной, и ощутив сочащуюся отовсюду воду, я осознала, что нахожусь прямо на гигантском аквариуме, который вот-вот провалится, и если что-то срочно не предпринять, то… Стекло подо мной лопнуло, и я почувствовала, как падаю в никуда в окружении осколков и воды. Я закричала и принялась размахивать руками в надежде ухватиться хоть за что-то, но в итоге меня спасло мое платье, которым я зацепилась за какие-то строительные леса здания. Ткань натянулась до предела под моим весом, и я изогнулась, стараясь ухватиться за поручень, но пальцы соскользнули с мокрого от пролившейся воды материала. Платье порвалось, и я снова заскользила вниз вдоль гладкой, будто лед, стены. В какой-то момент мне удалось ухватиться за оконную раму, но окно распахнулось, и я не сумела удержаться. Внезапно с весьма болезненным ударом я столкнулась с каким-то уступом и осталась лежать на нем. Перед глазами поплыли огненные круги, и, сплевывая воду, я попыталась вдохнуть. Мышцы пульсировали болью, отдававшейся в костях, но я все же сумела сесть и прислониться спиной к мокрой стене здания. Мысленно я проверила, все ли кости целы, все ли зубы на месте. Невероятно, но оказалось, что я ничего не сломала, хотя как это возможно при таком падении без щитов – непонятно. Я посмотрела вверх, чтобы удостовериться, что за мной не увязалась погоня, и увидела только разрушения, которые стали результатом моих попыток уцепиться хоть за что-то и замедлить свое падение. Что ж, по крайней мере, мне это удалось. Что-то щекотало лицо, и, приглаживая волосы, я сняла с головы пучок искусственных водорослей. Чудесно. Впервые с того момента, как прозвучали выстрелы, я попыталась обдумать произошедшее логически. Я понятия не имела, кем являлись эти наемники, что собиралась рассказать мне та девушка из Альянса, что им всем было от меня нужно, почему они выбрали именно сегодняшний день, и как им удалось взломать наши с Джокером почтовые ящики, чтобы послать эти лживые предложения встретиться. И вот она я, в незнакомой части Цитадели в мой гребаный день рождения с моим красивым платьем, разорванным в клочья, растрепанными волосами, окровавленными ладонями и лицом, и… и… Все еще тяжело дыша, я с удивлением почувствовала, как на лице расползается широкая улыбка. И я уже несколько месяцев не ощущала себя настолько живой. Однако я не останусь таковой долго, если не выберусь отсюда. Я не могла рассчитывать на помощь, которую должен привести Джокер, потому что передвижение по полю боя – не его конек. Также не стоило полагаться на прикрытие СБЦ, поскольку никто не знал, где я. Я могла опереться только на свои инстинкты, свою ярость и этот пистолет, и только последний элемент внушал недоверие. Ухватившись за поручень, я поднялась на ноги и расправила плечи, чувствуя, как хрустят суставы. Осколки стекла расцарапали мне кожу и порезали платье, в результате чего один из рукавов держался лишь на тонком лоскуте ткани, к тому же еще оставался разрыв от самого низа до бедра. Костяшки пальцев были разбиты, как и колени, а когда я вытянула руку, чтобы найти источник резкой боли, обнаружила рану, оставленную чуть зацепившей меня пулей. Давненько я не попадала в подобные передряги без брони, но, в конце концов, убийство являлось моей профессией на протяжении двадцати лет, а потому у меня были все причины считать, что преимущество на моей стороне. Я двигалась по этой изнанке Цитадели в полной тишине, нарушаемой лишь шорохом моего идиотского платья. Мне определенно не нравилось это место – слишком открытое, легко просматриваемое, и, в отличие от привычного для меня поля боя, здесь невозможно было достать никаких припасов. У меня осталось всего шесть выстрелов, и мне необходимо потратить их с пользой. - Коммандер? – неожиданно донесся до меня голос агента Альянса из инструметрона. – Коммандер Шепард? Поднеся инструметрон к лицу, я одновременно нырнула за какое-то нагромождение ящиков, ругая себя почем зря за то, что не додумалась надеть наушник или хотя бы взять с собой оружие. - Я слушаю. - Ох, как здорово, что вы живы! – затараторила она, и ее голос звучал немного истерично. – После того, как вы упали, я решила, что… в общем, неважно, главное, что вы в безопасности. Кстати, где вы? - Сначала скажи, как ты узнала эту частоту? Оглядевшись кругом, я бросилась к полускрытому в тени дверному проему. Разорванная юбка моего платья колыхалась позади, как плащ супергероя. – Это частный канал, и очень немногие о нем знают. - Именно об этом я и пыталась вам рассказать, когда напали те бандиты: кто-то взламывает ваши файлы, прослушивает переговоры, а этот канал – один из тех, что оказался скомпрометирован. – Судя по ее сбивчивой речи, девушка, должно быть, пребывала в состоянии, близком к панике, так что я не стала указывать на то, что она не ответила на мой вопрос. – Вероятно, вам вообще не стоит больше пользоваться этой частотой. Вообще-то, мне тоже… Разве что мы станем говорить шифром! Нет, погодите, это глупо. Но я все же смогу помочь вам! СБЦ блокировала район после того, как началась стрельба. Вы все еще где-то рядом? - Ага, - пробормотала я, стараясь незаметно пересечь открытое пространство и гадая, как много стоит рассказывать, если этот канал действительно прослушивают. – Я вижу границу блокады, но не могу туда добраться. Это совсем рядом со стоянкой аэромобилей на границе сектора. Поняла, где я? - Я… э… Думаю, да! Да, я вижу это место. От СБЦ не так уж много толку – вероятно, они не знают, что происходит на самом деле, но отсюда стоянка выглядит чистой. Неподалеку есть заброшенный склад, так что, может, вам направиться туда? Оттуда, скорее всего, будет проще вернуться на главную дорогу, но я не уверена - я не очень хорошо разбираюсь в картах, и… Я перестала ее слушать и со вздохом закрыла глаза. - … поэтому я постараюсь чем-то помочь со своей стороны, да? Надеюсь только, что я использовала не слишком много медигеля, потому что я странно себя чувствую. Это нормально? Как вы думаете, мне следует найти врача? То есть, я знаю… - Ты в опасности? – перебила я девушку, приглушая звук инструметрона, чтобы офицер не выдала мое местоположение своей бесконечной болтовней. - Нет, я сумела выбраться, воспользовавшись суматохой, и нашла защищенный терминал, но, кажется, я все еще немного не в себе. Я говорила, что меня подстрелили? В меня никогда прежде не стреляли! Это так больно, и… - Тогда успокойся, - резко велела я. – Сконцентрируйся и помоги мне выбраться отсюда. У меня нет боевого сканера, так что мне нужно, чтобы ты сообщала мне любую информацию о наемниках, включая их передвижение. Ты способна на это или и дальше будешь рассказывать мне обо всякой ерунде, что приходит тебе в голову? Отчасти я понимала, что она просто напугана и сбита с толку, но с другой стороны, ее состояние не меняло моего положения, и передо мной все еще стояла задача. - Ага, я постараюсь, - ответила девушка. – Простите, коммандер, я не очень… ну… я не… - Брукс, - безэмоционально перебила я, утомленная безостановочной болтовней офисной служащей. Судя по всему, отборная команда «Нормандии» избаловала меня, потому что от мысли, что мне придется полагаться на эту девчонку, чтобы выбраться отсюда, начинала болеть голова. - Да, точно! – воскликнула она, стараясь придать своему дрожащему голоску твердость. – Я поняла, тишина в эфире. Удачи! Я вздохнула и закатила глаза, а затем, откинув разорванную юбку на одну сторону, принялась взбираться по приставной лестнице на верхний уровень, надеясь, что найду там хоть какие-то признаки цивилизации в отличие от этих переплетений строительных лесов и платформ. Забравшись наверх, я какое-то время бродила там, радуясь своим ботинкам на мягкой подошве, заглушавшей звуки, с которыми я перепрыгивала с контейнера на контейнер. Наконец я достигла последней платформы и уже собиралась спрыгнуть на пол, как заметила группу наемников, прочесывающих здание с обратной стороны. Я присела на корточки и затаилась. Что б я еще раз поверила неопытному желторотому новичку в том, что касается отслеживания перемещения врага. Может быть, мои переговоры действительно прослушиваются? Шесть патронов и по крайней мере восемь бандитов – каждый из них хорошо вооружен и снабжен очками ночного видения, которые, наверняка, позволяют видеть и через дым. Тихо дождавшись, пока несколько наемников развернутся кругом и двинутся в обратном направлении, я прицелилась в одного из них и всадила пулю точно ему в затылок. Второй бандит бросился к упавшему, и я убила и его тоже. Остальные стали выкрикивать приказы и громко делиться имеющейся у них информацией, но выстрелы из нового пистолета с тяжелым глушителем пока не выдали моего месторасположения, с которого мне открывался чудесный вид на снующих внизу наемников. Я уничтожила еще двух, прежде чем они осознали, где я, и, словно какие-то насекомые, бросились врассыпную в поисках укрытия. Я последовала их примеру и тоже вжалась в стену. - Эй, девочки! - прокричала я. – Я здесь, слабо добраться до меня? У меня оставалось еще два патрона, но я не хотела тратить их без крайней нужды. Я до сих пор понятия не имела, кто эти ребята, но уже поняла, что они заносчивы, недисциплинированны и жестоки – все эти характеристики были мне очень хорошо известны. Такие люди не могут сопротивляться искушению или брошенному вызову. И действительно, вскоре я услышала, как кто-то поднимается по лестнице на мою платформу. Наемник оказался достаточно сообразительным, чтобы выставить руку с оружием вперед, но недостаточно расторопным, чтобы выстрелить, прежде чем я ударила его ногой по руке, а затем пнула в лицо. Со сдавленным криком он полетел вниз и, судя по донесшимся до меня звукам, в падении сбил еще кого-то. Отлично, путаница в их рядах мне только кстати. Следующим они послали дрона, который завис неподалеку от моего укрытия, но мне надоели игры. Схватив устройство двумя руками, я со всей силы приложила его об пол, чтобы вывести из строя, а затем швырнула в наемников у основания лестницы. Воспользовавшись их замешательством, я активировала омни-клинок и спрыгнула вниз, позволив наконец вырваться накопившейся ярости. Они посмели перейти мне дорогу и теперь пожнут плоды своей опрометчивости. Кровь покрывала мои руки и лицо, я чувствовала ее медный привкус на губах, прикрываясь телом мертвого бандита, защищавшим меня от выстрелов его прячущихся по укрытиям соратников. Подняв руку, я последними двумя патронами уложила пару идиотов, оказавшихся прямо у меня на пути, и в этот момент услышала прошедший по их радиоканалу приказ об отступлении. Оттолкнув безжизненное тело, служившее мне щитом, в сторону его поверженных соратников, я прислонилась спиной к нагромождению контейнеров и опустилась на пол. Правый рукав был испачкан кровью – результат активного использования омни-клинка, и мертвые тела вокруг являлись отличным примером разрушения, на которое был способен убийца вроде меня. Обыскивая убитых наемников на предмет патронов и гранат, я размышляла над тем, сколько еще бандитов рыскают вокруг, и как долго я продержусь без брони и привычной амуниции. Я старалась игнорировать зарождающееся внутри чувство безысходности, но оно все ярче проступало сквозь утихающий боевой пыл. Если бы я знала, кто мой враг, если бы обладала информацией и целями, помимо «останься в живых и постарайся не натворить дел», все было бы не так плохо, но эта неизвестность начинала действовать на нервы, и я все отчетливее понимала справедливость поговорки «один в поле не воин». Еще несколько лет назад подобная ситуация не волновала бы меня. Несколько лет назад я бы предпочла сражаться в одиночку – в таком случае мне не пришлось бы волноваться, что кто-то задержит меня, станет оспаривать мои методы, но с момента присоединения к команде «Нормандии» я так привыкла к прикрывающему мне спину отряду, привыкла полагаться на других. Более ранняя версия меня испытывала бы отвращение к тому, кем я стала. - Шепард? – донесся из моего инструметрона голос, от которого мурашки побежали по коже, и я вновь почувствовала себя живой. – Шепард, ты меня слышишь? Стараясь не думать о том, насколько испуганным звучал его голос, я поднесла кулак к губам. - Кайден? - Да, Джокер мне все рассказал. Пожалуйста, скажи, что с тобой все в порядке. Мне так захотелось расслабиться, признаться, что я невероятно рада слышать его, но затем я вспомнила, что Брукс – и, вероятно, наемники – прослушивают эту линию, и сдержалась. - Мне бы не помешала нормальная пушка, - с усмешкой произнесла я, стараясь унять его страхи. Я поднялась на ноги и осторожно направилась дальше, держа пистолет наготове. Я услышала, как он облегченно хохотнул и сказал: - Если я найду тебя, то отдам свою. Где… - Прошу прощения, - неожиданно перебила Кайдена Брукс, - но это частный канал и, кроме того, небезопасный, так что, кем бы вы ни были, вы подвергаете коммандера Шепард опасности. Не знаю, как она умудрилась придать своему голосу такую уверенность и авторитетность, однако жаль, что она не смогла взять себя в руки ранее. Я практически видела пораженное и сбитое с толку выражение на лице Кайдена, вызванное этим неожиданным выговором. - Что? – неуверенно переспросил он. - Майор Аленко, познакомься с Брукс, - объяснила я, пытаясь оценить ситуацию впереди. – Она права насчет небезопасности этой линии, но, учитывая, что в нескольких десятках метров меня ожидают по крайней мере двадцать наемников, не думаю, что это все еще важно – они и так знают, где я. - Двадцать? – с тревогой повторил Кайден. – Так, я направляюсь к блокпосту, установленному СБЦ – осталось всего ничего. Ты где? Развернув на инструметроне карту, я обнаружила, что до жилого района как минимум несколько кварталов. С одной стороны, было бы неплохо воспользоваться улочками и незаметными поворотами, чтобы укрыться от преследователей, но с другой стороны, так хотя бы не пострадают гражданские лица. - Коммандер, я не думаю, что… - Они уже знают, где я, Брукс, - ответила я тихо, прицеливаясь. – Я отправила координаты, но ты с легкостью можешь следовать на звуки выстрелов. С этим я выскочила из укрытия и бросилась в бой. Два первых же попавшихся мне на глаза наемника получили по пуле, а когда перед дулом моего пистолета возник дрон, его с силой отбросило назад, как раз в лицо запустившему его инженеру. Граната с уже сорванной чекой выпала у него из рук, и последовавший за этим взрыв избавил меня от части работы. Я довольно улыбнулась и нырнула за какой-то агрегат, чтобы перезарядить оружие. - Черт, а ведь ты не шутила, - прокомментировал происходящее Кайден – судя по его учащенному дыханию, он очень торопился. – Продержишься до моего появления? Вызов брошен! Отчасти меня беспокоило то, что он еще не полностью восстановился и вынужден из-за меня вступать в бой, не имея возможности пользоваться биотикой, но я решила, что он знал, на что идет. Это было куда проще, чем волноваться. - Разумеется, - ответила я, продвинувшись вперед и выстрелив точно в голову вражескому снайперу, выдавшему себя лучом лазерного прицела. – Эти ребята совсем зеленые. Не чета одурманенным войскам Жнецов с их коллективным мышлением. Я бы даже сказала, что это довольно весело. - Весело? – воскликнула Брукс немного истерично. – Вас пытаются убить какие-то наемники, а вы говорите, что это весело? - Раньше я называла это обычным рабочим днем, но мне давненько уже не приходилось выступать в роли жертвы. Кайден хмыкнул, и у меня внутри все потеплело. Мне становилось легче уже от одной мысли о том, что он спешит ко мне. Это знание придавало уверенности. Теперь передо мной не только стояла цель выжить, но и задача пройти как можно дальше до того момента, как меня найдет майор. Да, мы совсем по-другому представляли себе первую за четыре месяца встречу, и да, я выглядела так, словно вылезла из канализации, но в данный момент мне было все равно. Я также давным-давно не видела Кайдена в бою, а с тех пор многое изменилось. И хотя я вполне доверяла его оценке своих собственных сил – в конце концов, он не был столь же безрассудным, как я – но знала, что когда речь идет о моей жизни, он склонен забывать о своей. Даже без биотики Кайден оставался великолепным бойцом, но он потратил последние несколько лет на развитие именно своих биотических способностей, и теперь, когда врачи удалили его имплантат, сохранит ли он свою силу? Я ощутила, как от возбуждения покалывает кожу. Что ж, это еще одна причина поторопиться. На связь со мной вышли и другие. Джокер сообщил, что принял мой приказ найти хоть кого-нибудь близко к сердцу и оповестил буквально всех, кого сумел отыскать в этом районе, и сейчас летел к Брукс. Стив тоже двигался в мою сторону, что стало приятным сюрпризом, а заодно с ним и Джеймс, который возмутился тем, что я умудрилась попасть в переделку, когда он находился на другом конце Цитадели. Мгновением позже Гаррус сообщил, что необходимость «спасать мою задницу» - отличный предлог вырваться из турианского посольства, в котором он как раз находился. Их голоса – без тени тревоги – придали мне сил и напомнили о том, кто я такая – живая легенда, которую эти идиоты пытались убить. Мне следует объяснить им, почему эта идея была неудачной. Зачистив помещение очередного склада, я тщательно обыскала мертвых наемников, но не нашла ничего полезного – даже удостоверений. У меня по-прежнему было мало боеприпасов и совсем не было медигеля. Не получив вовремя болеутоляющего и противовоспалительного препаратов, я начинала ощущать боль во всем теле, но пока оставалась на ногах, спеша выбраться с нижних уровней этого района, что автоматически означало разрешение всей этой ситуации. Наткнувшись на заблокированную дверь, я последовала совету Брукс и открыла ее с помощью удостоверения Спектра. Только когда дверь распахнулась передо мной, я осознала свою ошибку. - Черт, - выдохнула я. - Что такое? – одновременно спросили Брукс и Кайден. - Если они знают, где я, то могли взломать систему управления замками, - объяснила я, прячась за огромной неоновой вывеской. – А если среди них есть умелые хакеры, то вполне вероятно, они перехватили мой личный код. Я знала, что нужно просто взорвать гребаную дверь! - Мне казалось, ты называла их неорганизованными, - заметил Кайден. Брукс промолчала, и я надеялась, что она занята поисками выхода для меня. - Это касалось только наемников, - ответила я, - но кто-то оказался достаточно умным, чтобы взломать мои каналы связи, а потому нельзя заранее знать, на что еще они способны. Мне начинает казаться, что за всем этим стоит что-то большее, нежели чья-то личная вендетта. Я следила за наемниками, спешащими к краю одной из платформ, через прицел пистолета и нажимала на спусковой крючок как раз перед тем, как они собирались спрыгнуть вниз. Я пристрелила двоих, прежде чем остальные сообразили пригнуться. - Нам хотя бы известно, кто эти ребята? - Нет, мы знаем только, что они используют весьма хреновое оружие и очень – очень – хотят моей смерти. Лазерные лучи прицелов заскользили по ближайшей стене, и я укрылась за светящейся колонной, таща за собой пропитанный водой и кровью подол платья. - Да, это сильно сокращает круг подозреваемых, - пробормотал Кайден. - Мы выясним, кто они такие, когда вы окажитесь в безопасности, коммандер, - вставила Брукс. – Неподалеку от вас есть стоянка, я послала туда челнок СБЦ, потому что мы, скорее всего, не успеем вовремя. Где-то на заднем плане я услышала голос Джокера, вроде как заверившего ее в своей готовности нарушить каждое правило движения на Цитадели, чтобы добраться до нужного места быстрее. - Я знаю, - ответила ему Брукс, - но от нас будет не так уж много толку, если мы разобьемся по дороге! СБЦ ближе, коммандер, они подберут вас на краю торгового квартала. - Ты все слышал, майор? – переспросила я, отскочив в сторону, когда выстрел прозвучал буквально у меня над головой. Как бы мне ни нравились мои ботинки, я бы, не раздумывая, променяла их на шпильки, если бы это помогло мне получить броню – что угодно за защиту от шальной пули. - Я буду там, - выдохнул Кайден на бегу, - только держись. Только держись. Легко сказать, трудно сделать, особенно учитывая десяток врагов пытающихся достать меня прямо сейчас, и еще больше на подходе. Впереди меня ожидала просматриваемая со всех сторон часть пути, и мне потребуются все имеющиеся в моем распоряжении боеприпасы, а пока… Я намеренно выдала свое местоположение, перебежав от одной неоновой колонны к другой, в результате чего пули градом посыпались мне вслед, но не стала останавливаться, проследовав чуть дальше, где наемники уже не могли видеть меня. Эта уловка сработала, и один из их инженеров завернул за угол, будучи уверен, что я еще далеко. Хорошенько приложив его головой о колонну, я сломала ему шею. Это оказалось не так просто без придающей мне силу брони, но у меня имелся огромный опыт. Я подхватила оружие поверженного врага, закинула на плечо пояс с амуницией и выругалась, не обнаружив на нем медигеля. Это начинало сильно раздражать. Кто посылает своих наемников в бой без нормального обеспечения? Ответ пришел сам собой: тот, кто не ожидает, что они выберутся живыми, тот, кто использует своих бойцов как пушечное мясо, как отвлекающий маневр. Очевидно, что дело куда серьезнее, чем кажется на первый взгляд, и я не собиралась позволять организатору преуспеть с его планом. Не после того, как он разрушил мои планы на этот день. С помощью омни-клинка и кулаков я продвинулась за еще один угол, а затем, используя найденную на телах амуницию, принялась уничтожать прячущихся в длинной аллее бандитов одного за другим. Нужная мне стоянка была совсем недалеко, но я вела себя нетерпеливо, может быть, даже безрассудно, что повлекло за собой несколько весьма неприятных моментов. Возможно, враг осознал, что так просто я не сдамся, и послал ребят посерьезнее? Я дала себе пару мгновений на размышление. Автостоянка находилась совсем рядом, возможно, за следующим поворотом, но если мои каналы связи действительно взломаны, то противник знал, куда я направляюсь, и, несомненно, там меня уже ожидала засада. Я крепче сжала рукоять пистолета, но в последний миг, уже собираясь обогнуть угол, услышала грохот выстрелов в отдалении. Удивленная, я осторожно выглянула в пустой проход и обнаружила неподалеку дверь, ведущую на стоянку – закрытую, но незапертую. Странно. Я приблизилась к двери и прижалась к стене, а когда створки распахнулись, ринулась вперед, сразу же поймав в прицел одного из наемников. Однако прежде, чем я успела выстрелить, другая пуля попала в него, и он упал, отчего его оружие отлетело далеко в сторону. Подняв глаза, я увидела Кайдена, который в этот момент бил еще одного бандита прикладом винтовки в защищенную шлемом голову. За первым ударом последовал второй – в грудь, и Кайден завершил работу одним выстрелом. В течение какой-то доли секунды он стоял там, с поднятым оружием, глядя на поверженного им врага и всем своим существом излучая абсолютную уверенность в себе, и я не могла поверить, что этот человек когда-то являлся тем вечно сомневающемся в своих силах лейтенантом, которым я командовала. Сейчас же Кайден стал сильным и самоуверенным, и он заслужил каждую свою медаль, каждый титул. Наблюдая за тем, как он ведет бой – пусть и без биотики, но все же эффективно – я ощутила, как у меня перехватило дыхание. В следующий момент он посмотрел в мою сторону, и наши взгляды встретились. Я шагнула ему навстречу, и на его лице появилась восхищенная улыбка, сделавшая его на десять лет моложе, и все остальное внезапно потеряло значимость. Я двинулась к нему, чувствуя, как с каждым шагом сердце бьется все быстрее, и он тоже направился ко мне. Когда нас разделяло каких-то несколько метров, я поняла, что больше не могу сдерживаться, и бросилась ему на шею, изо всех сил прижимаясь к его телу, а когда он крепко обнял меня за талию и поднял в воздух, в груди расцвело волшебное чувство бешеного восторга. Я начала целовать седину на его висках, в то время как мои пальцы блуждали по его броне, а затем принялись перебирать его волосы. Кайден поставил меня на пол, и наши губы наконец встретились в поцелуе, который был прерван моим же изумленным смехом. Прижавшись щекой к его щеке, я наслаждалась чувством его тела в моих руках, жесткостью его брони, запахом его кожи, крепостью его объятий, направленным на меня взглядом, выражавшим облегчение. - Ты пришел, - произнесла я голосом хриплым и натянутым от осознания, что то, чего я ожидала несколько месяцев, наконец произошло, при этом застав меня врасплох. - Конечно, пришел, - ответил Кайден, широко улыбаясь, - разве можно оставлять величайшего героя галактики без поддержки? - Но разве ты не сопровождал членов Совета? - Так и было, - подтвердил он, склонив голову набок и задумчиво поглаживая мои волосы. Все та же улыбка играла на его губах, и мое сердце забилось чуть чаще. – Но в них-то никто не стрелял. Мне хотелось затащить Кайдена в видневшийся неподалеку офис и на деле показать, как сильно я благодарна ему за его появление. Однако на это не было времени, к тому же, мои каналы связи могли быть взломаны, а мне бы не хотелось свидетелей. - У меня все под контролем, - заявила я, неохотно отступая назад и оглядываясь по сторонам. В этот момент Кайден заметил ссадину на моей руке и, порывшись в одном из отделений на поясе, протянул мне капсулу медигеля, которую я приняла молча, закатив-таки глаза, чтобы показать, что это вовсе не обязательно. Кайден снова с интересом склонил голову набок и осмотрел меня. Еще до того, как слова сорвались с его губ, я знала, что он собирается сказать. - Почему на тебе платье, Шепард? Я оглядела изорванные и местами обгоревшие остатки когда-то шикарного платья, с раздражением недоумевая, как могла подумать, что сумею красиво одеться для своего любимого, и это не повлечет за собой несколько взрывов и эвакуацию целого района? Для меня никогда и ничего не бывает просто. - Одеваясь, я не принимала в расчеты необходимость уничтожить целую террористическую организацию до обеда, - пробормотала я, намазывая медигель на рану. – До того, как я угодила в засаду, платье отлично выглядело. - Ну, не знаю, - игриво заметил Кайден, снова глянув вниз – туда, где длинный разрыв оголял бедро, - на мой вкус оно и сейчас очень даже ничего. Я уперла одну руку в бок и встала так, что оголилась нога – казалось, что именно так и был задуман фасон платья. - Я выгляжу, как чертова героиня фильмов про Бласто. Кайден усмехнулся. - А вот и нет. Ты загубила его мир, снявшись в последнем фильме и разнеся в пух и прах его как Спектра. Мы вместе посмотрели пару фильмов несколько лет назад, когда еще верили, что впереди нас ждет безоблачное будущее, и тогда я на протяжении всего просмотра указывала Кайдену на тактические ошибки Бласто, объясняя, почему он не протянул бы и десяти секунд в реальном бою. Эти воспоминания и осознание факта, что и Кайден все это помнит, наполнили меня теплотой. Этот мужчина пробился ко мне через отряды неприятеля, и, не в силах остановиться, я вновь потянулась вперед, ухватилась за нагрудный щиток, привлекла его к себе и прижалась губами к его губам. Последний раз, прежде чем снова тронуться в путь. Меня даже не волновало возможное наличие камер наблюдения поблизости. - Я так рада тебя видеть, - прошептала я, коснувшись носом его носа. - Взаимно, - ответил Кайден, и мы наконец отступили друг от друга. У нас еще будет время позже. Порез на руке наконец-то перестал кровоточить, и часть медигеля, проникшая в кровь, тоже делала свое дело: я уже чувствовала себя лучше, мышцы расслаблялись и боль в костях, мучившая меня с самого падения, притупилась. Пока мы шли через стоянку, я осторожно поинтересовалась тем, как он справляется без биотики, и Кайден, немного помолчав, ответил, что все более или менее в порядке. Его имплантат был удален, что означало невозможность подсоединения усилителя, даже если бы командование вдруг позволило ему пойти на это. Учитывая произошедшее, я не винила их в излишней осторожности. Я до сих пор помнила, как потемневшие вены вздувались вокруг его шеи, как кровь текла из носа и ушей – все это результаты перегрузки имплантата, едва не приведшей к смерти Кайдена. Я и сейчас порой вскакивала по ночам, будучи уверенной, что все случившееся с того дня – всего лишь сон. Пытаясь за шуткой скрыть горечь, Кайден сказал, что почти всю свою жизнь сожалел о том, что родился биотиком, и по иронии судьбы эту силу отобрали у него, как только он начал получать от нее удовольствие. Однажды во время разговора по видеосвязи он сообщил мне, что в будущем планируется запустить программу экспериментальных технологий, которые позволят ему снова реализовывать свой биотический потенциал. Однако всем было известно, что для работы с этой силой людям требовался имплантат – только азари обладали достаточным врожденным контролем, позволявшим им оперировать нулевой энергией без помощи, а после всего, что Кайден пережил, мысль о том, что он будет и дальше испытывать пределы своих возможностей, пугала меня. Сейчас он не упомянул об этом, так что и я предпочла не затрагивать эту тему. Я старалась не думать, что означает потеря возможности управлять биотикой для его статуса Спектра, лица кампании Альянса по набору новых рекрутов, главы Спецподразделения биотиков да вообще просто солдата. По крайней мере, мне не придется волноваться, что его очередной маневр приведет к инсульту. По крайней мере, он жив и здоров, не говоря уже о том, что рядом со мной. Я заметила заходящий на посадку транспортный челнок, хотя ни от Брукс, ни от СБЦ не было ни слова о его приближении. Но это было неважно – главное, мы сможем выбраться отсюда, я получу возможность надеть броню, собрать отряд, выработать план и… Дверь челнока распахнулась, и вместо ожидаемых офицеров СБЦ я разглядела полтора десятка вооруженных до зубов наемников. Все произошло буквально мгновенно. Я инстинктивно подняла пистолет, но Кайден одним движением задвинул меня себе за спину и, вскинув свою винтовку, открыл огонь на подавление. В то же самое мгновение я услышала громкий яростный рев где-то наверху, а затем кто-то спрыгнул с нависающей над стоянкой платформы прямо на крышу челнока, заставив его покачнуться. Сбитая с толку, я уже навела оружие на нападавшего, оказавшегося кроганом, но тот влетел внутрь аппарата и принялся уничтожать наемников. - Шевелись! – рявкнул Кайден и, схватив меня за руку, затащил за прилавок, вполне способный послужить укрытием. Пули посыпались на металл у меня за спиной, затем вдруг траектории выстрелов стали пролегать куда выше, после чего в наступившей относительной тишине я услышала звук улетающего прочь челнока. Осторожно выглянув из укрытия, я попыталась оценить обстановку. Стоявший на краю платформы кроган обернулся, и я резко вдохнула. - Рекс? Какого черта ты здесь делаешь? – радостно спросила я, поднявшись на ноги. Подходя к нему, я хорошенько рассмотрела довольную улыбку на его покрытом шрамами лице, его официальное, богато украшенное одеяние и мертвых бандитов, свешивавшихся с края платформы. - Джокер передал сигнал «Свистать всех наверх!», - прорычал Рекс в ответ, разминая свои массивные плечи, - а спасение твоей задницы куда более приоритетная задача, чем дипломатические визиты, Шепард. Я устало улыбнулась в ответ и в знак благодарности хлопнула его по руке, стараясь, однако, не обращать внимания на тот факт, что все мои бывшие соратники использовали угрозу моей жизни как повод увильнуть от работы. - Ну, ты меня знаешь – не могу даже пообедать без того, чтобы в меня не начали стрелять. Рекс нагнулся, поднял огромную пушку, что наемники оставили за собой, и протянул ее мне. - Как насчет пострелять в ответ? Я широко улыбнулась. Мне хотелось связаться с Брукс и узнать, где настоящий патруль СБЦ, и почему неприятель прибыл сюда раньше в точно таком же челноке, но в этот момент Кайден крикнул, что к нам приближается враг. Перекинув через плечо ремень врученного мне оружия, я бросилась к Кайдену, и Рекс последовал за мной. Я глубоко вздохнула, приводя мысли в порядок, и только тогда заметила, что до сего момента на стоянке играла легкая джазовая мелодия, которая только что сменилась танцевальной, скорее характерной для ночного клуба. Поначалу меня это разозлило – я решила, что вселенная намерена хорошенько поразвлечься за мой счет, но затем вдруг подумала, что вся эта ситуация просто невероятно глупая. Может быть, дело в том, что я столько раз смотрела смерти в лицо, что перестала ее бояться, или в том, что была уверена в своем отряде на все сто процентов, или в том, что это первая битва за несколько месяцев, но мне казалось, что я слежу за развитием событий по видеозаписи, а вовсе не сражаюсь за свою жизнь. Возможно, мною руководила радость от встречи с Кайденом и эффект от применения медигеля, но я вдруг стала кивать головой в такт льющейся откуда-то мелодии. Громкость все нарастала, и я крепче сжала рукоять оружия, а заслышав, как Рекс бросился в бой с яростью, присущей только кроганам, и сама последовала его примеру. Пули вылетали из ствола моей пушки непрерывным потоком, и каждый выстрел отдавался толчком в теле. Искры сыпались отовсюду, куда бы я ни целилась. Кайден что-то крикнул, но я не слышала его за ревом оружия, а наемники падали один за другим. С течением времени мне становилось все сложнее контролировать пушку, и я чувствовала, как она нагрелась, через тонкую ткань платья. Наконец взрыв слева заставил меня прекратить стрельбу и спрятаться в укрытие, из которого я видела, как троих пытающихся подкрасться с обратной стороны бандитов отбросило назад разорвавшейся гранатой. Справа от меня тяжело дышал Рекс, но я смотрела только на Кайдена, который, прикончив последних наемников точными выстрелами, развернулся ко мне, нахмуренный и, очевидно, злой. - Ты с ума сошла? – набросился он на меня, подходя ближе и глядя вниз на мою руку. Я только сейчас обратила внимание на боль от поверхностного ранения плазменным зарядом – во время боя я этого даже не заметила. – Тебе следовало держаться в укрытии – без брони тебя могли убить в считанные секунды! - Эй! Я смогла остановить покушение на меня с одним лишь Джокером в качестве приманки, так что… - Я так и знал! – донесся до меня из инструметрона голос пилота. - Если ты продолжишь лезть на рожон, я попрошу Рекса заковать тебя в стазисное поле, - заявил Кайден, и хотя мне хотелось возразить, что эти наемники – никто по сравнению со мной, и ему следовало бы знать это, но в его глазах читалась решимость, и я сочла за лучшее не спорить дальше. Он и так через многое прошел из-за меня. Рекс зарычал и снова открыл огонь по наступающему неприятелю. Черт побери, Джокеру лучше бы поторопиться. В качестве ответа я сняла с себя (стараясь не поморщиться от пронзившей раненую руку боли) ремень огромной пушки и передала ее Кайдену, забрав у него его пистолет. - Ты сказал, что отдашь его мне, - напомнила я, наслаждаясь весом нового оружия, во многом походившего на мое – в конце концов, именно я помогала Кайдену подогнать пистолет под себя во время войны со Жнецами, и он все еще носил его с собой. Кайден, очевидно, хотел продолжить спор, но в итоге лишь вздохнул, одарил меня многострадальным взглядом и поднялся в полный рост, примеряясь к полученному от меня оружию, тогда как я осталась в укрытии, довольствуясь защитой нашей позиции с флангов. Поднеся руку с активированным инструметроном ко рту, я произнесла: - Если ты закончил дуться на меня, Джокер, то как насчет гребаной эвакуации? Эти ребята не желают сдаваться! Брукс что-то сказала на заднем фоне, но я не разобрала. Несмотря на всю мою браваду минутой ранее, я с раздражением начала осознавать, что в этот раз нам лучше отступить, потому что мы уж точно не могли двигаться вперед. Да, подобранное оружие в руках Кайдена давало нам некоторое преимущество, но рано или поздно его магазин опустеет, а наемники уже вполне успешно уклонялись от его неточных выстрелов. Рекс позвал меня по имени, и, обернувшись, я увидела, как он размозжил одному из бандитов голову, а затем указал в сторону заходящего на посадку челнока. Это наверняка Джокер – никто, кроме него, не станет управлять пассажирским челноком, как боевым кораблем. Крикнув в инструметрон, чтобы они открыли дверь, и убедившись, что Кайден отступает, я швырнула в сторону неприятеля последние гранаты и бросилась бегом к краю платформы. Дверь аппарата, как раз опустившегося на удобную высоту, распахнулась со скрежетом, забравшийся внутрь первым Кайден ухватил меня за руку, прижал к себе и развернулся спиной к выходу, и я услышала звуки пуль, забарабанивших по его щитам. Дверь закрылась, и челнок поспешно набрал высоту. В тишине салона я слышала только звук нашего дыхания, а ноздри щекотал металлический запах пуль, попавших в его броню. Он спас мне жизнь. Снова. Если я позволю себе задержаться на этой мысли, то возненавижу себя за то, что толкнула его на это, поэтому я просто усмехнулась и ступила назад, стараясь вести себя так, словно мы по-прежнему занимаемся этим каждый день. - Зато теперь я знаю, что чувствовал новый Советник. Кайден попытался подыграть мне, но его брови все еще тревожно хмурились, и когда челнок качнуло, он крепко ухватился за поручень. - Ты немного важнее Советников, - ответил он. Рекс застонал, и, обернувшись, я увидела, что он отвернулся к окну, очевидно утомившись смотреть на двух представителей человеческой расы, ведущих себя, словно пара варенов в пик охоты. Чтобы окончательно не угробить свою репутацию, я просто сжала ладонь Кайдена и одними губами произнесла «Спасибо» так искренне, как только могла. Он все еще был потрясен, все еще волновался, но все же улыбнулся мне, а когда он сжал мои пальцы в ответ, мне показалось, что последних нескольких месяцев разлуки и вовсе не было. ************ Кайден Мне уже давно следовало бы привыкнуть. Я должен был знать, что сегодняшний день просто не может не пойти наперекосяк, что все, связанное с Дженой, обязательно имеет подводные камни. Она слишком знаменита, слишком безрассудна, и хотя я был вне себя от ярости, что наемники выбрали для нападения именно этот день, все произошедшее меня вовсе не удивило. Я до сих пор злился. Казалось, судьба дразнила нас, подарив несколько месяцев абсолютного покоя, в течение которых наше стремление просто быть рядом друг с другом выросло до небывалых высот, затем пообещав этот замечательный день и вдруг отобрав все в последнее мгновение. Все это совсем не смешно, ведь она могла погибнуть. Я мог найти лишь ее бездыханное тело, мог опоздать, не успеть оградить ее от самого худшего. Только ее упрямство и моя решимость спасли ей жизнь. Мне уже давно надо было привыкнуть, что с Дженой ничего не бывает просто. По крайней мере, она стоила любых трудностей. Мы находились в ее квартире, но об отдыхе и речи не шло. Прежде чем подняться наверх, Джена сказала, что покажет мне свои новые апартаменты позже – и я вполне понимал, почему: они были огромны. Я остался в гостиной рассылать сообщения с моего инструметрона. Теперь мы исходили из предположения, что все каналы связи Шепард взломаны, а потому я использовал свой собственный канал Спектра, чтобы собрать всю возможную помощь. Джокер передал сигнал бедствия всем членам «Нормандии» - и бывшим, и настоящим, и я был поражен количеством откликнувшихся. Кто-то уже находился на Цитадели по дипломатическим или личным делам, кто-то в данный момент спешил сюда. Как и я, некоторые получили сообщения якобы от Шепард, но теперь мы знали, что они ложные. Полученное мной сразу после стыковки со станцией письмо было кратким, безэмоциональным и сбивающим с толку. В нем говорилось, что она занята каким-то неотложным делом, и что мне надлежит встретиться с ней позже вместе со «всеми остальными». Разумеется, я сразу понял, что тут что-то не так, но, по-видимому, враг перехватил мое ответное сообщение. Когда от Джокера пришел сигнал бедствия, я находился у зала Совета и даже не стал задаваться вопросом насчет того, что же случилось. Все, о чем я только мог думать – это как можно скорее добраться до Джены. Согласно ложным сообщениям, что мы получили, нам следовало появиться у нее в квартире по одному с интервалом в тридцать минут. Как Шепард справедливо заметила, этого времени вполне достаточно, чтобы убить ничего не подозревающего и скорее всего безоружного члена команды, навести порядок и приготовиться к следующему гостю. Все это казалось довольно зловещим, так что Джена сразу же запустила систему безопасности квартиры, которая принялась проверять все помещения на наличие жучков, бомб и тому подобного. Поиски ничего не дали, что вполне могло означать, что бандиты были предельно осторожными, однако, учитывая, что все предполагаемые жертвы должны были являться по очереди, я решил, что бомба весьма маловероятна, о чем и сообщил Джене. Брукс, принявшая на себя обязанности советника по информационной безопасности, настояла на том, чтобы Шепард не пользовалась своими личными каналами связи, а также на непривлечении к происходящему кого-либо еще, чтобы и их не подвергать опасности. Джена согласилась с ней в том, что касалось внешних организаций, но заявила, что на жизни тех, кого она хотела бы видеть в качестве боевой поддержки, и так покушались, и она не собирается держать их в неведении. Кроме того, она ничего не имела против осведомленности врага о численности собираемой ею армии – черт, она была этому даже рада. Время перевалило за полдень, и теперь мы уже не сомневались, что происходящее никак нельзя назвать «пустяком». Вряд ли мы разрешим ситуацию в ближайшее время. Я нахмурился. Я ведь не так уж много и просил – всего лишь пару часов наедине с ней, что угодно, лишь бы восполнить то, что мы снова потеряли по прихоти судьбы. В конце концов, вовсе не так я представлял себе нашу первую за несколько месяцев встречу. Словно бы услышав мои мысли, Джена спустилась вниз, одетая в простую удобную одежду, так сильно контрастировавшую с испорченным платьем. Жаль, что я не смог насладиться видом ее до всей этой заварушки. Конечно, я считал, что она выглядит сногсшибательно в любом наряде, но возможность увидеть ее в чем-то длинном, и облегающем, и в общепринятом смысле красивом стала бы напоминанием о той жизни вне «Нормандии», что ждала нас буквально за ближайшим поворотом, и которую мы получили бы, если бы сумели прожить хоть один день без больниц и сражений. Наши взгляды встретились, и я уже собирался спросить, как она себя чувствует, но в этот момент входная дверь открылась, и в квартиру вошла Лиара в сопровождении Глифа. Мы поприветствовали друг друга – тепло, но в силу обстоятельств кратко. Как оказалось, Лиара находилась на Цитадели в качестве неофициального советника Азари и пришла, как только получила мое сообщение. Время и место были неподходящими для того, чтобы наверстывать упущенное, и, отправив Глифа на повторную, более тщательную проверку квартиры на предмет жучков и взрывчатых веществ, Лиара принялась слушать рассказ Шепард о том, что случилось. Поиски электронного помощника Лиары также ничего не дали, и я предложил сосредоточиться на единственной зацепке – двух единицах оружия, что Джена отобрала у наемников. Мы все пришли к единому мнению по поводу того, что не стоит просить помощи у кого-то вне нашего круга. Брукс все продолжала настаивать, что в противном случае мы подвергнем опасности чужие жизни, и, принимая во внимание тот факт, что Шепард до сих пор винила себя в нерасторопности, повлекшей ранение Бейли во время попытки переворота на Цитадели, я знал, что она не станет напрасно рисковать. Во всяком случае, не сейчас, когда дело являлось настолько личным. Когда все остальные занялись разгадкой тайны оружия, Джена подошла к окну и, сложив руки на груди, тяжело вздохнула. Воспользовавшись недолгими мгновениями спокойствия, я обогнул камин, укрывавший нас от непрошеных взглядов, и присоединился к ней. - Ты как? – тихо спросил я. Она обернулась ко мне, и выражение ее лица представляло собой смесь волнения и злости. - Я в бешенстве, - ответила она, усмехнувшись, и снова перевела взгляд в окно. – Я полагала, что моя репутация защитит меня от подобных случаев, но, очевидно, я заблуждалась. Я всего-то хотела провести хорошо один-единственный день. Да я месяцами на стену лезла от скуки, и в тот самый день, когда мне необходим был покой, все пошло… - Джена глянула на меня. – Ну… ты понял. - Ты жива, - напомнил я. Когда-то этого было достаточно для меня, чтобы считать день успешным. - Ага. – Она шагнула чуть ближе и взяла меня за руку. – Благодаря тебе. Я прошу прощения за… за то, что произошло на стоянке. Порой я веду себя излишне безрассудно, забывая, почему мне не следует чего-то делать. Я просто… - Она сжала мои пальцы, а затем переплела их со своими. – Иногда я просто не знаю, что бы делала без тебя. Правда. Она озадаченно нахмурилась, словно сама удивилась тому, насколько искренни ее слова. Я обнял ее за талию, притянул ближе к себе и поцеловал в висок. - К счастью, тебе этого никогда не узнать, - прошептал я ей на ухо. Я почувствовал, как она улыбнулась. Ее щеки покрылись румянцем, а на лице появилось удивление, смущение и вместе с тем радость, а я спросил себя, что заставляло меня когда-либо нервничать в ее присутствии? Наверное, отчасти я до сих пор не верил в то, что она реальна. Джена легко поцеловала меня, не забывая ни на секунду о товарищах, находящихся буквально за углом, о том, что сейчас не время для того воссоединения, которого мы ждали несколько месяцев. Но в тишине и спокойствии ее квартиры было сложно игнорировать изгибы ее фигуры, то, как божественно она пахла и то, как все ее тело подавалось вперед в попытке прижаться к моему, несмотря на по-прежнему остававшуюся на мне большую часть защитных щитков. Наше разочарование сложившейся ситуацией определенно было взаимным. Надо же, чтобы именно сегодня какие-то идиоты объявили войну коммандеру… Отстраняясь, я прошептал: - Так когда я смогу поздравить тебя с днем рождения? - Не сейчас, - вздохнула она, - во всяком случае, не до тех пор, пока у нас появится возможность отметить его как следует. Наверняка к тому моменту, когда мы разберемся с этими кретинами, в каком-то часовом поясе на Земле по-прежнему будет 8-е число, а даже если и нет, то мне все равно. Это мой первый день рождения, которого я на самом деле ждала, и я намерена получить удовольствие от празднования, - заявила Джена, а затем, очевидно, ей в голову пришла новая идея. – Как думаешь, они выбрали этот день специально? То есть… сначала я полагала, что это связано с прибытием советников и с ожидаемой через несколько циклов церемонией, но… что, если это действительно все только из-за меня? Это было вполне возможно. Черт, чем больше я об этом думал, тем более вероятным это представлялось, и эта мысль меня совсем не радовала. Как агент Альянса, как Спектр Шепард обладала некой защитой – стеной бюрократических процедур и поддержкой, за которой она могла бы спрятаться в случае необходимости. Однако если кто-то нацелился на саму Джену – женщину, скрывающуюся за титулами и званиями, то невозможно было предсказать, чем все обернется. До тех пор, пока угроза не нейтрализована, ни один из нас не может чувствовать себя в безопасности. Джена, должно быть, неверно истолковала выражение моего лица, потому что поспешила продолжить: - И не смотри на меня так – тут дело вовсе не в моем самомнении. Те наемники охотились именно на меня – не на тебя, не на других Спектров. Это что-то личное, а в таком случае, что им надо? Что они обо мне знают? За нападением может стоять кто-то, затаивший на меня обиду со времен войны, а может, еще с тех пор, когда я даже не состояла на службе у Альянса. - Я считаю, что ты права, - неохотно признал я. – Возможно, они выбрали именно этот день, потому что полагали, что ты будешь поглощена чем-то, или же потому что твой день рождения – отличный предлог собрать всех нас в одном месте. В любом случае, если они охотятся за тобой, значит, они охотятся за всеми нами. Ты никогда не отказывала в помощи членам своего отряда, так что позволь нам вернуть долг. В этом деле мы все вместе. Сообща мы с легкостью разберемся с этой проблемой. Джена серьезно посмотрела на меня и решительно кивнула, словно подписав этим жестом смертный приговор нападавшим. Кем бы ни был этот таинственный кукловод, он определенно не знал Шепард. Он не знал, как она воспринимает угрозы, какой холодной, расчетливой и безжалостной становится, когда в опасности оказывается что-то важное для нее. Наблюдая за ней на автостоянке и теперь вспоминая ее поведение, я понимал, что отсутствие подмоги не удержало бы ее от попытки уничтожить угрозу своими руками. Однако я также знал, что она благодарна нам за помощь, и что ни один из нас не сомневался ни секунды, прежде чем прийти ей на выручку. Долгие годы ушли на то, чтобы Джена научилась полагаться на других, и я был рад, что она наконец-то поняла, что, по крайней мере, всегда может рассчитывать на меня. - Рано или поздно и я спасу твою задницу, - произнесла она отчего-то виновато, - и… и я не имею в виду простое прикрытие во время операций. Я хочу сказать, ты никогда и ничего от меня не требовал – во всяком случае, ничего, что не пошло бы на пользу мне самой. Ты все время что-то давал мне, и порой я думаю, что способна только брать, ничего не предлагая взамен, и… - Джена… - Нет, я… мне нужно, чтобы ты понял, что я осознаю… я знаю, что мне за многое надо расплатиться. Я не дура и не слепая, я отдаю себе отчет в том, что со мной не так-то просто иметь дело, и что на «Нормандии» все было… - Джена! Она замолчала на полуслове и посмотрела на меня, и я знал, что она намерена отнестись к этому абсолютно серьезно, что бы я ни сказал. Проблема заключалась в том, что я прекрасно понимал, о чем она говорила, но мы ничего не могли с этим поделать. Чтобы изменить ее, пришлось бы стереть многие годы ее жизни, и в результате она никогда не стала бы тем солдатом, которым являлась сейчас, с кучей комплексов и покрытым шрамами сердцем, так долго не позволявшим ей впустить меня. Да, общаться с ней тяжело, и, что еще хуже, она и сама прекрасно это осознает и ненавидит, что вовсе не означает, что может как-то изменить. Так что же я мог сказать, чтобы облегчить ее ношу? Как мне объяснить, что все это не имеет для меня никакого значения, и не умалить все, через что она прошла, через что мы прошли вместе? - Мы дожили до этого дня, - сказал я наконец, - несмотря ни на что, вопреки всему мы выжили. И я не собираюсь отпускать тебя. Мы прорвемся и на этот раз – вот увидишь. Все то, о чем мы мечтали, находится всего лишь по ту сторону этой проблемы. Наш путь был таким длинным, и мы сможем пройти еще немного. Она снова нахмурилась – задумчиво и несколько неуверенно. Однако, как обычно, нам не суждено было довести этот разговор до конца. Громогласный зов «Лола!», донесшийся от входной двери, возвестил прибытие новоиспеченного агента N7, и Джена улыбнулась в качестве извинения, сжала мою руку и поспешила встречать гостя. Их приветствие началось с крепкого рукопожатия, как принято у простых солдат, а затем Вега сжал ее в объятиях, и она вернула этот жест с широкой улыбкой. Джена рассказывала, что в первые недели после войны Джеймс помогал ей вновь обрести почву под ногами – делал то, что я, находясь в коме, сделать не мог, и я был благодарен ему. Отпустив Джену, Вега подошел ко мне и со словами «рад видеть тебя на ногах» хлопнул меня по плечу. Я ответил ему тем же, так как в последний раз видел его в медотсеке «Нормандии» без сознания. Я знал, что на этом краткие минуты, что мы с Дженой провели наедине, закончились. И правда: за Джеймсом последовали и другие, каждый разрываясь между гневом на тех, кто посмел покуситься на жизнь их старого командира, и радостью от первой за долгие месяцы встречи с ней. К счастью, так уж сложилось, что любое официальное мероприятие на Цитадели означало, что большинство ближайших союзников Шепард пребывают неподалеку, и почти все они бросили свои дела, чтобы прийти сюда. Тали, находившаяся на станции в составе делегации кварианцев, пришла вместе с Гаррусом. Вскоре за ними явилась Джек, не объяснившая, что она делала на Цитадели, и сказавшая только, что Шепард не раз спасала ее задницу в прошлом и пришла пора вернуть долг, к тому же она давно не участвовала в настоящем бою. Кортез прибыл, как только передал «Нормандию» команде инженеров, и теперь, оглядываясь по сторонам, я заметил, что в команде не хватает только СУЗИ. Я старался не думать о том, что с ней произошло, пока выздоравливал, но во время путешествия на обновленной «Нормандии» игнорировать ее отсутствие было очень сложно. Однажды я даже словил себя на том, что уже открыл рот, чтобы спросить ее о чем-то. Конечно же, корабль был оснащен бортовым компьютером, но он ни в чем не превосходил бортовые компьютеры других суден Альянса, а даже если и превосходил, то все равно не мог сравниться с СУЗИ. Я не верил, что когда-либо перестану думать о ее теле как об оружии, едва не лишившем меня жизни, но, очевидно, я ошибался, потому что даже сейчас подсознательно ждал, когда СУЗИ войдет в эту дверь, сцепив металлические руки за спиной, и с привычным внимательным выражением, синтезированным на ее лице. По крайней мере Джокер снова общался с остальными. Я и сам знал, каково это – терять кого-то прежде, чем получаешь возможность осознать, что имел. И пусть даже все явственно ощущали отсутствие последнего члена команды, наш командир по-прежнему был с нами, собирая нас вместе и давая цель. Весьма сомнительно, что в иных обстоятельствах столь разрозненные индивиды смогли бы сработаться, но под предводительством Шепард мы ощущали себя единым организмом. Иногда я забывал, как на самом деле странно было то, что представители едва ли не каждой расы по первому же твоему зову бросят все свои дела и явятся в условленное место. Казалось, Брукс места себе не находила от волнения, глядя на всех нас, и я подумал, что это, должно быть, из-за того, что, работая в офисе, она никогда прежде не оказывалась в компании столь опытных оперативников, тем более, подобного толка. Джек смотрела на аналитика так, словно от нее плохо пахло, но вскоре перестала обращать на молодую женщину внимание, отвлекшись на разговор с Гаррусом. Конец беседам положил Глиф, сообщивший, что он нашел несколько имен, связанных с подобранным Шепард оружием. Очевидно, благодаря услугам хорошо развитой сети информаторов, Лиара обзавелась влиятельными «должниками», и те из них, что находились на Цитадели, с радостью помогли выявить стоящих за нападением людей. Организация наемников называлась КЭТ-6, и Шепард с усмешкой объяснила, что это бывшие служащие Альянса, и вылетели они отнюдь не за успешное выполнение работы. Неудивительно, что мы оценили их как недисциплинированных и неорганизованных – да, они были хороши в кратковременном создании паники, но не могли ничего противопоставить сплоченной команде профессиональных солдат. Кто бы их ни нанял, он, судя по всему, пребывал в отчаянии – возможно, потому что не так-то просто было найти организацию наемников, согласившихся бы перейти дорогу коммандеру Шепард и Альянсу, и не только из-за ее личной репутации, но из-за того, что все знали – именно она уничтожила Жнецов и спасла наши цивилизации. Тали предположила, что «отчаянный» означает «неаккуратный», что было весьма неплохо, а Гаррус возразил, что это также может означать, что организатору нечего терять, и это определенно не то качество, которое кому-либо хочется видеть в своем враге. Брукс предложила сразу же отправиться к поставщику оружия – владельцу казино и незаконному дилеру оружия по имени Кан, но Шепард не хотела бросаться в бой, обладая столь скудной информацией. Никто не сказал вслух то, о чем все подумали – будь в нашем распоряжении искусственный интеллект, все оказалось бы намного проще. Когда же Глиф обнаружил аудиозапись разговора дилера с его заказчиком, мы все молча принялись вслушиваться в зловещий, искаженный специальными средствами голос клиента, сам же Кан сыпал угрозами расправы, как заправский мультяшный злодей. Совсем скоро выяснилось, что не Кан стоял за нападением – он пребывал в ярости из-за того, что атака была освещена в выпусках новостей, при этом Шепард выглядела героиней, а наемники – жестокими психопатами, с которыми никто не захочет иметь дело, особенно учитывая, что сама Шепард до сих пор жива. Некоторое время мы потратили на обсуждение идеи найти организатора через Кана, может быть, даже под прикрытием проникнуть в его казино, но в этом случае нам требовался тщательно проработанный план, который все равно мог не дать никаких результатов. Судя по хмурому выражению на лице Шепард, такой подход ей не нравился. - Он всего лишь пешка, - сказала она неожиданно, ступив вперед и опершись кончиками пальцев о стол – жест, хорошо знакомый тем, кто когда-либо видел Джену во главе совещания. – Скорее всего, Кан не знает ничего, помимо той незначительной информации, которая необходима, чтобы провернуть сделку с оружием. Я не хочу тратить время на кого-то столь незначительного, если в наших силах сразу разобраться с тем, кто стоит во главе. Я ненавижу задержки. - Тогда что ты предлагаешь? – спросила Лиара. – Аудиозапись слишком низкого качества, чтобы пытаться выжать из нее что-то еще, и Кан остается нашей единственной зацепкой. Шепард сосредоточенно размышляла. - Кто бы ни нанял КЭТ-6, он не стал бы изменять голос просто так, а значит, это кто-то узнаваемый, кто-то известный. Верно? Моей первой мыслью было, что это какой-нибудь правительственный министр, может быть, даже кто-то из Совета, но после всего случившегося это казалось бессмысленным. Шепард никому не создавала проблем, причем уже давно, а кроме того, она спасла их родные планеты, их миры. Так что за нападением стоит кто-то другой, кто-то с личными счетами к Джене, но кто? К тому же, обычно она не оставляла незаконченных дел. Шепард подняла взгляд на Брукс. - Ты говорила, что этот некто охотился за моими каналами связи, записями, удостоверениями и тому подобным, правильно? - Точно! Мистер Бис… э… моя программа определила, что кто-то действовал, нацелившись именно на вас. Однако я не думаю, что это один человек – атаки подобного размаха требуют немалых ресурсов для подготовки. - По-моему, похоже на обыкновенного вора личности, - вставил Гаррус, - но это не имеет смысла. Все знают, кто ты, и почти везде используется идентификация по внешности, голосу или отпечаткам пальцев. Обладание твоими удостоверениями им ничего не даст. - Возможно, они хотели воспользоваться твоим влиянием, а не возможностями, - предположила Лиара. – Имея доступ к твоим записям, можно выдать чью-то волю за твою. Многие, не задавая лишних вопросов, просто сделают то, о чем ты просишь. – Она кивком указала на собравшихся благодаря нескольким ложным сообщениям. – Мы уже доказали, что это работает, на личном примере. Брукс подтвердила, что это объяснение прекрасно согласуется с теми данными, что ей удалось обнаружить, а, учитывая наши ограниченные ресурсы, у нас все равно не было иных зацепок. Конечно же, Шепард хотела подобраться к организатору покушения напрямую, но до тех пор, пока мы не узнаем, с кем имеем дело, это было невозможно. Молодая аналитик указала на то, что кто бы ни стоял за нападением, он был в состоянии организовать столь масштабную операцию, а Джек добавила, что, судя по используемым наемниками боевым машинам, они имели доступ к подобным средствам вооружения. Все это было спланировано без нашего ведома, и то, что Шепард сумела расправиться с несколькими неорганизованными наемниками, не означало, что противник не извлечет урок из собственных ошибок и не нанесет еще один удар – на это раз гораздо быстрее и точнее. Встреча с Каном начинала казаться единственно возможным планом действий – хотя бы для того, чтобы узнать, с чем мы имеем дело. Я заметил, как Джена глянула на часы, и вспомнил о том, что этот день должен был пройти совсем иначе. Жизнь несправедлива. - Мне это не нравится, - заявила наконец Шепард, скрестив руки на груди и хмуро взирая на висящие в воздухе над столом данные. – Мне не нравится, что мы даем время этому гаду, сосредотачиваясь на мелкой сошке, которая, к слову сказать, вполне возможно, ничего не знает. Даже наверняка не знает, и все это может оказаться тщательно продуманной уловкой, призванной сбить нас со следа и дать им время собраться с силами. Я не желаю играть им на руку, особенно после того, что произошло утром. Сейчас преимущество на нашей стороне, потому что их план не удался, и я все еще жива, но кто бы это ни провернул, он оказался достаточно умен, чтобы взломать мои каналы связи, а значит, может предугадать и то, что мы отправимся за Каном. Я не желаю упрощать им задачу. – Джена вздохнула и опустила голову, вцепившись пальцами в край стола. – Я также не хочу сидеть сложа руки. Учитывая, что мы все собрались здесь, мне кажется, нам следует… - Коммандер, - проговорил внезапно возникший Глиф и направился к ней, - ваши коды доступа Спектра были применены в Архиве Цитадели. Джена резко подняла голову. - Что?! - Он следит за всей Цитаделью? – с удивлением спросила Брукс, и никто не обратил внимания на стальные нотки, прозвучавшие в ее голосе, будучи сосредоточенными на Шепард. Глиф, в отличие от СУЗИ, понимал приказы буквально, а потому пустился в длительные и подробные объяснения по поводу процессов, позволивших совершить подобное открытие. Джена, однако, довольно скоро прервала его, сказав, что важно лишь то, что злоумышленник не остался незамеченным. Размяв плечи и гневно нахмурившись, она велела всем нам позабыть о правилах и необходимых в таких ситуациях процедурах – если мы оказались чьими-то целями, то и нам положить этому конец. Всем нам. Кто бы ни начал на нас охоту, он точно не ожидал, что восемь самых смертоносных агентов отправятся на его поиски, одолеваемые жаждой мести. Когда Шепард велела Брукс тоже собираться, девушка выглядела встревоженной, однако ее тревога вскоре превратилась в шок, когда Джена объяснила, что хочет, чтобы она нашла какой-нибудь защищенный терминал и оттуда наблюдала за происходящим. Когда же Брукс спросила, почему не может остаться в квартире или даже пойти с нами, Шепард недоверчиво посмотрела на нее. - Ты с ума сошла? – поинтересовалась она. – Милочка, я, может быть, и обязана тебе чем-то, но я не знаю тебя и после сегодняшнего утра что-то не настроена рисковать. Возвращайся к себе в офис, поддерживай с нами связь, а если кто-то попытается тебе помешать, скажи, что действуешь по моему приказу. Понятно? Брукс выглядела удрученной, словно она была новобранцем, на которого наорал грубый сержант. На мгновение мне даже стало жаль ее, но затем я вспомнил, что какой бы открытой ни была Джена со мной, она все же оставалась великой коммандер Шепард, которая снискала довольно пугающую репутацию явно не своей вежливостью. Кроме того, она была права – после сегодняшних событий нам следовало доверять только проверенным личностям. К счастью, таковых набралось немало. Джена отправилась наверх, чтобы надеть броню, а остальные занялись последними приготовлениями. Я последовал за ней, чтобы в очередной раз стать свидетелем знакомого ритуала, когда мой командир проговаривала вслух каждый аспект ожидавшей впереди миссии, облачаясь в броню, состоявшую из многих и многих элементов, с такой легкостью, будто уже родилась в ней, а затем зачесывала назад короткие волосы и перехватывала их резинкой. - Знаешь, - заметила Джена, убирая непослушные пряди с лица, - все это напоминает мне ситуацию, сложившуюся во времена первой «Нормандии». Тогда Совет лишил нас возможности покинуть станцию, тем самым сделав это личным делом каждого из нас. Нам неважно было, что думали другие, какой опасности мы подвергались – мы просто хотели завершить то дело. Мне кажется, что, даже несмотря на все перемены, это… - … как в старые добрые времена? – подсказал я. Джена обернулась, улыбаясь так, что мое сердце стало биться чуточку быстрее, и шагнула ближе. Чувство, которое я ощутил, когда наша броня соприкоснулась, одновременно было таким знакомым и таким разочаровывающим. - Точно, - согласилась Джена и приподнялась на носочках, чтобы оставить на моих губах последний поцелуй. ************ Шепард Первым я узнала голос, и только когда она вышла из тени, осознала все остальное. Я смотрела на нее во все глаза, чувствуя, как дрожат руки, и силилась понять, что вижу. Смотреть на ее лицо было равносильно тому, что смотреть в треснутое зеркало. Я видела себя, но какую-то искаженную – черты лица были неправильными, как будто кто-то выводил их на память. Я знала, что чувствуешь, когда задыхаешься. Знала, каково это, когда твои легкие горят и судорожно сжимаются в отсутствии кислорода, а в голове отчаянно стучится одна-единственная мысль: что подчиняющая тебя себе паника каким-то образом спасет твою жизнь. Сейчас я могла только дышать и надеяться, что весь этот день окажется всего лишь гребаным кошмаром. Она рассказала, кто такая, описала ужасную причину, по которой ее создали. Выражение ее лица было яростным, горьким, злым. Эти же эмоции отражались и на моем лице; гнев закипал в душе от осознания всей этой ситуации. «Цербер» не только осквернил мое тело, собрав его воедино, словно паззл, помимо моей воли. Они отнеслись ко мне, как к эксперименту, не человеку, но хитросплетению ДНК, с которым могли играть, как им было угодно. Клон подняла голову и заявила, что заберет все, что у меня есть, все, чем я являлась, и я наконец-то узнала, каково было тем, кому я угрожала. Происходящее влияло на меня сильнее, чем должно было бы. Я не знала точно, что это было: шок или страх, но я похолодела, услышав ее слова. Глядя в ее гладкое, не изуродованное шрамами лицо, я видела версию самой себя, которая справлялась со своей ролью куда лучше меня. В отличие от меня, ее ничего не связывало, ничто не тянуло назад. Она сумела перевернуть мою жизнь вверх тормашками всего за один день, она держалась столь же самоуверенно и самодовольно, а ее янтарные глаза смотрели на мир так же холодно, как и мои когда-то. Она была той личностью, которой мне когда-то хотелось стать, но в какой-то момент все переменилось, мои приоритеты сместились, и теперь я получила возможность увидеть, куда завела бы меня эта жизненная тропа, не сверни я с нее чуть ранее. Я всегда отличалась от других и, даже будучи ребенком, осознавала это. Во мне было что-то такое, что помогало мне выжить там, где погиб бы другой, выиграть битвы, которые не выиграл бы никто. Однако одно существование этой женщины доказывало мне, что я ошибалась, считая себя особенной. «Ты вовсе не столь уж уникальна, - словно бы говорило ее лицо, - и я докажу это». Подобные чувства одолевали меня лишь однажды – когда Кай Лен сумел уйти от меня во второй раз. Никогда прежде я не была так неуверенна в собственных способностях, но никогда прежде я и не встречалась лицом к лицу с кем-то, кто мог бы одолеть меня. Да, эти сомнения не продлились долго – я сумела доказать свое превосходство, но если у кого-то и были шансы против меня, то это у нее. - Заткнись! – прорычала я, прерывая ее болтовню. – Да как ты посмела решить, что сможешь заменить меня? Ты фальшивка, самозванка, всего лишь провалившийся эксперимент, который должен был исчезнуть вместе с «Цербером»! - А ты всего лишь тень той, кем когда-то являлась, - бросила она в ответ, сделав шаг ближе. – Ты потеряла все, что делало тебя особенной, теперь ты просто тратишь лучшие годы своей жизни на игру в дочки-матери, позабыв, что… - Позабыв?! – практически выплюнула я. – Громко сказано, учитывая, что ты всего лишь груда мяса и костей, которая год назад даже не была живым существом. Она сделала то, что обычно делала я, чтобы прекратить наскучившую мне дискуссию – она остановилась, посмотрела на меня, как на полную идиотку, и лениво усмехнулась. - Но я знаю все, - сказала она низким, опасным голосом; блеск ее глаз заставил меня сжать кулаки. – Все о нас, проведенных нами секретных операциях, убийствах, которым мы потеряли счет – гражданских, невинных, даже инопланетян. Я знаю это все. Полоран, Алсажес, Сидон, Элизиум – тебя до сих пор называют героем за то, что ты сделала на Элизиуме, не так ли? Мне известно то, о чем остальные здесь не имеют никакого понятия – наше прошлое, наша семья… - Заткни свой гребаный рот! – прорычала я прежде, чем смогла остановить себя. Тон, которым она все это говорила, задел за живое, и я потеряла контроль. – Это моя жизнь - не твоя, не наша. Ты ничего не знаешь! Полоран, где я сорвала шлем с поверженного противника, чтобы обнаружить, что закаленный в боях солдат, которого я только что убила – всего лишь мальчишка не более шестнадцати лет от роду, подсадная утка. Сидон, где я позволила сгореть дотла целому жилому блоку, чтобы выиграть несколько нужных мне минут и завершить операцию. Элизиум, где я насмешками буквально вынудила нескольких гражданских, прятавшихся в помещении за моей спиной, предпринять попытку побега, потому что знала – их неминуемая гибель поможет приструнить остальных и опять же даст мне так необходимое время. Это не помешало мне выйти на сцену и получить Звезду Земли за совершенный «подвиг». Ни одна из этих подробностей не упоминалась в официальных отчетах. Самозванка знала гораздо больше, чем мне бы хотелось. Возможно, она достаточно походила на меня, чтобы суметь отфильтровать секретную информацию через свой скопированный с моего мозг, чтобы понять, чего на самом деле стоили мои достижения. - Что случилось? – ухмыльнулась она с выражением отвращения на лице и ступила ближе. – Боишься, что я разнесу в щепки твою репутацию героя прямо перед твоими гребаными последователями? Или расскажу, что ты на самом деле чувствуешь? Что тобой движет ненависть к себе и кровожадность, и ты живешь в вечном страхе, что однажды все поймут, что ты в куда большей степени самозванка, нежели я. Ногти впились в ладони. Я должна убить ее – я знала это, но… В ее словах я слышала то самое глубокозапрятанное сомнение, которое лежало в основе моей так называемой решительности, репутации бойца, не берущего пленных. За ее внешним самодовольством скрывалась все та же потребность быть любимой, уважаемой или же, если это невозможно, то хотя бы внушающей страх. Более того, она хотела быть мною, не видя причины, чтобы не занять место, которое, по ее мнению, я не заслуживала. Я попыталась представить, каково бы это было – проснуться в лаборатории «Цербера» с девственно чистой памятью и невредимым телом. Каково это было – узнать, что ты всего лишь дублер легенды, которой тебе никогда не стать, даже несмотря на то, что ты обладаешь теми же навыками и внешностью. Я знала, как бы отреагировала на это. Не прожив этих последних лет, что привили мне каплю рационализма, я бы опрокинула стол и принялась бы кричать до тех пор, пока не охрипла бы, требуя дать мне шанс проявить себя; я бы бросила вызов этой легенде, показала бы ей, что ни в чем ей не уступаю. Нет, что превосхожу ее. Не имея ничего, не боясь что-либо потерять, я бы позволила страху одолеть меня. Я бы черпала в нем силы на борьбу с женщиной, так часто отдававшей себя без остатка. Может быть, я бы смотрела на нее так же, как этот клон смотрит на меня, и не чувствовала бы ничего, кроме ненависти. Я снова вернулась мыслями в настоящий момент, и суровая реальность словно окатила меня ледяной водой. - Пришло время кому-то другому побыть Шепард, - говорила она, прожигая меня взглядом, - ты использовала свой шанс. Интересно, как много знал «Цербер», как много знала эта самозванка? Знала ли она, что на самом деле означали ее слова? Никто больше не знал. Я не позволила себе задерживаться на этой мысли. У меня будет время заняться анализом сложившейся ситуации позже. Сосредоточившись, я сразу же нашла вероятный путь к спасению: один из охранников отвел от меня взгляд, его оружие было снято с предохранителя, а гигантская модель Цитадели довольно кривобоко висела над головой. Я ударила наемника в ребра локтем, и он согнулся пополам от боли. В следующую секунду я прижалась к нему, чтобы укрыться от полетевших в нашу сторону пуль, выхватила его оружие и открыла беспорядочный огонь по потолку. Сверху раздался опасный треск, и я едва успела отпрыгнуть в сторону, когда модель упала вниз и разлетелась на куски; я успела, однако, заметить неприкрытую ненависть в глазах моего клона. Все, на кого я когда-либо так смотрела, уже были мертвы. Интересно, может ли она похвастаться подобной статистикой? Радиоэфир вернулся к жизни – все члены моего отряда поспешили поддержать мою инициативу своими действиями, и только Кайден молчал. Все его страхи, взращенная Альянсом паранойя насчет того, что мое возвращение из мертвых слишком хорошо, чтобы быть правдой, что я могла оказаться роботом, иллюзией, клоном, сбылись в тот момент, когда она вышла на свет. Я говорила ему, что он спятил, что он не имел права расстраиваться по этому поводу, потому что мне было хуже, но теперь я поняла. Даже несмотря на то, что сомнение пыталось проникнуть в сердце, нашептывая, что моя уверенность в себе и своей личности – всего лишь ложь, я точно знала, кем являлась. Я знала, кем являлась, будучи ребенком, потом убийцей, потом рекрутом. Я знала, что хочу выжить, и если для этого потребуется застрелить «саму себя», значит, так тому и быть. Но для Кайдена… Вспоминает ли он сейчас обо всем, о чем думал, когда я появилась из ниоткуда после двухлетнего отсутствия? Обо всех тех моментах, когда я заставляла его сомневаться в том, что я именно та женщина, которую он знал на «Нормандии-СР1». Может быть, прежние сомнения вновь поднимаются в его душе: сумеет ли он забыть обо всем, что между нами было, и убить меня, если того потребуют обстоятельства, как солдат, Спектр? Я попыталась представить себе, что мне пришлось бы застрелить человека, выглядящего в точности, как он, и мне стало дурно. Имя «Шепард» словно эхо звучало отовсюду. Я слышала, как мои товарищи пытаются прийти к соглашению относительно того, как звать эту женщину с моим лицом, обсуждают, стало ли наше появление для нее неожиданностью, или именно так она все и спланировала? Выстрелы звучали прямо у меня над головой, и я чувствовала их жар, но больше ничего. Клон назвала себя Шепард, и я знала, что у меня не больше прав на это имя, чем у нее. Я украла его, чтобы сбежать от прошлых ошибок. Годами я воспринимала эту созданную личность, как тщательно продуманную, но весьма хрупкую ложь. Почему этот клон не может присвоить это имя себе? Она столь же умела, может быть, даже превосходит меня в чем-то, так почему ей не следует заявить права на эту сфабрикованную личность? В любом случае, нас обеих создали в лаборатории. Я отличалась лишь тем, что к моему костюму из мяса на металлическом каркасе прилагались все воспоминания. Я перетащила одного из наемников через консоль и, вонзив лезвие омни-клинка ему в шею, услышала, что они зовут «Шепард» ее, словно бы это я являлась узурпатором. Я услышала, как это же имя прокричал кто-то из моего отряда, но не подняла головы, чувствуя себя абсолютно пустой внутри. Они могли иметь в виду любую из нас. Могли использовать имя, чтобы обозначить цель или позвать своего командира. Я знала, что мне следовало ответить, следовало размять будто сведенные судорогой мышцы рук и вернуться к уничтожению наемников, поливающих нас пулями с верхнего яруса, но что-то внутри заставляло меня медлить, и я просто стояла и смотрела, как кровь вытекает из раны только что убитого мною бандита. - Эй, Лола, ты с нами или как? – перекрывая все остальные голоса, весело крикнул Вега, словно мы находились на обычном задании, и его зов подействовал на меня, как ушат холодной воды. Для всех остальных имя «Шепард» означало легенду – серебряную пулю Альянса, способную решить любую проблему. Но для этих людей это имя ассоциировалось только со мной. Именно я была важна для них, ни набор букв, ни титул, ни даже ДНК. Клон, в данный момент бегущий прочь, не имел ни моих прозвищ, ни моих воспоминаний, ни моих друзей. Она могла стараться изо всех сил, чтобы отобрать мою жизнь, все, чем я являлась, все, что имела, но она не сумеет лишить меня моих товарищей, прикрывающих мне спину. Они представляли собой ту часть моей истории, что произошла на самом деле – я заслужила их дружбу, и будь я проклята, если позволю ей убить их только потому, что она недостаточно хорошая актриса, чтобы они не заметили подмену. Они знали меня гораздо лучше, чем она. Если клон являл собой новенькую версию меня, то она не обладала моей зрелостью – ведь у меня ушли годы на то, чтобы научиться доверять. Она хотела знать, что во мне такого особенного? Что ж, я покажу ей. Я рявкнула команду в передатчик, дождалась нескольких подтверждений и выскочила из укрытия прямо в поле зрения отряда КЭТ-6. Они уже подняли оружие, готовясь открыть огонь, но в этот момент мои ребята обрушили на них град пуль, электроразрядов и биотических волн. Боевой клич сорвался с моих губ, и я бросилась вперед с омни-клинком наперевес, прокладывая в рядах врага широкую просеку. Мой отряд воспользовался замешательством наемников и удвоил напор, и в этот момент я заметила застывшего клона, глядящего на поверженные тела у моих ног. Я кровожадно усмехнулась. Мы встретились взглядами, и я видела, что она не понимает происходящего. В данный момент я не могла сломя голову броситься за ней – впереди нас могли поджидать другие ловушки, а мой отряд пока не закончил с наемниками, так что я ограничилась тем, что, когда она поспешно бросилась прочь, крикнула ей вслед: - Есть только одна коммандер Шепард, ты, гребаная воровка тел! И это я! ************ Кайден Я бежал по коридорам Архива, тщетно стараясь заглушить собственные мысли и сосредоточиться на звуках, с которыми мои ноги соприкасались с полом. Вся эта ситуация была просто безумной, и я не знал, что и думать. Разумеется, я уже давно перестал подозревать Джену в том, что она являлась машиной или церберовским клоном, и осознание, что мои подозрения были вполне себе обоснованными, свалилось как снег на голову. Все так запутанно. Конечно же, сама Джена действовала целеустремленно, как обычно, словно ничего особенного не случилось. Но на мгновение после открытия огня она выглядела задумчивой, и я задался вопросом: а какой эффект оказало происходящее на ее и без того искаженное восприятие себя? В должностных инструкциях Альянса не было главы, посвященной действиям при встрече со своим же клоном. Я надеялся, что наше присутствие поможет Джене продержаться до конца этой миссии, но отчасти мне казалось, что мы лишь усугубляем ситуацию – замедляем ее, путаемся у нее под ногами, предоставляем самозванке большую свободу в выборе средства давления на нашего командира. Когда клон говорил о тайнах, погребенных в глубинах ее памяти, я видел, как Шепард стиснула кулаки и напряглась, будто стараясь вырваться из каких-то внутренних пут. Неважно, насколько хорошо, мне казалось, я знал ее, как часто говорил себе, что ничто не заставит меня перестать любить эту женщину, она оставалась убийцей с засекреченным прошлым и кровью бесчисленных жертв на руках. Клону тоже все это было известно. Более того, клон понимал ее гораздо лучше, чем кто бы то ни было еще. Не потому ли Шепард так сильно возжелала ее смерти? Я старался не думать о том, что это существо, что нам нужно было поймать и уничтожить, обладало ДНК Джены, ее телом и лицом, ее способностями и, может быть, даже некоторыми воспоминаниями. Я старался не думать о том, как «Цербер» воссоздал коммандера Шепард, о ее шрамах и о том, был ли этот процесс хоть в чем-то похожим на тот, что вдохнул жизнь в ее клона. Интересно, что случилось бы, если бы «Цербер» успел довести этот свой проект до конца? Если бы мы не уничтожили их, если бы тело Призрака не нашли на одном из кораблей неподалеку от Цитадели – его «усовершенствованный» Жнецами мозг перестал функционировать после запущенной Дженой красной вспышки – возможно, им хватило бы времени и ресурсов, чтобы превратить ее в настоящую личность. Возможно, она оказалась бы достаточно похожей на Джену, чтобы одурачить нас всех, даже меня. Возможно, подделка оказалась бы так искусна, что даже она сама поверила бы в это. Возможно, я бы осознал все, лишь когда было бы уже слишком поздно. От этих мыслей мне сделалось дурно. - Она не могла уйти далеко, - донесся до меня голос Шепард из приемника системы связи; ввосьмером мы прочесывали каждый закоулок Архива. – Она нужна мне живой – я хочу допросить ее, но если вам представится возможность снять ее одним выстрелом, то действуйте. Мы не можем допустить, чтобы они получили то, за чем явились сюда. И даже не думайте недооценивать ее! Голос Джены вернул меня в реальность, и я сбавил ход перед ожидавшей впереди развилкой. Сверившись с картой, я увидел, что оба пути ведут к просторной зале, которой, я был уверен, наша цель постарается избежать всеми силами. Время от времени дорогу нам преграждали ее наемники, но она сама более не вступала с нами в бой. Повернув, я заметил узкий проход за стеллажами под нависающей террасой и направился туда, чтобы проверить. Я свернул за угол и, прежде чем полностью осознать, что наша цель находится в дальнем конце коридора, стараясь уцепиться за какие-то провода, прежде чем достать оружие, крикнул, чтобы она оставалась на месте. Женщина замерла, обернулась, и когда она заметила мой нацеленный на нее пистолет, на ее лице появилось выражение неуверенности, настолько идентичное тому, что я видел на лице Джены, что весь мой запал как-то разом иссяк. - Что ты делаешь? – спросила она мягко, едва ли не умоляя, и посмотрела на меня так, словно я разбивал ей сердце. Если бы не ее гладкое, лишенное шрамов лицо, я бы опустил оружие и попросил прощения у любимой. Я знал, что должен нажать на спусковой крючок, уничтожить ее щиты, может быть, даже положить конец этому безумию, но руки не слушались меня, и я мог лишь вспоминать о ее выражении, когда мы смотрели друг на друга во время попытки переворота на Цитадели. Тогда ее глаза просили меня поверить ей… Но сейчас все совсем не так. Женщина, глядящая на меня в этот момент, не имела знакомой паутины шрамов, а ее глаза порой становились холодными и расчетливыми, и Джена никогда не смотрела на меня так. Я знал, что это не она, но это не означало, что в моих силах застрелить копию любимой женщины. Я пытался убедить себя, что мне необходимо следовать протоколу, что я смогу разрешить эту ситуацию рационально, но, конечно же, дело было совсем не в этом. Она всегда была моей самой главной слабостью – очевидно, это никогда не изменится. - Не вешай мне лапшу на уши, - рявкнул я, стараясь скрыть бурю, поднявшуюся в душе, за фальшивой уверенностью в своей позиции. – Я убью тебя, если это будет необходимо. Незаметно для клона я активировал систему оповещения остальных членов отряда – теперь они все знали, где я. Мне оставалось надеяться, что кто-то из них сделает то, чего не мог я. Выражение лица клона снова изменилось – на этот раз она попыталась изобразить ухмылку Джены, излучающую уверенность, которая граничила с заносчивостью, но в ее исполнении она более походила на оскал – следствие отчаяния и едва сдерживаемой ярости. - Нет, не убьешь, - ответила она с издевкой, глядя на меня прищуренными глазами. – Не сможешь. Сержант Уильямс сделала бы это, но ты – не она. Я все о тебе знаю, Кайден Аленко… - Даже то, как она произносила мое имя, было неправильным. - …Я знаю, что ты стал тем, кем являешься, только благодаря мне, я знаю, что ты любишь меня, я знаю… - Ты не она, - возразил я горячо. - Я являюсь Шепард во всех значимых деталях, - раздраженно бросила самозванка, совершенно не поняв моих слов, и я снова почувствовал жалость по отношению к ней. Интересно, корректно ли будет назвать ее личностью в полном смысле этого слова? Знает ли она, что такое любовь? Что думает о той информации, данной ей «Цербером», которая касалась наших с Дженой отношений? – А ты, - продолжила она, - ты просто слаб. Ты сомневаешься, не доверяешь собственным инстинктам. Вот почему я лучше, чем она – я бы приняла правильное решение и избавилась от тебя давным-давно. Если бы ее лицо было чьим угодно другим, я бы выстрелил, но вместо этого я доказал, что она права – я засомневался. Внезапно ее глаза сверкнули, и я знал это выражение заносчивости на ее лице, самодовольный изгиб губ – именно так Джена выглядела перед тем, как сделать ход, который принесет ей победу в игре. Она словно бы всем своим видом говорила: «Я лучше, я обыграла тебя, и я хочу, чтобы ты знал об этом». И я понял, что она подловила меня. Ее рука дернулась – а ведь я даже не заметил, как она опустила ее к поясу – и женщина бросила в мою сторону две гранаты. Я попытался отпрыгнуть, но несколько пуль, прорвавшись сквозь дым, тянущийся шлейфом за летящими гранатами, попали в меня, лишая равновесия и ослабляя щиты. Бросившись назад, я едва успел обогнуть угол, когда вылетевшие вслед гранаты взорвались в стороне. С оружием на изготовке я вернулся в проход, но наивно было полагать, что клон все еще там. Разумеется, я никого не увидел – только покачивающиеся провода, по которым самозванка вскарабкалась, а также звук удаляющихся шагов на верхнем уровне. На мгновение я ощутил укол страха. Все знали, что Шепард не такая, как остальные, что она лучшая в своем деле, но уже очень давно я не размышлял на тему того, что стану делать, если она вдруг переметнется на другую сторону. Я никогда всерьез не полагал, что это может произойти на самом деле, но сейчас столкнулся с кем-то, кто не уступал Джене в силе, умениях и безрассудстве, не обладая при этом ее расчетливостью. Если мы не сумеем остановить ее, если Джена не сумеет, самозванка убьет нас всех и даже не вспотеет. Шепард являлась главным достоянием Альянса, но только до тех пор, пока отстаивала его интересы. Если бы «Цербер» в свое время на самом деле промыл ей мозги, сделав своей верной собачонкой, она стала бы самой страшной после Жнецов угрозой. Работая вместе с ней, будучи вместе с ней, легко было считать Джену своим партнером, равным, но, конечно же, она оставалась величайшей коммандос, превосходящей каждого из нас. Внезапно сама Шепард пробежала мимо меня, неожиданно появившись из до сих пор не развеявшихся клубов дыма. Не раздумывая, не сомневаясь, она отпихнула с дороги груду каких-то контейнеров, ухватилась за провода над головой, подтянулась и выстрелила вслед клону. - Дерьмо! – прорычала Джена, спрыгивая обратно и ловя ртом воздух. Она велела подоспевшим Гаррусу и Лиаре двигаться в обход и перехватить цель в конце платформы, где ей придется снова спуститься вниз. Когда они отправились выполнять поручение, Шепард холодно посмотрела на меня, и я не помню, когда еще чувствовал себя настолько разочарованным собственными действиями. - Я… - начал я пристыженно, - она практически была у меня в руках, но… Джена шагнула ближе, и теперь ее лицо скрывала тень нависающей террасы так, что я не мог с уверенностью сказать, какое выражение оно приняло: раздражение? фальшивое сочувствие? В следующее мгновение, однако, Шепард весело усмехнулась, и мысль о том, что она решила солгать, чтобы дать мне возможность сохранить лицо, оказалась невыносима. - Все в порядке, - заявила она совершенно неубедительно. – Все равно я сама хочу всадить в нее пулю. Джена двинулась дальше, намереваясь догнать остальных, а мне хотелось лишь коснуться ее, перевести дух, но у нас не было на это времени. Не уверен, что волновало меня больше: что она не поняла, почему я упустил клона, или что она точно знала, что мною двигало, и сейчас раздумывала над тем, что отличало ее от двойника, раз уж того, что их объединяло, оказалось достаточно, чтобы сбить меня с толку. Мне совсем не нравилось то, как развивались события. Простая диверсия, вылившаяся в перестрелку в жилых районах, оказалась чем-то куда большим, подрывая нашу уверенность в том, что мы знали все о своем командире и «Цербере». Нам с Дженой такого труда стоило вырвать у судьбы один спокойный день для себя, только чтобы вновь возникшая угроза разрушила все наши планы. Конечно же, это несправедливо, однако мы живем в несправедливом мире. Я присоединился к Джеймсу, и мы вместе бросились по основному коридору к центральным помещениям Архива, надеясь, что вскоре все закончится. ************ Шепард Брукс смотрела на меня с самодовольной ухмылкой; каждое ее движение теперь выдавало хорошо обученного убийцу, а вовсе не неуклюжую подлизу. Когда она раскрыла свою истинную личность, выйдя из теней, я даже не удивилась. Я с самого начала чувствовала, что что-то не так, ее появление было слишком удобным, но так легко оказалось объяснить мою подозрительность паранойей и списать странное поведение Брукс на шок, в котором молодая женщина пребывала в результате происходящего. Теперь, когда я знала правду, у меня остался только один вопрос: после того, как я пробьюсь через этот энергетический барьер, кого мне убить первой – ее или моего клона? Вероятно, клона. Пока что я сохраняла уверенность, что разберусь с Брукс без особого труда, тогда как клон – совсем другое дело. Странно, что даже после того, как она обыграла меня несколько раз, я все еще не желала верить, что ей удастся одолеть меня. Я до сих пор считала, что, победив Кай Лена один на один, смогу справиться с кем угодно. Мне не следовало так просто попадаться в ловушку, но вот она я – гляжу на своих врагов через силовое поле, окружающее меня, тогда как мой отряд остался позади, отбиваясь от полчищ наемников, сквозь которые мне удалось проскользнуть. Стиснув зубы, я смотрела, как клон крадет мою личность, проворно набирая что-то на клавиатуре. Я всегда считала, что ценю звание Спектра только из-за той свободы, что оно мне предоставляло, но теперь мне показалось, что с меня сдернули защитное покрывало. Но еще не все потеряно. Я все еще жива и способна продолжать борьбу. - Забавно, - протянула Брукс своим новым, невероятно раздражающим меня голосом, - ты и правда полагала, что на шаг опережаешь нас, но на самом деле за исключением нескольких… мелочей, вызванных твоей неспособностью внимать голосу разума, все до сих пор идет по плану. Я провела рукой по волосам – не вызывающий подозрения жест, которым, тем не менее, я умудрилась включить передатчик, скрывающийся у меня за ухом. Широко улыбнувшись своим врагам, словно у меня в рукаве были припрятаны несколько козырей, я понадеялась, что мои друзья слушают. - Неужели ты считала, что те слабаки в ресторане одолеют меня, Майя? – поинтересовалась я, делая шаг вперед, словно между нами и не было никакого силового барьера. – Если ты не могла позволить себе нормальных наемников, надо было просто взорвать к чертям весь сектор, потому что даже несмотря на то, что я была без брони, без боеприпасов или нормальной пушки, они все равно не сумели убить меня. Я посмотрела в упор на клона, и выражение ее лица стало непроницаемым. - Вероятно, ты какая-то дефектная, потому что полноценная копия знала бы об этом заранее, - добавила я. Самозванка сощурила глаза в немой ярости, но Брукс не смогла сдержаться на этот раз - должно быть, не в состоянии была и далее спокойно наблюдать, как ее планы рушатся один за другим, особенно, когда столь самодовольная личность, как я, стояла за этим. - Если бы мы взорвали ресторан, то не смогли бы прибрать к рукам коды Спектра, - бросила она, тогда как клон повернулся к консоли, будто бы игнорируя мои слова, она могла стереть меня так же легко, как и записи Совета. – Ты должна была погибнуть при падении, но теперь это неважно – мы получили коды, и ты уже не нужна ни нам, ни кому-либо другому. Я снова улыбнулась, перекатываясь с носков на пятки, словно мне некуда было спешить. - Держу пари, тебя бесило, что твои идиоты-наемники не смогли расправиться со мной до того, как подоспела моя подмога. - Да уж, - натянуто согласилась она, - но, как ты говорила, мне не следовало считать, что я смогу предугадать твои действия – они мало что имеют общего со здравым смыслом. Я заметила, как при этих словах клон бросил на Брукс взгляд, и решила, что раз уж все равно пытаюсь отвлечь их болтовней, то могу заодно попробовать настроить их друг против друга. - Ну а ты в свою очередь просто как открытая книга, - ответила я. – Ты собиралась убить меня, а затем заманить всех моих знакомых ко мне в квартиру и убить одного за другим? А затем ты бы взорвала весь квартал, чтобы скрыть улики, объяснив это каким-нибудь чрезвычайным происшествием или нападением, и посадила на мое место этого манекена? Ничего более идиотского я и в жизни не слышала. - Ты знаменита своими талантами в убийстве, но не в искусстве стратегии, - заявила Брукс. – Мы не могли наделить Шепард твоими воспоминаниями, но в итоге это оказалось только нам на руку – нет никакой нужды в еще одной такой идеалистической идиотке. Разумеется, нам надо как-то выдать ее за тебя, поэтому мы и решили организовать какую-нибудь психологическую травму, которая избавила бы знаменитую коммандер от излишней мягкости, развитой тобой за последние несколько лет. Я насмешливо хмыкнула, чтобы скрыть истинные чувства – план на самом деле был хорош. Его легко было провернуть: надели клона теми жестокостью и непримиримостью, которыми я обладала по получении звания N7, убей каждого, кто мог бы почуять разницу, и объясни смертью друзей внезапную перемену в моем характере. Никто не станет задавать лишних вопросов, особенно, если клон заверит всех в том, что виновные наказаны. Подобной сказкой они убедят кого угодно и смогут использовать ее, чтобы обосновать любую линию поведения клона. Это могло бы стать возрождением «Цербера» с новым названием и лидером, с новым лицом. Если бы план удался, если бы клон справился со своими обязанностями, Брукс могла бы добиться любых целей. - Ты и правда считала, что это сработало бы? – спросила я, скрестив руки на груди и глядя на нее, как на провинившегося ребенка. - Я считаю, что это сработает, - прорычала Брукс. – И я думаю, что когда все увидят настоящую Шепард, - она махнула рукой в сторону клона, внимательно наблюдающего за мной, что-то загружая в консоль, - возвращающуюся на «Нормандии» после тестового полета, то будут безмерно рады тому, что их драгоценный герой не пострадал с остальными. Ты тем временем будешь гнить тут, в хранилище за иридиевыми стенами толщиной в фут, а остатки твоего взвода заведут в засаду, и они даже не поймут… - Замолчи! – неожиданно сказала самозванка, хватая Брукс за руку. Я знала это выражение, появившееся на ее лице и говорящее, что она безмерно устала от дилетантов. – Ты пляшешь под ее дудку. Пойдем. Я улыбнулась ей, она нахмурилась, и все это время мне казалось, что я смотрю в зеркало. Я очень надеялась, что все же сумею положить конец происходящему на своих условиях, а не сгнию здесь, как они планировали. - Судя по всему, ты не так уж плоха. Так докажи это! – бросила я, широко разведя руки, словно бы демонстрируя всю себя без остатка, показывая каждый шрам, отличающий мое тело от ее. – Иди сюда, в хранилище 78-Г, и прикончи меня сама. В бытность мою новоиспеченным агентом N7 я бы не смогла пройти мимо подобного вызова. Целью моей жизни было стать лучшим коммандос за всю историю, и если бы кто-то другой обладал подобным титулом, я бы убила его или как-то иначе доказала свое превосходство. Если бы тогда кто-то смотрел на меня так, как я сейчас смотрела на нее, меня бы удар хватил от попыток сдержать рвущуюся наружу ярость. Так и есть – самозванка дернулась, будто ей хотелось одного – броситься вперед, но сумела сдержаться, и на мгновение на ее лице отразилась неуверенность. Я знала это выражение – я видела его каждый раз, глядя в зеркало, когда спрашивала себя, так ли я на самом деле хороша, как остальные считают? Я оказалась в западне, и ничто не отделяло клона от победы, но сейчас последние сомнения улеглись в моей душе – у меня было что-то, чего не было у нее, и это станет ее погибелью. - Ну? – поддразнила я. – Что тебя останавливает? - В отличие от всех твоих врагов, - процедила она сквозь сжатые зубы низким угрожающим голосом, - я не настолько глупа, и тебе не удастся вынудить меня вступить в бой с тобой, тогда как ты и так скоро умрешь. В результате я только получу несколько шрамов, которые, возможно, сделают меня столь же уродливой, как ты. В этом нет никакого смысла. «Но ведь ты хочешь убить меня, - подумала я, - ты хочешь убить меня, потому что если не сделаешь это сама, то потом всегда будешь сомневаться, а произошло ли это на самом деле, действительно ли ты коммандер Шепард? Ты всегда будешь жить с оглядкой, опасаясь, что однажды я приду и верну себе свое законное место. Но ты не станешь пытаться убить меня сейчас, потому что боишься, что этот бой тебе не выиграть». - Тогда беги, - холодно произнесла я, - и беги подальше, потому что когда я выберусь отсюда, то приду за тобой и приведу с собой всех. Ты не более чем ошибка, незаконченное дело, которое у «Цербера» не хватило ума завершить. Мне не в первый раз приходится подчищать за ними хвосты, но я надеюсь, что этот будет последним. Самозванка скривила губы – точно так же я делала всякий раз, когда уставала от болтовни, но ничего не могла противопоставить. Я практически чувствовала, как чешутся у нее руки снять энергетическое поле и разобраться со мной. Я практически слышала ее мысли: будет лучше умереть сейчас, чем уйти, стерпев подобное оскорбление и оставив меня в живых. Но она ничего не сделает – не знаю, как Брукс это удалось, но клон находился у нее под каблуком. Что ж, это ее первая ошибка – никто не смеет использовать меня. - Они все будут убиты, - с уверенностью заявила Брукс, отходя назад, - все твои друзья погибнут. Я хохотнула. - А вот и нет. Видишь ли, я прекрасно вижу, что ты не доверяешь этим наемникам настолько, насколько я доверяю своим товарищам. Черт, да твои ребята не смогли справиться с одним-единственным безоружным агентом, пребывающим в отпуске, они как дети! А мои оперативники прекрасно обойдутся без меня, и поверь, они не остановятся, пока не вызволят меня отсюда, так что вам было бы лучше снять защитное поле и убить меня. Ни одна из них не сдвинулась с места. Обе смотрели на меня так, словно мечтали оторвать мне голову силой мысли. - Но ты не станешь этого делать, - заметила я, глядя на клона и не обращая больше внимания на Брукс, - потому что боишься. Мало кто видел, как я выгляжу, будучи напуганной, но я – одна из этих людей. И ты знаешь, несмотря на то, что говорит эта стерва, несмотря на то, что написано в твоем удостоверении, ты знаешь, что ты не Шепард, ты даже не личность – ты просто созданная в лаборатории кукла, за ниточки которой дергает кукловод. И если ты хоть в чем-то похожа на меня, то ты ненавидишь все это. Самозванка попыталась скрыть эмоции, но ее выдал быстрый взгляд на бывшую оперативницу «Цербера», которая создала ее, вернула к жизни после того, как ее забросили, как неудачный эксперимент. На ту, кто заверила ее, что она сможет занять мое место, не понимая при этом, чем я живу. По глазам клона я видела, что земля уходит у нее из-под ног. Именно в этот момент я поняла, что одержала победу. - Пойдем, - ничего не заметив, бросила Брукс, вбивая на клавиатуре инструметрона какой-то код. – Оставим ее здесь. Воздуха хватит максимум на час, так что в любом случае она продержится недолго. Нас ждет работа. Брукс направилась к выходу, но клон задержался, глядя на меня с нескрываемой ненавистью. Я подошла к барьеру так близко, как только могла, не рискуя при этом обжечься. - Ты что, думала, что сможешь просто прийти и забрать себе мою жизнь? – спросила я сладким голосом, склонив голову набок. – Не так-то просто быть мной. Самозванка не ответила. Она лишь гневно посмотрела на меня, развернулась на месте, нажала на кнопку, отчего контейнер, в котором я находилась, пришел в движение, и поспешила за своей хозяйкой. Я рассмеялась, надеясь, что она услышит, а когда крышка контейнера закрылась, села, прислонилась спиной к стене моей тюрьмы и вдобавок к передатчику включила на устройстве связи приемник. Я чувствовала, как контейнер двигается, когда обслуживающие механизмы перемещали его в зону хранения к тысячам других, точно таких же. - Вы все слышали? – спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь. - Я и подумать не мог, что тебе есть до этого дело, Шепард, - заметил Гаррус, несомненно имея в виду мой монолог, касающийся силы дружбы. На заднем плане я услышала звуки выстрелов. - Пожалуйста, скажи, что вы неподалеку. Полагаю, моя болтовня стоила мне половины кислорода, имевшегося в этой штуковине. - Мы рядом, - заверил меня Кайден. – Нам повезло, что ты сумела подать сигнал – мы перегруппировались, что позволило нам нарушить планы наемников. Отряды «Мако» и «Молот» сдерживают оставшиеся силы врага, но те уже отступают. Голос Кайдена звучал изнуренно. Я старалась не думать о том, как на него повлияла потеря биотических способностей, но вместо этого вспомнила внутренний конфликт, отразившийся на его лице после того, как сбежал мой двойник. Он не смог пристрелить ее. Не знаю, потому ли, что она была похожа на меня, или потому, что могла оказаться мною. Кайден всегда старался действовать из лучших побуждений, но сама я никогда не верила людям с первого взгляда. Ни к чему не придя в своих размышлениях, я сосредоточилась на настоящем времени. - Теперь их целью является «Нормандия», - сказала я, - и мы не можем позволить им взлететь. Как только они узнают, что вы живы, то предположат, что и я выбралась из заточения. Вероятно, это заставит их увести корабль, затаиться где-нибудь и предпринять новую попытку через несколько месяцев. - Джокер уже готовит челнок, - сообщил Вега, - должен прибыть с минуты на минуту, если, конечно, его не собьют. Эстебан говорит, что уведомил службу безопасности порта, но они вряд ли сумеют нам чем-то помочь – нет практически ничего, что могло бы отменить слово Спектра. - Ладно, значит, мы просто нарушим пару десятков правил дорожного движения, чтобы добраться туда до того, как они покинут станцию, - вздохнула я. Клаустрофобия начала давать о себе знать, что неудивительно: я сидела в капсуле, предназначенной для хранения различных артефактов, а вовсе не людей, и источником света мне служил только мой инструметрон. – Как там насчет моего спасения? Ответа не последовало, потому что в этот момент какой-то механизм подо мной ожил, и я ощутила, как контейнер качнулся и вернулся в то положение, в котором и находился, когда я в него забежала. Двери щелкнули, загудели и раздвинулись. Кайден оторвал взгляд от консоли и наградил меня той чуть заметной, усталой улыбкой, которую приберегал для случаев, когда я выходила целой и невредимой из практически безвыходных ситуаций. - Потерпи пару секунд, - попросил Кайден. Я выключила систему связи, и буквально в следующее мгновение часть стены провалилась внутрь, позволяя мне выбраться из заточения. - Где остальные? – поинтересовалась я, подходя к использованной клоном чуть ранее консоли и пытаясь открыть собственные записи. - Расчищают путь, - ответил он, через мое плечо глядя на мелькающие на голографическом экране строки. – Я отделился от общего отряда, чтобы вызволить тебя. Засада была устроена мастерки. - Тогда не станем задерживаться, - прошептала я, находя измененные записи и просматривая их. Возникшее на экране сообщение об ошибке заставило меня изощренно выругаться. Оказалось, что, поскольку информация была изменена совсем недавно, то новое внесение поправок потребует вмешательства Совета, а так как большинство действий требовало подтверждения личности по отпечаткам, то мне придется пока обойтись без своего статуса Спектра. Когда Кайден попытался послать уведомление в СБЦ от своего имени, появилось сообщение, что его удостоверение Спектра скомпрометировано, и ему следует явиться в офис Спектров лично. Пусть Брукс из рук вон плохо организовала деятельность наемников, надо отдать ей должное: в том, что касалось информационных махинаций, она была профессионалом. Мы практически не разговаривали, но я буквально чувствовала тревожащие Кайдена вопросы: по поводу меня, клона, того, что она говорила, того, о чем даже он не знал. Я была благодарна ему за то, что он осознавал – сейчас не время задавать их, но также понимала, что он знал меня достаточно хорошо, чтобы с уверенностью предположить – его худшие опасения наверняка окажутся правдой. В любом случае, ничего более конкретного он не получит. Да, я старалась не лгать ему в лицо о том, что таило мое прошлое, но, с другой стороны, не особо любила поднимать эти темы. Если он узнает, то, скорее всего, станет нести какую-нибудь банальщину, что он любит ту женщину, которой я являюсь сейчас, а не ту, кем я была раньше, но сегодняшний день преподнес мне хороший урок: эти две личности куда более похожи, чем мне того хотелось бы. Я была ею, и она была мною, и это просто обязано оказаться правдой, потому что мне отчаянно хотелось, чтобы мы обе отличались от этого клона с моим лицом. Мы поспешили к остальным, следуя на звуки выстрелов, и Кайден заметил, что он не впервые заканчивает миссию, не имея ни допуска, ни полномочий, ни каких-либо иных разрешений. Я знала, что он просто старается отвлечь меня, притворяясь, что этот день вовсе не был полным безумием, и все же верила, что если мы догоним самозванку, то победа останется за нами. Если… У нее не было друзей, а следовательно, никто не прикрывал ей спину. С другой стороны, это означало, что ей не придется спасать их, как я делала сейчас. Моя сила также оказывалась моей слабостью. В былые дни я бы оставила их на произвол судьбы. Возможно, и в этот раз стоит поступить таким же образом. Так будет проще для всех. - Ты не обязан идти со мной, - сказала я вдруг, слегка запыхавшись от быстрого бега. – Не уверена, что смогла бы убить твоего клона, так что я пойму, если ты предпочел бы сейчас не следовать за мной. - Со мной все в… - он запнулся, не дав сорваться с губ заведомой лжи. – Я знаю. Но ты бы не бросила меня, окажись я в твоей ситуации, и я тоже так не поступлю. Когда погибла Эш – первая задевшая меня смерть со времен той девочки, чье имя я украла – Кайден так деликатно, как это только возможно, объяснил мне, что я вовсе не такая особенная, как сама считаю. Я не единственная готова идти на самопожертвования, и мне нужно верить, что и другие могут беспокоиться о моей жизни в той же мере, что и я беспокоюсь за их. С тех пор он много раз доказывал справедливость этих слов, однако мне до сих пор хотелось оттолкнуть его заботу. Снова задвинув это желание в дальний угол сознания, я приняла на веру его слова. Судя по звуку, биотическая волна прошла совсем рядом. Мы почти на месте. Глянув на боевой датчик, я обнаружила, что враг находился прямо перед нами. Выбрав подходящее укрытие, мы подготовили оружие. - В таком случае, прикрывай меня, - велела я быстро, прижав ладонь к его шлему и сожалея о его наличии. – Как и всегда. Да, она может быть так же умела, как и я, но у нее нет тебя в качестве поддержки. – Даже через стекло я видела решимость в его темных глазах. – Если ты не можешь убить ее, то прикрывай меня. Он положил свою ладонь поверх моей, и мне показалось, что, несмотря на разделяющие нас слои пластика и синтетики, я почувствовала тепло его кожи. - Всегда. ************ Шестисекундная поездка на лифте «Нормандии» прошла в полной тишине. Гаррус, Джеймс, Кайден и я просто стояли и смотрели на двери, сжимая в руках оружие. С того самого момента, как покинули мою квартиру, мы не прекращали сражаться и спешить, и эти краткие мгновения в кабине стали так необходимой нам передышкой. Я одновременно думала о том, как же скучала по своей команде и как ненавидела то, что мне пришлось тайком проникать на свой собственный корабль. Мне хотелось спокойно побродить по палубам, исследовать каждый закоулок и закуток, выяснить, что осталось от прежней модели, а что было привнесено нового. Однако вместо этого я была вынуждена разбираться с захватчиками. Ну, ничего, позже у меня еще будет шанс. Сначала надо убить самозванку, вернуть себе свою жизнь. Сейчас не время для идиотской сентиментальности. Почему-то у меня возникло ощущение, что война со Жнецами не заканчивалась. Оказавшись вновь на поле боя со своими товарищами, я чувствовала себя так, словно этот бой являлся всего лишь очередным в бесконечной веренице ему подобных. Несмотря на то, что СУЗИ больше не было с нами, несмотря на то, что в моей памяти хранились воспоминания о месяцах восстановления, у меня складывалось впечатление, что я до сих пор сражаюсь на войне, которую нам не суждено выиграть, что каждый момент спокойствия, который мне удавалось выкроить для себя, окажется испорчен. Двери наконец открылись, и, возвращаясь мыслями в реальность, я поспешила в сторону грузового ангара. Я заметила удивление в глазах клона, когда она увидела нас. Сейчас она осознала, что я действительно так хороша, как все говорили, и что ей следовало убить меня, когда у нее была такая возможность. Брукс же просто пребывала в ярости. Она попыталась отвлечь нас разговорами, стараясь потянуть время, но я не собиралась плясать под ее дудку. Выстрел моего дробовика заставил ее замолчать на середине слова, и их наемники бросились врассыпную. Я хотела, чтобы все это окончилось, причем быстро, и не намеревалась давать клону и секунды на размышление – она не должна осознать, что в бою мы равны, что она заслуживает возможность произнести монолог наподобие тех, что пытались до меня донести многочисленные серьезные противники, с которыми мне доводилось сталкиваться за эти годы. Монологи, ставшие их лебедиными песнями. И дело не в том, что она ничего не значила для меня, а в том, что если я дам ей это мгновение, если позволю ей сказать что-то, если ввяжусь в спор по поводу того, что и она имеет право носить имя коммандера Шепард, то снова поверю ей. Я снова почувствую что-то к этой женщине, сотворенной с помощью моей ДНК и ресурсов «Цербера» - женщине, с так знакомой мне затаенной болью в глазах, которую я видела, глядя в зеркало, в течение многих лет, проведенных в попытках понять, кем я являюсь и что делаю. Я не могла позволить себе этих чувств. Я должна убить ее. Я должна убить ее прямо сейчас. Она была сильна, и имеющиеся в ее распоряжении наемники численно превосходили нас, но мы были лучше. Она не доверяла им так, как я – своим товарищам. Каждый раз, продвигаясь вперед, я чувствовала их поддержку, видела, как их огонь косит ряды врагов. Брукс попыталась подкрасться со спины и выстрелить мне в затылок, но она была агентом в первую очередь и только потом – солдатом. С силой оттолкнув ее оружие в сторону, я двинула ее прикладом винтовки по голове, и она упала на пол без сознания. Я ударила зашедшего слева наемника омни-клинком и обернулась посмотреть, чем занят мой клон. Самозванка находилась на противоположном краю ангара и тоже смотрела на меня. Мы одновременно подняли оружие, нажали на курок… Прозвучавший вместо выстрела щелчок означал, что у меня кончились патроны, и, судя по злобе, исказившей лицо клона, то же самое произошло и с ней. Мы не перекинулись ни словом – мы обе прекрасно знали, чего хотели. Отшвырнув оружие в сторону, мы бросились друг на друга. В последнюю секунду я пригнулась, чтобы ударить ее плечом в живот, но она сумела отклониться, и столкновение потрясло нас обеих. Я развернулась, выбросила руку, однако самозванка уклонилась и ударила меня лбом в грудь, заставляя отступить. Выражение моего лица в точности повторяло ее, но я кое в чем превосходила ее: я знала, за что сражаюсь, знала, что представляет собой моя жизнь, которую она так отчаянно хотела заполучить. Мною двигал не инстинкт самосохранения, а желание наконец-то насладиться наградами, которые я заслужила за много-много лет, бесконечно выполняя поручения, убивая и умирая. Я боролась не только за свою жизнь, но за всех тех, кто любил меня и нуждался во мне, за тех, кто так часто вытаскивал меня из огня, за тех, кто прикрывал мне спину прямо сейчас. Я столько раз оказывалась в проигрышном положении, я ставила перед собой недостижимые цели, заглядывала в лицо смерти и до сих пор дышала. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, что не являюсь бессмертной, и что где-то существует пуля, несущая на себе мое имя, но она пока не попала в меня, со мной еще не покончено, и уж точно я не собиралась погибать от руки этой самозванки. Собрав все силы, я развела в стороны ее руки и ударила ее своей усиленной металлом головой в лицо. Что-то хрустнуло, и она осела на землю. Кровь текла из ее сломанного носа, который наконец-то стал похож на мой, и она шипела от боли, прикрывая лицо ладонями. В отличие от меня, она не была привычной к боли. Пусть мои мышцы в чем-то и уступали ее после многих лет работы на пределе, зато множество нервных окончаний в моей покрытой шрамами коже давно погибло, обеспечивая низкую чувствительность. Уши наполнял рев двигателей – дверь ангарного отсека была открыла, а я все смотрела на клона, прикидывая, как окончить ее жалкую жизнь, а заодно и все это. Мне, однако, не дали права выбора. Корабль, ведомый неопытным пилотом, резко дернулся, и я упала на колени. Я услышала чей-то крик, и пол вдруг уплыл из-под ног, отчего желудок болезненно сжался; мое тело с силой налетело на что-то твердое. В следующее мгновения я обнаружила, что скольжу куда-то вниз, пытаясь уцепиться пальцами за тонкие ребра на покрытии. Обернувшись назад, я заметила стремительно приближающийся край платформы и открытые двери ангара. Клон был рядом, сплевывая кровь и пытаясь что-то выкрикнуть. Вот она уже достигла края, но сумела все же крепко уцепиться за него руками. Я попыталась подняться, но с убийственным огнем, горящим в ее глазах, и с грудным рыком самозванка исхитрилась ухватить меня за ногу, утягивая вместе с собой. Я старалась избавиться от ее захвата, я осыпала ее всеми известными мне ругательствами, но она по-прежнему держалась за меня. Если бы я оказалась на ее месте, то ни за что не отпустила бы. Пусть даже это стоило бы мне жизни, я не ушла бы просто так, я позаботилась бы, чтобы меня запомнили, я бы погибла, устроив ядерный взрыв, или не погибла бы вовсе. Мой клон, очевидно, решил прихватить меня с собой. Один за другим районы Цитадели мелькали под нами, пока корабль раскачивался то туда, то сюда. Искусственное поле тяготения станции боролось с гравитацией «Нормандии». - Это должна была быть я! – бросила самозванка, и мне никогда прежде не доводилось видеть такую ненависть в направленном на меня взгляде. – Им следовало… - она застонала от усилий, - следовало выбрать… меня! - Такого выбора никогда не существовало, - прорычала я, пытаясь избавиться от ее захвата; я уже наполовину свисала вниз. – А если ты считаешь иначе, значит, ты ни хрена не знаешь меня! Самозванка уже собиралась что-то ответить, но в этот момент корабль под нами «провалился», отчего мы словно подлетели вверх, зависнув на мгновение в воздухе, а затем рухнули вниз. И она, и я старались снова ухватиться за край платформы, но ни одной из нас это не удалось, и мы с криком полетели вниз, не чувствуя под собой ничего, кроме ветра. Слепой ужас словно тисками сдавил горло. Я уже знала, что чувствуешь в последние секунды перед смертью. Я знала, что значит задыхаться от страха. Я снова вскрикнула, в бессмысленной надежде выбросив руку вверх – слишком поздно, и уже никто не сможет подхватить меня, как вдруг… Мое тело окутало стазисное поле, в воздухе появился резкий запах нулевого элемента, и мне показалось, что я привязана к резиновой ленте, замедляющей мое падение до тех пор, пока оно и вовсе не прекратилось. В это краткое мгновение, когда я зависла в воздухе, весь мир будто застыл в ожидании. В этот момент я заметила своего двойника. Ее глаза были расширены от страха перед неминуемой кончиной, но в них также горела ярость поражения и тоска одиночества. Никто не станет рисковать своей жизнью, чтобы спасти ее. Может быть, теперь она поняла, почему я добилась всего того, на что она никогда бы не была способна, почему выбрали именно меня, хоть я и была побитой жизнью. Может быть, она осознала, что личность, взращенная в теле, гораздо важнее ДНК. Я расслабилась, позволяя невидимой силе тянуть меня вверх, к кораблю, и заметила тот момент, когда клон пропал из вида. В проеме открытой двери ангара я увидела его – освещенного биотическим огнем, стиснувшего зубы в усилиях, которых ему стоил мой подъем. Внезапно барьер исчез, и я врезалась в него, сбивая с ног. Мы упали на пол, отчаянно прижимаясь друг к другу, и я чувствовала, как колотится в груди сердце, и как трудно дышать от пережитого страха. - Все кончено, - пробормотал Кайден в свой передатчик и одновременно мне на ухо, продолжая прижимать меня к себе. В ответ я тоже что есть силы цеплялась за выступы на его броне, словно боялась снова упасть, если он отпустит меня. Как будто издалека я слышала, как Вега сообщил, что мостик очищен от неприятеля, а Гаррус добавил, что корабль снова находится под нашим контролем, и Брукс взяли под стражу, но мне было все равно. Все это не волновало меня. Я думала лишь о том, что он рядом, что я жива, и что этот безумный день наконец-то окончен. Разумеется, мне не терпелось узнать, как он сделал это. Как, черт побери, смог использовать биотику без усилителя, откуда взял столько самоконтроля и сил, но я не стала спрашивать. Не стала, потому что существовал еще один вопрос, который мне необходимо было задать. - Ты знал, - с трудом проговорила я, чувствуя, как пощипывает кожу вследствие падения уровня адреналина в крови. – Ты знал, что это именно я, а не она. Как ты узнал? У него не было времени на раздумья. Должно быть, он увидел наше падение и немедленно бросился к краю платформы, после чего сразу же выбросил руки вперед, заключая меня в биотическое поле. В тот момент мы представляли собой размытые пятна – совершенно одинаковые, так как на нас была одинаковая черно-красная броня. Но он узнал меня. Я открыла глаза и посмотрела на него, только чтобы увидеть неподдельное удивление в его взгляде. Казалось, он посчитал мой вопрос странным. - Только ты тянулась обратно, - просто объяснил он, а затем широко улыбнулся, нежно убирая с моего лица спутанные волосы облаченными в перчатку пальцами. Я уже хотела озвучить первую пришедшую в голову мысль – где-то глубоко внутри я была уверена, что он спасет меня – но он и так понял, сказав: - Она не знала меня так хорошо, как ты. И эти несколько слов в одно мгновение стерли из памяти боль, неуверенность и абсолютное безумие этого дня. ************ Я все продолжала задаваться вопросом, почему они выбрали именно сегодняшний день? Может быть, они сделали это специально, чтобы позлить меня, испортить праздник? Чем дольше я думала над этим, тем логичнее мне представлялся их план. Когда мы вернули «Нормандию» в док, Лиара сообщила, что прибытие новых советников и ожидающаяся через несколько дней инаугурация до сих пор занимают первые места в выпусках новостей, тогда как нападение на жилой район списали на единичную попытку террористического акта, предотвращенную присутствовавшим на месте Спектром. Даже если бы злоумышленники и преуспели в своих планах, смерти от их рук все равно оказались бы в тени такого события, как формирование нового галактического правительства, тем более что об этом позаботился бы занявший мое место клон. А если учесть еще и то, что мне и в голову никогда не приходила возможность чего-то подобного, то это был практически безупречный план. Однако они не ожидали, что я выживу – это стало их первой ошибкой, довольно глупой, надо признать. Я пережила все испытания, что выпали на мою долю стараниями «Цербера» и Жнецов, и сегодняшнее нападение было просто детским лепетом по сравнению с ними. Они также не ожидали, что я сумею вызвать на подмогу всех своих товарищей буквально в течение часа – даже несмотря на скомпрометированную систему связи. Они не подумали о той мощи, что крылась в союзниках, которым ты доверяешь не потому, что они получают за это плату, но по совсем другой причине, которой ни клон, ни холодная и расчетливая агент не сумели бы понять. Я тоже долго не понимала этого, во всяком случае, не до конца. Не до того момента, когда обнаружила себя на «Нормандии» в окружении своей команды, впервые ощутив, что нахожусь на своем месте. Если бы в расчет шла лишь грубая сила и умения, возможно, самозванка одолела бы меня. Да, мои мышцы и кости были усилены кибернетикой, но она провела месяцы, развивая свое новенькое тело, никогда не подвергавшееся чудовищным испытаниям. Однако мое преимущество заключалось не только в моем теле или ДНК, оно заключалось также в той жизни, что я вела – в тяжелых и болезненных битвах, закаливших меня и превративших в непревзойденного солдата, и в нескольких счастливых воспоминаниях, сделавших меня хорошим лидером и другом так многим. Мне хотелось допросить Брукс, потребовать рассказать, как ей удалось столь точно воссоздать мое прошлое, что еще она знала обо мне и моей жизни и с какой стати полагала, что ее дурацкий план окажется успешным? Я предположила, что все дело в обычной для агента «Цербера» мании величия, подогревавшей ее амбиции, а с гибелью Призрака больше некому было сдерживать ее стремления. Но мне не узнать наверняка, потому что Брукс мертва. Строго говоря, не было никакой нужды убивать ее, но я не смогла стерпеть ее издевательскую ухмылку, когда она скинула путы и бросилась к двери. Тогда я решила, что это к лучшему. Мне не нужны были напоминания о произошедшем. Мне казалось, что только так я сумею забыть о моем клоне, кричавшем с кровью на губах, что она заслуживает моей жизни в той же мере, что и я. Наверняка я всегда буду помнить ее голос, и эта картина станет преследовать меня во время очередной черной полосы в жизни, но на сегодня я намеревалась выбросить все это из головы. Сейчас я снова находилась в своей квартире, временно прощаясь с теми, кто пришел мне на выручку. Временно, потому что мой день рождения продлится еще несколько часов, и я не собиралась позволять им пропасть. Мои друзья вернутся ближе к полуночи и привнесут в эти апартаменты море тепла и уюта, которым не суждено было прописаться здесь, пока я относилась к ним, как к номеру в отеле. Мне останется только от души пожелать удавиться оставшимся в живых агентам «Цербера», кто еще полагал, что может испортить мой день чем-то столь тривиальным, как покушение на убийство, выполненное руками выращенного в лаборатории клона, и нападение на мой новенький корабль. Дверь закрылась за последним из уходящих, и я прижала ладонь к голографическому экрану, наслаждаясь мыслью, что нахожусь в безопасности в своем собственном убежище, огражденная от всего остального мира. А затем я обернулась и увидела Кейдена; выражение его лица было усталым, но полным любви. Несколько часов после возвращения «Нормандии» в док у меня ушли на передачу корабля взводу Альянса, который намеревался проверить его на предмет оставшихся скрытых угроз, на внесение Советом изменений в мое досье и на заверение СБЦ в том, что на Цитадель никто не нападал. За это время Кейден вернулся в мою квартиру, принял душ, переоделся и несколько раз на всякий случай запустил систему безопасности. Сейчас на нем была надета гражданская одежда, которая очень ему шла, тогда как я до сих пор пребывала в грязном, потном и липком боди. Наконец-то – наконец-то! – мы остались наедине. Я сделала несколько шагов ему навстречу, ощущая одновременно сладостное предвкушение, усталость и облегчение. Дневной цикл давно завершился, и яркий свет фонарей проникал через жалюзи и освещал точеные черты лица Кейдена. - Когда тебя ждут в Посольствах? - спросила я, не желая, тем не менее, слышать ответ, потому что он только что оказался в моей власти. Однако мне придется столкнуться с этим рано или поздно. - Не беспокойся на это счет, - нежно ответил Кейден и двинулся ко мне, не сводя с меня взгляда. – Уверен, мне удастся убедить их, что это нападение растянулось как минимум еще на пару дней. Если повезет, меня не вызовут до дня инаугурации, но и ты пойдешь на церемонию – новый советник заявил, что не сможет принять этот пост, если величайший герой галактики не будет присутствовать. Он обнял меня за талию и притянул к себе, и я глубоко вздохнула, расслабляясь в его объятиях. Мне не было дела до нового советника человечества. Мне не было дела до инаугурации, Посольств, до всего этого. Сейчас меня занимал лишь запах Кейдена. Я так по нему скучала. Когда он находился в больнице или сегодня, пока носил броню, и нас покрывали пот и копоть, запах был иным. Сейчас же он пах по-особенному, свойственным только ему ароматом, и я обожала его. Я также ощущала резкие нотки нулевого элемента. Я спросила, каким образом он вытащил меня тогда на корабле, и Кейден ответил, что не знает. «Это просто случилось, - сказал он, - и я этому очень рад». Я не собиралась с этим спорить. У нас еще будет время на обсуждение. - Хорошо, - ответила я невнятно, прижимаясь губами к его плечу, - потому что я не намерена отпускать тебя как минимум еще несколько дней. Я только что заполучила тебя назад. Его ладони спустились к моим бедрам, следуя выступам и ребрам электроники, сокрытой в вонючем костюме. - Не то чтобы я куда-то торопился, - заметил он, прижимаясь щекой к моей макушке. – Месяцы, проведенные в больнице, казались мне адом. Я думал лишь о том, как бы поскорее встать на ноги. Сомневаюсь, что когда-либо в жизни занимался так усердно, но сегодняшний день показал, что оно того стоило. Запрокинув голову, я лениво посмотрела ему в лицо. - Еще чуть-чуть и я поверю, что ты скучал по сумасшедшим событиям, постоянно происходящим вокруг меня. Кейден широко улыбнулся и коснулся моего носа своим – этот жест еще несколько лет назад я бы посчитала невыносимой телячьей нежностью, но сейчас он наполнил меня радостью. - Я скучал по тебе, - прошептал он и, склонившись, мягко и неторопливо поцеловал меня, и моя кожа покрылась мурашками. Кейден был гладко выбрит, и легчайшее трение кожи наших щек напомнило мне о том дне, когда наши губы встретились впервые – страстно и отчаянно. Я думала, что первый раз станет и последним, но уже тогда мне следовало бы знать, что Кейден Аленко не такой, как остальные. Его ладони двинулись по моей спине вверх, пальцы скользили по ложбинке позвоночника, и когда он слегка отстранился, меня пронзила дрожь. Несколько мгновений мы стояли неподвижно. С самого окончания войны, с того дня, когда он очнулся в больнице, мы старались сохранять дистанцию. Случайные поцелуи оставались такими же легкими и быстрыми, как этот, а после мы отстранялись друг от друга и делали вид, что ничего не произошло, потому что не могли рассчитывать ни на что больше – не с его травмами. Сегодня же у нас не было ни времени, ни возможности на то, чтобы как следует поприветствовать друг друга после долгой разлуки. Я почти что привыкла к тупому чувству неудовлетворенности, которое зарождалось внутри каждый раз, как он прикасался ко мне. Сейчас я ощущала примерно то же самое, но на этот раз не стала пытаться подавить эмоции. Сейчас я услышала, как Кейден втянул воздух в грудь, прежде чем снова прижаться губами к моим губам. Неудовлетворенность нарастала, пока не превратилась в яркое, словно пламя, и лишающее рассудка желание, наполнившее меня до краев. Казалось, каждая клеточка моего тела очнулась ото сна, и я позволила себе снова почувствовать его, и это ощущение было невероятным. Руки Кейдена скользили по моей спине, а затем он обхватил меня за ягодицы, прижимая к себе. Я поднялась на носочки, чтобы обнять его руками за шею, и приоткрыла рот, чтобы вновь ощутить его вкус. С моих губ сорвался стон удовольствия, как только наши языки соприкоснулись. Его пальцы вдруг оказались на застежке у меня на шее, и я почувствовала, как натяжение ткани боди ослабло за секунду до того, как прохладный воздух обрушился на разгоряченную кожу моей спины, обнажаемую раскрывающейся молнией. Кейден запустил руки под ткань, раздвигая ее в стороны, и тепло его ладоней передавалось и мне. Не в силах больше сносить эту пытку, я ухватилась за края костюма и потянула его вниз, высвобождая плечи. Кейден помогал в силу своих возможностей, потому что мы по-прежнему не могли оторваться от губ друг друга. Грубый тесный бюстгальтер не давал мне дышать, и когда наконец он упал к моим ногам, позволяя прижаться голой грудью к Кейдену, все мысли до единой покинули мой разум. Прошло так много времени, так много, и я так скучала по нему. Сейчас во мне не осталось ничего, кроме всепоглощающего желания почувствовать себя живой. Теперь руки Кейдена скользнули под ткань боди на моих бедрах, стягивая ее дальше, и даже через слои разделявшей нас материи я ощущала свидетельство его желания. Я практически сорвала с него рубашку, сдерживая порыв оцарапать зубами его шею, впиться пальцами в его выпуклые мышцы, ощутить солоноватый вкус его кожи, взять его всего, всего без остатка. - Кровать, - хрипло произнес он, касаясь губами моих губ – не то вопрос, не то утверждение, но кровать находилась слишком далеко, ступени, ведущие к ней, были слишком трудными, особенно сейчас, когда я чувствовала горячую влагу между своих бедер. Внезапно меня озарило: все это неважно! Эта квартира целиком принадлежала мне. Нам. Я провела пальцами по темным волоскам на его груди, затем по упругим мышцам живота и наконец потянула за ремень, одновременно подталкивая его к дивану. Черт, я всегда считала, что он слишком большой, чтобы на нем просто сидеть. Дорогая материя обивки оказалась приятной на ощупь, и я откинулась на подушки, в то время как Кейден целовал мою шею, а затем сомкнул губы на соске. Эта ласка заставила меня дернуть бедрами ему навстречу, мешая его попыткам стянуть дальше этот дурацкий костюм. Мы отстранились друг от друга, чтобы освободить мои ноги, и когда с боди наконец было покончено, Кейден посмотрел на меня с мальчишеской полуулыбкой, заставив мое сердце пуститься вскачь. Нависая надо мной, он запустил одну руку мне между ног, одновременно открывая мой рот новым поцелуем и заглушая срывавшийся с каждым его движением с моих губ стон. Никто не знал мое тело так хорошо, как Кейден, и он отлично пользовался этим знанием. Я все еще пыталась расстегнуть гребаную пряжку его ремня, но мои пальцы дрожали, отказываясь повиноваться, и в какой-то момент мне пришлось вывернуться из его рук, ловя ртом воздух, потому что я оказалась слишком близка к краю, а мне так хотелось разделить это мгновение с ним. Наш следующий поцелуй был глубоким и неторопливым, и мне все же удалось справиться с его брюками. Мы устроились поудобнее, и наконец Кейден медленно вошел в меня, и теперь мой поцелуй заглушил его стон. Я сцепила ноги поверх его бедер, и мы начали двигаться вместе, пока мои руки скользили по напряженным мышцам его спины, по его плечам, перебирали его волосы, прижимая его крепче. Наши движения были неспешными, но продуманными, позволяя нашим телам вновь привыкнуть друг к другу, напоминая, каково это – наслаждаться реальным актом, а не жить воспоминаниями. Неожиданно Кейден подхватил меня за бедро и потянул вверх, отчего его проникновения стали глубже, и если бы не его поцелуй, мой вскрик удовольствия разнесся бы по всей квартире. Его движения были долгими, ритмичными, и каждое из них, казалось, заставляло мои нервные окончания светиться, как Цитадель в ночной цикл. Я почувствовала, что мой момент кульминации снова приближается, но мне не хотелось терять контроль сейчас – нам слишком много надо наверстать. Оттолкнув Кейдена, я умудрилась перевернуть нас, не разрывая контакта, и теперь он полулежал, откинувшись на подушки, а я сидела верхом на его бедрах. Он с силой вцепился пальцами в мои ягодицы, удерживая меня на месте, пока я раскачивалась на нем, но мне все же удалось податься вперед и поцеловать его, одной рукой обняв за шею, а другой - сжимая свою грудь, перекатывая сосок между кончиками пальцев. С каждым движением наше дыхание становилось все быстрее, все отрывистей, и я знала, что и Кейден так же близок к краю, как и я. И вдруг я почувствовала, что это происходит, но на этот раз не стала останавливаться. Ощущение нарастало, достигая каждого нервного окончания, каждого дюйма моей кожи, воздух наполнил мои легкие, и я больше не могла держаться. Оторвавшись от губ Кейдена, я вскрикнула в экстазе. Я не чувствовала его оргазма, но, открыв глаза, обнаружила, что он откинул голову на подушки. Играющая на его губах обессиленная улыбка стоила каждого момента ожидания. Я расслабилась, прижавшись к нему и наслаждаясь ощущением его внутри себя, пока он старался перевести дух. Когда гул в ушах стих, и кожа немного остыла, я переместилась так, что оказалась у Кейдена на руках, его объятия по-прежнему согревали, словно уютное одеяло. Он сдавленно хохотнул, безуспешно постаравшись скрыть это, и только в этот момент я осознала, что мы только что занимались сексом на диване, на котором совсем скоро будут сидеть наши друзья, напротив огромного окна, но мне было все равно. Я широко улыбнулась. Во всяком случае, на «Нормандии» мы вытворяли и не такое; кипящий в крови после очередной миссии адреналин пробуждал в нас поистине животные инстинкты, и только таким образом мне удавалось отвлечься от реалий войны. Война осталась позади, но долгие месяцы вдали от Кейдена завели меня ничуть не хуже. - Я скучал по тебе, - прошептал Кейден и, повернув голову, поцеловал меня в лоб. Он уже несколько раз повторил сегодня эти слова и, несомненно, знал об этом, но я не возражала. Никогда прежде никто не говорил мне этого – по крайней мере, не так, как он. - Я скучала по тебе сильнее, - ответила я. Если два года, что я провела в лаборатории «Цербера» не считались воздержанием, то несколько недель, что он лежал в коме, уж точно не могли сойти за таковое. Кейден прижался щекой к моим волосам и улыбнулся. - Я люблю тебя, - произнес он, повышая ставки. - Я люблю тебя сильнее, - не моргнув и глазом, отозвалась я, и он рассмеялся. Наверняка это неправда. Еще год назад я была уверена, что неспособна любить кого-то, так откуда мне знать, что мои чувства к нему хоть отдаленно напоминают то, что он чувствовал ко мне? Моя любовь к Кейдену была похожа на пробуждение – я знала, что не всегда испытывала эти эмоции, но понятия не имела, когда – или как – все изменилось. Я не помнила, как было раньше, да и не хотела помнить. Зачем, если настоящее оказалось столь великолепным? - Я говорю правду, - решила я уточнить на всякий случай, бросая на него взгляд – Кейден смотрел на меня сверху вниз своими теплыми, слегка затуманенными глазами. Не уверена, для чего я говорила это ему – скорее, ради себя самой, нежели для него, раз уж он всегда был так во всем уверен. Эти слова стоили того, чтобы быть произнесенными вслух. – Я никогда прежде не говорила этого. И… и я до сих пор точно не представляю, что это означает, но одно я знаю наверняка – это правда. Точно так же я знала, что не хочу выигрывать войну, если бы в результате тебя не оказалось рядом, вот как сейчас. Просто… ты делаешь меня счастливой, а это вовсе не так уж легко. – «Ты открыл ту часть меня, о которой я и понятия не имела. Ты заставил меня почувствовать себя живой – впервые за многие годы. Ты вернул меня на Землю и показал, чего мне недоставало всю жизнь». – Каким-то образом ты сделал так, что я ощущаю себя… нормальной. - Ты не нормальная, - возразил Кейден, целуя меня в переносицу. – Ты восхитительная. Мне хотелось сказать ему что-то в ответ, что-то насчет того, как я до сих пор жду какого-то подвоха, что все еще не могу поверить, что Вселенная наконец-то сжалилась надо мной и послала его, чтобы наградить за мои заслуги, но слова не шли. Как обычно, я могла без труда выдать что-то о себе и своих проблемах, но не о нем, и я уже достаточно знала о взрослых отношениях, чтобы понимать – они должны являться партнерством, а не затянувшимся сеансом психотерапии. К счастью, от необходимости что-то говорить меня спас собственный желудок, выбравший именно этот момент, чтобы издать самый длинный и громкий звук, сигнализирующий о голоде. Не успела я порадоваться, что неловкий момент прошел, как желудок дал о себе знать еще раз, словно убеждаясь, что на его нужды точно обратили внимание. Кейден одарил меня понимающим взглядом, и я лишь пожала плечами. - Мой ланч был прерван пытающимися убить меня людьми. Ты должен был видеть это в новостях. - Ты вообще сегодня ела? – спросил он строго. Я честно попыталась припомнить, и, очевидно, ответ слишком запаздывал, чтобы можно было соврать, потому что Кейден вздохнул, пересадил меня на диван и поднялся, надевая брюки. Наблюдая за тем, как перекатываются под кожей стальные мышцы его плеч и спины, когда он застегивал ремень, я закусила губу. В этот момент Кейден обернулся, заметил мой откровенно похотливый взгляд, направленный на его тело, и, вместо того, чтобы притвориться смущенным, намеренно двинул плечами, отчего мышцы вздулись буграми под его смуглой кожей. Я же старалась не смотреть на новый шрам на лбу у линии волос, старалась не думать о том, через что он прошел за последние несколько месяцев, просто чтобы оказаться здесь. - Усердно тренируешься, да? – спросила я немного натянуто. - Приятно осознавать, что оно того стоит, - ответил он гордо и двинулся прочь. - Ты куда? – крикнула я вслед. Мой голод вовсе не означал, что я уже насытилась своим мужчиной. - Готовить тебе обед, чтобы ты не отравилась алкоголем посреди вечеринки в честь твоего дня рождения, - донесся голос Кейдена с кухни вместе со звуками выдвигающихся ящиков. Вздохнув, я откинулась на спинку. - Там нет никакой еды, - сообщила я, чувствуя себя идиоткой из-за того, что не подумала об этом раньше. - А вот и есть, - чертовски довольно возразил он. Привстав, я увидела, как он достает из холодильника продукты, которые я точно не покупала. - Ты ходил за покупками, - произнесла я, надеясь, что неожиданно обвинительный тон моего голоса окажется смягчен картиной обнаженной меня на диване. - Ну, я же знал, что ты этого не сделаешь, - просто ответил Кейден, бросив мне самодовольный взгляд – тот же самый, что и на парковке, когда сумел решить проблему дипломатически вместо того, чтобы позволить мне взломать дверь. Я не понимала, как что-то одновременно может так раздражать и вызывать умиление. Наверняка все дело в любви. Я подумывала предложить свою помощь, учитывая, что с самого утра он только и делал, что защищал меня от смерти, но потом вспомнила, что это мой день рождения, да и потом, на кухне от меня больше проблем, чем пользы. - В таком случае, - заявила я, поднимаясь на ослабшие вследствие недавней активности ноги и направляясь в сторону лестницы, - я, пожалуй, смою с себя кровь наемников, прежде чем заявятся гости. Забравшись в огромную душевую кабину во второй раз за день, я включила воду, наслаждаясь массажным эффектом струй на мои усталые мышцы. Как и та душевая, что имелась в моей каюте на «Нормандии», эта была явно рассчитана на двоих, и я непроизвольно улыбнулась, вспомнив о том, что проведу с Кейденом еще несколько дней. У нас будет время заняться любовью в душе, да и в других местах – диван не останется единственным. Конечно, Кейден не живет здесь официально, но и это уже что-то. Мысль о том, чтобы существовать с ним в одном мире вне «Нормандии», до сих пор заставляла мои внутренности сжиматься от страха – по большей части, потому что я не очень хорошо представляла себе, как это будет выглядеть. Но если это означало, что я смогу разгуливать обнаженной, пока он готовит мне обед, то, я была уверена, проблем не возникнет. Я всегда делала все по-своему, так почему совместная жизнь с Кейденом должна стать исключением? Вытирая волосы, я раздумывала над тем, чтобы одеться, но у нас еще оставалось время до прихода гостей, а потому решила наконец-то повести себя так, словно это место на самом деле было моим домом. Обернувшись огромным мягким полотенцем, я вышла на лестницу и незамедлительно почувствовала запах чего-то невероятного. Желудок снова сжался, а когда я спустилась и увидела Кейдена, его примеру последовало и мое сердце. - Как раз вовремя, - заметил он, протягивая мне бутылку пива. Я обошла барную стойку и забралась на один из высоких табуретов. Пиво оказалось достаточно легким и наверняка прибыло прямиком из Канады – как раз то, что надо, чтобы прийти в соответствующее приближающейся вечеринке настроение. Я посмотрела на бутылку в руках, затем на Кейдена, поражаясь абсолютно домашней обстановке, а затем меня вдруг осенило, что вся ситуация кажется очень знакомой. - Так уже было: мы на Цитадели, я обнаженная, а ты готовишь. Как называется это чувство? - Дежа вю? – предположил Кейден. - Да, точно. – Я принялась колупать ногтем этикетку, стараясь отвлечься от ощущения, что вот-вот, образно выражаясь, сяду в лужу. – Это было в наш прошлый отпуск, после того, как мы сходили в тот дерьмовый клуб, и… Утром тебя не оказалось рядом, и я так разозлилась, хотя и не хотела этого, и это злило меня еще сильнее, так что я… - … наставила на меня пистолет, стоило мне только зайти в квартиру? Он помнил. Конечно, помнил. Почему меня до сих пор удивляет, что он думает обо мне, о нас, точно так же, как и я? Я подняла взгляд и заметила озорной огонек в его глазах. Мои щеки вспыхнули. - Это был… - Рефлекс, я знаю. Кейден посмотрел на готовящуюся еду и самодовольно улыбнулся, отчего стал более заметным шрам на нижней губе, так хорошо гармонирующий с моим. Как только я могла предположить, что клон сумел бы заменить меня? Битва и злобные слова, сказанные мной ей в лицо, уже казались отдаленным воспоминанием. - Я не думала, что ты вернешься, - сказала я тихо, будто самой себе. – Я думала… я думала, что ты смотрел на ту ночь так же, как и я – как на единичный случай. И я не понимала, что не хочу, чтобы так оно и оказалось, пока ты не вернулся, лишая меня права выбора. Не уверена, что в моих словах есть логика, но… - Да ладно, я понял, - заверил меня Кейден и хитро улыбнулся. – Тебе нужно было, чтобы я бегал за тобой так, чтобы тебе не пришлось признаваться, что и ты получала от этого удовольствие. Я бы и рада была отрицать это – вздернуть подбородок и броситься на защиту себя любимой, но на самом деле в этом не было никакой нужды. В этих чувствах нет ничего постыдного – проблема всегда заключалась в моей неспособности понять и оценить их. - Что-то в этом роде. Просто происходящее было для меня в новинку, вот и все. Сейчас я… привыкаю к этому. Мне всегда казалось, что ты настолько более умелый в этих делах, чем я. Мне не удалось скрыть детское недовольство, прозвучавшее в моем голосе – эта ситуация походила на высокую стену, которую я не могла преодолеть, как бы сильно ни старалась. По крайней мере, теперь я гораздо легче принимала помощь, когда возникала такая нужда. Кейден усмехнулся и каким-то особенным – очень профессиональным – движением переместил сковороду над огнем. - Не на все в этой жизни надо смотреть с точки зрения соперничества и уж тем более не на отношения. Однако если тебе станет от этого легче, я признаюсь, что и сам был довольно смущен происходящим. Я не был уверен, что тебя все устраивает, что ты неожиданно не изменишь свое решение, не назовешь меня лейтенантом своим командным голосом и не велишь катиться ко всем чертям. Я улыбнулась. - Такие идеи приходили мне в голову, но вовсе не потому, что ты мне не нравился. Просто наши зарождающиеся отношения казались мне чем-то, что я не могла контролировать, вот и все. Трудно вспомнить, как это было тогда – сейчас все совсем иначе. - Да, - согласился он и, пожав плечами, достал из ящика тарелки. – Но я по-прежнему здесь, готовлю тебе еду в твоей квартире и стараюсь не думать о той минуте, когда мне придется уйти. - Не надо об этом думать, - настойчиво сказала я. – И… не зови эту квартиру моей. Она не более моя, чем капитанская каюта «Нормандии» или та чертова комнатка, в которой меня держали в Ванкувере. – Я посмотрела ему в глаза – он как раз раскладывал обед по тарелкам – и вдруг ощутила такой страх перед тем, что собиралась сказать, что с трудом открыла рот, но все же продолжила: - Если хочешь, она может быть нашей, во всяком случае, пока. Не знаю, зачем это предложила – я уж точно не планировала этого. Просто вспомнила, как это было раньше – несмотря на то, что Кейден вел себя в той квартире, как дома, он все же оставался в ней гостем, и меня не покидало ощущение, что все происходящее между нами лишь временно. Сейчас я хотела знать наперед, что не существует какого-то временного предела, ограничивающего наше счастье. И если однажды я проснусь, а Кейдена не будет рядом – это не потому что он ушел в какой-то другой дом. Кроме того, этот медленный переход к гражданской жизни - я слышала, что обычные солдаты как можно больше времени стараются проводить дома – будет не таким страшным, если Кейден окажется рядом. Если мы свяжем свои судьбы, то и обязанности станем делить поровну. Медленно улыбнувшись, Кейден обошел барную стойку и поставил тарелку передо мной, но я не могла отвести взгляда от него. - Я согласен, - сказал он, и его голос показался мне обещанием чего-то прекрасного, ожидающего в будущем. Сердцу вдруг стало тесно в груди. - Честное слово, мне не известно больше ни о ком, кто в данный момент пытался бы убить меня, - заявила я, словно именно эта причина могла стать поводом для его сомнений. – И еще за последние несколько месяцев я научилась расслабляться. И я обещаю, что однажды научусь готовить сама. И… - Джена, - перебил меня Кейден, и я закрыла рот. – Если даже Жнецы не отпугнули меня, то у остальных просто нет шансов. Ни у твоего клона, ни даже у тебя самой. Ведь он любил меня, так же как и я его. Я ничего не могла поделать со своими чувствами, хотя и пыталась. Возможно, когда-то они изменятся, возможно, когда-нибудь наши отношения закончатся, и Кейден станет лишь воспоминанием. Может быть, нас разведет судьба, и, оглядываясь назад, я буду проклинать себя за то, что когда-то позволила этому случиться… Но все это не имело никакого значения. Не сейчас. Ведь я так долго и усердно боролась за мгновение покоя, и это мгновение наконец наступило. - Спасибо за обед, - тихо поблагодарила я. Обняв меня за шею, Кейден нагнулся и поцеловал меня в лоб, а затем еще раз – в губы. - С днем рождения, - сказал он, и все мои тревоги развеялись как дым. Приготовленное им блюдо оказалось восхитительным – с насыщенным вкусом, питательным, заряжающим энергией. Как раз то, в чем я нуждалась. Мы болтали о квартире, о мебели, строили планы по поводу того, что стоит привнести в декор, а от чего нужно избавиться. Главными темами обсуждения стали спортзал и джакузи, но ими мы еще займемся в другой раз. Так странно. Я была привычна вести ничего не значащие разговоры с Кейденом только для того, чтобы хоть как-то заглушить мысли о войне со Жнецами, чтобы создать видимость, что мы не думаем о войне все свое время, но теперь этой причины не было. Каждый раз, как я вспоминала об этом, мне казалось, что я пробуждаюсь ото сна посреди ночи, потому что вдруг стало слишком тихо. Я была уверена, что вскоре привыкну к такому состоянию – в конце концов, никто еще не сходил с ума из-за отсутствия кошмаров. «Да, - решила я, запивая еду второй бутылкой пива, - к этому я могу привыкнуть». Я чувствовала, что заслужила все это. Прежде все хорошее, что случалось в моей жизни, походило на затишье перед бурей – временное и каким-то образом неправильное, как лакомство, украденное на рынке, как ночь безудержного веселья в обществе друзей, которую я буду вспоминать, когда они погибнут. Но происходящее сейчас было иным – настоящим, и заслуженным, и долговечным. Я облокотилась на столешницу, наблюдая, как Кейден доедает свою – большую – порцию. Мы сидели на высоких табуретах друг напротив друга, и моя нога покоилась между двух его скрещенных лодыжек. Он рассказывал что-то про ожидающуюся вскоре церемонию инаугурации, но я едва слушала его, будучи занятой мыслями о том, как долго смогу просто сидеть и смотреть на него, как сильно люблю его, о том чувстве защищенности, что давала мне уверенность, что и он любит меня, о том, как прошел этот поистине сумасшедший день, о том, что я жива только благодаря тому, что что-то значила для стольких друзей, о том, что это мой день рождения, и я праздную его вместе с Кейденом. Лучше уже и быть не может. Должно быть, он заметил. Он поднял на меня взгляд, увидел, что я смотрю на него, проглотил очередной кусок еды и смущенно улыбнулся. - Что? Я вдруг осознала, что улыбаюсь так широко, как никогда прежде. У меня уже болели щеки, но я ничего не могла поделать с этой улыбкой. Я чувствовала себя ребенком, и меня это не заботило. - Ничего. Просто… я счастлива, вот и все. – В точку. Это являлось единственным объяснением. – По-настоящему счастлива. То есть… черт, я как будто на каком-то наркотике. Я даже еще не пьяна. Кейден усмехнулся и посмотрел на полотенце, обернутое вокруг моей груди. Боди до сих пор валялось в другом конце квартиры – там, где он стянул его с меня. - Ну, на это может быть несколько причин. - Может быть, - согласилась я, продолжая улыбаться, - но я серьезно. Я… - Одна из рук Кейдена лежала на столешнице, и я переплела наши пальцы. – Наверное, это просто был долгий день. Странный день. Он сжал мою ладонь. - Вскоре он может стать еще более странным. Ты отдаешь себе отчет в том, что пригласила самых чокнутых и самых вооруженных личностей во всей галактике, и они заявятся через полчаса, чтобы разнести твою квартиру в щепки? Я глянула на часы, прикидывая, сколько времени уйдет на то, чтобы одеться, прибрать все компрометирующие улики и подготовить апартаменты к приходу гостей. - Да, - заявила я совершенно неубедительно. – Будет весело! ************ Я практически не понимала, что происходит, и, будучи довольно пьяной, не особо-то и волновалась по этому поводу. Время было неприлично позднее, мой день рождения уже несколько часов как прошел, но это не имело никакого значения, ведь почти все, кто был мне дорог, пришел ко мне домой с улыбками на лицах и нескончаемыми емкостями со спиртным, намереваясь позабыть о событиях последних суток. Когда я заходила в кухню, воспоминания о прошлом утре, о Брукс, клоне и моем весьма счастливом избавлении от смерти казались чьей-то глупой выдумкой. Некоторое время я слушала Джокера и Трейнор, спорящих о каких-то технических мелочах, и доктора Чаквас (чье появление, да еще и с хорошим ликером, стало для меня приятным сюрпризом), время от времени поправлявшую их, но довольно скоро поняла, что мне нечего сказать по существу вопроса. Недавно здесь побывали Гаррус и Тали – они перебирали горы продовольствия, заказанного Джокером, в поисках чего-нибудь съедобного для себя или хотя бы соломинок, но сейчас их нигде не было видно. Интересно, где они, и находятся ли они там вместе? Судя по всему, они продолжали тесно общаться, тогда как всех остальных раскидало по миру после окончания войны, и, хотя и обычно Тали, выпив, вела себя весело и радостно, сегодня она казалась еще более счастливой. Что ж, она тоже заслужила это. Чуть ранее, поднявшись наверх, я застала Джейкоба, Джеймса, Кортеза, Кейдена и Лиару за выяснением, что лучше: мышцы или биотика, и некоторое время слушала, прежде чем отправиться за очередной выпивкой. Лиара приводила достаточно весомые доводы, но Кейден всегда с легкостью шел на компромисс, а особенно – когда был выпившим, а потому просто заметил, что, хотя биотика и позволяла совершать невероятные вещи, но без физического тренинга, которому он посвятил последние несколько лет, лишившись возможности управлять темной энергией, был бы беспомощен. Вега попытался закрепить успех – наверное, просто чтобы еще раз поговорить о своих мышцах – но вмешалась я, заявив, что, если они хотят увидеть образец физического совершенства, то долго искать не придется. На какую-то долю секунды он выглядел весьма самодовольным, до того момента, пока я не указала на себя, напомнив ему, что могу и надеру ему задницу, потому что важно не то, обладаешь ли ты горой мышц или биотикой, а то, сколько лет ты провел, оттачивая свое мастерство. Я заметила на себе взгляд Кейдена, чуть подернутый пеленой вследствие выпитого, и мне показалось, что в этот момент он заново влюбился в меня. Мне удалось скрыть предательский румянец только поспешным бегством, однако я все равно чувствовала себя королевой. Я не была уверена, где сейчас находился каждый из моих гостей. Лиара и Самара сидели у камина, и голос Кортеза доносился до меня через наполнившую квартиру музыку, но что касается остальных… Я пережила мгновение страха, когда услышала хохот Джек прямо у себя над головой. Глянув вверх, я обнаружила Джеймса, подвешенного над центром гостиной мощнейшим биотическим полем. Судя по выражению его лица, он никогда более не собирался сомневаться в силе биотики, Джек же смотрела на него так, словно ей не терпелось узнать, какие звуки он станет издавать, если провести ногтями по его спине. Черт, надеюсь, я не найду их потом в своем джакузи. Теперь, когда квартира официально была моей, я вдруг ощутила ревностное желание оберегать ее. «Не моей, нашей», - поправила я себя, заметив на верхней ступени лестницы Кейдена, наблюдавшего за двумя молодыми ребятами, которых я превратила в солдат. Затем он перевел взгляд на меня, и я задалась вопросом, а не вспоминал ли он о том дне, когда впервые поднял меня в воздух с помощью своей биотики, тем самым раздвинув границы дозволенного, чтобы просто впечатлить меня. Это было почти четыре года назад. Невероятно. Улыбнувшись мне, он снова повернулся к Миранде, с которой, судя по всему, они вели какую-то захватывающую беседу, и я надеялась, что они обсуждали не меня. Ранее этим вечером мне снова пришлось разнимать Миранду и Джек, но это было не слишком-то трудно – стычка стала результатом действий Джек и скорее преследовала своей целью показать, что она по-прежнему слегка ненормальная. Отчасти я даже восхищалась ею за это. Вдруг воздух справа от меня заискрился, и Касуми сняла маскировочный плащ. - На твоем месте я бы приглядывала за джакузи на втором этаже, - загадочно намекнула она, прежде чем снова исчезнуть. - Эй, ты не можешь просто так появляться, выдавать какую-то таинственную фигню и пропадать! – обратилась я к комнате, оглядываясь по сторонам в надежде заметить отблески, подсказавшие бы мне ее местоположение. Вместо этого я увидела группу членов экипажа «Нормандии», глядящих на меня широко открытыми глазами – наверняка решили, что я напилась и теперь разговариваю сама с собой. Задрав подбородок, я перестала обращать на них внимание, подумав, что они должны быть благодарными мне за бесплатную выпивку и вообще не судить хозяйку. Они находились здесь только потому, что я не видела ничего дурного в увеличении числа гостей – Джокер действительно пригласил всех – особенно учитывая, что они несли свертки, промаркированные моим именем. Внутри оказались подарки ко дню рождения, и это были чудесные подарки! В одном из свертков находился сюрприз от академии N7, прибывший прямо с Земли на «Нормандии» - прототип нового дробовика Клеймор с прилагающейся запиской, в которой говорилось, что если я хочу получить одну из первых рабочих моделей, то мне следует только попросить. В остальных свертках находились разнообразные бутылки, безделушки, модификации к оружию – скорее, знаки внимания, нежели настоящие подарки, но мне все равно было приятно. Ария прислала бутылку самого дорогого и редкого виски, которое только можно было купить на черном рынке, а также маленькую коробочку, содержащую какие-то белые таблетки и красный порошок вместе с запиской, гласившей: «Все самое лучшее для тебя, коммандер». Виски я немедленно отнесла в спальню, намереваясь насладиться им как-нибудь в другой раз, а содержимое коробочки поспешно смыла в унитаз, не давая себе времени передумать. Глядя, как исчезает в струях воды маленькое состояние, я старалась не думать о том, что одна-единственная таблетка, один вдох красного порошка наполнили бы мое тело эндорфинами, возвращая в юность и заставляя позабыть обо всех проблемах. Но я не сделаю этого – ни сегодня, ни когда-либо еще. Слишком легко будет позабыть, почему я когда-то перестала этим заниматься. Оставив позади шумную толпу своих товарищей, я зашла в бар, в котором сидели только Заид и Рекс – невероятно, но только здесь они встретились в первый раз. Оба держали в руке по напитку и, яростно жестикулируя, не очень трезво обсуждали возможности превращения моей квартиры в крепость. Я налила себе новую порцию и внесла ряд корректив в их предположения – в конце концов, я изучила это место досконально. Центральная стена, находящаяся на кухне, являлась несущей, а потому стала бы ужасным местом для расположения над ней артиллерии, зато место высадки получится замечательным, стоит только заменить стекло и организовать склад оружия. Кратко мы обсудили возможность встраивания потайного выхода в джакузи или, на крайний случай, размещение по пушке в каждой комнате, и я открыто указала на то, что этот разговор является неоспоримым подтверждением того, что их беспокоит моя безопасность. Оба заявили, что просто не хотят, чтобы в будущем я снова прибегала к их помощи. Правда, Рекс признался, что этот день прошел куда веселее, нежели он ожидал. Когда ко мне подлетел Глиф и сообщил, что запасы продовольствия подходят к концу, и что если мы хотим заказать что-то еще, то нам придется подождать несколько часов, прежде чем откроются соответствующие магазины, я вдруг осознала, что в плане выпивки вечеринка удалась, и пора дать своему телу возможность отдохнуть после этого невероятно длинного дня. Никто больше не танцевал, разговоры велись гораздо спокойнее, да и громкая музыка сменилась тихой мелодией. Вскоре праздник закончится, но не прямо сейчас. Мне нужен сувенир. Я не хочу думать о своем тридцать третьем дне рождения и вспоминать кровь, и смерть, и насилие. Я хочу смотреть назад и видеть то, что позволило мне победить, тех, кто пришел мне на помощь, друзей, которые изменили мою жизнь. С помощью Глифа мне удалось собрать всех в гостиной. Гости пришли из всех концов квартиры: кто - спотыкаясь, кто - покачиваясь, а кто - поддерживая товарища. Джеймс и Джек сравнивали свои татуировки – черт, пригласив на вечеринку эту парочку, можно было уже не раскошеливаться на стриптизеров – и выглядели вполне довольными друг другом, пусть даже в этот момент Джек и называла Вегу девчонкой за то, что он сделал такую маленькую наколку «N7». Гаррус обводил вокруг дивана очень пьяную Тали, но я не успела подумать над тем, что это может означать, потому что почувствовала знакомое прикосновение чьей-то ладони к моей руке, и мимо прошел Кейден. Мне захотелось притянуть его к себе и поцеловать, провести пальцами по серебру седых волос на висках, насладиться тем, что он здесь, что он мой, но я смогу отложить это на несколько минут. Вместо того чтобы последовать зову своих желаний, я сделала то, что всегда делала, когда на меня было направлено столько пар глаз – я произнесла речь. Она оказалась короткой и, возможно, не очень-то внятной, зато слова шли от самого сердца. Я поблагодарила каждого пришедшего и каждого, кто помогал мне ранее этим днем – всех тех, на кого я с уверенностью могла положиться, тех, кто помог нам выиграть эту войну. Затем я вспомнила друзей и родных, которых не было рядом, потому что они отдали свои жизни за нас. Мы победили не только благодаря мне, не только благодаря нам, но и благодаря им тоже. Я поднимала стакан, называла имя, и остальные следовали моему примеру. Мы вспомнили Дженкинса, Эшли, тех, кто погиб с первой «Нормандией», Легиона, всех гетов, Грюнта, Уолша, СУЗИ, даже отца Кейдена, сестру Джокера, мать Гарруса, трех учеников Джек, мужа Стива, их всех. Мы поднимали стаканы и их имена наполнили комнату, будто бы мы проводили самые масштабные поминки в галактике, обещая им не только помнить их жертвы, но чтить их подвиг и жить, жить, жить, потому что они этого уже не могли. Мы дали им слово, что сделаем этот новый мир лучше. Про себя я вспомнила еще одно имя – Мира Шепард, первый друг, погибший из-за того, что я не смогла спасти ее. Я надеялась, что, где бы ни была сейчас, она гордилась тем, в кого я превратилась. Кейден встретился со мной взглядом, и я подумала обо всех тех шансах, что нам выпадали. О том, как мы оба обманывали смерть, превозмогали обстоятельства, только чтобы оказаться здесь этой ночью. Я не собиралась упускать этой возможности. Я наполню ожидающую меня жизнь любовью, радостью и счастьем, стерев тем самым мрак прошлого. Мы прервали цикл уничтожения галактики, и теперь перед нами лежало столько вероятностей. Ни одной расе не позволяли развиваться так долго с тех пор, как Жнецы начали проводить свои жуткие жатвы. Даже если мы уничтожим сами себя, даже если все их предсказания сбудутся, и мы станем собственной погибелью, это будет наш выбор. Наконец-то мы свободны. Мы сделали групповое фото. Кейден оказался достаточно пьян, чтобы проигнорировать нашу договоренность вести себя прилично в обществе, и крепко обнял меня за талию. Остальные разбрелись по всей комнате, наверняка состроив глупые лица, и Глиф снял несколько кадров, а затем скомпоновал их в один, выбрав самое лучшее из каждого. Результат его работы появился на стене спустя мгновение, и я была в восторге от него. Постепенно гости начали расходиться – утро почти наступило, а большинство из них не привыкло к подобным мероприятиям. Я неохотно прощалась с каждым, но вскоре Кейден убедил меня, что остальные вполне способны найти выход самостоятельно или, по крайней мере, комфортно устроиться здесь, и мы направились наверх. Дверной замок щелкнул, и я ощутила умиротворение. Я медленно разделась, чувствуя, как наваливается усталость, и забралась в постель, прижимаясь к Кейдену и расслабляясь так, как не делала уже давным-давно. Он спит здесь впервые, осознала я. Мысль о том, что этот раз не станет последним, согрела изнутри. - Ты получила все, что хотела? – спросил он низким, чуть хрипловатым голосом, прижавшись губами к моим волосам и обняв одной рукой. Я улыбнулась. Мысли по-прежнему роились в голове, несмотря на то, что тело устало. - Ну, мне подарили много оружия. Джокер раздобыл для меня модель новой «Нормандии». Но у меня по-прежнему нет стрельбища. - Как и прозрачного потолка, - добавил он. – Жаль, что сегодняшний бой не проходил здесь – они наверняка пробили бы дыру в крыше. - Полагаю, над нами кто-то живет, - беспечно заметила я. – Хотя они наверняка не станут возражать против гигантского аквариума. Я скучаю по нему. - Я тоже, - согласился Кейден, а затем добавил: - Я до сих пор не вручил тебе свой подарок. Я улыбнулась еще шире, не открывая, однако, глаз, и уткнулась лицом ему в шею. - Это пустой аквариум? - Нет. - Новый «Мако»? - Черт, нет. - Пляж? - Сомневаюсь, что ты получишь удовольствие от пляжа. - Огромная медаль, сплавленная из маленьких? - Ты и правда хочешь получить все это, или это список требований к высшему командованию Альянса? - Одно другому не мешает, - надулась я. Кейден повернулся ко мне, обняв меня и второй рукой. Я ощущала каждый дюйм его кожи, касающейся моей. Снизу доносились голоса друзей, но мне не было до этого никакого дела. - Ну, тогда чего еще ты хочешь? Я собиралась ответить, что желаю заполучить все, чего у меня еще нет, увидеть все, чего еще не видела, сделать все, чего еще не делала, но он провел костяшками пальцев по моей спине, и я инстинктивно прижалась к нему крепче. После сегодняшнего дня на его вопрос я дам очень простой ответ. - Ничего. – Я ощущала, как расслабляется мое тело рядом с ним. - У меня есть все, что мне нужно.